Пересказки, часть 59-яя Пищеблок или незаметный...

Пересказки, часть 59-яя Пищеблок или незаметный персонаж...

из сборника: «Записная книжка»
Часть №59:


     – Какой ещё Пищеблок?
     – Ну-у, – тяну, соображая, – понимаешь, так почему-то назван фильм.
     – Какой… такой… фильм? – удивляется.
     – Правильней сказать, сериал режиссера Святослава Подгаевского, по одноимённому роману Алексея Иванова.
     – А-а-а!.. Так это очередная Пересказка?
     – Может и так, да вот как-то снова сомневаюсь, – жму плечами, – возможно ли это сделать здесь, в этой записке-размышлении?
     – Отчего же… сомневаешься?
     – Ну, во-первых, сомнение – это главный источник поиска истины. А, во-вторых, мои впечатления о нашей стране восьмидесятых прошлого века – замечательное время подготовки и проведения олимпийских игр! – вовсе не такие, какие видятся создателям этого бесспорно неординарного и талантливого фильма, хотя по своему возрасту с сегодняшними создателями его (как, впрочем, и действующими лицами в фильме того времени) мы весьма близки.
     – Да мало ли, кто как видит… своё собственное прошлое.
     – Всё это конечно так, но всё-таки на самом деле, как выясняется, сильно отвлекает – несовпадения символов добра и зла плохо влияет на восприятие мыслей друг друга! – от главного и, увы, лишь слегка затронутого в бесконечном восьмичасовом чередовании бесконечно ярких и, повторюсь, талантливейших картинок-эпизодов.
     – От какого главного?
     – Осознания неприятной для нас всех сермяжной правды Жизни.
     – Какой ещё правды?
     – Да всё той же  «…настоящий мир не таков, каким он нам кажется. Мы смотрим на него через призму своих ощущений, опыта и абстрактных установок. И эта «призма» – лишь версия происходящих событий, тогда как подлинная реальность скрыта от нас…».
     – А-а-а! – хохочет, – так ты снова про свою, точней великого доктора-философа «Красную таблетку».
     – Про неё родимую, про что же ещё!.. Теперь, после ознакомления с мудростью А.В. Курпатова, как-то так получается, что всё, даже, можно сказать, детские серии-страшилки, приходится осмыслять сквозь неё, лишь только они касаются…
     – Да чего касаются-то? – саркастически улыбается друг. – Чего?..
     – Да, всё тех же вечно мучающих и его, и нас всех вопросов: «Довольны ли вы своей жизнь?.. А поскольку нет ни одного человека, который бы и в самом деле устраивала его жизнь, то ответ, очевидно отрицательный – «нет, не устраивает»… Верны ли те решения, которые вы принимаете, и вообще всё то, что вы думаете о своей жизни?.. Если вы не страдаете тяжёлой депрессией, ответ должен быть положительным. Ну и, правда, почему бы вам быть неправым там, где вы десять раз подумали и сто раз отмерили?..» И фокус тут, – продолжает удивительный автор «Красной таблетки» – «… в том, что на оба этих вопроса нельзя ответить утвердительно… Нет – или то, или другое. Один из … ответов точно был неверным. Третьего не дано…».
     – Постой-постой, – округляет глаза собеседник. – Мы здесь говорим про «Пищеблок» или про «Красную таблетку»?
     – Ну да, ну да…– смеюсь, – ты, безусловно, прав!.. Но, видишь ли, за этими безобразными образами «Пищеблока» и несовпадающими с моим восприятием символами суть, на мой взгляд, случайно задетой авторами, реально сложно проблематики взаимоотношения добра со злом, скрывается от зрителя куда как глубже, чем даже в той же сложной научно-исследовательской работе замечательного учёного-философа в «Красной таблетке».
     – В этом и есть… твоя сермяжная правда?
     – Не моя!.. В данном случае, создателей фильма. Всё дело в том, что – снова цитирую выборку из удивительно бескомпромиссной и совершенно непредвзятой работы А.В. Курпатова, – «…в далёких пятидесятых годах прошлого века молодой физиолог Бенджамин Либет … показал, что мозг принимает решение раньше нашего сознания. Когда мозг уже принял решение пошевелить рукой, сознание ещё не в курсе этого решения мозга… Шутка ли – поведением человека управляет не его сознание, как мы всегда думали, а его мозг. Причем сам по себе, в обход того самого сознания! …мы не властны над своим поведением… Это противоречит «здравому смыслу». Но в том-то всё и дело, что у нас нет никакого «здравого смысла»! …всё, что вы думали о значении своего сознания в собственно жизни, – чушь, забудьте!..».
     – Ты это к чему?
     – Ещё раз и медленно повторяю: «…настоящий мир не таков, каким он нам кажется… подлинная реальность скрыта от нас…».
     – И какое отношение это имеет к фильму?
     – Самое прямое: если «…подлинная реальность скрыта от нас…» и так, без всяких там усложняющих жутких образов и чужих символов, то никакие яркие пронзительно-жуткие, ещё раз повторюсь, талантливо снятые и сыгранные сцены фильма не смогут скрыть отсутствие в бесконечно долгом восьми серийном действе…
     – Мечты?
     – Вот именно! – огорчаюсь. – Ты тоже заметил?
     – Нет-нет, это твоя Пересказка, по её жанру предполагается, что я не видел фильма, а лишь знакомлюсь с ним через эту, твою попытку осмыслить его. А про мечту, ты просто всегда говоришь, что она главное в любом произведении совместно с поиском и… сомнением.
     – Вот именно, – обрадовано подхватываю его понимание, – и сомнение. Без неё никак нельзя искать...
     – Сермяжную правду? – шутит.
     – Сермяжную, – улыбаюсь, оценив приятие.
     – Но, хотя бы поиск-то, там, есть?
     – О, да!.. Что есть, то есть. Его-то там, к счастью, предостаточно, хотя и,  несмотря на обилие ярких запоминающихся гениально путающих мысль эпизодов-интриг, в киноверсии (книгу, к сожалению, не читал) с первых моментов практически сразу становится ясно и понятно…
     – Что ясно? – перебивает. – Что понятно?
     – Ну-у, – тяну, – отношения автора к тому: кто есть кто!
     – ?
      – То есть: что здесь хорошо, а что плохо; где белое, а где черное, точнее красное; кто является добром, а кто злом. Ну и так далее по всем пунктам: наши и ваши, свои и чужие, свет и тьма. И всё с этим так ясно и понятно, и между ними, полюсами, такая чёткая и яркая грань, словно нет в жизни никаких других красок, что даже выбранная автором не совпадающая с подавляющим счастливым большинством людей, рождённых в шестидесятые в нашей поистине великой и необъятной стране, символика, почти не отвлекает от выбора…
     – Врага?.. – удивительно точно подсказывает собеседник.
     – Вот именно врага, – радуюсь пониманию. – Весь фильм ищет врага, но не мечту… и сомнение в ней.
     – Пожалуй, это необычно для…
     – Пересказки, – киваю, в свою очередь, увлёкшись, перебив его. – Обычно такое, пусть даже гениальное действо, не затрагивает внимания для дальнейшего осмысления, а просто принимается к сведению, и всё, чтобы затем благополучно забыть его за ненадобностью.
     – И что изменилось теперь?.. Всё  это из-за символов?
     – Да, Бог с ними, символами, – морщусь при воспоминании одетого авторами на грудь мерзкого вурдалака нашего родного красного галстука, который мы все до сих пор вспоминаем, как частичку флага великой Победы. – За годы канувшей в бездну Катастройки как-то уже давно привык, что время постоянно меняет наше восприятие полюсов добра и зла, а вместе с ними и символы.
     – Тогда что?
     – Видимо то, что неизменно во все времена и каким-то чудом, повторюсь, на мой взгляд, случайно, попавшее в поле зрения этого неординарного фильма.
     – И что же это такое?
     – Ну-у, – снова тяну, задумавшись, как бы всё это сказать, уместив в одно короткое предложение, – постоянно сопровождающее нас по жизни чувство некого иллюзорного неудовлетворения, что ли, – «…и всё бы хорошо, да что-то нехорошо…»! – поиска какого-то своего, возможно, и несуществующей даже понимания справедливости и всеобщего счастья.
     – Счастья, – усмехается. – Что ты знаешь о счастье, дружище, что это вообще такое, разве есть в Мире тому определение?
     – «Говорят, – цитирую недавно обретённый пятидесяти пяти словник, – что счастье – это, когда тебя понимают, лучше, если любят, точнее, если любишь сам. На самом деле, счастлив лишь тот, кто сам понимает и принимает себя таким, каков есть, других – любящих и понимающих его, ибо нет ничего более сложного и важного на Земле, чем просто суметь принять подаренное понимание, любовь и… себя самого… без остатка»
     – Суметь принять понимание и любовь, да ещё и себя самого в них… без остатка? – дивится. – Но ведь…
     – Да, помню, помню, перебиваю, – что «…нет ничего более оскорбительного в Мире, чем просто дарующая рука, от которой никак не отказаться, ибо она подчёркивает собственную несостоятельность…», что и толкает нас, возможно, на поиск, той самой… абсолютной справедливости.
     – Интересно-интересно, – задумывается, – дар, подчёркивающий собственную несостоятельность, но что тогда в твоем понимании состоятельность.
     – «Состоятельность – снова цитирую, – это  простая способность устоять, но не столько под всё испепеляющими ударами судьбы, либо оглушительным рёвом фанфар, сколько в тихом омуте отсутствия реальных проблем своего банального существования. Лишь поистине немногие из нас способны в этом состоянии, поглотившем всё и вся вокруг, принять дарованную рукой Вселенной поистине нежданно безрадостную свободу выбора, чтобы двинуться дальше, навстречу Совершенству».
     – О, как!.. – почти хохочет. – Осталось лишь понять, что такое Совершенство.
     – Ну-у, –  тяну по инерции, снова цитируя известное. – «Совершенство – это всего лишь знание своего собственного неразумения, как мироустройства вообще, так и своего собственного внутреннего и недоступного сознанию рассудка. Впрочем, вполне возможно, что совершенство – это ещё и возможность сдвигать границу этого нашего неразумения». Что, кстати, мне кажется, в своём поиске попытались сделать авторы «Пищеблока» в части понимания мироустройства, точней лишь в области взаимоотношения разумов, не касаясь внутреннего миропорядка самого индивидуума.
     – Какую ещё границу?.. Какого такого неразумения?
     – Того самого, что всегда остаётся за кадром, потому как оно неизменно недоступно, – улыбаюсь, окончательно запутавшись в клубке своих же собственных мыслей. – В общем, говоря проще, мы неизменно не знаем, что или кто есть Бог, Вселенная, Судьба, Путь, Природа. Одним словом – Всевышний! Мы не ведаем даже того, как и по каким принципам работает наш собственный головной мозг-рассудок, сознание-душа, кто из них первичен, кто вторичен, где находится наше собственное «Я», и имеем ли мы вообще своё собственное мнение в них, или только обстоятельства управляют ими. А ещё мы точно не понимаем – что такое смерть, зачем она дана, куда мы деваемся после неё и прочее, прочее, прочее.
     – И что это значит?
     – Только одно – мы не боги, чтоб знать абсолютную справедливость, мы просто не имеем право не сомневаться в выборе полюса добра и зла, мы не можем отказываться от себя в угоду… себе же самим, потому, как, мы не разумеем живущих в нас противоречий.
     – Ты это о чём?
     – О том, ещё раз, что фильм, пока лишь только коснулся всего этого клубка неразумений, даже не попробовав разобраться в нём, выбрав врагов и героев.
     – А ещё и символику, – хитро улыбается.
     – Да это-то, повторяю, не причем, – жму плечами. – А вот то, что главный герой фильма – непререкаемое по сюжету «добро»! – пионер Валерка, мой тезка, неожиданно вдруг отказывается от своего погибшего, но постоянно присутствующего невообразимым образом в его сознании, старшего и глубоко любимого им брата, лишь только узнав, что и он, оказывается, был иным, это расстраивает и…
     – Что… «и»? – перебивает.
     – И… даже пугает.
     – Почему?
     – Потому, что новая « абсолютная справедливость» фильма идёт старым путём – «…до основанья, а затем».
     – Интернационал?
     – Он самый, – вздыхаю. – Но всё-таки, всё-таки, тут, в фильме, есть кое-что необычное, стоящее.
     – ?
     – Жаль только, что оно появилось лишь в самом конце – поглощение абсолютного зла, непререкаемым добром… или наоборот, трудно разобрать! – вполне вероятно авторы «Пищеблока», сами, почувствовав недосказанность, задумали продолжение фильма. Или, может у самого первоисточника, одноимённой книги, есть ещё несколько глав, разбивающих мои вышеперечисленные сожаления о теме в пух и в прах. В таком случае эта, видимо, случайно допущенная авторами, возможность единства в борьбе противоположностей абсолютных величин добра со злом, то есть их слияние в теле, а значит и в рассудке с сознанием, удивительного пионера, – а такого, на моей памяти, не было ещё ни в одном искании человеческой мысли! – приобретает архиважный характер.
     – Ну, и как итог, что насчёт фильма и книги «Пищеблок»: зовут или нет?
     – Напомню, – книгу не читал, и, честно говоря, после просмотренной версии яркого неподражаемого фильма читать не смогу, – полученные образы слишком поглощают, – разве что последнюю страницу, чтоб ответить на свой предыдущий вопрос. А вот, что касается фильма, то повторю много раз сказанное, что не пишу отзывов и не ставлю вердиктов никому, оставляя ворота другим и себе открытыми, особенно там, где не нашёл мечты и сомнений авторов. Но всё-таки, всё-таки, ещё раз позволю себе удивиться тем, что здесь, в этой неподражаемой по масштабу полученной в итоге проблематике, есть огромная надежда найти ответ на давно занимающий меня – эх, так и чешутся руки написать самому свою версию развязки! –вопрос.
     – Какой?
     – Есть ли в понятии мироздания на самом деле оно, они: абсолютное добро и абсолютное зло, различия в них, ведь они – крамолу говорю! – так схожи в своём всё испепеляющем единстве друг к другу? И разве «не благими намерениями вымощена дорога в ад»?.. В общем, нет нам разумения в том, но всё же границу её, понимания, мы с тобой, как, впрочем, и авторы этой истории, несмотря не принятую мной их символику, всё же можем теперь, прикоснувшись к этой истории, чуть-чуть сдвинуть в сторону понимания. В любом случае там, в фильме есть ещё один мало заметный, но куда как более, на мой взгляд, ценный персонаж, который, если вдуматься, имеет все шансы понять и распутать всю эту пугающую своей безысходностью почти никуда не зовущую, но так часто встречающуюся жизненную ситуацию…


     Автор благодарит своего критика (ЕМЮ) за оказанную помощь, а также приносит свои извинения скрупулезными лингвистами за возможные стилистические и орфографические ошибки, допущенные в черновике-рукописи, написанной на ходу по горячим следам прочтения замечательной книги, при нахождении которых предлагает просто направить их администратору группы «Питер из окна автомобиля» на любой удобной платформе (ВК, ОК, ФБ), либо оставить их прямо под текстом.
     Спасибо за внимание и… сопереживание.