Суслик

               
                Посвящаю Мелиховой Л.Т.,               
                умной и красивой женщине.
               
   Отец ушёл на фронт в первые дни войны, оставив на жену детей, мал мала меньше. В колхозе сразу же ввели пайки, но давали их только работающим да тем, у кого муж был на фронте. Александра Ивановна из сил выбивалась, чтобы накормить детей, но её даже усиленного пайка не хватало. Сама она почти валилась с ног от тяжёлой работы: женщины теперь работали за себя и за мужчин, что сражались на фронте. Ребятишки быстро начали худеть, а за зиму так отощали, что уже еле-еле таскали ноги. Однако пошла первая зелень, и они напали на неё, набивая желудок чем попало. Конечно, без последствий это не обошлось: у всех открылся понос да такой, что уже ничего не держалось в кишечнике.
   Председатель колхоза Иван Иванович, как мог, помогал работающим, но как быть с семьёй Александры Ивановны он не понимал. Работала-то она одна на шестерых детей.  А тут ещё приболела от тяжёлой работы, и трудодней во время болезни ей начислять было не положено. В общем, наступила голодуха для всей семьи. Вот председатель и думал, как помочь. Прямо голову сломал, и вдруг его осенило. Утром он пошёл к Александре Ивановне домой, оглядел избу и увидел ребятишек, лежащих пластом на лавках и на печке. Он прокашлялся и сказал:
- Слушай, Ивановна, я твоих старшеньких, троих ребятишек, зачисляю в колхоз. Александра Ивановна так и села на лавку:
-Да что ж они там делать-то будут? Им годков-то всего ничего: 9, 8 и 7.  Да и ноги еле таскают. Какие из них работники?
-  Там найдём, чем они заниматься будут. Давай завтра отправляй их на культстан. А к ребятишкам я сейчас Анисимовну пришлю – пусть таблетками напоит, чтобы понос прекратился.
   Утром ребятишек мать подняла ни свет ни заря и отправила на культстан.  Он находился в 2 километрах от села, которые надо было пройти пешком. Но ребятам повезло: туда же, как бы с проверкой, отправился председатель, он и довёз довольных ребятишек. На культстане он отвёл бригадира в сторону и сказал:
- Слушай, Пётр Николаевич, пристрой куда-нибудь ребятишек: оголодали они совсем. А потом найди работёнку по силам.  Тот сразу понял председателя:
-  Хорошо. Да сначала хоть немного откормить их надо. Особенно девчонку – в чём душа только держится.
-  Это само собой. Отец достойно на фронте воюет. Пришло письмо – медаль «За отвагу» получил, а ребятишек мы что же, не прокормим? Поварихе наказ дам.
- Да ей и наказ давать не надо! – засмеялся председатель. – Вон, уже под своё крыло взяла. Бригадир обернулся и улыбнулся:
- Ну, всё в порядке! Уже кормит.
- Поехал я!  Прощевай пока, теперь я спокоен, - сказал председатель и взял в руки вожжи. Ребятишки, наконец, насытились.
- Спасибо, тётя Галя! Давайте мы вам поможем посуду помыть. Мы умеем. Мы мамке всегда помогали, если что было поесть.
- Ну, вот и работу себе нашли! – сам себе проговорил бригадир, а затем громко сказал:
-    Определяю вас с завтрашнего дня на кухню к Галине Васильевне. Ты, Лида, за старшую будешь! Поняла?
-Да! – закивала головой девчонка. Она как-то сразу подобралась и серьёзно заявила:
-А я ещё могу песни по вечерам петь, чтобы всем веселее ужинать было. Можно, дядя Петя?
-Песни - это хорошо. Нашим женщинам боевой дух поднимать будешь. А мальчишки пусть помогают Галине Васильевне посуду носить к очагу да воду в котлы наливать.  Вот и сладилось. А дальше посмотрим.
   Лида поручение бригадира исполняла исправно: раным-рано со своими братьями она была уже на культстане и развивала бешеную деятельность.  Где только силы брала! А по вечерам пела песни. Её тоненький голосок так хватал за сердце, что многие плакали, когда она исполняла грустные песни, и смеялись, если запевала деревенские частушки. Особо к девчонке прикипел сердцем водовоз Митрич. Трое его сыновей уже погибли на фронте, не успев до войны обзавестись семьями и подарить внуков деду. Теперь он с удовольствием общался с Лидушей, как он ласково называл её. Почему именно с ней, а не с мальчишками?.. А кто его знает? Может, потому, что старшая, а может, потому что уж очень худенькая. Мальчишки на колхозных харчах как-то быстро поправились, а она так и осталась веточкой-тростинкой.  Митрич постоянно подкармливал её, но это ей мало помогало. Однажды он ей подмигнул, приложив палец к губам, и сказал тихонько:
-Поедем со мной к речке за водой, да братьям не говори. У нас с тобой будет очень-очень важный секрет.
- Поедем, дядя Митрич! – обрадованно шепнула Лидочка. – Я как раз там голову помою. У меня обмылочек сохранился.
На речке Лидуша помогла наполнить водой бочку и села на бережок, решив расплести косички.
- Подожди с косичками! – скомандовал Митрич. – Сначала куриного мяса поешь.
- Куриного? – с благоговением спросила Лидочка. А где же Вы его взяли? В деревне давным-давно ни одной курицы не осталось.
- Да вот! – как-то смущённо заговорил он. – Наверное,  заблудилась одна  да и вышла к моему дому сегодня как раз. Лидочка расстелила на землю платок и с ожиданием посмотрела на Митрича, который что-то долго копался в своей торбе. Наконец, достал две ножки и положил на платок. От мяса шёл такой дивный запах, что Лидочка чуть не захлебнулась слюной.
- Ну, что же ты? Ешь! – сказал Митрич.
- А Вы?
- Я уже свои две съел, - проговорил старик и испуганно посмотрел на девочку. Но она на оговорку не обратила внимания. Осторожно-осторожно взяла одну ножку и поднесла к губам. Лидуша так быстро  обглодала  мясо с косточки, что сама не заметила как. Вопросительно посмотрела на Митрича, тот кивнул головой. Вторую ела, откусывая малюсенькими кусочками, сосала, продлевая удовольствие. Ей стало стыдно, что она не поделилась с братьями, но успокаивала себя тем, что отдаст им по картошке за ужином.
   Через много лет она призналась как-то братишкам, что тогда без их ведома съела куриные ножки, не поделившись с ними. А они почти в голос сказали:
- Да мы знали! Только это не курица была, а суслик. И есть мы бы его не стали. Митрич нам сразу пригрозил, что выпорет нас ивовым прутом, если проболтаемся. Но не прута мы испугались. Просто взяли на заметку его слова: «Мужики не должны болтать, как бабы. На то они и мужики!»
- Врёте вы всё! – завизжала Лидуша. – Митрич бы не посмел меня сусликом кормить!
- А вот и посмел! –сурово сказал Михаил. – Тебя ведь ветром качало, несмотря на то, что тётя Галя лучшие кусочки тебе подкладывала. А после суслика ты сразу на поправку пошла. Говорят, у сусликов целебное мясо. А что суслика ты ела, я тебе сейчас докажу. Вспомни, Митрич ещё проговорился, что съел две ножки. Да тебе принёс две. У курицы сколько ног?
- А, может, и мясо тут ни при чём, а забота наших деревенских помогла тебе, Лида, - заметил Николай.
- Да. Действительно, - подтвердил Михаил. - Тогда и мама поправилась, ей же легче стало, когда нас в колхоз зачислили.  Да потом ещё наши побеждать стали, и папка живым остался, хотя и ранен был тяжело. Все замолчали, вспоминая то, тяжёлое время...