Панночка и её работник рус

Жил в Белостоке шорник по имени Матейко и было у него два сына: Хваль и Панас. Жили они небогато, и места лишнего в доме не было. А тут еще старший сын женился. Делать нечего: отправился Панас искать работу.
Долго искать не пришлось, по соседству стояла усадьба панночки, куда как раз требовался работник. Разное сказывали про хозяйку усадьбы. Одни говорили, что её прадед был знатным шляхтичем в дружине Давида Городецкого, другие считали её внучкой польского воеводы, который влюбился в литвинку и остался жить в Белостоке, третьи, как отец Панаса, говорили, что она ведьма. Но все сходились в том, что была она редкой красавицей: глянешь – и пропал.
Первые дни саму панночку Панас и не видел. Управляющий усадьбы определил Панаса в помощь садовнику, где он и работал, и спал в сарае для сена. Тогда же работнику было сказано, что в саду есть места, куда им с садовником заходить не разрешается. Еще запрещено было трогать животных, встреченных в саду, особенно кошек.
Как-то в мае Панас долго не мог заснуть, всё ворочался в постели, не смыкая глаз, и проснулся засветло. Он хотел полежать ещё, когда услышал шорох. Обернулся, видит, словно кто-то смотрит через окно. Не по себе стало Панасу, выскочил наружу – никого, только сидит под окном серая кошка с белым пятном на шее. Сидит тихонько и смотрит внимательно. Потом повернулась и пошла через кусты.
Любопытно стало работнику, опустился на четвереньки и протиснулся за кошкой следом. Кошка дальше, он, крадучись, за ней. И не заметил, как оказался в той части сада, куда ходить запрещалось. Только смотрит, кошка пропала, а вместо нее стоит девушка невиданной красоты, и из одежды у неё только серебряное ожерелье. Стала девушка собирать пригоршнями росу и обтирать всё тело, начиная от лица и заканчивая стройными ножками. Глядит Панас во все глаза, боится выдать себя случайным шорохом. Умылась панночка и вдруг посмотрела работнику прямо в глаза. Спрашивает насмешливо:
- Ну что, насмотрелся?
Ему бы повернуться да бежать, да ноги словно приросли к земле. Стоит сам не свой, глаз на девушку поднять не смеет. И тогда она подошла к нему и коснулась пальчиком лба. Словно что-то лопнуло внутри Панаса, рухнул он перед панночкой на колени и закрыл глаза: будь, что будет!
- Молодец, - похвалила панночка. – Никогда не забывай, что я твоя панночка, а ты мой холоп. Целуй мою панскую ножку!
Заныло в груди Панаса от этих слов. Не то что ножки, землю под её ножками он был готов целовать. Как безумный, Панас упал ничком и стал покрывать поцелуями мокрые от росы ножки.
- А теперь, - продолжала панночка, - встань на четвереньки и отвези меня домой. Да поскорее, видишь, ножкам холодно.
Не помня себя, встал он на четвереньки и, когда панночка села на спину, повёз её по саду. Как сладко было везти панночку, как радостно! Все мысли работника были только о том, чтобы не споткнуться, не уронить драгоценную ношу.
Стал Панас с той поры словно зачарованный, всё панночкой грезил и родню не узнавал. И не было у него другого желания, кроме как служить панночке, принадлежать ей, выполнять её волю. Бывало, работает в саду, увидит панночку, стоит и улыбается, как дурак. Так и стоит, пока панночка не скроется из вида.
Долго ли, коротко, один за другим заболели и умерли отец и мать Панаса. Никто не знал, по какой причине, но говорили, что без ведьмы не обошлось. А Панас так грезил панночкой, что даже на похороны не пришёл. Схоронили без него.
Панночка же придумала новую забаву. Пришла как-то вечером к Панасу и спрашивает:
- Любишь меня?
- Люблю, - отвечал Панас, - больше жизни люблю.
- Докажи, - продолжала панночка, - покатай меня по небу.
- Да я с радостью, только не знаю, как.
- А я подскажу…
Перекинула ножку панночка Панасу на шею и села верхом. Потом велела ему встать на ноги.
- Беги, - говорит, - беги и ни о чём не тревожься.
С замирающим сердцем побежал Панас по саду. Тут слышит, шепчет панночка незнакомые слова у него на шее. Сами собой ноги его оторвались от земли, и вот уже бежит он прямо по воздуху. А панночка ударяет его пятками и повторяет: «Ещё!..Ещё!..» Да заговор свой шепчет… Так и бежал Панас, не чувствуя под собою ног и потеряв счёт времени, пока панночка не решила повернуть обратно.
Вернулись в усадьбу. Сошла панночка с работника и пошла по своим делам, а он доплёлся до сарая и рухнул без сил, как убитый. Проснулся только на следующий день и весь день ходил слабый.
Так и повадилась панночка кататься на работнике, приходила каждые три-четыре дня и ездила на нём в своё удовольствие. Только стали замечать, что от таких катаний по небу стал Панас худеть и слабеть, а панночка с каждым разом становилась всё более красивой. Но он и не возражал: любо было ему отдавать себя панночке, и была она милее целого мира. Сама мысль о панночке заставляла дрожать и подгибаться его ноги.
Катание продолжалось лето и осень, до самой зимы. Панас становился всё худее и слабее, пока однажды лёг спать и не проснулся. Тело его выдали родным, а в усадьбе с тех пор о нём и не вспоминали.