Воспоминания Ковалева Е. Е. часть 4 приложение 6

Приложение  6

Избрание в Международную комиссию по радиологической защите.

       После поездки Хрущева в Великобританию в 1956г. произошло рассекречивание  некоторых  исследований в области ядерной физики и  атомной энергетики,  в том числе по радиационной безопасности  и защите. Появился  журнал «Атомная энергия», в котором можно было публиковать результаты своих исследований. Некоторые статьи советских авторов, опубликованные в этом журнале,  потом появлялись в переводе на английский язык в различных международных изданиях, а также в научно-технических публикациях Комиссии по атомной энергии США. Возникло также специальное издательство «Атомиздат», в котором можно было публиковать монографии, справочники, учебники и т.п.
       У меня появилась возможность опубликовать теоретические разделы моей кандидатской диссертации, посвященные защите от излучения протяженных источников, а также новые работы по проблеме защиты от внешнего ионизирующего излучения, причем как в виде статей,  так и нескольких монографий. Впоследствии Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) предложило проф.Н.Г.Гусеву, мне и нашим соавторам Д.П.Осанову и В.И.Попову принять участие  в  подготовке  к  изданию трехтомного инженерного пособия по радиационной защите («Engineering  Compendium on Radiation Shielding», Springer Verlag, Vienna, 1968).
       В конце 1969 г. я получил письмо от ученого секретаря Международной комиссии по радиологической защите (МКРЗ) г-на Соуби о моем избрании в Комитет 3 («Защита от внешнего ионизирующего излучения») этой Комисии.
Прежде, чем я смог сообщить в МКРЗ о своем согласии работать в составе этого Комитета,  я  должен был получить разрешение соответствующих инстанций, включая Министерство здравоохранения  и  ЦК  КПСС. МЗ СССР довольно быстро и положительно решило этот вопрос и направило все небходимые бумаги в ЦК. Через некоторое время  меня вызвал к себе на прием начальник одного из отделов аппарата  ЦК. После непродолжительной беседы  он сказал мне,  что хотя  у  меня  очень высокий допуск к совершенно секретным работам  и, соответственно,  очень высокая  осведомленность об этих работах, тем не менее мне разрешают  работать в составе  МКРЗ,  считая, что это полезно для нашей страны, поскольку эта Международная комиссия, созданная в 1928 г., является  исключительно авторитетным  международным органом в области радиационной безопасности. Через несколько дней разрешение, подписанное одним из Секретарей ЦК КПСС,  поступило в Минздрав СССР.  На  основании  этого разрешения я получил также право на визитную карточку и персональный конверт.
       Весной 1970 г. я впервые принял участие в заседании Комитета 3 и Главной комиссии МКРЗ  в Лондоне. Комитет 3 тогда состоял из десяти постоянных  членов (по два от Великобритании,  Швеции и США, по одному от  Франции, Японии, Австралии и СССР). В его заседаниях принимали участие представители трех других комитетов и Главной комиссии, а также наблюдатели от различных международных организаций ( ВОЗ, МАГАТЭ и др.). Наш Комитет подготавливал в то время новые рекомендации и справочные данные по защите от внешнего излучения (Публикация  МКРЗ №21). Эта  работа  была очень обстоятельной и многостадийной. Вначале этим занималась рабочая группа из специалистов разных стран под руководством одного из членов Комитета,  которая готовила «нулевую»  версию проекта нового документа. Затем эту версию тщательно изучали и дополняли все члены Комитета и рецензенты из разных стран. Следующую версию проекта рабочая  группа представляла уже на заседание Комитета. Иногда разрабатывалось до восьми версий проекта документа прежде, чем он поступал на утверждение Главной комиссии, после чего он получал статус Публикации МКРЗ. Неудивительно, что  «Рекомендации МКРЗ»  были  очень
авторитетными   во всем мире, в том числе и в СССР,  и  использовались как фундаментальная основа для национального законодательства в области радиационной безопасности.
          Ученый  секретарь  нашего Комитета  Э. Ларссен (Швеция) как-то рассказал мне печальную историю  о первом и последнем  участии  в заседании  Комитета в Стокгольме  моего предшественника – сотрудника  Ленинградского  института радиационной гигиены  МЗ РСФСР  В.Шамова. Минздрав РСФСР,  отправляя В.Шамова в заграничную командировку,  оплатил  ему только дорогу туда и обратно. Его заверили,  что гостиницу и суточные ему  оплатит  Комитет 3. Конечно, у Комитета  никаких средств для этого совершенно не было. Э. Ларсен  посоветовал Шамову сразу же обратиться  в Советское посольство в Стокгольме. В Посольстве  Шамову подтвердили,  что за все должен платить сам Комитет. Тогда Э. Ларсен  позвонил  в Посольство  и  заявил, что если оно немедленно не выдаст  Шамову  необходимую валюту,  то Комитет 3 МКРЗ устроит пресс-конференцию,  на которой  будет рассказано об отношении  Министерства и Посольства к советскому ученому. Посольство выдало Шамову валюту на гостиницу и суточные. Но больше В.Шамов на заседания Комитета 3 уже не приезжал.
        В начале 1971 г.  при подготовке к очередному заседанию Комитета  мне стало ясно, что у меня возникнут затруднения в парткоме и райкоме при оформлении  моего выезда за границу на заседание Комитета в 1972 г. в связи с моим предстоящим  разводом. Я подумал, что хорошо бы в следующем  году не выезжать за границу и организовать заседание Комитета в СССР, тем более, что это было бы впервые в истории МКРЗ.  Я направил свои предложения в Министерство здравоохранения СССР, которое  положительно отнеслось к идее организации этого заседания в апреле 1972 г. в  Объединенном институте ядерных исследований (г. Дубна) и поручило мне передать официальное приглашение Министерства здравоохранения СССР руководству МКРЗ  на заседании Комитета  весной 1971 г.  МКРЗ очень охотно  приняла это приглашение.
          С ноября  1971 г. началась активная подготовка с совещанию Комитета в Дубне. Мне очень повезло в том отношении, что в то время в  3-ем  Главном управлении появился новый заместитель Начальника Главка по международному сотрудничеству Б.С.Межевитинов, очень опытный специалист в этих вопросах.  Каждому участнику предстоящего совещания были направлены письма-приглашения  для получения виз в Москву и в Дубну. Не могу не упомянуть об  одном  очень  характерном эпизоде того времени. Как-то я пришел с пачкой писем  в разные страны мира к заместителю директора ИМБП  по общим вопросам  Суховерко, который мне очень много помогал  в подготовке этого совещания. У него в кабинете в это время находился юрист-консульт Института, как говорили,  бывший военный прокурор. Увидев мою пачку писем, он сказал мне с ностальгическими нотками: «Еще совсем недавно Вас запросто бы расстреляли за эту переписку».
          Наступил апрель 1972 г. Весь  день прилёта участников совещания в Шереметьево я и мои сотрудники находились в зале прилета, проверяли у каждого прибывшего наличие визы в Дубну, как нам это было строго предписано, а затем  в сопровождении кого-нибудь из моих помощников отправляли на черной «Волге» в Дубну для размещения  в местной гостинице. Все шло хорошо, осталось только поздно вечером встретить самых главных участников совещания, прилетающих из Стокгольма: председателя Комитета проф. Б.Линделла и ученого секретаря Э.Ларссена. К моему большому удивлению и огорчению вызы в Дубну у них не оказалось. Несмотря на своевременную дополнительную просьбу Минздрава СССР  Посольство в Стокгольме заявило, что в Дубну отдельная виза не требуется. Пришлось звонить домой Межевитинову. Он мне сказал очень просто: «Вы, Евгений Евгеньвич, на этом совещании представляете нашу страну, поэтому сами принимайте решение. Какое решение Вы принимаете?». «Я их сейчас повезу в Дубну, другого выхода просто нет» - ответил я. «Хорошо» -- сказал Межевитинов – «В понедельник  я приеду к Вам в Дубну,  отвезу их паспорта  в Министерство иностранных дел  и все там улажу. Сейчас уже поздно, а потом суббота и воскресенье, никто их визами в гостинице интересоваться не будет. В случае чего снова звоните мне». Все так и оказалось.
        Совещание  Комитета 3 МКРЗ  в Дубне прошло очень успешно. Оно также привлекло внимание советских ученых, работающих в области радиационной безопасности, к необходимости направлять в МКРЗ  отечественные публикации, справочные материалы и обзоры.