Ирэн. 59

     Витюшка проснулся к обеду, был он слаб, даже позвать не мог, вспомнить не мог – кто он и где? С детским любопытством обвёл взглядом комнату – как он сюда попал? И почему никого нет рядом? Из соседней комнаты послышались мужские голоса и в комнату вошли трое: один в пенсне с бородкой и чемоданчиком в руках, второй- атлетического сложения, волосы на прямой пробор, маленькие щегольские усики с подвёрнутыми кверху концами, украшали его лицо. Третьей была молодая девушка, смотревшая на Витюшку с любовью и состраданием. При виде того, который с чемоданчиком Витюшка испытал животный страх, тело напряглось, по спине пробежал холодок, ему хотелось вскочить, закричать, убежать, но сил ни на что не было, и он просто прикрыл глаза.
   -Ну-с, что мы видим? Больной очнулся! Как Вы себя чувствуете, голубчик?-
участливо спросил доктор, беря Витюшку за руку и нащупывая пульс.
   - Пульс хороший, сердце работает. Откройте рот, скажите АААА, высуньте язык!-
командовал доктор.
   -Язык чистый,-
доктор нажал в правом подреберье,-
  -Больно здесь?
Витюшка что-то прошептал.
   - Печень слегка увеличена. Давайте ему,-
он раскрыл чемоданчик и вынул бутылочку с янтарной жидкостью,-
   -По столовой ложке за полчаса до еды три раза в день. Кормить понемногу, щадяще, твёрдую пищу протирать. На ночь ставьте клистир. Никакого спиртного!
Доктор проверил рефлексы, заглянул в глаза, поводил молоточком перед носом. Заставил с закрытыми глазами достать кончик носа.
  - Рефлексы слабоваты, я бы рекомендовал теплые ванны с морской солью и сон. Сон для него сейчас лучшее лекарство.
  - Доктор, а его домой увезти можно? А то скоро наша свадьба.
  - Почему нельзя? Можно, но, возможно сам идти не сможет, понадобятся носилки.
Доктор забрал гонорар, откланялся и уехал.
  Со стороны Витюшки раздался слабый писк,-
   -Пииииить!
Оленька, приподняла ему голову и поднесла стакан воды. Он, стуча зубами о стекло, сделал два глотка и упал на подушки.
   - Витюшка, Вы, наверное, голодны?
Он кивнул. Девушка ему нравилась, но он её не узнавал. Услышав, как она его назвала, вспомнил своё имя.
   Принесли бульон и немного протёртого куриного мяса. Витюшка с жадностью выпил и съел. Желудок наполнился приятной теплотой, и он спокойно заснул. Так, просыпаясь, принимая пищу и вновь засыпая, он за сутки восстановил силы, что с помощью провожатых смог дойти до нужника. Оленька, видя прогресс выздоровления, решила уезжать через два дня. Послала одного из сопровождающих за билетами, заказала в соседнем трактире еду в дорогу, пришлось купить мясорубку для измельчения твердой пищи больному, миску, приборы.
    В день отъезда Оленька, за ней швейцар с корзинкой и саквояжем, за ним двое атлетов под руки втащили Витюшку в пролётку и отправились на вокзал. Там пришлось нанимать носильщика с бляхой, грузить вещи. Оленька шла налегке с сумкой, где лежали неизрасходованные  Базылкевичем деньги, сопровождающие тянули Витюшку, он еле ноги переставлял.
     И вот на исходе пятых суток,-
  - Здравствуй, Одесса!
   Оленьку и Витюшку довезли до дома Базылкевичей, Оленька рассчиталась с провожатыми, но тот, кто помоложе, вызвался помочь довести Витюшку до места. Мария была уже дома, Оленька телеграфировала ей по дороге. Подруги обнялись и всплакнули, пока Витюшка, поддерживаемый провожатым стоял и смотрел бессмысленными глазами куда его привезли. Мать схватилась за сердце,-
 -  Витенька, что с тобой сделали?
Базылкевич-старший как всегда был в порту.
Витюшку молодой атлет подхватил на руки и донёс до его спальни под ахи барышень. Его оставили при Витюшке для помощи. Позвали доктора. Приехал отец. Все закрутились, засуетились, забегали. В суете Мария заметила восхищённый взгляд молодого человека, обращённый на неё, и сердце её сильно забилось.
 
    За неделю Витюшка прибавил в весе, восстановил силы и стал узнавать окружающих. Его отношение к ним изменилось, он с почтеньем смотрел на отца и на мать, вяло реагировал на сестру и с обожанием встречал взглядом Оленьку.Она давала ему лекарство, выданное  московским доктором, кормила с ложечки, вытирала ему рот.
     По Одессе поползли слухи,-
    - Младший-то Базылкевич того! С ума сошёл!
Слухи, как ядовитые змеи расползались по городу, приобретая всё более и более мрачные подробности, и доползли до Оленькиного отца.
   Он, страдая за дочь, опять заговорил о расторжении помолвки,-
  - Зачем тебе сумашедший? Посмотри на себя, красавица, в гимназии училась, приданое ого-го! Найдём жениха под стать. Не губи свою жизнь, брось этого дурака. Он ведь не хозяин, а отец у него не вечен. Промотает ведь всё отцовское достояние, тебя по миру пустит, разорит, нищей сделает!
   Но Оленька не слушала родителя и стояла на своём, и если раньше она своего добивалась слезами, демонстрируя свою слабость, то теперь проявляла железную волю и выдержку, уговаривая папеньку,-
  - Он изменился! Любит меня. Он поправиться и всё будет хорошо. Он тихий и смирный и меня не обидит, а что до денег, я сама буду в делах участвовать и ошибиться ему не дам.
      К венчанию Витюшка окреп и ходил без провожатого. Свадьбу решили играть тихо, дабы не привлекать лишних глаз. Шафером пригласили его наперстника и старого работника его отца, подружкой невесты была Мария. Венчались в будний день, рано.
     Все волновались, как поведёт себя жених, не кукарекнет ли под венцом, не сбежит ли, не учудит ли чего?
     Витюшка вёл себя тихо, исполнял всё, что ему велели и когда священник спросил,-
   - Согласен ли он взять в жёны эту женщину?
Витюшка твёрдо ответил-
  -Да!
А потом по разрешению крепко поцеловал Оленьку к радости всех присутствующих.
 Они вышли счастливые после венчания, светило солнышко, заливались колокола. Уехали играть свадьбу к Дыниным в узком кругу гостей. Витюшке наливали только зельтерскую, он наотрез отказывался пить хмельное. Вместо свадебного путешествия они навестили  старую тётку  и пожили у неё недельку, вдали ото всех. Ходили купаться в море, удили рыбу. Когда вернулись в Одессу, Оленька занялась делами, а Витюшка сидел дома. Он разобрал свой автомобиль и снова собрал, перебрал мотор, рулевую колонку. Оленька, видя интерес мужа к авто, построила ему гараж, и он преуспел в деле ремонта. По звуку работающего мотора он мог определить неполадку в машине. К нему зачастили автолюбители за советом, за помощью. Он нашёл таких же энтузиастов и открыл с ними ремонтную мастерскую. Особо больших прибылей не было, но на хлеб с маслом хватало, и к радости всех домашних он  наконец-то занялся делом.
       Его сопровождающий после его выздоровления оказался не у дел, но обходительный молодой человек так пришёлся всем по душе, особенно Марии, что она и мать упросили  оставить его при доме. Он сопровождал дам за покупками, развлекал их нехитрыми трюками, помогал по хозяйству. Он был почтителен и скромен, но, как говориться, черти водятся в тихом омуте.  Пока все готовились к свадьбе Оленьки и Витюшки, данный молодой человек обольстил дочь своего благодетеля, Марию и подбил её на побег. Причём обставил всё так, чтобы известие о побеге попало в газеты и разнеслось по всем дворам.
     Базылкевича-отца едва кондратий не хватил,-
 - Мало того, что сын с ума сошёл, хорошо хоть с невесткой повезло, сидит в конторе счета проверяет, так новая напасть – Машка не пойми с кем бежала! Дрянь эдакая, ославила на весь свет! Встречают теперь сочувственно, а за спиной смешки! Что делать с ней? Гнать из дому? Запереть под замок? Выдать замуж за этого прощелыгу?

      Блудная дочь со своим похитителем вернулась через неделю, они, оказывается, жили недалеко, скрываясь ото всех в маленьком домике на краю Одессы. Мария бросилась в ноги отцу и плакала, просила прощенья. Молодец стоял рядом на коленях.
  Базылкевич понял, что его переиграли.
  - Выгнать дочь?-
 он не мог, –
  -Родная кровь всё-таки, запереть под замок, а молодца прогнать? А вдруг через девять месяцев….
  Ему стало плохо, и он опёрся на стол, голову уронил на грудь.
  - Папа! Папа! Папе плохо!-
 заорала Мария, вскакивая с колен.
   Её молодчик уже предупредительно подхватил его, не давая упасть. Вызвали доктора. Он успокоил всех, сказав, что это от переутомления и нервов, порекомендовал постельный режим, валерьянку и пузырь со льдом на голову.
   Базылкевич, лежа в постели, напоенный валерьянкой с пузырём на башке, всё норовившем съехать, сдался и благословил непутёвую дочь с её избранником, но он не был бы Базылкевичем, если бы ехидно не привоскупил,-
   -  Делать нечего, на брак я вас благословляю,  а приданого за Машкой не дам, накось – выкуси!
И сунул новоиспечённому жениху фигу под нос.