Бродяга

             Вольный ветер, вечный бродяга,
             Где конец твой, где начало.
             Плачет ивушка, вспоминая,
             Как на ветках тебя качала.
 

    Невестку Елизавету, молоденькую девушку с завода свекровь невзлюбила сразу же.

- Небось и щей варить не может, а туда же, в невестки норовит.
- Худая, да глазастая, ишь, как зыркает.
- "Панская дочка",- на что она тебе?  не раз вопрошала сына зловредная и
 мстительная старуха.

  Но став невесткой, Лиза принесла с собой в дом уют, порядок. Она и щи готовила знатные, на зависть свекрови. Да только судьба крепко обидела девушку.

  Мать Лизы была и вправду из знатного рода, но революция всех перемешала, а война ещё добавила.
 Отца Лизы, кадрового военного сослали в лагеря, где он и загинул.
 Мать померла .
 Маленькая Лизонька жила с дальней роднёй, приютивших сиротку из жалости.

  Закончив восьмилетку, чуть подучившись, девушка устроилась на завод. Там её заприметил плясун и бабник Фёдор.
 Лиза хоть и была худенькой и невысокого роста, но горделивая осанка, коса по пояс, да чёрные глазищи в пол лица манили многих.
 Фёдор никого не подпускал к ней.

 Наслушавшись пламенных речей многоопытного ухажёра
  Лиза думала что это любовь, а зря.
 Даже женившись, Фёдор не изменился. Попивал, да погуливал, часто домой под утро являлся.

  Жил Фёдор с молодой женой и матерью Лукерьей в большом крепком доме на окраине Москвы.
 Раньше в доме том жила зажиточная семья. Дом новая власть конфисковала и он достался почти даром отцу Фёдора, неизвестно за какие заслуги.

  Лиза родила девочку Лену. Девчушка была пухленькой рыженькой конопушкой, точной копией свекрови Лукерьи, к великой радости и гордости Фёдора.
 Через время Лизавета разродилась сыном, его назвали Анатолием.
 Мальчик рос худеньким, низкорослым, чернявым, весь в мать.
 Лукерья любила и баловала внучку. Толику доставались лишь щипки, да злобное шипение старухи.

  Детство детей проходило на московских окраинах.
 Драки ,- улица на улицу, купание в пруду, ловля карасиков, охота на птиц.
 Ленка росла сорвиголовой, Толик в драках не участвовал. Маленького худышку обижали кому  не лень.
"Ссыкун", "маменький сынок",- это далеко не все прозвища, которыми его награждали.
 Домой приходил с синяками, в разорванной одёжке.
- Тряпка растёт, а не мужик! - гневно кричал Фёдор.
- Не можешь ответить,терпи! Сам прибью! -орал отец, отвешивая сыну очередную оплеуху.
 Мать хоть и любила сыночка пуще жизни, перечить хозяину не смела, только плакала ночами, тихонько молила Господа о милости своим деткам.

  В семилетнем возрасте перед школой с Толиком чуть не случилась беда.

 По соседству на улице жил многократно сидевший зэк Митяй, живодёр и пьяница.

 Как-то он заманил мальчика в сараюшку, пообещав показать котят.
Зажав ребёнка в угол, Митяй, плотоядно скаля гнилые зубы начал скидывать штаны.
Хотел поиздеваться над мальцом, да бог отвёл.

 Мать Митяя проследила за своим непутёвым сыном.
Ворвавшись в сарай она огрела насильника поленом, схватила Толика и выбежала во двор.

- Сынок, никому не рассказывай, Митяй пошутил.
- Не говори папке своему, он тебя изобьёт, спросит, почему ты по чужим сараям ходишь.
- Забудь, сынок, я тебе конфет куплю.

 Мальчик убежал домой, трясущими ручонками схватил крепкий старый бабушкин кухонный нож. Он понимал своим детским умом, что избежал чего-то страшного и гадкого.
- Убью, всё равно убью!- сквозь слёзы шептал малыш, крепко сжимая в руке нож.

                *****


  „Бывают моменты, когда душа скорбит, но я себя не истязаю.
 Мне кажется, я бродяга…“
   Киану Ривз канадский актёр, продюсер и музыкант.

  Лиза, возвратившись со смены заметила,что обычно спокойный Толик чем-то взбудоражен.
-Что опять стряслось, сынок, обидел кто? Мальчуган как-то по-взрослому глянул в глаза матери. Что-то было в его глазах, какая-то большая невысказанная боль, но малец ничем не выдал себя.
-Нет, маманя, всё хорошо.
 Отказавшись от ужина Толик рано лёг.
 
  Материнское чувство подсказывало Лизавете, тут что-то не так. Глядя на
 напряжённое тельце малыша который лежал, отвернувшись к стене, она
 лишь вздыхала. Если он не хочет говорить, то и не скажет. В этом маленьком
 человечке угадывалась твёрдая воля и железный характер.
- Весь в моего покойного папочку,-думала Лиза,смахивая слёзы.

   Наступила осень.
 Толик впервые в своей жизни переступил порог школы.
 Его, как самого низкорослого усадили за первую парту.
 Учительница с сомнением смотрела на этого смуглявого заморыша.
 Но день за днём она поражалась, видя в тетрадках чёткие, каллиграфические буквы
 и цифры, удивлялась пытливому уму малыша.
 Когда Толик принёс по окончании учебного года похвальный лист, Лиза горделиво
 улыбалась.
 Фёдор впервые с интересом глянул на сына. Он давно махнул рукой на  мальца,
 считая его никчёмным.

   Годы учёбы в школе пролетели в один миг.
 Толик хотя  по-прежнему был самым низкорослым в классе, но его уважали даже
 самые отъявленные хулиганы.
 Он никому никогда не отказывал в помощи, чем без зазрения совести пользовались
 двоечники. Благодаря острому уму, тяги к знаниям, парень считался гордостью
 школы, а ещё больше гордостью Елизаветы, которая видела в сыне потомка своего
 благородного рода. Были в том роду и знаменитые врачи, и учёные, и видные
 военачальники. Лиза втайне мечтала о том, что её сын продолжит династию своих
 предков.
 
   Митяй по-прежнему жил со своей матерью по соседству.
 При встречах с Толиком он насмешливо свистел и подмигивал.

  За восемь прошедших лет в душе отличника Анатолия жили два человека.
 Один:- спокойный, умный, вежливый молодой человек.
 Другой:- полный ненависти и планов мщения уличный пацан.

   Первый год после происшедшего в сарае он часто плакал во сне, вскакивал в
 холодном поту, ему везде чудилась ухмылка Митяя, скалящего свои гнилые зубы.
 Потом на смену этим снам пришли бессонные ночи, в них он видел себя убийцей
 Митяя.
 Толик по-прежнему хранил тот самый кухонный нож, который он украл у бабушки.
 Только теперь лезвие ножа было отточено так, что им можно брить самую жёсткую
 щетину.
 Этот нож хранился за шкафом, периодически Толик разворачивал его из тряпицы и
 оттачивал вновь и вновь.

                *****

  Изнасилования происходят потому, что насильник выбирает жертву насилия.
 Никто не заслуживает того, чтобы стать жертвой такого мерзкого решения.
            Ватагве Сара Ванжуки.
      


       Годы учёбы пролетели незаметно.
 В парне, окончившим школу с золотой медалью и подающим большие надежды, трудно было узнать заморыша Толика.
 В этом коренастом молодом человеке с гордой осанкой и мускулистым телом угадывалась порода.
 Преподаватели прочили ему большое будущее.

 Анатолий подал документы в институт Международных отношений. Ему, как медалисту предстояло сдать только один экзамен, если сдаст успешно, станет студентом престижного ВУЗа.
 Несмотря на возраст, молодой человек неоднократно печатался в серьёзных изданиях, являлся победителем олимпиад и конкурсов.
 Он был уверен в своих знаниях, но ещё и ещё просматривал литературу, нужную при поступлении. Анатолий опасался, что могут докопаться до родословной матери, но в те годы это уже не было важно, важны были знания, а они у парня были.

  Лето в том году выдалось необычайно жарким. Даже на окраине Москвы чувствовался запах раскалённых городских мостовых.

 По соседству с домом нашего героя жила молодая разбитная бабёнка Зинка, прозванная за свою пылкую любовь к мужскому полу -"Зинка безотказная".

  Жила она вместе с восьмилетней дочкой Полинкой. Днём Зинка работала на заводе, вечера проводила в обществе очередного кандидата в мужья.
 Обычно эти кандидаты больше недели у Зинки не задерживались.
Девчонку Зинка родила сама не зная от какого ухажёра.
 Хоть мамаша была гулящая, Полинку она любила. Девочка всегда была ухожена, хорошо успевала в школе.

- Вот выучишься, продадим дом, да и уедем куда подальше отсюда.
- Уедем на юг, будем жить с тобой как все люди, не раз говорила Зинка своей   
 обожаемой дочушке.
Девочка росла тихой, спокойной. Она не обращала внимания на насмешки в адрес матери, любила и жалела её по-своему.
Когда к Зинке являлся очередной ухажёр она уходила ночевать к бабушке, Зинкиной матери, жившей через две улицы.

- Опять твоя мамаша-шалава шляется, ты не смотри на неё.
- Беспутная у меня дочь, лучше бы я в утробе её сгубила, не раз говорила
 старушка.

 Небольшой Зинкин дом находился через забор от дома Толиных родителей. Окно Толиной комнаты выходило как раз во двор соседки. Обычно зашторено, под вечер он отрывал его, хоть какое-то спасение от жары.

 Завтра решалась судьба Анатолия. Экзамен. Или он сдаст его, и поступит, или рушатся его мечты.

  Сидя, как обычно, за книгами, взгляд будущего студента случайно упал во двор к соседям. Полинки, недавно игравшей на углу дома не было. Из пристройки выскочил  Митяй, давний ненавистный враг и скачками бросился к забору, на ходу застёгивая штаны.

 Не помня себя, Толя прыгнул в окно и бросился к сараю, откуда только что выбежал Митяй. В темноте в углу послышался слабый стон. Под грудой тряпья  в разорванном платьице лежало окровавленное тельце маленькой Полинки.

 Анатолий метнулся домой, вызвал по телефону скорую.
Затем, вбежав в свою комнату нашарил нож, тот самый, бабушкин.
Развернув его из тряпицы, побежал к дому Митяя.

 Насильник стоял в комнате, пил воду большими глотками из ковшика.

- Тварь! -Тварь! -Тварь!- кричал Толя, вонзая острый нож в живот Митяя снова и снова.
 Вытаращенные глаза Митяя остекленели и он рухнул на пол.

- Убили! истошно кричала мать Митяя, вбежав в комнату.
 Старуха склонилась над телом сына и вопила не переставая.

  Анатолий с ненавистью смотрел на тело насильника, ставшее каким-то маленьким и скрюченным, лежавшее на полу. Он не жалел о содеянном. Перед глазами лежало тельце маленькой Полинки в луже крови, стоял маленький Толик, со страхом смотревший снизу вверх на Митяя, со спущенными штанами.

 Он перевёл глаза на нож, который держал в руке.
 
 Кровь Митяя, такая же чёрная и омерзительная, как и он сам, стекала с лезвия ножа и капала на пол.
 
                *****
   Изнасилования случается в мире каждые несколько минут. (Курт Кобейн).


  Девочка не помнила ничего из ужаса, случившегося с ней.
Бесконечная боль терзала маленькое тельце ребёнка. Она не знала когда наступало утро, когда заканчивался день. Сплошная темнота окутывала сознание, из неё не было сил вырваться слабенькой малышке.

 Зинка устала выть, устала плакать.
День и ночь она проводила возле дочуркиной кроватки. Держа в своих ладонях маленькую слабенькую ручонку, мать просила Господа не забирать у неё единственное дитя.
- Я знаю, Господи, ты меня наказываешь моим ребёнком за мою беспутную жизнь,
 за слёзы деток, чьи семьи я разбивала.
- Нужна тебе моя жизнь, душа моя, возьми её, но дочку сохрани,- молила она Всевышнего запёкшимися губами.

 Зинаида из аппетитной бабёнки вмиг стала седой, постаревшей женщиной.

- Ишь, как скрутило горе-то бабу, не приведи Господи никому такого испытать,- жалели Зинку знакомые, позабыв недавнюю неприязнь.

 Уже более двух недель боролась за жизнь маленькая Полинка. Большая потеря крови  страшные разрывы. Жизнь чудом теплилась в этом тщедушном тельце. Иногда девочка приходила в сознание, но тут же опять проваливалась в темноту.

- Если даже выживет, будет калекой на всю жизнь, давали доктора неутешительные прогнозы.

 Слегла от горя Зинкина мать. Зинка разрывалась между больницей и старенькой мамой, у которой помутился рассудок.

 Вопреки прогнозам, Полинка выжила. Она ничего не запомнила из случившегося с ней.
 Девочка слабо припоминала как дядя Митяй, стоя в дверях сарая показывал ей маленького щеночка и разрешил подойти и погладить собачонку.

 Потихоньку девочка поправлялась. Полинка не понимала, почему взрослые, при виде её, шепчутся и отводят глаза. Не понимала, почему бабушка ни разу не навестила её в больнице.
- Мамочка, что со мной случилось? спрашивала она Зинаиду.
- Тебя покусала злая собака, сквозь слёзы отвечала мать. Отчасти это и было правдой, только в образе злой собаки был Митяй, которого и собакой назвать можно было с трудом.

 Шёл суд. Адвокат, предоставленный Анатолию на процессах вёл защиту вяло.
Молодому человеку грозила статья 105 УКР"Умышленое убийство, совершённое с  особой жестокостью". На теле  Митяя насчитали девять ножевых ранений.

 Анатолий и не скрывал, что все десять лет, после попытки изнасилования Митяем  маленького Толика, он мечтал отомстить насильнику.

 Происшедшее с Полинкой  только ускорило совершить задуманное.

 Случай изнасилования маленькой девочки всколыхнул общественность. На предприятиях проводились собрания, собирали подписи в защиту Анатолия. Но преступление есть преступление.

 Анатолию грозил большой срок.

                *****
    Жизнь человека это сплошная череда обстоятельств.
Можно за маленький промежуток времени взлететь высоко, а можно за один миг, в порыве гнева оказаться внизу, на самом дне со страшным пожизненным клеймом УБИЙЦА.
 Однажды совершённый поступок может навсегда изменить, перечеркнуть, уничтожить жизнь человека.

 Я пытаюсь рассказать вам о судьбе маленького мальчика Толика, чью молодую жизнь  исковеркал, испоганил и уничтожил мерзавец и насильник, чудовище в человеческом облике по имени Митяй.
Эта тварь втоптала в грязь своими мерзкими лапищами  молодость, гордость,
будущее, прекрасные юношеские мечты молодого талантливого парня.

  Судебный процесс длился долго. Несколько раз заседания переносились, появлялись новые свидетели. Мать Митяя утверждала что изнасилование было совершено самим же Анатолием. Это же подтверждала её соседка алкоголичка, подкупленная и задолжавшая
ей некую сумму денег.
Она якобы видела Анатолия, крадущегося из сарая, где было совершено преступление.

 Повторные экспертизы вновь доказывали виновность Митяя.

 У подсудимого не было свидетелей, которые могли бы подтвердить первое преступление: попытки изнасилования маленького Толика.
При отсутствии свидетелей это расценивалось как голословное заявление в попытке оправдать себя.

  Многочисленные подписи в защиту, положительные характеристики тоже не помогли.
Наконец был вынесен приговор.
Суд приговорил Анатолия к девяти годам тюремного заключения, с отбыванием срока наказания в колонии строгого режима.

  Для матери Анатолия Лизаветы это был страшный удар.
За время суда она превратилась в маленькую, худенькую седую старушку. Ночами корила себя за то, что не уберегла своего сыночка в детстве. Совсем почерневшая от горя, с трудом волокла онемевшие ноги к зданию суда и обратно. Услышав судебный приговор, слегла.

 Отец Анатолия, втайне мечтавший о том, что к старости будет при грамотном и учёном сыне кататься как сыр в масле, вымещал злобу на Лизавете.
Он обвинял всех, кроме себя, в случившемся: и жену, что не уследила за сыном; и беспутную Зинку, не уберёгшую девчонку; и саму Полинку, -нечего было шастать по чужим сараям.
  А больше всего винил сына: если бы не лез в чужие дела, не заступился за байстрючку Полинку, не гнил бы на нарах. Выслушав приговор суда,
ушёл в очередной запой.


  Дверь за Анатолием захлопнулась.

 За дверью оставались свобода, учёба, мечты, будущее.

 Впереди ждали долгие годы не жизни, а выживания.

                *****
 „Тюрьма выгодно отличается от могилы тем, что ее двери когда-нибудь откроются“ —
 Аль Капоне американский гангстер 1899 - 1947

      Говорят, глаза человека это зеркало его души.

 Когда смотришь в глаза Анатолия видишь в них сожаление, тоску и бесконечную
 муку.


- Толя, расскажи о тех девяти годах, которые провёл в тюрьме.

 Он долго молчит, взгляд его направлен куда-то в прошлое, в годы страданий, в
годы своей утраченной молодости.

- Я не девять отсидел, а все одиннадцать.

 Видя моё озадаченное лицо, поясняет:

- Я должен был выйти раньше, по-Условно-досрочному, но вместо свободы мне припаяли ещё два годика. В камере драка была, один заключённый терроризировал многих. Меня по голове ударили, я очнулся, в руках заточка. А фраер тот в ногах в луже крови валяется.
 Не было у меня заточки никогда, но посчитали виновным.

  За годы проведённые на зоне за Толей закрепилась кличка "Профессор".
Он читал осуждённым по памяти Блока, Есенина. Рассказывал  содержание
книг, писал своим каллиграфическим почерком письма и прошения в разные инстанции по многочисленным просьбам сидевших.

 Жизнь в тюрьме закалила Анатолия. Он изучал разные профессии, читал и перечитывал скудную библиотеку.

 Несколько раз на свидания приезжала мать. Анатолий просил её не приезжать.
Он видел как она сдаёт всё больше, тает на глазах.
После встречи с матерью надолго замыкался в себе, молчал сутками, проклинал и эту жизнь, и свою судьбу.

  Годы заключения в колонии были для него годами выживания. Сокамерники знали по какой статье он сидит, не травили, как травили других заключённых. Но находились и такие, кому не нравился грамотный зэк, Анатолий не раз попадал в камерные
переделки.

  Толя сдружился с хохлом Андрюхой, не унывающим здоровяком и балагуром.
Андрей отбывал наказание за драку. В той драке хохол не рассчитал своих сил и
покалечил сынка какого-то чиновника, дали ему по полной.

  Пришло известие о смерти отца. Пьяный Фёдор попал под колёса автомашины.
Анатолий не сильно горевал по отцу, но когда через год пришло письмо от сестры о смерти любимой мамани, долго не мог прийти в себя.

- Тюрьма -это государство в государстве со своими законами, правилами, своими порядками.
- Камера - это то же самое, только поменьше размером. И в камере существуют правила, законы, группировки.

 Толя за годы отсидки научился спать с открытыми глазами.

 Он не любит говорить о годах, находясь в заключении.

- Если кто-то думает, что выйдя из тюрьмы всё забудет и начнёт с чистого листа, - брехня всё это.
- Тюрьма человека калечит, убивает все его идеалы, мечты, всё доброе и порядочное,    что еще сохранилось в нём.
- Годы тюрьмы - это вычеркнутые годы из жизни.
- В заключении я не встречал ни одного человека, который не хотел быстрее выйти на волю, который не мечтал о свободе,-говорил он.

 Оставались считанные дни до освобождения Анатолия, заключённого под номером ХХХ.

                *****
 
- Заключённый Ев...нов Анатолий, у вас посетитель.
- Я никого не жду.
- Вас ждут, быстрее!

-Лицом к стене, руки за спину!

 Такие ставшие уже привычными за почти одиннадцать лет срока движения, слова.

 По тюремному коридору с руками за спиной двигался зэк Анатолий по кличке "Профессор" и равнодушно думал, кому он понадобился.
Уже очень давно у него не было посетителей.
-А всего-то один и был за все годы, маманя покойная,- горько усмехнулся он.

 Сотни раз ночами Анатолий вспоминал до мельчайших подробностей их последнюю встречу. Вспоминал её длинные пальцы на тонких руках нервно теребящих платок;
вспоминал её ставшую совсем маленькой за время суда фигурку; её когда-то прекрасную, горделиво посаженную, а теперь поникшую седую голову; её  запавшие
 глаза, смотревшие на своего ненаглядного сына с мукой и безнадёжностью.
 Потом мамы Лизы не стало, никто больше не посещал его.

 Может быть Ленка,сестра вспомнила обо мне, -мелькнуло в мыслях.

 Старшая сестра Лена прислала Анатолию письмо, в котором сообщила о смерти матери. В нём она обвиняла брата во всех бедах и смертях.
"- Каким придурком был в детстве, таким и подохнешь на зоне!"- писала Лена в единственном письме младшему брату.

 Анатолий вошёл в комнату свиданий.
За некоторыми столами сидели осуждённые со своими посетителями, несколько человек стояли в ожидании у двери. Среди этих нескольких выделялась молоденькая девушка с русой косой через плечо.
Она во все глаза смотрела на Анатолия- бритого, низкорослого, тщедушного мужчину с равнодушным взглядом и поникшими плечами.

- Вы Анатолий?!- с этим полу-вопросом, полу-утверждением девушка подошла к нему.

- Я Полина, та самая, из-за которой вы тут.

- Вы меня не узнаёте?
 
Анатолий окинул взглядом красивую сероглазую девушку, стоявшую перед ним.

- Ты выросла, совсем взрослая.

-Мне исполнилось 18 лет и я приехала к вам. Раньше меня мама не отпускала.
Мы вскоре уехали после суда и смерти бабушки. Я всё вспомнила, умоляла маму приехать к вам, она не соглашалась.

 Они сидели за столом. Молодая девушка, смущаясь, рассказывала ему что-то о школе, о море, которое совсем рядом с их домом.

 Анатолий молча слушал эту чужую красивую молодую женщину и всё больше понимал:
он отвык от общения с людьми и не знает, о чём говорить с этим юным созданием.
В эти минуты заключённый  за убийство зэк Анатолий чувствовал себя опустошенным стариком, несмотря на свои двадцать восемь лет. У него не осталось ни чувств, ни интереса к чему-либо.
Это ощущение навалилось такой тяжестью, что стало трудно дышать.

- Вам плохо?- девушка накрыла своей маленькой ладошкой его руку.

Это прикосновение обожгло огнём и от этого стало ещё тяжелее и горше.

- Тебе пора, уезжай. Не следовало сюда приезжать. Забудь навсегда что с тобой произошло. Это случилось с другой девочкой, в другой жизни.

- Толя, можно я останусь?
- Мне разрешили, я написала что являюсь вашей невестой. Я хочу чтобы вы были
 первым и единственным мужчиной в моей жизни.
- Если ты не брезгуешь  после Митяя...

  Анатолий ничего не видел вокруг, не видел лиц осуждённых, пожиравших глазами  Полину, не видел притихших за соседними столами.
Перед ним были только эти огромные серые глаза, смотревшие с испугом, мольбой и бесконечной жалостью к нему, зэку и убийце.

 Нельзя сказать, что Анатолий вёл в тюрьме целомудренную жизнь, при случае пользовался услугами женщин из соседнего отряда.
Долгое время его женщиной была Аня-бухгалтер, сидевшая за подделку документов.
 Потом на смену ей пришла горячая восточная узбечка Минура, убившая мужа из ревности. Были и другие.
Женщины любили Анатолия за его обходительность, любили за то, что в этом поганом месте среди людских отбросов он помогал им хоть на миг почувствовать себя
 настоящими женщинами.

 А сейчас, глядя на эту девушку понял, насколько он стар и некрасив.
 "Квазимодо и красавица", -мелькнуло в голове.
Больше всего убивала эта жалость в девичьих глазах, эта готовность подарить своё девичье тело ему, недостойному такого царского подарка.

- Ты очень красивая Полинка, ты молода и найдёшь своё счастье.

 Он погладил её по голове, провёл ладонью по нежной щеке. Ему хотелось навсегда запомнить этот миг, это  ощущение прикосновения к прекрасной юности.

- Уходи, малышка. Я не тот, кто тебе нужен.
 Ты обязательно встретишь родного человека и будешь с ним счастлива за себя, и за меня. Уезжай отсюда.

 Аатолий  поднялся из-за стола, по привычке завёл руки за спину и не оглядываясь, стараясь держаться прямо, быстрыми шагами вышел в сопровождении конвойного.



            *****
 "Каждому из нас присуща свобода свершения любого поступка".
                Г. Лейбниц.

 -С вещами на выход!
 
 Анатолий по кличке "Профессор" выходил на волю после одиннадцатилетнего заточения в исправительно-трудовой колонии.

 -Бывай, Профессор! Счастливо тебе! Если не понравится, возвращайся!- тепло
прощались с ним сокамерники.

 За воротами ИТК стоял одинокий сутулый мужчина.

 Моросил сентябрьский дождь, Анатолий поднял голову, долго смотрел в пасмурное небо.
 Слёзы смешивались с капельками дождя. Это были слёзы радости и слёзы сожаления о своей неудавшейся судьбе.

 Он с трудом добрался к дому.

 Шли девяностые годы, годы смуты, хаоса, неразберихи. Всё изменилось до неузнаваемости за прошедшее время. Другими были улицы, люди, чужим стал родной город.

 За чугунным забором виднелся свежеокрашенный дом под новой крышей.
 К дому вела уложенная плиткой дорожка, которой раньше не было. Калитка, закрытая
 изнутри.
 Анатолий засомневался, туда ли попал. Но рядом с этим родным, и в то же время чужим домом стояли всё те же соседские дома, та же берёза росла рядом с калиткой, только постаревшая, как и он сам.

 Неуверенно нажал на кнопку звонка. Во двор вышла дородная женщина, в которой с трудом можно узнать сестру Лену. Она тяжёлой мужской поступью шагала к воротам, открыв калитку, долго смотрела на брата.

-Толька,ты, что ли?- Живой значит, вернулся,убивец.
-И чего припёрся?

-Сестра, я домой пришёл.

-У тебя нет сестры, мой брат умер в тот день, когда зарезал человека.
- Ты давно выписан отсюда, жаловаться не советую, иначе вернёшься туда, откуда вышел.
- У меня муж начальник и двое сыновей подростков. Я не допущу, чтобы они жили в одном доме с рецидивистом. Уезжай и навсегда забудь сюда дорогу.

 Она сунула в карман Анатолию несколько мятых купюр и захлопнула перед ним калитку.

 Сестра Лена была хитрой и расчётливой бабой.
Закончив бухгалтерские курсы, она устроилась на работу в домоуправление  кассиром, потом путём интриг смогла выжить бухгалтера, затем главбуха.
Девкой Лена была смазливой, грудастой и крутобёдрой.
Сумела заморочить голову  своему начальнику, семейному человеку с двумя детьми. Начальник семью  бросил, женился на беременной Ленке. Она родила своему мужу двух конопатых сыновей, заняла кресло главбуха и превратилась в мощную, скорую на расправу бабищу Елену Фёдоровну. Её побаивались все в домоуправлении, включая пожилого мужа начальника.

  Бывший заключённый, а теперь освободившийся Анатолий по кличке "Профессор" в растерянности стоял у ворот родного дома.
Он предполагал что будет трудно после освобождения, но не думал, что настолько.

 Из-за заборов выглядывали любопытные соседи, с опаской разглядывали его.
В довершении всего выползла мать Митяя. Ковыляя на двух палках она громко проклинала убийцу своего единственного сына.

 Он шёл не разбирая дороги. В ушах звучали страшные проклятия.
 
 Слёзы потомка славного знатного рода текущие по смуглому лицу, смешивались с каплями унылого  сентябрьского  дождя, струйкой попадали за воротник пиджачка, но он ни чувствовал ни влаги, ни раннего осеннего холода.
Анатолий вообще ничего не чувствовал, идя в неизвестность в первый долгожданный  день своего освобождения.
       
                *****
  Тот, кто ищет свою дорогу должен понимать, что вначале всегда будет перепутье.


  Анатолий не помнил как очутился в этом парке, на этой скамейке. Не заметил что
 дождь давно закончился и выглянуло сентябрьское солнце.
 Он не знал, как давно сидит тут.

  На скамейку рядом опустился пожилой мужчина. Что-то в его внешности, в гладко
 выбритом лице было располагающее. Старик чертил на тропинке красивой старинной
 тростью какие-то только ему известные иероглифы.

- Вы прожили трудные времена, молодой человек. Сегодня с утра был дождь, сейчас
 выглянуло солнце.
 Так и судьба человека. Не всегда будет чёрная полоса.

- Вы верите в сказанное?

- Я прожил длинную жизнь. Был на вершине славы, был и в местах не столь
 отдалённых.
 Сейчас вы на перепутье. Хорошо подумайте, прежде чем что-то предпринять.

 Анатолий долго молчал, молчал и его случайный собеседник.

-Я только окончил школу, собирался продолжить учёбу...
 
  Он говорил как на исповеди.
 Глядя в мудрые, полные сочувствия глаза пожилого человека рассказывал о
 маленьком мальчике, которого чуть не изнасиловали; о Полинке, лежавшей в крови
 под грудой тряпья; о длинных
 мучительных ночах в тюрьме; о любимой мамане, надежды которой не оправдал.
 Он выплёскивал свою боль и горечь; торопился, впервые за всю свою жизнь
 рассказать всё скопившееся этому случайному человеку.

 Старик ни разу не перебил Анатолия, только лицо его мрачнело всё больше.

 Оба долго молчали. Анатолию не верилось, что смог кому-то открыть душу.
 Но стало как-то легче, словно сбросил с себя тяжёлый груз, от которого никак не
 мог избавиться.

 Старик, наоборот, опустив голову, по-прежнему чертил что-то своей тростью и
 задумчиво смотрел на свои рисунки. Плечи его поникли, словно вся тяжесть
 сказанного легла на них тяжкою ношей.

- Мой вам совет,-уезжайте отсюда. Пусть ничто не напоминает вам о пережитом.
- Вы молоды, в ваших силах начать жизнь заново.
- Кем вы смогли бы работать?

- Я освоил профессию плотника, строителя, кровельщика, сапожника.

- Это же замечательно, востребованные в любое время и в любом месте профессии.

- Уезжайте из этого города, лучше в другую республику. Я уверен, у вас ещё
 получится наладить свою жизнь.

 Не простившись, этот мудрый пожилой человек прихрамывая и опираясь на свою деревянную спутницу быстрыми шагами ушёл по тропинке парка.

 Анатолий точно знал, что будет делать.
 
- Уеду, уеду немедленно. -Меня звал Андрей на Украину.-Уеду и начну жизнь заново.

 Андрей, верный друг на зоне, освободился раньше.  Он прислал  Анатолию несколько
 писем и  настоятельно звал его к себе, в село.

- Толян, ты не представлешь, какая тут жизнь. Работы полно, девки красавицы, а
 кавуны такие, -одному не поднять! Приезжай, дружбан, не пожалеешь,- писал
 Андрей.

- Что меня тут держит, поеду!- решил Анатолий и быстрыми шагами направился в
 сторону Киевского вокзала.
 Начиналась новая жизнь недавно освободившегося заключённого Анатолия Ев...ва,
 в местах лишения свободы больше известного как "Профессор".


                *****
  Анатолий в недоумении стоял у окошка билетной кассы на Киевском вокзале.
Он отвык за годы проведённые на зоне от самых обычных бытовых вещей.  Суммы, названной кассиром за билет на Украину у него не было.
Непроизвольно сунув руку в карман, нащупал какие-то бумажки.  Это были смятые  Ленкины  купюры, которыми она откупилась от брата.  Анатолий совсем забыл о них.

- С паршивой овцы хоть шерсти клок,- подумал он и решительно протянул деньги в окошко.

 Смуглявый пассажир с интересом наблюдал за попутчиками со своей верхней полки в вагоне.
 Мужчины азартно резались в дурачка, пригласили и его присоединиться к игре.  Анатолий отказался, не любил это дело.
 Также вежливо отказался от выпивки и закуски.
Слышался певучий украинский говор, смех.

 Андрюха, верный друг, радостно встретил Анатолия на вокзале.

- Не боись, дружбан, прорвёмся. Деваху тебе сосватаем. Я женился и тебя пристроим, не дрейфь.

 На стареньком отцовском мотоцикле Андрей быстро домчал гостя домой.
 Украинское село располагалось на ровной местности. Добротные дома утопали в садах, просёлочные дороги асфальтированы.
Андрей жил отдельно с молодой женой, Анатолия привёз в родительский дом.

 Большая семья во главе с отцом Андрея, мощным стариком Николаем Пахомовичем пришла встретить гостя. Андрей рассказал семье биографию Анатолия. Женщины его жалели, мужики с интересом смотрели на этого низкорослого, тщедушного русского.

 Сидя за накрытым столом, Анатолий удивлялся веселью, шуткам, непринуждённости Андреевой родни. Мужчины были все как на подбор, широкоплечи, высокого роста, с руками, размером с кувалду.
 Женщины наоборот, -низкорослые, весёлые хохотушки.
Было несколько девушек, с любопытством стрелявшими глазами в сторону гостя.
  Анатолий совсем заробел среди этих великанов и молодых, весёлых женщин.

- Мы слыхали, ты плотник неплохой, можешь в строительную бригаду, шабашить будешь.

- Было бы неплохо, буду работать на совесть. Может присоветуете старушку какую, хочу свою комнатку иметь. Буду бабушке платить, помогать по хозяйству.

- Лизавету надо спросить, может возьмёт на постой, одной тяжело, всех похоронила.

 По соседству жила пожилая женщина Елизавета. Она осталась молодой вдовой, единственного сына привезли в цинковом гробу с Афганистана. Жила затворницей, всегда на голове носила чёрный платок.
Женщины сходили к Лизавете, обговорили всё, рассказали что постоялец был осуждён, поведали, за что.

- Пускай приходит.
Так Анатолий стал жителем Украины.
 Работал сразу в бригаде. Там часто выпивали, Анатолий к выпивке относился равнодушно, да и пить не умел.
 Как-то соорудил печку родственнику Андрея, стал печником. Эта работа ему больше нравилась. Работал не спеша, сам, без помощников.  Печки горели на славу.

 Елизавета готовила постояльцу, заботилась о нём, благодарила Господа за то, что послал ей Анатолия на старости лет.
- Надо женить его, отпишу Толику своё имущество, буду с внуками нянькаться, - думала она.

 Часто к Лизавете бегала соседка Зойка.
Молодая женщина была в разводе, одна воспитывала мальчишку.
 Нравился ей хозяйственный непьющий русский.
Когда он чинил забор, или в огороде помогал Лизавете, частенько заговаривала с ним. Мальчонка Ванечка любил крутиться возле Анатолия, без конца задавал вопросы.

- Как тебе Зоя?-Как-то спросила она соего постояльца.
- Давай сосватаем, если нравится. И малец к тебе прикипел. Будете жить у меня, У Зои и без неё в доме младшие подрастают.

- Нравится она мне, и к Ванечке я привык. Если Зоя будет не против, я давно мечтаю иметь свою семью.

 Зою посватали по сельским обычаям. Невеста стеснялась, жених в новом костюме, при галстуке, с цветами в руках выглядел солидно.

- Хоть и тюремщик, а видно, что городской и из благородных,-шушукались бабы, глядя на горделиво посаженную голову жениха, да на его обходительность.

 Елизавета, впервые снявшая чёрный платок, сидела по правую сторону от Анатолия. Вместо матери сидела. Она и стала ему  матерью, давно уже он её уважительно мамашей звал.

- Вы, мамаша не утруждайтесь, я сам сделаю, -часто говорил постоялец. Не только говорил, но и делал. Когда приболела, с заботой и любовью ухаживал за ней, ночами не спал.

- Господи, дай счастья этому дитю, смилуйся над ним, -шептала она ночами.

 Год семейной жизни пролетел незаметно.
 Жили дружно.
 Зоя ходила беременная, счастьем светились её глаза. Анатолий брался за любую работу. И печки ладил, сапожничал, плотничал, -всё  делал, чтобы обеспечить семью.

 Наступали трудные времена. В магазинах пустели полки, деньги обесценивались.

 Если семья Анатолия жила более-менее, то Андрей с женой и маленьким ребёнком нуждались. Работы у Андрея не было, грудной ребёнок, ещё и выпивать стал.  Друзья часто спорили по этому поводу.

 После очередного медицинского осмотра Зоя пришла домой радостная.
- У нас будет девочка, назовём её  Лизонькой, -как твою маму и маму Лизу.
 Она, так же как и Анатолий, Елизавету матерью называла.

 Довольный отец приступил к изготовлению кроватки. Ночами работал. Кроватка, покрытая лаком, с выдвижными ящиками для приданого дочери стала предметом гордости матери и зависти молодых мамаш, специально приходящих посмотреть на это произведение искусства.

 До родов оставался месяц с небольшим.
Как-то вечером пришёл Андрей, хорошо выпивший.

- Давай съездим на ферму, солому привезём скотине, я договорился. Подсобишь везти на санях, одному по снегу тяжело тянуть.

- А почему не днём, ночь во дворе.

- Скажи, что не хочешь, сам пойду.

- Не вопрос, помочь я всегда готов, только такие дела днём делаются. Ночью будем идти как воры.

- Толик, не ходи, -просила Зоя. Что-то мне тяжело на душе.

- Зоинька, я мигом. Не могу отказать другу.


- Ты постой, подожди меня у ворот, я сам загружу солому. Там сторож поможет, я быстро.

Анатолий остался ждать Андрея снаружи.

 Тот вернулся на удивление быстро. Он таскал по снегу большие сани, гружёные соломой и перевязанные верёвками.
- Давай, ходу.
Вместе поволокли сани по поскрипывающему  снегу.

 Внезапно их осветил свет фар. Из остановившегося уазика вышли председатель колхоза и участковый.

- Что везём?
- Да соломы чуток набрали, скотине стелить нечем. Я бригадиру говорил, он разрешил.
- А почему ночью?
Андрей не успел ответить на заданный вопрос.
Солома в санях зашевелилась, послышалось мычание.

- Быстро покажите, что внутри!

 Анатолий остервенело развязывал верёвки. Из-под соломы показался связанный
 телёнок.

- Это конец! -мелькнуло в голове.

- Прости, друг! Прости! Андрей стоял с опущенной головой.

 Опять капкан захлопнулся.
Новая жизнь, которой так радовался Анатолий оборвалась тогда, когда он меньше всего ожидал.
 Глаза арестованного Анатолия, сидевшего в наручниках рядом со своим другом и участковым на заднем сидении председательского уазик  были полны тоски и безысходности.
Они напоминали глаза того телёнка в санях, такие же печальные и обречённые.



 Господь не даёт человеку большего испытания, которое он сможет вынести.
 Слова из Библии.
   
 Но за что?

 Выездное заседание суда проходило в большом сельском Доме культуры.
Зал был набит народом до отказа.
Наши люди падки на зрелищные, да ещё и бесплатные мероприятия.

 Случай кражи телёнка с фермы обрастал всё новыми подробностями. В селе поговаривали что Андрей со своим дружком рецидивистом хотели угрохать главу колхоза, но помешал участковый.

 И Зоя, и Елизавета не могли даже за хлебом сходить, их окружали любопытные в надежде выпытать подробности.

 Во время суда из зала доносились крики. Многих односельчан шокировало то, что обычно тихий и вежливый Анатолий отсидел длительный срок за убийство.

 Заседание суда закончилось быстро.
 Обоим заключённым дали по пять лет. Не спасло даже то, что Андрей написал признание о непричастности Анатолия к краже.

 Было разрешено проститься с родными.

- Прости меня мать, если сможешь. Прости за позор, что несёшь по моей вине. Если бы я знал о телёнке, и Андрея уберёг.

- Знаю, сынок, я всё знаю. Я присмотрю за Зоей, за дитём. Ты уж постарайся, может выйдешь пораньше.

- Я просила тебя не ходить, я знала! -рыдала Зоя прижимаясь к мужу огромным животом.
- Как я одна с детьми, за что мне такое?

- НЕ плачь, родная. Прости меня.

- Руки за спину, лицом к стене!
Ненавистные слова, ненавистные стены.

       Прошёл год.

 Анатолий получал письма от Зои. Сначала она писала часто. Прислала фото маленькой Лизоньки. На нём кроха с пухлыми щёчками и большими чёрными бабушкиными глазами радостно улыбалась.
Анатолий не мог налюбоваться этим изображением.

 Он остервенело работал на любых работах, куда направляли.
- Решил в передовики податься, смотри не надорвись.
- Мы тебе живо норму напишем, -подначивали его заключённые.
Но увидев злобу и ярость в его глазах, отступили.

Письма от Зои приходили всё реже, а потом и вовсе перестали.

 Заканчивался третий год заключения.

 Анатолий опять написал прошение о помиловании.
Политическая обстановка на Украине накалялась, президенты сменяли друг друга.
Многие заключённые попадали под амнистию, надеялся на это и наш герой.

 На четвёртом году Анатолию сообщают, что за примерное поведение за годы заключения его освобождают по УДО.
 Тогда же пришло письмо из Якутии.
Знакомым почерком его жена, теперь уже бывшая, сообщала, что развелась с Анатолием, сошлась с прежним мужем и ждёт от него ребёнка.
- Лизу я записала на тебя, она носит твою фамилию и отчество. Это тебе мой подарок.
Если захочешь увидеть её, помогать, я возражать не стану.
- Ты очень хороший человек, я была счастлива с тобой, правда, совсем не долго.

 На зоне вместе с Анатолием сидел заключённый из Питера. Это был искусствовед,
 работавший раннее в одной из питерских галерей. Мужчина сидел за преступление, которого не совершал. Его жена, будучи за рулём автомобиля сбила насмерть киевлянина. Искусствовед находился рядом в машине, чуть выпивший,(встречался с киевским другом) и взял вину на себя.
Жена с ним давно развелась, а сам он томился в застенках.
 Этот представитель ленинградской интеллигенции долгими, особенно зимними вечерами старался привить бандитам и убийцам любовь к искусству.
Как когда-то Анатолий в первую свою ходку на зону пересказывал заключённым содержание книг, так и он сейчас рассказывал о судьбе великих художников, о судьбах знаменитых полотен. Зэки слушали его не перебивая, этот представитель культуры был искусным рассказчиком.
 Анатолий вначале не вслушивался, погружённый в себя, потом и его увлекли эти повествования.
 Оказывается знаменитая картина Репина"Бурлаки на Волге"написана им во время учёбы в Академии художеств. В Питере на Неве художник увидел бледных, измождённых людей. Так родился замысел картины. Друзья  собрали Репину 200 рублей и отправили на Волгу. Там и было написано знаменитое полотно.
А знаменитая"Незнакомка" Ивана Крамского и вовсе неизвестно с кого написана.

 Анатолий случайно встретив на жизненном пути искусствоведа заинтересовался живописью, ему мечталось воочию увидеть знаменитые картины.

 Пришёл день освобождения.

 Анатолий знал что в селе, кроме Елизаветы его никто не ждёт. Решил ехать к ней, а там видно будет.
 Все, что происходит в нашей жизни - к лучшему. Иногда кажется - тупик, не получилось, не случилось, не сбылось. Оказывается не тупик, а крутой поворот, не конец жизни, а начало новой. И самые тяжкие разочарования превращаются в новые счастливые встречи.

 Елизавета встретила Анатолия во дворе дома.
На голове чёрный платок. Она ещё больше постарела и осунулась за прошедшие несколько лет.
Крепко обнимая своего названого сына гладила его по спине своими натруженными руками.
- Бедный ты мой, горемыка, за чьи грехи ты несёшь наказание,- сквозь слёзы шептала
пожилая женщина.
- Ещё больше исхудал и почернел,- заходи в дом, не стой во дворе.

 Анатолий вошёл в горницу, присел на стул напротив их с Зоей комнаты, не мог войти в неё.
Хозяйка собирала на стол. Она видела печальный взгляд Анатолия, смотревшего в сторону двери.

- Я получил письмо от Зои.

- Мне она тоже писала. Не суди её строго, тяжело бабе одной детей растить.
Колька Зоин хоть и шебутной был по молодости, сейчас вроде остепенился.
Дочку твою он не обидит, не переживай. Колька, он добрый.

 Анатолий решительно вошёл в комнату, ту самую, где любил свою Зою. В ней он был счастлив целых два года своей никчемной жизни.

 Аккуратно застланная кровать с горкой подушек, стол со стульями, шкаф и лакированная деревянная кроватка, а в ней коричневый плюшевый мишка, которого отец заранее купил для дочки.
 Не большая супружеская кровать, не кроватка, с любовью им изготовленная ночами, а этот чуть потёртый маленькой Лизонькой плюшевый медвежонок добил его.
 Анатолий прижимал к лицу игрушку пахнувшую его дочуркой и плакал, плакал так горько, как ни плакал ни разу в своей жизни.

- Господь с тобой, дитя. Идём за стол, сынок.
- Зоя обещала приезжать в село каждое лето, будешь видеть свою кровиночку.
- Дочка твоя на загляденье, смугленькая, в тебя пошла.

 Анатолий прожил в селе несколько месяцев. За это время подзарабатывал, сложил немного денег.
 Переделал всю работу дома. Подготовил хозяйство, огород к зиме, управился с дровами.
 Делал всё, чтобы облегчить жизнь своей названной матери.

 Андрею, его другу и виновнику второго срока ещё год предстояло находиться в тюрьме. Анатолий часто заходил к родне Андрея, помогал семье.

 Он позвал Елизавету поговорить.
- Мамаша, я уеду.
Уеду в Питер, есть у меня там знакомец, сидели вместе. Обещал помочь трудоустроиться.
Если вдруг заболеешь, или вдруг что случится, звони, я тут же приеду.
Не могу я тут, тяжело на душе.

- Поезжай, сынок. Вижу, как ты маешься. Я ещё поживу, даст Бог.
Только Зоя приедет, сразу дам знать, не сомневайся.

 Питерский искусствовед, бывший сокамерник, вышел раньше. Он встретил Анатолия.
Сидя в кафе, долго разговаривали.

 Семён Аркадьевич, -так звали его, открыл свой магазин по продаже антиквариата.

- Взял бы тебя в лавку, не потянешь. Мне нужен человек, который разбирается во всех тонкостях этой работы.
- Я и сам не хочу. Мне хоть дворником, только чтобы было жильё.

 Поговорю со своим знакомым из домоуправления, может что и получится. Пока у меня поживёшь.
 Семён Аркадьевич жил в квартире со своей старенькой мамой. Он и приютил Анатолия.

 Работа нашлась сразу,- дворником.
Новому работнику выделили две комнатушки в полу подвальном помещении одного из домов.
Так Анатолий стал жителем северной столицы.

 Шесть дней в неделю он убирал дворы, подъезды нескольких домов. Работал, как  всегда, аккуратно и добросовестно. По своей инициативе ремонтировал палисадники,
 скамейки. На детской площадке нашёл себе работу. Начальство было довольно таким трудолюбивым непьющим работником.
 Если в течение недели Анатолия можно было встретить с метлой или молотком в руке, то в воскресный день он преображался.
 Из своей полу подвальной квартиры на свет божий выходил мужчина в шикарном костюме, кожаных ботинках и дорогой шляпе на голове.
 Эти атрибуты дворник Анатолий приобрёл с громадной скидкой из-за небольших размеров в хорошем магазине.
 Когда выходил на улицу, бабули, вечно сидевшие на скамеечке у подъезда широко открывали глаза.
- Это дворник, что ли, смотрите, как граф какой вышагивает.

 Воскресные дни потомок древнего дворянского рода проводил в художественных галереях, на выставках, в театре.
 Там он чувствовал себя свободно и непринуждённо.
 Где-то в глубине души, очень, очень глубоко Анатолий осознавал: искусство, культура, это его стихия. Ему не надо было прилагать усилий, чтобы казаться своим среди питерской интеллигенции, среди публики в театре, это получалось само собой.

 Как-то, зайдя к своему другу в антикварный магазин, нашёл его в складском помещении, заваленном пыльной, старой мебелью.

- Этот хлам надо вывезти, да никак руки не дойдут.

 Анатолий заинтересовался старинным треугольным столиком с резными, красиво изогнутыми ножками.
Столешница лопнула, ножка надтреснута.

- Я попробую отремонтировать этот стол.

- Да забирай хоть всё, только место занимает.

 Купив всё нужное для ремонта Анатолий приступил к работе.
Ночами он миллиметр за миллиметром  реставрировал эту старинную вещь.

 Через некоторое время работа была закончена.
Столик, покрытый тёмным лаком выглядел великолепно.

 Семён Аркадьевич не смог скрыть изумления. С помощью лупы он рассматривал стол и не смог найти следов ремонта.

- Давай друг, сделаем так:
- Я даю тебе деньги на приватизацию твоего жилья. Ты бросаешь мести улицы и работаешь у меня.
Постепенно сможешь рассчитаться и работать на себя. Не думаю, что на это уйдёт много времени с такими руками, как твои.

 Опять жизнь Анатолия меняется.
                Что ждёт его впереди?
             ******

    Искусство есть такая потребность для человека, как есть и пить. Потребность красоты и творчества, воплощающего её, — неразлучна с человеком, и без неё человек, может быть, не захотел бы жить на свете.
 Фёдор Достоевский.

 По просторным залам Питерского Эрмитажа медленно двигались двое посетителей.
Миниатюрную даму сопровождал хорошо одетый господин.
Они подолгу останавливались перед картинами великих художников, редко обменивались фразами, стоя перед прекрасными образами "Юдифи" венецианца Джорджоне,"Кающейся Марии Магдалины" Тициана и многих, многих других прекрасных полотен.
Господина привлекла картина "Бегство" Поль Гогена, он долго молча стоял перед ней.
- Так и моя жизнь, куда-то иду, спотыкаюсь, и опять иду, сам не зная куда.
- Вы уже пришли к своему берегу, довольно грустить, грех вам жаловаться на свою жизнь, -промолвила спутница господина.
В этом предупредительном, уверенном в себе дженльтмене с трудом можно узнать бывшего зэка Анатолия, отсидевшего большую часть своей жизни в местах не столь отдалённых.
Со своей спутницей он познакомился на одной из выставок.
Татьяна нравилась Анатолию, они часто проводили время вместе. Он хотел более серьёзных и близких отношений, но уважал решение женщины. Несколько лет назад она похоронила любимого мужа, хранила ему верность и после смерти. Татьяна, так же как и Аркадий Семёнович была его близким другом, готовым в любую минуту прийти на помощь.
 
За несколько лет, проведённых в Петрограде с Анатолием произошли большие перемены.

 Первое, что он сделал, съездил в Москву.
Стоя перед калиткой родного дома, долго нажимал на звонок.
Наконец вышла заспанная, всклоченная, постаревшая и подурневшая сестра Елена.
Она не сразу узнала Анатолия, а узнав, не поверила глазам.
- Ты, что ли Толька, поверить не могу.
Долго трясущимися руками открывала замок.
- Проходи, совсем забыл дорогу к родному дому. Ты вон какой важный, зачем тебе сестра, которая тебя нянчила. А твою комнату мы обратно переделаем, живи себе,
чай не чужие. Она, алчно сверкая глазами, прикидывала, какую выгоду можно извлечь из приезда брата.
- Я ненадолго, сегодня уеду. Хочу сходить на кладбище. Ещё дай мне фото матери и её личные  вещи, которые тебе не нужны.
- Какие там вещи, что она имела, я всё своим трудом.
Елена сходила в чулан, принесла запыленную коробку. В ней были какие-то старые выцветшие документы, пара простеньких серёг, несколько фотографий, материнский платок.
- Если ты не против, я возьму эти вещи.
- Ради бога, мне без надобности. Помоги сестре, если не жалко. Я тут бедую, а ты вон как разбогател, наверное в бандиты подался, с дружками своими тюремными спутался.
Елена и вправду не  шиковала. Муж начальник скоропостижно умер. С ним умерли и  все  её привилегии, которыми она нагло пользовалась. Сыновья
 мамашу в грош не ставили, бросили школу, шлялись с московской босотой.
С работы её быстро спровадили. Начала прикладываться к бутылке, винила всех, кроме себя, в своей неудавшейся жизни.
- Тебе Толька хорошо, вон как живёшь, а я мучаюсь,- причитали она по дороге к кладбищу.
С трудом нашла могилы родителей, неухоженные и запущенные.
Анатолий молча стоял у материнской могилки с покосившимся деревянным крестом.
Перед глазами стояла маманя, приехавшая на последнее свидание в тюрьму.
Маленькая, уставшая, постаревшая. С потухшим взглядом когда-то прекрасных добрых глаз.
К ним подошёл сторож, охранявший кладбище. Анатолий попросил его пригласить начальника кладбища. Вскоре к ним подошёл пожилой степенный мужчина. Анатолий представился.
- Я помню сынок и твоих родителей, и тебя горемыку пацаном помню, и процесс тоже помню. Тебя люди долго вспоминали, знали, что безвинно осудили, что поделаешь.
Он неодобрительно покосился на Елену: -совести у тебя нет, мало, что брата из дому выгнала, даже маленького памятника на могилы не поставила.
- Я вас за этим и позвал. Вот деньги, возьмёте за труды, сколько посчитаете нужным, поставьте ограду, памятники. Я приеду летом, если надо, ещё доплачу.
- Дай лучше мне эти деньги, что чужие будут на могилах наших родителей распоряжаться, я поставлю памятники,- тянула за рукав Елена.
- Нет. Пётр Павлович сделает всё как надо.

Одно из его давно запланированных дел-посещение могилы матери было выполнено.
Другой его задумкой было найти и помочь, если надо, старому Фоме, с которым он  близко сошёлся в тюрьме.
 Фома, это было и его кличкой и именем, на воле слыл искусным мастером краснодеревщиком. Он и обучил Анатолия тонкостям работы с деревом, научил любить эту профессию.
- Дерево, оно живое, в каждом текла его, только его жизнь. Господь нам дал разумение, умение продлить эту жизнь, придать ей новую форму, -часто говаривал он, любовно поглаживая очередной кусок дерева.

Анатолий поделился своими мыслями о Фоме с Аркадием. Тот подключил свои связи, установили последнее место проживания Фомы-глухая деревня в соседней области.
Друзья съездили в деревню, нашли одинокого Фому в плачевном состоянии. Старик болел, кашлял, за ним приглядывала сердобольная соседка.
Анатолий забрал Фому в Питер, пролечил в клинике и поселил в своей полу подвальной квартире. В одной комнате обитал Фома, в другой маленькая столярная мастерская. Бодренький после лечения Фома обомлел, увидев разный инструмент, станочки для работы по дереву.
- Даже если выгонишь, не уйду! -заявил старик, тут я и помру в этом раю.
- Живи долго, Фома Лукич, живи сколько хочешь, я буду только рад.

 Но главной его заботой и всем была его обожаемая дочурка, его черноглазая Лизонька. Вот уже два года она проживала с отцом. Анатолий снимал просторную квартиру.
На Сахалине девочка часто болела. Худенькая от природы, там она таяла на глазах. Врачи советовали поменять климат. Отец отправился на север и привёз дочку в Питер. Климат девочке подошёл, она быстро поправилась и стала полноправной жительницей северной столицы. Была любознательна, хорошо училась, и в то же время шалила и любила подшучивать над взрослыми, особенно доставалось Фоме. Девочку любили и баловали безмерно. Татьяна, не имевшая детей, возила её гулять, часто их сопровождал старый Фома. Анатолий постоянно был занят, освоил специальность бухгалтера, вёл дела. Он давно был компаньоном Аркадия Семёновича, вместе открыли ещё несколько магазинов. Дела шли успешно.

Жизнь Анатолия изменилась, изменилась настолько, что в таких случаях кто-то другой наверняка забыл бы о годах, проведённых в заточении. Кто-то, но не Анатолий.
Если дни его проходили в заботах, неустанном труде, то ночи выматывали. Едва заснув, он просыпался в холодном поту, с колотящимся сердцем, готовым выпрыгнуть из груди.
Перед ним снова и снова мелькали картины прошлого: -вот стонет и плачет совсем молоденький паренёк, которого изнасиловал бугай бандюга Шнырь; вот пацан висит, -повесился, не смог вынести издевательства; вот в луже чёрной поганой крови лежит на полу тот самый Шнырь, свои и прирезали. Часто снились ему окровавленная Полинка, лежавшая в сарае под тряпьём, видел перед собой остекленевшие глаза Митяя, видел чёрную кровь, капающую с лезвия бабушкиного кухонного ножа.
Анатолий ещё и ещё раз убеждался,- тюрьма не только калечит судьбу человека, она калечит его душу, его психику и сознание.
Тюрьма-это тот же осьминог, если она схватит свою жертву щупальцами, будет мучить её всю жизнь, пока не вытянет из неё всю душу, пока не выпьет всю кровь.
Если Аркадий Семёнович засыпал с помощью спиртного:- 200 грамм обязательно на ночь, иначе не усну, -часто говорил он, то Для Анатолия ночи превратились просто в отдых с открытыми глазами. Вдобавок, начло пошаливать сердце. По совету врача принимал лекарство, втайне ото всех.
Анатолий сменил фамилию. В документах, найденных в коробке Елизаветы  нашёл немало любопытного о своих предках по материнской линии. Он взял фамилию своей бабушки-матери Елизаветы. И Дочку  Лизоньку переименовал, теперь она была Казаринова Елизавета. Так звали в девичестве её покойную бабушку, одну из некогда славного дворянского рода.
- Человек живёт не для того, чтобы быть богатым, а для того, чтобы стать счастливым, -часто говорил старый Фома, большой любитель цитат.
- Ты счастлив, насколько это возможно, что тебе ещё надо?
А действительно, что?
                *****

  Попробуйте не сопротивляться изменениям, которые приходят в вашу жизнь. Вместо этого, пусть жизнь живет через вас. И не волнуйтесь, что она переворачивается вверх дном. Откуда вы знаете, что жизнь, к которой вы привыкли лучше, чем та, которая настанет?
 Джалаладдин Руми

  Не зря говорят: судьба человека похожа на зебру, чёрная полоса сменяет белую и наоборот.
 Кажется всё, жизнь наладилась. Но опять она идёт наперекосяк.

  Анатолий мотался между Питером и Украиной, мать Елизавета часто болела.
 Фома опять беспрерывно кашлял, тяжело переносил сырой Питерский климат.
 Магазины не приносили доход, в тяжёлое смутное время людям не до антиквариата, в гастрономах с полок сметалось продовольствие. Пришлось продать один магазин для  покрытия убытков.

 Аркадий стал часто выпивать, не раз друзья спорили по этому поводу.

 Подрастающая Лиза росла сорванцом. Девочка училась легко, побеждала на различных олимпиадах, конкурсах. Но ей было не интересно со сверстниками, часто срывала уроки. Лиза была прирождённым лидером: по её команде весь класс мог прогулять урок, мог просто сидеть на физкультуре и игнорировать учителя.
Анатолия часто вызывали в школу. Он, краснея, обещал повлиять на дочь, но всё ограничивалось сидением проказницы на стуле и нравоучениями.
 Спасал всеобщую любимицу Аркадий: когда важный господин под ручку с Лизой шествовал по коридорам школы, вздыхали и старшеклассницы и молоденькие учительницы.
Аркадий одаривал очередного преподавателя каким-нибудь сувениром, клятвенно обещал посодействовать, на этом всё и заканчивалось.
 Анатолий  в растерянности смотрел на свою обожаемую дочку. Она категорически не признавала платьев, косичек. Ходила в брюках и с короткой стрижкой.
 Отец в ужасе смотрел на выпирающие бугорки грудок, видных через рубашку, на быстро взрослеющую дочку.

 В довершении всего Зоя требовала отправить Лизу к ней.
- Хватит шляться по городу, -говорила она.
- Пусть приезжает, матери помогает, здоровая уже девка, такие как она давно с матерями в огороде работают.

 Если прошлые года Анатолий откупался от Зои: высылал деньги, помогал собирать детей в школу, то сейчас Зоя была непреклонна. Она с семьёй вернулись в село, с мужем опять не ладила, нужны были  лишние рабочие руки, помощница в доме.

Выход подсказал всё тот же Аркадий.
- Давай ка съездим на Украину, на месте решим, что к чему.
 
 На машине Аркадия быстро добрались в село.
Елизавета приветливо встретила гостей, прижала к себе любимицу Лизоньку, обняла Анатолия, Аркадия, кивнула Фоме.
 Нравился ей этот кряжистый старик.  Фома пуще огня боялся величественную старуху. Когда окидывала его суровым взглядом, съёживался и как будто становился ниже ростом. Они давно все были знакомы между собой, но Фома в заточении никого так не боялся, как эту женщину.

 Анатолий поведал матери о требовании Зои вернуть Лизу.
- Гляди, вспомнила о дочке. Она мать, закон на её стороне. А вы спросите Лизоньку с кем она будет, как скажет, так и сделайте.

Лиза сбегала за Зоей.

 Зоя и раньше предлагала Анатолию вновь сойтись, муженёк её Николай каким был, таким и остался. Попивал, шлялся, да поколачивал её. Анатолий категорически отказался.
- Прошлого не вернёшь, у меня есть дочь, большего мне не надо. Спасибо тебе за дочку, но на большее не рассчитывай.

 Бывшая жена быстро пришла, настроена была воинственно.
- Дочь переезжает ко мне, никаких разговоров больше не хочу, подаю тебя на алименты, за все годы выплатишь как миленький. Я узнавала у адвоката, закон на стороне матери.
- Лиза, собирайся, хватит мне ваших разговоров, велела мать.

 Девочка сидела потупив голову, потом разрыдалась, рыдания перешли в истерику.
- Я никогда к тебе не пойду, хватит. Меня маленькой вечно твой муж за попу щипал и шлёпал, ночью приходил, не пойду, лучше утоплюсь.
 
 Анатолий с помертвевшим лицом, Аркадий, Фома дружно, как по команде встали и быстрыми шагами направились к дому Зои.
Она то обгоняла их, то плача бежала рядом.
- Толя, прошу тебя, - повторяла вновь и вновь его бывшая жена.

 В доме за столом сидел Николай, муж Зои. Голова гудела с похмелья, да и Зойка куда-то запропастилась.
Увидев входящих в дом мужчин поднялся. Узнав Анатолия, повернулся к Зое.
- Ты что паскуда, своего зэка хахаля привела на защиту?

 Анатолий схватил нож со стола, бросился к Николаю, которого мёртвой хваткой за горло держал Фома. Аркадий сумел опередить Анатолия, закрыл собою Николая.
- Остынь, друг. Ну убьёшь ты эту суку, опять сядешь, подумай о дочери, тогда точно мать её заберёт.
Фома душил посиневшего Николая, с трудом удалось вырвать его из рук разъярённого старика.
- Так, падаль. Ты забираешь своё семейство и исчезаешь навсегда, иначе я тебя из-под земли достану. Не приведи Господь приблизиться когда-нибудь к моей дочери.
- Ты всё понял?
- Да, я всё сделаю, только не убивайте.
Аркадий с Фомой не выдержали, хорошо отметелили  Зойкиного мужа.
 Анатолий вышел, плюнув ему в рожу напоследок, боялся не сдержаться.
Фома провёл беседу с Николаем. Не советовал идти в милицию, в противном случае сядет за попытку изнасилования. Он подробно и обстоятельно объяснил тому, как на зоне обращаются с насильниками.
 
 Утром по селу прошли слухи, что Зойка сильно подралась с мужем, даже избила его, потом они помирились и ночью выехали всей семьёй в неизвестном направлении.

 Одна проблема была решена.

 Теперь настала очередь Елизаветы.

 Опять всё разрешил дипломатичный Аркадий.
- Ты маманя (он так же, как и Анатолий её маманей звал) не шибко гонорись, не тот возраст у тебя и не то здоровье, чтоб самой оставаться в четырёх стенах. Переезжай к Анатолию, с дочерью поможешь, совсем без женской руки непутёвой растёт, да и Анатолий прихварывает, Фома тоже кашляет как чахоточный. Ты нужна всем.

  Елизавета, услыхав о болезни сыночка, да о том, что любимая внучечка от рук отбивается, мигом собрала свои пожитки, травы лечебные, сдала соседке в пользование козу Майку, кота с собакой, и к вечеру они уже пересекали границу.

 На заднем сидении машины сидел, зажавшись в уголок Фома.  Елизавета восседала рядом и ворчала на Фому что тот много места занимает, между ними вертелась Лиза.

 За рулём Аркадий, сбоку сидел задумчивый Анатолий.
Поглядывали в зеркало на заднее сидение.
 Лизонька клевала носом, Елизавета дремала, только осмелевший Фома как бы невзначай поставил руку на спинку сидения Елизаветы и ласково поглаживал кончик её платка.
 Когда ранним утром друзья остановились у подъезда квартиры Анатолия, на заднем сидении увидели картину: на груди похрапывающего Фомы крепко спала Елизавета, поверх их обоих вытянулась Лизонька, крепко поддерживаемая стариками.
- Картина маслом "Приплыли", изрёк Аркадий и с удовольствием щёлкнул фотоаппаратом.

    Прошло ещё несколько лет.
 Летние месяцы проводили в селе, Фома соорудил красивую беседку, ремонтировал всё, что видел. С Елизаветой жили непонятно как. Когда болели, трогательно заботились друг о друге. Елизавета по привычке ворчала, но всегда кормила Фому всякими вкусностями.

 Аркадий сошёлся с Татьяной, пылкий искусствовед и миниатюрная Татьяна боготворили и дополняли друг друга.

 С повзрослевшей и посерьёзневшей Лизой Татьяна общалась исключительно на французском. Девочка общалась на русском с отцом и остальными, на французском с Татьяной, с бабулей Лизаветой на украинском.
 Если бабушка Елизавета и дедуля Фома заботились о Лизе в быту, то духовным её наставником, её подругой была Татьяна. Она всему учила девочку, всему тому, чему мать должна научить своё дитя.
 Любимый дядюшка Аркаша привил девочке любовь к искусству, к пониманию прекрасного.

 А Анатолий?
 Анатолий просто любил свою дочурку. Любил её такой огромной всепоглощающей любовью, что иногда сам пугался этой любви.
 Когда впервые мальчик провёл домой со школы его пятнадцатилетнюю дочку, он чуть не сошёл с ума.
 Изучил семью мальчика, его характеристики. Посылал Фому приглядывать за дочкой.
Девочка бунтовала, а Аркадий с Татьяной хохотали над ним.
- Девочка взрослеет, хватит её опекать, ругали они Анатолия.
Он и сам понимал, что Лиза растёт, у неё свои друзья, свои интересы. Но по-прежнему трясся над ней, всюду мерещилась опасность.

 Мало-помалу наладился бизнес. Обедневшие разом от пресловутой перестройки граждане несли в комиссионку ценные вещи. Откуда-то появившиеся "Новые русские" выстраивали особняки и заполняли их старинными антикварными вещами.

 Всё чаще Анатолия прихватывало сердце. Он уже перенёс один микроинфаркт.
Обследовавший его профессор не давал никаких гарантий.

 Анатолий в присутствии Аркадия составил завещание.
В нём всё своё имущество: трёхкомнатную квартиру и долю в бизнесе завещал единственной дочери Елизавете.
 Отдельным пунктом оговорено, что правом владения пользуется только дочь  Елизавета и её дети.
Опекунами в случае смерти Анатолия до совершеннолетия дочери назначил Аркадия и Татьяну.
Матери Елизавете и Фоме передаётся в собственность полу подвальная квартира и пожизненная ежемесячная приличная пенсия.

 Анатолий ничего не говорил домочадцам, не хотел волновать Елизавету и дочку.
 Лиза оканчивала школу.
 В последнее время ему часто снилась мама.
Вот молодая, весёлая, красивая маманя в белом идёт ромашковым полем. Маленький пятилетний Толик бежит ей навстречу. Мама хохочет, обнимает сыночка, а он, вместо радости испытывает сильную боль и горько плачет на груди у неё.
 Анатолий, как всегда, спавший урывками, просыпается с болью и слезами на мокром лице.

 В тот весенний день, он, как и все предыдущие годы работал с документами в своём маленьком кабинете в подсобном помещении антикварного магазина.
Вдруг его пронзила острая боль в груди,  такая,что стало трудно дышать. Анатолий протянул руку за лекарством, но не дотянулся до верхнего ящичка стола, рука безвольно упала.

 Заглянувший Аркадий первым увидел мёртвого друга.

 На пятьдесят пятом году жизни безвременно скончался бывший зэк, а ныне преуспевающий бизнесмен потомок дворянского рода Казаринов Анатолий.

 Заключении врачей -инфаркт.

 На похоронах присутствовали представители разных сословий.
 Проститься пришли директор детдома, куда часто с помощью наведывался Анатолий; пришли из дома престарелых, куда Анатолий с подарками для  стариков отправлял не раз Фому с Елизаветои  и Лизонькой; коллеги по работе, было несколько человек из криминальных структур. Анатолий не раз выделял посильную помощь на общак, на тюрьму малолеток подарки к праздникам отправлял.

 Лиза с двух сторон поддерживала двух горько плачущих стариков. Она поддерживала их, а Елизавета с Фомой и идущие рядом Татьяна и Аркадий поддерживали её
 и в эту тяжёлую минуту и все последующие годы.
       

 Лиза заканчивала медицинскую академию. Она уже определилась с выбором- нейрохирургия.

 Эти года её опекали и поддерживали верные бабушка, дедушка, дядя Аркадий и Татьяна.

 Лиза влюбилась на третьем курсе и с согласия близких вышла замуж за молодого преподавателя, подающего большие надежды в области медицины.
 Он с пониманием отнёсся к завещанию Анатолия, никогда не заикался о Лизиных средствах. Наоборот, советовал ей не трогать капитал, а в будущем использовать его на обучение детей. Молодой профессор был из состоятельной семьи, но старался сам обеспечивать жену. Кроме преподавательской работы трудился в частной клинике, зарабатывал прилично.

 Елизавета и Фома сдали свою квартиру молодой семье и уехали на жительство на Украину.

 На Пискарёвском кладбище Санкт-Петербурга за красивой кованой оградкой стоит  чёрный гранитный памятник. На фото- мужчина средних лет.
надпись: Казаринов Анатолий Фёдорович.
         Годы жизни 1958-2013.
         Помним. Любим. Скорбим.

 Раньше сюда часто приходили старики, бережно поддерживающие друг друга и девушка с ними. Приходила пара людей средних лет, иногда заглядывали бритые братки, вежливо ставили цветы и уходили.
 Могилку часто навещает молодая красивая женщина. Последний раз пришла с мальчиком лет семи. Она долго сидит у могилы, тихо что-то рассказывает, смахивает набежавшую слезу.
Малыш бегает, мать кричит ему:-Толик, не убегай далеко. Малыш смотрит на маму чёрными глазами-угольками и опять убегает.

 Тёплый ветерок ласково овевает лицо женщины, теребит чёрные, густые волосы. Ей кажется:- это родные руки гладят её лицо, её голову.
Сквозь шелест листьев откуда-то сверху слышен до боли знакомый голос:
- Ты моё всё, моя душа, моё сокровище подаренное судьбой, моя красавица дочка, счастье моё...