За горизонтом событий - часть 3. Деликатная миссия

Виктор Сирунянц
За горизонтом событий
Том № 3
Деликатная миссия
( не научная фантастика)


«а, других страхом спасайте, исторгая из огня, обличайте же со страхом, гнушаясь даже одеждою, которая осквернена плотью»

                Послание Иуды 1:23 – Иуд 1:23:

Иногда создаётся впечатление, что всё это уже было, было и в осязаемом мире вещей и во фрагментах воспоминаний. Мы строим нечто новое, а потом, через много лет и десятилетий, убеждаемся, что это уже было!
Ощущение дежавю иногда помогает нам, но чаще уводит от главных, правильных решений и тогда наступает развилка в сознании, которая уводит нас на путь, который начинается с ноля!
О, если бы мы только могли читать следы ушедшего времени, нам удалось бы избежать многих ошибок и ложных повторений. 



Глава 1. Большие сомнения

Последние годы Россия представлялась Шереметьеву как большая взрослая обезьяна с гранатой. Казалось, она имела всё, но всегда подсматривала, что твориться за пределами её большого дома. Перенимала у соседей всё, хорошее и плохое, важное и совершенно чуждое ей. Создавалось впечатление, что она всё время ищет что-то, перебирает варианты, понимает, что это не её, отбрасывает, пробует новое, опять ошибается, и так продолжается веками. Она, имея свою культуру, сложившуюся за тысячи лет, продолжает, как большой ребёнок искать нечто лучшее. Иногда она сердиться, когда ей подсовывают гадость, но ненадолго, и опять пробует, перебирая, подражая, вновь отбрасывает гниль, которая подбрасывается ей, как очередное лакомство. Что можно сделать, что бы отучить ребёнка от пагубных примеров? Изолировать? Наказывать? Отлучить от общения с нехорошими примерами? Что?
Всё это уже было в истории России. Осваивая громадные просторы Сибири, Дальнего востока, народы её европейской части с интересом перенимали навыки жизни у своих младших братьев, учились понимать их историю, быт и даже помогали им выживать, но как только Россия пыталась заглянуть на запад от своих границ – наступала беда. Да, да наступала беда! Сполна наевшись заморских и заграничных лакомств, Россия долго болела, отравленная, ненадолго успокаивалась, а потом всё повторялось вновь и вновь.
Семён Витальевич часто думал об этом, особенно когда оставался один, по ночам, работая с материалами исследований, публикациями и прочей массой информации, поступавших к нему в режиме нон стоп. Ему казалось, что его большая обезьяна, в очередной раз, отравившись прелестями коммунизма, немного успокоилась или, готова успокоиться, заняться собой и своими детьми, но детки выросли, и теперь требуют продолжения банкета. Все пятнадцать республик в одночасье превратились в самостоятельные страны, не имея ни собственного дома, ни навыков самостоятельной жизни, они женились, вышли замуж, но продолжали требовать от России всё то, что имели в большом родительском доме. Что можно сделать с такими детьми? Помогать? Помогала, но всё, что делает Россия для своих детей, всегда оказывается не достаточным и неблагодарным делом. Сначала они продолжали столоваться в России, потом, насмотревшись на быт своих новых родственников, стали требовать одежды обуви и удобств, постоянно обижаясь на то, что мало приданного - огромных просторов суши, залежей ископаемых, развитой промышленности, сельского хозяйства. Кое-кто одумался и стал жить самостоятельно, но всё равно ропот недовольства постоянно висел в воздухе.
По большим праздника, когда собирались в родительском доме, вели себя чинно, старались не сориться. Но как только праздник заканчивался, начинали роптать и сориться между собой. Не важно, кто их новые родственники, всегда виноваты родители – Россия! За тридцать лет выросло новое поколение в новых  семьях, но как только, возникали конфликты между новыми государствами, всегда были виноваты русские. Совсем не важно, отчего возник конфликт – на религиозной или этнической почве, в связи с переделом границ или по иной причине – виноваты русские. Давно уже нет СССР, но все эксперты, политологи всех мастей продолжали вспоминать «проклятое прошлое» в составе СССР. Русские виноваты в том, что армяне ненавидят азербайджанцев сотни лет, никто не может разобраться в чём причина –религиозная или этническая, а может просто историческая? Почему абхазы и осетины ненавидят грузин. Почему новые карликовые прибалтийские государства не объединяются и не создают одно государство, а наперегонки рвутся в ЕС, продолжая дружно поносить Россию. Как много этих почему!
Шереметьев, иногда, старался найти причину этого, казалось необъяснимого процесса, но всякий раз, ему приходилось сталкиваться с чем-то малообъяснимым, неподдающимся логике процессом. Он даже попытался изобразить всё на схеме, как генеалогическое древо, в центре которого была древняя Русь, но быстро запутался в ветвях и ответвлениях. Пытался разобраться и в основу положить менталитет народов, но опять запутался. Всё, что работало в великой империи под названием - Россия, а потом было воссоздано в СССР, теперь не работало, а только усложняло и заводило в тупик.
Упорству Шереметьева можно было позавидовать, несмотря на свою громадную занятость текущей работой, он находил время участвовать в многочисленных конференциях, саммитах и любых, больших и малых круглых столах, проходивших в России и за её рубежами. Он продолжал искать ответ на никем не заданный вопрос – почему всегда виновата Россия? Беспокоясь о том, что переводы могут быть не всегда корректны, Семёну Витальевичу пришлось, дополнительно к трём иностранным, изучить и испанский язык.
Иногда он забывал о своей большой занозе, но всё чаще, рассматривая новые материалы, и готовя аналитические записки, он всё чаще наталкивался на то, что не мог установить причинно-следственные связи, между событиями сегодняшнего дня, прошлым и тем, что необходимо предпринять, что от него ждали и требовали.   

Глава 2. Не простое решение.

Семён Витальевич сидел в своём кабинете и, как всегда, перебирал в памяти события, которые произошли за последние годы. Многое удалось сделать, но Россия как-то зависла на краю большой пропасти, казалось, что одно неверное движение и громадная машина - большой снегоход сорвётся и станет падать в глубокое ущелье. Так ему представлялось всё, что творилось вокруг, в непонятном водовороте событий. Украина, Сирия, теперь Белоруссия, непонятные события в Киргизии, Средней Азии, Карабахе. Он мог-бы долго перечислять события, которые ему совсем не нравились, своей порой непредсказуемостью и угрозой для России, но больше всего, он заботился о внутреннем состоянии дел, в самой России.
После ухода из власти премьера, который его и нашёл среди сотен историков, он на долгое время отстранился от дел, но продолжал следить за событиями в стране и мире. Шереметьев давно предложил, на одном из последних совещаний, формулу несменяемости центральной власти, расписал до мелочей большую шахматную комбинацию – президент – премьер – президент, но понимал, что это всё условно. Слишком сильны были в стране центробежные силы, которые растаскивали всю ткань неустойчивой власти, разбавляли настоящих патриотов, людьми случайными из бизнеса, которым было абсолютно всё равно, что будет со страной, им гарантировали неприкосновенность частной собственности и всё! Слишком большая страна Россия, что бы можно было радикально изменить или поправить в короткое время. Сотня лет не срок. Цикл жизни новейшего по типу государства длился всего 70 лет, а потом развал. Всё уложилось в один небольшой срок человеческой жизни, маловато!
Шереметьев часто проводил аналогию между историческим периодом безвременья - смуты и сегодняшними событиями в стране. Его предложение о создании нового института власти в стране – Государственного совета, осталось, как-то без внимания, а некоторые либералы, из правительства увидели в этом признаки государственного переворота и возврата сталинизма. Семён Витальевич, даже обиделся. Сразу отошёл от активных действий, но рассматривал, всё это как временное состояние страны. Ленин всё же был не плохим тактиком – «вчера - рано, завтра поздно, а сегодня пора!».
 Страну доедали, как большой пирог, кому-то достались большие куски, и теперь, они по своим углам переваривали съеденное народное достояние, другим достались, куски поменьше, но сам процесс насыщения ещё не наступил. Третьи только видели глазами, как исчезает их собственность, надеясь, что и им что-то перепадёт с барского стола.
Ваучеры, залоговые аукционы, пирамиды всех мастей – у нас выигрывают! С экранов телевизоров смотрели на россиян весёлые довольные лица новой власти. Вот – вот и счастье выплеснется с экрана и станет всеобщим достоянием.
Всё началось с санкций, о нём вспомнили и позвали. Позвали, как-то робко, сами не желая того, опять разбудили медведя. Позвонил бывший премьер, - ну как, небось, лежишь на печи и пироги жуёшь?
- Он в обычной своей манере, рублеными фразами стал возмущаться, всем, чем только можно было возмутиться, но по голосу и тону, это был уже немного не тот человек, которого когда-то знал Семён. В конце разговора, неожиданно спросил, - ты как готов?
- К чему?
- Собрать свою старую гвардию и опять в бой, а ты спрашиваешь к чему?
- Вас же нет. Я не вижу, как работать, с кем работать.
- Семён Витальевич не лгал, последние годы он работал в стол, боясь засветиться, или сделать неверный ход. Просто ждал своего часа.
- Это я легко! Пару звонков и тебя пристроят, только к новому премьеру не советую. Давай сделаем тебя советником самого. Парень он молодой, ещё поработает. Тебе нужна стабильность и власть, он тебе её обеспечит.
- Мне власть не нужна!
- Не придирайся к словам, без власти сегодня эти упыри никого не слушают. Ты ему поможешь, он тебя поддержит – смотришь польза для страны.
Никто не знал, что Шереметьев никогда не останавливал свою работу, он просто работал в стол. Всё самое – самое, держал в голове, много читал, советовался с политическими гениями, присматривался к современности, словно хотел найти единственную формулу устройства для России, которая уравновесит и внешние и внутренние силы, которые дважды рвали страну на части, ставили её перед краем пропасти забвения.
Так и случилось, буквально, на следующий день его пригласили в администрацию к первому заму руководителя и вручили удостоверение - «советник» президента.
С этого всё и началось, или продолжилось служение великой стране.
Сначала он присматривался к новому составу администрации, размышлял, кто ближе к первому, кто, чем занимается, а потом решился на почти авантюрный ход. Подготовил служебную записку и запустил её сразу через трёх наиболее влиятельных начальников. Ждал через кого быстрее дойдёт информация к президенту. Ход был простой, но сработал.
В коротенькой записке, была только одна тема – Чечня! Шереметьев подробно описал события кавказской войны с Шамилём, столетней давности и предлагал только одно – сесть за стол переговоров с человеком, за которым большой тейп. Даже назвал имя - Кадыров. Только чеченец может остановить чеченца!
Приглашение на разговор к первому лицу последовало сразу. Он долго выспрашивал детали самого процесса, задавал сложные вопросы, потом, в конце беседы, задумчиво произнёс, - да, так может получиться, надо заканчивать с этим быстрее.
С тех пор он считал себя восстановленным в правах. Козак - заместитель руководителя администрации выяснил детали, или вернее сказать, условия которые необходимы Шереметьеву, записал все детали круга интересов, которыми мог заняться Семён Витальевич, ничего не ответив по существу, бросил, - ждите, надо согласовать!
- Работа шла какими-то рывками. В период, когда у руля страны был ВВП, Шереметьев оживал, ему нравился решительный стиль работы этого человека. Никаких невнятных телодвижений или не продуманных слов. Поэтические вставки в его выступлениях не прибавляли ни лирики, ни легковесности в саму суть темы. Человек, который имеет своё мнение, но не подавляет авторитетом своей должности, скорее заставляет больше работать, больше знать и действовать. Когда у руля страны был другой человек, Шереметьев замирал, не высовывался и только однажды, когда опять запахло жаренным, с Грузией, набросал коротенькую справку и не стесняясь, отправил ВВП. Опять полумера! Россия словно обидевшись за своих миротворцев, за несколько дней разобралась с Саакашвили, а потом опять вернула всё Грузии, признав Абхазию и Южную Осетию. Шереметьев просто был в ярости, но сделать ничего не мог. Ему нежно объяснили, что Грузия не представляет интерес для России. Если ребёнок хамит родителям, то надо его не просто отшлёпать, заставить уважать себя. В этом случае – не получилось. Кичливая, болтливая аристократия новой Грузии верила, что она сама разберётся, конечно, не без помощи запада.
- Санкции, которые посыпались со стороны ЕС и США после 2014 года, в результате крымских событий радовали Шереметьева, но и огорчали. Опять та же тактика! Забрали Крым, часть юго-востока Украины, дошли с боями до берегов Азовского моря и остановились. Это была большая ошибка! Нельзя оставлять драчливых детей без присмотра, они могут попасть в плохую компанию, стать настоящими врагами. Нельзя пренебрегать мудростью – самый злейший враг - бывший лучший друг. К Украине это относится в первую очередь.
Шереметьев долго сокрушался потом, оживился, набросал сразу несколько служебных записок. Были встречи, теперь президент интересовался деталями и относился к Шереметьеву с большим доверием, чем раньше, до событий в Чечне. Каждый раз интересовался, - что нужно для работы, кто ему мешает.
Он долго ждал этого приглашения. События последних месяцев в стране и за рубежом были настолько насыщены, что у президента, не складывалось поговорить с ближайшим своим кругом. Шереметьев, как-то приспособился к такому положению дел, старался не дёргать главу государства по каждому поводу, а готовил комплекс тем. Вот и сегодня, он наметил сразу три, всего три листочка, на которых он подготовил возможные проекты будущих указов. По давней договорённости, Семён Витальевич на листке обозначал главное, что раскрывало суть указа. Во время беседы с первым лицом, в устной форме, он обосновывал всё своё предложение, получив одобрение и подпись президента на листке, связывался с главой администрации и работал с ним, готовя сам указ, или проект закона.
Только два человека знали соавторов этих документов, ни каких согласований и широкого обсуждения. Если Семён Витальевич считал нужным, или возможным, он сам привлекал членов правительства к работе над проектом. Работа с годами выстраивалась так, что любой член правительства, участвуя в работе, как эксперт не знал о документе в целом, работал над не большим фрагментом.
Семён Витальевич выделил три основных вопроса, которые он собирался обсудить с главой государства.
- Самодостаточность - критерий благополучия страны.
- Восстановление направлений в развитии отраслей науки и практики на новом технологическом уровне.
- Где брать кадры для курации молодых талантливых специалистов и учёных?
Он несколько раз пересмотрел  подготовленный материал, выбросил всю лишнюю мишуру, которая только повторяла основной тезис в предложении. Трудным было то, что по первому пункту предлагалось изменить все подходы к оценке состояния страны в целом. Это всегда вызывало споры о суверенитете. Вечный вопрос для демагогов.
Однажды ВВП, в ответ на очередное предложение Семёна Витальевича усилить роль суверенности, в вопросах межгосударственных отношений с горечью ответил, - ну, как мы можем быть независимы, если каждый день помощники напоминают, что мы можем, а что не можем делать. Понимаю сам, что изолироваться нельзя, но очень хочется. Ельцин привязал страну к ВТО, и теперь всё выстраивается вокруг этого и банковской системы запада.
 Пресловутый ВВП, - Шереметьев, поймал себя на мысли - внутренний валовый продукт и инициалы президента пишутся одинаково, и звучат одинаково, если не расшифровывать, то можно всё перепутать.
Семён Витальевич провёл консультации со многими специалистами, но так, чтобы они не могли догадаться о цели бесед, просто излагал свою точку зрения, преподносил её как новую теорию в сравнительной оценке экономик развитых и развивающихся стран. Где-то, 70% из опрошенных специалистов и учёных склонялись к методам оценки состояния экономики по отработанным на западе схемам и только 30%, в той или иной степени, усомнились в этих схемах оценки, но ничего не предлагали взамен. Только однажды, беседуя с доцентом старой школы, Шереметьев услышал нечто новое, его это сильно заинтересовало, он попросил подробнее изложить всё это на бумаге, лично для его. Вот, над этим материалом Шереметьев проработал долгие месяцы, откладывая и вновь возвращаясь к размышлениям.
Выписывая всё важное, Семён Витальевич остановился на голой схеме. Тезис – довод! А всё остальное оставалось у него в голове.
Немного подумав над своим замыслом, отправился в НАЦ к Ковальчуку. Попросил прогнать всё, через его систему, используя все возможности его центра.
- Для вас, любезный Семён Витальевича, я сделаю всё в лучшем виде, - выслушав Шереметьева, быстро согласился Михаил Маркович. Значит, определяемся с самодостаточностью – что для этого нужно? Второе – уточняем, какие отрасли нашего хозяйства необходимо создать или восстановить, для этой самодостаточности. И третье – как можно подготовить новые кадры для этой работы. Я правильно вас понял?
- Совершенно верно, мне это очень нужно через две недели, если не успеете, то потом можно не спешить, понимаю, что работы много, но так надо.
- Немного помолчав, Ковальчук, каким-то неуловимым движением снял очки и близорукими глазами посмотрел на Шереметьева, - а вас не интересует, сколько будет стоить эта ваша самодостаточность и где взять средства?
- Думая о чём-то своём, Семён автоматически ответил, - наверно не мало, но думаю, что меньше, чем то, что у нас украли и вывезли за рубеж.
- Вам как просчитать, оценочно, или подробно с именами и фамилиями?
- Шереметьев вздрогнул, он ни как не ожидал, что Михаил Маркович, примет его реплику всерьёз, - а что это можно?
- Попробуем кое-что нарыть. Теперь возможности центра, благодаря вам, почти безграничны. Формулировку технического задания, разумеется, надо изменить, я над этим подумаю. Вы знаете, не смею вас спрашивать, для чего это вам понадобилось, но мне нравиться сама постановка вопросов. В ней чувствуется государственный подход, признаться, надоело отслеживать различных безумцев и разгадывать их ребусы. Всегда знаешь, что будет в конце, как в плохом романе – деньги, власть, подлость!
Вы затеваете то, о чём я сейчас думаю?
- Простите Михаил Маркович, а о чём вы думаете? Шереметьев засмеялся, - вряд ли, но вполне вероятно. Вспомнилась одна книжка, так, вымысел, но с очень большим глубоким содержанием. Там описывается, как в старину на Руси поступали с трофеями. Их не тратили попусту, а копили и хранили для большого государственного дела.
- Ни как на войну собрались?
- Шереметьев молчал, пытаясь разобраться в нахлынувших на него мыслях, - получается так, что он собирается вернуть стране, то, что у неё украдено в безумные годы перестройки, в лихие девяностые и продолжается до настоящего времени. Смутное чувство тревоги и растерянности возникло  у него в душе, но он не знал, можно ли этим делиться, или обсуждать. Ковальчук внимательно наблюдал за меняющимся выражением лица Семёна Витальевича, от проницательного взгляда психиатра не укрылась буря, возникшая в голове Шереметьева.
- Выкладывайте, что задумали, так мне будет легче вам помочь!
- Помогите мне разобраться с первым вопросом, а потом я вам, так уж и быть перескажу содержание книги.
- Вы упомянули суверенитет и самодостаточность, очень близкие понятия, но не тождественные.
- Михаил Маркович на секунду задумался, - простите, я выскажу только свои собственные суждения, возможно они ошибочны, надо поискать, посоветоваться с умными людьми.
- Суверенитет, видится синонимом независимости, позвольте спросить, а можно быть независимым субъект, при рыночных взаимоотношениях? Значит прав ваш президент – суверенность это понятие весьма, условное или относительное. Только при абсолютном доминировании над всеми партнёрами, можно говорить об относительном суверенитете, а если учитывать, различные объективные, обстоятельства, которые нам преподносит матушка природа, то вообще суверенитет превращается в баланс интересов.
- Никогда не сомневался в точности и краткости ваших формулировок, можно я воспользуюсь этим вашим определением в своей работе?
- Могли бы не спрашивать, уважаемый коллега, мы же беседуем, значит, творим вместе. Вы спрашиваете, значит, побуждаете, я отвечаю, значит, реагирую на ваш вопрос. Всё очень просто, авторства здесь нет.
- А как быть с самодостаточностью, неужели также просто?
- Нет здесь сложнее, самодостаточность относиться категории оценки личности, я, по крайней мере, не встречал распространение этого термина на большие и малые группы людей. В психиатрии многое, что имеет свою оценку, но мы изучаем больше патологию, а здесь патологии не просматривается. Самодостаточность – это что такое? Само определение – самодостаточность, предполагает способность человека, обходиться без всякой внешней помощи, а также поддержание личного, психологического комфорта самостоятельно.
 - Базовый уровень самодостаточности удовлетворяет потребности физического уровня - еда, дом, одежда, забота о ближних, - Шереметьев тихо продолжил, как бы отвечая на вопрос Ковальчука.
- Следующим уровнем является психологическая самодостаточность, которая касается потребности в другом человеке или общении в принципе. Проявляется в комфортном эмоциональном состоянии, которое не зависит, от наличия общения. Самодостаточному человеку интересно и комфортно в одиночестве, оно его не пугает, а предоставляет пространство для занятий, но при этом сохраняется способность к получению удовольствия от взаимодействия с другими. Это интроверты! Противоположной формой психологической самодостаточности является психологическая зависимость от обстоятельств, потребность в постоянном контакте с определённым человеком, или группой людей – это экстраверты. Наиболее высокий уровень самодостаточности – социальный, включающий комфортность в социуме посредством дела, которое раскрывает заложенные таланты и приносит наслаждение. Тесную связь самодостаточность имеет с заботой о здоровье, красоте, силе и чистоте собственного тела. Поскольку хорошее физическое состояние способствует улучшению здоровья, отдалению старости, а соответственно продлению периода самодостаточности. В чем-то самодостаточность схожа с ответственностью, эти два качества укрепляют и дополняют друг друга. Когда вы ориентируетесь на собственное мнение, а не слушаете советы окружающих, а потом не переносите ответственность на них, когда вы заботитесь о своем будущем сами, стараетесь максимально уменьшить свою зависимость от обстоятельств и других членов социума – вы проявляете ответственность за собственную жизнь, и принимаемые решения. В этом и заключается самодостаточность!
Самодостаточный человек свободен от любых зависимостей и общественного мнения. Он делает то, что актуально ему и сейчас, не ориентируясь на мнения окружения, носит свою одежду, не соблюдая моду, а следуя моде, выбирает своё. Кажется, что это достаточно грубое и эгоистичное поведение, но самодостаточность, прежде всего, проявляется в самоуважении и в равной мере в уважении к партнёрам. Самодостаточные люди притягивают к себе интерес смелостью жить и быть собой, не прячась за серыми масками, стремлением слиться с толпой или соответствовать оценке со стороны.
У меня большие сомнения, может ли целая страна стать самодостаточной? Отдельные люди – понятно, но вся страна, состоящая из миллионов самых разных особей, которые всё время приспосабливаются к новым обстоятельствам, сможет ли она, когда либо, стать самодостаточным субъектом, вести себя как самодостаточный человек?
- Ковальчук смотрел на Шереметьева, сквозь толстые стёкла очков и в его взгляде читалось, - э, да ты уже всё решил, братец!
- Есть одна безумная фантазия, только не смотрите на меня как на своего пациента, я здоров! Дело в том, что наше многострадальное государство, за годы правления Бориса Ельцина, напринимало столько глупейших законов и подписало столько договоров, вступив в то, о чём неприлично говорить при дамах, что любое шевеление вызывает крики и вопли наших либеральных демократов, и моментальную реакцию на западе. Кое – что удаётся делать без огласки, но кое-что существенное, остаётся пока несбыточной мечтой.
- Если основываться на характеристике, которую вы только что высказали о самодостаточном человеке, то явно, таких качеств у России нет. Но что-то мне подсказывает, что у вас всё получиться!
- Опять вера и только?
- Видите ли, уважаемый коллега, я за долгие годы своих исследований заметил одну удивительную вещь – нет людей, которые не уважают богатых, впрочем, один из признаков самодостаточности. Вы можете возразить, разумеется, богатство может оказаться в руках вора, плохого человека, но судьба всегда так распоряжается, что самодостаточный человек всегда богат совокупностью благ им созданных. Это не временное его качество – это его признак. Так вы решились сделать Россию богатой, публично богатой, а не стоять за прилавком в ВТО и не торговаться за каждый рубль?
- Пока нет, - задумчиво ответил Семён Витальевич, - но кое-что я собираюсь поправить с вашей помощью. Понимаю, что для этого нужно время, его у нас нет, так что прошу, всё, что удастся собрать по методике, в вашей системе, необходимо сразу записывать и хранить, или до новой встрече, или зашифровать, как я вас учил и передать мне самым безобидным способом.
- Позвольте полюбопытствовать, то, что вы задумали как-то связано с заданием?
- Теперь и не знаю, у меня только сейчас, при разговоре с вами, возникла идея, как можно без коренного изменения законов страны, положить конец её разграблению.
Вы слышали о ФСБЭП? Федеральная служба борьбы с экономическим преступлениям!
- Не вникал, это что-то на подобии ОБХСС?
- Вот именно, тогда президент настоял на том, что бы всё было по законам, а что из этого получилось – практически ничего хорошего. Руководитель этой службы Николай Павлович мне жаловался. Вычислишь, выявишь, предъявишь, а потом годы приходится заниматься дипломатией. Выдачи России этих бегунов никто не спешит, в лучшем случае арестуют все счета нашего подопечного и всё. У наших олигархов, уже или вид на жительство, или гражданство не наше. Годами доказываем, что это чистая уголовщина, а толку нет. Всё приобретает политический окрас. Я, очень понимаю Николая Павловича, да и он всё понимает. Деньги уже работают в западной экономике, и отдавать их никто не собирается. Приговоры наших судов, вообще не принимаются к исполнению, ни в Европе, ни в США. Дожили!
- Так, так, это становиться интересным, понимаете, уважаемый Семён Витальевич, мне необходимо знать детальнее, как будут использоваться данные моих исследований, от этого зависит тонкая настройка поиска и анализа.
- Вы многого от меня хотите, я же вам говорю, что мысль родилась именно здесь и сейчас, а вы просите уточнить и детализировать. Могу рассказать только то, что сам помню. Когда-то во времена Петра первого установилась традиция – не все трофеи использовать сразу, а значительную часть хранить на чёрный день. Говорят, что был учреждён какой-то институт хранителей, которые сами решали, когда, где и при каких обстоятельствах можно было использовать это достояние государства. Если перевести это на современный язык, то получается, что со времён Петра в России существовал, какой-то внебюджетный фонд, или внебюджетные средства, которые были в распоряжении частных лиц. Достояние государства, каким-то невероятным образом, передавались от одного, к другому хранителю, причём, никакой родовой наследственности не просматривалось веками. Хранители сами подбирали себе преемников, как сейчас говорят, под собственную ответственность. Сколько таких людей было в России, какими они средствами владели, неизвестно. Только все они были глубоко преданные делу, патриоты и профессионалы. Это всё, что мне известно, возможно это хорошая сказка, не знаю, но сейчас в неё хочется верить.
- Михаил Маркович внимательно слушал, не перебивая и не задавая вопросы, только в самом конце, убедившись, что Семён сказал всё, Ковальчук спросил, - вы не знаете, они общались друг с другом, по крайней мере, знали о существовании других хранителей? Невероятно, но мне кажется, что я уже встречался с подобным, только, там было «Слово и дело!», как некоторый пароль для носителей тайной информации. А, как они выходили на центральную власть, как могли влиять своими скрытыми фондами на ситуацию в стране?
- Не знаю точно, но существовала какая-то схема передачи ценностей в бюджет страны, конечно на усмотрение хранителя и только. Знаю, что была какая-то система цифровых паролей с максимальной обезличкой информации. Типа - позвонить по такому-то номеру, назвать такой-то цифровой ряд, тот передаст другому, следующий третьему …, в конце этой цепи, где-то в сейфе, в пакете храниться номер банковского счета, или ячейки, где находиться, то, что хранитель посчитает нужным передать властям.
- Удивительно простая и надёжная схема! И вы утверждаете, что такое продолжается до настоящего времени?
- Ну, я бы так не радовался и не восхищался, не знаю точно, но мне кажется, что всё разрушилось во время поисков пресловутого золота КПСС. Помните эту скандальную череду смертей функционеров партии?
- Так вы собираетесь отправиться за трофеями и оживить эту систему хранителей?
- Меня радует то, что любые трофеи всегда оставались достоянием государства, даже когда находились у хранителей.
- Так, что вас не устраивает в ФСБЭП, система государственная, надёжная с неплохим финансированием, да и возможности, вероятно большие?
- Шереметьев с раздражением закончил, - всё отлично, только один маленький недостаток, пустячок – мёртвая система, нулевой результат. Наши казнокрады давно уже привыкли к этой системе и к мнимой неотвратимости наказания – пошумят в прессе и успокоятся.
- Это очередная наша ошибка, - с досадой в голосе заметил Семён. - Не одно и то же - работать на государство и быть, частью государственной системы, надеюсь, вы видите в этом разницу?
- Вы хоть намекните, что вы задумали, - Ковальчук как-то нервно повёл плечами, - мне уже немного осталось коптить на этом свете, НАЦ я вам создал по своей методике, а теперь, мне хочется сделать нечто особенное, что-то новенькое.
- Нужна хорошая база для подготовки к работе этой схемы. Не хочу вовлекать вас в это дело, разве вы не поняли, что это работает не по государственным законам, а только в государственных интересах. Всё с чем необходимо будет работать – вне закона!
- Я мог только мечтать на старости лет заняться подобной авантюрой, - потирая руки, засмеялся Ковальчук, - вижу, что и вы не сможете отказаться от своего решения. Вы же уже решили? Я перенастрою часть локации центра на ваше задание, платформа для всех будет одна, а материалы буду собираться с индексом, ну скажем «Омега», вас устроит?
- Мне нужно немного подумать, взвесить всё, посоветоваться, а может, и нет, просто встретиться с президентом. Не отменять же встречу. Я вас обязательно проинформирую. Кто у вас здесь всё организует?
- Кулаков Сергей Владимирович, очень интересный человек.
- Он чей? Извините, где раньше служил?
- Это мой кадр, если можно быть в этом уверенным. Хорошо разбирается в программировании, знает несколько языков, как ни странно, китайский язык и японский.
- Ничего определённого сейчас сказать не могу, дайте мне немного времени.





Глава 3.  Подготовка к прыжку.

Звонок из администрации застал Шереметьева в центре ванной комнаты. Он собрался привести себя в порядок, перед встречей, особенно тщательно побриться и для этого распаковывал новый картридж бритвы. Услышав звонок – гимн России, который он специально выбрал для этой линии, Семён замер с бритвой в руке, прислушался и поспешил в зал.
             Разговор был не долгий, встреча отменялась, не отменялась, а переносилась на неопределённое время.
- Понимаю, пандемия, - только и успел ответить Шереметьев. Связь прервалась. Перезванивать, уточнять, на когда переноситься встреча он не захотел. Вернувшись в ванную, стал бриться, но сразу почувствовал облегчение, смешанное с чувством растерянности. Обычно, настроившись на определённую цель, Семён весь сосредотачивался несколько дней на определённую волну, проверял, каждый свой довод, проверял текст, если нужно до каждой запятой. Подсмеиваясь сам над собой, он оправдывал свою въедливость и мысленно повторял, - казнить, нельзя помиловать, или казнить нельзя, помиловать - две большие разницы!
Закончив туалет, стал готовить себе завтрак. Всё было готово с вечера, он только разбивал над сковородкой пару яиц, докладывал большую порцию сливочного масла и ждал, когда желтки покроются тонкой плёнкой.
Голова работала сама по себе, руки и глаза делали своё привычное дело. Так долго ждать, а потом, так неожиданно остановиться Шереметьев не мог. Он стал раскладывать всё по полочкам.
Необходимо освежить свои связи с ФСБ, внешней разведкой, следственным комитетом и прокуратурой. Раскрывать ничего нельзя, только переманить десяток преподавателей из их центров подготовки, под каким ни будь благовидным предлогом. Нужны базы данных для Ковальчука по возбуждённым делам о хищениях государственной собственности.
Семён Витальевич сидел за столом, жевал свой утренний бутерброд с сёмгой, а голова уже работала над планом ближайшего времени. Шереметьев встрепенулся, пронзила мысль, что, если он не доложит и не получит одобрение на самом верху, то его очень легко могут уличить в предательстве и поставить в один ряд с теми, кто разграбил казну. Как, доказать обратное?
Аппетит сразу пропал, Семён, недопив кофе, перешёл в кабинет и прилёг на диване. Он как-то невнимательно отнёсся к деталям будущей схемы работы. Ну, изъяли, сосредоточили всё на своих счетах, назначили хранителей, а дальше что?
Стал с большим напряжением вспоминать всё, что знал об этих хранителях. Ему попадалось несколько статей на эту тему, которые больше походили на новеллы, чем на серьёзный материал. Какой-то флор приключений и патриотизма сопровождал описание когда-то существовавшей системы.
- Начал плясать от печки! По распоряжению Петра! Значит, он знал, не только, что схема хранения части трофеев существует, но и назначил ответственных, подотчётных только ему людей. Тогда почему никто об этом не догадывался и не знал в период советской власти. Всё искали золото Колчака, потом нацистов, потом золотой запас КПСС, а теперь вообще ничего не ищут. Золото и валюта рекой перетекают на запад, и там растворяется в банках, роскоши новых русских, раздражая коренных европейцев, которые привыкли считать каждую копейку. Неужели та старая система ещё существует, неужели есть хранители силы, которые блюдут устав служения родине?
Шереметьев усмехнулся своим мыслям – размечтался! Прошла только неделя, после разговора с Ковальчуком и он не ждал никаких новостей от него. Захотелось на природу, уединиться, подумать, сидя с удочкой в укромном уголке. Не совсем понимая, что он делает и для чего, Шереметьев присел за стол, включил компьютер и стал искать в интернете, хоть какие-то упоминания о тех тайных хранителях, которые когда-то существовали.
Семёна удивило обилие информации о всевозможных «тайных» обществах, якобы организованных по различным поводам и для различных целей. Он раньше никогда не интересовался тайнами, а теперь с изумлением увидел, что сам метод организации тайных обществ существует, почти, столько же тысяч лет, сколько существует само человечество. Человек конкретных действий в конкретных условиях, Шереметьев никогда не думал, что ему самому прейдётся когда-либо заниматься тайнами, разгадывать сложные схемы, сложные хитросплетения в политике и экономике, это его, а самому создавать нечто тайное – никогда.
Внимание Семён привлекло однообразие авторов в утверждении того, что существует некая единая метода в подборе адептов во всех тайных обществах. Один из авторов довольно просто пояснял следующее:
«Каким образом происходит процесс вхождения в «тайный орган»? Даже в разведывательные структуры по собственному желанию не попадёшь ни в СССР, ни в России, ни в США, - да вообще нигде. Почему? Потому что эти структуры сами себе вербуют сотрудников, пользуясь имеющейся у них информацией. Верно?»
- Так, что, наш президент попал в КГБ по личной инициативе, это, что легенда? Семён сделал отметку на полях.
«В любом тайном обществе, все то же самое, но только с той разницей, что нахождение и изучение потенциального, или будущего Ученика идет по, куда как более тонким каналам материальности, чем в самой развитой разведке мира, а именно в ГРУ ГШ МО РФ. И не смейтесь: Моссаду и МИ-6 – очень далеко до ГРУ России, но об этом, разумеется, нет и не должно быть никакой информации.
Начнём с основного метода поиска Ученика, - метода эфирного. Сканируется эфирное поле определённым и конкретным Хранителем, который ищет себе замену. Находит объект, и этот объект далее разрабатывается со 100%-й эффективностью Ошибки у них исключены. Почему? Потому, что когда «объект» найден и вышел на контакт по целевому назначению, - назад пути уже нет, - ведь в отличие от древних, почти, мистических тайных орденов, современные Хранители, не лишают материальной жизни никого из кандидатов. Обычных людей, я имею в виду. Это закон или принцип – как хотите, как ближе вашему сердцу.
Кого ищем? Извините, я тут уже чисто технически сообщаю. Но только для того, чтобы вы поняли суть процесса. Ищем мальчиков, правда, это для нас они – мальчики, а для Хранителей – будущие представители Круга посвящённых. На самом деле так только в кино, а в реальности подбираются люди определённых природных данных, которые проходят несколько ступеней обучения - никакой тут жёсткости в возрасте нет.
Что это за кандидаты? В физическом смысле, такие же, как и все. Лично вы не найдёте в них ничего необычного, никаких отклонений от нормального поведения, в обычной обстановке.
А на эфирном или ментальном уровне Хранитель видит его перспективность, его энергетику и его будущее - возможное будущее. И тогда он должен определить самостоятельно, - подходит он ему или нет. Лично ему! Это очень важно! Это самое важное! Лично ему, ведь именно ему предстоит готовить себе самому замену!
А, что происходит далее? В чисто техническом плане? Далее происходит процесс обучения в течение 16 лет. Четыре уровня обучения по 4 года. Что это за уровни? Физика, метафизика, управление физикой и управление метафизикой, тонкие энергии космоса и биоэнергетика. Его учат управлять этими инструментами, влиять на окружающий мир так, как надо самому тайному обществу. После проведения 16 лет в обучении, Учитель отправляет его в обычную жизнь, поближе к тому, где ему начертано нести своё служение. Он может работать где угодно. Предпочтительнее, разумеется, в больших городах с миллионным населением, - так сказать, в самой гуще событий, но и это не обязательно.
Учитель сам предопределяет всё в жизни своего будущего преемника. Работает такой человек, живёт, создаёт семью, ждёт, когда его призовут.
Такая схема подбора Хранителей не единственная, адептов ищут и другим методом – по ауре.
У каждого из нас своя аура – энергетическое информационное поле нашего тела.
Если вы полагаете, что Хранители сидят взаперти и никуда не выходят, - глубочайшее заблуждение. Они – среди вас в буквальном смысле слова. Они могут появиться и в городах России, в сёлах, - где угодно, - они не ограничены средствами и методами передвижения никем вообще, кроме…
Что происходит далее с Учеником? Приблизительно в возрасте 50—55 лет, период зрелости он  становиться опять «потеряшкой» без вести пропавшим человеком. Второй раз в своей жизни, а может в первый.
 Далее? Далее он после объяснений со своим Учителем – лично своим Учителем – входит в круг своих задач. Только что я рассказал о методе «вербовки» - назовём его так: «эфирный» - это самый распространённый и средний по сложности. Есть ещё два, и о них коротко, поскольку я и так «растёкся мыслею по древу» - это, кстати, их пословица, но о ней сейчас некогда.
Самый простой метод и самый непланомерный, но иногда им пользуются, - метод аурный. Он не планируемый, но вот Хранитель оказывается в городе миллионнике и там видит ауры всех людей, с кем сталкивается, видит мальчика, или молодого мужчину и его… ауру - то, что надо, судя по ее цветам. Далее все идет по схеме.
И третий метод – самый сложный и самый точный метод «вербовки». Хронологический метод, на который имеют право и возможность воздействия только лица самого Высокого Круга. Их, как вы помните, всего несколько человек. Они заранее, часто за 50-70 лет до события, указывают на место и время вербовки того или иного лица, даже если он не родился. Но этот метод – редкий, метод исключения. Возможно, такой метод был применён в отношении Сталина. Это видно по его необъяснимому восхождению и влиянию на судьбу России.
Упоминание о Сталине сразу насторожило Семёна, он стал вспоминать всё, что знал о вожде народов и к своему изумлению увидел как-то всё в ином свете. Нет, не партия вынесла его на вершину власти, а нечто более сильное и могущественное. Он создавал партию, ошибаясь, пробуя, изменяя то, что наворотил Ленин с Россией в первые годы после восстания и захвата власти в стране. Шереметьева удивило, как автору статьи пришло в голову привести в качестве примера такую одиозную и не однозначную историческую фигуру. Подстать фигуре Сталина могла быть и фигура Ивана Грозного, Петра Первого или других видных правителей, которые в корне меняли страну.
Перечитывая собранные материалы, о тайных обществах, Семён всё больше убеждался в том, что если бы они и существовали, то это не его вариант. Он ставил перед собой только одну задачу – собрать все материальные ресурсы, выведенные из страны, ну и, конечно, сильно напугать расхитителей неизбежностью наказания, как кары небесной. Задача практическая и, к сожалению, требующая немедленного вмешательства. У него не было этих 50-70 лет на подготовку, он сам не обладал способностью видеть ауру людей, предвидеть будущее, а тем более мистическим образом влиять на судьбу страны. Это ему не дано!
Шереметьеву, вдруг, захотелось остаться одному, совершенно одному, где-то, у реки с удочкой, в горах, или в лесу. Сменить обстановку, спрятаться от привычного мира, подумать, почувствовать, ощутить. То, что он задумал во время разговора с Михаилом Марковичем, не оставляло его в покое, всё казалось простым и надёжным, а при ближайшем рассмотрении, трудным и не исполнимым.
Вызвав машину, Шереметьев только сейчас понял, что он не готов переместиться вот так, сразу из Подмосковья в другую точку страны, но отменять ничего не хотел.
Водителю дал команду заехать в магазины за экипировкой, приобрёл большой рюкзак, два комплекта амуниции, в спортивной секции приобрёл складные удочки, комплект туриста с примусом, топориком и большущим ножом. Переобулся в крепкие ботинки и немного успокоился. Куда отправиться? Вдруг ему пришла шальная мысль – надо посмотреть, как живёт страна сегодня не из окна кабинета, а натурально, посетив два – три заброшенных уголка. Не раздумывая долго, чтобы не передумать, дал команду водителю ехать в аэропорт.
- В какой аэропорт? - Удивился Максим.
- Ближайший!
- Мы, что убегаем?
- Почему, убегаем, мы догоняем, догоняем, Максим!
- Внуково вас устроит?
- Это, на каких направлениях он сидит?
- Не знаю, всё меняется, на табло вылетов увидим.
- Стоя перед расписанием вылетов, Семён немного растерялся. Ближайшие рейсы были на Кавказ, нижнее Поволжье, на Урал и ещё куда-то на восток – в Сибирь. Постояв у табло, Шереметьев попросил, - возьми мне билет в Махачкалу. Почему именно туда, Семён не знал, ему просто захотелось в горы.
- Там немного не спокойно, вас будут встречать, или, как?
- Или, как! – Шереметьев разразился почти истерическим смехом, потом оборвал его и уже спокойно проговорил, - там у меня друзья, хочу проведать.

Глава 4. Поиски истины.

Неделя в горах Северного Кавказа, лазание вместе с пастухами по горным тропам, долгие беседы у костра с молчаливыми людьми, не задающими лишних вопросов, немного успокоили Семёна. Он представлялся геологом – любителем, иногда этнографом, но это никого не интересовало. Все продолжали жить своей размеренной жизнью и только у костра во время неспешных разговоров с пастухами и заготовителями мяса, удавалось получить ответы на некоторые простые вопросы. Здесь никто никуда не спешил, просто жили, исполняя веками заведённый порядок.
Только однажды, после утреннего намаза Семён спросил у Иссы, - что ты просишь у Бога?
- Прошу здоровья для близких и немного денег для семьи, мне много не надо.
- Не хватает?
- Их всегда не хватает, раньше все жили бедно, а теперь дети хотят жить лучше. Ещё раньше, старики говорят, были богатые и бедные, хозяева и слуги, а сейчас не пойму. Магомед продал свою отару, купил лавку в городе и сразу разбогател. Живёт спокойно, детей растит, а я скитаюсь в горах. Чем я отличаюсь от своих баранов?
- Ты думаешь, что можно просто взять и разбогатеть?
- Не знаю, Магомед умный, у меня так не получится, как учил отец и дед, так и живу. Детей жалко, никто не хочет возиться со скотом, а откуда тогда деньги? Вот и просят все Аллаха помочь и сохранить!
- Шереметьев заинтересовался настроением пастуха, какое-то оно было не простое, сложное отношение к своей жизни. Подбирая каждое слово, Семён начал задавать вопросы. Он боялся, что Исса просто закроется, не будет говорить с чужаком.
- Скажи, что тебе нужно, чтобы жить легче и спокойней?
- Не знаю, как сказать по-русски, только почему для одних всё, а другим ничего.
- Ты говоришь о справедливости?
- Её никогда не было и не будет, я о том, что у нас в районе большие начальники имеют всё, а мы в горах только отару овец, да и то знаем, что каждая голова уже не наша. Детям надо то, жёнам надо это, вся отара для продажи.
- А, как бы хотел ты?
- Не знаю, при советской власти было всё колхозное, были бригады пастухов, менялись в горах, жили одинаково. Теперь, всё это есть, всё моё, только уже не моё, а я их.
- Прости Исса, не понял, ка это их, если твоё?
- Не знаю, только они живут богато, за границей бывают, а я только здесь, - пастух показал рукой на лежащую перед ними долину. Платят за голову мало, а в городах продают дорого, вот и понимай, как хочешь. Налог плати – для школы, на учебники, на дороги, а где они у меня эти дороги, - пастух опять показал рукой на дальние отроги гор.
- Ну а как же выборы? Ты же сам выбираешь себе власть?
- Ничего ты не понимаешь, ты не наш, пробовали менять власть, а она через время становиться всё хуже.
- Скажи, Исса, есть ли предел человеческой жадности? Можешь ли ты сказать, что мне уже достаточно?
- Старики говорили, что пределов жадности нет. Но, мне кажется, уважаемый, что дело не в жадности, а в том, что люди перестали заботиться о своих соплеменниках. Берут всё себе, для детей, внуков на два-три поколения вперёд, отбирают у нищих, потом у них отбирают, не знаю, как это  назвать. Раньше было понятнее, а теперь не знаю.
- Шереметьеву стало как-то всё не интересно. Побродив ещё один день в горах, он понял, что делать ему здесь нечего.
Добравшись в Махачкалу, взял билет на самолёт во Владивосток, опять с пересадкой в Москве, такая уж логистика. Состыковочный рейс ждать пришлось не долго. В аэропорту было как всегда шумно, только на фоне броуновского движения спешащих по своим делам людей просматривался определённый порядок.
Сидя в угловом кафе за чашкой чая, Семён продолжал размышлять над последним разговором с Иссой. Схема простая – психология обычного человека так заточена, что нет психологических и физиологических ограничителей в накоплении. Люди относятся к деньгам, как к консервам своего благополучия. Если не нужны сейчас, то могут понадобиться позже, не им самим, то их детям, или внукам. Процесс накопления непрерывен, только, иногда, в него врываются различные обстоятельства в лице более сильных личностей, которые отбирают всё и сразу. Потом у них отбирают, и консервы счастья служат уже другим, а иногда никому не служат, хранятся в банках и банковских ячейках.
Шереметьев стряхнул с себя философские размышления, прислушался к словам диктора, объявляющего посадку, посмотрел на часы и направился к своему терминалу. Перелёт был длинным. Семён прикрыл глаза, пытаясь вздремнуть, но тихий равномерный шум двигателей самолёта, опять вернул его к размышлениям. Он стал продумывать план своего перевоплощения из этнографа в рыбаки или моряки. Нет, для моряка он не подходит, документы не позволяют, а затесаться в бригаду рыбаков на баркас, или малый сейнер – это то, что нужно. Пребывание в горах определило меру времени, которая позволяла проникнуться нуждами на земле – две недели! Он не собирался адаптироваться к условиям, но хотел заглянуть в действительность изнутри. Да, больше, чем две недели тратить время нельзя. Вдруг, его осенила простая формула легализации, которая срабатывала всегда, при любых обстоятельствах – корреспондент, или писатель, собирающий материал для новой книги! Стал подбирать для себя образ. Единственное преимущество, которое он увидел в новом качестве писаки – можно задавать любые вопросы. И здесь же возникло много – но! Обычно простые люди, при встрече с корреспондентом сильно меняются, стараются быть или лучше, или хуже, но все они перестают быть откровенными. Нужно провести много времени с ними, чтобы составить представление об истинном их лице. Не пойдёт! Роль пожилого неудачника, новичка в деле всегда имеет своё преимущество. Ему прощают ошибки, разрешают задавать вопросы, пытаются учить мудрости и вообще относятся снисходительно. Есть только одна опасность – нельзя превратиться в того дурачка, на которого никто не захочет тратить время. Вся надежда на сострадание и сочувствие.
Шереметьеву стало интересно! Всё больше погружаясь в будущий образ человека, который имел всё и всё уже потерял, Семён с радостью понял, что играть ничего не прейдётся. Не надо подстраиваться под простака, менять речь, косить под убогого – просто надо быть тем, кто он и был на самом деле. Только подправить, чуть-чуть финал – причину, по которой он оказался здесь. Имел почти всё! Унизили, отстранили, лишили, обидели. Четыре определения своего статуса давали ему возможность говорить с кем угодно и о чём угодно! Уснул, наконец, проснулся при посадке на промежуточный аэродром, где-то в Иркутске. В салоне поднялась суета, одни выходили, другие входили. Семён наблюдал за всем этим муравейником, пытаясь представить себе, как он мог бы выбрать в этом водовороте будущего соратника. Озарения не наступало, никакой ауры он не видел, вслушивался в голоса с прикрытыми глазами и, вдруг, понял, что он сканирует голоса. Одни казались ему отвратительно резкими, другие мягкими, третьи располагающими. Он даже приоткрыл глаза, чтобы увидеть тех, кто говорил. В одно мгновение магия голосов исчезла, голоса перестали выделяться и превратились в единый гул, в котором было всё. Опять закрыл глаза – опять возникло разделение голосов. Проделал это несколько раз – эффект был стабилен.
Добравшись до Владивостока, Шереметьев потолкался в гостинице, потом перебрался поближе к порту. Его вид с большим рюкзаком на плече, был словно визитка. Окинув его взглядом, люди сочувственно подсказывали ему путь к заработку. Сначала, он попал в небольшую артель, промышлявшую вдоль берегов, потом перебрался на Камчатку, поближе к настоящему промыслу, наконец, устроился на сейнер – краболов. Там была каторжная работа. Сотня краболовок всегда была готова, только поступала команда, они сразу сбрасывались за борт, потом поднималась на борт, независимо от погоды и времени суток. Капитан судна был настоящим хозяином для всех, никогда никого не хвалил, только ругал. На вопрос Шереметьева, - почему вы никогда не хвалите людей? – Николай только усмехался, - а за что их хвалить, они же зарабатывают себе деньги. Вот, если они сачкуют, то отбирают у меня, мои кровные денежки.
- Вот такая была железная логика у этого, ещё молодого, но просоленного капитана. Валя, Федя, Жора – Семён старался не запоминать имён и фамилий, это ему мешало за частными судьбами увидеть общее, что его интересовало больше всего. Поранившись, он остался в порту, во время очередной перевалки улова. Правда, большую часть улова перегружали прямо в море на китайские и японские, быстроходные корабли – рефрижераторы, а остатки, процентов тридцать выгружали в своём порту.
Слоняясь по кафе и коридорам гостиницы, скорее напоминающее общежитие для рыбаков-моряков, Семён Витальевич прислушивался к голосам соседей, включая свою новую локацию.
В один из таких дней, он услышал странный для этих мест разговор, прислушался – двое обсуждали какую-то проблему. Не называя имён, они с почтением произносили – он или они, с тревогой обсуждали, где им взять такого человечка, который мог бы разрулить для хозяина сложную ситуацию, возникшую на ровном месте. Речь шла о лицензии, или лимитах на вылов крабов.
Прислушавшись к разговору, Шереметьев сразу сообразил, что речь идёт о больших деньгах и больших людях, которые крутились в этом выгодном бизнесе. Эти двое, явно ждали кого-то и потихоньку делились между собой новостями.
- Шереметьеву сразу захотелось попасть на этот уровень бизнеса, о низах он понял главное, а как выстраиваются отношения выше, пока не имел никакого представления. Те отрывочные знания, которые он имел о крабовом и рыбном бизнесе Дальнего Востока, не раскрывали деталей. Замерев на секунду, Семён перебирал варианты, потом быстро поднялся и решительным шагом подошёл к соседнему столу, - простите господа, вы не могли бы мне подсказать, где здесь можно нормально пообедать, а то здесь…., ну сами понимаете.
- Собеседники переглянулись, - а что вам здесь не нравиться, всё свежее, только с моря.
- Вот именно, что с моря, а я хочу настоящий стейк с картофелем фри, хочу настоящий коньяк, а не это пойло.
- Да, вы присаживайтесь, здесь надо знать, что вы хотите и на какой чек рассчитываете. Хорошие места есть и стейк найдётся, - голос мужчины был каким-то масляным или медовым, подчёркивал саму доброжелательность.
Шереметьев широким жестом отодвинул свободный стул и присел, - извините, господа, я не представился, но это и не важно. Вы не отдел кадров, а я не ваш работник.
- Да, это уж точно, господин хороший, только не мы вас беспокоим, а вы нас, - голос второго собеседника был сухим, как звук сухих ветвей в костре.
Шереметьев почти физически чувствовал взгляды собеседников скользящие по его одежде, тонкими иголочками вонзающиеся в его лицо.
- Если вы хотите, то, что заявили, мы можем сделать для вас протекцию, только мы должны знать, не получим ли мы за свою рекомендацию неприятности.
- Я здесь на отдыхе, романтики захотелось, - Семён показал забинтованную кисть левой руки. Но это не моё! Терпилы из меня не вышло.
- При слове терпила, собеседники напряглись.
- Ты, что из седельцев, - отшатнулся второй, тот, что трещит, как хворост.
- Откуда вы взяли? Я из Москвы, у меня отпуск, лежал бы сейчас на Канарах или в Дубае, так черти занесли сюда. Попробовал, достаточно.
- Шереметьеву не понравилась реакция собеседников, он не понимал, где сделал ошибку и от того не знал как её исправить. Помощь пришла быстро.
- Откуда взял словечко – терпила? Так говорят о сидельцах в тюрьмах. Ты уж извини, брат, сам виноват.
- Теперь говорил медовый, словно хотел сгладить неловкость. Оглядев себя, словно только сейчас увидел свой наряд, Шереметьев засмеялся, - это точно – «встречают по одёжке».
- Извини, мы сейчас заняты, но хотелось бы побеседовать, познакомиться поближе, а адрес мы тебе дадим. Возьми такси, назовёшь адрес и гуляй, только не бузи, помни, что я за тебя подписался.
- Уже в такси Шереметьева не покидало чувство, что его подцепили, или он подцепил хорошую добычу, возможно по теме, а возможно просто обычных местных бандитов или дельцов, кто их сейчас разберёт. Не спеша, осмотрел маленький ресторанчик, который  спрятался среди неказистых построек почти на окраине столицы Камчатки. Водитель такси протянул свою визитку, - звоните в любое время. На пороге небольшого зала, его встретила приветливая женщина средних лет, услышав имя медового, заулыбалась, - Аркадий у нас часто бывает, сегодня заказал обед на три персоны на четыре часа.
- Ну, что же всё сходиться, - подумал Семён и сразу расплылся в улыбке, словно от радостной вести об Аркадии.
- Я слышал, что у вас можно заказать хороший настоящий стейк?
- Не только, всё что угодно из европейской кухни, - улыбнулась Марина.
- Стейк вроде американский символ благополучия наравне с их индейкой, не так ли?
- У нас отличный повар и свежайшие продукты, вам принести меню?
- Нет, давайте сюда своего повара, мы с ним немного пошепчемся, и всё решим, не возражаете? А, что у вас обычно заказывает Аркадий?
- Когда как, но в основном мясное. Забыла вас предупредить, если будете заказывать у шеф-повара, то наценка от сорока процентов.
- Вот и ладненько, - Семён начал разыгрывать схему добряка с деньгами и сделал вид, что не обратил внимания на оговорку о наценке, - вы карту принимаете к оплате?
- Желательно наличные, знаете, налоговая и поставщики, - Марина напряглась и замерла, - ничего криминального, так нам удобнее.
- Шереметьев тянул время, до обеда Аркадия оставался ещё час, а он очень хотел с ним побеседовать. Шеф ориентировался быстро, выслушав пожелания Семёна, он сделал пометки в маленьком блокноте, несколько предложений от себя по поводу приправ и как бы утверждая, закончил – Бурбон?
- Ну, естественно, только без купажа 12 летней выдержки.
- Развернув, принесённое Мариной меню Семён делал вид, что подробно его изучает, а сам стал продумывать свой не хитрый план.
Проблемы у шефов с лицензией и прочей разрешительной белибердой, значит, Аркадий с товарищем стоят на достаточно высоком уровне в этой пищевой цепочке. Чтобы знать об этом, надо быть рядом. Лицензия и лимиты на вылов деликатесов это федеральный уровень, значит проблемы в Москве или на пути в Москву. Кроме логических размышлений у Шереметьева ничего не было. Всё надо выстраивать с нуля.
- Через некоторое время, официант принёс первые закуски, потом салат и в этот момент, Семён услышал за спиной знакомые голоса. Семён не оборачивался – захотят сами подойдут, а не захотят, значит не судьба. Голоса приближались.
- Вы уже обедаете? А, мы только освободились, - Аркадий показал рукой на совсем незнакомого человека средних лет, поджарого, с острыми угольками раскосых глаз.
- Можно к вам присоединиться, не помешаем?
- Семён молча указал на свободные места, делая вид, что рот занят. Отёр рот салфеткой, чуть улыбнулся и произнёс, - быстро вы здесь дела делаете, а где ваш озабоченный друг?
- Что вы заказали? – Не ответив на замечание Шереметьева, спросил Аркадий.      
- Да, то, что и вы любите, прямо прошёлся по вашему традиционному заказу – стейк, виски, салат из свежих овощей и кукурузный хлеб.
- Лицо Аркадия вытянулось, он растеряно посмотрел на своего спутника и опустил голову.
- Да, кстати, как ни в чём не бывало, весело заговорил Семён, - вы забыли нас представить.
- Извините, но я и сам не знаю, кто вы и чем занимаетесь, просто оказал вам услугу и всё, - казалось ещё немного и Аркадий вообще откажется от их знакомства.
- Зовите меня Иван Ивановичем, - пришёл на выручку Аркадию спутник, - если судьба свела нас за одним столом, значит мы все не плохие люди.
- Очень точно подмечено, - значит, инициатива перешла к Ивану, хотя какой он Иван, китаец или японец!
  - На столе стали появляться дополнительные закуски, принесли три стейка. Семён с удивлением заметил, что они на вид действительно хороши, размер, форма, цвет прожаренного на огне мяса – всё говорило о мастерстве повара.
- Ну, что, господа, кушать подано, прошу отведать моё угощение.
- Да, мы ещё ничего не заказывали, - возразил Аркадий и с опаской посмотрел на Ивана. Тот, немного помедлив, протянул руку к бутылке и стал, молча, разливать виски в стаканы, - ну раз вы приглашаете, грех отказываться.
- Выпили, ели молча, Семён всё время думал о том, как выйти ему из этого деликатного положения. Ввязываться в авантюру, играть большого босса ему как-то расхотелось, кто знает, к чему это приведёт – он не на своей территории.
Неожиданно зазвонил телефон в нагрудном кармане куртки Шереметьева, сотрапезники переглянулись. У человека, не местного, странного искателя приключений звонит телефон! Определённо, здесь что-то не так. Не надо быть большим психологом или физиономистом, чтобы прочесть удивление на лице Ивана. Он переглянулся с Аркадием и сразу опустил голову к своей тарелке.
- У вас звонит телефон, после третьего звонка, подсказал Аркадий и показал на грудь Семёна.
- И здесь достали, говорил же не беспокоить пару недель, - Шереметьев нарочито громко стал ворчать о каких-то нерадивых помощниках, нехотя достал из кармана телефон, небрежным движением включил связь, краем глаза заметил – номер не высветился.
- На проводе!
- В динамике совершенно чётко прозвучал знакомый голос нового главы администрации президента, - здравствуйте, Семён Витальевич, извините, что беспокою, но сам просил уточнить, если что-то срочное у вас, то нам с вами надо встретиться. Если можете потерпеть, то встречу просили пока отложить. Сами понимаете, время всё расписано по минутам.
- Рад, что не забыли мою просьбу, Антон Эдуардович, я сейчас далеко, как вернусь в Москву, свяжусь с вами обязательно.
- Буду ждать вашего звонка, мне дали поручение оказывать вам содействие по любому вопросу.
- Я, это услышал!
- Только сейчас, закончив разговор, Семён заметил, как впился взгляд Ивана в телефон, как он вытянулся, как собака сделавшая стойку на охоте. Сначала он сам немного растерялся, немного расслабился, улыбнувшись, пояснил, обращаясь к Аркадию.
- Друзья беспокоятся, я с ними поспорил, что без всякой помощи могу поработать на севере, или у вас здесь.
- Неплохие у вас друзья, раз беспокоятся, - Иван видно ни как не мог подобрать слов или причину, что бы просто спросить, кто звонил.
- Антон Эдуардович, это не тёзка того самого, Иван указал пальцем в потолок.
- Нет, не тёзка, это сам Войно!
- Шереметьеву расхотелось «валять дурака», играть роль простачка и делать глупости.
- А, вы не поверили Аркадию и сами решили проверить мои возможности? Проверили?
- Ну, все эти звонки и имена можно организовать просто, как в кино, мне хотелось бы знать, наверняка, кому я могу довериться, - как-то глухо ответил Иван.
- Минут двадцать ели молча, потом Семён достал телефон и вызвал такси. Молча расплатился за стол, поднялся и с насмешливой улыбкой попрощался, - за стол всё уплачено, можете отдыхать, а мне пора. Если потребуюсь – звоните, чем смогу – помогу!
- Выйдя к такси, Шереметьев понял, что не оставил свой номер телефона для связи и у новых «друзей» не взял, махнул рукой и влезая на заднее сидение проворчал, - буду считать это лёгким приключением и молиться Богу, что всё обошлось.
- Таксист не понял и переспросил, - давай, братец, в аэропорт, самолётики ещё летают?

Глав 5. Подготовка к броску кобры.

Вернувшись в Москву, Шереметьев долго размышлял, куда ему направиться, потом решительно изменил маршрут из аэропорта и вскоре оказался в своём привычном кабинете.
Утро было трудным. Семён долго не решался приступить к работе. Перед ним была дилемма, нет даже не дилемма, скорее нечто особенное, не понятное. Два больших вопроса или проблемы выстраивались одна за другой. Он старательно менял их местами, по степени важности, а на самом деле пытался решить - какую решать самому, а какую передать Антону Эдуардовичу, для дальнейшей разработки.
- Управляемость социумом в рамках страны.
- Возврат в Россию благосостояния, которое должно принадлежать всем.
Обхватив голову руками, Шереметьев сначала на бумаге вычерчивал эти две фразы, которые решали многое. Потом присел к монитору и стал создавать некие последовательности, выстраивать причино-следственные связи. По материалам Ковальчука, все мировые конструкции сейчас сильно разбалансированы и требуются планетарные усилия, что бы создать стабильность. Пандемия психоза охватила всё население планеты,  надо было создать нечто, что могло бы успокоить планету.
- «Каждый мается дурью, по-своему, в меру своей испорченности». Эта фраза из детства высветила сразу всё. Семён представил себе детский садик, группу малышей – орущих, кричащих, дерущихся между собой и не замечающих ничего вокруг себя. Одиночки, на фоне этого общего гвалта и шума, продолжали рисовать, спокойно складывали кубики, но драчуны всё ломали, выхватывали рисунки, толкались и вовлекали всё большее число детей в необъяснимый хаос. Входит воспитатель, но её не замечают, тогда она хлопает в ладоши и громко спрашивает, - кто затеял драку? Все смолкают, смотрят друг на друга и не знают, что ответить. Никто уже не помнит, кто начал, кто виноват, но всем уже стало весело или грустно.
Просматривая материалы Михаила Марковича, Шереметьев, вдруг обнаружил какое-то несоответствие в подаче материалов. Ковальчук пытался что-то объяснить, но вроде не дошёл до конца. Он хотел состыковать результаты работы вирусологов и эпидемиологов, связать их с психиатрией, но так и не сделал выводы. Семён просто почувствовал, что настоящее состояние дел на планете лежит где-то между этим,  объясняется на стыке этих исследований. Привлекла внимание и работа Игоря Гундарова – профессора эпидемиолога. Его публичное выступления на телевидении, полностью опровергало официально существующую версию происходящего. Данные статистики о смертности, отдельные фразы представителей различных стран, скрывали нечто большее за сухими строками отчётов, чем то, что происходило в мире на самом деле. Получалась, что смертность от короновируса – Ковид-19 составляла менее одного процента от общего количества смертей, от воспалений лёгких всех этиологий! И. Гундаров утверждал и доказывал, что эти все эти волны, все эти пугающие графики вспышек заболевания связаны не с каким-то непонятным не соблюдением правил санитарии, а космическим прохождением планетой зон космоса.
Шереметьев так увлёкся, что не заметил, как прошёл день. Его никто не беспокоил, думали, что его нет. Посмотрев на часы, Семён потянулся к телефону. Скрипучий голос Михаил Марковича ответил сразу.
- Что ещё работаете, или разбудил?
- Вы мне подбросили интереснейшую работу, я немного покопался, там же много моих подопечных. Я для вас всё подготовил, как обещал, освободил мощности, несколько помещений для новобранцев, вы должны быть довольны. Простите, Семён Витальевич, вы звоните так поздно, не потому, что хотите это знать?
- Это я прошу прощение, Михаил Маркович, за поздний звонок, - Шереметьев сразу почувствовал подкол со стороны Ковальчука по поводу неурочного звонка.
- Я здесь пересматриваю ваши отчёты, работы связанные с нашими вирусологами, материалы эпидемиологов – профессора И. Гундарова, знаете такого? Накладываю это всё одно на другое, получается интереснейшая картина.
- В трубке была тишина, Семён даже подумал, что прервалась связь, подул, - алло!
- Да, слышу я, слышу! От вас не скроешься, я этим только и занимаюсь, последнее время происходят совершенно непонятные явления. Я думал, что занимаюсь социальной психиатрией основательно и могу кое-что прогнозировать, а здесь ошибся, извините – и на старуху бывает проруха.
- Так кто прав – вирусологи или эпидемиологи?
- Вероятнее всего, психиатры! Только кто этот психиатр, пока не пойму. Кто-то очень хочет спрятаться за пандемию и решить свои конкретные вопросы. А, что такие энтузиасты, могут быть, ведь пандемия – это пандемия, а не локальная вспышка инфекционного заболевания, или эпидемия в одной стране.
- Когда вы у меня будите?
- Ковальчук явно хотел прервать разговор по телефону и предлагал встретиться и содержательно поговорить.
- Завтра ждите, посмотрю базу, посоветуемся.
- Шереметьев немного успокоился, всё говорило о том, что Ковальчук что-то нарыл, а это что-то может быть ответом на многие вопросы. Семён ещё раз подумал, что неверна пословица о старом коне и борозде, он всё время считал Ковальчука своим большим открытием и всегда обращался к нему в трудные минуты за советом.
Проснувшись на следующий день, Шереметьев взглянул на часы. Раньше завтрака беспокоить Михаила Марковича не было никакого смысла – завтрак в девять. Наскоро перекусив, приняв душ и хорошо выбрившись, выбрал в гардеробе свою любимую тройку. В ней он казался стройней. Жилет охватывал тело как женский корсет, чуть удлинённый пиджак, белая накрахмаленная рубаха и галстук. Посмотрев на себя в зеркало, Семён чуть усмехнулся, - видели бы его сейчас Иван и Аркадий! Задержавшись у зеркала, Семён внимательно осмотрел свою изрядно поседевшую шевелюру.
- Чернобурка становиться всё дороже, серебра больше, а ума меньше, - так он дразнил себя в минуты сентиментальности, вспоминая, что ему уже давно за пятьдесят, а семьи нет. Когда-то была жена, была так давно, что и вспомнить сложно. Прожили всего год, потом их интересы сильно разошлись. Небольшие ссоры превращались в неприличные перепалки, он ушёл, просто взял небольшой чемоданчик и ушёл. Вслед услышал слова жены, - я не могу себе позволить лишние колготки купить, а он в аспирантуру собрался, детей хочет. Он, действительно, очень хотел иметь сына и дочь, но …. Да, так получилось!
Заказав машину, Семён собрал в папку свои вчерашние  наброски и пошёл к выходу. Почему-то задержался на пороге, оглянулся, словно прощался с кабинетом и вышел.
Как Семён и предполагал, Ковальчук ещё завтракал. Пройдя по коридору, Шереметьев направился в ресторан. Михаил Маркович был в своём отсеке, он уже закончил завтрак и собрался уходить. Увидев Семёна, улыбнулся, - чай или кофе?
- Нет, хочу показать вам кое-что и услышать ваше мнение.
- Тогда в кабинет, там и выпьем кофе.
- Проходя коридором в центральный холл, Михаил Маркович приостановился, - признаться, вы удивили меня ночным разговором. Хотел преподнести вам сюрприз, всё думал, что сочтёте меня, выжившим из ума, стариком, который помешался на своей психиатрии, а выходит так, что вы опередили меня. Удивительно! Где вы, кстати, были всё это время?
- Всё расскажу, если угостите меня хорошим кофе, - засмеялся Семён.
В кабинете, взяв из рук Семёна папку, Ковальчук направился к своему письменному столу, указав рукой на знакомый уголок в дальнем конце кабинета, - располагайтесь, вы хотели хороший кофе, работайте, здесь всё вам знакомо, а я немного поработаю.
Минут двадцать в кабинете была полная тишина, Ковальчук не спеша переворачивал страницы, потом возвращал их обратно, снова листал, будто боялся пропустить нечто важное. Оторвав взгляд от бумаг, Михаил Маркович снял очки, посмотрел на Шереметьева подслеповатым взглядом и тихо произнёс, - значит, я не ошибся! 
Так с чего начнём? С этого, - Ковальчук показал на свой стол, - или с того на чём остановились две недели назад? Темы не равнозначные, предлагаю начать с обыденного дела, а то это заведёт нас далеко, - он указал опять на стол, где остались записи.
- Я думал, вы знаете ритуал, а вы всё забыли надо всё приготовить на столе, чтобы потом не отвлекаться. – Ковальчук подошёл к шкафу, приготовил большой поднос и сложил на него всё, что могло понадобиться при разговоре. Кофе, сигары, две бутылки – коньяк и виски, бокалы, вазочки с вареньем и заварочный чайник. Включив электрочайник, он успокоился и сел в своё кресло.
- На этом моя миссия хозяина закончилась, теперь вы будете мне помогать, уважая мою старость, разница, всё же тридцать лет!
- Выбрав сигару, Михаил Маркович понюхал её, отрезал кончик и раскурил. Аромат запаха от сигарного дыма сразу окутал всё помещение.
- Вы так и не отказались от сигар? Вредно и очень опасно!
- Дорогой, вскрытие покажет, но лучше не вскрывать, а сразу кремировать! – Горькая улыбка скользнула по лицу старика и погасла.
- Докладываю – вы очень верно определились с деньгами, вернее с тем, где их искать. По моим неполным расчётам, в результате анализа только зарегистрированных в базах случаях, за рубежи России выведено не менее четырёх триллионов и примерно столько же осталось в России в виде частной собственности, на частных счетах в банках, движимого и недвижимого имущества.
- Погодите, Михаил Маркович, давайте договоримся здесь, на берегу в каком исчислении вы считали? – Ковальчук замер, что-то соображая, потом улыбнулся. То, что выведено, то выведено и считается в долларах и евро, а то, что осталось в стране, считается в рублях.
- Теперь понятно, но какая приближённость в ваших оценках?
- Ковальчук развёл руки в стороны, потом сузил пространство между ладонями до сантиметра, - примерно, пять процентов.
- Есть ещё очень интересные расчёты, пока не спешите с выводами. Я попросил просчитать, сколько средств, прошло, как говорят - «мимо кассы», и осело в карманах у населения. Выделили стоимость активов, которые продолжают работать в стране после средины девяностых и стоимость активов и недвижимости, которая возникла в этот же период. Вы не будете лишать права народ, жить лучше, иметь большую площадь жилья, иметь автотранспорт, хорошо питаться? Всё это стоило России около половины указанной суммы. Остальная половина осела у 5% граждан в виде накоплений и роскоши.
- Что может подлежать изъятию?
- Не спешите с изъятием в стране, вся задача должна быть сосредоточена на возврате того, что ушло!
- Вы правы, вы абсолютно правы, Михаил Маркович, мы не будем повторять ошибки коммунистов, пусть все живут хорошо, но честно.
- Это другой вопрос, мы это с вами не обсуждали.
- А как рассредоточены капиталы за рубежом?
- По-разному, одни лежат на депозитах в Лондоне, Париже, Нью-Йорке, Берне, Кёльне, да мало ещё где, другие потрачены на недвижимость, третьи работают в экономиках запада. Пестрота полная!
Мне ребята собрали базу по всем злодеям, которые в настоящее время имеют активы, каждый, на сумму не менее миллиона долларов США.
- Шереметьев вздрогнул, что такая база существует?
- Уже существует. Пришлось взять базу из ФСБ, МВД налоговой и из прочих фискальных органов, прогнать их через три фильтра. Получилось то, что получилось! Вы довольны?
- Это только малая часть из того, что необходимо для моих планов.
- Вы уже сформулировали то, что будете делать? Помниться, совсем недавно, вы надеялись, что президенту необходимо создать свои кошельки, рассовать их по верным друзьям и тогда он будет свободен от олигархов, решений Думы и бюджета вообще. Спонсоры – меценаты!
- Шереметьев внимательно посмотрел на Ковальчука, который с некоторым лукавством смотрел на Семёна сквозь завесу дыма.
- Мы говорим о разных вещах, одно другому не мешает. Вы отлично знаете, что законы принятые Думой за десять лет оставили много лазеек для вывоза капиталов. Не вам мне объяснять, что это значит для либералов, которые воспринимают это как признак свободы и демократии. Презумпция невиновности! Украл – не доказали – вывез – сохранил! Вот такая простая схема. Она и сейчас продолжает работать. Получается у нас двухстороннее движение капиталов, одна труба качает газ, нефть и другие ресурсы на запад и восток, другая труба  качает валюту в разные стороны из страны. В правительстве уже научились без особых усилий рассчитывать, что вернётся в страну, что осядет там, или  вернётся туда, пройдя через бюджет. Плохая бухгалтерия получается – дебет с кредитом не сходиться.
- Ну, это без меня, я здесь не силён, а злодеи все очень заметны на западе. Как только у них появляются деньги, сразу начинается обострение. Первые годы они хотели слиться с западом, доказать, что они не хуже. Покупали яхты, замки, как знаки своего величия, но запад их не принял. Мы постоянно слышим, что существуют какие-то западные ценности, считаем это пустыми словами, или понимаем их как пропаганду своего образа жизни, но мы ошибаемся. Существуют эти, пресловутые, западные ценности, только не в виде демократии или рынка, а в глубинном понимании стиля жизни. Возьмите Европу. Там состояния семей складывались десятилетиями и столетиями, капиталы росли и накапливались из поколения в поколение, передавались и исчезали. Не берусь судить о способах этого процесса, но уверяю, что это не просто, очень непросто.
И вот появляются наши ребята с карманами набитыми деньгами, счетами полными денег и начинают гулять. Вы знаете, что бывает, когда наши ребята гуляют на Руси! От любви, до мордобоя - один шаг. Сколько было Крушевелей? Мне приятель рассказал одну историю, напоминающую современный анекдот. Расписывают пульку приятели, где-то во Франции. За столом французы и русские, сидят долго играют. У русского закончились сигареты и он в домашнем костюме, как был за столом, вышел на минуту за сигаретами. Что вы думаете, через полчаса возвращается за стол с сигаретами и новыми часами за три тысячи евро! Как вам это понравилось, как это может понравиться французам, если в кармане домашней одежды у русского лежит десять тысяч евро, просто так, на мелкие расходы. А компания состояла из французов среднего класса! Промолчали, но я думаю, что это был вызов. Вот это и есть западные принципы или ценности. При всём том, что в старой Европе привыкли к местным коррупционным скандалам, аферам и расслоению общества, такие фокусы не остаются незамеченными.
Вы знаете, как относятся к нашим туристам в Турции, Греции, на Мальдивах, в Египте, или где хотите? Как к сумасшедшим людям с большими деньгами!
- Да, репутация у нас не ахти, какая, если судить по туристам. После этого вся наша информация в СМИ, о достижениях и миролюбии России остаётся без внимания, там перед глазами видят других россиян, - Семён взял в руки сигару, покрутил её в пальцах, понюхал и положил на стол.
- Получается так, что может решиться сразу три задачи, в нашей, с вами, затее – собрать всё, что украдено и выведено за рубежи, создать из этих трофеев запасы для целевых программ в России, и последнее – убрать со сцены оголтелых, без башенных туристов, которые портят кровь западу и очень отличаются от прочих отдыхающих. Я ничего не пропустил?
- Ковальчук смотрел на Шереметьева ясным стариковским взором, даже с некоторой любовью и восхищением, - всегда восхищался одним вашим качеством, Семён Витальевич, вы умеете увидеть в простом линейном деле, то, что лежит за горизонтом событий, которые планируете. Извлекаете пользу более глубокую по содержанию, чем кажется на первый взгляд. Вы не учли ещё одно очень веское обстоятельство, которое обязательно надо учесть, как вторичное, или производное. Я ведь хотел спорить с вами по поводу методов, которыми вы хотите воспользоваться – отнимать, знаете ли, это всегда для меня казалось плохим методом. Не допускать впредь обмана или потерь, извлечь урок, это другое дело. Нет, нет, я не буду вас переубеждать, вы знаете, что делать!
- Что я не учёл?
- То, что, через некоторое время все эти энтузиасты вывоза активов за рубеж, поймут, что это бесполезно и даже опасно.
- Вот и хорошо, что мы нашли понимание, для меня это важно, Шереметьев в душе был очень польщён замечанием старика, но не подал вида.
- Вас не затруднит, Семён Витальевич, налить мне немного коньяка, знаете, после сигары горечь остаётся.
- Шереметьев разлил коньяк в стаканы, предназначенные для виски, протянул один Ковальчуку, приподнял свой, - может пора разгадать ребус с вирусом?
- Не будем спешить, для меня кое-что остаётся неясным, я вам до обеда хотел показать ваши новые владения, познакомить с людьми, которых вам предлагаю для работы, - маленькие глоточки коньяка, казалось, оживляли Михаила Марковича, - вы готовы?
- Поднявшись из кресел, оба направились к выходу из кабинета, пропуская друг друга в двери, вышли из кабинета, обняв друг друга за талию. Семён впервые ощутил всю хрупкость и физическую незащищённость старика.
Пройдя многочисленные помещения НАЦ, оба вернулись в кабинет, готовые к продолжению разговора.
- А, как использовались эти помещения раньше? Вы показали мне очень много свободного пространства, которое так легко и быстро освободили от своих сотрудников.
- Вы не заметили, что эти помещения давно мне для НАЦ не нужны. Мы перевели многое на новые платформы, создали свои библиотеки и уплотнили процессы. Ничего особо уплотнять не пришлось, я просто дал команду выделить всё и разделить на две независимые зоны. Сотрудники, кому это нужно знать, думают, что мы затеваем реорганизацию помещений для новой программы центра. Практически, я попытался создать отдельный кампус с общежитием на двадцать слушателей, или курсантов, не знаю, как вы их назовёте, три секции для проживания преподавателей, человек на десять, только без семей. Десяток малых аудиторий для занятий. Спортивный и тренажёрный залы, но это на ваше усмотрение.
- Михаил Маркович показал пальцем на бутылку виски, - плесните чуть-чуть, в горле пересохло, - грузно водрузил тело в кресло и задумался.
- Не знаю, как вы поступите, но я могу предложить вам одну схему. Судя по тому, что я накопал на карте мира, ваши подопечные разбросаны по всем континентам. Но есть одна закономерность, всё распределяется на пять шесть групп по языковому признаку. Английский, французский, немецкий, арабский, китайский. Вы уже поняли? Вашим специалистам прейдётся работать в этих языковых средах. Адаптировать тоньше можно легко, уже с каждым новым заданием. Что общее? Владение банковским делом, физическая и профессиональная подготовка, программирование и не знаю, что там ещё нужно. Отработка легенды индивидуальная. После каждого выполненного задания вся сеть в зоне сворачивается. Повторение акции на одной и той же площадке возможно только через год, даже если там несколько пациентов.
- Шереметьев сидел в кресле со своим стаканом виски и откровенно улыбался. Улыбка была настолько откровенной, что могло показаться - он издевается, или не доверяет Ковальчуку.
- Не понял, я говорю о чём-то смешном, или выгляжу клоуном?
- Нет, простите, я просто восхищаюсь, вы всё уже продумали и предусмотрели, не хотите стать Хранителем?
- Я давно не верю в романтические приключения, а серьёзными делами начинать заниматься в мои годы просто не имею права.
- Вы только не обижайтесь! Нам нужен ваш ум.
- Кому это вам и разве я не работаю с вами?
- Не расстраивайтесь, - словно мальчишка стушевался Сева, - вы отлично понимаете, что я имел в виду.
- В кабинете возникла какая-то новая атмосфера, только, светило солнышко и вдруг закапал дождь.
- Может, обсудим, то, что связано с вирусом? Помните, вы мне обещали вчера?
- Вчера было вчера, - каким-то нейтральным тоном произнёс Ковальчук, - он стал замечать в последнее время, что к его словам относятся как-то не так, как раньше. Его стали воспринимать не участником процесса, а как гуру.
- Если вы хотите знать лично моё мнение, то его можно уложить в одну известную пословицу – «не так страшен чёрт, как его малюют», если обсуждать это серьёзно, то получается довольно пёстрая картина.
- Шереметьев сразу насторожился, никогда раньше он не слышал от Ковальчука такой неопределённости в самом голосе, в его словах, раньше чувствовалось скрытое превосходство человека, знающего больше, чем говорит, теперь он говорил так, словно сам надеялся узнать больше.
- Поделитесь своими наблюдениями, может нам вместе удастся разобраться в этом чёрте?
- Не замечая слов Шереметьева, Ковальчук спросил, - помните вирусолога, с которым вы просили меня побеседовать, выяснить, что он задумал? Билибин, кажется. Так это чистый вирусолог, со своей идеей фикс – создать вакцину здоровья от всех патогенов. Он ещё не понимает, что может открыть ящик Пандоры, или создать вакцину, запускающую автоиммунную реакцию в организме, когда лимфатическая система будет пожирать собственные ткани, находящиеся на различных этапах своего жизненного цикла.
- Это очень опасно?
- Это смертельно опасно! Его вакцина будет ядом, против которого трудно подобрать антидот. Надеюсь, он столкнётся с этим при экспериментах на животных и успокоиться.
- А, если он создаст такое вещество и оно попадёт из его лаборатории туда, - Семён показал пальцем за спину.
- Ну, для этого у вас и у него есть служба охраны, я об этом не думал, отговорил, как мог, предостерёг. Ввязываться с ним в дискуссию не входило в вашу просьбу, а сейчас предупреждаю.
- Спасибо!
- Что же касательно вашего последнего вопроса, то давайте рассуждать вместе, не одному же мне нести ответственность за весь мир, - Михаил Маркович улыбнулся и протянул пустой стакан, но Семён демонстративно поставил его на стол, - скоро обед.
- Тогда после обеда и продолжим, согласился Ковальчук, быстро поднялся и вышел к себе в комнаты отдыха.
- Шереметьев замер от неожиданного поступка Михаила Марковича и остался сидеть в кресле.   


 Глава 6. Новые обстоятельства или большая игра.

Обед проходил по-деловому, быстро. Поели, попили, встали и вышли. В кабинете Ковальчука было по прежнему тихо, только столик в уголке для отдыха и мини встреч, был накрыт полностью. Кто-то выставил, пожалуй, всё из буфета, появились вазочки с любимым вареньем и сладости, электросамовар на три литра стоял в центре стола, два заварочных чайника. Закуски не было видно, но стол ломился от всех видов сладкого, и только у кресла Ковальчука была одна тарелка с каким-то ассорти – соленья. Три бутылки алкоголя – виски «Бурбон», Хеннеси и Текила.
- Ковальчук махнул рукой в сторону столика, а сам направился к своему рабочему столу. Молча покопался с компьютером, подобрал нужные файлы, включил мультимедийный проектор и с пультом в руке подошёл к своему креслу за столиком.
- Вам удобно?
- Да, всё нормально, а что вы собираетесь делать?
- Будем работать вместе, готовых рецептов у меня нет, но вам это пригодиться, думаю, что очень скоро пригодиться, или я ничего не понимаю в этом дурдоме.
- Где?
- В психиатрической клинике под названием планета Земля, вам так понятнее?
Давайте вместе вспомним наш недавний ночной разговор. Вы интересовались моим мнением о статье Гундарова - эпидемиолога, в которой он доказывает, что никакой пандемии нет. А, здесь и доказывать нечего, я поднял всю статистику, только не ту что подаётся с наших экранов, а настоящую мировую и понял, что Игорь прав, пандемии нет! 1% смертности при заболевании вирусной инфекцией – это очень мало. Кто-то нас хочет убедить, что это очень опасно и смертность намного выше. Ежедневно даются цифры, которые никак не стыкуются между собой. Число - заболевших, число – умерших, число - выздоровевших. Губернаторы и мэры городов стали основными вирусологами в стране, Они дают рекомендации, вводят ограничения, призывают и убеждают население. Одно подаётся в процентах, другое в абсолютных числах. Если пандемии нет практически, а она объявлена официально ВОЗ, значит, кому-то это очень понадобилось. Помните Экзюпери – «если звёзды зажигаются, значит это кому-то нужно»?
Так, вот мне пришлось исследовать не сам процесс заболевания гриппом, а искать этого или эту неизвестную сущность, которой понадобилась пандемия.
- Ковальчук, взял в руку пульт, чуть развернулся в кресле, и на небольшом экране возникла карта мира. Сначала, Шереметьев не заметил на ней ничего необычного, только раскраска континентов, показалась ему необычной.
- Это моя рабочая карта, здесь я отмечаю, в цвете, насыщенность содержания моими пациентами. Чем темнее цвет, тем больше психических возмущений в зоне, - пояснил Михаил Маркович.
- Присмотревшись, Семён стал читать карту, постигая смысл информации.
- А, какая градация цветов? Цвета, я понимаю. Европа – красным, Азия – зелёная, Австралия – жёлтая, Северная Америка – голубая, Южная – серая, Африка – фиолетовая. А, интенсивность цвета, что значит?
- Это легко как в школе для детей, чем интенсивней или темней цвет, тем больше моих пациентов, - засмеялся Ковальчук.
- У меня есть цветовые маркёры, которые помогают визуально определиться со степенью заражённости того, или иного участка. Это качественный метод, который даёт представление об общей картине напряжённости пси-энергии. Замете, что Африка и часть Азии окрашена в довольно светлые тона. Заметили?
- Да, уже лучше, после ваших комментариев, становится кое-что понятно.
- Ну, вот с этого и начнём! Карта удобная вещь, на неё можно накладывать всё, в том числе и вашу пандемию. Наложение очагов пандемии на карту, позволило мне заметить, что высокий уровень пси-энергии, как-то связан с интенсивностью заболеваний. Но, это мне ничего не объяснило, все знают, что при массовых заболеваниях, меняется и пси-энергия. Что здесь первично, что вторично? Я поднял данные ранее составленных карт и заметил, что возмущения пси-энергии всё же первично.
- Простите, Михаил Маркович, можно спросить? Почему у вас Африка и Азия в зонах размещения Китая, Монголии, части России окрашены в лёгкие тона. Там, разве, нет ваших пациентов?
- Мои пациенты есть везде, всё дело в их количестве и качестве. У вас своя пандемия, а у меня своя, - Ковальчук засмеялся, потом резко прервал смех.
- Давайте работать, не распыляйте внимание. Я с этой картой, работаю уже десяток лет и знаю, как звучат эти цвета, как иногда играют эти краски. Вы можете представить себе композитора, который знает свой инструмент, извлекает из него всё, что хочет извлечь, а его ученик, превращает этот-же инструмент в кусок дерева.
- Образно, понимаю – вы композитор, а я ученик, но тогда покажите, как звучит ваш инструмент.
- Стараюсь, но ученик тоже должен быть терпелив, согласны?
- Ковальчук, отхлебнул из стакана, Шереметьев покосился на него, не смея сделать замечание.
- Продолжим, уважаемый коллега, сейчас начинается самое интересное! – Ковальчук показал пультом в сторону экрана.
- Отбросим пока пандемию в сторону, забудем на время, а займёмся изучением этой карты, ну скажем, в период начала 2019 года.
- Мои пациенты вели себя пару десятков лет вполне прилично, - Ковальчук вывел на экран карту, которая для Шереметьева мало чем отличалась от предыдущей, но что-то было другое.
- Посмотрите, всё здесь на месте! Цвета всё те же, интенсивность почти такая же, но заметьте, я накладываю данные о состоянии конфликтности, возникающей в мире. Потом накладываю данные о состоянии экономик этих зон, потом все центры политических возмущений и теперь, мы имеем картину состояния мировой напряжённости пси-энергии.
Вам трудно определить, не тренированным глазом, все изменения интенсивности цветов. Я вам помогу. Интенсивность цвета в области центральной Азии, ближнего Востока и некоторых зон севера Африки возросла в разы. В области Китая на тон. США, вы заметите это сами, изменили окрас в четыре раза. Европа – в три раза. Зона России тоже изменилась, но как-то по своему – на пол тона.
- Вас, вероятно, интересует не это - промежуточное, а окончательные выводы. Выводы интересны тем, что на всём этом большом пространстве, - Ковальчук указал на экран, - возникли большие изменения пси-энергии, в политически активной части планеты. Я бы сравнил такое явление с предвестником мировой войны. Мне пришлось составить такую же карту, приблизительно, конечно, по данным публикаций периода на 1934-1039гг. Многое сходиться!
Изменения в зонах региональных конфликтов, малых войн в Ираке, Сирии, Ливии, Афганистане, постоянную напряжённость в зоне арабо-израильского конфликта я вычленил отдельно – это понятно и легко объяснимо, но как объяснить существенные изменения пси-энергии в Европе, США, Китае я не знал.
- Ковальчук опять приложился к стакану, сделал небольшую паузу, - этот вопрос висел в воздухе и заставил меня ввести в свои исследования некоторые политические факторы, к которым ранее относился вполне спокойно. Двадцать лет я изучал своих пациентов и считал, что они, и только они, являются центрами возмущений пси-энергии в мире. Теперь получалась иная картина – совокупность изменений отрицательной пси-энергии могла привести к взрыву.
- Так вы сделали расчёты и определили предвестники мировой войны?
- В каком-то смысле, да! Но мир меняется, возникают новые инструменты передела мира.
- Ковальчук, взглянул на часы, - нам пора ужинать. Война - войной, а обед по расписанию!
- Шереметьев растеряно посмотрел на свои часы и рассмеялся, - у вас получается как в восточной сказке – «наступило утро, сказка закончилась, вечером будет продолжение».
- Это для вас молодых людей всё просто, а у нас – стариков всё решают привычки – привычка вторая натура. Знаете, пустой желудок как-то отвлекает.
- Ели молча. Шереметьев был сосредоточен на разгадке ребуса, который ему преподнёс Ковальчук. Зона размышлений не его, он не мог, не умел рассмотреть в мировых процессах, то, что замечал Михаил Маркович в изменениях  пси-энергии. Ковальчук, периодически бросал взгляды на Севу, но продолжал молчать, предоставляя право собеседнику, самому определить нечто важное. Пошептавшись с официантом, Михаил Маркович поднялся.
- Опять наступила ночь, нам пора продолжить сказку, - он улыбнулся и жестом указал на выход, - чай, кофе, потанцуем – всё будет потом.
Разместившись в своём кресле, Ковальчук взял в одну руку сигару, в другую пульт, покрутил занятыми руками в воздухе, смеясь, отложил пульт, раскурил сигару.
- Вы готовы? Тогда поехали дальше.
- Я долго искал новые вводные для своего пасьянса, старых карт явно было не достаточно.
Стал рассматривать своих пациентов, как и раньше, группировать их по сложившимся интересам и пришёл к любопытному выводу. Просматривая сводки, мне приходилось часто встречать один термин – «кризис» в различных сочетаниях, как прилагательное во всему, что происходит в мире. Кризис перепроизводства, финансовый кризис, политический кризис, кризис власти…, кризис, кризис, кризис! Стал смотреть ближе, что мои пациенты обозначают кризисом и для чего.
Вы не поверите, коллега, корни этого феномена, под названием – «кризис» всегда заключается в тупиковом состоянии дел, когда мои пациенты, снимая с себя всякую ответственность, пытаются объяснить собственные неудачи. Кризис и всё! А, кто привёл дело к критическому состоянию, кто виноват? Кризис - рост безработицы, кризис и миллионы голодных, кризис и разрыв всяких торговых отношений. Как-то не принято сразу определять виновного или виновных.
Так, вот, я ничего нового не открыл, просто определил, по своим критериям, что мир болен всеми кризисами вместе, перечислять?
- Не надо, я это понял, но причём здесь пандемия? Неужели, от отрицательной пси-энергии индивидуальный иммунитет так ослаб, что не может сопротивляться вирусам?
- Вы ничего пока не поняли, коллега! – В глазах Ковальчука загорелся какой-то дьявольский огонь, он склонился всем своим телом в сторону Шереметьева, затянулся сигарным дымом и закашлялся. Протянутый стакан с водой остался без внимания. Кашель внезапно прекратился, - извините, сигарный дым не пускают в лёгкие, опытные курильщики только пыхтят, а я вот оплошал.
- Вам не показалось странным, что пандемия началась в Китае и как-то быстро закончилась в самый разгар борьбы Трампа с Китаем? Вам не показалось странным, что вся Европа, да и весь остальной мир, продолжал жить своей обычной жизнью. Никаких ограничений в перемещении людей, товаров, услуг. Пандемия объявлена ВОЗ, а в Америке и Европе её нет!
- Да, это интересно, я обратил на это внимание.
- Посмотрите на карту - Китай почти не шелохнулся, весь мир кричит о китайском вирусе, а за пару месяцев, китайцам удалось остановить распространение вируса, выстроить систему социальной защиты и восстановить своё производство.
Выстрел оказался холостым! Но это ещё не всё, мои пациенты в США рассчитывали что, через остановку производства в Китае могут добиться того, что их президент объявил на весь мир. Вернуть в штаты реальное производство, когда-то выведенное в Китай, оживить ржавый пояс США.
- Обычно, те, кто разрабатывает новый яд, готовит и противоядие.
- Вы говорите – обычно! А, можно считать обычным в том, что 1,3 миллиарда населения с развёрнутым производством, одевающим и обувающим половину населения планеты, обреч на мучительную смерть?  Там – где-то в США приняли такой план! Ну, представьте такую картинку. Трамп, как всегда, в своём стиле начал задавать неприятные вопросы боссам из …, его удивила большая сеть биохимических лабораторий, которую он должен содержать. Спросил, смогут ли они помочь осадить Китай, сделать его более сговорчивым. Вот так, простенько! Ребята под козырёк! Точечно и сделали, но немного не учли то, что шарик круглый и самолётики летают часто. Остановить скорость броуновского движения современного мира невозможно. Брызги долетели и до авторов проекта, но опять виноват Китай.
- С Китаем всё понятно, но почему такая реакция на короновирус у нас, в России и Европе?
- Простите, я немного устал, если не возражаете, то перенесём разговор на завтра, мне ещё надо о многом вам рассказать, да и не всё я ещё знаю. Надо провести кое-какие наблюдения.
- Ковальчук встал и направился к двери, чуть обернулся на ходу, - для вас всё приготовлено в гостевом блоке, проводят.
- Шереметьев некоторое время сидел в оцепенении, боясь пошевелиться, - вот вам и дедушка псих! Семёна часто упрекали в том, что он, требует всё большей мощности и всяческих ресурсов для исследований Ковальчука. Он всегда отшучивался, когда спрашивали, - ну как там дела у нашего дедушки психа?
Шахеризада получается!
- За дверью кабинета Шереметьева ждал молодой человек, который сразу поднялся со стула навстречу Семёну, - я вас провожу!
- Прошли по нескольким коридорам-переходам, вышли на какой-то малюсенький пирон, где их ждала электро-дрезина, иначе и назвать было нельзя этот гибрид трамвая и электровоза размером метра три длинной. Узкоколейка уходила только в одну сторону.
Молодой человек прошёл во внутрь стеклянного вагончика и жестом пригласил последовать за ним. Вагончик быстро набрал скорость и через минут пять, не более, бесшумно остановился у такого же пирона. Если бы Шереметьеву завязали глаза, то он подумал бы, что они или никуда не перемещались, или вернулись обратно. Выйдя из вагончика, оба прошли немного по довольно широкому сводчатому проходу и остановились в лифтовом холле.
- Мы уже прибыли, Семён Витальевич, сейчас поднимемся, и вы будете дома, - молодой человек вызвал кабину лифта и показал рукой в открытую дверь, - проходите. Дверь за Семёном закрылась и он, осмотревшись, нажал единственную кнопку в кабинке. Через минуту он был уже двумя или тремя этажами выше, в небольшом лифтовом холле с одним единственным указателем – выход!
Войдя в номер, Шереметьев сразу почувствовал себя стоящим на земле, да именно, не под, не над, а на земле. Вечернее солнце чуть заглядывало в два окна не большого зала.
- Ну, что мне здесь делать? – подумал Шереметьев и обратил внимание на небольшой столик, стоящий в дальнем углу под большим торшером. Столешница представляла собой большую шахматную доску с расставленными фигурами шахмат. Размер шахматных фигур, их особая вычурность, под индийский мотив, привлекла его внимание. Слон был слоном, король – королём, королева – королевой. Подойдя поближе, Семён взял в руки одну фигуру и понял, что она сделана не из кости, а просто пластмассовая имитация или копия, реплика!
Передвигаясь по помещению, Семён, как бы осваивал новое пространство, не понимая, что он здесь делает. Перед глазами была пресловутая карта Ковальчука. Он никак не мог избавиться от раздражения, от того, что не удавалось продолжить, логическое рассуждение, Михаила Марковича, пройти по обозначенному им пути самостоятельно.
- Ну, собираются его психи в различные сообщества, в разных зонах планеты – это не ново. Все выбирают условия для жизни по своим интересам. Говорят, что вся Силиконовая долина говорит по-русски, в Лондоне есть такие центры, в которых концентрация русских очень высока. На Брайтоне в Нью-Йорке, такая концентрация евреев, что его можно назвать новым Иерусалимом, а в Тель-Авиве можно говорить о большой диаспоре русских, а точнее советских евреев.
Что-то здесь не так. – Шереметьев продолжал ходить вдоль мебели, расставленной в зале, заглянул в ванную, открыл дверь в спальню, потом перешёл к изучению кухни – небольшой выгородке в зале, оборудованной кухонными навесными шкафчиками, холодильником и микроволновкой. Заглянув в холодильник, улыбнулся. Пластмассовые боксы в два ряда стояли на полках, а по торцам, фломастером были сделаны надписи – мясо нарезка, рыба сёмга, овощной салат,…. Заглянув на навесные полки, Семён с радостью обнаружил в герметичной банке натуральный молотый кофе, нашёл турку, но никак не мог понять, где же электропечь? Отложив кофе, нашёл чай, обрадовался – электрочайник, чайник для заварки были на месте. Не спеша, стал снимать с себя костюм и переодеваться в удобную мягкую пижаму, которая предусмотрительно была приготовлена в спальне. Это был не совсем понятный для Шереметьева костюм, состоящий из полуспортивных брюк, мягкой свободной куртки с капюшоном и майки из х\б.
- Семён как-то сразу понял, что моторика, его повышенная физическая активность никак не мешают ему думать о карте Ковальчука, наоборот, всё, что он делает, только усиливает желание продолжить разговор с Ковальчуком. Раздражаясь всё больше, Семён заварил чай, добавил в чашку неимоверное количество сахара и с чашкой в руке направился к шахматному столику. В этот момент зазвонил телефон. Шереметьев не сразу догадался, что звонит телефон на письменном столе, сотовая связь в центре глушилась полностью.
Взяв трубку, услышал голос Михаила Марковича, - уже отдыхаете?
- Не привык так рано отдыхать, это больше похоже на наказание, вот смотрю на ваши шахматы и думаю, как это люди играют сами с собой?
- Вот и я не могу успокоиться, разговор какой-то получился куцый. На меня накатила какая-то безнадёга, подумал – зачем это вам? Вы сейчас должны быть заряжены на патриотизм, такое дело затеваете, а я здесь со своими прогнозами и вечными психами. А, по поводу шахмат, скажу вам одно, я этим занимаюсь всё своё сознательное время, даже во сне, да и вы тоже, только я знаю, что это шахматы, а вы нет.
Потом без всякого перехода добавил, - можно к вам в гости напроситься, Семён Витальевич, хочу закончить мысль, а так не засну.
- Вы меня даже выручите, жду!
-Через минут тридцать, ну может чуть больше, в дверь постучались. Шереметьев сидел за шахматным столом и вертел в пальцах фигуру чёрной королевы, он даже не поднялся с места. В двери появился знакомый юноша, потом появилась фигура Ковальчука с бутылкой в руке.
- С пустыми руками, говорят, в гости не ходят, вот и прихватил, не возражаете?
 - Юноша, убедившись, что всё хорошо, исчез.
- Проходите, Михаил Маркович, продолжим вашу игру в тысячу и одну ночь!
- Ковальчук, стрельнул взглядом на руку Семёна с зажатой фигурой и тихо произнёс, - вот об этом и поговорим подробно, поставил бутылку на кухонный стеллаж и занял место по другую сторону шахматного столика. Пожевал губами и спросил, - на чём мы остановились?
- Потом махнул рукой, какая разница, - давайте немного посмотрим на то, что твориться сейчас в мире. Назовите мне хоть оду фигуру из руководителей стран, которые вы могли бы поставить на одну шахматную доску вместе с такими личностями как, Рузвельт, Сталин, Черчилль, Наполеон, Дизраэли, или Бисмарк. В древность погружаться не будем, там всё сложно и не однозначно. Не будем брать в эту команду Петра Первого, Ивана Грозного, остановимся на личностях19-20 веков, для нас этого вполне достаточно. Есть материал, который можно исследовать, есть дела и дипломатическая переписка, которая может рассказать обо всём.
- А, личности из древности вас не интересуют, - удивился Шереметьев, - там есть не менее интересные объекты для исследований – Александр Македонский, Навуходоносор - много тех, кто создавал империи.
- Молодой человек, как мы можем обсуждать их качества, если есть самая малая информация, дошедшая до нас с эпосом – сказками и кое-что материального? В сказки я не верю, не могу просчитать их психатип, потому, что всё, что до нас дошло писано и переписано на все лады, можно бесконечно гадать и предугадывать, ещё больше запутывая всё. По поводу моих кандидатов, можно спорить, но основное можно проверить.
- Вы не упомянули Ленина, он в двадцатом веке провозглашён гением большевизма.
- Лицо Ковальчука передёрнулось, - только не говорите мне о гениальности этого человека. Он был и останется только коварным жестоким человеком, который всю жизнь хотел отомстить за казнённого брата Александра. Не надо мне портить настроение вся его революционность заключается в бунте, бунте вечном и беспощадном.
- Простите, Михаил Маркович, не ожидал вызвать, такую реакцию на эту личность.
- Да в том-то и дело, что это не личность, а тяжело больной человек! Сколько он прожил – 54 года, если бы на десяток меньше, то могло всё обойтись без революции. Он то и собрал вокруг себя бесов – профессиональных революционеров, которых Сталин выводил до самого начала войны!
- Ещё раз простите, забудем эту тему! – Шереметьеву было действительно неудобно, пригласил человека в гости, рассчитывает получить от него ценную информацию, а здесь с порога такой негатив.
- Ковальчук взял из руки Шереметьева фигуру королевы, приподнял её и, вертя в пальцах, проговорил, - вот о ком, следует, сейчас говорит, вот, кто заслуживает внимание. Я перечислил имена руководителей государств и тех, кто реально влиял на политику стран и народов, не потому, что они идеал для подражания, а потому, что они знали, куда вести свои страны. Не будем их обсуждать. Давайте просто признаем, что во главе стран Европы, Азии и Америки сегодня таких личностей, хороших или плохих, нет. Самостоятельные главы стран, закончились с событиями на ближнем востоке и Ливии. Я до сих пор сожалею об этом.
- Шереметьев сидел не шелохнувшись, боялся вставить слово, или задать вопрос. Он понял, что Ковальчук пришёл не слушать, не беседовать, а говорить. Он должен высказаться, а там - посмотрим.
Михаил Маркович, словно почувствовал настроение Шереметьева, удобнее расположившись в кресле, продолжил.
Это для меня было немного затруднительно и лежало как-то сбоку, но я стал изучать руководителей стран Европы, неважно какой строй был в стране. Мне интересны только руководители. После развала Варшавского блока, исчезновения СССР, всё как-то сразу обнажилось. Теперь по пресловутому принципу демократии – сменяемости власти выборным путём, вся Европа стала сильно меняться. Куда-то ушла плеяда послевоенных руководителей, которые могли вести самостоятельную политику, обеспечивая экономические интересы своих стран. Мы же не будем спорить о том, что любая политика – это инструмент экономических интересов? К средине прошлого века, с уходом последних, полу-личностей, которые поддерживали видимость самостоятельности своих стран, вся Европа вдруг осиротела. Помните, то время, когда впервые заговорили об объединении Европы. Европа без границ, таможенный союз, потом единая валютная система и, наконец - ЕС.
- Ковальчук блеснул стёклами очков, склонившись к бутылке не столике, Шереметьев хотел помочь ему, но старик сам плеснул херес в бокал, попробовал, кивнул головой и улыбнулся.
- Когда-то, в детстве мне один старик рассказал, что в любом стаде есть большой предатель. Такой предатель – бык всегда есть и в стаде коров, которых ведут на убой в мясокомбинатах. Их специально не убивают, такая у них работа – идти первыми и вести за собой на смерть, неразумное стадо.
- Шереметьев вскинул голову, с удивлением посмотрел на улыбающегося Ковальчука, тот поднял стакан выше, - присоединяйтесь, уверяю вас, неплохой напиток, уважаемый офицерами флота её величества, королевы Великобритании Елизаветы.
Теперь вспомним, что когда-то Великобритания самым активным образом участвовала в создании ЕС. Создала, и удивительным образом, вышла из него, устроив брексит. Вам это ничего не напоминает?
- Шереметьев продолжал молчать, но игнорировать предложение Ковальчука присоединиться, не мог. Как-то надо было поддерживать климат согласия в их маленьком коллективе, прятаться не за кого. Налив себе немного хереса, Сева взял стакан в руку и тихо проронил, - меня это сильно удивило.
- А, удивляться нечего Великобритания всегда была, есть и буде врагом России в любом качестве и количестве!
- Не Америка?
- Нет, только Великобритания, Америка это её мускулы – это бычок – провокатор. Британцы уже сделали всё, что могли для обеспечения своего величия. Когда-то, давно они разыграли карту с языком США, ведь вы знаете, что было время, когда в колонии Нового света преобладало германское население – голландцы, немцы, датчане …, колония Великобритании получала свою независимость от метрополии в войне, а язык приняла английский. Не странно? Экспансия может быть разной, в том числе и языковой, потому что язык синоним ментальности, а ментальность способ мышления.
Ну, это детали, которые вы хорошо знаете, извините. Немного о Великобритании. Как вы думаете, на фоне деградации власти во всех европейских странах, почему Великобритания отказалась от роли лидера в ЕС? Существует две причины для этого – первая причина в большой затратности самого процесса и вечной политической возне с Германией и Францией. Вторая причина более существенная! Напомните, сколько стран входит в союз, английского содружества, пусть и не оформленный, но ещё мощный.
- Точно не скажу, но более пятидесяти, все бывшие колонии Великобритании, - ответил Семён, с интересом пытаясь понять, куда клонит Ковальчук.
А, теперь вспомните, что происходит сейчас в ЕС? Парламентская ассамблея, Совет Европы. Страна или не страна, принимаются законы ЕС, а объединённого правительства нет и вероятно, никогда не будет. Малые страны добились всего что хотели – границ нет, валюта одна, перемещение товаров и услуг - пожалуйста. Теперь остаётся только посоревноваться в либерализме. Может ли Великобритания принять на воспитание таких деток? Вечная игра в суверенитет и все при этом знают, что настоящий суверенитет бывает только экономический.
Второй вопрос, оставаясь в составе ЕС, Великобритания должна руководствоваться его законами, подчиняться его правилам. Так куда может вести Великобритания своих союзников по содружеству?
Нет, что ни говорите, а Великобритания просчитывает все ходы вперёд. Она, как и прежде старается жить за счёт своих бывших колоний, распределяя между ними роли, меняя формы, стравливая и поощряя. Остров есть остров. Представьте себе, что будет с Японией, Сингапуром, островом Тайвань и даже с Гонконгом, если обрезать их логистику с внешним миром. Великобритания это понимает! В Европе ей делать нечего!
- Всё это очень интересно, Михаил Маркович, но причём здесь короновирус, события в Ливии, Ираке, Афганистане? Вы понимаете, о чём я?
- Сейчас, завершу, и вернёмся к моим пациентам, потерпите немного, я ещё не закончил основную мысль. Все считают США основным источником и поставщиком всех неприятностей на планете, а это большое заблуждение. Когда мы с вами говорили об отсутствии личностей в руководстве стран Европы, я имел в виду и США. Всё там остаётся, как и прежде – Американская мечта, относительное материальное благополучие населения, законодательство не меняется десятки лет. Занимай и живи. Деньги печатают сами, товары поступают со всех сторон. Каждый производитель, считает за счастье поставлять товар в США, хоть туалетную бумагу. Поставщик его величества США!
Но вы заметили, какой развивается кризис власти? Я считаю, что власти, как мы её понимаем, центральной государственной власти в США нет!
- Шереметьев растеряно смотрел перед собой и думал, куда ведёт свои размышления этот человек. Всё предельно известно, он мог сам развернуть каждый довод Ковальчука в двух-трёх томах исследований. Европа слаба, США ослабли, на Ближнем востоке войны, разруха, голод. Что дальше?
- Будто прочтя мысли Шереметьева, Ковальчук сменил тему своего повествования.
- Это мы всё знаем. Согласен. Меня сейчас больше интересует сам процесс зарождения нового мира. Не удивляйтесь, мы с вами присутствуем при зарождении, только, передела мира, создании на новом уровне всех связей и ценностей. Хотелось бы поучаствовать в этом процессе, но кое-кто хочет решить все вопросы самостоятельно. Ялтинской конференции сейчас не получиться!
- Ковальчук, словно очнувшись, смотрел на Шереметьева так, будто хотел, очень хотел, передать ему остроту момента.
- Вы не заметили на карте, которую я вам сегодня демонстрировал, особую концентрацию возбуждений пси-энергии на островах? Все понимают это как обычную активность, связанную с брекзитом, выборами в парламент, угрозой отделения Ирландии, или другими внутренними причинами, а я твёрдо установил, что это связано только с высокой концентрацией активности в трёх мировых направлениях – финансовом, айти и разведывательной деятельности. Помните любимую присказку чекистов – кто владеет информацией, тот владеет ситуацией!
- «Тот правит миром», - добавил Семён.
- Надо следить за этой зоной пристальней, чем за событиями в США.
- Это, что ваш вывод?
- Вывод ещё впереди, я ещё не закончил, кое-что, но все мои пациенты, почему-то собираются именно там. Если Россия наладит контакты с Великобританией, то всё станет намного проще. Европа успокоиться, успокоятся и США.
Не хочу вас настораживать, но где-то у нас тоже ребята хотят извлечь из пандемии свою пользу и надо отметить, что не без участия высоких эшелонов власти, будьте осмотрительны со своими предложениями. Все хотят успокоить население, сделать его послушным воле центральной власти. В Китае это получилось, но там и так всё обстояло неплохо – все были заняты, а центральная власть неплохо лоббировала интересы Китая в ВТО, пока не пришёл Трамп. Но это всё пройдёт.
- Не вижу связи между Великобританией и войной Китая с США.
- Великобритании не нужна сильная Америка, ей нужна интрига и постоянное превосходство. Не удаётся в военном отношении, пусть будет в финансовом отношении, не удаётся в финансовой зоне, можно воспользоваться сильной разведкой. Вы думаете, просто так Борис Джонсон запросил в парламенте 22 миллиарда фунтов стерлингов на Ми-5, Ми-6 и пару сильных айти агентств разведывательной направленности. Великобритания с давних времён была сильна интригой. Слишком легко у неё получилась колонизация Индии, Австралии и прочих больших и малых стран и народов. Теперь поднялась Америка, США не позволяют вести собственную политику Великобритании без своего участия. Если кто-то ещё сомневается – собака виляет хвостом, или хвост виляет собакой, то это как раз такой случай! 
   Вот, пожалуй, и всё что я могу сказать сегодня. Простите, я как-то не занимался исследованиям в таком аспекте, а теперь вот хочу вас предостеречь, зная о ваших планах. Не спорьте, я не пугаю вас, предостерегаю, вы можете попасть в очень плохую ситуацию, когда на вас будут давить сразу с обеих сторон, и стой стороны, куда вы хотите отправиться за трофеями и со стороны наших российских доброхотов. Прошу вас не будьте откровенны с самыми проверенными людьми, как бы высоко они ни сидели! Вы меня понимаете? – Ковальчук развёл руки в стороны, пожал плечами, поднялся из кресла, - ну мне пора. Я вам сообщу, что нарою, дайте мне время, но боюсь, что вам это очень не понравиться, так чувствую.
- Понимаю, благодарю за помощь и заботу, - Семён Витальевич поднялся с кресла. Он не знал, как поступить, самому проводить Ковальчука, или вызвать помощника по телефону.
- Не беспокойтесь, меня ждут и проводят, а вы подумайте, очень хорошо всё взвесьте, ошибки быть не должно. В любом случае, я оставлю для вас новую информацию, что бы со мной ни случилось. Ждите и дайте мне немного времени, - опять повторил Михаил Маркович и протянул руку, чего раньше никогда не делал.


                               
Глава 6. Большой совет.

Его разыскали по телефону ближе к обеду. Он так и не успел попрощаться с Ковальчуком, всё размышлял над его последними словами и предупреждением об осторожности.
Звонили из администрации, назначили время для встречи с главой, президент ещё был занят.
Время до встречи было ещё достаточно, что бы обдумать разговор, Шереметьев мерил шагами свой большой кабинет, на короткое время подсаживался к столу, пытался набросать текст, потом опять поднимался и мерил, мерил шагами пространство кабинета.
Нет, это не годиться, надо так подать тему, что бы она выглядела как обычная, одобренная президентом ранее, но как подвести к выделению дополнительных средств НАЦ, он придумать не мог. Получалась выпадающая из сметы сумма, не такая большая, но всё же 10 миллионов долларов. Сослаться на то, что надо заменить оборудование – это опасно, он никогда не лгал и сейчас не собирался. Возникла мысль, что можно взять сумму в долг, с возвратом, даже назначить срок возврата, но обязательно это заинтересует и возникнет необходимость пояснить расходы, пусть и в не строгой форме заявки, а словам.
Помучившись, час, или полтора, Шереметьев начал собираться, готовиться к визиту – буду импровизировать! С Ивановым было проще, он неоднократно присутствовал во время встреч с президентом и знал какие у них отношения.
Первый контакт произвёл не плохое впечатление. Молодой, внимательный, с цепким взглядом и мягкими манерами, Войнов больше слушал, чем говорил.
- Не знаю, стоило ли отвлекать вас от важных дел, я просто хотел доложить шефу о последних результатах нашей работы, кое-что подправить, уточнить задание, - Шереметьев начал свою небольшую игру.
- Я в курсе вашей работы, поэтому шеф, как вы выразились, и попросил вам помочь, если возникла необходимость, конечно. Он очень надеется, что вы ему поможете разобраться в событиях последнего времени.
- Мы же регулярно передаём аналитику и, мне кажется, что наши выводы и предложения реализуются не плохо. Время, конечно, несколько ускорилось, события развиваются стремительно, но это общая тенденция совершенно не связанна с действиями России.
- Вы так считаете?
- Уверен, я бы посоветовал вплотную заняться законодательство – конституция одно, а практика изменений жизни должна ускориться.
- Семён Витальевич внимательно посмотрел в лицо Войнова, желая увидеть реакцию на его посыл.
- Вы правы, мы этим плотно занимаемся с думой и сенатом. Мне бы хотелось с вами обсудить одно новое явление, не возражаете?
- Я, весь внимание!
- Внимание шефа привлекло то, что сегодня невозможно договориться ни с одним правительством, особенно Европы и США. Сегодня одно, а завтра совершенно противоположное, наши аналитики утверждают, что такая непоследовательность объясняется состоянием ЕС, как не до конца оформленного государства. Страны ЕС между собой как-то странно разговаривают – принимается решение парламентской ассамблеей, голосуется, а потом начинается выкручивание рук на уровне правительств государств ЕС. Почти то же самое безобразие, происходит при договорённостях с президентом США – пообещает, а потом выясняется, что конгресс против этих договорённостей! По-настоящему можно говорить с руководством только азиатских стран.
- Шереметьев почувствовал, что Войнов говорит о каком-то новом задании, слово беспокойство, или обеспокоенность на языке дипломатов означает не согласие!
- У нас есть небольшие наблюдения в связи с этим новым явлением. Мы заметили, что само понятие – ответственность страны или её руководства, часто подменяется или деятельностью спецслужб, или, возникающими, ни от куда ЧВК. Причём, эти частные военные компании создаются из криминальных или полукриминальных структур, из террористов и принадлежат неизвестно кому. Только по направленности их действий, можно судить о том кто их настоящий хозяин. Руководство стран не особенно лгут, когда дистанцируются от этих организаций.
- Семён Витальевич внимательно следил за выражением лица собеседника и готов был в каждую минуту изменить тему разговора. Войнов внимательно слушал, по его лицу нельзя было понять, интересуют его слова Шереметьева, или он слушает из вежливости. - Попробую раскачать, - подумал Семён и стал развивать эту тему.
- Ещё одно наблюдение, если позволите. Понятно, что при создании ЧВК нужны значительные средства. Когда это происходит для целей поддержки исламистких групп, странами ближнего востока – это привычно, но теперь картина сильно изменилась. Финансирование проводят или спецслужбы, или крупные транснациональные корпорации. Создание ЧВК стало таким же инструментом в достижении экономических целей, как раньше был стол переговоров. Небольшие по численности, лабильные, хорошо оснащённые и достаточно мотивированные бойцы порой достигают большего эффекта, чем авианосная группа США. Это уже  данность!
- А, как это вам удалось выяснить, ваши центры занимаются больше политикой, не так ли?
- Как говориться, следите за руками! Если мы не смогли объяснить и половины того, что творится в мире, в рамках тех договорённостей, о которых вы упомянули, то мы стали исследовать всё, что связано, не с заявлениями политиков, а с общей обстановкой на каждом участке.
Извините, мы вышли немного за рамки планового задания, но мы тоже в некотором роде ЧВК, - Семён засмеялся.
- Так вы советуете ускорить принятие поправок к законам, в соответствии с новой редакцией конституции?
- К выборам надо подойти с адаптированным законодательством и подготовленным населением.
- Я передам президенту ваши рекомендации и попрошу вас продолжить исследования этих, как вы их назвали ЧВК. Нам необходимо быть уверенными, что мир перешёл на такую форму сотрудничества. И ещё одна просьба, можно дать рекомендации, как бороться с этой новой угрозой? А то, мы как-то сосредоточились на паритете ядерных сил, выстраиваем ПВО малыми силами. Оказывается, можно свергнуть любой строй, победить не в горячей войне, в любом экономическом споре с помощью неправительственных организаций , включая и ЧВК.
- Ничего нового в этом нет, помните Афганистан и дворец Амина? Просто сейчас более эффективным стал этот старый метод. Можно в любой момент откреститься, сослаться, на что угодно или просто промолчать. Помните «Новичок» - кто украл, у кого украли, но виновата Россия. Грубо, конечно, но пока проходит.
- А как вы считаете, от кого ждать больших неприятностей, от США, или Великобритании?
- Ни в коем случае, уважаемый Антон Эмануилович, штаты, здесь большой мальчик на побегушках. Всем правит её величество Великобритания! Более двадцати различных подразделений и служб специального назначения. Тонкая отработка взаимодействия между службами и, наконец, история интриг в четыре века. Эта работа, которая ни на один день не прекращалась. Агентура! Представьте себе более 50 стран содружества, в которых легально работает вся резидентура. При наличии США, с их мускулами, Великобритании незачем конкурировать с этой страной. Теперь острова сконцентрировали свои усилия на силах разведки и влияния за счёт СМИ. Провокации, расшатывание любого упорядоченного строя в любой точке земли, ну а США довершает работу, сотрясая мускулами. Разделение труда, так сказать! Ну а выигрывают обе страны и США и Великобритания, через финансовые инструменты.
- Мы слабее?
- В некоторых вопросах – да, в некоторых сильнее - методы разные!
- Я всё передам президенту, при малейшей возможности, продолжайте работать. Вопросы есть?
- Есть один небольшой, возник только что во время нашей беседы, нет, нет, не подумайте, что спонтанно возник. Ваш интерес к системе новых взаимоотношений на международной арене, который требует новых проработок, позволил мне окончательно убедиться, что прав наш профессор, который занимается этим направлением.
- Шереметьев ненавидел себя за эту витиеватую речь, которая была унизительна и пуста. Войнов с интересом выслушал всю прелюдию, так обычно говорят, когда просят.
- Я предлагаю поработать в этом направлении более плотно!
- Вот и поработайте!
- Нам необходимо – всего десять миллионов долларов!
- Пишите заявку, рассмотрим в известном порядке и получите.
- Вот здесь и кроется закавыка, Антон Эмануилович!
- Я прошу эти средства, без всякого отражения в бюджете, мы же с вами говорили о возможностях разведок наших друзей. Тогда лучше сразу дать объявление в СМИ, что мы собираемся расширить наши возможности, а ребята финансисты потребуют ещё дать обоснование – смету расходов. Будет настоящая тайная операция. Вам шашечки нужны, или ехать?
- Я должен посоветоваться, может быть, подключим кое – что из фондов, только президент должен будет об этом знать!
- Разумеется! Значит, всего пятнадцать миллионов с возвратом в фонд, ну скажем, через год.
- Договорились, а то скоро эта цифра превратиться в сто миллионов, не знал, что вы умеете торговаться.
- Это не все мои способности, я ещё танцевать могу.
- Оба рассмеялись, Шереметьев с облегчением, а Антон с каким-то чувством неопределённого разочарования, словно он только что развенчал миф.
Вернувшись к себе на базу, Семён стал набрасывать пошаговый план создания новой структуры. Работал он за компьютером, который не был в сети, по окончании работы файлы переносились на переносной, жёсткий диск, данные стирались из памяти, а диск помещался в сейф. Иногда, Семён сразу работал с диском, а оперативная память ноутбука оставалась пустой.

-«-

Весть о кончине Михаила Марковича Ковальчука застала Шереметьева за работой. Он как-то сразу не поверил сообщению, решил сам позвонить Ковальчуку, но в последнюю секунду сразу всё понял. 93 года! Совсем недавно беседовали, планировали, выпивали и закусывали.
Так всегда бывает, когда теряешь близкого по духу человека, словно уходит эпоха. Вспомнилось немного необычное поведение Михаила Марковича при прощании. Говорят, что человек всегда чувствует больше, чем понимает и о чём говорит. Ковальчук никогда не был пристрастен к алкоголю, а при последней встрече сильно удивил. Вспоминалось всё до мельчайших подробностей. Он обещал помочь, дать какую-то дополнительную информацию, но так и не успел! А, может, успел? Только не передал. Вспомнились слова – «я, обязательно вам всё сообщу».
Вспомнив, что Ковальчук совсем один в России – сын где-то в США, дочь в Израиле сделал все необходимые распоряжения о кремации, о которой тот просил, почти шутя. Потом по телефону, назначил совещание ближайших помощников Михаила Марковича в НАЦ и стал готовиться к процедуре прощания с Ковальчуком.
На прощальной церемонии были только сотрудники НАЦ, набралось человек 40, говорили речи, вспоминали, но все отмечали только большую работоспособность отшельника, мало кто знал его, как знал его Семён.
Попросил справку о состоянии банковских счетов – пенсия врача за 12 лет. Не густо! Перевёл на счёт миллион, для наследства и прошептал, - разбогатею – добавим! Он уважал этого человека, который всегда в игровой форме давал ценные советы, смог не навязчиво настоять на своей точке зрения. Иногда Шереметьев удивлённо замечал, что Ковальчук говорит с ним как со своим пациентом, раздражался, злился, но понимал, что Ковальчук прав.  Из разговора с помощником понял, что последним человеком, с которым Ковальчук общался не из числа сотрудников, был некто Билибин - вирусолог. Сделал отметку в своей записной книжке и провёл совещание, не оставлять же такое хозяйство без присмотра. На должность руководителя НАЦ назначать никого не стал, время покажет. Шереметьев как-то не особенно беспокоился о работе центра, всё было настолько отлажено, что работа проводилась почти в автоматическом режиме. Вспомнив о карте Ковальчука, Семён изъял все носители, очистил личный сейф, отформатировал жёсткий диск компьютера и только тогда немного успокоился.   

-«-


Николая Павловича Смирнова Шереметьев знал давно, они пересекались несколько раз в администрации, у руководителя СВР и два раза беседовали на совещании в ФСБ. Нельзя сказать, что они близко знали друг друга, но доверие было заметно.
Перебрав два три варианта структуры, Шереметьев с раздражением отстранился от компьютера и замер, - что я здесь выдумываю, у Смирнова давно всё налажено, всё работает с переменным успехом, кое-что поправить приспособить под свои задачи и можно работать.
Рука сама потянулась к телефону, посмотрев в справочник правительственной связи, он медленно набрал номер. Два сигнала вызова и на том конце подняли трубку. Видно человек был чем-то занят, с небольшим раздражением прозвучало – Смирнов!
- Здравствуйте Николай Павлович, не знаю, стоит представляться, или узнали?
- Узнал, у меня слух и память на голоса хорошая, слушаю вас Семён Витальевич, извините, немного занят.
- Отвлекать не буду, нам нужно обязательно встретиться.
- Приезжайте, всегда рад гостю, только предупредите когда вам удобно.
- Хотелось бы на нейтральной почве, как у вас в ближайшие выходные? Хочу вас пригласить на природу, шашлычок отведать, заодно и поговорим.
- Несколько секунд длилось молчание, потом прозвучал вопрос, - это много займёт времени?
- Вот и дожили, - засмеялся Шереметьев, - приглашаю отдохнуть, а вы спрашиваете надолго ли.
- Простите, думал опять какая ни, будь, просьба по работе, извините, а кто ещё будет?
- Вы, я, могу цыган пригласить или девочек, но обещаю, что без двух последних позиций нам скучно не будет. Я за вами заеду, не возражаете?
- Не раньше десяти в субботу, буду ждать на работе, до встречи.

-«-

Колесо покатилось! Теперь Шереметьев стал продумывать, как организовать встречу так, чтобы первый разговор не оказался последним. Под впечатлением разговора с Михаилом Марковичем Семён был уверен, что занял правильную позицию. Надо не защищаться, а надо нападать – «бей своих, что б, чужие боялись»! Да, какие они свои, если давно уже не наши. И дети их потеряны для России, а внуки и правнуки, наверняка, будут главными врагами России. Примеров тому великое множество. Действительно, примеров было много. По тем сведениям, которые ему передал Ковальчук, на арену политической жизни запада выползают наследники эмигрантов первой, второй и третьей волны. Эти детки и внуки уже не скрывают прошлое своих предков, наоборот, пытаются преподнести их кровавые дела в годы второй мировой войны, как великий подвиг борьбы с коммунизмом.
Шереметьев всегда оправдывал позицию эмигрантов из России первой волны, сразу после октябрьских событий, вплоть до конца двадцатых годов, они покидали Родину! Пусть ту свою старую, но Россию, под страхом красного террора и всяческих репрессий. Что могло быть хуже, чем поражение в правах! Это смерть, медленная и мучительная, это можно понять.
Другое дело эмигранты второй волны, те, что сотрудничали с фашистами, они словно обрадовались самой возможности отомстить коммунистам и были наиболее беспощадны, как палачи, их тоже можно понять – они могли быть детьми репрессированных и погибших в ссылках и лагерях.  Эмиграцию третьей волны, людей, которые уезжали на запад за сытой жизнью, люди вполне обеспеченные, состоявшиеся в СССР и новой России, Шереметьев понять не мог, да и не хотел.
Семён ходил по своему кабинету, как человек, который взвалил на себя большой груз и теперь не знал, куда и как его положить. – Только бы Николай Павлович поверил,  что здесь нет ничего личного. Он не сомневался, что Смирнов уже дал задание собрать на него досье, как опытный службист нескольких ведомств, он давно никому не верил, по крайней мере, не должен был верить, это понятно.
Шереметьев остановился перед рабочим столом и замер, словно поражённый молнией.
- А, что я, собственно, хочу от Смирнова, - прошептал Сева, - его участия самым непосредственным образом в проекте, или помощи в организации работы, а может простого совета? Первое бесполезно, никто его не отпустит, такие люди не уходят сами. Помощь, помощь – очень сомнительно, ведь он, Шереметьев, может создать серьёзную конкуренцию в работе ФСЭП, причём, каким-то полулегальным образом. Остаётся – СОВЕТ, - медленно почти по слогам, проговорил Семён и опустился в кресло за рабочим столом. Приехали!
Немного подумав, над возникшей проблемой, Шереметьев приготовил себе кофе, опять сел за рабочий стол и стал искать сведения о ФСЭП, встретил небольшую заметку какого-то корреспондента годичной давности, в которой, было лёгкое упоминание об одном громком процессе и всё!
- В чём проблема? Ну, поговорим, спрошу, чем ему помочь, поинтересуюсь, как они вообще работают и всё! Вот и получиться пшик! В таких случаях надо мотивировать свой интерес обязательно, - Шереметьев вспомнил вырвавшуюся у Николая Павловича, в телефонном разговоре фразу, – «какая ни будь просьба по работе». Значит просят?
Надо как-то связать это с собственным интересом, прейдётся немного экспериментировать, даже блефовать.
День прошёл в сомнениях и отработке различных вариантов разговора. Один вариант сменял другой, потом отбрасывался и этот. Всё ходило по кругу. Решение пришло само собой - с Николаем Павловичем надо говорить просто, но не до конца откровенно. То, что он имел разговор на верху, скрывать не надо, и о работе НАЦ скрывать нечего. Надо преподнести всё дело так, как если бы он получил задание на самом верху, но, не имея никакого опыта в оперативной работе, просит Смирнова помочь с кадрами, больше узнать о механизмах самого процесса.
Сразу пришло облегчение. Теперь осталось одно пустяковое обстоятельство, как показать Николаю Павловичу, что поручение очень серьёзное и долговременное?
Выезжать «на природу» ему как-то не хотелось, разговор предстоял серьёзный, не хотелось превращать его в пикник. Немного подумав, Шереметьев решил взять «быка за рога»! Всё пространство НАЦ находилось под особой защитой. Прилежащие поля, дороги и небольшой лесок с участком мелководной речушки, всё было под защитой системы «Купол» и не той, которая закрывает небо средствами ПВО, а новейшая электронная защита,  нет всего – объекта, только белое пятно. Экранируются любые средства связи, кроме тех, которые оптоволоконной сетью выходят из зоны действия «Купол» на скрытые подстанции, за пределами большого объекта.
Если всё пойдёт, как задумано, то можно будет показать ему объект и ту базу, которую выделил Ковальчук для новой структуры.

-«-

Ровно к 10-00 Шереметьев был уже возле КПП хозяйства Смирнова, позвонил. Николай Павлович ответил сразу, - жду, вы где? Или отмена?
- Нет, я уже здесь, как договаривались.
- Буду через минуту, да, забыл спросить, где мы будем на природе, или как, а то я не знал, во что одеться.
- Или как, а там посмотрим, жду.
- Через пару минут  появилась откуда-то сбоку фигура Николая Павловича, он крутил головой и не знал к какой машине подойти. Семён подсветил фарами, но был не уверен, увидит ли, открыл дверь, уже собрался выходить. Смирнов поднял руку, уверенно зашагал к машине Шереметьева.
Заглянув в салон через притемнённые стёкла, Николай Павлович открыл переднюю дверь и с удивлением заметил, - вы, что сами за рулём?
- Сегодня же суббота – выходной, засмеялся.
- А, у вас и выходные есть? Куда едем, а то я немного простыл, да и таблетки от кашля не взял.
- Здесь недалеко, если не возражаете, я вас угощу шашлыком в нетрадиционной обстановке, признаться совсем не умею мариновать мясо. Одни говорят – соль и немного перца, другие маринуют в луке, третьи в вине, четвёртые в пиве, или кефире….
- Вы, что хотите все рецепты перечислить и на мне попробовать?
- Беседа продолжалась, ни о чём, минут двадцать, потом Николай Павлович как-то неожиданно спросил, - что припекло сильно? Кто-то из близких людей попал в нашу разработку? Я бы знал, так что заставило вас потратить субботу на меня? Признаться, я два дня, после нашего разговора теряюсь в догадках.
- Видите, значит, мы умеем неплохо работать, раз целый генерал, гроза всех коррупционеров России не может догадаться, что мы задумали.
- Ничего, у нас есть и другие методы, вот за столом развяжется язычок, тогда всё узнаю!
- Ой, не пытайте, дяденька, сам всё скажу, - засмеялся Шереметьев, скосил глаза и подумал – настроение хорошее, а впрочем, может у него такая манера игры.
- Мы едем за город или к вам домой?
- Как сказать, город теперь большой, а наш дом напоминает теперь работу, или у вас не так?
- Стараюсь отделять мух от котлет, правда не всегда, получается, - улыбнулся Смирнов.
- А, у меня вообще не получается, одни офисы, кабинеты, гостиничные номера, домом я называю то, где сплю больше недели подряд.
- Вы не женаты?
- Вы же знаете, когда-то был, а сейчас даже отчасти рад, что не сделал несчастной ни одну из женщин.
- Печальная история, порой мне кажется, что мы все женаты на одной женщине, - Шереметьев подумал, что Смирнов назовёт Родину, но он назвал работу.
- Это всё проще называется – трудоголик! И знаете, такие экземпляры встречаются не только среди государственных деятелей, а везде.
Подъехали к КПП НАЦ, Шереметьев достал маленький пульт и нажал кнопку. Шлагбаум медленно стал подниматься, а из стеклянной кабинки вышел охранник, как-то по-военному вытянулся, только честь не отдал.
Смирнов даже не удивился, теперь каждый дворик, не говоря уже о дачных кооперативах, перекрывают шлагбаумами – приватная территория.
- Шереметьев достал из кармана сотовый телефон, потом с досадой вернул его обратно и из нагрудного извлёк маленькое переговорное устройств.
- Мы уже здесь, у вас всё готово?
- Как вы распорядились, всё готово!
- Шереметьев подрулил к приземистому зданию, машина замерла, мы на месте, можно немного размять ноги, не хотите немного прогуляться?
- Николай Павлович выскользнул из машины и с интересом стал вертеть головой во все стороны, осматривая всё вокруг. – Так, что это, на дачу не похоже, на базу отдыха тоже и от центра недалеко, я засекал, напоминает ухоженную деревню в Европе, только коров и тракторов нет.
- Действительно, вокруг центрального здания всё было стилизовано, под что угодно, только не под секретное почти государственное учреждение, которое не числилось ни в одном реестре.
- Я вам позже всё объясню, проходите в здание, - Семён Витальевич всё продумал. Блок руководителя центра располагался несколько автономно от основных помещений и служб, обладал всем необходимым для того, что бы у любого посетителя сложилось впечатление, что он побывал в центре, но ничего не увидел лишнего, или того, что может подсказать деятельность этого ведомства. Единственной психологической трудностью для Семёна, было решение принять гостя в покоях, ещё недавно принадлежащих Ковальчуку. Устроить приём в ресторане, а беседу провести в своём кабинете. Только утром он определился и дал команду готовить офис Михаила Марковича. Здесь всё было для него знакомо, и он с лёгкостью мог выступить в роли хозяина. Войдя в холл, Николай Павлович огляделся – холл был пуст, - куда прикажете.
- Семён понимал, что некоторая медлительность и нерешительность гостя связана с тем, что он сканировал новое пространство, стараясь запомнить мельчайшие детали. Пройдя из холла по короткому коридору в приёмную руководителя НАЦ, Смирнов остановился, - удивлён, Семён Витальевич, вам разрешили размещаться в одноэтажном здании на таком большом пространстве, как это вам удалось?
- Расскажу за столом, это мелочи и ничего мне не удалось, а просто так сложилось, - Семён засмеялся.
- Войдя в кабинет Ковальчука, Шереметьев огляделся, - вы не хотите помыть руки? Проходите туда, Семён показал на дверь, ведущую в жилую секцию. – Там есть всё, а я пока распоряжусь.
- Смирнов стоял в центре кабине и вертел головой, - у вас всё организовано интересно. Можно проводить совещание, - показал на большой стол с большим экраном на стене, - и поговорить камерно с гостем. - Указал на выгородку в дальнем конце кабинета, где Семён провёл ни один час, беседуя с Ковальчуком. Подойдя ближе, заметил кухонный стеллаж с навесными шкафами и холодильником.
- Здесь можно жить и работать, всё под рукой!
- Так он и делал!
- Кто он, разве это не ваше хозяйство?
- Расскажу позже, гостя надо сначала накормить, напоить, а потом байки рассказывать, разве не так принято на Руси?
- Николай Павлович пошёл мыть руки, или, любопытствуя, продолжить осмотр, всего помещения. Семён в это время связался с рестораном, почему-то он немного волновался, все его заготовки начала разговора казались искусственными и легковесными. Он готовился к началу разговора, так словно готовил встречу с противником. Друг он или враг покажет время, но то что перед ним был умный, проницательный человек не вызывало сомнений.
- Я готов, - раздалось за спиной Шереметьева, который наклонившись над письменным столом, стоя, просматривал содержимое нескольких листков.
- Вот и отлично, - рассеяно ответил Сева, - сейчас будет обещанный шашлык.
- Не знаю, не знаю, но я как-то по другому представлял себе этот пикник, на природе.
- Прошли обратно коридором в холл, а оттуда в ресторан. Кабина Ковальчука была подготовлена полностью, свою кухню Шереметьев просил не задействовать, а заказать всё в ресторане «Кавказская Кухня». Вдоль одной стены ресторанного кабинета стояли многочисленные боксы с подогревом, пространство как-то видоизменилось и отчасти напоминало систему всё включено с самообслуживанием. Чистая посуда стояла стопками, разложенная по размерам около боксов. Стол был сервирован на две персоны, но оставался всё таким же большим на десять посадочных мест.
- На какое-то мгновение Николай Павлович замер, потом обернулся к Севе и спросил, - вы мне говорили, что нас будет только двое, а здесь приготовлено на пять-шесть человек.
- Простите, я не уточнил ваши гастрономические пристрастия, вот и пришлось заказать всего понемногу.
- Это вы называете понемногу?
- Ну, не знаю, когда у меня стали уточнять меню, я понял, что должн быть наказан кошельком, за своё невежество.
- Николай Павлович упал на стул и стал хохотать, громко и как-то безудержно, - как вы сказали, - сквозь смех произнёс он, - наказан кошельком?
- Одних шашлыков мне перечислили десять наименований, потом началось – из баранины или свинины, с жирком или по постней, Какие приправы? Кебаб – эта простая котлета или бифштекс по-нашему, имеет столько отличий, что можно сойти с ума, я уже не говорю о приправах и соусах.
- А не проще было довериться повару и просто попросить его сделать самое лучшее, что умеет, вот уж привыкли мы руководить всем!
- В замечании Смирнова была какая-то отрезвляющая правда, с этим не поспоришь!
- Да здесь на боксах всё подписано, засмеялся Смирнов, подойдя к боксам, - с чего начнём?
- Предлагаю пробовать всё вместе, одинаково, а то вам попадётся кусок из баранины, а мне из свинины, и будем спорить слон это или питон, согласны?
Николай Павлович включился в игру, открыв один из боксов, быстро положил содержимое на две тарелки, сдобрил выбранным соусом и украсил овощами и зеленью.
- Давайте по очереди угощать друг друга, - предложил Смирнов, - не готовили сами, но хоть выбором хвастаться, можно.
- Что будем пить?
- Обычно, на природе с таким мясом я предпочитаю пиво, но в таких условиях, предлагайте сами.
- Тогда предлагаю попробовать крепкую клюквенную настойку, говорят, что в старину столы славились настойками, самыми разными. Для женщин были наливки, сладкие, но не менее крепкие, а для мужчин настойки.
- Да вы, Семён Витальевич, знаток русской кухни, или просто начитались? 
- За столом все разговоры крутились вокруг еды. Пристрастий старины глубокой, коснулись фас-фута, который отравлял жизнь многим, всеми порицался, но всё больше входил в обиход повседневной жизни. Прошёл час, или полтора, игра - «давайте попробуем», подходила к концу и оба стали понимать, что это была только прелюдия, большого серьёзного разговора.
- Ну, что, Николай Павлович, я вас не обманул? - Шереметьев, как-то пытался найти момент перехода к настоящей теме. Он заметил, что Смирнов всё чаще с беспокойством оглядывает стол, словно ищет что-то.
- Вы курите?
- Бросаю, только после такого стола не могу справиться с желанием покурить.
- Ну, цыгане и девочки будут не здесь, засмеялся Семён Витальевич, не будем нарушать целомудрие этого места. У меня для вас есть неплохая подборка, для наркозависимых, только это уже в кабинете. Знаете, как-то давно, мне пришлось быть в Париже, тогда у нас ещё не было так строго с этими излишествами. Всё, что взял с собой, закончилось, стал спрашивать на рецепшине, где можно купить сигареты. Одно слово – табака! Нашёл быстро, малюсенький грязноватый магазинчик за углом, рядом с Лувром и знаете, что я там увидел?
- Сигареты?
- Это само собой, там было такое разнообразие сортов водки, что глаза разбежались. За 50 франков, купил три бутылки – Смирновская, Московская и Столичная, всё это с этикетками в старом исполнении. А, в гостиничном баре мне плеснули один буль, бросили полный бокал льда и вся эта дистиллированная вода, за сорок франков!
- Шереметьев поднялся, за ним поднялся со своего места и Смирнов, - ну спасибо этому дому, пойдём к другому.
- По дороге в кабинет, Семён сразу всё решил, с чего начать разговор и как подобраться к теме.
Войдя в кабинет он, самым небрежным тоном предложил, - где руки мыть вы знаете, а я займусь пока кофе и чаем, вам зелёный или чёрный.
- Мне бы чашечку хорошего чая, как-то тяжеловато без привычки.
- Семён занялся чаем в ожидании гостя.
- Николай Павлович прошёл в уютный уголок, оценивая, что где стоит и как расположено, будто примеряясь к чему-то.
- Вам рулетку дать?
- Нет, у меня это не поместиться, да и люди не поймут, привыкли разговаривать с бумагами в руках за длинным столом, а гости у меня, сами знаете какие, всё больше подследственные.
- На столике были выставлены пачки сигарет, коробка сигар, две большие пепельницы, для каждого отдельно и даже две курительные трубки со специальным табаком. Три бутылки - коньяк, виски и херес, любимый напиток Ковальчука, стояли в центре стола.
- Это я уже сам! – Улыбнулся Шереметьев, - там был повар, а здесь моя подборка.
- Да с таким приёмом и цыган не надо, завидую я вам, Семён Витальевич, можете себе позволить, я не в смысле затрат, а обстоятельств. Попробовал бы я позволить нечто подобное в своих стенах, вмиг бы вылетел, или начались бы проверки.
- Вот и я хотел бы с вами поговорить об этом, - сразу зацепился Шереметьев, - с государственной службой шутки плохие.
- Смирнов с недоумением смотрел на Семёна и не мог понять, кто кому должен сочувствовать, он у которого все под колпаком, или этот очень влиятельный независимый человек, который, говорят, открывает все двери ногой, но всё же один из граждан России.
- Выбирайте, что вам ближе и покурите, а я вам покажу один интересный документик, потом обсудим.
- Шереметьев быстро направился к письменному столу, взял приготовленную стопку бумаг, составленную ещё Ковальчуком, и вернулся к Смирнову. Вам удобно курить и читать, а я немного выпью кофе и не стану вам мешать.
- Что это?
- Посмотрите, зачем пересказывать, потом обсудим.
- Попыхивая сигарой, Николай Павлович углубился в чтение. Сначала он молчал, вскидывал удивлённо брови, потом стал шмыгать носом, как при насморке, Семён отошёл к кухонному стеллажу и отвернулся. Они с Ковальчуком так построили справку о деятельности ФСБЭП, что она выявляла всю никчёмность работы этой большой государственной системы со значительным аппаратом и казалось грозными полномочиями.
Дочитав последнюю страницу, Смирнов сложил всё на коленях и потянулся, что бы стряхнуть пепел с сигареты. Пепел рассыпался по столу, но Николай Павлович это не заметил. Он смотрел перед собой и ничего не видел, потом, повернул голову в сторону стоящего у прилавка Шереметьева, тихо произнёс, - я не помню на своей памяти такого иезуитского приёма, когда человека кормят, поят, а потом объявляют, что он уволен, или что, его контора закрыта.
- И я не помню, а почему вы так решили, неужели, в этой справке всё правильно описано и вы согласны с таким положением дел.
- Не знаю, что вы затеяли, но, если быть откровенным, то я подписался бы на каждой этой странице, как на протоколе.
- Вы мне облегчаете задачу, а я всё думал, как подобраться к этой теме.
- Вы хотели сказать, что думали, как не больно, прикончить меня, и мою работу, которой я отдал последние годы. Если бы вы знали, чего мне стоило всё время убеждать администрацию и депутатов ужесточить законодательство. Всё не могут решить, чьи законы главней наши или международные договора, будь они не ладные.
- Успокойтесь, они не могли ответить по-другому, вы отлично понимаете почему. Теперь послушайте меня, только слушайте внимательно, я многим рискую, но думаю, что вы поймёте. Понятно, что всё до самого конца я вам сказать не могу, но, по крайней мере, развею все ваши заблуждения.
Шереметьев достал из холодильника текилу и пододвинул ближе к Смирнову блюдечко с солью и лаймом, - это то, что нам сейчас нужно обеим, сейчас не время получать удовольствие, но как говорят, без бутылки ничего не поймёшь!
- Налил в стаканы больше половины и протянул свой стакан к Николаю Павловичу. Тот ничего не понимая, приподнял свой и растеряно держал, не зная как поступить. Выпили с солью, лаймом, как полагается, Шереметьев разлил ещё, но не стал предлагать выпить.
- Мы давно наблюдаем за работой вашей конторы, Николай Павлович. Сначала радовались – такой мощный инструмент в ваших руках. Но с каждым годом все ваши усилия всё больше напоминали громадную ловушку сознания. Уголовные дела есть, а уголовников нет, суммы ущерба исчисляются триллионами, а возврат миллионами. Если удастся доказать, что вся недвижимость, деньги на счетах и прочие активы, записанные на родственников это деньги, похищенные из бюджета или в результате различных махинаций вроде пирамид и аванс граждан за жильё.
Презумпция невиновности, черт, её побери! А, что если исходить от обратного, пусть бы все эти граждане доказали, что их доходы соответствуют, имеющимся накоплениям. Будь моя воля, я бы предложил облагать налогом не доходы, а расходы, как НДС, придумать можно.
Если я правильно вас понял, Николай Павлович, то ваша работа сама по себе ничего не стоит и даже в какой-то части вредна. Меня специалисты учили – если яд от паразитов перестаёт действовать, то обязательно надо искать новый, по двум причинам, первая – старый не работает, и вторая потому, что он не работает, а мы думаем, что защищены!
- Так можно рассуждать человеку, который не связан по рукам и ногам законодательством, - печально произнёс Смирнов.
- Понимаю, законодательство штука серьёзная, вы забыли ещё упомянуть адвокатов и юристов всех мастей. Вот в этих бумагах сказано, что примерно вы возвращаете в бюджет менее 10% украденных средств, они снова включаются в систему хищения и снова выводятся, в итоге - ваш КПД реально составляет всего 0,3-0,5%% от похищенного достояния страны. Или вас устраивает сам процесс?
- Пока не измениться законодательство, ничего радикального сделать нельзя, я пробовал, - более спокойным тоном, как-то обречённо выдохнул Смирнов и покосился на коробку с сигарами.
- Курите, не стесняйтесь, у нас будет долгий разговор, надо о многом поговорить, о многом посоветоваться.
- А, о чем здесь советоваться, вы уже всё знаете, - Николай Павлович аккуратно собрал листки записки и сложил их на краю стола.
- Ну, ни скажите, я попрошу вас подробно рассказать мне о вашей структуре, особенно о том, как вы работаете со своими подопечными в поле. Меня интересует буквально всё, каждая мелочь. Канцелярщину, можно оставить в покое, она везде одинаковая, а об оперативной работе, прошу рассказать подробно.
- Клубы сигарного дыма заволокли лицо Смирнова, в глазах читалась тоска, как будто он хотел сказать, - что вам ещё нужно, если вы лучше меня знаете, как работает контора. – Семён потянулся к своему стакану с текилой, подмигнул Николаю Павловичу, - немного допинга! Вы не будете возражать, если я буду задавать вам вопросы, вам это не помешает?
- Смирнов взял в руку свою текилу, выпил, как водку, в одно мгновение, забыв весь ритуал сразу. Для него это был сейчас действительно простой допинг.
- С чего начать?
- Начнём со структуры, если не возражаете.
- Шереметьев внимательно слушал и мысленно примерял систему к себе, кое, что отбрасывал сразу. Ему была не интересна процедура согласования с прокуратурой, прохождение, через суды, вся дипломатическая возня с выдачей подсудимых и всё то, что было связано с процедурами законодательства. Он терпеливо слушал всё, боялся, что Смирнов собьётся, меняя ход мысли, если ему задавать вопросы, или насторожиться, поняв, что больше всего интересует Шереметьева.
Через час, Николай Павлович начал повторяться, в голосе уже стали звучать нотки уверенности, что он прав и ничего здесь сделать нельзя.
- Вы мне подробнее не расскажите, Николай Павлович, кто вам помог укомплектоваться оперативными кадрами, как построена эта часть вашей службы?
- Источник известный, вызвали на самый верх всех силовиков и предложили со мной поделиться - ФСБ, СВР, ГРУ…, с миру по нитке и голому на рубашку.
- Николай Павлович забыл, или не хотел напоминать, что Шереметьев был на этом совещании, правда, как всегда сидел в стороне и не принимал никакого участия в совещании.
- Расскажите подробнее структуру этого блока работы.
- Отдел внешних разработок, отдел внутренних разработок. Отдел внешних разработок подбирался из ФСБ, СВР, ГРУ, а отдел внутренних разработок из следственного комитета и МВД.
Всё построено по букве закона – следствие занималось только розыском подследственных, их связями и устанавливало сам факт уголовно наказуемых деяний экономического характера. Если просматривались преступления уголовного характера, то передавались смежникам или совместно разрабатывались. Бывало и так, что смежники уже передавали дело суд по другим статьям, а мы только раскручивали свою часть.
Обиднее всего, когда дело разваливалось, наши подопечные по уголовным каналам выбирались за рубеж и тогда мы были бессильны. Знаете, как организован этот мир?
Смирнов показал на бутылку с текилой, потом на стакан и продолжил, - как хорошая высокоорганизованная мафия. Информация передаётся так быстро по их каналам, что возникает ощущение, что они сидят у тебя в кабинете. У всех, кто имеет более миллиона долларов, уже есть визы и паспорта, государств, где они могут быть в полной безопасности. У каждого хорошие юристы. Год готовим акцию захвата, а в самый последний момент оказывается, что они тоже готовились, всё знали и растворились, в самый последний момент. А потом начинается разная мутота - ворона с сыром, как в басне, мы даже выделили группу следаков по выманиванию их в Россию.
- Как вы сказали – выманиванию? – Интересно, ну и как получается?
- Очень редко, но они умудряются менять всё – внешность, имя, легенды. Получаем оперативную информацию, что клиент должен перейти границу, знаем где, когда, а погранцы и таможня пропускают – нет признаков!
- Можно попросить вас подробнее остановиться на группе, которая работает за рубежом? – Семён пытался, не привлекая внимания узнать больше об этой работе. Весь его интерес состоял именно в ней. Тех, что помельче и менее изворотливы, могут оставаться на попечении Смирнова и МВД, он займётся самой малоперспективной публикой. Продолжая внимательно слушать исповедь Николая Павловича, Шереметьев всё больше убеждался, что он принял правильное решение. Он стал рисовать в своём воображении работу своей основной группы специалистов, которая должна собрать всё до зёрнышка, там - в Лондоне, Париже, Нью-Йорке, в джунглях и на островах.
До сознания Семёна дошло, что Смирнов говорит о своей группе внешних разработок, как о балласте, который стоит дорого, а пользы никакой не приносит.
- Тогда, объясните, зачем вы содержите эту группу, раз она такая не эффективная?
- У меня зам. по оперативной работе из них, бывший сотрудник СВР, он считает, что оперативная информация из-за рубежа помогает отслеживать связи с теми, кто ещё не успел скрыться и отследить каналы бегства капиталов.
- Из ваших слов, получается, что вы превратили часть оперативной структуры во вспомогательную группу?
- Выходит, что так, но в чём-то прав и зам.
- А, можно поинтересоваться, как зовут вашего зама, сколько ему лет и вообще, можно о нём подробнее?
- Он когда-то был очень перспективным резидентом в Лондоне, потом был какой-то скандал, его почти вычислили и наши вынуждены были вернуть его в Союз. Подробнее не помню, надо посмотреть дело.
- Тогда подробнее опишите мне всех сотрудников и их работу из заграничной группы, возможно, я чем-то вам помогу.
Николай Павлович стал подробно рассказывать о структуре, о кадрах, потом резко прервал разговор и настороженно спросил – зачем это вам?
- Рассказывайте не стесняйтесь, вы же понимаете, что мы можем узнать всё сами, - Семён Витальевич показал рукой на бумаги, лежащие на краю стола, - просто мы экономим время и мне очень важно ваше мнение.
- При словосочетании «ваше мнение» Смирнов несколько успокоился.
- Фамилия руководителя внешнего сектора Герокарис Алексей Владимирович, лет ему должно быть около сорока пяти, точнее не помню. Отлично знает три языка – английский, немецкий, испанский и немного французский.
- Он, что из греков?
- Нет, я интересовался, одна восьмая, только у него очень большие способности к перевоплощению. По внешнему виду его можно принять за кого угодно, только не за русского. Я как-то наблюдал его во время занятий с курсантами. Он такой театр устроил, что мне показалось это не серьёзной работой, а театральным училищем Щукина.
- Женат?
- Женат, женился совсем недавно, как только понял, что не работает больше в СВР.
- Шереметьев ещё долго слушал Смирнова, впрочем, уже не вникал в подробности, только кивал головой и курил.
Поднявшись из-за стола, махнул рукой, - продолжайте, я вас слушаю, - а сам направился к холодильнику и стал извлекать  и расставлять на столешнице пластиковые боксики с различными нарезками и заготовками.
- Для создания иллюзии, что ему интересно, Семён продолжал поддакивать, переспрашивать, одним словом, продолжал контактировать.
- У меня разыгрался аппетит, а как вы? Давайте немного перекусим, только одно условие, вы сами будете выбирать еду, а я сам для себя. Признаться, повар из меня никудышный, но здесь уже всё готово, остаётся выбрать и съесть.
- Смирнов поднялся, подошёл к столешнице и стал рассматривать боксы, вернее надписи на них, потом выбрал два и отодвинул в строну.
- Это сёмга, ничего нет лучше хорошего бутерброда с маслом и сёмгой, под любую выпивку, мировенский закусон.
- Ого, красиво сказано, а я грешным делом буженинки отведаю, говорят, жирная свинина вредна, а я так думаю, что так говорят те, у кого её нет.
- Продолжая нарезать хлеб тонкими ломтиками для сёмги, Смирнов рассмеялся, - знаете, что я заметил? Как только надо что-то продвинуть или тормознуть из еды, сразу включаются телевизионные передачи о здоровье. На обычную рекламу старики не особенно реагируют, а Малышеву слушают с доверием. Она ещё своих соплеменников подтянула, на экране цирк, а народ верит.
- Перенесли все свои заготовки на стол, каждый своё. Ковальчук посмотрел на тарелку с бужениной, горчицей и хреном, которую приготовил Семён, потом на свою – засмеялся, - а, знаете, что может это всё объединить?
- Догадываюсь, или попробую угадать, - Семён подошёл к холодильнику и достал из морозильной камеры бутылку водки, не из тех, что сегодня продаётся в алкотеках под разными брендами, а ту, почти забытую московскую водку.
- Теперь к ней обязательно надо это, - с этими словами, Шереметьев переложил из бокса нарезку разных видов сала - солёного, копчённого, приваренного, с чесночком и без него. Тончайшие ломтики словно светились, просились в рот.
- Тогда, для полного счастья здесь не хватает гренок из чёрного хлеба с чесночком, - засмеялся Смирнов, - только боюсь, что запах в кабинете вам не понравиться.
- Да уж, это точно, хуже всего я переношу чесночный перегар с самогонкой, но мы же по чуть-чуть, - Семён, улыбнулся, и одновременно продолжал думать, как ему закруглить этот разговор. Он так до конца не решил – друг Смирнов, или враг. Испугался он достаточно сильно, но обычно испуганные люди превращаются, или в преданейших друзей, или в злейших врагов.
Выпив по первой, стали, молча, закусывать, думая каждый о своём. Смирнов так и не понял, что это было - доброжелательный откровенный разговор с неожиданным другом или звоночек о скорой кончине его фирмы? Как-то ничем всё заканчивается, вот, что-что, а угощать гостей Шереметьев может, подстилка хорошая, но спать может быть жёстко. Шереметьев же думал о том, как забрать у Николая Павловича этого неизвестного Герокарис, он как-то сразу почувствовал, что ему этот человек нужен.

- «Перерывчик не большой, между первой и второй!», - Семён вздрогнул, услышав знакомую застольную фразу.
- У меня есть предложение, - улыбнулся Шереметьев, разливая водку, - отдай мне твоего Герокарис, я здесь его приспособлю, а ты от него избавишься, проще будет прикрыть этот пресловутый сектор работы.
- Потянувшаяся за рюмкой рука Смирнова замерла на полпути, потом, он всё же поднял рюмку и с удивлением спросил, - как ты это себе представляешь? Он человек СВР! Они, - Смирнов показал пальцем себе за спину, - продолжают его курировать, консультируются с ним. Они определили ему место службы, а ты предлагаешь его взять и уволить по собственному желанию. А если они не согласятся?
- Я, договорюсь, это я беру на себя, ты как не против, - Семён поднял свою рюмку и добавил, - соглашайся, будет всем хорошо. Навалишься на МВД, будешь работать оперативно с бездельниками из банков – развели кредитные организации, а трансакции не прослеживают, своевременно информацию тебе не сливают. Тоже мне банковская тайна! Я тебе подарю, на время, конечно, пару программистов, которые создадут для тебя такой поисковик, что банк не успеет сделать перевод, а у тебя будет выть сирена и гореть красная лампа.
- Неожиданно немного, но интересно, - Смирнов поставил рюмку на стол, он был теперь тем Николаем Павловичем, которого все знали и уважали.
- Все согласования беру на себя, - поспешил напомнить Шереметьев.
- Ты мне можешь организовать встречу с Алексеем Владимировичем? В понедельник, к чему откладывать?
- А, как я это всё мотивирую, он обязательно поинтересуется - зачем и почему, возможно, начнёт согласовывать со своим куратором в СВР. Дело тонкое!
- Не будем усложнять, скажи, что обещал там, - Семён показал на потолок, - выделить консультанта для смежников, можешь сказать, что у нас организуется нечто подобное твоему отделу по работе за рубежом! Я с ним побеседую, может, ничего и не получиться.
- Николай Павлович каким-то непривычным взглядом посмотрел Шереметьеву в глаза, - значит, вы всё же затеваете что-то подобное? 
- Я вам всё сказал, думайте сами. Только подставлять вас никто не собирается. Такие дела делаются не так, вы это знаете, - Семён указал рукой на стол и засмеялся.

-«-

В понедельник, Семён позвонил Николаю Павловичу и спросил, будто они только что расстались, - наша договорённость о вашем специалисте остаётся в силе?
- Я готов!
- Тогда я высылаю машину!
Что-то незавершённое оставалось в сознании Шереметьева, водоворот событий последнего времени, смерть Ковальчука, встреча с вирусологом Билибиным и завещание Михаила Марковича, записанное на флэшке, ещё больше подтвердили, что встреча с президентом просто необходима.
Всё, что он советовал раньше, до событий на Украине, до операции в Сирии и то, что создана система экономической поддержки малых и больших государственных проектов, перечисленных в указах президента – всё требовало новых подходов. Изменения в конституции РФ, только часть из задуманного. Пандемия показала, что ресурсов, собранных и сохранённых в резервных фондах может не хватить на длительное противостояние с западом. Надо менять вектор усилий! Это пресловутое отсутствие государственной идеологии, закреплённое в каждой запятой всех существующих законов, принятых в новой России сильно мешало.
Надо было, лет пять назад, настоять на более решительной смене курса, отменить и заменить большинство законов, но тогда пришлось уступить оппонентам в правительстве и в администрации, которые, из хороших побуждений, хотели всё проводить мягче, незаметнее для запада. Огромные деньги, рассованные по счетам друзей и фондам, позволили незаметно восстановить ВПК, создать центры, или вернее, отдельные очаги промышленного производства, научные лаборатории и даже институты, но этого мало. Страна продолжала оставаться лоскутным одеялом, состоящим из множества разрозненных проблем, сшиваемых рыночными отношениями и зависимостью от запада. Все это знали и понимали, но что-то оставалось не включённым в самой стране. Прихорашивать Россию ростом военных разработок, ростом товарооборота, который полностью зависел от биржевых курсов, было всё труднее. Все достижения как-то смазывались и разбивались о простые три буквы ВВП! Даже самые малюсенькие страны, находили поддержку в США, всё время тявкали из-под зонтика, а Шереметьеву всё время слышалось одно и то же – «не верим»! Не верили на западе, не верила и половина населения страны. А, как им приказать верить, если они всё время смотрели на запад и верили в американские ценности, попадали туда и вливались в миллионы верующих только не в Россию, а в то, что повезёт их детям в самом либеральном обществе. Получали пособия, жили как отбросы общества без рода и племени, но боялись признать, что ошиблись – просто им не повезло. А, те, что продолжали жить в России видели только углубляющуюся пропасть, между богатыми и бедными, теми, кто может всё и теми, кто никогда ничего не добьётся.
У генерала – свои дети! Шереметьев вспомнил эту старую истину, вспомнил, что он всё чаще стал встречать одни и те же фамилии на высоких постах. Отец – сын или дочь. Более прозорливые, меняли фамилии, но те, кому надо или не надо всегда всё знали. Интернет со своими социальными сетями легко заменил любую спецслужбу и делал публичными все тайны мира.
- Звонок с КПП прервал размышления Шереметьева, он дал распоряжение проводить гостя в кабинет, а сам торопливо убрал документы со стола.
В кабинет вошёл мужчина, лет сорока и остановился у двери, рассматривая кабинет размером не менее восьмидесяти метров. Наконец, его взгляд остановился на фигуре Шереметьева, который, выйдя из-за стола, смотрел на гостя изучающим взглядом. Взгляды встретились, потом оба отвернулись.
- Я попросил Николая Павловича помочь в организации одной новой службы в нашем центре, а он рекомендовал вас, сказал, что лучшего специалиста у него нет, вы не возражаете?
- Говоря всё это, Семён Витальевич приблизился к гостю и протянул руку для пожатия.
- Рад помочь, только Николай Павлович ничего не объяснил, просил помочь хорошему человеку и всё. Чем могу?
- Шереметьев указал на стул, стоящий у приставного столика, сам сел напротив, - мы не хотим большой огласки нового направления работы, делать официально заявки в СВР, или ФСБ хлопотно и долго. Пусть предварительно, но определённо хотим оценить наши возможности по базе, посоветоваться по поводу необходимых специалистов, и так вообще.
- Шереметьев перешёл на французский язык и, как ни в чём не бывало, стал развивать свою мысль дальше, потом перешёл на английский, на немецкий. Алексей Владимирович молчал, внимательно слушал, только при очередной смене языка левая бровь чуть вздрагивала и приподнималась на долю секунды. Когда Семён Витальевич начал говорить по-испански, Герокарис ожил, - простите, Семён Витальевич, понимать я вас понимаю, но ответить на испанском языке не смогу. У вас хороший английский, немецкий с баварским акцентом, а французский совсем, как теперь говорят на улицах Парижа.
- Простите, вы сразу разобрались с моей биографией, я действительно постигал эти языки у разных толмачей, один английский изучал систематически. Сильно режет слух?
- Если будете в тех местах, откуда язык, то вполне сойдёт, даже очень не плохо.
- Извините, мы отвлеклись, так вот мы начинаем с полного ноля, задачи примерно такие, как и у вас, сможете, просмотрев наши возможности по базе распределить весь процесс подготовки и содержанию специалистов?
- А вы можете мне предоставить план помещений или хотя бы эскиз с размерами?
- Очевидно, смогу, только здесь могут быть некоторые не стыковки, связанные с зонами, которые вам не интересны. Они убраны.
- Понимаю, - улыбнулся Алексей Владимирович, но мне нужно немного времени и место где можно работать.
- Всё это у вас будет, - Шереметьев взглянул на часы, - я бы хотел с вами поговорить сразу после осмотра вами помещений, узнать ваше мнение, а потом будете работать с карандашами.
- Можно и на компьютере, так удобнее и мне привычнее.
- Согласен!
- Секретарь в приёмной, был предупреждён, и должен сопровождать гостя при всех перемещениях по центру.
- Если хотите получить нормальный вариант, то мне нужно время, я не могу так, просто осмотрев помещение, сделать заключение, если можно, поработаю у себя, а через пару дней доложу.
- Алексей Владимирович показал схему, - это можно выносить из здания?
- Вам можно! Но вы понимаете, что это, - Шереметьев указал на схемы, - не должно попасть в чужие руки, и, пожалуйста, не оставляйте следов на своём компьютере.
- Понято!
После ухода Герокарис, Шереметьев, готовя себе кофе,  пробормотал под нос, - трудись малыш, трудись, чем больше готовности, тем быстрее я доберусь до самого главного, а пока подумаем.
-«-

Разместившись в кресле, в знакомом углу, Шереметьев прикрыл глаза.
И так, полгода назад, когда готовил визит к президенту, у него уже созрели предложения, но пандемия, а затем, встреча с главой администрации, смерть Ковальчука …., всё это только отсрочили, а не отменили необходимость в личном контакте с первым лицом государства.
Шереметьев стал вспоминать: - несменяемая власть в виде госсовета, - провозглашение новой идеологии самодостаточность каждого и страны в целом.
- Восстановление всех отраслей народного хозяйства, в объёмах обеспечивающих самодостаточность, на современном технологическом уровне.
- Подготовка кадров для курации молодых талантливых специалистов и учёных.

-«-

Встреча длилась долго! Обсудили несколько вопросов о финансовом состоянии страны, поговорили о проблемах связанных с недостатком средств на многие начатые проекты. Шереметьев вскользь заметил, - это дело поправимое, я над этим работаю.
Потом перешли на более общие вопросы. Шереметьев ждал этого момента и сразу выложил на стол все свои предложения.
- Вы говорите о самодостаточности, Семён Витальевич, а подразумеваете суверенность? – Подумав немного, переспросил ВВП.
- Нет, это не одно и то же, суверенность ближе к независимости, или самостоятельности в принятии решений, а здесь другой смысл и другое содержание, - Семён ждал этот вопрос и если бы он не прозвучал, то сам постарался бы его спровоцировать.
- Представьте себе, сегодня все соизмеряют мощь страны по величине валового продукта, так? А, если мы на все их доводы ответим двумя словами – нам достаточно! Что они ответят, как вы думаете?
- Пауза продолжалась недолго, ВВП чуть улыбнулся, - нам действительно многого не хватает для такого заявления.
- Это уже другое, я не настаиваю, надо ещё поработать, не обязательно это заявлять завтра, но дать почувствовать надо уже сейчас. Разве перед второй мировой войной у нас было всё? Тоже многого не хватало, но было, наверное, многое другое, что позволило победить.
 Прежде всего, я предлагаю организоваться так, чтобы наши возможности не расходились с желаниями. У нас же всё есть и всё в виде только ресурсов. Прокормить мы себя можем? Одеть, обуть – можем? Защитить – можем? Что остаётся в сухом остатке? Научиться уважать себя.
Я понимаю так, что все ждут от нас государственной идеологии, или идеологии России, возвращаться к тому, что идеология должна носить политический или религиозный окрас, мы не имеем права. Вся эта игра слов – коммунизм, социализм, капитализм. Или - православие, ислам …, должна быть устранена, всё это уже есть, или было – левые, правые, центристы. Самодостаточность должна стать новой идеологией государства и всех граждан России. Есть, правда одна трудность, не знаю, рыночные отношения как-то не укладываются в эту формулу взаимодействий, но мы подумаем, обязательно подумаем.
- Вы забыли о технологиях, которые нам нужны.
- Об этом я тоже хочу напомнить, - Семён загадочно улыбнулся и продолжил, - мы здесь провели ряд исследований и пришли к выводу, что с этой Болонской системой у нас ничего не получиться, больше того, в стране не осталось стоящих преподавателей высшей школы и некому готовить молодых специалистов. Те, что выехали на запад и в США для нас отрезанный ломоть, их и возвращать не стоит, а вот, академией наук заняться надо обязательно и немедленно. Старая форма организации этой структуры, где готовятся основные кадры, устарела.
- Вы предлагаете нашим академикам самим заняться этой реорганизацией? Не знаю, не знаю.
- Мы поможем, есть небольшой план. Сначала надо выдернуть из общей массы членов корреспондентов и академиков стоящих учёных, а потом всё реорганизовать.
- Что значит – выдернуть? Построить всех в одну шеренгу и рассчитать на первый-второй?
- Ну, зачем же так грубо, уже в ходе разработок для ВПК ядро состоялось. Эти вовлечённые в работу, подтягивают сами смежников из прикладной, и из фундаментальной науки. Вот вам и механизм естественного отбора. Учёные люди особенные, они если доверяют свои гениальные мысли, то только тем, кто близок им по духу. Можно вспомнить наш большой проект, при создании первой атомной бомбы. Лаврентий Павлович был великим организатором, но подбор группы атомщиков, он доверил только самим учёным. У него, как у нас теперь в академии наук, в лагерях было много учёных всех мастей с громкими именами, но он сам не посмел создать группу – ядро мысли.
- Вы предлагаете очистить академию наук от балласта, закрепив учёных за реальными производственными процессами, а как быть с фундаментальной наукой? Прикладники нам помогут разобраться в перспективности фундаментальных работ, так получается, но здесь может сработать субъективизм, личные симпатии и антипатии. В этой среде это бывает.
- А, мы будем чуть-чуть подсматривать у соседей, верной ли дорогой идут наши товарищи, или сбились с курса.
- Оба засмеялись.
- Возвращаясь к атомному проекту, - напомнил Семён, - было многое добыто разведкой, помните? И это не считается зазорным.
- Опять игра в догонялки? Они сделали, мы повторили.
- Нет, они сделали, а мы сделали лучше, так будет правильнее. Меня интересует один вопрос, господин президент, не пора ли нам переходить от точечного развития отраслей промышленности, от создания кластеров точек роста, к созданию всего перечня необходимых производств и всей инфраструктуры на новых территориях за Уралом? С потерей Украины и Молдовы, с образованием западного пояса «дружественных» стран, нам надо подумать о своей безопасности. Тема подлётного времени ракет противника никуда не исчезла. Надо осваивать Сибирские просторы!
- Вашими бы устами, да мёд пить, господин советник, - грустно заметил ВВП.
- Простите, у меня остался ещё один вопрос, это не займёт много времени.
- Только очень коротко, - ВВП, взглянул на часы, - у меня сегодня ещё две встречи, а я по протоколу работаю с документами.
- Мы просмотрели все поправки к конституции, всё вроде неплохо получилось, но одно настораживает.
- Что ещё вы там накопали, поправки уже состоялись, менять ничего не будем, теперь дума работает над изменениями законов.
- Нет, вопрос не в этом, успеете подобрать губернаторов в госсовет к своим выборам?
- Вопрос выстрелил так быстро и неожиданно, что президент на несколько секунд замолчал, - вы считаете, что мне надо остаться ещё на один срок?
- Пока не знаю, возможно, к тому времени, мы придумаем для вас новую должность, но с одним условием – власть должна быть несменяемой, как и идеология страны. Власть, а не люди во власти, все мы смертны. Если не возражаете, мы будем работать над этим и периодически докладывать.
Вот, пожалуй, у меня всё. Извините, забыл предупредить, что я попросил у главы администрации небольшую сумму – 15 миллионов долларов, как оборотные средства, вы поддержали?
- Зачем вам дополнительные средства, решили переоснастить своё хозяйство?
- Да, хотим заняться, немного, малым бизнесом, - засмеялся Шереметьев и поднялся из кресла.
 

-«-

Через два дня секретарь сообщи, что звонил Герокарис и просил назначить встречу. Семён Витальевич, улыбнулся, - созрел сокол ясный, интересно, что он скажет. Ему было не так важно решение по размещению новой службы, как найти ключик и заполучить Алексея себе. Он навёл дополнительные справки – хорош!
- Назначайте на сегодня, часика на три, посмотрим, что он нам предложит.
- Шереметьев присел к компьютеру и стал просматривать файлы, где Ковальчук, когда-то, набросал схемы размещения новой службы, освобождая помещения. Удивительный человек, он не просто уплотнял себя, а вытеснял своих специалистов из отдельных участков, строил взаимосвязи старых структур с новыми. Получилось нечто большее, чем кусочек выделенной территории.
Чем больше Шереметьев вникал в схему, созданную Михаилом Марковичем, тем больше замечал, что он предлагает трансформацию всего комплекса. Его, когда-то разработанная схема организации центра претерпела значительные изменения, а исследования в области возмущений пси-энергии были переориентированы на новые задачи. Шереметьев ничего не понимал, ведь с Ковальчуком он детально не обсуждал организацию новой работы, а старик всё разрисовал и оставил неоценимый подарок. Надо как-то обозначить эту схему, например схема Ковальчука!
После обеда Семён Витальевич ещё раз просмотрел файлы, все скупые пояснения Ковальчука и постарался запомнить саму новую идеологию организации центра для разговора с Герокарис.
Секретарь сообщил, что Алексей Владимирович прибыл и ждёт.
- Давайте его сюда!
- Войдя в кабинет, Герокарис протянул руку с листком  схемы, которую он брал, - вот возвращаю.
- Положите на стол, а где же ваши варианты?
- Герокарис показал флэшку, - если можно, я продемонстрирую всё на экране, а то неудобно обсуждать, склонившись над листком.
- Это можно, - Шереметьев взял из рук гостя флэшку, повозился с компьютером и протянул Алексею маленький пульт от мультимедийного проектора, который висел где-то под потолком.
- Чай, кофе?
- Пока ничего.
- Ну, раз пока, значит, я всё приготовлю сейчас, что бы потом не отвлекаться, - Семён Витальевич, как заправский хозяин, вспоминая как это делал Ковальчук, составил на поднос принадлежности для чаепития и перенёс на столик в углу.
Герокарис всё это время стоял в центре кабинета и наблюдал за Семёном.
- Да вы садитесь, осваивайтесь, здесь нам прейдётся провести много времени, - Алексей рефлекторно посмотрел на свои часы и прошёл к дивану, - нет, нет, не сюда, из кресла вам будет удобнее и экран виднее.
Чуть отодвинув своё кресло, Шереметьев удовлетворённо произнёс, - ну теперь можно обсудить ваше предложение.
Засветился экран, появились схемы с различными подписями и надписями. Первичная схема, затем с незначительными изменениями и полная, окончательная схема размещения отдела работы за рубежом. Так это было и подписано.
Переходя от одной схеме к другой, Герокарис давал подробные пояснения, почему именно так, а не иначе. На схеме он выделил отдельно кампус, для размещения курсантов – новичков и уже работающих за рубежом отдельно.
- Пока они не входят в определённые группы, для исполнения заданий, они не должны общаться. Подготовка должна проводиться с каждым отдельно и только при получении конкретного задания, они работают вместе. Это используется всеми разведками мира.
- А, как же отрабатывается боевое братство?
- Боевое братство бывает только в войсковых частях, а нам нужны профессионалы с индивидуальной высокой подготовкой, каждый должен знать и делать только своё дело, свою часть работы, а все вместе составляют единое целое. Никаких личных привязанностей, никакой дополнительной информации о личности.
- Это, по каким соображениям делается, мне всегда казалось, что команда – это монолит, каждый в команде хорошо знает партнёра.
- В кино – да, а на практике все эмоции только мешают, при этом, мы не можем оградить полностью свою работу от возможности пере вербовки наших оперативников, а это значит, что все данные о личных качествах наших агентов должны храниться только в сейфе.
- Да, дела не шуточные, серьёзная у вас работа! А можно подробнее остановиться на практических вопросах, как это всё работает?
- Герокарис начал подробно рассказывать, как он видит всю схему в действии, иногда останавливался, ожидая вопроса, потом продолжал. Шереметьев поднялся, спросил, - так всё же, вы предпочитаете чай, или кофе? – Алексей на секунду замер, - чай, если можно, - продолжил свой доклад. Шереметьев подошёл к кухонному стеллажу и стал готовить заварку. У Ковальчука были отличные запасы зелёного и чёрного чая, которые он бережно хранил и постоянно пополнял неведомым способом. Два стеклянных заварочных чайника позволяли наблюдать, как свёрнутые чайные листики разворачиваются и отдают воде всё своё содержание. Говорят, что чайник надо при заварке накрывать, выдерживать пять - семь минут, а только тогда считать чай готовым к употреблению. Ковальчук, в своё время, научил Семёна определять всё по виду листьев. Он всё время почему-то повторял – это вредно или бесполезно, как вчерашний чай.
Дослушав до конца доклад Герокарис, Шереметьев перенёс чайники на стол и предложил, - попробуйте, как у меня получилась чайная церемония. А, я, с вашего позволения выпью кофе, не возражаете?
- Пауза в разговоре немного затянулась, Алексей хотел знать, как Шереметьев оценивает его работу, а Семён Витальевич молчал, думая о своём.
- Вы хотели бы работать по своей схеме? – Неожиданно спросил Шереметьев и цепким взглядом впился в лицо Алексея. Тот растерянно поставил чашку на стол, - так я и работаю по подобной схеме, только ваших задач я не знаю, а у нас больше работа связана с поисками различных личностей за рубежом России.
- Я не совсем точно задал вопрос, простите, вы хотите работать у нас?
- Не вижу разницы, мне говорил Николай Павлович, что вы организуете структуру подобную нашей, просил помочь, вот и всё. Я ещё удивился, зачем дублировать работу, если всё можно сконцентрировать в одном месте. Если бороться с экономическими преступниками, то надо не распыляться, а концентрировать свои усилия в одной организации.
- Ну, с этим можно поспорить, молодой человек, кстати, какое у вас звание?
- Полковник!
- Ну, вот видите, целый полковник, а не знаете, что в Великобритании существуют более двадцати разведывательных организаций, которые действуют вполне самостоятельно.
- Ми-6?
- Не только, это верхушка айсберга. Скажите, как лучше – создавать отдельные структуры для каждого дела в зависимости от конечной цели, или использовать одну организацию, но ставить ей различные оперативные задачи?
- Герокарис завис, вопрос, который часто вызывал споры, в системе его бывшей работы был вечен. Один старый преподаватель повторял – универсальность никогда до добра не доведёт, нужна чёткая ориентация на цели и задачи! – Вот это он и вспомнил.
- Специализация, на чём-то конкретном, всегда лучше, можно лучше отработать навыки в среде, психологически настроиться на конечный результат, а не просто победить любой ценой.
- Так вы согласились бы работать с нами?
- Пока не вижу разницы, - упрямо повторил Алексей.
- Тогда подробно расскажите мне о своей работе, о целях и задачах, а главное, о результатах работы.
- Заметив удивлённый взгляд Алексея, Шереметьев, поспешил добавить, - всё в порядке, у меня допуск к вашим тайнам есть.
- Алексей снова взял в руки чашку, сделал глоток остывающего чая, потом ещё один, - работа, как работа, вы сами её знаете, судя по вашим замечаниям и тому, что вы собираетесь создать это, - Алексей показал на экран, - у вас есть представление, о чём мы говорим. Вас же не интересуют подробности сыска, так о чём рассказать?
- Расскажите о результатах вашей работы там, - Семён указал пальцем себе за спину.
- Вы спрашиваете о результатах? Они мне неизвестны – определяем место клиента, выявляем все его связи, оцениваем финансовое состояние, пожалуй, всё. Дальше работают наши юристы, следственный комитет, суды, делаются запросы по линии МИД для выдачи наших клиентов. Через некоторое время всё может повториться, когда наш клиент ныряет и выныривает на другом конце света, но уже более замаскированный, с новыми документами и новой легендой.
- Понятно! И вам это нравиться?
- У меня ещё погоны не сняли, что значит нравиться – не нравиться, такая команда, такие условия игры.
- Как вы сказали – игры? – Переспросил Шереметьев.
- А, как по-другому можно назвать эту работу в догонялки. Вы слышали, что бы наш клиент, по решению суда, по доброй воле, вернулся для отсидки в Россию?
- Значит вы, всё же не удовлетворены результатами своей работы?
- Вы точно разделяете – работой удовлетворён, а результатами нет!
- Вы пробовали обсудить это с Николаем Павловичем? – Шереметьев отлично знал, из беседы со Смирновым, что он ничего не мог изменить в этой игре, но всё же спросил, для чистоты опыта.
- А, зачем, система такая. Законодательство так определило нашу работу, что мы только по закону, а наши клиенты вне его – они же преступники. Вам не кажется, что положение не равно.
- Вы хотите изменить всё это, выровнять условия игры, помните детскую игру казаки-разбойники? «Кто не спрятался – я не виноват, иду искать!»
- Хорошо бы, да как?
- Последний раз спрашиваю, вы хотели бы работать здесь?
- Хочу ли я изменить условия игры? Хочу! С вами или без вас хочу! Только кто меня к вам переведёт, вы же не относитесь к силовикам, насколько я понимаю – НАЦ это гражданская организация. Прикажете снять погоны, но у меня семья и дети.
- Давайте не будем спешить, можно и прикомандироваться на время, даю вам сутки на размышления, жду звонка. Если да, то продолжим разговор, если нет, спасибо за помощь и забудьте. Договорились? Прошло два дня, Герокарис позвонил. Алексей Владимирович долго и невнятно говорил о своей ответственности перед Николаем Павловичем, который ему доверил большое дело, и он не может так просто оставить его и уйти. Наконец, Алексей с каким-то облегчением в голосе произнёс, - ваше предложение лучше, оно близко к моему пониманию всего процесса, но больше всего меня устраивает результат.
- Как вы можете судить о результате, - смеясь, заметил Шереметьев, - мы же с вами его не обсуждали.
- По вашим вопросам, я кое-что сопоставил и пришёл к выводу, что будущая работа будет более эффективна, или я ошибся?
- Значит, вы определились окончательно? Давайте сделаем так, вы будете считаться прикомандированным некоторое время, а потом решим окончательно. Правда, есть одно большое – но! Сами понимаете, я вас сейчас не могу посвятить во все тонкости нашей работы, вы пока не наш, ну а потом, после оформления формальностей, мы сможем обсудить детали. Приступайте к подготовке базы и подбору кадров. Только имейте в виду, что они должны быть все лучшие из лучших, главное - должны быть преданы, не вам или мне, а России!
- Я уже подготовил кое-что, когда можно будет обсудить подробности?
- Вы меня не услышали, готовьте всё, сколько вам нужно времени под весь комплекс. Ваш допуск на базу будет готов завтра, а дальше дело за вами. Только я не собираюсь работать за вас и дёргать по мелочам не буду, привыкайте к самостоятельности.
- Шереметьев позвонил Николаю Павловичу и попросил его оформить прикомандирование Алексея Владимировича к центру на три месяца.
- Он согласился?
- Важно, что нам он пока подходит, его задача организовать базу, для подготовки специалистов, а там посмотрим. Какое у него денежное довольствие?
- Как, какое? – Как у любого полковника, правда, он на генеральской должности.   
- Тогда, всё подходит, только, перешлите его досье, надо же оформлять ему допуск. 

-«-

Шереметьев не знал ничего о том, чем собирался заниматься со своим новым отделом. Одно дело мечта, или литературный вымысел, а другое настоящая работа.
Как всегда, Семён взял чистый лист бумаги и стал думать, усмехнулся, - с чистого листа! Его как-то не беспокоило то, что он не знает, как это должно работать, он понимал только одно – ему нужно собрать все деньги, которые лежат, стоят, в виде недвижимости, или работают в экономике других стран.
Первым пунктом было выявление будущих пациентов! Это можно делать по базам в стране – МВД, ФСЭП, ФСБ, налоговая ….
Второе локация – обнаружение пациента. Здесь можно использовать несколько приёмов от данных интерпола, до отслеживания банковских счетов и всех изменений в документах. Семён задумался. Если пациент не просто вор, а вор с политическим окрасом, то его могут спрятать очень глубоко. Но место вхождения в воду, всегда оставляет след. Семён поставил жирную птичку и вопрос – надо изучить и посоветоваться.
Третье – пациент обнаружен. Надо установить, во что он превратил награбленное. Счета в банках, ячейки хранения, недвижимость, акции. Одно дело оценочная стоимость предполагаемого ущерба при хищении, другое – оценка всех активов пациента на момент его обнаружения. – Опять появилась птичка и вопрос.
Четвёртое – механизм изъятия!
Шереметьев отложил карандаш, прикрыл глаза и стал перебирать последовательно всё, что будет связано с изъятием.
Оказалось, что это не линейный процесс, здесь эта шутка – «Кто не спрятался» явно не пройдёт!
Семён Витальевич стал делить весь этот процесс на этапы:
- работа с пациентом в полном контакте, для склонения его к выдаче всех своих активов. В скобках отметил варианты: (гарантии личной безопасности, безопасность семьи, тайная экстрадиция в Россию и уголовное преследование по закону…).
- Изъятие? Если это банковские активы, то надо обеспечить их перевод на какие-то счета, но все счета в этой паутине международной банковской сети находятся под контролем и любая трансакция, может вызвать вопросы, в конечном счёте, финансы остаются в распоряжении западных банков. Опять вопрос!
Если это недвижимость, или иные материальные ценности, то надо перевести всё это в валюту, а затем, выводить из зарубежья! Опять валюта! Опять банковские переводы! Нет, это не продуктивно!
Шереметьев отложил карандаш и стал погружаться в практику вариантов. Конечная цель одна, нет, их две! Одна – это прервать использование средств в экономиках зарубежных стран и вторая – инвестировать всё это достояние в проекты России.
Легко сказать, - усмехнулся Семён, - два варианта! Один никуда не годиться. Перевести все материальные активы, выведенные из России в валюту и просто их сжечь, или уничтожить другим способом. Неплохо, совсем неплохо для возникновения паники в рядах расхитителей – сколько ни воруй, всё равно, всё должно остаться в России, или потеряешь! А по другому варианту – вернуть в Россию – это надо советоваться со специалистами.
Шереметьев с удивлением заметил, что он называет будущих своих подопечных пациентами, как делал это Ковальчук! Странно!
Мучительно перебирая варианты возвращения похищенных средств, в Россию, Семён неожиданно для себя, понял, что занимается не тем, о чём первично думал. Вернуть средства, да! Но не отдавать их в бюджет, а хранить, или использовать, в крайнем случае. То же, мне, хранитель нашёлся!
Нужны надёжные долговременные консервы, а храниться они могут где угодно. В этом и заключается весь смысл затеи.
После долгих размышлений, Шереметьев достал из кармана флэшку с номерами телефонов всех тех к кому он мог обратиться за советом в любое время. Семён десять лет собирал этот список, пополнял его, общаясь с видными учёными и политиками на различных международных конференциях. Более сотни имён представляло созвездие ведущих экспертов со всего мира, практически, по любой тематике. Отметив три, из списка, Семён посмотрел на часы и стал набирать номер на телефоне стоящем на столе. Сначала он набрал номер своего мобильника – звонящего, а затем номер вызываемого абонента. Так было нужно для того, что бы его номер высветился в определителе вызываемого, дал ложную геолакацию – «Купол»!
- Месье Шереметьев, рад вас слышать, давненько мы с вами не виделись, - услышал он глуховатый голос на другом конце связи.
- Рад вас слышать, месье Крашён, вы же помните, что у нас пандемия, так, что немного потерпим. Я уже скучаю по Марселю, Парижу, по долине Лауры, но мы должны потерпеть. У вас в семье всё в порядке?
- Все здоровы, но обстановка не стабильна.
- Простите, профессор, у меня один немного странный вопрос, можно?
- Я, весь внимание, профессор!
- Вы хорошо знаете Европу, подскажите, во что сейчас можно вложить хорошие деньги и надолго?
- Вопрос неожиданный, а насколько хороши ваши деньги?
- Я, здесь, с приятелем поспорил и у нас большое пари – в чём и где сейчас можно сохранить миллиард долларов, или евро?   
- Не думал, что вы настолько богаты, мсье. Если бы у меня был бы миллиард, я бы не волновался.
- И всё же?
- Всё очень не стабильно, на сырьевых биржах всё скачет. На валютных, то же самое. Золото и платина растут. Я бы хранил в фунтах, но нужно иметь хороших брокеров, что бы всё время следить за рынком.
- Спасибо, Жак, а можно выбрать одно, что надёжнее всего?
- Если для спора, то лучшего вложения, чем в акции ведущих компаний IT – технологий найти трудно. Эта отрасль сейчас на подъёме. Проиграть там нельзя, а свободные пакеты акций ведущих компаний найти трудно.
- Спасибо, профессор, вы меня выручили, если выиграю спор, с меня подарок!
Немного посидев в тишине, после разговора с Парижем, Шереметев набрал другой номер. В трубке раздалась английская речь, Семён опять посмотрел на часы – там должно быть девять утра.
- Хэло!
- Простите, Джек, это Шереметьев из России, мы с вами общались в Сеуле год назад, помните?
- Семён?
- Да, Семён.
- Вы, мня случайно застали, я собираюсь в офис, у вас что-то срочное?
- Хотел получить короткую консультацию для своего приятеля, у него проблемы, теперь и не знаю, извините, когда можно перезвонить?
- Я помню, как вы учили меня пить вашу водку и у меня найдётся пару минут для вас.
- У моего приятеля неприятности с женой и он хочет как-то сохранить свой бизнес и все свои банковские счета. Как юридически правильно оформить сделку по передаче всего другому лицу, что бы на суде ничего не досталось жене?
- Это моя тема, а, что ваш приятель в штатах он имеет неплохой капиталец? 
- У него бизнес и в штатах, и в Европе, а всего у него пару миллиардов, только не помню в долларах или евро.
- Вы знаете мой процент от сделки?
- Напомните!
- Сейчас трудные времена, но в любом случае надо посмотреть материал, только не тяните, если жена уже затеяла что-то, то может быть поздно.
- Я вам переброшу по электронке материалы, у вас почасовая такса или процент?
- При работе на постоянной основе - процент, а для суда – почасовой тариф.
- И последний вопрос, такое вообще возможно, что бы поменять всё и доступ к ячейкам, счетам в банке и владельца акции, не производя сделок купли – продажи и не оставляя следов для суда?
- Да вы хитрец, Семён, это мой бизнес, если я говорю можно, значит можно!
- Спасибо, Джек, я скор, перезвоню, вы, кстати, республиканец, или демократ?
- Я лойер!
- Шереметьев почувствовал некоторое напряжение, играть такие спектакли очень опасно по двум причинам. Первая - это, возможная утечка, а вторая напрасное шевеление мозга. Ведь он ничего не соображал во всех этих тонкостях юриспруденции США и биржевой игре в Европе. Здесь нужны специалисты.
Семён сделал очередную пометку на полях своего плана и переключился на другую работу. Он продолжал перебирать архив Ковальчука, боясь пропустить нечто важное. В многочисленных отчётах, справках и записях мелькали различные темы, которые почему-то привлекли внимание Михаила Марковича, и он не стёр это с носителей, значит, или это было по теме его исследований, или могло пригодиться позже. Старик знал толк в информации и уже не надеялся на свою феноменальную память.
Попалась запись статьи или письма неизвестно кому адресованная, но она привлекла внимание Семёна своей обширностью и не бесспорными выводами. Вывод был вынесен в самое начало, чем и привлёк внимание Шереметьева. Писал, очевидно, какой-то врач, или человек близкий к медицине, но его подача материала, почему-то была связана с медициной.

Искусственный интеллект, в здравоохранении (ИИ).
(Мои размышления о том, что сегодня стало модным, обсуждаемым, на всех публичных площадках медицинского сообщества. Но, почему-то обсуждается всё не по существу вопроса, а так, что очень хорошее тонет в разных оговорках и туманных предположениях)
Обязан, со всей категоричностью, заявить, что никакого искусственного интеллекта нет и быть не может. Можно говорить только о дополнительном интеллекте, или дополнительной совокупности знаний, которые как инструмент расширяют возможности абстрактного мышления, а значит - интеллекта человека. Все спекуляции вокруг оцифровки информации и создании библиотек данных, возникают от недопонимания того, что это единая инструментальная совокупность нового метода познания в новых условиях высоких скоростей и технологий. Я буду пользоваться ложным названием ИИ – искусственный интеллект, исключительно, для привычного вашего понимания процессов, а перевод информации с бумажных носителей, на электронные цифровые записи отношу к подготовке данных к их новому методу обработки и хранения. С бумажными носителями может работать только человек! С цифровой записью может работать машина, с более высокой степенью обработки данных. Но надо всегда помнить, что мы меняем только инструмент познания.
Корреспонденты, собирая различную аудиторию «экспертов», с громкими названиями должностей и регалий задают один и тот же вопрос – «что такое искусственный интеллект в медицине?». Не корректный вопрос!
Прежде всего, под искусственным интеллектом в этом случае, надо понимать использование в медицине, а точнее, в здравоохранении, коллективного опыта многих поколений врачей мира! И не меньше. Значит, искусственный интеллект – это инструмент во врачебной деятельности, который делает возможным использовать не только личный опыт врача, но и тысяч коллег.
Раз это инструмент, значит надо сделать его удобным, достоверным. Брать на вооружение проверенные данные объективного обследования, анализов, визуальных и инструментальных исследований.
При использовании ИИ, в здравоохранении важно грамотно создать платформу и включить в неё параметры необходимые для правильной постановки диагноза. Всё происходит как по учебникам, или научным статьям, только платформой знаний в этом случае является не только опыт авторов учебных пособий и монографий, а как можно больший массив знаний накопленных в мировой медицинской практике.
Это можно называть справочниками, но айтишники называют это библиотеками! Какая разница, если удобно для понимания «справочные данные» или «библиотеки», лишь бы они включали в себя больше достоверной информации.
И так, платформа – это система информации, заложенная в определённую компьютерную программу, которая позволяет определить состояние пациента на момент обследования (поставить правильный диагноз).
1. Диагностический этап работы ИИ.
2. Следующим этапом работы ИИ, в нашем случае, может быть выработка плана лечения. Если данных было не достаточно, или они не позволяют сформулировать диагноз (найти его как стандарт, в библиотеке диагнозов), то платформа должна предложить дополнительное обследование в виде анализов, или применить другие формы обследования.
3. Третьим этапом может быть предложение схемы медикаментозного лечения пациента. В этом случае, врач должен заложить в банк данных пациента все условия по непереносимости к отдельным медикаментам, наличие основных и сопутствующих заболеваний (гипертония, диабет, панкреатит ….).
Как мы видим, наша платформа требует от врача большой ответственности по сбору анамнеза вито и анамнеза морби! Но с этим обязан справиться любой выпускник ВУЗа, он обязан знать это, как алгоритм действий - план обследования любого пациента. Для этого не нужен личный опыт клинициста, просто внимание и ответственность. Платформу можно организовать и таким образом, что она сама будет запрашивать в виде вопросов дополнительные сведения, для недопущения собственных ошибок. Если невозможно собрать необходимые данные, в связи с состоянием пациента в момент поступления, платформа может создать алгоритм действий врача по алгоритму оказания экстренной помощи, для поддержания жизни.
Система ИИ продолжает традиции врачебной этики – не навреди!
Если кому-то может показаться, что создание рабочей платформы  для медицинских целей делом любительским, или, как высказываются отдельные академики и эксперты, то они глубоко заблуждаются. Требуются громадные усилия больших коллективов, значительные финансовые средства, для создания настоящей платформы, основанной на большом справочном массиве данных.
Большому шуму, по поводу ИИ, предшествовал период таких - же невнятных разговоров о цифровизации данных.
Не знаю почему, но в СМИ появились статьи о сплошной чипизации населения, какие-то тайные планы по сбору персональных данных. Вопросы и предположения по их использованию для превращения всего населения планеты в послушных роботов или для тотальной слежки. Глупости! Цифровизация – это ода из технологий сбора, хранения и передачи информации. Теперь гордятся своими достижениями те хранилища знаний, которые перевели свои библиотеки и картины в цифру. Цифровой вид хранения информации сделал доступным для миллионов граждан. Можно хранить и систематизировать целые личные и общественные библиотеки на малюсеньких носителях – флэш картах и размером с ладонь, жёстких съёмных дисках. Носители тоже совершенствуются из трёхдюймовых дисков, которые имели магнитный носитель, информация перекочевала на новейшие типы носителей. Интернет пространство невозможно без цифровизации базы данных, а скорость обмена данными стала сравнима со скоростями близкими к скорости света.
Совсем недавно, пару веков назад, люди боялись книг и вообще грамотных людей. Записанные в толстых фолиантах летописи, рецепты, секреты или простые описания событий, вызывали страх и недоверие. Теперь цифровое фото, или тексты, оставленные в памяти компьютеров и других носителей не вызывают никакого удивления. У человечества появился новый инструмент общения и обмена знаниями. Никто не виноват, что вместе с инструментом накопления и обмена данными, мы незаметно для себя, переняли и образ мышления, чуждый для многих цивилизаций – мы переняли вместе с инструментом и образ мышления запада.
Разве виноват трактор, или иное устройство в том, что инструкция по его эксплуатации написана на языке производителя? Надо обязательно знать инструкцию! А, использовать устройство необходимо для своих целей! Нельзя утверждать, что японский трактор, изготовлен только для обработки японских полей, или японские автомашины должны использоваться только японцами. Это инструмент, новый, тонкий инструмент общения, а как им воспользоваться решать нам.
Ну, а как же, личные данные – они же личные! Ваши личные данные никого не интересуют, кроме разбойников из финансовой сферы. Совсем недавно врачи пользовались латынью, может быть для сохранения этой самой личной тайны?
Смею успокоить, всё намного проще, все данные, собираемые в громадные библиотеки, содержащие миллионы случаев, не имеют никаких признаков индивидуальности, они нужны как клинический случай.
Как работает мозг врача у постели больного? Он сравнивает отдельные признаки состояния пациента с базой данных, которые он хранит в памяти и, сравнивая, устанавливает диагноз, который, опять - таки, основываясь на данных своей памяти, разрабатывает план лечения!
Всё это проделывает и наш компьютер, только, на сервере гораздо больше оперативной памяти, которая собрана из миллионов случаев, а не на десятке наблюдений молодого специалиста. В этом случае мы можем получить новый способ жизни. Да, да именно новый способ жизни. Нас же не удивляет новый утюг, или холодильник, нас не настораживает то, что всё телевидение перешло на цифру – картинка стала лучше.
Теперь можно поговорить о том, как нам лучше и эффективнее использовать новые возможности в медицине, ведь это один из важнейших разделов нашей жизни. По крайней мере, наиболее важнейший, во все времена.
Не боюсь повториться, но накоплен громадный объём информации в сфере медицины, фармакологии, организации здравоохранения и всего того, что связано с физическим и психическим здоровьем человека – миллионы терабайт! И этим уже пользуются на просторах интернета! Появилось множество сайтов рекламирующих сомнительные вредоносные, но всегда чудодейственные БАДы. БАДы – это новое изобретение прохиндеев, которые, в полным соответствии с действующим законодательством, предлагают чудодейственное излечение всех болезней. Никого не удивляет, что даже в пищевой промышленности существуют стандарты соответствия, а здесь их нет! БАДы вытесняют лекарственные средства с полок аптек, а методика рекламного бизнеса завершает этот ужасный процесс обмана. Никто из врачей не посмеет назначить больному снотворное, вместо слабительного, а изготовители БАДов могут это делать без опасения получить срок тюремного заключения!
Мы, хотим этого или нет, получили новый технологический инструмент для многих областей жизни, в том числе и в области медицинских знаний. Знания всегда остаются знаниями, но одни лежат на полке мёртвым грузом мудрости веков, другие работаю каждый день и час в повседневной жизни. Цифровые технологии и создание нейросетей, или платформ позволяет снять с пыльных полок  знания и заставить их работать.
Общеизвестно, что возможности одного, даже очень способного человека ограничены определённым объёмом оперативной памяти и скоростью обработки имеющихся данных. Мы наблюдаем работу конструктора, архитектора, инженера…., которые месяцами и годами занимаются разработкой новых решений в своей области. Возникшая идея или, выстрелившая новая мысль требует многолетних исследований, поисков решений исполнения задуманного. Это мы называем творческим процессом, но творчества здесь совсем немного – всего одна мысль, или желание сделать новое. Если измерять всё это в процентах, тогда, получается формула по В.В. Маяковскому: «год работы – грамм руды»! Образное определение поэта соответствует действительности.
Посмотрите, как организовывалось общество вокруг личностей, способных  генерировать новые идеи. Им придавались группы помощников, отделов, НИИ, целые отрасли народного хозяйства, всё зависело от важности и масштабности его идеи. Чем занимались помощники гениев, объединённые в большие и малые коллективы? Они обслуживали идею лидера! Обсчитывали, моделировали, пробовали, создавали вместе со своим лидером новый продукт его гениального ума.
Если разложить всё по полочкам, то получается довольно простая, проверенная веками схема. Лидер – помощники – результат! Разве у Леонарда не было помощников, которые именовались учениками и дописывали его полотна, разве у Королёва не было под рукой целой отрасли, которая в дальнейшем превратилась в космическую отрасль, со своими НИИ, заводами и ….
Примеров много, но мы вернёмся в медицинскую проблематику! С одной стороны ситуация стала настолько недопустимо порочной, что необходимо что-то делать. Стенания различных «экспертов» и «академиков» о том, что врачебное сообщество не готово к радикальным изменениям (они привыкли копать землю лопатой и не смогут применить экскаватор, или врачи сами не хотят создавать новые формы лечения). Глупость, конечно! «Надо менять образовательные стандарты, надо вводить тестовое мышление, аккредитацию!» Опять глупость!
Вообще, мне не нравиться сам термин - «искусственный интеллект» в нём заключено нечто ложное настораживающее, которое уводит большую аудиторию возможных пользователей от истинного предназначения нового инструмента. Можно предложить новое название этого явления – «ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ИНТЕЛЛЕКТ»! Если искать объяснения для придирчивых критиков, я бы объяснил это просто. Интеллект - это нечто индивидуальное, приобретённое в течение одной жизни человека. Доказано, что интеллект не закладывается в генетический код и не передаётся по наследству потомкам, он продукт воспитания личности!
Человечество просто не заметило, что во всё больше усложняющемся и растущем мире вещей и знаний о них, трудно, да, практически, невозможно нарастить свой собственный интеллект до такого состояния, при котором человек мог владеть всем массивом мировых знаний. Сначала устная речь вполне справлялась с задачей обмена знаниями, потом появилась письменность, ещё один инструмент в обмене коллективных знаний. Стали образовываться большие хранилища знаний в виде библиотек, которые стали не только источниками исторических фактов, но и источником знаний обо всём, что может встретить человек в жизни. Времена Леонардо прошли, знания становились доступными для миллионов людей, но теперь возникала большая проблема – как постичь знания накопленные веками одному человеку, за столь короткую жизнь?
Стали образовываться отрасли знаний! Нет, не производительность труда стала причиной дробления на виды деятельности человека, его заставил сделать выбор громадный объём знаний по каждому разделу жизни. Организация специализированных библиотек, журналов по интересам в двадцатом веке справлялась с этой задачей. Стали формироваться новые личности, которые считались высокоинтеллектуальными носителями знаний, в определённой нише знаний (музыканты, художники, конструкторы, инженеры, финансисты ….). Всё больше просматривалась однобокость  развития их интеллекта. Мужчины гуманитарных специальностей иногда не знают, как работает утюг! Плохо это или хорошо? Это данность, связанна с дифференциацией знаний и физиологическими возможностями одного человека.
К большому сожалению, или счастью, знаний стало, в двадцать первом веке, настолько много, даже в одной специальности, что продолжается дальнейшее дробление специальностей. Физика, химия, биология, математика, астрономия …., стали делится на десятки направлений.
Периодически возникает необходимость в создании новых направлений, которые ещё больше разграничивают знания. Междисциплинарные связи ослабляются, и человечество теряет (или не использует) большой массив знаний. Чаще стали появляться сообщения, о новых прорывных технологиях и открытиях полученных на стыке наук!
Если вернуться к предмету нашего размышления об искусственном интеллекте или дополнительном интеллекте в медицине, то, мне представляется, что эта отрасль, как никакая другая, требует использования ДОПОЛНИТЕЛЬНОГО ИНТЕЛЛЕКТА!
Попробуем понять, из каких компонентов состоит древнейшая профессия сегодня!
Анатомия, физиология – это всё осталось в прошлом. Теперь надо изучить и запомнить следующее. Нормальная анатомия, паталогической анатомия, нормальная физиология, паталогическая физиология, биохимия, гистология, органическая химия, микробиология, фармакология, психиатрия - и так два десятка специальностей по списку. Каждый из разделов делиться на десяток подразделов, которые накапливают громадные библиотеки знаний о нормальном и патологическом состоянии организма.
Возникает чисто риторический вопрос – может ли один врач к моменту начала своей самостоятельной работы с больным, усвоить и оперативно пользоваться всей этой информацией о здоровом и больном организме?
Отвечу сразу - НЕТ! И не потому, что плохо учат в институтах и академиях, не потому, что плохие программы обучения и плохое отношение студентов к избранной специальности, нет. Просто сегодня не хватает необходимых для этой работы – врачевания, нужных инструментов.
Врач у постели больного не только должен обладать всеми знаниями, по перечисленному объёму информации, он должен с большой скоростью провести анализ – установить диагноз и в соответствии с ним сделать соответствующие назначения лекарственных средств.
Значит, врач не только должен знать, но и уметь анализировать информацию. Любая ошибка в анализе данных – смерть больного или инвалидность. Вот почему врачебное сообщество настаивает своё право на врачебную ошибку! А в чём может быть причина врачебной ошибки? В неполноте его знаний, или неправильном анализе состояния больного, а может быть неверном анализе и назначении лекарственных средств или врачебных манипуляций.
Вечные эксперты предлагают разработать некие стандарты или алгоритмы лечения болезней, тогда, по их мнению, все проблемы исчезнут – выполнил лечение по стандарту, ты прав, даже в том случае, если потерял больного. Отклонился от стандарта лечения – и ты виноват, даже если спас жизнь – есть предмет для судебного иска!
Можно до бесконечности долго перечислять варианты клинических случаев с различным исходом, но мы никогда не приблизимся к истине, если не признаем, что врач тоже человек с ограниченным спектром возможностей.
Необходимо обязательно отметить, что клиническая картина многих классических болезней сильно изменилась с тех пор как были открыты и изучены возбудители, описана клиническая картина проявлений и методов лечения. Понятно, что методы лечения и лекарственные средства могут меняться, но возникли новые обстоятельства, которые связаны с изменением экосистемы в целом. Экосистема - это не только загрязнение природной среды обитания повреждающими факторами, а гораздо большее понятие о загрязнении внешней среды. Формирование нового психотипа человека в новых условиях жизни с постоянными стрессами, депрессией и прочими реакциями физиологии организма на внешние раздражители. У большинства людей возникло множество хронических состояний, которые нельзя было признать нормой век назад. Возникло новое состояние нормы – личная норма! Теперь, что бы установить диагноз лечения, необходимо, как никогда раньше, разобраться с «нормой» для этого конкретного пациента, выявить все сопутствующие заболевания, которые могут повлиять на ход лечения. Лечить не болезнь, а больного! Старая истина.
Нет здоровых людей – есть не дообследованные!  Иронии в этой фразе нет, есть только правда. Можно ли в таких условиях основываться на знаниях, полученных по старой классической схеме? Разумеется, нет! Возникло новое понятие – непрерывное образование. Опять проблема в пополнении знаний врачами. Раньше всё можно было компенсировать личным опытом, теперь нет. В настоящее время объём необходимых знаний зашкаливает, дробление специальности врача на узкие направления до какой-то степени позволило компенсировать возможности врача - универсального лекаря. Но возникла другая проблема! Кто может объединить заключения многих узких специалистов для построения верного плана лечения?
Одни вопросы и восклицательные знаки. Становиться ясным, что возникла проблема в организации, да, да в организации процесса лечения. Возможности врача, как универсального лекаря исчерпаны. Дальнейшее деление  специальности врача на узкие направления тоже заходят в тупик, тупик растущей базы знаний и отсутствие механизма объединения этих знаний.
Здесь, самое время подумать о новых возможностях, подумать о том, как использовать громадный массив знаний медицины, который сегодня работает в пределах одного процента.
Не знаю, что для вас удобнее, использовать термин ИИ, или ДИ, но суть в том, что надо по-новому организовать весь лечебный процесс.
И так, что мы имеем сегодня в так называемом секторе знаний «Организация здравоохранения»? Всё, как и в прошлом веке, настроено на организацию системы лечебных учреждений, теперь уже разных форм собственности и ведомственной принадлежности. Изучение законов, приказов, инструкций и распоряжений законодательных и исполнительных органов власти в стране. Это внешний каркас любой отрасли в деятельности сообщества. Система организации здравоохранения основывается на многочисленных статистических данных – рождаемость, смертность, продолжительность жизни, детская смертность – всё, как и сотню лет назад. Перед медиками ставятся новые задачи по улучшению показателей, делаются многочисленные попытки, изменит внешний каркас здравоохранения в виде «оптимизации» работы, но всё это внешний контур проблемы.
Что делается внутри? Ничего, кроме дробления работы, создание узких специальностей и специалистов, а накопление знаний в медицине происходит самостоятельно без всякого участия тех, кто обязан, по роду службы, заниматься их внедрением в повседневную практику.

-«-

Попробуем немного пофантазировать! Представим себе врача, который, как до второй половины двадцатого века, мог самостоятельно лечить больных, не отсылая их по большому кругу узких специалистов, обследований и анализов. Как работали земские врачи, фельдшеры в глухих деревнях провинции, многие авторитетные представители врачебного дела.
Они замыкали всю информацию на себя, сами выносили решение о состоянии пациента, ставили диагноз, сами делали назначения лекарств, сами (в рецептах) определяли дозы компонентов. Помните институтскую фармакологию? Латынь знакомая только врачам и фармацевтам! Выписывались индивидуальные дозы всех компонентов, предлагалось их смешивать, и дозировано принимать. «да, талес дозе, нумерус». Теперь это в стандартных упаковках, стандартных дозах, во всех аптеках. Рецептурные отделы в аптеках больше не нужны. Если врач на приёме успевает сообщить больному порядок пользования препаратом, хорошо, а так, читай инструкцию!
Аптечные работники стали заменять врачей. Реклама СМИ становиться всё агрессивнее  - «если у вас болит тут, или тут, или тут, то принимайте это!». Это даже не бизнес – это прямое вредительство. Если надо отравить население, то лучшего способа самоубийства нет.
Простите, это не ностальгия по ушедшему времени, это напоминание о персональной ответственности врачей.
Время и обстоятельства изменились настолько, что необходимо всё менять, восстанавливать ответственность врача не юридическую, а профессиональную. От пустых фраз и стенаний можно перейти к конкретике.
Что может дать ДИ врачу? Открыть допуск, к громадному массиву знаний, накопленных веками. Ни какой даже самый способный и талантливый врач не может удерживать в памяти все варианты возможных клинических проявлений большинства заболеваний. Надо ли это сегодня? Уже нет.
Наработаны терабайты цифровых библиотек – хранилищ информации о всех описанных проявлениях болезней. Существуют гигантские цифровые каталоги и фототеки кожных проявлений болезней. Уже созданы программы распознавания объектов, путём их сравнения. Созданы аппараты для считывания характера пульса, микрофотографий радужной оболочки глаза, кожных изменений …. Как в предыдущие века, врачебная работа оснащалась микроскопами, фонендоскопом, рентгенологической техникой, кардиографами и томографами, так сегодня медицинская практика должна взять на вооружение новый инструмент. Компьютерную обработку базы накопленных медицинских данных с конкретными данными, конкретного человека.
Что для этого нужно? Ничего сложного, все необходимые градиенты есть, только надо всё сложить и сварить борщ!
1. Библиотека цифровых данных - есть.
2. Компьютерные программы сличения данных - есть.
3. Стандарты минимальных признаков для определения заболевания и постановки диагноза – есть.
4. Фармакологические средства для лечения заболеваний – есть.
5. Дополнительные инструментальные и лабораторные методы – есть!
Остаётся немного – сложить всё это в одну систему – создать платформу диагностики и лечения.
Но в любом случае, врач остаётся первым и последним действующим началом во всём лечебном процессе. Он создаёт алгоритм всех мероприятий диагностического и лечебного процесса.
Можно предположить большее. Для всестороннего изучения пациента, во всём многообразии клинических проявлений заболевания, одной платформы может быть недостаточно, или она станет такой громоздкой, что не сможет оперативно решать задачу диагностики. В этом случае можно говорить о создании нескольких платформ, объединённых в нейросеть.
Попробуем смоделировать всё это на практических примерах. Возьмём первичное звено системы здравоохранения – ФАП. Задачей фельдшера является, на основании клинических признаков и анамнеза, установить диагноз и провести доврачебные лечебные мероприятия, при необходимости, подготовит пациента к эвакуации на следующий этап диагностики и лечения – госпитализация в УБ или ЦРБ.
В соответствии с задачей ФАП, его необходимо оснастить следующей платформой – диагностика по пульсу, диагностика по кардиограмме, диагностика по радужной оболочке глаза, диагностика по визуальным признакам кожных покровов.
Если платформа выдаёт определённый диагноз, не требующий госпитализации для лечения, то фельдшер выстраивает лечебный процесс исходя из своего оснащения. Если платформа рекомендует госпитализацию, или дополнительное обследование (анализ крови, мочи ….), то фельдшер, запрашивает госпитализацию и обеспечивает перевод пациента в УБ, или ЦРБ.
Диагностическая и лечебная работа в ЦРБ строится по такому же алгоритму, только её платформа включает в себя расширенный объём цифровых библиотек. Там уже можно говорить о создании нейросети с включением в платформу более десятка библиотек (как узких специалистов - невропатологов, окулистов, урологов, дерматологов, венерологов …).
При необходимости, пациент может переводиться в краевые или областные больницы общего профиля с расширенной нейросетью для полного обследования и лечения. Принцип остаётся один, отличие в масштабе нейросети.
Конечным этапом в перемещении пациента из одного лечебно-диагностического учреждения в другое является специализированные научные клинические центры (кардиологии, урологии, онкологии, пульмонологии …) в которых сосредоточены самые большие по объёму библиотеки данных по профильным направлениям.
Необходимо отметить два бесспорных преимущества в использовании ДИ – независимость результатов от квалификации и личного опыта медицинского работника и второе – скорость проведения диагностических мероприятий.
Если сегодня время от ФАП до специализированного медицинского центра может занять месяцы и даже годы, то в нашем случае это обеспечивается за максимум неделю, с учётом транспортировки и проведения дополнительных обследований.
Есть ещё один маленький пустяк – вся история болезни и не только в момент обращения пациента по конкретному поводу, а с момента рождения, должна быть оцифрована и носить характер медицинского паспорта. Только в таком случае сбор анамнеза будет заключаться, не в воспоминаниях пациента о том болел он корью или нет, а только в последних событиях начала заболеваний. Данные вводимые в платформу могут включать в себя и данные из далёкого прошлого, которое, несомненно, отражаются на течении болезни.
Два основных фактора делают такой подход привлекательным - достоверность и скорость принятия решений.
Никаких революционных мероприятий здесь предложить нельзя, да и нет необходимости. Призываю воспользоваться тем, что уже есть. Никакой оптимизации, и модернизации общегосударственного масштаба. Этим должна заниматься сама отрасль – здравоохранение.
Все эти диспансеризации, периодические осмотры и прочие телодвижения, имитирующие активность чиновников для отчёта пустая трата времени и средств.
Два слова об ОМС – это бесполезное искусственное сооружение не должно использоваться. Что такое страхование? Это, прежде всего договор между страховщиком и страхуемым, а не с исполнителем лечебной работы. Почему же тогда гражданин выключен из этого договора обязательств?
Необходимо это поправить! Как? Просто – выдавать полис не страховыми компаниями, а лечебными учреждениями, где хранится медицинский паспорт гражданина. Одним из условий договора должно быть обязательство гражданина проходить (один раз в пять лет) комплексное медицинское обследование с занесением данных в медицинский паспорт. Это может быть везде, по месту нахождения гражданина. Медицинский паспорт находится на государственном медицинском сервере, становиться доступным при введении кода доступа, который привязан к ННН гражданина, храниться у него лично.
Если вы заметили, мы пользуемся одними и теми же терминами и понятиями, которые существуют и сегодня, больше того, может показаться, что всё уже есть, только выстроено всё в такой последовательности, и в таких сочетаниях, что создают хаос, а не порядок. Не облегчают, а усложняют задачу.
Сегодня все говорят о прорывных технологиях, о самой лучшей в мире организации сбора налогов. Отлично! Почему-бы нам не найти своего М. В. Мишустина для здравоохранения? Он увидел предпосылки и создал! Многие видят предпосылки в медицине, но как-то робко уклоняются от решительных действий.
Мы не заметили, что вся медицина с фармацией составляют теперь триллионный бизнес. И не надо заблуждаться, что в государственных медицинских организациях бизнес меньше влияет на лечебный процесс, чем в негосударственных организациях. Разве там чище? Вообще деление медицины по признакам собственника порочная практика – государство ответственно за всех, лицензионные требования одни, значит и порядок лечения пациентов должен быть одинаков. Тайна должна быть одна – финансовые ресурсы, только в этой сфере могут быть расхождения.
Почему коммерческие структуры, приватные медицинские организации не должны входить в общую систему здравоохранения? Речь опять идёт о едином медицинском паспорте гражданина.
Цифровизация и компьютеризация сегодня достигла такого уровня, что аналоговые системы вошли в конфронтацию с цифровыми технологиями. Интернет пространство может объединить всё что угодно! Создание медицинского паспорта гражданина, на   нейтральной площадке в стране (паспорт гражданина РФ не имеет признаков принадлежности к субъекту или деревни), позволит вводить туда всю информацию и по лечению и в негосударственных структурах и в государственных. Полная картина о базовом состоянии здоровья гражданина может складываться только при абсолютной полноте данных.
За последние тридцать лет возник достаточно большой пласт граждан, которые обращаются только в негосударственные лечебные организации в РФ и за рубежом. Запретов нет, но есть одно большое НО – их истории болезни в участковых поликлиниках пусты или вообще отсутствуют. Как вакцинировать, как вести статистику, как планировать потребность в том или другом направлениях медицины? Вопросов множество, но мы стыдливо отмалчиваемся.
Я не могу назвать ни одного мало-мальски заметного клинициста, который бы не занимался частной практикой в медицине или на базе своего рабочего места в ГБУЗ или, по совместительству в коммерческих структурах. Плохо это или хорошо, не мне судить, но то, что деятельность таких врачей выпадает полностью из медицинской статистики это точно!
-«-

Возникает ещё один новый контур в организации здравоохранения с применением различных платформ.  Если первый контур можно обозначить как чисто медицинский, то второй контур должен быть организован созданием объединённой сети лечебных организаций. Мне представляется и то и другое интересным и полезным.
Пока непонятно, как можно объединить медицинские данные и разделить финансовые интересы, но думаю, что это возможно при определённой задаче. Вызывают удивление ответы многих экспертов на один краеугольный вопрос, почему у нас в РФ плохо развивается компьютерная обработка медицинских данных? И врачи ретрограды, и недостаточно финансовых ресурсов, и мышление отсталое. А, я выскажусь проще – нет единого заказчика в лице государства, которое должно дать сигнал к общему старту. Исполнители всегда находятся даже там, где невозможно подумать, большой интерес есть, но то о чём шла речь нельзя выстроить в отдельной клинике или субъекте федерации. Нужна страна!
Определённый сигнал к теме оцифровки данных получен от президента страны, теперь есть два варианта развития событий. Один – длительный процесс разработки упомянутых платформ для здравоохранения направиться сверху вниз. Всё будет проходить коряво, может утонуть в спорах и ошибках (до десяти лет). Другой способ мне представляется более эффективным, так как система  может строиться снизу, от земли – ФАПы! Небольшая платформа легко выстраивается из задач для ФАП. Для этого пилотного проекта достаточно заинтересованности и финансовых средств одного субъекта РФ, его министерства здравоохранения. Дооснащение ФАП – современный компьютер, интернет, цифровой фотоаппарат, аппарат для съёмки радужной оболочки глаза, аппарат для считывания пульса, кардиограф, платформа в виде программы для работы с базой данных библиотек. История болезни пациента ведётся в цифровом виде, который предусматривает сбор данных анамнеза и клинических наблюдений для формирования задания для поиска в базе данных библиотек аналогов, формирующих диагноз. Техническое задание на проектирование нейросети должны разработать специалисты – клиницисты, которые и являются пользователями платформы.
Ещё одним уровнем, доступным для субъекта федерации, может быть разработка платформы для участкового врача – терапевта.
Сложнее системы, по степени организации и мощности доступны только правительственному уровню исполнительной власти (по организационным и финансовым возможностям), особенно разработка платформ для специализированных медицинских центров. Ими должны использоваться мощные базы данных библиотек, которыми обладают центры мирового уровня и НИЦ. Как утверждают IT - специалисты, построить любую программу можно достаточно легко, если хорошо выстроить платформу и заложить в неё обширную базу данных! Все они выстроены как поисковики по принципу сравнения данных пациента с библиотечными данными, которые формируются при сравнении с определённым признаком заболевания. Как невозможно по одному симптому, врачу поставить правильный диагноз, так и программе нельзя сокращать условия поиска. Сочетание совпадающих симптомов – диагноз!
Условно, можно разделить медицинские организации на два уровня – один потребительский, который использует готовые библиотеки (ФАП, участковые поликлиники, больницы, ЦРБ), другие – это организации, создающие новые платформы и базы данных (НИЦ, профильные центры федерального уровня, региональные лечебно-диагностические центры).
Завершая свои размышления, о необходимости перевода медицины и организации здравоохранения, в целом, на цифровые платформы работы, на новый формат знаний, я убеждаюсь, что это не дань моде, а насущная необходимость, как замена конной тяги двигателями внутреннего сгорания в 19 веке, как создание паровозов, пароходов самолётов и прочих средств передвижения человека в пространстве и времени. Все пандемии, возникновение тропических болезней в местах, где они никогда не появлялись раньше, перемещение возбудителей различных заболеваний вместе с возросшими скоростями перемещения человека с одного континента на другой, всё это требует освоения большого массива знаний в медицине. Если раньше, при перемещении людей с континента на континент, на парусниках, требовало несколько месяцев пути, применялись карантинные мероприятия в портах при принятии грузов, что являлось достаточным, для выявления больных, то теперь, перемещение грузов и людей происходит за несколько часов. Инкубационный период проходит уже на новом месте, очаги болезни проявляются не в пути, или во время карантина, а в обычной среде, никак не защищённой от патогена.
Условия обитания человеческой популяции сильно изменились, можно сказать, аналоговая система сменяется цифровой!
В этом отношении, нельзя оставлять здравоохранение в аналоговой системе, ожидая от неё хороших результатов.
Я не думаю, что необходимо что-то менять в самой сути получения медицинских знаний, разработки новых лекарств, медицинской техники (врачи во всём мире должны остаться врачами – аналитиками), а разработать новый инструмент использования медицинских знаний требуется, безусловно! Если мои оппоненты скажут, что это превратит врачей в бездумных роботов, что они перестанут мыслить и дисквалифицируются, то я им отвечу просто – пилоты самолётов, водители дальнобойщики, моряки стали не хуже, чем их собрат – кучер из 18 века, они освоили географию пространства намного лучше, чем предшественники.   

Май 2020г.                С.В.С.
Шереметьев довольно долго посматривал текст этого неизвестного ему С.В.С., он, конечно, мог найти автора этих размышлений, но текст был довольно понятен. Чем же он так понравился Ковальчуку, что он оставил его, даже ввёл в раздел важной информации?
Семён начал вспоминать последние беседы с Михаилом Марковичем. Они порой ставили его в тупик. Старик, словно сомневался в своём методе поиска отклонений от нормы. В одной из бесед, Ковальчук так и сказал, что всплески пси-энергии не всегда связаны с патологией в психическом состоянии отдельных личностей, а иногда появляются в моменты переходных состояний общественных отношений. Тогда, что-то помешало выяснить, что под этим подразумевал Ковальчук, или он просто не захотел поделиться своими догадками. Этот текст как-то выбивался в исследованиях старика. Он не был похож на бред сумасшедшего пациента, а был отловлен Ковальчуком в массе информации, как иллюстрация чего-то нового.
Раздался звонок телефона. Шереметьев, под впечатлением текста, медленно посмотрел на аппарат, потом, так же медленно протянул руку и снял трубку.
- Простите, если помешал, я готов обсудить некоторые детали в организации моего отдела.
- Голос Герокарис был настолько бодрым, что можно было понять, что они расстались только вчера, или даже сегодня, а прошло более трёх месяцев после их последней встречи.
- Ну, заходите, обсудим, что там у вас.
- База подготовлена, кадры готовы начать занятия, формально всё есть, - Алексей как-то замялся, - я повторил организацию процесса Николая Павловича. Теперь надо уточнить задание и начать тренировки.
- Вы сформировали тройки?
- Нет пятёрки – два опера, чистильщик, женщина для различных ситуаций и связник.
- Юристы и финансисты в ваших группах предусмотрены?
- Вот это я и хочу с вами обсудить, чувствую, что нам предстоят акции совершенно другого свойства и качества.
- В этом вы правы, когда вас ждать?
- Минут через десять, только я хотел обойти с вами всё хозяйство, может быть, вы подскажите детали.
- Жду!
- Какое-то странное чувство возникло у Семёна Витальевича, он ждал этого момента, но как-то сразу понял, что он не совсем готов предложить Алексею Владимировичу единую концепцию работы. Старика не было, миссия новая, почти авантюрная, советоваться просто опасно. Единственным партнёром, с которым можно обсуждать тонкости – Герокарис, человек психологически новый, но выбирать не из кого.
В кабинет вошёл Алексей, он был в каком-то тренировочном костюме и выглядел лет на пять моложе своих лет. Встретив его на улице, никак нельзя было признать в нём военного и даже целого полковника. Такими себе и представлял Шереметьев рыцарей «невидимого фронта», которые трудились в СВР.
- Сейчас пройдём по всем помещениям, всё посмотрим, а потом обсудим, что и как поправить, - выпалил свой план Алексей.
- Ходили долго. Спортзал, потом небольшие аудитории для занятий, буквально на пять-десять человек. Шереметьев обратил внимание на оснащение этих помещений какой-то неизвестной техникой. Здесь были какие-то имитаторы, тренажёры, системы для прослушивания ауди записей и просмотра материалов видео. Небольшие спортивные тренажёрные залы маленьких размеров удивили Семёна.
- А не лучше объединить всё это, в единый зал, с максимальной оснасткой?
- Алексей сделал пометку в блокноте и тихо проговорил, - обсудим.
- По переходу, прошли в жилые помещения и опять возникли вопросы. Там не было никакого деления на женскую и мужскую половины. Боксы предусматривали размещение до семи курсантов, причём, компоновка больше напоминало семейный дом. Общий холл, столовая - кухня, спальни. Спальни в двух уровнях.
- Здесь будет размещена вся группа?
- Да, и мужчины и женщины, если такие будут по сценарию. Здесь все условия, что бы из отдельных профи сделать команду. Там, - Алексей показал рукой куда-то себе за спину, - они совершенствуют своё индивидуальное мастерство и навыки, а здесь формируется команда. Вы планируем проводить и здесь занятия, по отработке конкретного задания, перед выходом группы.
- И сколько времени, вы предполагаете, держать группу в таких условиях?
- Всё зависит от сложности задания и от того насколько качественно мы составим группу.
- Вы уже определились со своим заместителем?
- Я, думал, что вы сами этим будете заниматься, все анкеты на вашем столе, моё дело всё подготовить, отобрать оперативников для работы в поле и представить вам весь материал. Я, откровенно говоря, ещё не до конца понял весь замысел работы, извините, вы всё откладывали окончательный разговор, я сделал всё, что посчитал нужным, как в конторе Николая Павловича.
- Да, да, Алексей, не расстраивайтесь, никто вас ни в чём не упрекает, очевидно, уже пора нам определиться окончательно. Вы готовы? А, что если нам пообедать вместе, заодно и обсудим детали?
- Я всегда готов к такому разговору, больше того, я зашёл в тупик и теперь жду ответов на несколько вопросов.
- Вот и отлично, давайте встретимся в ресторане-столовой центра, часика в три, вас пропустят, скажете дежурному, что вы ко мне.
После ухода Герокарис, Шереметьев долго сидел неподвижно за столом и думал, как построить работу, что бы всё удалось, Алексей не заметил, что Семён сам не знает деталей. Знает, только начальную и конечную точку – собрать всё вывезенное за границу с девяностых годов и создать неприкосновенный запас финансовой, или экономической мощи России.
Если не считать двух пунктов, то для Алексея Владимировича ничего нового не должно быть в работе:
- работать только с зарубежными активами, возвращая их в Россию, но не в бюджет, или центральный банк РФ, а создав систему хранителей, как в старые добрые времена поступали с трофеями.
- работать вне закона! Любого и страны, где будут проводиться акции и самой России!
Шереметьев немного успокоился, теперь хоть есть два пункта, которые можно обсудить с Алексеем. Всё зависит, теперь, от того, как он отреагирует на такую постановку задачи.
Настроение Семёна сразу улучшилось, он поднялся и подошёл к заветному шкафчику Ковальчука, налил водки, грамм сто пятьдесят, выпил, - не пить же за обедом в присутствии Алексея. Полковника нельзя расхолаживать!
Просев на диван, Шереметьев вновь почувствовал беспокойство, как ему не хватало сейчас Михаила Марковича!
Он твёрдо решил, не делать из себя большого начальника, который всё за всех решил, а простыми словами объяснить свою идею, или цель, а настоящие профессионалы, сами подскажут, как и когда это всё выполнить. Был один большой пунктик! Всё это было вне всякого закона, а по – этому, каждый из участников, включая и его самого, не мог рассчитывать на защиту со стороны любых органов власти и здесь, в России и за рубежом! Поймёт ли это Алексей, не испугает ли это его, и всех тех, кто согласиться работать на таких условиях?
Шереметьев взглянул на часы, до обеда тридцать минут. Поднявшись с дивана, Семён направился к выходу.
Войдя в кабинет ресторана, который когда-то принадлежал Ковальчуку, Семён сразу увидел, сидящего в углу Алексея, который что-то читал на своём планшете.
- Прошу к столу, полковник, вы здесь впервые? Порядок здесь простой – берите сами – первое второе и компот! Если хотите выпить перед обедом, то алкоголь там, - Семён показал на шкафчик.
Стол уже был сервирован холодными закусками, а горячее было в подогреваемых боксах.
- Знаете, кто это всё организовал, и вообще где мы с вами сидим? Это кабинет бывшего руководителя этого НАЦ Михаила Марковича Ковальчука. Слышали о таком академике, большого ума был человек!
- Слышал от сотрудников только имя, а где он сейчас?
- Девяносто четыре года было, он ушёл от нас, но кое-что оставил. Кстати, это его идея использовать часть центра для нашего проекта, всё, чем вы сейчас располагаете – это его база.
- Ушёл, в смысле – навсегда?
- Да, оттуда не возвращаются. Да вы не смущайтесь, всё очень просто, забыли уже наши столовые с самообслуживанием?
- Алексей ел, как-то сосредоточенно. Пережёвывая пищу, он посматривал на Шереметьева, но не нарушал тишины. Напоминание о Ковальчуке было не зря, возможно Семён Витальевич, хотел подчеркнуть, что здесь существуют старые традиции. Покончив со вторым, Шереметьев отодвинул тарелку подальше от себя, словно расчищал стол для какой-то работы. Положил локти рук не столешницу, обхватив голову руками, несколько секунд сидел молча.
- Если не возражаете, Алексей, я хотел бы услышать ваше мнение о нашем проекте.
- Алексей, как по команде, отодвинул свою тарелку и с недоумением посмотрел на Шереметьева, - какое мнение, ведь я дал согласие на сотрудничество, работаю, пока не слышал от вас ни замечаний, ни уточнений.
- Тогда спрошу по-другому, в чём вы видите разницу между вашей работой у Николая Павловича и здесь?
- В ФСЭП – государева служба, в полном соответствии с буквой закона, а в вашем проекте всё настраивается по-другому. Всё так, да не так!
- Поясните, - заинтересовался Семён, - что значит так, да не так?
- До момента выяснения урона России всё одинаково - базы данных, следственная работа, аналитика …, потом стиль меняется. В первом случае предпринимается весь законодательный ресурс, чтобы вынести судебное решение и добиваться экстрадиции осуждённого в Россию, для возмещения ущерба. Я уже вам докладывал, что по зарубежным подопечным, ущерб удавалось возместить в размере менее 1%. Сами понимаете, что такая эффективность мало кого устраивала.
- Немного помолчав, Алексей продолжил, - все наши сотрудники ФСЭП числились в штате, у нас даже ввели службу собственной безопасности, как везде у силовиков. Законность - прежде всего. Нам постоянно напоминали об этом и в связи с оперативной деятельностью, и в связи с возможными дипломатическими скандалами, особенно в последнее время. Права человека, защита от политического преследования…., этот список неприятностей я могу продолжить в различных вариантах тем. У меня за годы работы сложилось впечатление, что наши подопечные, переступив порог запада, уже готовятся преподнести себя жертвой – раньше коммунизма, а сейчас путинского режима. А работая в стране, они готовы все свои нарушения законов и воровство отнести за счёт опять своих политических высказываний, хотя, политикой никогда не занимались.
- Получается так, что я вас подталкиваю к незаконным действиям и оставляю без всякой защиты со стороны государства?
- А, разве сотрудники СВР, работая десятилетиями на нелегально положении, всегда могут рассчитывать на помощь России? – Алексей улыбнулся, нос его покрылся морщинками.
- Значит, вы думали уже об этом?
- Сначала, меня это удивило, потом испугало, нет, не за себя был страх, а за тех людей, которых мы будем привлекать. Потом всё устаканилось! И ничего нового мы с вами не придумали, так работают все ЧВК.
- ЧВК? Что это? Частные военные компании! Я читал об этом достаточно много, когда возникали малые конфликты на Ближнем Востоке, Африке, Южной Америке. Все страны сразу открещивались от их акций и тишина.
- Вы думаете, что большинство разведок мира работают по другому принципу? ЦРУ, МИ-6, Моссад, …. Это уже не исключения из правил работы на территории чужих стран – это норма. Если вы меня спросите, почему это стало таким распространённым во всём мире, то я могу высказать только моё предположение и не более.
- Мне очень интересно именно ваше мнение, потому, что вы очень правильно ухватили саму суть проекта – Россия не должна вовлекаться, ни в каком виде и качестве в сам процесс. Наше дело вернуть награбленное на её территорию и в необходимых случаях использовать этот ресурс, независимо, кто находиться у власти. Я, пытался найти причину создания этой тайной системы сохранения части трофеев после различных войн, ещё со времён Петра Великого, но так и не нашёл внятных объяснений. Полагаю, что кто-то очень прозорливый стоит у истоков этого процесса. При любой неустойчивой власти в стране, должны быть собственные законсервированные финансовые ресурсы, которые хранятся в тайне, от действующего правительства, какое оно ни есть! Только хранители по своему усмотрению могли передавать правительству это достояние страны.
- Вы полагаете, Семён Витальевич, что у нас в России ещё есть такие хранители? Но, почему же, в таком случае, они не помогли России во времена революции, кризиса девяностых годов, когда мы вынуждены были занимать в МВФ огромные суммы для того, чтобы прокормить страну?
- Не сочли возможным! Вспомните, что вы знаете о золотом запасе России, золоте Колчака? А, какие процессы происходили во время распада СССР?
Я не могу утверждать точно, но всё, что попадало в Россию, в те времена растаскивалось и вывозилось за рубеж. Напрягите память, или почитайте. Даже легальные займы миллиардов долларов из МВФ, через месяц перекочёвывали в карманы тех, кто пилил бюджет, и выводились на запад. Что здесь вспоминать, пример самый простой – современная Украина. Сколько - бы она не занимала, народ остаётся нищим, а число наших клиентов растёт.
- Помниться, что мой отец удивлялся, - закивал головой Алексей, - дали бы живые деньги нашим крестьянам, они бы за такие деньги не только ножки Буша на рынок выбросили.
- Вы, Алексей, думаете, что только у нас есть серьёзные, умные политики или финансисты? Потому и поставляли продукты питания на размер кредита, что до наших крестьян никакие доллары не дошли бы.
- Тогда я вообще не понимаю, когда тайные резервы могут понадобиться, - Алексей склонил голову к левому плечу.
- Давайте исходить из того, что выведенные из России ресурсы не просто лежат в банках всего мира, они работают! Работают на чужие экономики чуждых и враждебных стран. Мы же в России очень нуждаемся в инвестициях, после приватизации Чубайса. Не знаю, как у вас, Алексей, а у меня возникают большие опасения, что это очередная ловушка для идиотов. Почему-то все ждут внешних – зарубежных инвесторов! Вы не можете сказать, почему? Зарубежные инвесторы хотят получить гарантии от правительства и получают их под определённые проекты, а наши олигархи ждут эти инвестиции, чтобы опять распилить и вывести за рубеж!
- Неужели, всё так просто объясняется?
- Это не просто, а очень просто. Это вечный двигатель в современной российской экономике. Мы с вами можем неделю, или месяц обсуждать различные, тайные и явные схемы воровства, которые существуют на постсоветском пространстве. Лес, нефть, газ, рыбные ресурсы, минеральные ресурсы …., людские ресурсы, в образование которых Россия продолжает вкладывать громадные бюджетные средства.
Мы здесь закончили, - Шереметьев показал рукой на стол, - давайте продолжим беседу в кабинете, там удобнее и материал есть кое - какой, для обсуждения. Не возражаете?
Оба почти одновременно поднялись, Шереметьев не спеша направился к выходу, Герокарис следовал за ним, перебирая в памяти всё, что его интересовало в предстоящем разговоре.
Войдя в кабинет, Шереметьев указал рукой в сторону заветного угла, - там нам будет удобней, мы с Ковальчуком провели там не один час в беседах и, поверьте на слово, это место помогает мыслить, я проверял.
- Семён Витальевич улыбнулся, - или вы не верите в любимый диван, подушку, любимый стол, за которым думается легче?
- Я, как-то не думал об этом, но вы очевидно правы, это как-то напоминает детство. Говорят, что дома и стены помогают, очевидно, смысл в этом.
- Я сейчас попытаюсь создать обстановку за столом, которая всегда нам помогала с Михаилом Марковичем в беседе.
- Шереметьев начал доставать из шкафа принадлежности для курения, чайные приборы.
- Вам помочь?
- Да нет, вы же не знаете, что Ковальчук не только угощал, но и ворожил над каждым предметом. Он, знаете - ли, был очень хорошим психиатром и знал, как настроить человека.
- Вы, вероятно, хотели сказать – психологом?
- Нет, я не ошибся, он был психиатром, только не обычным врачом, а человеком, который ставил диагнозы системам, странам и континентом. Он занимался мировой психиатрией, или как он говорил – большой психиатрией. Ковальчук разработал систему изменения пси-энергии в отдельных зонах и предсказывал, задолго до потрясений их силу и вектор.
- Это, что-то наподобие сейсмологии?
- Вы отлично схватываете суть, Алексей Владимирович. Сейсмология изучает напряжения в коре планеты, перемещение тектонических плит, а Михаил Маркович изучал напряжения в обществе.
- Приготовления были закончены, Шереметьев традиционно спросил, - чай, или кофе?
Извините, Алексей, это не экзамен, я хочу больше узнать о будущей работе, вы уже работали в подобной системе, а для меня пока всё это ново, можно я буду задавать вам вопросы. Вы уже поняли всю нашу концепцию – вернуть награбленное в Россию!
- Только спрятать и ждать, - тихо произнёс Герокарис, - хранить до какой-то точки отсчёта, на усмотрение каких-то неизвестных мне хранителей, - рука Алексея, с чашкой чая замерла, глаза его сузились, он весь как-то напрягся.
- Это, что вопрос? Это самое лёгкое для меня, по крайней мере, а вот как организовать сам процесс там, - Семён показал пальцем за спину.
- Что бы вам было легче мыслить, представьте себя на месте такого Хранителя! Уверяю вас, что всё сразу станет на место.
- Если довериться легенде, то Хранители существуют не менее трёхсот лет, они что бессмертны?
- Почему бессмертны, каждый из них готовит нового в своё время и передаёт, так называемые специальные средства в его распоряжение для этих же целей. Могут проходить годы, меняться физические лица – Хранителей, но система продолжает работать. Вы мне расскажите, как вы представляете себе работу по созданию этих специальных средств, а кто будет Хранителем, мы решим позже, согласны?
- С чего начать?
- Начнём со сбора информации о наших, как говорил Ковальчук, пациентах. Это мало чем отличается от того, что делает контора Николая Павловича.
- Затем, - продолжил Алексей, - мы должны структурировать, выведенные за рубеж средства. ФСБЭ неважно было точно знать, что произошло с деньгами злоумышленника, важно было сформулировать претензии по хищению  в размере миллиона или десяти. Нас больше интересовала доказательная база по факту хищения и размеру ущерба.
Судя по вашей задумке, простите, пока я могу называть наши планы именно так, нам необходимо найти эти средства в любом виде, но в установленном ранее количестве там, за рубежом. Я правильно понял часть задачи?
- Абсолютно правильно!
- Значит, нам нужно наладить систему поиска во всех возможных средах – недвижимость, банки, акции, движимое имущество и дарение, а возможно и переадресация средств, третьим лицам с организацией подставных и вполне легальных фирм.
- Вы считаете, что эту работу можно провести здесь, перед началом акции, или работать надо, по ПМЖ пациента?
- Как поставить эту работу, до 80% объёма, можно выполнить изучая базы данных в компьютерных сетях, ну а остальные двадцать процентов, нам может выдать сам пациент во время контакта, это как поставить задачу!
- Но, наши пациенты осели на ПМЖ, как вы выразились, в различных юрисдикциях, многие имеют счета в офшорных зонах, это можно учесть в каждом конкретном случае?
- Алексей молчал долго, потом выпрямился, - вы хотите знать, как я вижу эту работу?
- Разумеется, а как иначе? Прошу прощения, я совершенный профан в этом деле, вы позволите проводить мне запись беседы. Люблю, знаете, поразмышлять в одиночестве, покопаться самостоятельно и не спеша.
- Да, ради Бога, я и сам иногда хочу вернуться к каким-то своим же мыслям, только теряю нить. Так на чём мы остановились? 
- Сбор информации о нашем пациенте, там, на ПМЖ, о его активах и пассивах.
- Совершенно верно! Сейчас это не так трудно, как было раньше. Не надо посылать людей, рисковать, встраиваться. Теперь надо читать след, а следы всегда остаются в интернете! Затем, необходимо хорошо знать законодательство страны, где крутятся наши денежки. Я бы подчеркнул то, что надо знать тонкие механизмы работы юристов, финансистов, банковской сферы и особенно нотариальные процедуры в странах, где предстоит работать. Слава цифровизации! Она, в нашем случае, поможет избежать натворить множество мелких ошибок. Стоит внедриться, взломать код доступа и вся самая последняя информация наша. Я вижу, что большая часть работы может быть сосредоточена здесь в НИЦ.
- Немного помолчав, Герокарис продолжил совершенно другим тоном.
- У нас должно получиться два отдела – первый - аналитический и второй – оперативной работы, который необходим при финальных тапах акции.
- А, если подробнее? – Шереметьев поднялся, отошёл к шкафчику, достал коробку сигар с принадлежностями и бутылку виски. Достал из холодильника лёд и вернулся на место.
- Продолжайте, продолжайте, Алексей, предлагать вам не буду, - Семён указал рукой на сигары и виски, - это на любителя, меня лично это как-то расслабляет.
- Первый отдел должен быть значительный по объёму, я не знаю, как добывались трофеи, которые передавались Хранителям раньше, но для того, чтобы хранить, надо иметь.
- Трофеи как трофеи, они или добывались целенаправленной работой определённых групп, или обнаруживались случайно, но сразу прятались или выводились из всех учётов казны.
- Вот, вот! Мы это должны сделать не по случаю, а результатом кропотливой, последовательной работы. Я правильно вас понял, Семён Витальевич?
 У нас на базе должны быть следующие специалисты – аналитики высшей категории в области юриспруденции вероятных стран действий, финансисты, …., все которых я перечислил ранее, но и приглашаемые консультанты по узким вопросам. Знаете, всегда существуют выпадающие ситуации – готовишься к одному, а наступает форс-мажор и приходиться всё переигрывать.
- Скажите, Алексей, может нам опираться на СВР в этой работе?
- Там специфика другая – агентов нелегалов готовят годы, затачивают под конкретную задачу и ведут к цели годами. У вас есть это время и такие ресурсы? Это всё равно, что к каждому вашему пациенту прикрепить специальную группу на долгие годы. У нас же это выглядит по-другому. На завершающем этапе это как бросок кобры. Укусила и отползла!
- Значит, вы полагаете, что основная работа будет проводиться здесь, в России и только очень короткое время небольшая группа исполнителей будет работать на местах?
- В принципе это так, но есть большая угроза всему проекту, если здесь произойдут утечки. Надо всю эту подготовку спрятать под нечто нейтральное.
- Что вы имеете в виду?
- Нельзя концентрировать всю информацию в одних руках, нельзя создавать единую базу данных по нашей деятельности. Вы же знаете, что всё время происходят утечки, даже в СВР бывают предатели, а в нашей гражданской организации всё кажется простым и доступным. Большие деньги – большой соблазн. А, человек – всегда человек!
- Вот и здравствуйте, - рассмеялся Шереметьев, - договорились. А как же работать, если никому доверять нельзя?
- Надо построить работу так, чтобы нечего было доверять, вся информация в работе должна быть настолько доступной и очевидной, что не стоила бы никаких денег.
- Вы меня пугаете, Алексей Владимирович, говорите, что должен работать большой коллектив над каждым проектом, а потом заявляете, что вся эта работа не должна ничего стоить.
- Герокарис поднялся, подошёл к письменному столу, взял из стопки чистых бумаг несколько листков и карандаш, вернулся к столику, за которым продолжал сидеть Шереметьев.
- Я сейчас набросаю!
- А, я воспользуюсь секундой и выпью немного виски, вам плеснуть?
- Алексей стал старательно выписывать на лисе бумаги какие-то квадраты и квадратики, подписывал их, рисовал стрелки между ними. Потом внимательно просмотрел своё произведение, шевеля губами, удовлетворённо кивнул головой. В этот момент Шереметьев вложил ему в руку стакан с порцией виски со льдом, - это вам поможет быть понятным, а то один выпивает, другой трезвый, нет, так не пойдёт.
- Здесь всё то, о чём мы, только что говорили, только графически. Эти маленькие квадратики подразделы, которые работают на весь проект. Юристы, финансисты, биржевики, нотариусы, специалисты по ценным бумагам и их деривативам, специалисты по налогам и созданию малых и больших фирм, по процедурам банкротства и слияния …., здесь можно иметь неограниченное число специалистов и консультантов, с учётом специфики каждой страны, каждой юрисдикции.
Все они работают над общими вопросами и в любой момент могут проконсультировать нас по узкому вопросу. Понятно?
- Вполне!
- Вот здесь сосредоточены специалисты, которые работают с конкретными пациентами. Они собирают информацию по каждому случаю, уточняют с первым звеном всю специфику и особенности по ситуации.
А, это квадратики – оперативные группы, которые осуществляют акции на местах.
- «Расчертили на бумаге, да забыли про овраги»! Всё ясно с вами Алексей, - засмеялся Семён, - вы хотите сделать из меня или большого специалиста, или единомышленника. Не загружайте меня деталями, я в этом не большой помощник, но вы должны помнить одно – сейчас Россия для всех тех, с кем прейдётся работать враг. Враг и тем, кого мы будем отлавливать и тем, где прейдётся работать. Понимаете? Не будет никакого порицания нарушителям законов с той стороны, законов общечеловеческих нет, они старательно стираются из всех договоров и моральных устоев. Наши пациенты оказываются в двойном коконе защиты - собственном и среды, где они спрятались.
Шереметьев раскурил сигару, выпил глоток виски, - попробуете? Говорят, Уинстону Черчиллю это помогало мыслить. Да, это был настоящий враг России. Надеюсь, вы не принимаете всерьёз, эти байки политологов и трактователей истории, о его ненависти к коммунизму? Вот и правильно! Великобритания, как империя, не могла никогда согласиться с существованием российской империи на одной планете, и всё время пакостила ей. Прошу об этом никогда не забывать, даже если прейдётся работать в третьих странах. МИ-6 везде! Там где говорят на языке метрополии, обязательно найдутся агенты МИ-6, даже если они работают на ЦРУ, или Моссад!
Пожалуй, на этом мы прервёмся, вы подработайте весь материал в духе нашего разговора, а потом встретимся и окончательно решим, кого определить Хранителем.
- Вы это серьёзно?
- Что именно?
- По поводу Хранителя.
- А, разве мы не решили, что черпать воду из Каспия, а потом сливать её в Волгу не самое лучшее и полезное занятие? Вы не заблуждайтесь, Алексей, поверьте, я эту должность не пожелал бы и врагу. Кроме ответственности, ничего не будет у этих людей. Вы могли бы назвать пару имён богатейших людей планеты, которые не опасаются за свою жизнь. Вот видите, все бояться, только эти люди могут себе позволить создать свои бастионы, нанять целые армии для своей защиты, а Хранители должны быть незаметны и беззащитны – их защита в тайне своего истинного положения и возможностей. Разве это легко – иметь всё, иметь возможность управлять миллионами людей и выглядеть простым человеком.
- Шереметьев поднялся, - оставьте свою схему, я ещё немного поработаю, а сами принимайтесь за её реализацию - немедленно!
- В последних словах Семёна Витальевича появился металл. Герокарис вздрогнул, он как-то сразу понял, что штабные игры закончились и ему надо показать результат.
- Да, кстати, забываю спросить, как семья?
- Спасибо, хорошо, перевёз родителей на дачу, они давно мечтали жить за городом и воспитывать внуков.
- Надеюсь, дачу вы подобрали приличную?
- Мне повезло, маклер нашёл её быстро и недорого.
- Вы же сами там не светились?
- Нет, всем занимался отец и мать, даже деньги пришлось перевести сначала на их счёт перед оплатой. Никакого кредита, никаких долгов, всё как вы советовали.
- И никаких больших заборов и замков, - засмеялся Семён, - надо научиться жить открыто, просто, доступно для постороннего глаза, тогда не возникает желания подсмотреть в щёлку, или разыграться фантазии. Я всё время удивляюсь нашим придуркам, которые взяли за моду на окраинах глухих деревень строить дворцы, отгораживать гектары леса глухими заботами. Как вы думаете, что при этом думают старожилы тех мест, у которых и замков на двери никогда не было? 


Глава 7. Бросок кобры.


Шереметьев окончательно перебрался в НАЦ, но ничего перестраивать не стал, он как-то сам перестраивался, присматривался, вникал в порядок, заведённый когда-то Ковальчуком, к своему удивлению заметил, что всё его устраивает.
Разделение центра на две службы не сильно нарушило заведённый порядок. Аналитики по алгоритму Ковальчука продолжали сканировать мировое пространство, отмечая все протуберанцы пси-энергии, которые, то исчезали, то вновь появлялись в этих же местах или где-то рядом. Шереметьев научился читать эти схемы, сопоставлять всё это с текущей политикой, изменениями на биржах и курсами валют. Зав. аналитической службы, милейшая женщина, которую оставил ему Ковальчук, готовила отчёты в удобной форме, получала очередное задание на сканирование того, или иного пространства и никогда не беспокоила вопросами.
Работа службы Герокарис приобрела реальные очертания. Появились новые люди, ожили совсем недавно тихие пустые пространства. Шереметьев сразу пресёк всякие поползновения Алексея в очередной раз показать классы или новые тренажёры.
- Не барское это дело!
- На самом же деле, он как-то подсознательно понимал, что светиться лишний раз в аудитории работников имеющих определённые навыки и выезжающие за рубеж, всегда опасно. Это он однажды обсудил с Алексеем, они договорились, что всё необходимое для одобрения Семёна Витальевича, будут снимать, видио материалы обсуждать и на этом всё. Шереметьев теперь пользовался только своим дополнительным выходом из офиса, своей автостоянкой и своим штатом обслуживающего персонала.
Он иногда жалел, что они с Ковальчуком решили, поместить хозяйство на одной базе, но как-то всё утряслось. Мало ли разных организаций работает сейчас под одной крышей.
Первые группы оперативников были готовы к работе. Решили, пока ограничиться тремя - четырьмя столицами – Лондон, Париж, Берлин, Мадрид.
Акции должны быть очень скоротечными – не более трёх дней, акции могли повторяться в стране с периодичностью не менее шести месяцев, или года. Эти правила никто не устанавливал, но расчёты программы показывали, что это оптимальный режим работы.
Шереметьев продолжал изучать наследие Ковальчука, он настолько адаптировался к стилю мысли и способу её изложения автором, что создавалось ощущение живой беседы. Семён даже иногда, когда был один, позволял себе затевать спор с Михаилом Марковичем, обсуждая его материалы.
В основном, крутилось всё вокруг трёх тем – создание единых баз данных всего населения планеты, которое представляло хоть какой-то интерес или было вовлечено в рыночные отношения, а это почти все. Вторая тема – искусственный интеллект, который должен управлять миром. Настораживало не то, что миром будут управлять машины и суперкомпьютеры, а то, что на вопрос кто так решил ответ будет один – всемирный разум! Третья тема – отработка повиновения всего населения планеты этому всемирному разуму.
По каждой из этих проблем у Шереметьева накопилось множество вопросов, которые обсудить было не с кем. Он пытался беседовать с Ковальчуком, но скоро понял, что это безнравственная затея, ответ всегда был в его пользу. Подключать в этот процесс профессионалов из числа учёных и политиков старой школы Семён не решался. Выходить на широкое обсуждение опасно – сомнут, или сделают фэйк – ньюс!
Когда Шереметьев договаривался с Алексеем о своём дистанцировании от работы его службы, то Семён лукавил. Он продолжал верить в то, что его затея с Хранителями и созданием тайных фондов поможет России приобрести некоторую независимость и тайную силу, а может и власть, через то, что так знакомо каждому – власть денег!
Алексей организовал тайную трансляцию всех совещаний агентов из его кабинета прямо в кабинет Семёна. Помимо этого Шереметьев наладил трансляцию из всех помещений, где проходили занятия с оперативниками, и инструктажи. Всего, создано более двадцати таких точек. Шереметьев хотел знать до мельчайших подробностей всё, что происходило вне стен его кабинета. Включал и выключал трансляцию только он сам. Алексей даже не знал, когда Шереметьев слушает и видит его подопечных.
Сначала Алексей удивлялся, когда Семён Витальевич давал ему советы по тому или иному вопросу, который ранее они не обсуждали, но когда дело дошло до того, что Шереметьев предлагал обратить внимание на того, или иного курсанта или преподавателя, то стало ясно – шеф всё держит под контролем.

-«-

Первую партию отыграли хорошо. Сразу четыре группы принесли пятьдесят миллиардов в долларовом эквиваленте. Как и договаривались, все депозиты, проказников, были слиты на два счёта зарегистрированных на Каймановых островах, созданных подставных фирм с легендой США – 50% улова. Недвижимость переведена в акции серьёзных фирм, которые легли в банковские ячейки российских банков – ещё 50% улова.
- Герокарис вошёл в кабинет Шереметьева, потирая руки, - ну как шеф, вы довольны?
- Чем? То, что мы провели акцию, вполне удовлетворён, но мы же с вами знали, что так оно и будет. Хвастаться, или хвалить себя – это не наш стиль. Я сейчас озабочен другим.
- На лице Алексея промелькнула тень разочарования, он рассчитывал на другую реакцию Семёна Витальевича.
- Давайте-ка подумаем о другом, - Шереметьев включил компьютер, на экране появилась таблица, собранная аналитиками по всей базе хищений и вывода капиталов из страны начиная с 90 годов.
- Посмотрите, какая громадная цифра! Три годовых бюджета, ну предположим, что здесь небольшое преувеличение, часть из этого работает или храниться в России, а другая часть – более двух годовых бюджетов всё же выведена и нам предстоит её собрать и вернуть России.
Как вы думаете, какого размера должен быть наш фонд специальных средств?
- Не знаю, я как-то об этом не думал!
- А, я думал, и вообще надо читать больше Библию и Ветхий Завет в частности. Там Иосиф спас Египет от голода в неурожайные годы, которые длились три года. Спас и сынов Израиля, которые обратились за помощью. Вспоминаете?
- Но, это же миф!
- Сказка лож, да в ней намёк – добрым молодцам урок! Это хоть вы помните? От корней отрываться нельзя, помните, что сказал мудрейший из царей – Соломон?
- «И это пройдёт!»
- А, ещё он сказал, что ничего нет нового в этом подлунном мире.
- Как-то сразу посерьёзнев, Шереметьев совсем другим деловым сухим тоном, тихо произнёс, - меня теперь смущает метод хранения самих специальных средств. Депозиты в банках, акции предприятий, самих банков, во что ни обрати отобранные финансовые средства, они всё время продолжают работать. Если использовать любые иностранные юрисдикции, то они в виде дивидендов или налогов работают не на Россию. Как с этим быть?
- Алексей сидел за столом, обхватив обеими руками голову и не знал, что ответить. Он как-то думал, что его дело добыть, а как использовать добытое не его дело. Эта задачка не на его зарплату!
- Я, как-то на заправке, слышал один разговор между дальнобойщиками. Один другому говорит, - вот заправляюсь и считаю, сколько денег в этой соляре пойдёт в МВФ. Другой водитель, спрашивает, - почему в МВФ? Да, потому, что всё это выстроено на займы, добыча на займы, бензоколонки на займы. Все кредитуются, вот и получается, что если брать по центу за литр и умножить на заправку, да по всей стране, представляешь?
- Вы хотите сказать, что надо заставить работать наши специальные средства?
- Ну, зачем же все, часть, как поступил мудрый Иосиф, сохранить в виде того, что не может принести пользу другим, а часть инвестировать в реальные проекты внутри России.
- Это великолепная мысль, Алексей, вы даже не понимаете, какую проблему вы разрешили одной своей схемой.   
- А, я вообще молодец, только дальше без меня. Давно хотел у вас спросить две вещи. Эти вопросы возникли у меня ещё в бытность работы у Николая Павловича. Теперь можно спросить?
- Спрашивайте, если смогу отвечу, а не смогу, то не смогу.
- Когда мы собирали данные по всем значительным состояниям сложившемся здесь в России, с начала девяностых годов, то работали в двух направлениях – по открытой информации, и по закрытым источникам. Открытые данные, это были состояния, возникшие в результате приватизации Чубайса. Новый олигархат! А, закрытые, или как мы их называли сложные, состояния возникали в результате передела собственности. Там было всё перемешано и рэкет, и коррупция, основанная на государственной власти разных уровней. Как вы считаете, эти состояния, хоть они и в России, подлежат экспроприации, или нет?
- А, причём здесь экспроприация? Мы же с вами не занимаемся изъятием средств, а только возвращаем их в Россию.
- Разве, а я как-то сразу и не замети, - ехидным голосом проговорил Алексей.
- Вы действительно не заметили, что мы работали с теми, кто действительно украл и вывел, а не с теми, кто вывел за рубеж свои кровно заработанные деньги.
- Значит, у нас несколько всё может измениться в подходах, - тихо проговорил Герокарис.
- Вы хотите обсудить это?
- Можно?
- Значит вся эта публика, которая вывезла миллиарды за рубеж России, делиться на две большие группы. Одна – это воры с соответствующими статьями уголовного кодекса, и другая – это люди, переведшие свои активы за рубеж по личным убеждениям. В таком случае одних надо побудить перевести свои активы обратно в Россию, а у других просто изъять и передать в специальные средства. Я правильно вас понял?
- Да, именно так, а что вас смущает?
- Нет, просто уточняю, - заметил Алексей, посмотрел на Семёна Витальевича так, словно не решался спросить о самом важном для себя.
- У вас есть ещё вопросы?
- А, к какой категории необходимо отнести состояния чиновников высокого ранга, занимающих самые высокие посты в государстве?
- Вот оно, самое главное, что вас сильно смущает, - Шереметьев засмеялся, потом резко оборвал смех, лицо его стало непроницаемым и каким-то каменным.
- Думаю, что они укладываются в общую схему нашей работы, только надо хорошо смотреть вокруг этих фигур. Люди, наделённые властью в стране, хорошо информированы и быстро учатся на чужих ошибках. Вы думаете, почему о нашей работе никто ничего не знает, кроме одного – двух человек? Даже о работе нашего НАЦ с момента его создания никто толком ничего не знает. Знают, что существует такой, как один из многих, что-то анализирует, собирает статистику, готовит кучу бумаг. Я, как-то насчитал в реестре более тридцати аналитических центров, часть из них финансируется корпорациями, часть государством, а часть имеют только вывеску и представлена учредителем – директором в одном лице. Так что вы не волнуйтесь, мы спрятаны за завесой сильного тумана.
- Я о состояниях, Семён Витальевич, - напомнил Алексей, -мне попалась справка заказанная в период формирования клиентской базы, там несколько фамилий, которые я затрудняюсь отнести к одной из перечисленных категорий однозначно.
- Шереметьев вскинул голову, как от лёгкого удара, - докопались всё же?
- Я, своими сомнениями ни с кем не делюсь и не пытаюсь их обсуждать, но рано, или поздно мои сомнения, или немые вопросы, становятся препятствием в работе. Может быть, я что-то не вижу, или не понимаю? Обратил внимание на то, что многие объекты недвижимости построены за счёт средств частных инвесторов, находятся в распоряжении государственных чиновников. Многие чиновники высокого ранга пользуются большим транспортным парком – самолётами, вертолётами, яхтами, автомобилями. Выборочно заказал данные о статусе крупных объектов недвижимости, которые используются руководством страны и увидел, что большинство из них оформлено на каких-то подставных лиц, дальних родственников, или друзей. Поверьте, я не начал бы разговор, если бы речь шла о миллионах, или даже миллиардах. Там, триллионы!
- Ну, попробуем отделить мух от котлет, мой юный друг, вы отлично понимаете, что речь идёт о коррупции. Она есть, только этим занимается ведомство Смирнова, то есть ваше прежнее место работы. Теперь о главном. Вы, очевидно, хотели спросить об имуществе, которое находится в распоряжении первых лиц государства? С кого начнём? Только я вам задам вопрос, как можно руководить государством с рыночными отношениями лицу, которое не имеет ничего в своём распоряжении.
Времена пролетариев закончились, наступили времена другие. Уважают власть и деньги. Власть без денег – ничтожна. Деньги без власти, хоть и греют, но чаще всего способны трансформироваться во власть. Это вечная тема.
Если хотите знать, то это я предложил создать для президента и руководителей трёх ветвей власти некоторый финансовый олимп. У нас в России всегда с большим почтением относились к правителям справедливым и богатым. Богатство и даже некоторая роскошь это атрибут власти в России. Вы думаете, почему Бородин, завхоз кремля, во времена не самые сытные, занимался реставрацией кремлёвских покоев, залов для приёмов. Вы помните, как выглядели залы в советское время. Зал для заседаний Верховного совета страны, Георгиевский зал, как выглядели двери и окна? Теперь всё в золоте, всё блестит и вызывает восхищение роскошью и богатством России.
- Кстати, вы бывали в Лувре, Версале, посещали дворцы австрийских правителей, Ватикан, я не говорю о серых тонах Германии и Скандинавских стран. Даже Великобритания, с её богатствами колоний и возможностями пяти столетий, не может гордится, таким великолепием. Так, что давайте считать всю эту атрибутику представительским приёмом. Все эти резиденции президента, в различных уголках России, транспортный парк, возможность быстро передвигаться и принимать делегации в Кремле, Северной столице, или в Южной столице – всё это создаёт неплохое впечатление на наших гостей, а они всё подмечают.
- И, всё же, как относиться ко всем этим объектам нам я не пойму, - Герокарис, очевидно хотел добиться полной ясности и услышать от Шереметьева главное.
 - Считать это государственной собственностью, или личной?
- Шереметьев молчал долго, поднялся, вышел из-за стола, подошёл к шкафчику, обернулся, - будете?
- Нет, спасибо, мне ещё надо общаться с группой.
- А, я, пожалуй, немного выпью, - Семён Витальевич достал бутылку текилы, блюдечко с лимоном, соль, постоял немного, выбирая стакан. Алексей наблюдал за действиями шефа и видел, что тот тянет время, или решает, стоит ли отвечать на сложный вопрос. Завершив ритуал, Шереметьев обернулся к Герокарис и улыбнулся, - теперь можно работать!
- Так, вас интересует, уважаемый, как относиться к активам, которые использует президент? Видите ли, я сам загнал себя в тупик. Только никаких имён и дат, простые пояснения. Давно, когда вы ещё не работали, находились в совсем юном возрасте, мне пришлось создавать то, что мы сейчас обсуждаем. Были настоящие государственники, которые понимали, что если допустить к власти олигархат, который возник в стране, в результате переворота 91-92 года, то страны просто не будет. Вы это должны были изучать в нулевые годы. Волею судьбы, я попал в команду людей, имена которых сейчас забываются, но они по настоящему изменили всю ситуацию в стране.
Вы можете представить себе состояние людей, которые ещё вчера могли менять многое в стране одним своим решением, а за пару лет потерявшие эту возможность. Мозг продолжает работать, а тело, вчера ещё послушное тело не слушается. Я был на двадцать лет моложе и многое не понимал, как и вы теперь, но я слушал, учился и запоминал.
Нельзя сказать, что наш нынешний президент был ангел, он просто был достаточно патриотичен и амбициозен, что бы возглавить страну. Вопрос заключался в том, как его подать народу. Было несколько вариантов. Самый простой – как одного из новых русских, который избран и поддержан семибоярщиной. Имена пропускаем, читайте! Второй вариант – человека левых взглядов, человека КГБ, сами понимаете, что можно ожидать от чистого пролетария.
После работы в Питере, у нашего претендента на трон, накопились кое-какие капиталы, он с успехом мог продолжить эксплуатировать бизнес схему.
- Шереметьев сделал большой глоток из стакана, отправил дольку лимона в рот, скривился, - простите, эти воспоминания меня всегда расстраивают.
В общем, наш кандидат был настолько универсален по базовым показателям, что нам просто надо было не ошибиться в дальнейшем сценарии. Мы создавали образ патриота, государственника, богатого человека, который знает цену каждому своему слову. В среде олигархов он должен чувствовать себя так же легко и свободно, как и в цехах среди рабочих, как на полях в деревне. Все эти качества у нашего кандидата были. Оставался маленький пустяк – сделать его более богатым, чем сложившийся олигархат. Они всё хорошо знали и никогда бы не позволили уступить место слабому претенденту на престол. У них были личные состояния, у них были личная власть и даже личные охранные структуры. Они всё никак не могли решиться и выдвинуть из своих рядов своего лидера – соперничество и глупость баловней судьбы.
Мы на этом сыграли свою партию. Были острые, критические моменты, но Борис сделал своё доброе дело, под определённые гарантии и удалился.
С этого момента началась настоящая работа. Казна пуста, долгов много, ресурсов нет, вернее они есть, но надо принимать решение – продолжать растаскивать страну на части, или остановиться и приступить к созиданию.
Я, вспоминаю своих учителей с большим чувством благодарности. Мы все стали, как это теперь говорят, имиджмейкерами.
- Создавали имидж президенту?
- Нет, он сам первый имиджмейкер, а создавали  мы имидж для  страны. Всё что ни делается сегодня, проводится через призму конечных интересов государства российского. Вы скажете - театрально и пафосно звучит? А мы с вами, занимаемся разве не этим?
Извините, отвлёкся. Вернёмся к материальным ресурсам, которые находятся в личном распоряжении президента. Всё это создано за счёт кошельков президента. Я горжусь, что предложил такую схему. Мы поддерживаем бизнесы, которые ведут друзья и личные знакомые президента, даже накачиваем их ресурсами, а они развивают всю инфраструктуру, обеспечивающую полную финансовую свободу президента. Скажу вам больше, их деятельность сейчас распространяется на финансирование различных президентских проектов. Вы знаете о майских указах президента, которые частью были поручены для финансирования кошелькам, а частью из бюджета? Мы с большим интересом наблюдали, что из них реально выполнены только те проекты, которые финансировались кошельками – 30-40%, а остальные до 65% превратились в насосы для перекачки ресурсов в западные банки.
Мы всё время слышим о необходимости внешних инвестиций – это провокация! Давайте ваши денежки, а мы их превратим в наши деньги! Ваши - наши, так и продолжаем жить.
Простите, Алексей, теперь вам понятно, почему мы должны вернуть это всё в Россию, заставить работать на Россию?
- Герокарис словно очнулся от глубокого сна, он всё это время внимательно слушал, в его голове рождались схемы и встречные вопросы, но он боялся помешать Шереметьеву, боялся прервать череду воспоминаний и упустить связь между прошлым и будущим. Оказывается, всё закладывалось давно, корабль государства строился десятилетия и теперь должен спуститься со стапелей и поплыть.
- Можно последний вопрос?
- Последний на сегодня? Думаю, что у вас возникнет ещё много вопросов в самое ближайшее время, мы будем обсуждать их не один раз. Так, что у вас за вопрос?
- А, не лучше для нас закрыться? Закрыть границы для вывоза капиталов, чуть прикрыть границы для наших туристов, которые вывозят приличные суммы и оставляют их в Турции, Европе и многих других частях света. Посмотрите, что происходит, в СМИ, на различных - ток-шоу. Я насчитал не менее десяти площадок, которые обсуждают всё, что твориться в мире каждые сутки. Правда, мелькают одни и те - же лица политологов и экспертов на всех экранах, как они успевают перемещаться из студии в студию, переобуваясь, на бегу. Вирусологи, эксперты по Китаю, эксперты по Украине, ЕС, США …, зачем это всё! Российские новости пестрят происшествиями, нарушениями законов, фактами коррупции. Я этого Малахова смотреть без раздражения не могу! Привет, Андрей! Ну, привет, а дальше что одно грязное бельё, которое поласкается с утра до ночи.
- Так в чём ваш вопрос Алексей Владимирович, - попытался остановить тираду Герокарис Шереметьев, - вы просто перечисляете, что видит каждый. Специалисту вашего уровня нельзя так реагировать – это рефлексии. Думать надо. Представьте себе, что мы свернулись – закрыли границы, убрали всё с экранов и что мы получим? Волну истерии за нашими стенами и внутри нашего государства! Всё надо делать последовательно и не торопиться. Нас постоянно провоцируют, особенно страны Прибалтики, Украины и Восточной Европы, знаете почему? Потому, что они неплохо знают нашу ментальность, сами входили в состав СССР или Варшавский блок. Но, они продолжают мыслить старыми категориями, а мы сильно изменились.
- Извините Алексей, мне нужно немного поработать, а то мы на радостях о первом маленьком успехе, потратили три часа на разговоры не по существу.
 Готовьте новые акции, но не забывайте, что в этой миссии заложена не одна цель – вернуть награбленное и выведенное из активов России, а не менее важное – предупредить наших коррупционеров, что они нигде не спрячут от нас достояние, оно наше.

Глава 8. Когнетивный диссонанс.

Шереметьев, расположившись в кабинете, с утра работал над контрольными цифрами годового бюджета страны. Доходы федерального бюджета из всех источников в 2020 году составят 20,379 триллиона рублей, из них нефтегазовые доходы предполагаются в объеме 2,333 триллиона рублей. Расходы запланированы в размере 19,503 триллиона рублей. Таким образом, профицит федерального бюджета 2020 года составит 876,051 миллиарда рублей.
Выведя на экран таблицу вливаний долларов из специальных средств по отраслям, Семён Витальевич долго искал, в различных файлах, сводную заявку потребности в финансировании на 2020г., которую ему вытащили из базы министерства экономики. Как он и предполагал, расхождения были большие. Заявки исполнялись на 50-70%.
Как можно было допустить, что лучшие мозги перетекли в силиконовую долину США и в различные структуры IT- технологий на запад. Ведь развитие начиналось в наших ВУЗах, вся математика была разработана  в СССР ещё в семидесятые годы. Да, всё практическое применение начиналось с невинных детских игр, потом программные обеспечения разрабатывались для телекоммуникационных фирм, а в СССР считалось всё это не серьёзным. Не успели осознать важность ПО и за несколько десятилетий отстали от запада, да так отстали, что решили не догонять, а просто пользоваться. Мы не только отстали, но и сами отдали лучших специалистов. Теперь наши умники ратуют за развитие цифровых технологий, перевод важнейших технологий на цифру – это очень опасно! С созданием нейросети, которая будет обладать всеми массивами информации обо всём и о каждом, замкнётся ловушка! Это же мечта мирового правительства! Из одного центра управлять всем на планете. У Шереметьева на лбу появилась испарина, липкие капельки пота скапливались на бровях, потом стали стекать вниз, ниже, ниже к кончику носа и одна большая капля упала на клавиатуру.
Какое-то неясное осознание тревоги возникло где-то в глубине сознания. Семён ничего не понимал, он рассчитывал, что держит всё под контролем, с тех пор как ему доверили быть советником, но что-то главное он просмотрел за всеми этими играми.
Откинувшись на спинку кресла, Шереметьев стал перебирать в памяти всё, что он планировал и делал последние годы. Создавал центры развития, по нескольким важным направлениям, создал аналитический центр Ковальчука, который отслеживал все изменения на планете по новой технологии. Теперь занялся добычей дополнительных средств для развития страны - восстанавливал справедливость! Пожалуй, последний его проект был связан сразу с несколькими изменениями, где добыча средств, была не самой главной целью. Он хотел само хищение и вывод капиталов из России сделать бессмысленным и даже опасным занятием, а это сразу понижало уровень коррупции в стране.
Шереметьев стал искать, в чём он ошибся, откуда возникают тревожные сигнальчики? В голове у него, оставалась одна доминанта – самодостаточность, как фактор независимости от всех негативных процессов в мире. Надоело всё время видеть Россию в ущербном состоянии. Вечно кому-то, что-то доказывать, стремиться оправдаться, слиться с западными ценностями, годами ждать, что поверят в открытость России. Как кой-то детский сад! Дети не хотят играть честно с соседским мальчиком, а он всё время хочет доказать, что он хороший и даже лучше, чем они, знает правила игры. Дома сидеть мальчику скучно. А дети подначивают – принеси из дома пирожки, дорогие игрушки, …ключи от квартиры, где деньги лежат.
Да, детский сад, младшая группа!
Семён Витальевич то впадал в какой-то транс, то выныривал из него и с удивлением понимал, что ощущение угрозы только усиливается.
Перед мысленным взором стала проноситься информация, которая, как на ленте новостей, напоминала о событиях прошлых лет и даже веков. Этой методике научил его Ковальчук, - «Если хочешь найти точку раздражения - узелок, но не знаешь где её искать, пропусти события, через свою память, как делает это швея, пропуская между двумя пальцами нитку. Пальцы и твоё подсознание споткнуться об узелок и подскажут глазам – твоему мозгу, как развязать узел. Только не погружайся – скользи!»
Сначала, ничего не получалось, через год, Шереметьев научился скользить и теперь, всё что забывал, или, первично, не предавал значения, легко мог найти в уголках памяти.
Позвонил секретарю, предупредил, что его ни для кого нет, направился в заветный уголок. Достал из шкафа сигары, даже приготовил любимую трубку Ковальчука, выпивку, приготовил крепкий чай и погрузился в кресло. Потом резко поднялся, взял с письменного стола пачку бумаги, два карандаша, ручку и опять погрузился в кресло.
Так, с чего начнём? – Прихлёбывая маленькими глоточками чай, задал сам себе вопрос Семён.
Сканировать ничего не стал, а как-то неожиданно для себя, стал сравнивать сегодняшнее состояние взаимоотношений в мире с периодом восьмидесятых годов, прошлого века, до событий в СССР. Почему он так решил, трудно сказать, но ему показалось, что точка – во второй половине прошлого века наиболее характеризует стабильность и ясность в системе организации миропорядка. Он, конечно, лукавил, хотел, просто вернуться к тому времени, когда с Россией считались, прислушивались к её мнению. Брать послевоенный период нельзя, ещё не всё устоялось после мировой войны, а к восьмидесятым всё уже сложилось.
Шереметьев прикрыл глаза и заскользил по времени и событиям.
В мире, в семидесятые годы прошлого века, сформировалось две империи – лагерь социализма, во главе с СССР, и лагерь капитализма, во главе с США. Это уже небыли те классические колониальные империи, которые существовали даже до первой мировой войны. Мир несколько трансформировался. Теперь было два лагеря – социалистический и капиталистический. Борьба шла на уровне идеологий, а не территорий. Страны третьего мира прибивались то к одному лагерю, то к другому, кто возьмёт на себя их обеспечение, к тому и переходили. Они существовали, как-бы в третьем измерении, не теряя своей идентичности, совсем не собирались жить по правилам, которые им навязывали новые колонизаторы. Третий мир – это третий полис! В странах третьего мира на первом месте всегда стояла религия, или вековые уклады жизни. Шереметьев заскользил по этой ниточке, с интересом узнавая всё новые для себя обстоятельства. В странах третьего мира, где развернулось соперничество, была, в основном, своя религия. Ислам, буддизм, или конфуцианство, как философия жизни. Им вместе с советами по переустройству жизни в страны, предлагалось явно или скрыто отказаться от собственной религии, которая, как прочный социальный каркас связывало всё население.
США и Европа предлагали уже не христианство, даже не католичество, а давно переродившуюся религию в виде протестанских течений. Теперь мы знаем, что США и страны ЕС  с начала века погрузились в философию либерализма, ближе к которой был протестантизм. Будь успешным и будешь уважаемым в обществе!
Что предлагал СССР – вообще атеизм! Пытался, делать вид, что не замечает сопротивления простого населения именно потому, что в странах третьего мира, можно было делать всё, только не посягать на их устои и традиции связанные с религией.
Запад относился к странам третьего мира, как к территориям с туземным населением, он не собирался их кормить, переучивать, а всегда пытался приспособить для своих целей. Освоение стран третьего мира, продолжало происходить по старой формуле, только теперь впереди шли не войска, - территории осваивали корпорации. На полях третьих стран разыгрывались очень серьёзные войны, но теперь между корпорациями США и Европы.
Значение армии оставалось вспомогательным, она, как зверь сначала помечала свою территорию, а потом туда отправлялись настоящие завоеватели. Расчёт был прост. Канонерки теперь не стреляли, а только демонстрировали силу. Дальше шёл подкуп корпорациями местной знати, вовлечение её в бизнес, который обеспечивал только одно – спокойную и выгодную работу корпораций.
Всё это называлось просто – приносить цивилизацию туземным народам. Оставалось совсем небольшое количество стран, третьего мира, не вовлечённых в этот процесс бескровной колонизации. Южная Америка, Африка, Юго-западная и Юго-восточная Азия.
 Всё к средине прошлого века было поделено между лагерем социализма и свободным миром Европы и США.
Случались и региональные конфликты в зонах, где проходила граница интересов США и СССР – Корея, Вьетнам, Шри-Ланка …, на Африканском континенте. Теперь пояс нестабильности проходил не по отдельным странам, а по интересам двух лагерей! 
Шереметьев откинулся на спинку кресла, он держал в руке лист бумаги, поделённый на две половины, расчерченный вертикальной, жирной линией.
- Да, вот вам и баланс сил! – Усмехнулся Семён. Теперь стоит посмотреть на периодичность больших конфликтов за пару сотен лет. 1812 год вся наполеоновская Европа против России! Повод? Самый невинный – один самодержец обиделся на другого, что вроде семейной сцены и миллионы людей легли на полях сражений. Региональные конфликты и войны с Османской империей – 1852 …, в которых Россия сражалась, только отстаивая южные рубежи империи. 1914 год – новая война, чем-то напоминающая наполеоновскую, повод опять не поймёшь какой. Террористы убили австрийского наследника! И опять вся Европа разразилась большим скандалом. Германия, объединив Европу, пошла на Россию! Всё это закончилось распадом почти всей колониальной системы. 1939 год новая война объединённой Европы с Россией и это всего после двадцати пяти лет мира! Что-то ускорился процесс.
Непонятно почему, Шереметьев обратил внимание на поведение Великобритании во всех этих войнах и больших конфликтах. Уши империи торчали везде и всегда. Ближний Восток всегда был в круге интересов старушки Великобритании и не потому, что она стремилась оставить эти пространства за собой, она просто всё время продолжала соперничать с Россией за зоны влияния. Если согласиться с тем, что войны вообще неизбежны, то причины ускорения конфликтов, можно легко объяснить тем, что ускоряются, меняются многие процессы. Если раньше, от объявления войны до сражений могли проходить годы, то последняя мировая вообще отличалась тем, что сначала было нападение, а потом его оформление по дипломатическим каналам.
Шереметьев прикрыл глаза и заскользил по ниточке причинно-следственных связей ускорения процессов.
Скорость коммуникаций! Теперь единой инфраструктурой были связаны все страны Европы. Проезжая невидимые границы государств, можно было переместиться за пару часов из центральной Европы на автотранспорте в любую точку континента. Связи и коммуникации, налаженные для торговли, отлично служили средством перемещения войск. Теперь говорят о шёлковом пути из Азии в Европу, а это же путь не только торговых караванов, как было несколько веков назад – это канал со всеми коммуникациями для ведения военных действий!
Семён начал нервничать, перебирать известные факты ему как-то надоело, он решил просто определиться с возможной датой новой войны. Система послевоенных международных договоров, которые обязывали сдерживать гонку вооружений, практически полностью разрушена. Осталось совсем немного, чтобы уничтожить все юридические препятствия для нового конфликта. 2021 год, практически, может стать годом свободным от всех обязательств между государственными системами. Тогда останется только одно – страх перед своим уничтожением. Это началось лет тридцать назад. Начали сравнивать ВВП, подсчитывать экономические возможности предполагаемых противников, людские ресурсы и оснащённость армий. Да, процессы жизни без юридических договоров о мире и ограничении гонки вооружений начат с развалом СССР. Теперь, только сила и страх могли на время остановить любого агрессора.
Семён опять стал скользить по ситуациям, которые можно было считать предвестниками прошлых войн. Жаль, что Ковальчук, в своё время, не рассказал ему о своей работе всё, а он занимался этими исследованиями, и, причём, начинал изучать изменения пси-полей, именно на основании предвестников войн. То, что удалось разобрать в архивах Михаила Марковича, позволяло утверждать, что напряжённость всегда предшествовала войнам, это естественно, но почему-то, Ковальчук всегда отмечал увеличение пси-энергии на островах Туманного Альбиона, даже если эти конфликты были далеко от берегов Великобритании. Интересы! Война с Турцией – возбуждение на островах, войны на Ближнем востоке – возбуждение на островах, война на Дальнем востоке – Великобритания возбуждается.
Шереметьев ухватился за это и стал раскручивать клубок. Узелков было много! У него создалось впечатление, что Великобритания с девятнадцатого века, никогда не развязывала сама войн, но всегда в них участвовала. Активно участвовала в подготовке конфликтов, стояла за спиной конфликтующих сторон, выбирая, ту, которая ей выгоднее и создавала мировое общественное мнение. На завершающих стадиях конфликтов Великобритания первая усаживалась за стол переговоров и отыгрывала для себя все необходимые выгоды и привилегии.
С потерей своих колоний – Индия, Пакистан, Австралия …, Великобритания всегда старалась оставаться империей. Она уже сама не могла испугать соей военной мощью колонии, её флот, после второй мировой войны, перестал быть законодателем морского права, но Великобритания оставалась империей по духу и политическому влиянию. В мире вырос новый драчун – США, но Великобритания оставалась мозгом этого нового большого тела.
Семён стал нервно перебирать изменения в жизни этого островного государства, сравнивать его с когда-то такими же могучими империями разделившими когда-то мир на зоны своих интересов – Испания, Бельгия, Голландия, Франция. Все они превратились в одну из европейских стран, страны старого света. Только на картах мира остались страны, носители колониального языка – в Африке, Малайзии, Ближнем востоке, Южной Америке …. Империя над которой не заходит солнце! Шереметьев стал внимательнее рассматривать, во что трансформировалась Великобритания, и вообще изменилась ли она внутренне. Почему-то показалось немного странным, как-то быстро Великобритания отказалась от своей колонии в Северной Америке. Она только обозначила попытку подавления бунта, а потом подозрительно легко согласилась с самостоятельностью своей колонии, утверждение того, что Великобритания испугалась поддержки США Россией смехотворно. Здесь нечто другое!
Неожиданно прозвучал звонок телефона. Шереметьев замер на секунду другую – телефон прямой связи с администрацией. Размышляя о том, что могло бы случиться, Семён Витальевич потянулся к трубке. Не спеша поднял её, ожидая услышать очередную неприятность. Первое о чём он подумал – работа Герокарис, наследили ребята?
В трубке раздался, как всегда спокойный голос Антона Эммануиловича, - приветствую вас Семён Витальевич, шеф собирает небольшое совещание, но сам не будет принимать в нём участия. Тема, мне кажется, для вас интересная, как у вас со временем?
- Здравствуйте, для хороших дел, всегда найдётся время, а что за тема, если не секрет и какая степень моего участия. Присутствовать, или докладывать – разная степень подготовки, знаете ли.
- Нам интересен ваш взгляд и ваше мнение о необходимости перевода документооборота на цифру и вообще ваше мнение об искусственном интеллекте.
- Шереметьев замер от неожиданности, - но мне показалось, что шеф уже определился, его убедили некоторые наши знакомые, хотя, вы правы, есть и другое мнение, в том числе и моё.
- Вот видите, есть возможность поговорить об этом спокойно и убедительно. Готовьтесь, я дополнительно сообщу о дате и месте проведения мероприятия.
- Готов, к этому готовиться мне не нужно, но простите, кто будет участвовать, кто эти люди, со светлыми лицами данайцев.
- Какие данайцы? Вы же отлично знаете, кто настаивает на скорейший переход на цифру, кто первый заговорил об искусственном интеллекте. Школа ВШЭ!
- Понятно, жаль, что шефа не будет!
- У него будет весь материал совещания, скажу вам по секрету, это, конечно, моё предположение, но он хочет пока оставаться над схваткой.
- Ценю ваше последнее замечание Антон Эммануилович.
- Можно просто Антон, мне самому очень интересно узнать выиграем мы от этого всего, или проиграем. Значит, я вам перезвоню, как только всё определиться. До встречи!

Разговор прервался, а Шереметьев, продолжая сидеть с трубкой в руке размышлял, что это теория Ковальчука в чистом виде или просто стечение обстоятельств.
Вспомнились слова Михаила Марковича – «никаких случайных обстоятельств не бывает».
Зуммер телефона внутренней связи прервал размышления Семёна, - да, слушаю!
- К вам Алексей Владимирович, можно?
- Да, проси.
- Вошёл Герокарис с тонкой папочкой в руке, замер в центре кабинета.
- Если вести у вас хорошие, то прошу туда, - Семён Витальевич указал на уголок с мягкими креслами.
- Не знаю, как вы отнесётесь к новостям, но мне кажется, что наши дела неплохо идут.
- Чай?
- Не откажусь.
- Герокарис присел в кресло и стал перебирать бумаги в папке.
- Рассказывайте, у меня уши свободны.
- Мы собрали два триллиона долларов, что делать дальше?
- Вы, что, всё собрали?
- Нет, только половину из выявленного, но надо решить ряд вопросов.
- Я хотел бы знать, что и как вы делали эти шесть месяцев, можно всё доложить подробнее, а потом и решим, что и как делать дальше.
- Самой большой трудностью на первых этапах было определиться, что делать с нашими подопечными, после того как они всё отдадут.
- Ну и как?
- Мы пошли по схеме защиты свидетелей. Меняли всё у наших клиентов, даже, помогали забыть своё прошлое. Как и договаривались, оставляли немного денег для своего бизнеса на новом месте, под новой фамилией и с новой легендой. Самый гуманный подход. Мы защитили себя и своего клиента от соблазна и самой возможности вернуться к своему прошлому.
- На слух, совсем неплохо! А как вы поступали с семьями?
- Оставляли немного средств на содержание и имитировали разрыв с отцом семейства.
- И, что ни одного сбоя?
- У нас больше проблем возникает с формами изъятия всех активов клиента. Мы даже использовали транзитные схемы переводов банковских активов через третьи страны, открывали новые офшорные счета, но до конца не отработали схему использования акций клиента. Прямое изъятие опасно, а легальных механизмов, которые не вызывали много вопросов нет.
- Мы сейчас работаем пятью группами, по схеме, которую вы согласовали, но эти повторения могут насторожить наших противников.
- Кого вы имеете в виду?
- Мы трижды, встретили реальный интерес МИ-6, трёх спецслужб США и спецслужб Франции.
- Наследили?
- В том-то и дело, что каждый раз всё обходилось без потерь, пока без потерь, но нет уверенности, что крючка нет совсем.
- Это хорошо, что вы понимаете чувство меры. На ком завязаны все новые активы?
- На вас и последние суммы, пока остаются под моим контролем.
- Значит, в России два хранителя силы. Вы, хоть как-то ощущаете своё могущество, нет искушения, попасть в книгу рекордов, или в Форбс?  Какие ещё трудности?
- Надо менять тактику, схемы получаются однотипные и самое слабое наше звено в том, что не отработан механизм трансформации средств, всё время работаем на грани фола. Повторяем узкий набор средств – слияние с нашими подставными фирмами, поглощение, инвестиции в проекты далёкие от России, чтобы след не привёл к нам.
- Да, так мы не долго, будем оставаться незаметными, здесь я согласен. В Ми-6 есть системы, которые отслеживают перемещение капиталов на десять шагов.
- Почему только МИ-6?
- Ну, не только эта служба, Великобритания набросила на весь мир свои поисковые системы, а потом сливает наиболее проблемные темы ЦРУ, АНБ США для реальных шагов. Я бы сказал, что это превратилось в единую систему. Вы так и рассматривайте это. Не надо делить западные спецслужбы по государственной принадлежности, особенно стран НАТО. У них хорошо налажена координация и особенно обмен информацией.
- Я, вот, что хотел предложить, - немного помолчав, произнёс Алексей, - что, если нам немного поиграть в террористические группировки, которые выбивают деньги для своих нужд?
- Можно, конечно попробовать, но помните, что все руководители этих мнимых повстанцев, сидят на зарплате у спецслужб и каждый их шаг находиться под контролем. Это только со стороны кажется, что там хаос, всё под контролем.
- Я ещё не задействовал наши группы ЧВК, они сейчас только сопровождают акции, но сами в них не принимают прямого участия. Если вы разрешаете, то можно попробовать.
- Это многое меняет?
- Откроется ещё одна возможность в легализации изъятых средств, да и характер акций надо менять. Сейчас от некоторых акций приходится отказываться, нет уверенности, что можно локализовать информацию и спрятать концы. Наши клиенты, особенно те, что на западе давно, стали очень известными фигурами, они входят в правления крупных банков, промышленных корпораций, особенно в сфере новых технологий. Незаметно акции изъятия средств, провести трудно. Вложений слишком много в различные бизнесы. В таких случаях наши схемы слияний, поглощений, дарения и даже инвестиций не работают.
- Да, атаки надо проводить разные, здесь вы правы, один шаблон не подходит к различным ситуациям.
- Неожиданно, Шереметьев оживился, на лице появилась улыбка, - да, кстати, Алексей Владимирович, у вас в группах есть финансисты, специалисты по биржевым и банковским делам, а толковых экономистов у вас нет?
- Герокарис засмеялся, - мы же не строим системы устойчивых и растущих экономик, у нас задача другая.
- Немного помолчав, Алексей добавил, - когда я формировал группы, ко мне на собеседование предлагали несколько толковых специалистов, для экспертной работы. Тогда мы собирались оставлять часть активов у клиентов для эффективного их использования, но потом всё переиграли.
- Меня не интересуют экономисты вообще, сейчас у них какая-то узкая специализация. Они ничего не предлагают, просто анализируют рыночную экономику, государственную систему регулирования экономики в таких странах как США, Европы, Китая. Вспоминают о государственном регулировании экономики в СССР, как самый отрицательный опыт. Это всё можно прочесть в сотнях статей и монографий, меня интересует выяснить в живом разговоре, как лучше выстроить экономические отношения в обществе, независимо от политического строя и метода управления обществом.
- Алексей секунду с изумлением смотрел на Шереметьева, потом осторожно спросил, - вы собираетесь создать свою империю со своим экономическим укладом? На собеседовании был один странный молодой человек, который предлагал свои услуги в какой-то новой форме организации экономических отношений, я так ничего и не понял. Он говорил, говорил, а я примерял это к нашим задачам и понял, что его идеи нам не подходят. Пришлось попрощаться!
- А, вы могли бы найти его координаты и пригласить для беседы, вы с ним встречались не в нашем центре, надеюсь?
- Разумеется, я помню договорённость и не тащил всех кандидатов в НАЦ, встречались на разных площадках, даже у них дома – в гостях. Не помню, где проходила та встреча, но рекомендовал его старый профессор, как очень талантливого учёного. Всё сокрушался, что мы в девяностые нашли Гайдара, а не такого как он экономиста.
- Шереметьев насторожился, - это становиться интересным, найдите мне его и предложите изложить всё в виде статьи, или плана, как ему будет угодно. У него есть опубликованные работы?
- Он, как раз, жаловался, что его статьи не принимаются к печати – не актуально, или не подходит к рыночным условиям страны. Предупреждаю, он не боец, даже при разговоре я обратил внимание на то, как он загорелся, потом потух и в конце произнёс только одну фразу – я, понимаю!
- Найдите мне его обязательно, а потом послушаем и решим, что с ним делать. Как его имя?
- Не помню точно, или Константин Ильич, или Илья Константинович, а фамилия вообще вылетела из головы, но я его разыщу.
 
 
-«-

В одном из залов для малых совещаний собралось интересное общество. Три представителя ВШЭ во главе с ректором, три представителя банковской сферы – председатели правлений крупнейших банков России и несколько человек академической школы. Присутствовало два человека совершенно не известных Шереметьеву. Всего было до пятнадцати человек, приглашённых для обсуждения. Семён Витальевич покрутил головой, пытаясь сориентироваться, куда бы ему присесть, чтобы не примыкать ни к одной из известных ему групп. Выбрал позицию в дальнем углу, в котором можно было отсидеться и не участвовать в беседе. Просто присутствовать.
Модератором совещания был Антон. Он занимал место у центральной стойки, и ни с кем особенно не контактировал. В глаза Шереметьева бросилась необычность организации всего пространства. Каждому было отведено место за отдельной стойкой, напоминающей школьную парту. Парты были расставлены в большой полукруг, отдельные стояли поодаль, составляя второй ряд. Там и нашёл себе место Семён Витальевич.
- Ну, что же, господа, пандемия диктует свои условия организации наших встреч, надеюсь, все вакцинированы и имеют отрицательный тест – контроль. Я, здесь набросал вчерне план нашей встречи, но изменения возможны. У нас будет два доклада и два содоклада, а потом обсуждение. Время докладчикам не ограничиваем, но всё же надо думать, что разумно придерживаться старого правила – сорок пять минут. Больше, или не усвоиться, или возникнут вопросы у присутствующих. Согласны? Аудитория маленькая, предлагаю беседовать сидя, только докладчиков прошу занимать это место, - Антон указал на свободную парту, развёрнутую лицом к большому полукругу. Шереметьев как-то её не заметил, или подумал, что она для ещё одного председателя.
Первым докладчиком, как и ожидал Семён, был председатель Сбера. За неделю до встречи, пользуясь своим статусом советника президента, Шереметьев выудил в секретариате администрации почти полный список лиц, приглашённых на совещание. Прогоняя каждого через данные НАЦ, Семён убедился в том, что он совсем не знает ничего о тех лицах, с которыми был как бы знаком, с кем общался не один год. Каждый из них представлял собой многослойный пирог – любимый с детства торт «Наполеон».
То, что все имеют свою историю до и после событий девяностых годов, это было очевидно. До переворота и развала СССР, большинство из них только учились в институтах, или делали первые шаги в специальности. Наибольший интерес для Семёна представляли все их трансформации после переворота.
Где учились, с кем дружили, откуда возник стартовый капитал. Интересно было узнать, что каждый из них в своё время участвовал в программах обмена, побывал в США, Великобритании,…. Шереметьев, ещё не зная точно, что ищет, заказывал у аналитиков центра всё новые и новые детали. Его интересовали любые мелочи – семья, связи семьи до седьмого колена. Он не ошибся, через неделю, у него на столе лежала подборка материалов по каждому в мельчайших подробностях.
Просматривая эти материалы, Семён думал, - не перестарался ли он, запомнить всё невозможно, использовать, но как? Вдруг пришло понимание, что по совокупности признаков и контактов, можно легко отнести любого из изученных персонажей, или к государственникам, или к противникам России. Он даже хотел поделиться с Антоном своими наблюдениями.
Просматривая материалы публикаций участников совещания, Семён уже смотрел на всё, что предлагалось, совсем по-иному. Закончив работу над персонажами, глубокой ночью, перед совещанием, Шереметьев как бы одной пословицей подвёл итог – благими намерениями дорога в ад выслана!
Председателя Сбера Шереметьев слушал внимательно, теперь он отлично ориентировался не только в том, что и как он излагал, за каждым словом, построением фраз, он видел нечто большее, чем то, что хотел донести до слушателей докладчик.
Какая риторика, как умело обыгрывалось всё, что хотел донести до слушателя докладчик. В конце выступления, председатель Сбера сделал театральную паузу и с каким-то подъёмом в интонации голоса заключил.
- Вы можете, верить мне, или не верить, но у нас есть все предпосылки занять достойное место в мире, в вопросах искусственного интеллекта и нового типа отношений в обществе, стоит только оцифровать все данные, весь документооборот и многие профессии исчезнут, как рудимент старой эпохи. На смену тяжёлому, изнуряющему труду придут роботизированные системы, нейросети построенные на основе мировых библиотек, позволят изменить медицину, организацию работ на промышленных предприятиях, на транспорте появятся беспилотные системы, которые освободят тысячи здоровых мужчин, как когда-то водители автомобилей вытеснили кучеров и гужевой транспорт.
Вторым, было выступление ректора ВШЭ. Практически он повторил доклад Сбера, делая акцент на том, что западные школы экономики указывают на безартельнотивность такого пути развития общества. Немного развернул понимание искусственного интеллекта, как инструмента управления обществом, подчеркнул возможности полного контроля профилактики преступной деятельности граждан и многое другое.
Шереметьеву показалось, что где-то, когда-то он это уже слышал, или видел, а потом вдруг понял, что докладчик рассказывает сюжеты научно-фантастических голливудских фильмов, которые в последнее время заполонили экраны кинотеатров и телевидения.
Третий и четвёртый содоклады раскрывали сущность использования искусственного интеллекта в более узких направлениях, как бы иллюстрируя тему Сбера и ВШЭ. Это уже переходило в форму проведения семинара для специалистов, хоть и подавалось в более лёгкой форме. Методика, техника, платформа, моделирование.
Раздался робкий голос, одного из присутствующих, - а кто будет заказывать разработки нейросети по направлениям?
- Моментально отреагировал Сбер, - вы сами понимаете, что доверить эту работу нельзя ни программисту, ни простому технарю. Этим будут заниматься специально подготовленные люди.
- Шереметеву стало совсем скучно, он не собирался выступать, как-то вдруг понял, что их собрали только для презентации одного большого проекта запада, разработанного по одной технологии с тем, что творилось в СССР перед его развалом. Перед докладчиками была одна задача – показать все прелести будущего оцифрованного мира, создать иллюзию благополучия и достатка. Всё будут делать роботы, а то, что всё люди, по замыслу авторов, будут превращены в роботов, об этом говорить не надо.
Когда рисовали радужные картины рыночных отношений, тоже делали акценты на хорошем. Равенство по рынку! Рынок определит, кто хороший, а кто плохой! А, кто будет продавать, кто покупать и за что, сейчас не важно. Семён ясно представил себе эту старую методу, но чем больше он думал о том, что произойдёт дальше, тем тревожнее становилось на душе.
Шум голосов, имитирующий свободный обмен мнений, то стихал, то вновь усиливался. Прикрытые глаза Семёна, позволяли только слышать, но и этого было достаточно, чтобы понять атмосферу пространства. Послышались восторженные вопросы, - так мы можем решить массу вопросов с нехваткой рабочей силы, - восклицали одни, - можно всех накормить, - вторили другие.
Раздался голос модератора, - прошу прощение, господа, давайте перейдём к организованному обсуждению, но прошу не обсуждать сами доклады, а больше сосредоточиться на обсуждение темы. Понятно, что уважаемые докладчики обратили наше внимание на искусственный интеллект, как этап развития человека и общества в целом, только без этапа цифровизации это практически невозможно. Прошу высказываться.
- Можно мне сказать пару слов для понимания последовательности процессов, - Сбер, опять пытался перехватить инициативу.
- Шереметьев ясно представил себе последствия этого невинного обмена мнениями, он как-то выпустил из вида один значительный вопрос – кто инициатор этого совещания?
- При поддержке нашего президента, - послышался голос председателя Сбера, - мы проверили, как может работать эта система на практике, закупили необходимые платформы, создали на их основе нейронную сеть и из обычного банка превратились в финансовую организацию, построенную на новой платформе, новой платформе отношений с нашими клиентами. Теперь мы можем осуществлять не только хранение средств, клиентов, но и осуществлять массу услуг, связанных с их перемещением по всему миру. Скажу вам больше, господа, мы, совместно с ФНС наладили контроль, за движением любых средств, которые перемещаются на рынке России. Организованные с нашим участием центры одного окна, сегодня помогают многим гражданам в кратчайшие сроки оформить любой документ, от права пользования недвижимостью, до прав автомобилиста.
- Понятно, понятно, ваша позиция понятна, давайте дадим возможность высказаться другим участникам встречи, - Антон улыбался, но чувствовалось внутреннее напряжение.
- Скажите, - обратился один из присутствующих к ректору ВШЭ, - вы уже просчитали, сколько будет стоить этот проект, и на сколько лет, рассчитан переход на цифру?
- Дело не в стоимости проекта, Сбер уже провёл большую работу по приобретению платформы, теперь надо нам ускориться со сбором информации обо всём и о каждом, что бы строить нейросеть, охватывающую все стороны жизни.
- Ректор явно нервничал и спешил, он одной фразой высказал то, что было целью данного совещания и содержалось в планах группы весёлых ребят, которые тянули страну в новую авантюру.
- Шереметьев открыл глаза, стал всматриваться в лица собравшихся, ища подходящее определение для этих господ. Агенты влияния? Мировое правительство? Откровенные враги России? Кто они? Многие из их близких знакомых давно перебрались на запад, с тех пор как страну возглавил ВВП, пару лет активно печатались, входили в различные сообщества отвергнутых, преподавали политологию и числились новыми специалистами и экспертами по России. Потом, как-то вылиняли и исчезли со страниц прессы. Друзья там, а они здесь! Есть такая пословица – «скажи, кто твой лучший друг и я, скажу кто ты». Да, это и есть одно целое, только условно разделённое. Так это и надо воспринимать! Семён как-то сразу определил, что выступать ему прейдётся по двум причинам. Первая, чтобы действительно задать важные для себя вопросы и вторая, более существенная – не дать им воспользоваться его именем. Президенту обязательно доложат итоги этого совещания, по-другому и быть не может, при этом, его позиция будет обозначена. Захочет президент уточнить, пригласит, найдёт время для беседы, Семёну есть что сказать, не только по искусственному интеллекту, но по проекту «Кобра».
- Ваше мнение, уважаемый Семён Витальевич? -  услышал Шереметьев голос Антона, лицо его было спокойным, взгляд цепко сфокусировался на фигуре Семёна, как бы приглашая к поединку. Как можно безразличнее. Шереметьев улыбнулся и сделал полупоклон корпусом в сторону председателя Сбера.
- Что тут говорить, работа проведена огромная, коллеги сделали практически всё, чтобы мы с вами успели пожить в этом раю, у меня только несколько незначительных вопроса, можно?
- Лица докладчиков напряглись, Шереметьев не ошибся, весь этот спектакль был разыгран, чтобы загнать его в ловушку сознания и сделать невольным соучастником их проекта.
- Первый вопрос, я или прослушал, или неверно понял. Сбер купил лицензию Макрософт на программный продукт, платформу и все приложения? Если это так, то это не наше, а их достижение. Второй вопрос, господа, я опять прослушал нечто важное. Вы начали производство железа и собственного программного обеспечения? И третий совсем незначительный вопросик, господа. Где супер серверы, на которых вы собираетесь хранить всю собранную информацию?
Ректор переглянулся с председателем Сбера, - видите ли Семён Витальевич, - осторожно произнёс председатель, - мы промоделировали всё в практическом ключе и считаем, что Россия только выиграет, если перейдёт на цифру, создаст нейросети и доверит большинство процессов в обществе и производстве искусственному интеллекту.
- Вот видите, я всё неправильно понял, а мне показалось, что вы предлагаете уже сейчас собрать все данные в единый реестр. Построить программы по управлению всеми процессами, всей инфраструктурой, транспортом, промышленными предприятиями, сельским хозяйством, выстроить новую логистику взаимоотношений в стране и передать кнопку «on» или «of» тому, кото является собственником серверов и программного обеспечения. А, коды и пароли вы тоже передадите западным партнёрам, или это не обязательно по вашему с ним договору?
  - Вот вам и картина маслом – не ждали! Если бы кто-то взялся описать состояние всех, кто присутствовал на совещании, то мог бы сказать одно слово – смятение. На лицах основных докладчиков читался ничем не прикрытый гнев, на других лицах растерянность и разочарование. Как он посмел, десятком слов ниспровергнуть с пьедестала так удачно подобранную фигуру светлого будущего.
- Простите, господа, не знаю к кому лучше адресовать свой последний вопрос, но по последним выступлениям президента, думаю, что задам его ВВП. Не возражаете? Или спрошу вас, а вы уж постарайтесь ему объяснить, что такое вообще интеллект? Разумеется, классическая формулировка – способность абстрактно мыслить! Это значит, на основе своих знаний представить конечный результат, полученный в результате действий, или бездействия сил, предметов, вещей.
Простите, это не строгая формулировка, это то, что можно вложить в это понятие.               
Я, обязан, со всей категоричностью, заявить, что никакого искусственного интеллекта нет и быть не может. Можно говорить только о дополнительном интеллекте, или дополнительной совокупности знаний, которые как инструмент расширяют возможности абстрактного мышления, а значит - интеллекта человека.
Все спекуляции вокруг оцифровки информации и создании библиотек данных, возникают от недопонимания того, что это единая инструментальная совокупность нового метода познания в новых условиях высоких скоростей и технологий.
 Я не могу пользоваться ложным названием – искусственный интеллект, потому, что это оскорбляет меня, принижает роль человека и ставит всё с ног на голову.  По вашей задумке, человека можно поставить в соподчинённое положение к тому, что вы ошибочно, а может быть преднамеренно называете искусственным интеллектом.
 Перевод информации с бумажных носителей, на электронные цифровые записи отношу к подготовке данных к их новому методу обработки и хранения. С бумажными носителями может работать только человек! С цифровой записью может работать машина, причём, с более высокой скоростью обработки данных, не меняя самой сути процесса мышления. Но надо всегда помнить, что мы меняем только инструмент познания.
Простите, господа, я дилетант и не могу, глубоко, как вы обозначить путь развития России. С большой благодарностью выслушаю все ваши доводы и все ваши опровержения, но ответьте только на все мои вопросы.
- Обращаясь к Антону, Семён чуть улыбнулся, с видом восторженного простачка, объявил, - всё было просто великолепно, таки перспективы, такой размах мысли, обязательно надо это всё воплотить. Последнее время, я всё думал, как России слиться с западом, да так незаметно, чтобы не выглядело капитуляцией.
В девяностые годы Россия пошла на запад за мечтой – в демократию и либерализм. Теперь, правду сказать, народ несколько разочарован. Мне кажется, свежая мысль о цифровизации, нейро сетях и искусственном интеллекте, позволят нам сильно сблизиться с западом, раствориться в технологическом единении, но есть одна мелочь – так обнимут, что назад дороги не будет, а из России получится бездыханный труп, или чучело на стене вместо карты.
- Вы сгущаете краски, Семён Витальевич, - с возмущение обратился к нему председатель Сбера, - мы всё промоделировали, эффект колоссальный, а вы только критикуете и хватаетесь за старые догмы. Машины скоро начнут сами мыслить и выстраивать алгоритм всех процессов. Что может быть объективней, чем независимый от эмоций человека мозг?
- С вами не поспоришь, но только человек должен выстраивать точку от начала и до конца пути, а ваши роботы могут только указать на оптимальную дорогу. Вы, очевидно не просчитали всё до конца, что эта дорога пока не наша, там движутся тяжеловесы, у которых вы хотите купить только колёса, а правила движения написаны ими. Нет, я конечно двумя руками за такое светлое будущее, но вы сознательно, или, извините, по недомыслию, хотите слить всю базу данных страны нашим оппонентам, а они, разумеется, распорядятся ей по своему усмотрению. Напомнить вам, что делает у нас интернет? Связь? Коммуникации? Объединение народов? Возможность учить и рекламировать? А, цветные революции вы уже забыли? А, управление толпой, когда агенты влияния могут находиться за сотни километров от бунта и полиция не поймёт где искать зачинщиков и лидеров бунта. Искать ничего не надо, агент влияния у каждого в кармане!
Нет, я конечно рад, что такие уважаемые люди, обратили внимание на наше оцифрованное будущее, толь не рановато?
Если бы Сбер инвестировал в железо, или в разработку нашего российского ПО, то никаких вопросов.
- Пока ректор ВШЭ переваривал сказанное Шереметьевым и готовил новый выпад, чтобы, хоть чуть-чуть сгладить реакцию на слова Шереметьева и поднять настроение в аудитории, Антон говорил с кем-то по телефону.
- Ну, что же, господа, - поднялся с места Антон, - встреча была интересной и продуктивной. Мне редко приходится видеть такую интересную форму полемики, но заданы хорошие вопросы, которые пока остаются без ответа. К сожалению, регламент не позволяет мне продолжить совещание, но, думаю, что вы сами продолжите свою дискуссию, а потом встретимся.
- Это «потом» означало после доклада президенту. Задержавшись на выходе, Шереметьев хотел спросить у Антона, когда президент его примет, но он опередил его словами, - теперь я понимаю, почему шеф настоял на вашем участии в этом совещании. Если бы вы знали, как они насели на него со своими предложениями. Просто подталкивают.
- Это понятно, я хочу встретиться с президентом в ближайшее время и поговорить.
- Если вы думаете, что он ничего не знает, то ошибаетесь, прямая трансляция!
- Я не об этом совещании хочу, поговорит, - с улыбкой ответил Семён, - у меня есть пара серьёзных вопросов, надо кое-что согласовать на ближайшую перспективу. Кстати, у него уже готовы целевые программы развития, он обещал подготовить материалы к первому полугодию.

Глава 8. Поиски справедливости.

Вернувшись с совещания, Шереметьев ощутил какой-то подъём. Сказать, что настроение его сильно улучшилось, нельзя. Все эти доброхоты не успокоятся, они будут вновь пытаться загнать Россию в эти мнимые западные ценности. Сейчас не получилось, зайдут с другой стороны. Семён налил в стакан виски и удобно разместился в кресле. Он научился в последние годы просматривать информацию своей памяти в расслабленном состоянии, стоило ему определиться с вопросом и в памяти всплывали факты, которые годами накапливались в его личной нейросети.
Семён много раз задавал себе вопрос, что он хочет в конечном итоге получить. Равновесие сил в мире? Доминирование в мировой политике России, или построить сытое, благополучное общество в отдельно взятой стране? Каждый раз, подходя к этим вопросам, Шереметьев отбрасывал, каждую из версий, считая ее недостаточно весомой и уязвимой. Доминирование – значит принуждение. Равновесие сил – значит, противостояние не отменяется. Сытое благополучное общество – в окружении враждебных сил, которые всегда будут стараться поживиться чужими достижениями и обрушить это благополучие. Так было во все времена – войны это как раз вечный пример этого положения дел в мире. Никакие другие доводы – личная вражда, обида, или что-либо другое, не могли скрыть то, что было заложено в человеческой сущности выживания. Россия, в лице СССР, пробовала строить социализм в отдельно взятой стране, но только приблизилась и была разрушена, как государство.
Шереметьев перебирал в памяти всевозможные варианты и вдруг, к своему удивлению и ужасу понял, что он за все эти годы так и не определил конечные цели и задачи. Защита, противостояние западу, попытки нейтрализовать силы разрушения государства. Ничего значительного, судьбоносного для России, одни тактические манёвры вокруг постоянных угроз.
Допив виски, Шереметьев вновь погрузился в размышления, теперь он скользил по тонким нитям своего сознания, пытаясь из разрозненных узелков собрать картину того общества, которое устраивало бы его по трём основным параметрам:
- защищённость,
- самодостаточность,
- развитие.
Первый узелок сразу родил массу вопросов. Защищённость может быть различной. Закрыться от всего мира, создать барьеры в общении и строить своё изолированное общество счастливых самодостаточных людей. У России всё для самоизоляции есть, вернее, есть материальная база, есть и достаточно интеллектуальное население, которое может родить элитарную прослойку - интеллигенцию, которая будет создавать стержень власти. Но как построить эту самоизоляцию, когда в самой России 30% населения хочет сейчас, немедленно жить в свободном мире западных ценностей. Как говорил Ковальчук, эти люди никогда не относились к элите общества, по его градации они относятся к категории вечных бунтарей, которые всегда и везде устраивают бунты и являются врагами любого упорядоченного общества. Вспоминая давние разговоры с Михаилом Марковичем, Семён ощутил, что находится где-то рядом с ответом. Ковальчук утверждал, что эта прослойка в любом обществе может варьировать от 30% до ничтожно малых размеров, при определённых обстоятельствах. Он тогда многое не сказал, что это за обстоятельства. Шереметьев заскользил по памяти последних бесед с Ковальчуком, где-то там должны быть ответы.
Как обрывки из бесед стали нанизываться узелки - уничтожение, изоляция, изгнание, перевоспитание, психологическая коррекция или коррекция психики с детства!
Почему-то в памяти сразу возникли приёмы советской власти с момента революции семнадцатого года. Там было массовое уничтожение, которое называлось классовой борьбой, потом наступил период изгнания тех, кто был известен в мире своими философскими и научными работами. Параллельно с этим массовая изоляция тех, кто дал хоть малейший повод сомневаться в своей лояльности к новому строю – ГУЛАГ. В семидесятые годы, когда вроде закончилась острая фаза борьбы, возникло такое понятие как диссидентство, это уже те граждане, которых нельзя было отнести к категории пережитков царизма. Они родились, воспитывались и получали образование уже в новых условиях советской власти. Их просто изолировали в психиатрических клиниках. Если взять только эту категорию диссидентов, то цифра получалась не большая – 1%-1,5% от общего количества населения страны. Вспоминая беседы с Ковальчуком, Семён представил себе всю схему работы государственного аппарата с несогласными. Уничтожение – если они давали повод, подводя под статьи уголовного кодекса, в том числе и по пресловутой 58 статье. Затем, метод изгнание, особенно в период массовой репатриации в Израиль и опять изоляция в психиатрических лечебницах, где курс лечения заключался в подавлении личности. Сравнивая классику жанра и всё то, что проводила советская власть в течение 75 лет, Шереметьев не обнаружил один пункт, о котором упоминал Ковальчук – психологическая коррекция в детском возрасте. Неужели простое упущение, или коммунисты что-то не учли в своей работе? Некоторые элементы воспитания молодёжи были, но они не могли вытравить из памяти молодёжи те репрессии, которые претерпели их родные и близкие. Почему так быстро, за пару лет в девяностые годы возникло 65% населения, которые стремились погрузиться в западные ценности?   
Звонок Герокарис вывел Семёна из задумчивости, он уже почти забыл о своей просьбе найти стоящего экономиста - государственника, который может мыслить свободно и не тоскует о прошлом и не строит мифические замки немыслимых форм организации общества.
Выслушав доклад Алексея Владимировича, Шереметьев поморщился, - слишком сложную конфигурацию встречи предлагаете. Нельзя ли обойтись без конспирации? Где он вообще находиться и чем занимается, если вы считаете, что он не благонадёжен и ему нельзя доверять, то и встреча может нести сомнительное содержание, не находите?
- Я ознакомился с единственной его статьёй в районной газете, при чём, его работу вычислила наша поисковая система, так, что не могу считать его своим протеже. Прислать вам материал?
- Перебросьте, а там будет видно, стоит ли лично встречаться, или это очередной прожект районного интеллигента.
- Уже перебрасываю!
- Шереметьев увидел в своей электронной почте новое сообщение.
Статья была небольшая, на четверть разворота. Название тоже было неброским – «Надо создавать гармонию». Автор Гольдман Иосиф Ефимович. Больше об авторе сведений не было. Шереметьев стал читать текст и чем больше вчитывался, тем интересней становилось. Он научился читать тексты по-разному. Одни он просматривал, просто знакомясь с материалом, другие изучал, с точки зрения, какие цели ставит перед собой автор, третьи воспринимал по частям, возвращаясь к прочитанным фразам, вдумываясь в смысл, причём, воспринимал сразу несколько возможных смыслов. Как он сам обозначил это занятие – раздевал капусту!
Несколько раз, перечитав текст, Семён прислушался к своим ощущением, не возник ли желание побеседовать, поспорить с автором. Ничего и близко! Отвернувшись от экрана, Шереметьев закурил. Одно предложение из всего текста засело у него в мозгу – «Мы совсем не знаем человека, или мы его воспринимаем как биоробота, или возвышаем его интеллектуальные возможности до небес, вычленяя всю деятельность мозга человека из вселенских процессов».
Что это пустая красивая фраза, претендующая на философское размышление, или это приглашение?
Семён несколько раз перечитал весь текст. Ничто не выделялось из текста, и ни что не цеплялось, кроме этой фразы.
Набрал номер Герокарис, - Алексей Владимирович, я посмотрел ваш материал, есть несколько вопросов к автору. Вы не могли бы собрать всё об этом человеке и назначить встречу, на нейтральной земле. Он, вообще, где и чем сейчас занимается? 
- Надо уточнить, но он из Новосибирска. Соберу всё и сообщу, дайте мне пару часов.
- Надо бы организовать какой-то круглый стол, или мини конференцию, а мы организуем встречу в рамках этого мероприятия. Я, вообще, пока не знаю, насколько он нам будет полезен, поэтому никаких специальных телодвижений.
- Понял!
- Через два часа Алексей Владимирович перегнал по электронке всю информацию о Гольдмане Иосифе Ефимовиче. Корни его терялись в довоенном Ленинграде, интеллигент в третьем поколении. Отец и дед преподавали в университете, мать и бабушка по отцовской линии, закончила, институт благородных девиц.
Семён усмехнулся – настоящая русская интеллигенция с еврейскими корнями. Образование высшее – перспектив при советской власти – никаких!
Шереметьев откинулся на спинку кресла и стал продумывать вопросы, которые он хотел бы обсудить с этим человеком. С фотографии на него смотрел человек лет сорока, не более. Большие роговые очки с толстыми стёклами закрывали половину лица. Большой нос, высокий лоб, прижатые к голове ушные раковины и стандартный узел галстука, который подчёркивал, или должен был подчеркнуть, принадлежность хозяина к интеллигенции. Он встречал таких людей, которые могли годами носить один и тот же галстук, под любую одежду, но обязательно одевали его, выходя из дома.
Внезапно Семёну пришла интересная мысль, люди подобного склада и образа жизни, обычно, в новой обстановке ведут себя скованно, неохотно раскрываются в необычной среде и не говорят о самом своём сокровенном, что бы не вызвать порицание или, хуже того, осуждения. С подобными экземплярами надо быть очень осторожным. Шереметьев минуту размышлял, как подобрать ключик к этому господину. Мини конференция, это хорошо, но где гарантия, что Гольдман разговориться и выложит всё, что кроется между строк его статьи. В присутствии посторонних монстров, он может только поддакивать, или молчать.
Шереметьев потянулся к телефону. Алексей ответил сразу, - слушаю!
- Вы ещё не распорядились о мини конференции для нашего друга?
- Пока, нет, подбираю участников и место проведения.
- Я, вот здесь прикинул, вы должны мне помочь. После конференции мы отправимся на дачу, жарить шашлык. Вы будете играть роль плохого полицейского, а я хорошего!
- Как это понимать?
- Ну как в фильмах, только вы должны убедительно играть роль экономиста новой формации, ну скажем из ВШЭ, а я такой весь в сомнениях буду искать новые формы организации экономических взаимоотношений в обществе. Мы должны раскачать самого скромного и застенчивого, а там уж, как карта ляжет. Если он окажется пустым фантазёром, то хоть отдохнём на природе и расстанемся с миром. Как вам мой план?
- План не плохой, но о какой даче вы говорите, у меня нет дачи.
- У нас есть для таких целей дача, почти в самом центре Москвы.
- Вы могли бы уточнить, кого мне собирать на конференцию?
- Самых злых с диаметрально противоположными взглядами – либералов от экономки и самых ярых сторонников государственного монополизма с плановым ведением хозяйства. Только есть одно условие – никаких лиц мелькающих на экранах, нам достаточно второго или третьего эшелона.
Вы должны обеспечить живую дискуссию, под запись для телеэкрана, где каждый подумал бы о том, что он выступает, минимум, перед правительством.
- Как же её обозначить, слишком сложно получается, я думал, что конференция это только повод для личного контакта, а вы хотите, похоже, разогреть нашего клиента.
- Вы правы, даже, если он будет молчать на конференции, то сама обстановка заставит его мозг работать чётче.
- Значит я кто? Представитель либеральной экономики, а вы плановой?
- Не совсем так, я буду искать, тормошить нашего гостя!
               
-«-
Через две недели Герокарис бодро сообщил, что состав мини конференции сформирован.
- Каждой твари по паре! Я постарался подобрать, как вы рекомендовали, разношёрстную публику, чтобы дискуссия состоялась весёлая, а наш Иосиф Ефимович затерялся бы в полемике.
- Не перемудрите, Алексей, я вовсе не предлагал организовать бои без правил, нам надо разогреть только Гольдмана. Ну да ладно, посмотрим, что из этого получиться. Когда планируете собрать и где?
- Соберу всех в вышке, площадка самая подходящая по нынешним временам.
- Только не вышка. Там каждое мероприятие под контролем ректора, а значит и наших друзей на западе. Найдите, что ни будь проще. Не будем привлекать внимание.
- Может, где – ни будь, в редакции одной из газет? Коммерсант, например?
- Подойдёт!
- Я вам перезвоню.
На следующий день всё было готово к постановочному шоу. Наш Гольдман оказался не совсем простым человечком, он, как многие выпускники МГИМО трудился в одном из представительств, где-то на ближнем востоке. Знал три языка, изучал культуру арабского мира и был, как сказали в кадрах МИД, незаурядным переговорщиком. Шереметьев, получив последнюю информацию, усмехнулся, - а мы хотим его разогреть, как бы тушить пожар не пришлось.
Последний звонок Алексея застал Семёна Витальевича за размышлениями об изменениях тактики, в разговоре с Гольдман, - может просто побеседовать и всё выяснить, что он имел в виду в своей статье?
- Извините, Семён Витальевич, может как-то организовать всё вокруг доклада Михаила Хазина? Личность он известная, особенно в части мировых прогнозов, затеем дискуссию, а там и наш Иосиф оживёт.
- В принципе, я так и хотел. Одна центральная фигура, для затравки, а весь основной разговор на даче.
- Тогда я запускаю процесс, к концу недели всё будет готово, успеем вызвать и Иосифа Ефимовича, подтянуть остальных.
- Только с Гольдман, будьте осмотрительнее, он ведь на государевой службе, его командировки должны быть мотивированы и санкционированы руководством.
- Не беспокойтесь, я всё продумал.
Получилось так, что сам сбор и конференция были назначены на пятницу, а в остальные два дня Иосиф Ефимович мог распоряжаться своим временем самостоятельно, значит, дачный вариант вполне подходил.
В небольшом зале для пресс конференций собралось семнадцать человек, включая Герокарис и Шереметьева. Договорились, что модератором будет Алексей, он был представлен главным за интересантом по обсуждаемой теме и поэтому стал центральной фигурой. Несколько человек, из присутствующих вообще были неизвестны, никто их не приглашал, пришли послушать Хазина. Уточняя списки присутствующих, Алексей попросил всех не вошедших в его список, записаться, - буклеты будем высылать.
Покончив с формальностями, Алексей предоставил слово основному докладчику и зал сразу успокоился.
Шереметьев слушал докладчика в пол уха, основное его внимание было занято наблюдением Гольдмана.
Ожившая фотография сидела сбоку и посматривала на собравшихся, как-то без большого интереса. Его взгляд, сквозь стёкла больших очков, скользил по фигурам, голова оставалась почти неподвижной. Создавалось впечатление, что он воспринимал происходящее в зале больше на слух, чем зрением.
Михаил Хазин был в своём репертуаре. Доклад изобиловал макроэкономической статистикой прошлого, прогнозами на ближайшую перспективу. Семён насчитал более двадцати ссылок на кризис – экономический, финансовый, биржевой, политический, кризис перепроизводства и даже кризис спроса. Практически любой график, который Хазин предлагал к обсуждению, в той или иной степени был связан с кризисными явлениями.
Прикрыв глаза, Шереметьев слушал доклад с каким-то равнодушием. Яркий докладчик и отличный полемист, Хазин не вызывал у него ни каких особых ассоциаций. Чистый рыночник, он талантливо объяснял всю ситуацию мировой экономики с точки зрения рыночных отношений, которые стали единственным инструментом во взаимоотношениях всех стран и народов на планете. Всё, буквально всё, объяснялось в его графиках, как циклические явления рынка. Демография – пожалуйста, спад производства – извольте, потребительский кризис – легко!
Доклад продолжался более часа. Аудитория вела себя по разному, одни, включив диктофоны, записывала слов, другие пытались записать выступление на цифровые носители. Один Иосиф Ефимович безучастно сидел с опущенными плечами, прикрытыми глазами и было совсем не понятно как он воспринимает по - своему яркое выступление Хазина.
Доклад закончен, Алексей быстро поднялся, поблагодарил докладчика и с неприкрытой формальностью в голосе спросил, - вопросы к докладчику есть?
Кото-то, из прибывших вместе с Хазиным, поднял руку.
- Прошу!
- Когда Россия сможет поднять ВВП?
- Вы о ком, или о чём? О внутреннем валовом продукте России, или о президенте спрашиваете?
- В зале послышался смех, потом Хазин стал долго пояснять, что мировой кризис сильно отражается на России, как на стране, полностью интегрированную, в рыночные отношения. Надо ждать, когда нормализуются большие процессы. Мы находимся на долларовой платформе, а значит, всё это касается и России.
Шереметьев как-то вдруг понял, что ему не интересен этот человек. Красивая упаковка, яркая подача, интересные приёмы, а за этим всем стоит дикий неуправляемый ни чем, кроме рынка запад. Шереметьев бросил взгляд в сторону Гольдман. Тот сидел, как и прежде, не выражая никаких признаков активности. Вдруг, рука его поднялась, как желание задать свой вопрос докладчику.
- Алексей моментально отреагировал и предоставил ему слово.
- Простите Михаил Яковлевич, вы отлично анализировали ситуацию на всех мировых площадках, в том числе и в России, а что вы можете сказать о возможных изменениях самой парадигмы экономики в самой России?
- Хазин на секунду замер, потом улыбнулся, - видите ли, коллега, Россия полностью интегрирована в единый мировой процесс, после вхождения в ВТО и подписание ряда международных договоров с МВФ, и прочих аналогичных актов, невозможно рассматривать Россию как нечто отдельное. Если мы говорим о кризисе в любой области, мы подразумеваем и Россию.
- Мы, как-то быстро забыли о недавнем прошлом России, когда она входила в СССР, что вы можете сказать об экономике в СССР, насколько она была порочна, можно ли что-то из неё извлечь, для  светлого будущего России?
Шереметьев проснулся окончательно, перед ним, прямо сейчас, создавался прототип будущего разговора с Гольдман. Он стал с интересом наблюдать за разворачивающейся полемикой.
- Мы должны перевернуть страницу недавнего прошлого плановой экономики в СССР. Страны нет, мы, повторяюсь, на платформе рыночных отношений и во главе всей экономики, хотим мы этого, или нет, стоит доллар! Вы предлагаете вернуться в СССР, плановую экономику, или только теоретически вспомнить. Это называется, заниматься антимонией, есть такая наука!
- И, всё же мне хочется знать ваше мнение о возможности экономики суверенного государства, - настаивал Иосиф.
- Мы взрослые люди, после подписания международных договоров, можно ли говорить о суверенитете государства. Видимость суверенитета можно создать, принимая законы для внутреннего употребления и только.
- Извините, я всегда считал, что экономика это не только наука о достигнутом, в определённых обстоятельствах, эта наука формирует жизнь и взаимодействие между членами общества, для достижения наивысших результатов в хозяйственной деятельности.
- Всё правильно, - засмеялся Хазин, - мы и описываем результаты единственной существующей формы экономики - рыночной, другой уже нет.
- Были ещё выступления и вопросы, которые для Семёна Витальевича были совершенно не интересны. Он наблюдал за реакцией Гольдмана, старался прочесть на его лице реакцию на вопросы и ответы, которые звучали в зале. Мешали очки Иосифа Ефимовича, они раздражали Семёна, Гольдман словно прятался за ними, опуская и поднимая голову, но взгляд – зеркало души, всегда оставался скрыт.
Кто-то задал совершенно простой вопрос, относиться ли экономика к социальным наукам, или на неё распространяются законы математики. Хазин сразу оживился, - и стал пространно объяснять, что экономика изобилует математическими терминами, как инструментом анализа. Экономика всегда зависела от социальных факторов в обществе, а математика помогает только проводить анализ её состояния. Понятие хорошо, или плохо трудно работает, кода надо сравнивать величину благополучия общества.
- Значит, это всё же социальная наука, - настаивал молодой человек, задавший вопрос.
- Докладчик, ещё мнут двадцать, объяснял все нюансы, он словно купался в теме. То уведёт в статистику цифр, то вновь приведёт примеры больше напоминающие раздел социологии.
Экономика – это наука о хозяйственной деятельности общества, а также совокупности отношений, складывающихся в системе производства, распределения, обмена и потребления. Впервые в научном труде слово «экономика» появляется в IV в. до н. э. у Ксенофонта, - словно в студенческой аудитории произнёс Хазин и улыбнулся, давая понять, что вопрос исчерпан.
- Посыпались вопросы, которые больше относились к последним прогнозам Хазина в его статье.
Стало совсем не интересно, Шереметьев стал искать глазами Герокарис, чтобы дать сигнал сворачивать конференцию. Взгляды встретились, Семён Витальевич кивнул головой и поднял руку для вопроса, Алексей предоставил ему слово.
- Прошу прошение Михаил Яковлевич, мы всё время обсуждаем вопросы мировой экономики, результаты хозяйственной деятельности отдельных стран, сравниваем, прогнозируем какие-то макропроцессы, но хотелось бы знать, по каким критериям можно сравнить уровень экономики США и любой из стран Юго-восточной Азии. И там, и там есть вполне благополучные счастливые люди, которые вполне удовлетворены своей жизнью. Мне кажется, что Ксенофонт описывал взаимоотношения в обществе как раз на таком уровне. «Совокупности отношений, складывающихся в системе производства, распределения, обмена и потребления», мне кажется, что в этом чего-то не хватает, но хотелось бы знать, что отсутствует.
- Хазин на секунду замер, потом лицо его расплылось в улыбке и вдруг стало совсем серьёзным.
- Вы говорите о замкнутой системе одной страны, одного села, или одного народа, а я описываю процессы в совокупности сообществ, которые претендуют на равенство уровня жизни. Есть одна байка – люди в СССР были счастливы, потому, что не знали, как плохо они живут.
- Вот и я об этом, очевидно, всё зависит от уровня требований к собственной жизни. Зачем людям в джунглях иметь интернет, или сотовую связь, если никто не отменял заботу о пище, крове, потомстве?
- Ну, это совершенно разные понятия, здесь мы уходим в чистую социологию, всё зависит от степени сравнимости укладов жизни.
- Спасибо, ответом я удовлетворён, - Шереметьев поднял руку и улыбнулся. С его места хорошо просматривалась фигура Иосифа, который во время его вопроса весь напрягся и превратился вслух.
Ещё несколько минут продолжалась конференция, а Шереметьев уже понял, что он своим вопросом создал мостик к разговору с Гольдманом на даче. Народ расходился медленно, многие подходили к докладчику, задавали частные вопросы, улыбались и делали сэлфи.
Алексей Владимирович, наклонившись к сидящему Иосифу Ефимовичу, что-то ему говорил. Тот кивал в ответ, потом улыбнулся и поднялся с места. Заметив на себе взгляд Шереметьева, Алексей показал большой палец, потом подошёл к другому участнику конференции и повторил приём, очевидно, приглашал очередного гостя на дачу.
  Вышли из здания вчетвером. Алексей поспешно стал знакомить, представляя по очереди, - Кудинов Николай Иванович, совсем недавно возглавлял отдел в Госплане СССР.
- Да, совсем недавно, тридцать лет назад, - смущённо улыбаясь, протянул руку мужчина, на вид которому можно было дать лет шестьдесят, не более.
- Так сколько вам тогда было? – Шереметьев с первых минут решил вести себя так, словно он сам не представляет никакой официальной организации.
- Тридцать три года, - смущённо ответил мужчина. – Меня, тогда только назначили на должность, а потом вся эта перестройка. Работал я с Масловым, помните такого?
- Да, серьёзная личность, настоящий плановик государственного масштаба.
- Это сейчас все стали экономистами, или юристами, а в те времена и должностей таких не было. Плановик! В этом слове было всё и экономика и государственное планирование всех отраслей народного хозяйства страны.
- Алексей терпеливо ждал, когда Шереметьев отпустит руку Кудинова и сразу начал представлять Гольдмана.
- А, это наша восходящая звезда дипломатии и по совместительству специалист по международным экономическим отношениям. Иосиф Ефимович смущённо переминался с ноги на ногу, протянул руку и произнёс несколько слов, совершенно не подходивших к его сияющему виду, - Алексей Владимирович шутит, у нас в МИМО учат больше дипломатии, а экономикой занимаются, специальные представители в посольствах и консульствах. Теперь это вообще стало большой проблемой – бизнес на основе свободного рынка!
- Семён Витальевич у нас занимается большой аналитикой, изучает международные проблемы и только немного внутренние, - продолжил представление Алексей, - сейчас мы отправимся на дачу и отведаем отличный ассортимент кавказской кухни, там и побеседуем о делах наших скорбных.
Небольшой мини вен стоял в нескольких метрах от выхода, с призывно открытой дверью в салон. Шереметьев показал рукой на автомобиль и тихо произнёс, - ехать не долго, а там нас ждёт шашлык по - Карски! Признаться, мне очень хочется с вами побеседовать, узнать, что было раньше, подумать о будущем. Не возражаете. Если есть особые пищевые пристрастия, или пожелания, прошу сообщить, пока мы в городе, заедем по дороге.
- Шереметьев подмигнул Алексею, словно предавал ему эстафету в разговоре. Затенённый салон сразу отсёк пассажиров от внешнего мира.
- Мы по какой дороге поедем? - Поинтересовался Николай Иванович и смущённо завертел головой, - я дома не предупредил, что задержусь, жена будет волноваться, а телефон забыл.
- Алексей протянул ему свой, - звоните!
- А, до какого часа, примерно, мы задержимся?
- Иосиф Ефимович засмеялся, - скажите, что пообедаете и вернётесь.
- Лучше, после ужина, подхватил шутку Шереметьев, - у вас жена такая строгая или порядок, есть порядок?
- Если бы жена! Тёща!
- Все дружно засмеялись.
- А, вам не надо звонить? - Повернулся Алексей к Иосифу.
- Пока не удостоен чести, отчитываться не перед кем, жена в Африке, а тёща в Сибири.
Через часик машина остановилась на площадке перед одноэтажным строением, проскочив широко распахнутые ворота, она обогнула дом и теперь попала на задний двор усадьбы. От навеса пахло дымком, какими-то пряностями и вообще праздничной едой.
- Будем сидеть в доме, или здесь в беседке? – Вопрос Алексея завис в воздухе, каждый подумал, что это ни к нему и промолчал.
- Начнём, пожалуй, здесь, а как солнышко сядет, переместимся в дом, - Шереметьев с видом бывалого человека осмотрел большой стол, накрытый под навесом, обвитым со всех сторон плющом, создавшим впечатление замкнутого пространства.
- Если бы не природа, то мясо поесть можно в любом городском ресторане, а когда достанет мошкара, тогда и уйдём в дом.
- Довольно молодой ещё человек колдовал у плиты и открытого мангала, метрах в трёх от навеса с приготовленным столом. Он по очереди что-то помешивал, переворачивал, перекладывал и был очень сосредоточен.
- Вадим, привет, тебе помочь?
- Вино в холодильнике, можете отдохнуть минут десять, шашлык-машлык, кинза, петрушка, кебаб – всё будет готово. Мне мешать не надо, займитесь пока дегустацией.
- Слышали команду? – Алексей теперь, как бы уполномоченный самим поваром, широким жестом указал на веранду, дождавшись пока все войдут, направился к холодильнику, стоящему в углу веранды, - что будем пить?
Все промолчали, только Иосиф робко попросил, - минералка есть? 
- Присаживайтесь господа, всё уже на столе и не стесняйтесь, смелее. На пикнике все должны самообслуживаться! - Алексей засмеялся и искоса взглянул на Шереметьева, как бы проверяя, всё ли он делает правильно.
Семён Витальевич сел во главе стола и продолжал размышлять, как лучше выстроить разговор, что бы получить желаемую информацию, ради чего и был затеян весь этот сыр бор.
- Я предлагаю отведать мясо, оно ждать не будет – шашлык и кебаб любят, когда его пробуют горячим, тем более из баранины, Алексей, предложите гостям вина, Вадим сам подобрал букет, давайте пробовать.
- В это время, повар внёс два больших блюда с дымящимся мясом.
- Это не всё, сейчас принесу салат из печёных овощей и шашлык из шеи молодой свиньи, это на любителя!
- У меня уже слюна течёт, поторопись.
- Подождите приправу, без неё не начинайте, я сейчас, - Вадим выскользнул из беседки и, действительно, очень быстро вернулся с небольшой корзинкой в руках, - ну вот, теперь всё.
- Как всё, а вино?
- Вино у вас за спиной, в ведре со льдом, в холодильник не стал ставить, а в ледяной воде – это то, что надо.
- Разлитое в бокалы красное вино больше напоминало креплёное с каким-то синеватым отливом.
- Это что?
- Это моё, из армянского винограда и изабеллы, попробуйте, а потом сравним с грузинскими винами из магазина.
- Ну, давайте ребята, - чуть улыбнулся Семён, приподняв свой бокал, - предлагаю выпить за хорошие экономические прогнозы, как говорил на конференции Хазин.
- Вот, за его слова пить не хочется, совсем не хочется! – Кудинов вполне серьёзно посмотрел на Шереметьева, ища поддержки, перевёл взгляд на Иосифа.
- Зачем же вы посещали конференцию, что ждали от выступления Михаила? – Семён Витальевич искренне удивился.
- Ну, знаете, вы тоже на концерты ходите, на которых выступает не один Киркоров, вот и я думал, что услышу и других исполнителей, но ошибся.
- Тогда предлагаю выпить за экономику без Хазина, - быстро сориентировался Алексей, - пока мы будем спорить, мясо остынет, ему безразлично в честь кого, или чего его съедят.
- Вино действительно оказалось отличным. Попробовав по глотку, все, как сговорились, выпили по бокалу и стали закусывать, под комментарии и советы Вадима. Алексей попытался затеять серьёзный разговор, но Шереметьев остановил его движением головы из стороны в сторону, - поговорить успеем, а сейчас всё внимание и уважение барашку и хрюшке.
Выпили за здоровье Вадима, как бы подводя черту под чревоугодием.
- Кофейком угостишь? – Шереметьев сидел и напряжённо думал, как лучше построить разговор, что бы он естественным образом затрагивал интересы всех присутствующих. Неожиданно у него возникла мысль, попробовать разговорить Николая Ивановича, а потом, на примере ошибок экономики СССР, построить мостик к беседе с Иосифом Ефимовичем.
- Раскуривая сигару, Шереметьев, всем своим видом подчёркивая, что можно расслабиться и немного пофилософствовать, предложил, - теперь можно поговорить и об экономике с кибернетикой, интернете и происках врагов и друзей.
Николай Иванович, вы работали в Госплане, Байбакова живого видели, что там было не так, почему плановая экономика довела страну до развала? Вы только не обижайтесь, давайте объективно говорить и оценивать ситуацию, в девяностых полки то были пустые, никто это не отрицает, но, почему это произошло?
- А стоит ли об этом говорить серьёзно? Только ленивый не прошёлся по этой теме. Это была не экономика, а чистая политика. Поэтому я не люблю слушать Михаила, он очень красиво излагает, но ничего толком не предлагает. А в наше время, светлые головы были и предлагали вполне реальные вещи.
- Николай Иванович потянулся к пачке сигарет, раскурил, закашлялся, отогнал от себя дым, загасил сигарету, - никак не могу научиться курить, а хочется! – Засмеялся, - я ведь, действительно застал то время, когда были люди, которые предлагали создать по-настоящему плановую экономику. Байбаков – это политик, о нём до сих пор ходят легенды, но это всё не то. Вы действительно хотите знать, почему плановая экономика потерпела поражение?
- Шереметьев напрягся, ему совсем не хотелось тратить время на споры по поводу разных оправданий советской экономической науки.
- Очень интересно знать, почему мы проиграли, тем более вы знаете это всё изнутри, - Семён прищурил глаза, оценивая степень опасности ввязываться в эту тему.
- Если хотите знать плановая, или социалистическая экономика, как говорил товарищ Ленин, это, прежде всего, учёт всего. Нельзя что-либо планировать, если точно не знаешь, что твориться на самом деле в стране. Советская власть провозгласила, что она и только она, может обеспечить всё население необходимыми товарами во всех сферах. Это была очень серьёзная заявка! Политический лозунг! Пока всё можно было посчитать на счётах, пока речь шла об обеспечении текущих потребностей населения это работало. Я отношу это к периоду 30-50 годы прошлого века. Потом наступил период абсолютного голода в достоверной и своевременной информации. Я вас не утомляю?
- Николай Иванович замер и теперь смотрел на Шереметьева, словно почувствовал основного заказчика разговора.
- Можно конкретнее, то, что плановая экономика начала хромать в указанный вами период факт бесспорный, но почему?
- Потому, что отсутствовал важнейший инструмент этой экономики – информатика. Да, да информатика как наука, информатика, как неотъемлемая часть плановой экономики.
Представьте себе шахту, которая способна выдать «на гора» миллион кубометров угля. Расходуется ровно половина. Куда пойдёт вторая половина? На склад. Склады переполняются, а шахта рапортует о новых успехах и опять работает на склад. Работа выполнена, надо платить, а уголь лежит на складе. Кто даст команду стоп, или снизить добычу? Теперь другой пример. В стране развёрнуто строительство – жилых домов, заводов, дорог. Кто на счётах может оперативно выдать потребность в материальных ресурсах – цемент, металл, асфальт …?
Теперь вы понимаете, что без своевременных, упреждающих данных о потребности всего того, что будет необходимо в будущем, трудно назвать экономику плановой.
- Николай Иванович замолчал, потом, набрав воздух, выдохнул, - это административно - командная экономика и при этом самого низкого качества. Даже командовать надо не по политическим соображениям, а, исходя, из возможности выполнить намеченное, планировать только то, что может осуществиться. Ядерный щит, освоение космоса  ещё ряд крупных мероприятий удавались только потому, что внутри этих проектов закладывались системы учёта и оперативных решений на основе анализа реального положения дел.
- И что, за десятилетия никто так к этому и не пришёл, - удивлённо спросил Герокарис.
- Николай Иванович откинул голову как от удара, или пощёчины, - а, вы этого не знаете?
Вы не знаете о работах Глушко и Китова?
Виктор Михайлович Глушков — советский математик, кибернетик. Академик АН СССР и АН УССР, депутат Верховного Совета СССР 8—10 созывов, словно текст из энциклопедии, проговорил Кудинов.
            За ним стоит целая эпоха создания автоматизированных систем управление в CCCP. В стране разработка и внедрение автоматизированных систем управления (АСУ) началось в 50 годах двадцатого века. ... Спустя, уже 10 лет, на экономическом факультете Санкт-Петербургского государственного технического университета была начата подготовка инженеров-экономистов, по специальности "Организация механизированной обработки экономической информации". В 1961 году организована кафедра автоматизации управления производством.
Но, идею автоматизации управления экономикой всей страны власти так и не приняли, фактически отвергнув основной проект.
 Идею Китова подхватил академик Виктор Глушков, - Кудинов помолчал вспоминая события того времени, потом словно очнувшись, продолжил.
 - Он назвал свой проект – ОГАС (Общегосударственная автоматизированная сеть). За плечами молодого учёного был опыт руководства крупным вычислительным центром и Институтом кибернетики при Академии наук УССР, а также участие в разработке цифровой вычислительной машины «Днепр» и первой в СССР персональной ЭВМ «Мир-1». К слову, «Днепр» появился почти одновременно со своими американскими аналогами и мог проводить вычисления с большой скоростью.
Практически два учёных Китов и Глушков, чуть не создали свой проводной интернет, при помощи которого можно было управлять всей экономикой страны. Вдумайтесь только, господа хорошие – шестидесятые годы!
- Простите, Николай Иванович, а вы тогда были в каком статусе? – Шереметьев пытливо смотрел на Кудинова и ждал ответ, считая, что перед ним очередной фанат, начитавшийся историй о достижениях советской науки.
- Я, родился в пятидесятом, так, что был в весьма юном возрасте, вы считаете, что всё это мои выдумки?
- Нет, отчего же, вы просто так ярко всё излагаете, что может показаться, что были участником тех событий.
- Аспирантуру я закончил в семьдесят седьмом году, информацию о тех событиях мне передали мои учителя, соратники великих людей. Я застал только последствия. И знаете, кто поддержал Глушко? Министерство обороны! Может по этому, состоялись все наши достижения в космосе и в оборонке.
- Николай Иванович посмотрел на свой пустой бокал и продолжил совсем тихим голосом, - умереть от опухоли мозга в довольно молодом возрасте, это не просто, это знак. А, знаете, что первый настоящий микропроцессор Казбек был создан у нас, а не в США!
- Алексей, проследив взгляд Николая Ивановича и заметив лёгкий кивок головы Семёна Витальевича, разлил по бокалам вино.
- Давайте поменём великих людей, - предложил Шереметьев, он скосил взгляд на Иосифа Ефимовича, который всё это время молча сидел за дальним краем стола и внимательно слушал Кудинова.
- С большим уважением! Если бы вы только знали, как часто Глушко вспоминали наши старики, да практически каждый день.
- В беседке нависла тишина, заглянул Вадим, покрутил головой, наблюдая несколько секунд за замершими фигурами за столом, кивнул головой и исчез.
- Вы можете немного подробнее рассказать о том, теперь уже далёком времени, признаться, сейчас не особенно принято печатать такие материалы, а пересматривать архивы дело сложное, тем более, порой, не знаешь что искать.
            - 1959 год, - приступил к рассказу Кудинов, - с этого момента началась длившаяся без малого три десятилетия война. В сентябре 1959 года руководитель Вычислительного центра № 1 Минобороны СССР Анатолий Китов направил в ЦК записку на имя Никиты Хрущёва.
В ней он предлагал революционный проект, который предусматривал создания единой автоматизированной сети двойного назначения, для армии, и для большой экономики страны.
В ЦК КПСС, предложение рассмотрели и решили, как всегда, что в СССР действительно уделяется слишком мало внимания внедрению ЭВМ и новейшей вычислительной техники.
В то время Галушко работал в вычислительном центре АН Украины и после того, как Китов попал в опалу за свою настойчивость, взял его к себе замом. Представляете, что могло произойти? Это были не просто единомышленники, а два титана!
 В СССР экономика была плановой, все фонды материальных ресурсов в Госплане СССР распределялись тридцатью подотделами, где работало, примерно, 500 сотрудников. Представьте пятьсот сотрудников распределяющих ресурсы страны в четверть миллиардов населения в ручном режиме. Для меня до сих пор остаётся загадкой, что больше повлияло на вялое решение ЦК – страх потерять власть, или страх Госплана потерять рычаги управления. Это теперь называется коррупцией, а тогда такого термина не было.
Задача, которую хотел решить Виктор Михайлович Глушков, поражает. По сравнению с ней по замыслу и сложности меркнет даже Интернет. Учёный замахнулся ни много ни мало на передачу компьютерам управления экономикой СССР. Даже сегодня представить подобное непросто. Возможно, это испугало партийное руководство страны. Брежнев, тоже ушёл от решения этой задачи и перепоручил провести решающее совещание по вопросу развития АСУ идеологу партии Суслову. Тот сразу понял, что руководящая роль партии может быть навсегда потеряна. Что – что, а это партийные бонзы понимали сразу.
- Вы несколько раз упомянули – ГАС, это не ГАС - выборы, которыми сегодня пользуется, и гордиться страна?
- Это маленький осколок той системы, которую предлагал Виктор Михайлович.
- Извините, Николай Иванович, но во всём мире отцом современной информатики считается Клод Элвуд Шеннон - американский инженер, криптоаналитик и математик, - Шереметьев не хотел прерывать рассказ Кудинова, но боялся, что он может затянуться на неопределённое время.
- Мы говорим о роли информатики в экономике нашей страны, которая могла бы изменить саму суть и качество плановой экономики, или о теории информатики, как науки?
- А, меня лично интересует, как относиться к последним призывам к цифровизации всего на свете, меня интересуют гимны, которые поются искусственному интеллекту. Меня интересует всё, что связано с последними событиями, которые могут привести к каким-то тектоническим изменениям в мире.
- Шереметьев произнёс это всё быстро и довольно тихим голосом, окинул всех за столом быстрым взглядом и весело продолжил, - видно, что я слишком многого хочу, господа.
- Предлагаю перейти к чаю, - весело предложил Алексей, - Вадим приготовил несколько сортов, ждёт команды заваривать. Есть чёрный, зелёный, жёлтый и даже белый и всё это из Дагомыса, представляете?
- Простите, Семён Витальевич, вы хотели знать о том, что было, я вам всё сказал, а теперь мне пора домой, не предупредил о своей задержке на конференции, пожалуй, внук уже ищет.
- Можно позвонить, предупредить, - быстро предложил Алексей.
- Свой телефон я забыл дома, а по памяти не помню номер домашнего.
- Герокарис с беспокойством посмотрел на Шереметьева, тот кивнул головой в знак того, что Николая Ивановича можно отпускать. В это время зазвонил телефон в кармане Алексея. Он посмотрел на номер, высветившийся на табло, извинился и быстро вышел из беседки. Минуты через три в проёме появилось встревоженное лицо Алексея, - я готов вас отвести домой, Николай  Иванович. Шереметьев повернул голову и внимательно посмотрел на Алексея, в его взгляде был вопрос, в сценарии встречи это не было. Герокарис кивнул, быстро подошёл к Шереметьеву и склонившись к самому уху зашептал, - мне надо срочно на базу. Мои ребята, кажется, попали на крючок, надо выручать. Какие,  ребята? – Также шёпотом спросил Семён. Нью-Йорк!
Шереметьев кивнул головой и повернул голову к Иосифу Ефимовичу, - вот и остаёмся мы одни, а я ещё не слышал вашего мнения, надеюсь, вы не спешите?
- Звонить мне точно некому, - засмеялся Иосиф.
- Тогда, если не возражаете, выпьем немного коньяка, и перейдём к кофе, оно как-то больше соответствует.
- Иосиф засмеялся, чай мне надоел там, а к кофе я давно привык, в день приходится по шесть – семь чаек пить. Да, не такой, как у нас пьют - растворимый, а самый натуральный, который принято на востоке. Вы пили кофе, который готовят бедуины?
- Горький на похоронах и сладкий на свадьбах? - Улыбнулся Семён.
- Нет, там постоянно тлеет огонь под сосудом, а кофе просто добавляют и добавляют, получается густая кофейная жижа, похожая на осадок, который у нас остаётся в чашках. Я сначала задавался вопросом, почему к кофе подают холодную воду, попробовал без воды – ужас!
- Это, вы о своей командировке в Сирию рассказываете?
- Иосиф сразу насторожился и внимательно посмотрел на Семёна.
- Мне один старый приятель рассказывал, что его угощали таким кофе в Израиле у бедуинов в палатке. Они иногда промышляют вроде наших цыган на туристических тропах и верблюдов предлагают для прогулки.
- Это не бедуины, это ряженные! Настоящий бедуин никогда не будет брать деньги за гостеприимство.
- Интересно! У вас, вероятно масса впечатлений, не пора ли писать?
- Сигары, кофе, коньяк и всё это после сытного обеда в уютном месте. Мои мемуары не заслуживаю такого оформления, что вы хотели у меня спросить?
- Гольдман вперил взгляд в лицо Шереметьева, словно взял его руками за лацканы пиджака и хотел вытрясти большой секрет.
- Не скрою, - улыбнулся Семён, - мне действительно хочется кое-что прояснить, после знакомства с вашей маленькой статьёй. – Он назвал дату, статью и газету.
- Ну, это было давно, - с каким-то облегчением выдохнул Гольдман, - я уж подумал, что приглашение на конференцию, потом сюда, имеет более серьёзную причину. У нас иногда бывают проверки на благонадёжность, но после известных событий, когда неблагонадёжной оказалась вся страна, трудно упрекнуть кого-то из моих коллег в неблагонадёжности. Надеюсь, кроме этой статьи, мне ничего не прейдётся объяснять и вспоминать.
- Я из другой конторы, молодой человек, - улыбнулся Шереметьев. Меня не интересуют ваши политические взгляды и бытовые пристрастия, но кое-что, из того, о чём вы писали, хотелось бы уточнить.
- Если я правильно помню, то в той моей статейке, была чистая экономика, ни какой политики.
- Вот и я об этом. Все сегодняшние экономисты, вроде Хазина, больше напоминают политологов, а не людей озабоченных ростом благосостояния населения, они скользят над, а мне надо внутрь. Мне надо знать, где граница этого пресловутого благосостояния населения и как быть с постоянно возрастающей потребностью. Мы с вами только что слышали, как боролись за счастье коммунисты в СССР, что же неплохо, но я не понял, что движет всеми этими процессами. Только начинаю вникать  в суть, какой ни будь, экономической системы и сразу возникают политические обстоятельства, которые активно влияют на развитие экономики. Поверьте мне на слово, я многое изучил, но так и не нашёл ответ на свои вопросы. Поможете?
- Я?
- Да, да, именно вы, потому что вы не махровый экономист, приверженец одной из систем и не политик, а судя по вашей статье – просто мыслящий здраво человек, который обладает большим интеллектом.
- Вы мне льстите, Семён Витальевич, иногда я размышляю, над чем ни будь, но это не профессионально и годиться только для салонной беседы, или в кругу таких же дилетантов.
- Вот и попробуем поразмышлять вместе, только я буду задавать некоторые вопросы, а вы попробуете на них ответить в произвольной форме, как вам будет удобно.
- Можно попробовать, - взгляд Иосифа проследил, за рукой Семёна, который разливал очередную порцию коньяка, - только у меня одна просьба, Семён Витальевич, каждый из нас будет сам ухаживать за собой. У нас всё под рукой, - Иосиф обвёл рукой пространство беседки, - чай, кофе, вино, закуска, всё есть, а когда и что нам свами захочется, решать будем отдельно. Я правильно вас понял? Политес исполнять не будем?
- Согласен, так даже лучше, я часто прогуливаюсь, когда размышляю, это вам не помешает?
- Вот и договорились «на берегу», - улыбнулся Иосиф.



Глава 9 Когнетивный диссонанс

Начнём с азов, так мне будет легче, не возражаете? Слово "экономика" произошло от сочетания двух греческих слов: "oikos" - ойкумена, среда обитания, дом, хозяйство и "nomos" - норма или правило, закон. Если поменять местами корни  двух коневого слова экономика, то может получиться новое понятие. Мы подбираем, приспосабливаем под себя всегда лучшие условия внешней среды, а надо следовать нормам или законам, которые и составляют суть рационального хозяйствования в конкретных условиях.
- Иосиф замолчал, посмотрел на Шереметьева, желая убедиться, что он понял разницу в посыле.
- До сих пор ведутся споры – экономика это социальная наука, или точная, как математика, или физика.
- Ну и что бы вы ответили?
- И вы туда же! Это точная наука, разумеется – для решения социальных проблем. Вдумайтесь, вникните – любая точная наука обслуживает определённую нишу социальных проблем. Математика, физика, химия – я просто не знаю ни одного направления в любой науке, не имеющего выхода, в итоге, на социальную значимость, включая и астрономию. Почему-то делят науку на прикладную науку и фундаментальную, это заблуждение или условность. Фундаментальные исследования создают возможности применения результатов в несколько отдалённом будущем, а то, что называется прикладной частью, работает как раз в том социальном направлении, которое требует общество.
Экономика, как правило, взаимодействует с такими понятиями как производство, распределение и потребление товаров и услуг. Она исследует как люди, предприятия, правительства и страны распределяют свои доступные ресурсы для удовлетворения своих потребностей. При этом экономика одновременно пытается понять, что и как должно быть организовано для достижения максимальной отдачи.
Вы понимаете, что либо? Более трёх тысяч лет человечество живёт, имея определённую среду обитания и до сих пор исследует, пытается понять …, но каждый раз требует максимального улучшения условий жизни. Вам это не кажется странным?
- Вопрос был риторический и Шереметьев продолжал молчать, он понимал, что при таких подходах, Иосиф преподнесёт ещё много сюрпризов. Теперь очевидно, что, как и любая другая наука, экономика имеет законы, которые следует знать и исполнять, а не превращать их в правила, которые могут меняться по усмотрению исполнителя. Семён продолжал слушать Иосифа в пол уха, а сам пытался ответить на возникший вопрос. Почему все законы природы менять не дано человеку, а экономику, как свод законов жизни, или взаимодействия природы с человеком меняют каждый день. Может у биологической части природы свои законы, которые должны меняться по обстоятельствам окружающей среды, но тогда это не законы мироздания, а правила придуманные самим человечеством. Шереметьев что-то стал понимать! Взаимодействие среды обитания с человеком – это закон, а взаимодействия межу людьми – это правила. Договорился весь мир в спорте иметь одинаковые правила для всех участников спортивных состязаний – это закон для всех. Дворовые команды имеют свои условия игры – это правила!
Так вот почему экономику относят к социальным наукам, она создана человеком не для взаимоотношений с природой, а только в своей среде. Вернее, взаимоотношения с природой это одно, а распределение внутри человеческого сообщества результатов добытых ресурсов жизни – это нечто другое.
Шереметьев никак не мог включиться в игру, которую затеял Гольдман, он слушал, но не слышал. Все слова и понятия не вызывали у него никаких ассоциаций, но он не мешал Иосифу, и не помогал ему вопросами.
Экономика обычно делится на макроэкономику и микроэкономику, - услышал Семён и чуть не зевнул. Микроэкономика обычно содержится в семье, где существуют линейные экономические взаимоотношения между её членами – супруги, дети, родители …. Там существуют не писаные правила, которые с годами и десятилетиями, очень напоминают закон домостроя.
         - Иосиф скосил глаза в сторону Шереметьева, тихо спросил, - зачем вам всё это, мы одни, скажите прямо, что вы хотите. Не думаю, что вам неизвестны формы и виды и типы экономики, которые существуют в мире. Традиционный тип экономики, командный тип экономики, рыночный тип экономики, смешанный тип экономики, экономика как хозяйство, или вас больше интересуют уровни экономики? Мега экономика, - мировая экономика,
макроэкономика - деятельность национальной экономики в целом, мезо экономика - деятельность в промежуточных отраслях народного хозяйства, например, военно-промышленный комплекс. Может быть, вас интересует микро экономика – экономика отдельных предприятий и фирм, или нано экономика в виде деятельности одного физического лица?
Не думаю, что вы этого всего не знаете, тогда зачем весь этот разговор, чем я вам интересен, или могу быть полезным, не пойму.
- Я действительно это знаю, но в вашей статье, мне так показалось, была какая-то новая оценочная нотка, вы что-то там не договорили, уважаемый.
- Не договорил, значит, не хотел! – С вызовом в голосе ответил Гольдман, - вы считаете, что всё и обо всём можно писать?
- Вот это я и хочу услышать сегодня, не могу настаивать, но хочу.
- Иосиф Ефимович растеряно посмотрел на стол, нашёл глазами бутылку коньяка, потянулся и налил себе добрую половину бокала.
- А, мне не нальёте? Я понимаю, что вы в эту секунду решаете, достоин ли я такой чести, что бы услышать ваши сокровенные мысли, но кроме того, что это останется между нами, сказать ничего не могу.
- Вы действительно рассчитываете услышать нечто особенное?
- По крайней мере, мне это интересно.
- Уверяю вас, ничего нового, просто я посмотрел на всё происходящее с другой стороны.
- Вот это само по себе уже интересно, не поделитесь?
- Иосиф сделал два больших глотка коньяка, бросил в рот дольку лимона и стал медленно пережёвывать.
- О чём бы мы с вами не говорили, всё это не имеет практического смысла, Семён Витальевич. Как говорил один древний мудрец, всё уже было. Я вас несколько разочарую, буду говорить больше о человеческой природе.
Мы все твёрдо убеждены, что чем больше мы встречаем новых людей, тем мы лучше знаем людей. Это первая, но не единственная ошибка, или заблуждение. Человек и люди это не одно и то же! Если мы возьмём одного усреднённого человека, то он мало чем будет отличаться от другого, я имею в виду, его потребности, отношение к жизни и вообще в построении своей микро экономики, удовлетворяющей почти физиологические потребности его и его семьи. Но сразу давайте договоримся, что остаются доминантой в поведении любого человека три основные вещи – еда, продолжение рода и самоуважение. Последнее может называться различно - амбициями, гордыней, лидерством, властолюбием ….
В рамках этих филогенетически заложенных качеств и заключается вся деятельность человека с условием среды обитания, или нахождения. На севере это одно, в средней полосе с более мягким климатом, это другое, в южных широтах это третье. Человек в поте лица своего, как завещано в библии, трудится от рождения до смерти. Это его удел, его путь.
Теперь можно перейти к рассмотрению условий экономического хозяйствования, когда образуются различные производственные коллективы – бригады охотников и рыбаков, землепашцев и собирателей лесных даров. Это всё малые формы трудовых коллективов. Там ещё могут сохраняться методы ведения хозяйства, которые вырабатывались сотнями лет в семьях. Добыча, справедливое распределение результатов труда.
Обращу ваше внимание на изменения, которые возникают в больших коллективах, не считая деревень и поселений разросшихся из одной семьи. Там всё сложнее!
Три тысячи лет человечество живёт малыми и большими коллективами, и все эти тысячелетия насыщены борьбой за самоутверждение. Три основных качества человека, о которых я сказал выше, приобрели новые формы и наименования, но остались реликтовыми, базовыми при любой форме коллективного хозяйствования, при любом типе экономики.
- Хотел бы я знать, можете ли вы изменить эти качества?
- Простите, Иосиф Ефимович, продолжение рода, забота о потомстве и самоуважение, не такие уж и плохие качества, они непременное условие сохранения человека как вида.
- Другой ответ, я и не рассчитывал услышать! А как быть с их трансформациями? Продолжение рода превратилось в секс, приносящий удовольствие, желание прокормить себя и близких, теперь связывается с успешностью отобрать имущество у других и не важно, лишнее это или впрок. Самоуважение превратилось во властолюбие, гордыню. Всё настолько переплелось и объединилось, что мы сегодня, разбирая формы и типы экономики, вольно или невольно пытаемся найти такую форму хозяйствования, которая исключила бы все эти пагубные для общества явления.
Человек и человечество – не одно и то же! Мир тысячелетиями искал такую экономическую форму хозяйствования, которая обеспечит единственный принцип – от каждого по способностям – каждому по потребностям!
- Ну, это же коммунистический лозунг, - удивлённо проговорил Семён, не желая помешать Иосифу.
- Нет, это не коммунистический – это утопический лозунг! Если мы рассмотрим причинно-следственные связи всех процессов в судах, установим причины всех войн, которые происходили за последние две тысячи лет, то поймём одно – везде, везде, даже в самых сложных случаях основа лежит в одном – желание возвыситься и отобрать чужое имущество для своего обогащения.
Это вечный двигатель общественных отношений, всё остальное детали и частности.
- В комнате воцарилась тишина, Шереметьев с досадой думал о том, что он просто повёлся на незнакомую фразу в статье и потратил время, а Иосиф ждал сигнал от Семёна, для того что бы продолжить свою мысль.
- Кофе будете? - Шереметьев поднялся и поспешил к выходу беседки. Вадим возился с посудой. Вечерело и косые лучи закатного солнца уже не грели, лёгкий ветерок шевелил большое полотнище полосатого тента, развёрнутого над походной кухней Вадима.
- Вадим, всё отлично, ты нам приготовь столик в доме, перенеси туда электроплиту и больше кофе, мы ещё поболтаем, а ты можешь быть свободным.
- Минут через десять – пятнадцать всё будет готово!
- Шереметьеву не хотелось возвращаться к Иосифу, но как-то нужно было закруглить разговор, он продолжал стоять и наблюдать за быстрыми действиями Вадим. За спиной послышалось тихое покашливание. Семён обернулся и увидел Гольдман, который стоял в дверном проёме беседки и улыбался, - что надоело слушать?
- Фигура Иосифа стоящего в обрамлении зелёного плюща, напоминала портрет в полный рост, в большой рамке напоминающей венок. Шереметьев улыбнулся, - Вадим нам накроет столик в доме, мы его отпустим. Не хотите прогуляться?
- С удовольствием.
- Медленно продвигаясь по узкой мощённой кирпичной крошкой дорожке в глубину сада, спутники обошли участок вдоль большого забора,  вышли к тыльной стороне.
- Вы не хотите знать моё мнение о возможных вариантах развития событий в мире? – Иосиф произнёс это с какой-то странной интонацией в голосе, что Шереметьеву показалось, что в этом вопросе была какая-то просьба.
- Отчего же, с большим удовольствием, это как раз то, что меня интересует.
- Я давно заметил, что так называемый технический прогресс всегда опережает развитие общественных отношений. Все это видят, знают, пишут об этом, но никто не предаёт этому большого значения, а в этом заключено всё. То, что мы только что обсуждали – физиологические принципы, мотивирующие человека, остаются, как и тысячелетия назад, в самом человеке, как индивидууме, а человечество какими-то рывками достигает определённого уровня и использует эти достижения в одних и тех же целях. У меня сложилось такое ощущение, что мы имеем дело с двумя различными субъектами биологической жизни на планете. Один субъект – человеческая личность, другой субъект - человеческое  сообщество. Вам это не приходило в голову?
- Что вы имеете в виду? - Шереметьев сразу насторожился.
- Мы уже говорили об этом. Человек озабочен продолжением рода, питанием и комфортом. Человеческому обществу этого всегда мало, оно хочет достичь полного себе подчинения, каждого индивида. Простите, общество в моём понимании – это большая группа особей, которые раньше объединялись в государства, делились по национальностям и религиям. Так будет легче понять мою мысль. Эти конгломераты, используя реликтовые ценности для каждого в отдельности, представляют новое качество в поступках.
- Иосиф как-то странно посмотрел на Шереметьева, будто что-то оценивал, повернул назад, к дому по тропинке и приостановившись проговорил, - знаете, я в корне не согласен с современной формулировкой самого термина экономика. Может быть, когда-то это и были законы жизни в среде обитания, но давно всё изменилось. Теперь можно сказать, что экономика это тип взаимоотношений не с природой, а внутри человеческого сообщества, как бы оно не называлось – семья, производственный коллектив, страна, или политическая партия, везде действуют законы выживания, и чем более организованное и технически оснащённое общество, тем в нём чётче проявляются два признака из классической формулы жизни – желание власти и насыщения в физиологическом и интеллектуальном смысле.
- Не понял, - Шереметьев приостановился, - вы считаете, что экономика это наука не об освоении природных ресурсов, а постоянная борьба за владение этими ресурсами?
- Больше того, - улыбнулся Иосиф, - человечество и не заметило, как само превратилось в один из природных ресурсов. Теперь борьба идёт по трём основным направлениям - минеральные и биологические ресурсы планеты, борьба за владение самыми передовыми производственными технологиями, и последнее, борьба за потребителя. Вы со мной должны согласиться, Семён Витальевич, мы всё больше закапываемся в старом, и всё меньше замечаем, что осуществлена великая подмена, где и когда не знаю, но так удобнее дурачить мир.
Знаете, я как-то по-новому взглянул на интернет. Там, где я работаю, есть возможность изучать все процессы, не выходя из собственного кабинета. Знание двух-трёх языков, ну если не лень, для полноты ощущений один из древних языков двуречья и можно проводить исследование всего, что интересует. Если не скользить по новостям и не погружаться в социальные сети, то там можно найти почти всё. Первое время я с большим недоверием относился к информации из интернета, искал несоответствие между книжными текстами и текстами, выложенными на различных сайтах.
- И, что? Теперь вы верите всему, что выложено в интернете?
- Не совсем так, при определённом фильтре можно смело доверять информации о событиях в естественных науках. Дальше идёт всё сложней, чем больше информация приближается к разделам политики, или рекламе товаров и пропаганде культурной ценности того или иного образа жизни, тем жёстче надо ставить фильтр. Всё это приходит с практикой, даже самая ложная информация несёт смысл. Информация всегда остаётся информацией. Как это говорил один детский писатель-лётчик – «если звёзды зажигаются, значит это кому-то нужно».
- Экзюпери!
- Вот видите, и вы это понимаете. Не бывает информации не нужной, одна нас вооружает знаниями мира, другая - особенностями и превратностями окружающей среды, в которой мы с вами живём.
- Вы, что философ?
- О, нет, хотя, иногда меня тянет пофилософствовать для себя в кабинете, или под одеялом.
- Гольдман засмеялся, как мальчишка, потом лицо его стало совсем серьёзным, - вы мне можете ответить на один вопрос?
- Ответить можно, но устроит ли вас мой ответ, - Шереметьев попытался улыбнуться, но кроме кислой улыбки ничего не получилось. Иосиф смотрел в это время на закатное небо, будто всматривался в вечность.
- Вот посмотрите, - Гольдман поднял руки к небу, - красиво? Всё, что мы в этот миг видим, доходит до нас, до наших органов восприятия и создаёт некую иллюзию, но иллюзия у каждого своя, так уж мы устроены. А теперь ответьте мне, честно, обязательно честно! Человек, как субъект живёт одну жизнь длиною в несколько лет. Он создаёт представление о мире, своём мире, своё представление. Так почему же мы принимаем эти субъективные представления о мироздании, как законы? Почему мы требуем их исполнения, как руководство или наставления для жизни последующих поколений? Мгновение наблюдений одного человека и вечная жизнь галактики, или космоса, представляете? Что мы знаем? Рассуждаем о миллионах лет и пугаем себя близким концом света. Знаем, что каждому из нас суждено прожить только один миг, собственный миг биологического объекта, как мотыльку или мухи Дрозофилы, а рассуждаем о жизни вечной! Вот и ответьте мне, пожалуйста, в чём здесь смысл.
- Они подошли к двери, ведущей в дом, машины Вадима  не было видно, значит, он всё уже приготовил. Шереметьев долго молчал, глядя на закат, на дорогу, видневшуюся за воротами, потом также молча открыл входную дверь и тихо произнёс, - прошу, вам нужен не ответ, а, вероятнее всего, пояснения.
- В небольшом холле, открывшимся за порогом дома, был приготовлен стол для чаепития.
- Вы позволите мне приготовить чай, - Шереметьев подошёл к холодильнику, на дверце которого была закреплена записка.
- Вся закуска в холодильнике, спиртное в шкафчике над столом, всё остальное на кухонной столешнице, с уважением – Вадим. Шереметьев перечитал записку вслух, повернулся к Иосифу, - это для нас, так что, прошу не церемониться, займёмся самообслуживанием. Дотронувшись до чайника, Семён отдёрнул руку, насыпал в два заварочных чайника по доброй щепоти зелёного и чёрного чая, залил кипятком и прикрыл полотенцем. Достал из шкафчика бокалы и две бутылки спиртного. Закончив приготовления, грузно сел в кресло.
- Давайте порассуждаем вместе, я сам не берусь давать определение тому, что вы сформулировали как вопрос, да и вопрос какой-то расплывчатый, не конкретный. У каждого могут быть свои аргументы!
Почему человечество так сильно интересует вечность? Не знаю, но это возникло задолго до появления письменности.
- Человек возник из праха земного и превращается в прах после смерти, что может быть проще? – Иосиф явно хотел уточнить свой вопрос, но ещё больше усложнил задачу Шереметьеву.
- Все древние источники, весьма аллегоричны, мы понимаем жизнь, как промежуток между двумя точками времени, которые, действительно длятся одно мгновение, по меркам вселенной. Эйнштейна я здесь изображать не буду, но напомню, что всё относительно. Некоторые изотопы, возникающие при распаде ядер, существуют доли секунды, в человеческом измерении, но они тоже проживают свою жизнь и предположу, что без их возникновения не получилось бы какое-то новое вещество, или разорвалась бы цепь важных событий. Можно предположить, что человек занимает аналогичное место в цепи биологических процессов, всё обязательно взаимосвязано, только мы не знаем как.
- Не знаем, или не хотим знать? Человечество так озабочено своими проблемами, что не может заметить главного, найти ответ на главный вопрос. Разрозненные фактики накапливаются веками, но ничего до конца не изучено.
- Чем вы недовольны, господин дипломат? - С небольшим раздражением в голосе спросил Семён и разлил чай в чашки.
- Вы можете сформулировать полностью функцию всех органов и систем организма человека? Вы можете мне объяснить, как работает весь организм и отдельные его части. Я многое пересмотрел и заметил, что как только учёные от медицины заходят в тупик сразу возникает термин – нейрогуморальная регуляция и  связь. Если это расшифровывать, то получается, что нашей с вами жизнью управляют химические реакции, а все органы и ткани связываются, как проводами, нервными волокнами. Любое нарушение химической реакции – смерть! Любое повреждение связи в виде нервных волокон – смерть! Вы представляете насколько ранимо это биологическое создание Господа Бога? Так в чём же вечность?   
- Заметив, наконец, недоумённый взгляд Семёна, Гольдман замолчал.
- Вы как-то определитесь, молодой человек, вас постоянно бросает из одной крайности в другую. То вы рассуждаете об экономике, то вдруг, переходите к общественным взаимоотношениям и переходите, также неожиданно, к самому человеку, его плоти и существу материальной жизни.
В комнате воцарилась полная тишина. Шереметьев думал, на слишком ли он был резок, всё же гость, он его сам пригласил. А, Гольдман думал о том, что он переступил все мыслимые и не мыслимые границы поведения образованного человека, тем более дипломата, и вывалил всё на голову ближайшему собеседнику. Какое ему дело до того, что Иосиф уже несколько лет не мог спокойно работать, как все, а потом и жить, как все. Он всё больше отдалялся от семьи, стал замкнутым, боясь прослыть чудаком.
- Простите меня, я действительно веду себя недостойно, - Иосиф говорил вполне искренне и Семёну, как-то по-человечески стало жаль этого, бесспорно умного и воспитанного человека, который, очевидно запутался и потерял всякую веру в то, что он знал и делал.
- Давайте по порядку, - улыбнулся Семён, - с чем вы не согласны, с устройством общества, или с его достижениями, которые всегда приводят к гибели миллионов?
- Иосиф, как-то по-другому, теперь смотрел на Шереметьева, очевидно пропуская его вопрос через своё сознание.
- Я, никогда раньше не делился с посторонними, даже с близкими, своими размышлениями, а теперь вот занесло, вы же меня не считаете сумасшедшим?
- Я и сам иногда грешу такой игрой своего воображения, только, в отличие от вас, не загоняю себя в угол, а пытаюсь ответить на свои же вопросы. Мне интересен ваш посыл о том, что каждый из нас живёт только несколько мгновений вечности, а строит планы и ведёт себя так, словно будет существовать вечность.
- Вы очень хорошо сформулировали главный мой вопрос, обращённый к самому себе. Я понимаю околоземной космос это очень полезное дело. Даже в пределах солнечной системы знать всё о космосе полезно. Это связь, погода, защита от космических излучений, но зачем тратить силы и средства на попытку переселить население нашей планеты на другие космические тела? Биология животного очень ранима, она может существовать в узких границах условий, которые чудесным образом созданы космосом на нашей планете. Вы мне можете ответить, зачем эти программы и призывы переселиться на Марс или Венеру, связаться с разумом из других миров?
- Могу только предположить, - желая до конца вывести Иосифа из неловкого положения, подхватил тему Семён. - Здесь срабатывают несколько факторов, вы позволите немного пофантазировать? Я только напомню, что изучение большого космоса началось тысячелетия назад. Человек определял по стоянию звёзд времена года, потом, когда пахать, сеять. Большой период, звёзды работали как единственный инструмент навигации, помните секстант? Я не буду сейчас перечислять различные культы – вера в собственную счастливую звезду, на протяжении тысячелетий сопровождала жизнь и деятельность человека. Так, что интерес к космосу это не дань сегодняшней моде, а нечто большее для человечества. В чём я могу с вами согласиться, так это в том, что космос для обитания человека невозможен, даже при всех возможностях и технических достижениях. Нам там делать нечего!
Теперь можно говорить о том, кому это надо. Вы, очевидно знаете, что в мире существует такой тип человека разумного, который всегда уводит знания далеко вперёд, оставляя позади возможности их практического использования. Я как-то посчитал, где-то 0,1% населения планеты занимается, осознанно занимается, мечтаниями. Часть из них можно отнести к утопии чистой воды, а часть воплощается на практике, работает на будущее. Но, то, что дальний космос, для его освоения человеком пока нам не даст никакой пользы - это точно. Слишком большие и несоизмеримые величины времени работают во вселенной. Нам достаточно прогноза на десять тысяч лет. Справиться с угрозами из космоса – астероидная атака, комета, или другая катастрофа – нам просто не по силам. Это всё равно, что картофелю сопротивляться прожариванию на сковороде. Космос, при всей своей необъятности, сам распорядиться судьбой внутри своей системы, а нам следует разобраться с самими собой.
- Я думал, что после работ Стивена Хокинга, который создал теорию большого взрыва, о характере чёрных дыр, человечество как-то успокоится и перестанет превращать в мистику нормальные физические явления. Вот здесь, я двумя руками за, потому, что все религии, в основе которых лежит сотворение мира в результате божественного промысла, приводят к великим социальным волнениям и войнам.
- Нет, нет, в этом вы заблуждаетесь, Иосиф, причём здесь наука, - Шереметьев немного даже обрадовался, что удалось немного растормошить собеседника и направить его мысли в нужное направление. – Во все времена наука была сама по себе, а религиозные каноны сами по себе. Иногда их интересы пересекались, но это были небольшие эпизоды.
- А, как же инквизиция, которая преследовала всех инакомыслящих? – Гольдман удивлённо вскинул голову и устремил взгляд, в котором читалось некоторое негодование на Шереметьева.
- А, что мы знаем об этом? Одни источники прямо утверждают, что церковь чистила народ от бесноватых, но всегда делала вид, что не замечает истинных учёных. Запрета, ведь на научную деятельность не было, или я что-то просмотрел в библиотеке Ватикана?   
- Гольдман как-то сразу оживился, - вы сказали - «бесноватые»? А, что это такое? Что кроится за этим очень старым термином?
- Вопросы сыпались один за другим, а Семён Витальевич только улыбался.
- Это совсем другая тема, вы и меня заставляете прыгать от одного к другому, - Шереметьев налил коньяк в оба бокала и протянул один Иосифу, - так мы ни к чему не приблизимся, молодой человек, будем бродить вокруг, да около и всё.
- Я не мог подойти к этому понятию, - с улыбкой произнёс Иосиф, беря бокал в руку, - а вы так быстро всё определили – бесноватые, разве они исчезли, или больше не рождаются на планете. Я всё думал, как это всё определить, но нельзя же всё валить в одну кучу.
- Был у меня один знакомый учёный – психиатр, теперь о нём можно говорить, так он разработал стройную теорию определения концентрации таких индивидуумов в одном месте на нашей планете. Он так и назвал это явление, как определение отрицательной пси-энергии. И знаете, как он это делал? Удивитесь! Он разработал поисковую систему в интернете, которая определяла рост энергетического поля на определённых участках планеты. Он назвал своё направление – большой психиатрией, или психиатрией планетарных процессов, а между нами всегда называл это большим дур домом.
- Никогда не встречал такие работы, - удивлённо проговорил Иосиф, пригубив из бокала, - а как можно с этим познакомиться?
- Никак, его система работает и сейчас, а поэтому относится к одному из видов защиты. Вы слышали, что-либо, о ПРО?
- Конечно!
- Вот это ПРО, на идеологическом фронте.
Значит, вы утверждаете, что экономика это не свод правил или законов оптимального поведения человека в среде обитания, это законы взаимоотношений между людьми притом или ином типе экономики – рыночная, государственная, плановая…. Как договорятся субъекты хозяйствования.
- Я этого не говорил, но точнее сформулировать нельзя, - Иосиф в очередной раз посмотрел на Шереметьева, словно был у него на экзамене.
- Тогда у меня один маленький вопросик, не возражаете, Иосиф Ефимович? – Семён старался как можно мягче подвести собеседника к самому главному, ради чего происходила эта встреча.
- Мы говорили об экономике и увидели, что интересы у многих групп населения могут быть самые разные, договориться о каком-то одном типе хозяйствования, или по другому, о единых экономических принципах невозможно. Вы очень своевременно напомнили нам о существовании бесноватых людей, которые чаще всего и создают напряжение в любом обществе. Вместе с тем, потребности каждого из нас весьма ограничены, за очень короткий период существования – до ста лет, каждый может иметь, уже сейчас, всё что требуется для его земной жизни. Я это просчитал, вырабатываемых ресурсов в виде, пищи, топлива, возможности построить достойное жильё, получить образование по интересам…, на всё это уже наработаны схемы производства и распределения.
- Шереметьев замолчал, замер как перед прыжком с высокой горы в большое озеро, глубины которого никто не знает. Он держал паузу, но пауза не была театральным приёмом, а скорее подчёркивала важность вопроса, который он хотел задать, человеку, безусловно, умному, грамотному, но не искушённому в политической игре.
- Вам не кажется, уважаемый коллега, что мы вступаем в период когнитивности? Накопление информации в настоящий период не даёт никакой уверенности в её полезном применении.               
Что такое когнитиивность – это познание, изучение, осознание. Это умственное восприятие и переработка внешней информации. В психиатрии, а точнее в психологии, применяется термин психологического состояния человека – когнитивный диссонанс!
Термин когнитивность, также используется в более широком смысле, обозначая акт познания или само знание. В этом контексте, он может быть интерпретирован в культурно - социальном смысле как обозначающий появление знания и концепций, связанных с этим знанием. Когда учёные пытаются дать определение интеллекту, то всегда говорят о познавательных способностях человека – когнитивных функциях. Что они собой представляют, как их развивать, и что делать при уменьшении способности человека к восприятию новых знаний? Вам не кажется, дорогой Иосиф, что мы стоим на пороге большого когнитивного диссонанса. Человечество, так много знает, так много накоплено информации практически обо всех процессах, что теперь стоит один большой вопрос – в какую сторону развивать познание мира. Вы не заметили, что мир как-то замер. Всё то, что раньше способствовало прогрессу и развитию, может привести к гибели  всего человечества. Вопрос стоит не в поисках новых знаний, а в том, что накопленное знание должно быть использовано, тогда любой процесс познания имеет смысл.
- Гольдман внимательно слушал Семёна Витальевича и кивал головой, - сам процесс мышления приводит к накоплению знаний, а знания должны превращаться в действия, которые изменят жизнь к лучшему. Можно перечитать все книги в большой библиотеке, но если все эти знания будут лежать на полке, или пылиться в голове…
- Простите, может наоборот?
- Иосиф на секунду смолк, потом беззвучно пошевелил губами, засмеялся, - это не существенно, знания могут пылиться и в голове. Но, почему вы вспомнили о когнитивности? Мы говорили об экономике и здесь я с вами согласен, экономика, как наука, потеряла своё первичное значение. Думаю, что человечество должно пройти по кругу и опять повторить все формы экономического устройства, или найти новую форму.
- Боюсь, что первый вариант вполне возможен и без каких-то особых усилий – ядерная война и человечеству прейдётся выживать в новых условиях, повторять всё с ноля. Историки и археологи, говорят, что это уже было. А, о новой форме хозяйствования на планете, мне бы хотелось поговорить подробно.
Мы всё время говорим о целой серии кризисов! Кризис финансовый, кризис экономический, кризис политический, теперь можно говорить о кризисе в здравоохранении многих стран, в связи с пандемией.
- Это самый безобидный кризис, но как лакмусовая бумажка проявил всё, что вы называете когнитивным диссонансом – знания во многих развитых странах оказались бесполезными при необходимости объединить усилия пяти – шести ведущих стран мира и подвергнуть вакцинации население планеты. Здесь я вижу очень плохой пример.
- Шереметьев напрягся, - вы считаете, что это плохой признак?
- Если такая угроза, как вымирание собственного населения, не заставила пересмотреть организацию взаимодействия между странами, то это очень плохой симптом. Значит, запад не хочет поступиться своими принципами.
- Почему только запад?
- Я читаю всё, что появляется в СМИ и вижу, что опять выступают на первый план интересы международных корпораций, которые управляют западом. ЕЭС, Северная Америка, Великобритания со своим содружеством. Какие-то обломки стран социализма, мечутся между двумя полюсами, не знают, как поступить – закупать Спутник – V, или подождать западную вакцину. Всё это так наглядно.
- Вас не смущает, что нет уже лагеря социализма? Вас не смущает то, что на всей планете господствует его величество рынок! Теперь нет коммунистического лагеря, кроме Китая, а западный мир продолжает борьбу с Россией. Почему? – Шереметьев смотрел на Иосифа незамутнённым взглядом младенца, но в его вопросах была явная ловушка.
- Да, причём здесь политика, - махнул рукой Иосиф, - вы же сами говорили, что не осталось стоящих, мыслящих политиков, во главе государств, стоят интересы транснациональных корпораций, которые покупают всех и всё, с целью сохранения своей гегемонии. Мы почему-то гегемоном определили пролетарий по Марксу, а гегемония – это преобладание определённой системы.
- Минуту длилось молчание, могло показаться, что тема разговора исчерпана, пора сворачивать беседу, но Шереметьев опять ожил, - может, перекусим холодными закусками, время ужина? – Предложил он, поднимаясь с кресла и направляясь к кухонному отсеку. – Я немного проголодался, а говорят, что бы нагулять аппетит, надо обязательно заниматься спортом. Мы с вами столько калорий сожгли за пару часов беседы, что любой спортсмен позавидует.
 - Может, я поужинаю дома? Привык, знаете ли, перед сном посидеть в интернете, попить чай с печенюшками. Я это стараюсь делать всегда и везде.
- У меня ещё остались вопросы, может быть, поможете мне разобраться, свежий взгляд иногда видит больше и сразу, чем многолетние усилия профессионалов.
- Так мы, вроде, обо всём поговорили, только я не знаю, чем я вам помогу.
- Ну, давайте перекусим, а затем решим, стоит ли вам ехать куда-то, если можно всё организовать здесь.
-  «Когнитивный диссонанс – это резкое противоречие новой информации по отношению к сформировавшейся картине мира» - Л. Фестингер. - Иосиф проговорил это определение тихим голосом, словно вспомнил забытую цитату.
- Никаких разговоров во время еды, это мешает пищеварению, - засмеялся Шереметьев, поглощая бутерброд с куском жирной свиной шейки. Он услышал фразу, порадовался, что Гольдман продолжает мыслить по теме, которую хотел продолжить Семён после ужина.
- Немного вина?
- Нет, нет, я попробую вашу буженину, слишком заразительно вы её едите.
- Я и пить могу заразительно, - засмеялся Шереметьев.
- Дальше, импровизированный ужин проходил, почти, в полной тишине. Редкое позвякивание приборами, звуки передвигаемой по столу посуды и какая-то густая, почти искусственная тишина. Со стороны могло показаться, что оба сотрапезника увлечены едой, но если бы можно было заглянуть им в черепную коробку, то там происходило нечто интересное.
Первым прервал молчание Иосиф, - как вы воспринимаете последние события в США? СССР давно уже нет, нет и лагеря социализма, а штаты всё никак не могут успокоиться, им постоянно нужен враг. Теперь взялись за Китай. Когнетивный диссонанс! Не знаю, к чему может привести диссонанс между накопленными знаниями человечества - когнетивностью, и теми противоречиями, которые возникли в мире. Я много думаю об этом постоянно. Все формы экономики уже опробованы на планете, теперь какой-то тупик.
- В природе не бывает тупиковых ситуаций, - улыбнулся Шереметьев, - человечеству просто нехватает знаний.
- Тогда ответьте, что нас ждёт впереди? Штаты самая могущественная страна в мире, у неё есть всё, в любой точке земного шара есть её представители, или в виде военных баз, или в виде агентов влияния. Что можно ждать от такой страны, если она на пике своего величия, сама находиться в состоянии раздрая, споров и на проге гражданской войны.
- Давайте подумаем об этом вместе, - предложил Семён.
- Давайте вспомним о цивилизациях прошлого – Шумеры, Древняя Греция, древний Китай, Османская империя, Римская империя, Российская империя, Великобритания, империи Инков и индейцев Северной Америки, - я перечисляю не в хронологическом порядке, только чтобы напомнить, что они были, были эти цивилизации. Каждая из них представляла собой определённую систему ценностей, культуру и своеобразную организацию общества. Развиваясь внутри, они распространяли своё влияние на всё окружающее пространство. Вспомнили?
- Да, это не трудно сделать.
- Теперь, давайте рассмотрим США, как одну из подобных цивилизаций современности. Простите, небольшое отступление, Иосиф Ефимович, ответьте мне на один вопрос, почему Северная Америка легко находит общий язык со странами западной Европы – Великобританией, Францией, Испанией, Германией, Италией,…? Сам отвечу. США не цивилизация, а продолжение цивилизации старой Европы. Коренное население Северной Америки истреблено полность и заменено выходцами из стран Европы. Это всё таже англо-саксонская цивилизация, которой стало тесно на европейском континенте. Европейский континент вздохнул с облегчением, правда после трёх мировых войн, включая и наполеоновскую войну за территорию. Теперь в странах Европы даже нет самостоятельных армий, которые могли бы осуществлять захват территорий. То, что сохраняется в виде вооружённых сил, можно назвать внутренней полицией, больше для успокоения. Всё отданно США в виде НАТО. Удобно? Очень! Не оккупация, а союз – защита от внешнего врага. От какого врага? Неважно, врага всегда можно выдумать или создать. Мы привыкли всё время говорить о суверенитете, о том, что Европа его потеряла, и совсем не понимаем, что суверенитет это признак самостоятельности и независимости не только государства, но и цивилизации вцелом. Цивилизация – то одна!
Теперь вернёмся к рассмотрению всего мирового пространства с точки зрения современных цивилизаций. Попробуйте, Иосиф Ефимович, перечислить современные цивилизации.
- Китай, - начал перечисление Гольдман, - Россия, Индия, страны Ближнего и Среднего востока, не знаю можно ли назвать Японию. Малазия, Африканский континент.
- Не надо называть территории, - улыбнулся Шереметьев, - это  не цивилизации, вы перечислили всё, даже с избытком. Япония когда-то была отдельной цивилизацией, но после второй мировой войны, потеряла лицо и превратилась в соподчинённую США территорию, сохранив свою культуру и самобытность только в быту. Давайте попробуем дать определение современному типу цивилизаций. В чём же здесь кроется когнетивный диссонанс современности? Вроде всё исторически верно, одна система устройства сменяет другую, как и положено, но такая как сейчас напряженность во всём мире чувствуется впервые, поверьте мне на слово. Я специально просмотрел доступные описания всех предвестников мировых событий, которые предшествовали мировым войнам, и не встречал ничего подобного.
- Возможно, это связано с тем, что скорость распространения информации была другая? Небыло такой вовлеченности в процессы, - Иосиф улыбнулся.
- А, что попробуем зайти с этой стороны, коллега! Сегодня у нас в наличии осталась только одна империя, со всеми классическими признакам США.
- Ну почему одна? СССР тоже называли империей зла.
- Так, где он сейчас, этот СССР?
- А, Китай?
- Китай можно назвать империей только условно, он проводит экспансию только в реальной экономике, снабжая своими товарами весь мир. Армия, флот и даже финансовое могущество не имеют никакой тенденции к захвату территорий, они навязывают только свои товары, при хорошо поставленном производстве и только, никакой идеологической войны. Удивительно, но коммунистический Китай, отказался от коммунистической идеологии во внешней политике.
- Тогда, при таком раскладе, коллега, - Гольдман выделил обращение и улыбнулся, - нам очень легко определить источник наших страхов и даже предсказать будущее, в каком-то роде. История всегда повторяется, нам надо только определить, что будет при развале этой последней империи. Я не могу назвать США цивилизацией, потому, что мы с вами уже определились – это старые, добрые англосаксы.
- Ну, давайте попробуем, только последнее ваше замечание, насчёт англосаксов сильно меня смущает. Рушатся цивилизации целиком, а мы, как-бы вычленяем отдельно Европу от США.
- В истории всё повторяется, давайте об этом помнить, Семён Витальевич, Римская империя, прежде чем рухнуть полностью, сначала распалась на Византию и Рим, а потом исчезли эти два обломка одного, когда-то целого и могучего.
- Шереметьев, по привычке взял чистый лист бумаги и приготовился что-то записывать.
- Что это вы собираетесь делать Семён Витальевич?
- Не обращайте внимание, я буду кое-что записывать, из того о чём мы будем говорить, а потом вместе подведём итог, не возражаете?
- Вы предлагаете мне доказать, что США последняя из империй, или какие угрозы таят в себе последние события в западном мире?
- Мне бы очень хотелось выслушать вас по этим вопросам, Иосиф Ефимович.
- Ну, что же, стол был весьма хорош, на гостеприимство и внимание к своей скромной персоне жалоб нет – прейдётся отрабатывать.
- Лёгкая улыбка на лице Иосифа сменилась на какую-то каменность черт, словно скульптор поймал на какой-то миг внутреннее состояние напряжённости и устремлённости. Чуть опустив голову, Иосиф тихо проговорил, - только сразу предупреждаю, это мои предположения с некоторыми огрехами в доказательной базе, если удастся залатать огрехи, то прогноз на ближайшую сотню лет можно выстроить почти точный.
- Это я почувствовал в той вашей статье, но только почувствовал, не более, а теперь прошу раскрыть полное содержание вашего прогноза. Можно мне кое-что записать?
- Но вы же уже приготовились?
- Шереметьев понял свою оплошность, он не должен был говорить, что вся их беседа пишется и три скрытные камеры постоянно следят за всеми их действиями. Таковы правила! Шереметьев многократно убеждался в том, что это инструмент универсальный – помогает переосмысливать и возвращаться к событиям несколько раз и второе, не менее значительное – отметает сомнения связанные с ловушкой человеческой памяти, которая связана с настроением и вниманием в момент событий. Ковальчук был прав, утверждая, что нельзя делать выводы на основании одноразовых исследований, надо или повторять опыты, или повторно исследовать факты.

-«-

Гольдман поднялся, подошёл к кухонному прилавку, потом достал из холодильника две бутылки минеральной воды и перенёс их на стол, поставил рядом с собой. Просмотрел на просвет большой хрустальный стакан, проверяя его чистоту, открыл одну из бутылок и жадно выпил, полный стакан пенящуюся, искрящуюся пузырьками прозрачную жидкость.
- Простить, очень люблю солёную минералку, она для меня, как допинг.
Теперь можно и поработать! После развала империи зла, осталась только одна цивилизация, которая претендует на распространение своей идеологии по всему миру. Тридцать лет перед США стояла только одна задач – не дать восстановиться СССР в любом качестве и количестве. Весь мир уже лежал у ног последней империи, последней цивилизации англосаксов и не осталось ни одного мало-мальски организованного общества, которое могло соперничать с последней империей. Не кажется ли вам, что находиться на пике, или острее, положение весьма неустойчивое? Если движешься вперёд, то можно ещё удержаться, только остановился на миг и падение обеспеченно.
Попробуем перейти к конкретике. Теперь вся Европа и США составляют одно целое. НАТО тому доказательство, но остаётся ещё множество пространств на планете, которые выпадают из системы. Нет, нет, они все вовлечены в один большой мировой рынок. Даже Китай и Россия, теперь составляют одно целое. Можно было немного успокоиться новому гегемону, но здесь начинается череда ошибок.
Попробуем определить, что ввело США, в большое заблуждение. ВТО – это то, что должно было объединить всех на мировом рынке, распределить обязанности. Одни навечно становились мировой фабрикой, другие поставщиками сырья, третьи принимали на себя обязанности надсмотрщиков за всеми процессами. США, как государство, стало обладателем почти всей добавленной стоимости, образующейся на планете. Интеллектуальная компонента мира, была собрана в двух трёх точках на территории штатов. Надо ли перечислять дальше, не знаю. Всё что можно сказать, всё указывало на одно неоспоримое преимущество США или англосаксов. От языка до образа жизни на планете, всё принадлежало новому гегемону.
- Иосиф наполнил стакан минералкой и выпил половину. Шереметьеву физически представилось, как пузырьки газа, попав в желудок Иосифа, а потом в мозг, стимулируют его активность, но видение быстро закончилось с первыми словами Гольдмана.
- Думаю, что не надо перечислять всё подробно, любая бензоколонка, в любой части света, приносила США пару центов!
- У США чётко определились несколько инструментов порабощения мировой экономики, политики и контроля за всем, что твориться на планете. Ну, вы знаете – доллар, банковская система с её всеми деривативами, биржами и прочими экономическими и финансовыми надстройками, армия, которая никогда воевать не будет, а только демонстрирует и дополняет финансовое порабощение.
- Этого достаточно, чтобы напомнить главное, но здесь кроется ещё одно качество нового гегемона – он не позволяет возникнуть новому центру влияния. Япония – как бы она не достигла вершин в электронике, автомобилестроении и выпуску бытовой техники, её не выпускают за рамки этого пространства. Китай – до 80% товаров массового потребления в США производятся в Китае, ну и что? Всеми силами США старается оставить Китай в рамках одного функционала – большая фабрика. Ему даже прощается вульгарное копирование последних образцов, без приобретения патентов. Реплики великих брендов, как жареные пирожки разлетаются по всему миру, а гегемон молчит!
Некоторые близорукие политологи и экономисты предрекают США скорый кризис, в связи с большим государственным долгом. Глупости долг у США внутренний, ну кому он должен, кроме собственного казначейства? Китаю? Да это же нормальная взятка за возможность продолжать торговлю в Америке, да и по всему миру. Обоюдовыгодная сделка – Китаю надо занять чем-то своё полуторамиллиардное население, а США дешёвые товары. Но в этом штаты немного увлеклись, свернув всё своё промышленное производство и перенеся его в Китай и другие страны.
Знаете, мне эта психология очень понятна, помниться, когда мы вошли в рынок, некоторые наши новые собственники заводов, фабрик и пароходов, примерно также и рассуждали – зачем это нам иметь, если понадобиться, мы купим! Никаких производств – товары из Китая сумками, потом вагонами, доставляли коробейники, а свои цеха прорастали деревьями. Перечислять? Думаю, не стоит.
Вы знаете, перед моими глазами так и возникает схема крушения последней империи на планете, когда я вспоминаю события в России девяностых годов, какой-то ускоренный просмотр.
- Почему вы сравниваете эти события? Все уверены, что США остаётся сияющем градом на холме, которому ничто не угрожает, - Шереметьеву захотелось немного уточнить, почему именно события в России, создали такую ассоциацию Иосифа.
- Возьмите веком раньше, до событий семнадцатого года. Россия была вполне успешная страна, со своим веками сложившимся укладом. Царизм! Царь - помазанник Божий! Вера и система правления едины, а рухнуло всё очень быстро. Предвестники появились с момента поражения в Японо-Русской войне 1905 года, а потом всё покатилось.
- И в чём вы здесь видите аналогию?
- Извините, я ещё не закончил с описанием сути нового мира, в который нас стараются погрузить англосаксы.
Мальчишка настолько уверовал в своей безнаказанности, что стал разрушать устои народов третьего мира, он палкой стал разрушать как муравейники в лесу, оду страну, за другой, на территории Ближнего Востока и севера Африки. Куда стали бежать муравьи? Правильно в разные стороны, но не далеко, в Европу,  стали строить свои муравейники уже на новых территориях. Первое время европейские страны даже обрадовались, как же их экология привлекательна, а муравьи только улучшат их лес. Выдают пособие, выделяют жильё, обеспечивают всем необходимым.
Вспомните, что творится сейчас в Европе! Муравьи оказались термитами и стали подтачивать давно подгнившие устои старушки Европы. Христианские ценности давно перестали быть основой, а само христианство стало замещаться либерализмом и протестантством, что всегда считалось порочным в католицизме и православии.
- Иосиф замолчал, поднялся и налил в свой стакан добрую порцию коньяка. Шереметьев подумал, что он перепутал бутылки и собрался уже подсказать, что он не то налил, но не успел, Иосиф быстро опорожнил стакан, одним большим глотком, замер на секунду и бросил в рот дольку лимона. Налил в тот же стакан минералку, сел в своё кресло.
- Теперь можно работать дальше.
- В этой реплике почувствовалось, что Иосиф как бы старается разложить всё по полочкам для самого себя. Шереметьев молчал, ему очень хотелось задать пару вопросов, но он боялся, что навяжет собеседнику своё мнение, пусть в виде вопроса, но уведёт его от естественного хода мысли.
- Я упомянул царскую Россию, как базовую точку отсчёта, не потому, что они похожи внешне, а потому, что у них большое сходство во внутренних напряжениях. Это на уровне психологии социальных процессов. И та, и другая страны самодостаточные, вполне обеспеченные всеми ресурсами, а что-то внутреннее объединяет их, вам не кажется?
- Возникновением революционных настроений?
- Вот именно, вы попали в самую точку, Семён Витальевич, в воздухе запахло революцией.
- Я не могу быть таким уверенным, что в США назревают революционные настроения. Несогласие с политикой руководства страны, ещё не всегда переходит в революцию и полную смену общественных отношений. В штатах очень много инструментов для того чтобы успокоить общество – включат станок и зальют всё долларовым дождём, или другая крайность – ужесточат репрессии инакомыслящих, как было при маккартизме.
- Не так всё просто, или не в этом случае, уважаемый профессор, - почему-то Иосиф впервые назвал Шереметьева профессором, - вы отлично понимаете, что иногда всё мелкое так складывается, что превращается в одну большую проблему. Это как раз тот случай!
Мне кажется, что сейчас наступило самое тревожное время. Запад немного поздно спохватился, там есть умы, которые мыслят стратегически, но что-то их убаюкало, возможно, то, что в мире не осталось альтернативы, рыночным отношениям, а они здесь преуспели за пару сотен лет. Вспомните, когда начался брексит в Великобритании и с чем он совпал по времени. Он совпал с началом массовой миграции азиатских народов в Европу! У Великобритании были и другие поводы выйти из ЕС. Меня лично насторожило то, что она не сменила свою национальную валюту, небольшой анализ взаимоотношений между странами британского содружества подтвердил мои предположения. Дальше экономического объединения с Европой, Великобритания никогда не хотела идти. Таможенный союз её вполне устраивал, но распространять законы ЕС на всё содружество, которое включает, до сих пор, около пятидесяти стран мира она никогда не хотела. Королева Елизавета по-прежнему остаётся королевой таких стран как Канада, Австралия …. Великобритания веками издавала законы для своих поданных, а теперь вынуждена спорить в Европарламенте по каждому пустяку. Хорош лидер содружества, если он сам подчиняется хору мальчиков и девочек в Европарламенте!
- Тогда объясните, зачем Великобритания, вообще, вошла в Евросоюз?
- Планы изменились, раньше она хотела возглавить его, быть единственным представителем США на европейском континенте. Но не получилось, Германия и Франция всё время сопротивлялись, они считали страны Европы своей вотчиной и мешали Туманному Альбиону возглавить Европу.
- Неужели всё так просто объясняется?
- Я опускаю подробности, только главное. Посмотрите, как сложно было Великобритании выйти из ЕС. Несколько лет согласовывались условия выхода, и главные споры были вокруг экономических вопросов. Островитяне хотят оставить все свои преимущества, которое предоставляет ЕС для своих членов, но иметь полную свободу действий на международной арене. Что ни говорите – Европа это одно, а США и Великобритания это нечто другое. США мне напоминает Великобританию в период её мирового господства. Тот же акцент на флот, финансовая система, да и сама манера общения со своими колониями не оставляет сомнения в том, что США стала преемницей Великобритании.
- Анализ хорош, но ничего нового. В той или иной степени всё это обсуждается на многих площадках политологов. Вы мне обещали поделиться своими опасениями по поводу событий последнего времени. Можно ли ожидать серьёзных изменений в штатах, какие это будут изменения и чем они могут угрожать России?
- Изменения обязательно будут, процесс пошёл! Но реальные изменения мы увидим лет через двадцать. Вы спросили о России? Это меня тоже беспокоит. Попробуем просчитать всю ситуацию вместе. Что находиться в руках США, какие инструменты помогают ей оставаться первым государством в мире?
Отмечайте – доллар, как единственная конвертируемая валюта в мире – станок в США. Расчёты за нефть и другое сырьё закреплено в торговых договорах ВТО только в долларах! Второе – банковская система всех стран мира имеет корреспондентские счета в банках США, СВИФТ. Третье – все серверы интернета расположены в штатах и контролируют всё, что происходит в мире, всю информацию, которая переведена в цифру.
- Вы хотите сказать, что у США находятся все рычаги управления планетой?
- А, вы это расцениваете как-то иначе? – Ответить вопросом на вопрос, это нечто новое в разговоре, - отметил Семён.
- Безусловно, штаты занимают командные высоты, они должны сопротивляться и пресекать любое посягательство на своё лидерство, но нельзя же рассчитывать на постоянство в течение века или двух, обязательно кто-то, в чем-то станет лучше.
- Вот это кто-то и в чём-то уже наступает, - глаза Иосифа засветились, корпус наклонился, сложенные ладони зажаты между колен. Студент – первокурсник, на экзамене, удачно ответивший на вопрос.
- В таком случае США нечего опасаться?
- Вы меня, как, проверяете, или провоцируете?
- Ни то, ни другое, просто вы так ёмко описали все приоритеты штатов, что мне стало спокойно за их судьбу.
- Надо помнить старую истину – все великие и могучие империи и цивилизации разваливались изнутри. Вспомните, что СССР устоял в войне, которую он должен был проиграть по всем расчётам Европы, за год и развалился за год под действием внутренних сил на пятнадцать независимых государств.
- Вы же знаете, России помогли и из вне. По открытым источникам потрачены громадные суммы на развал СССР.
- Оставьте эти байки для молодёжи, или для оправдания бывшей верхушки КПСС. Устоять в открытой войне между всей Европой и рухнуть под натиском какой-то агитации и пропаганды. Внутренние противоречия раскололи страну!
Теперь это происходит в США, и неважно как хорошо или плохо обеспечено население материальными благами, есть вещи посильней, чем достаток.
- Наступила долгая пауза в разговоре. Шереметьев чертил что-то на листе бумаги, Иосиф налил в стакан очередную порцию минералки и наблюдал, как возникают и лопаются пузырьки газа.
- Так вы считаете, что вопрос о развале США, как единого государства решён, процесс запущен и остаётся только ждать?
- Ни в коем случае! Вот здесь, прямо сейчас наступает период когнитивного диссонанса! Человечество вступило в период цифровизации данных, все эти рассуждения об искусственном интеллекте могут только ускорить процессы глобализации. Вы верите в то, что разжиревший запад может прельстить своим образом жизни мусульманских экстремистов, или ортодоксальных евреев, или православное население планеты?
- По крайней мере, многие стремятся жить в Европе или США.
- Это очередная ошибка запада! Уровень образования и информированности населения планеты стали такими, что благополучную жизнь можно обеспечить в любом уголке планеты, а старые колониальные империи продолжают настаивать на своих преимуществах. Они надеяться, что открыв ворота для мигрантов, они разбавят свою гнилую кровь, и останутся такими же великими и суверенными. Не получается! Вы бывали во Франции, Германии, Бельгии, да пожалуй, в любой стране старой Европы лет двадцать назад?
- Довелось бывать!
- Тогда вы должны понимать, что этой Европы уже нет, как нет и США. На улицах можно увидеть больше мужчин и женщин с азиатскими, или африканскими чертами лиц, в национальных одеждах, чем коренных французов, немцев, бельгийцев….
- В чём же тогда опасность?
- А, вы посмотрите сами. Во главе стран западного мира нет ни одного лидера, который не подвергся критике и преследованиям. Страны, как государственные образования потеряли всякий суверенитет, но кто-то планирует, кто-то контролирует, кто-то организует.
- И кто этот загадочный кто-то? Уж не думаете, вы, что миром правят люминаты или масоны? Периодически в прессе появляться различные вбросы по поводу мирового правительства, Клуба -300 и прочие ужастики о мировых заговорах. Надеюсь, вы не поражены этой идеей?
- Да, причём здесь тайные заговоры! – Голос Иосифа зазвенел всеми оттенками негодования, - вы меня просто обижаете, не могу поверить, что вы, - Гольдман сделал паузу подбирая определение, - такой эрудированный и информированный человек, можете считать это тайной, если всё давно лежит на поверхности.
- Уточните, что за сила, которая оставаясь в тени, правит миром и не может быть тайным органом?
- Шереметьев по настоящему встревожился, так хорошо начатые доверительные отношения могли разрушиться за одно мгновение, если он не найдёт нужных аргументов для продолжения доверительной беседы, то всё с хлопнется.
- Не обижайтесь Иосиф Ефимович, иногда, очевидные вещи, скрыты от нашего внимания, не представляют интерес, потому, что очевидны. Мы не придаём значения, расставляем неправильно акценты и делаем много ошибок. Разве в вашей практике такого не было?
- Очевидно тон, с которым это произнёс Семён, а не содержание заставило Иосифа немного успокоиться.
- Извините, я подумал, что вы подсмеиваетесь надо мной. Не знаю, не знаю, - Иосиф на секунду замолчал, потом как-то оживился.
- Вы считаете, что все эти главы государств могут самостоятельно принимать решения? Они создали ЕС для того что бы уйти от личной ответственности и только. Кто наложил санкции на ту или иную страну или на физические лица - проголосованное решение совета ЕС!
- Может лучше, внимательней, рассмотреть тех, кто действительно сегодня правит миром?
- Напомним себе некоторые ключевые факты, согласны?
- Попробуем, я постараюсь, не мешать. - Семён Витальевич поднялся, стал готовить кофе, - вы говорите, я внимательно слушаю.
- Начнём с того, что все производственные и финансовые процессы в мире теперь находятся в руках отдельных корпораций, которые раньше мы называли транснациональными, а теперь это настоящий спрут, который охватил всю деятельность на нашей планете. Контроль, за добычей нефти, газа, других природных ресурсов находится в руках двух десятков финансово - промышленных групп. Ничего нового на первый взгляд! Чем-бы не занимались эти корпорации, в итоге, последняя цель - максимальное накопление капиталов.
Значение отдельных стран, даже самых могущественных, потеряло своё значение.
Теперь несколько слов скажу об их инструментах влияния. Развязывание войн, как это было ещё в начале двадцатого века, стало весьма затратным делом, хоть и приносило отдельным игрокам неплохие прибыли. После войн, обычно возникали новые игроки, которые только мешали плановому накоплению капиталов старым проверенным бойцам. Приходилось много сил тратить на их поглощение, выдворение с мирового рынка. Помните империю Анасиса? Великий грек продержался пару десятков лет и его уникальный флот растворился. Можно привести и другие примеры. Вы лучше меня знаете о наличии Римского клуба и о других площадках, где совещаются вершители судеб всей планеты. Только замечу, что на этих совещаниях присутствуют только представители, а не сами хозяева. Имена, тоже перечислять не буду – Морганы, Куны, Рокфеллеры …. Самые крупные и не самые крупные, но влиятельные представители современного бизнеса. Клуб -300!
В этом нет ничего нового, но в последнее десятилетие стали появляться новые инструменты в деятельности этой всемирной сети. Появился интернет, цифровые технологии и стало всё по-другому. Мир стал изменяться. Уже не так очевидны стали преимущества жизни в отдельных странах, важно становиться другое – послушное, только воле избранных, население планеты.
Помните вечный принцип – кто владеет информацией, тот владеет ситуацией, тот обладает миром!
Современным корпорациям не нужны больше отдельные страны, не нужен сияющий град на холме, им нужна информация обо всём и о каждом. Такая возможность технически возникла. Остаётся только всё это объединить в одну глобальную нейросеть.
Силовые операции теперь проводятся силами ЧВК, или хорошо организованными группами национально и религиозно заточенными малыми группами людей. Не надо содержать большие армии. Выполнили миссию или очередной заказ корпорации и растворились. Совершили очередную цветную революцию, которая помешала объединению патриотически настроенных граждан и растворились. Хаос, как инструмент повиновения!
Мы считаем многие из этих процессов стихийными проявлениями, но это далеко не так, чем больше хаоса, тем больше возможностей транс националов, захватить власть на той или иной территории. Теперь принято говорить о территориях, а не о странах. Поэтому, так занижена планка и роль государств, особенно в зонах интересов корпораций. Вспомните, Семён Витальевич, что происходит с базовыми ценностями в странах старой Европы – гомосексуализм, размывание христианских принципов в протестанских течениях, феминистские движения. А, теперь как-то соизмерьте это всё с библейскими заветами, где определена роль каждого члена общества – что можно, а что нельзя.
Очевидно поэтому, во всех протестанских церквах и общинах в Америке, первое место заняли либеральные ценности. Кто успешный, тот угоден Богу! Никакого сострадания к слабым и заблудшим овцам. Ведение любого бизнеса теперь олицетворяет одно – любым способом надо победить конкурента!
- Шереметьев взглянул на часы, стрелки показывали далеко за полночь, - Иосиф Ефимович, простите, но у вас есть свои соображения, с чем нам предстоит встретиться? 
- А, что такое ближайшее время? Год - два, или десятилетие?
- Вы же говорили о каких-то особенностях этого момента, вот я и спрашиваю, чем он опасен для нас, для России.
- Россия только один из элементов нашего мира, вы же понимаете, что деление на страны и территории сейчас носит условный характер. Важно то, кто победит, какая система! Я, как раз, боюсь, что мы, как всегда, ошибочно увлечёмся вознёй за свой суверенитет и не заметим главного.
- Согласен, - улыбнулся Семён, - но мир ещё не знал такой концентрации силы в одних неизвестных руках. Совсем недавно, мы могли предъявить претензии к любой стране, а теперь, мировое закулисье искусно прячется, а представители стран только пожимают плечами – это не мы!
- Вы или невнимательны, или стараетесь выглядеть простачком, - с раздражением произнёс Иосиф, не дождавшись ответа, продолжил.
- Всё уже было в истории, надо только всё, что было переложить на сегодняшние возможности.
- А, если конкретно, мы с вами перебрали почти всё, а что предпринять, так и не выяснили.
- Ну, как поступала христианская католическая церковь, действовать не надо. Новая инквизиция нам ничего не даст, но кое-что необходимо позаимствовать.
- Вы это можете расписать в деталях и обосновать?
- Иосиф внимательно посмотрел на Шереметьева, потом перевёл взгляд на часы, висевшие на стене, - это займёт некоторое время.
- Я, готов подождать, только прошу без всякой фантазии и мистики. Я проникся всей серьёзностью момента и мне очень важно знать, что необходимо делать, именно делать!
- Знаете, господин Шереметьев, - строгим тоном, как будто возник какой-то новый человек, проговорил Иосиф, - мне это сделать совсем не трудно, здесь всё готово, - Гольдман указал пальцем на свою голову, - только мне надо знать, как далеко вы можете зайти практическими действиями. Потом будете упрекать, что я фантазёр, как вы выразились, или того хуже мистик!
- Надеюсь, вы не предложите очередную мировую войну в качестве своего средства, а всё остальное приемлемо. Я соглашусь с любыми вашими предложениями в вопросах уничтожения самой возможности угрозы миру, Если вы предложите, как инструменты, всё то, чем сегодня пользуются там, то я, без сомнения соглашусь.
- Но они же обладают практически неограниченными финансовыми ресурсами, у них уже есть не одна сеть спецслужб и разведок, космос в разведывательных целях они используют лучше. Вас это не смущает?
- Меня ничего не смущает, Иосиф Ефимович, можете смело планировать любую акцию, но желательно с минимальными потерями с обеих сторон, а финансовая сторона вопроса, пусть вас не тревожит. Теперь, предлагаю немного отдохнуть.
Через пять часов, - Шереметьев, теперь не скрываясь, посмотрел на часы, - за вами прибудет машина и отвезёт, куда пожелаете. Готовьте свои материалы, только никаких компьютеров и сотовых телефонов. Всё в одном экземпляре, лучше пишите от руки. Я вам позвоню, мы договоримся о встрече, только никаких передач, через третьи руки. Наверно, излишне предупреждать, что наша встреча должна остаться незамеченной для всех, вы же хотите выполнения ваших будущих планов и предложений? - Шереметьев засмеялся и притронулся к плечу Иосифа, - в спальне всё приготовлено.
Проводив Гольдмана, Шереметьев снова опустился в своё кресло. Спать не хотелось. Так иногда случалось, но сейчас было другое. Семён раскурил сигару, потянулся к коньяку, но сразу отдёрнул руку, он знал, что это может привести к перевозбуждению и бессоннице. Опять взглянул на часы, набрал номер дежурного по центру.
- Для меня сообщений нет?
- Есть, два часа назад оставил сообщение Герокарис Алексей Владимирович.
- Читайте!
- Всё хорошо, друзья переведены и отдыхают.
- Всё?
- Да, всё, но, он добавил, что детали при утреннем докладе.
- Спасибо!
Глава 10 Новые возможности
Глава 10 Новые возможности – старые планы   

 Шереметьев, едва приведя себя в порядок, вернувшись в центр, поспешил в свой кабинет. После контрастного душа, тщательно выбритый и переодетый в свежий костюм он сидел за столом и перебирал последние сводки. Новостей было немного. События в США, какие-то невнятные телодвижения с Северным потоком, брексит с его нескончаемой вознёй вокруг условий выхода Великобритании из ЕС. Неожиданно, внимание Семёна Витальевича привлекло сообщение из поднебесной. В КПК принимались какие-то решения, но информация о них всегда была выхолощена до полного отсутствия новостей. Один китаист научил Семёна читать подобного рода информацию, теперь он понимал больше. В сообщении было только то, что принято решение продолжить курс на увеличение показателей ВВП, после жёстких мер борьбы с пандемией. Семён перечитал сообщение и стал складывать пазлы. Ограничение торговли с США, если не основным, то главным торговым партнёром Китая, пандемия и прочие события, заставили Китай снизить темпы промышленного производства в последние пол года. Но, что-то изменилось и новое постановление тому доказательство. Президентство Трампа заставило поволноваться Си, представить только, Трамп задумал вернуть в США все производственные мощности, которые раньше были выведены с территории страны. Нет, это было очень серьёзно, ржавый пояс штатов сразу ожил в надежде возобновить работу автозаводов Детройта, массу средних и крупных предприятий, которые обеспечивали работой, по самым заниженным оценкам, миллионов 50-60. Это серьёзно! Выборы Трампа на второй президентский срок могло серьёзно осложнить ситуацию внутри самого Китая. Сворачивать производство, лишившись 500 миллионов потребителей на одном только рынке США, это ещё не всё, за этим обязательно последует борьба с самими штатами за рынки сбыта на других площадках – Южная Америка, Африка, Ближний Восток, а это уже больше двух миллиардов потребителей.
Шереметьев давно с недоверием относился к сдержанной внешней политике Китая, понятно, что при любой возможности поднебесная старалась подчеркнуть свой нейтральный статус при голосовании в ООН, осторожно высказывались её представители, как только речь заходила о политике любой страны. Она как-то всегда держалась особняком, ссылаясь на философию конфуцианства, своеобразие образа жизни своего населения. По поводу действий стран своего региона – Япония, Вьетнам, Северная Корея …, там, где ментальность народов была близка, публичные высказывания официальных лиц Китая оставались сдержанными.
Семён Витальевич однажды поспорил с одним китаистом - политологом по поводу его оценок роли Китая на международных площадках. Шереметьев почти на пальцах объяснял тогда, что Китай ничего, никогда, никому не прощает, особенно в вопросах торговли. Тактика мягкой силы у Китая выработалась тысячелетия назад. Европа только училась менять товары, а Китай уже торговал с целым миром. Спалили мощнейший, непобедимый флот, только потому, что Китай принял решение завоёвывать мир торговлей. Один «Шёлковый путь» обеспечивал китайскими товарами всю Европу и все страны расположенные вдоль этого пути.
Шереметьев закурил, прошёлся по кабинету, опять перечитал сообщение и улыбнулся. Не может страна, всё благополучие которой зависит производства и торговли товарами собственного производства, ждать, что решит Трамп. Она обязательно найдёт способ или изменить к себе отношение, или снять угрозу своей торговле. Вот бы поучиться, как это делается незаметно, но эффективно!
Звонок телефона внутренней связи вывел Семёна из задумчивости, он не спеша снял трубку и услышал почти весёлый голос Алексея.
- Доброе утро! Я пытался вчера вам дозвониться, но ваш телефон был выключен, оставил сообщение дежурному.
- Знаю, можете доложить подробнее?
- Теперь могу, вчера ещё не мог, а сегодня, могу.
- Тогда, жду с докладом.
- Через десять минут Алексей вошёл в кабинет и подошёл к столу, в глазах его были явные признаки радости, которые он пытался скрыть.
- Потери есть? – Спросил Шереметьев, как можно безразличным тоном. - Судя по тому, что вы так внезапно исчезли с важной для нас встречи, случилось нечто плохое в вашем хозяйстве, а вы искритесь как ёлка на новый год.
- Потому и рад, что потерь нет. Мне удалось успеть дать команду на сворачивание операции и вывод групп из зоны последней акции, тем более, что цель была уже выполнена.
- Подробнее можно и по порядку.
- Мы разрабатывали довольно крупного клиента, который дважды ускользал от наших спецов. Нашли в Испании, вернее на островах. Стали наблюдать. Все его активы уже были под нашим контролем, оставалось только побеседовать и предложить бескровную схему возврата средств, ну как обычно!
- Жадный оказался, или хитрый?
- И то, и другое, и компот, компот для нас он приготовил из таких сухофруктов, которые в одно мгновение могли привести если не к международному скандалу, то к большим посадкам десятка наших людей. Мы, конечно приготовили на такой случай легенду, но сами понимаете, там работают не мальчики.
- Давайте поподробнее, но и без деталей, я хочу понять насколько это стало опасно, и не пора ли нам менять тактику работы.
- Эта устрица, наш подопечный, или заранее всё приготовил, или давно стал их агентом. Так что нам пришлось иметь дело с пятью спецслужбами, МИ-6, МИ -5, из агентства национальной безопасности США, Моссад и полицией Испании.
- Букет хороший, и как вам удалось всё это разрулить?
- Как вы инструктировали, нельзя складывать все яйца в одну корзину. Мы всегда, готовя акцию, делим её на несколько этапов или независимых схем. В любое время, в зависимости от условий и характера клиента, можно развернуть последующий этап как угодно – разбой, политика, месть обманутых партнёров по бизнесу, месть любовника, или любовницы, и так далее по списку. Это помогает запутать любое следствие – начинаем одну пьесу, а заканчиваем другую. В таких вопросах очень важна импровизация сотрудников и большое чутьё, когда менять сюжет пьесы.
- Я помню, как вы работаете с оперативниками, значит, это оправданно?
- По крайней мере, это даёт выигрыш во времени от нескольких месяцев до нескольких лет и что важно, можно возобновить работу, подобрав новый сценарий.
- Что было в этот раз?
- Клиент на 1,2 миллиарда долларов, прожил пять лет в Англии, сами понимаете, пустил корни, завязал связи, но был очень осторожен. Сменил два раза и свою легенду и досье. Наконец, год назад, определился и стал активничать в образе богатенького выходца из Пакистана. Таких много болтается в старой Европе, особенно в Великобритании.
- Типаж подходит?
- Да, особенно после двух косметических операций, а диалект жителя Таджикистана – жил там в детстве.
- Интересно, значит советское детство?
- И два университета, один в России, другой Ель!
- Ого! Ну, нам его досье пока не нужно, расскажите, как вы вывели наших людей.
- По команде, - засмеялся Алексей, - признаться, что готовя акции, я не надеялся, что это может сработать так оперативно.
- Гуся отпустили, ну и как он, опять спрятался?
- В том-то и дело, что он исчез, но исчез как-то странно – вместе с одной нашей группой. Ни о группе нет сведений, ни о нём.
- И вы утверждаете, что потерь нет, по меньшей мере - это заявление преждевременно, - Шереметьев недовольно повёл плечами и снова закурил. Несколько минут в кабинете царило полное молчание. Герокарис как-то спокойно сидел перед приставным столом, беззвучно, барабаня пальцами по столешнице. Дождавшись, пока Семён Витальевич немного успокоится, он тихо произнёс, - получен сигнал от группы, что она свернула работу и разрабатывает запасной вариант с клиентом. Там, где они должны быть, их нет, связи нет, клиента нет. А разработка нового варианта - это значит, что нами этот вариант не предусматривался. Будем ждать!
- Сколько в ваши фонды заложено?
- Чуть больше двух триллионов в долларовом эквиваленте.
- Вы мне предоставьте структуру вложений, подумаем, что дальше делать.
- Алексей Владимирович сразу напрягся, лицо его приобрело какие-то заострённые каменные складки, но спрашивать он ничего не стал. В памяти всплыл текст инструкции, которую приготовил для него Семён Витальевич, как только они договорились работать по схеме хранителей силы. «Хранитель сам решает, где и когда использовать хранимые им трофеи, ему не может приказать никто. Хранитель  отвечает за использование хранимых средств, в любом выражении, только в интересах России»
- Да, вы не беспокойтесь, Алексей, я сказал – «подумаем», но это не значит, что я буду решать что-то за вас. Инструкция, есть инструкция, это клятва для вас и для меня.
- Лицо Алексея сразу расслабилось, щёки покраснели, а на лбу появилась испарина.
- Вы мне докладывайте сразу как только прояснится ситуация с этой группой, жаль, что вы отсутствовали при беседе с Гольдманом, много интересного удалось выяснить.
- Что-то новое?
- Нет, нового пока нет, жду его предложений, а то мы как-то стали ходить по кругу, но я чувствую, что пора действовать решительно, время очень тревожное.
- Вы считаете, что Иосиф Ефимович нам поможет?
- Он думает в том же направлении, а этот главное. Иногда могут возникнуть новые идеи из, казалось-бы старых сведений. Мне как-то Ковальчук пытался объяснить этот феномен, но я тогда ничего не понял. Только теперь мне чаще вспоминается одна старая истина – «новое - это хорошо забытое старое». Новые времена, меняются обстоятельства, старым остаётся одно – вечные ценности и цели.
- Алексей как-то сразу почувствовал, что Шереметьеву надо поработать одному. Он не расположен к беседе, всё время соскальзывает с темы.
- Алексей поднялся, чуть вытянулся, по старой привычке военного, и проговорил, - разрешите продолжить работу?
- Шереметьев улыбнулся, ему всё больше нравился этот человек, который стал чувствовать собеседника и очень тактично сворачивать разговор.
- Я немного поработаю, а вы ещё раз проверьте, что бы это ЧП не доставило нам неприятности и не привело бы к нашему раскрытию. Отпустите пациента, мы всегда успеем к нему вернуться, только не оставляйте следов, как круги на воде, теперь такие технологии, что наш невинный камешек, может вызвать большую волну. Там, тоже могут считать и просчитывать, - Семён показал рукой за спину, - помните, сегодня скрытность единственное наше оружие. Если нас раскроют, то будет то же самое, что всегда КГБ – ЦРУ – МИ-6, МИ-5 Моссад….
- Я всё понял и держу под контролем ситуацию!

-«-
После ухода Алексея, Шереметьев некоторое время сидел неподвижно, стараясь припомнить вчерашний разговор с Иосифом, потом поднялся, достал из внутреннего кармана пиджака небольшой диктофон, повозился, перебрасывая звукозапись на компьютер, включил дополнительные динамики. Зазвучал голос Иосифа, почти без искажений. Семён давно убедился в том, о чём ему часто говорил Михаил Маркович, - «надо создать обстановку для настоящих мыслей и тогда они прейдут сами. Если вы будете думать о женщине сидя в трамвае, или за игрой в карты, то это возбудит только образ желаний, побыть с ней, а если вы создадите обстановку, в которой вы хотите встретиться с дивой, то появятся более тонкие ощущения и мысли. Создавайте внешнюю обстановку, а ваше сознание само найдёт правильную волну и выведет вас на то, что вы ищите».
Готовя кофе в любимом отсеке Ковальчука, Шереметьев усмехнулся, - ну, чистый спиритизм! Потом, как-то вдруг осознал, что все эти условности, по поводу вызывания духов умерших, сам обряд спиритизма просто дань времени – эпохе, а на самом деле, если верить теории Ковальчука, выход в ноосферу. Неважно, как это назвать, но единая информационная энергия, биополе Земли существует. Надо только настроить свой приёмник. Михаил Маркович неоднократно упоминал об этом, но каждый раз Семён, задавая вопрос – «откуда вы это взяли?», слышал один ответ - оттуда! Шереметьев всегда считал, что все знания, накопленные человечеством, хранятся в книгах – древние знания он мечтал обнаружить в библиотеке Ватикана. Ватикан для него был хранителем всех тайн до христианского мира, но с открытием текстов на санскрите, многое прояснилось вообще, в технике сокрытия информации от потомков.
Беседуя на эти темы с Михаилом Марковичем, Шереметьев до конца не верил, он, конечно, доверял Ковальчуку во всём, но никак не мог согласиться что, не зная языка, условий жизни и ментальности народов, можно получить знания из какого-то общего информационного поля Земли. Ковальчук, только сокрушённо качал головой, - ну представьте себя в роли посла, или влюблённого в иностранку молодого человека. Вы же понимаете, как к вам относятся, а настроившись тонко, вы даже без перевода можете понимать, что говориться и даже с какой целью. Многие люди обладают от рождения даром чувствительного приёмника пси-энергии, мы просто этого не замечаем.
- Ну, представьте себе, - говорил Михаил Маркович, - художника, который видит всё так же как все, что он может изобразить? Образ? Картинку? Фотографию? Нет! Он воспроизводит то, что многие не видят, но оно есть – информацию к размышлению об увиденном, он доносит до нас образ мысли. Миллионы людей стоят у портрета Моно Лизы и у каждого она своя, потому, что мыслят они все по-разному!               
 Возьмите, как пример, музыкантов и композиторов. Они слышат звуки во всём, весь мир для них звучит, нет, не полон звуками, как для каждого, а именно звучит и каждый звук в мире – мысль. Многие музыканты, даже виртуозы хорошо передают мысли автора, но признанными мастерами считаются только те, кому удаётся передать мысль! Вы, когда ни - будь, наблюдали любителя оперы в зале, во время прослушивания? Представьте себе на минуту, что музыка смолкла и артисты читают только текст оперного спектакля. Остаётся декорация, костюмы, сюжет, а музыки нет! Или балет – уберите музыку, и все прыжки артистов станут бессмысленными и не такими гармоничными, как в сопровождении музыки. Вот что такое музыка – это мир мысли.
- Старые беседы Шереметьева с Ковальчуком на общеобразовательные темы, как окрестил их сам Михаил Маркович, постоянно всплывали в самые, казалось, не походящие моменты. Вот и сейчас, темы, над которыми Шереметьев хотел поразмышлять, были далеки и от музыки и от красок, но почему-то всплыли в памяти.
Расставив всё на небольшом столике в укромном уголке огромного кабинета, Шереметьев усмехнулся, - осталось только вызвать духа Ковальчука и спиритический сеанс начнётся!
В это время диктофонная запись подошла к месту, где речь зашла о современных технологиях. Гольдман говорил о цифровизации всех данных в мире, глобальной нейросети и об искусственном интеллекте. Шереметьев замер на полпути между кухонным прилавком и столом, держа в одной руке чашку кофе, в другой коробку с сигарами. Текст как-то воспринимался по - новому. Возможно, он совпал с предыдущими размышлениями Шереметьева, а возможно это по настоящему новые технологии управления миром. В изложении Гольдман, постоянно слышались нотки беспокойства или угрозы. Казалось - бы, надо радоваться прорывным технологиям, которые могут изменить жизнь людей к лучшему на планете Земля. Ну, что плохого в цифровизации? Изменяется скорость обработки данных в неограниченное число раз, возможность хранения информации целых библиотек на маленьком носителе, повышается качество всей множительной и копировальной техники.
Что плохого в создании нейросети? В корне, изменится вся логистика отношений.
И, вдруг, пошёл текст, который при беседе ускользнул от внимания Шереметева, - вы смотрели последние американские фантастические фильмы? Ну, в тех, где описывается наше будущее, где управляют всем машины  компьютеры? Помните, в них достаточно реалистично воспроизводится наше возможное будущее. Мы сегодня воспринимаем произведения Жуля Верна, как детскую фантастику, которая на много веков опередила развитие технологий. Я сам восхищался гением автора, но то, что воссоздаётся в новых фантастических романах, больше напоминает какое-то пророчество, или предостережение, обращённое к нам, да, да, именно к нам. По крайней мере, я не увидел в сюжетах развития событий на экранах ничего позитивного. Авторы, словно обращаются к нам с экрана – смотри и решай, нужно ли тебе такое будущее, такой прогресс. Не слишком ли велика цена за наше желание иметь всё и не работать, не тренировать свой мозг и не нести ответственность за принимаемые решения и действия. Последний фильм меня буквально потряс! Там героям приходится бороться как раз с нейросетью и искусственным интеллектом.
- Семён превратился вслух, он боялся пропустить любое слово, как могло получиться, что он этого фрагмента беседы не помнил? Продолжая стоять на пол - пути к креслу, Шереметьев достал сотовый телефон, собираясь звонить Иосифу. Вспомнил – сотовая связь здесь не работает. С чашкой в руке, подошёл к письменному столу и стал набирать номер, глядя на табло сотового телефона.
Гольдман ответил сразу.
- Извините, Иосиф Ефимович, вроде только расстались, а я уже прошу помощи. Вы упомянули о каких-то американских фильмах, ну помните, фантастических, о нейросети и искусственном интеллекте? Не могли бы вы мне перебросить список, как-то не предавал значения этому жанру, но по вашей рекомендации хочу ознакомиться с нашим будущим.
- Только названия фильмов вас устроит? Это теперь легко, в интернете всё есть. Куда вам сбросить, у меня ваш номер не высветился.
- Шереметьев продиктовал номер коммутатора и поблагодарил Иосифа за помощь.
Наконец, он добрался до своего заветного уголка, но кофе уже остыл. Небольшой глоток и чашка отставлена. Как он мог забыть такой важный фрагмент беседы? Шереметьев опять включил запись.
Голос Иосифа продолжал развивать прерванную Семёном мысль, - обратите внимание на то, что герои фильмов всегда борются с тем, что они создали. Создавали искусственный разум, конечно, другие люди, имеющие определённые планы избавиться от многих условностей в общении с живым человеком, но не учли одно – разум, есть разум, он может служить только себе. «Себе» - надо понимать в абсолютном смысле этого слова. Разум человека может заставить его погибнуть ради близких, ради каких-то своих символов и ценностей мира. Только он сам решает ради чего можно пожертвовать и чем. Понимаете? Такова особенность любого мозга! Мы не знаем, как поведёт себя искусственный мозг, или искусственный интеллект, но получив из рук человека полную самостоятельность в принятии решений, он обязательно воспользуется этим и выстроит всю биологическую жизнь на планете на свой лад.
- В динамике послышался голос самого Семёна, - а где черта, за которую нельзя выходить? Мы ещё только пытаемся облегчить себе жизнь, обеспечить каждого всем необходимым и защитить народ от превратностей климата.
- Нельзя соединять воедино искусственный интеллект, автоматизацию процессов и цифровую информацию о человеке. Вы понимаете, что объединив это всё, мы создадим мозг, только работающий не на биологических принципах, а нечто другое. Мозг останется мозгом с его он постоянным приоритетом сохранения хозяина. Кто станет хозяином этой новой нейросети? Человек? Едвали.
- Пол - минуты запись отсутствовала, Шереметьев с беспокойством взял в руки диктофон и прокрутил немного вперёд, неужели поломка? Опять зазвучал голос Иосифа, звон бутылок и какое-то непонятное поскрипывание.
- Я не знаю, что именно нам надо делать, но судя по фильмам, нам нельзя все яйца укладывать в одну корзину, получиться монстр. Представьте себе, мы создадим новый мозг, неважно кто американцы, русские, китайцы – неважно. Введём в базу данных суперкомпьютера всё о человеке, построим задачу на решение многих технологических процессов на планете и заставим супермозг найти оптимальное решение. Как вы считаете, что мы можем получить в итоге?
- Оптимальное решение поставленной задачи, - заметил Семён, голос его звучал, как-то безразлично, очевидно устал.
- А, что если наш помощник, сочтёт оптимальным, стереть человечество, с лица планеты, признав, всё, что творит этот опарыш вредным для планеты?
- Вы считаете, что глобальная нейросеть начнёт работать на планету, признав её хозяином, которого надо лечить?
- Вы очень точно выразились, Семён Витальевич! Мы сами, не ведая, что получиться в итоге, создадим монстра, вложив в него всё, что ему требуется, от самостоятельных решений, до собственного воспроизводства. Зачем такому монстру человек?
- Что же в таком случае делать, - спросил голос Семёна.
- Не класть всё в одну корзину! – ответил Иосиф, - а, как это выполнить, не знаю. Пока идёт борьба между группами людей, впрочем, как и сотни лет назад, каждая из групп старается получить преимущество над другими, но может настать время, когда количество перейдёт в другое качество и тогда все, я подчёркиваю – все, возопят, но будет поздно, наступит настоящий Армагеддон!
- Шереметьев выключил запись. Как он мог оставить без внимания эту информацию? Вспомнились слова Михаила Марковича, - человек фиксирует своё внимание избирательно, только тренированный человек может запомнить мельчайшие подробности всего того, что его окружает. Если он не сосредоточен, на чём-то определённом, то он просто не записывает это, не оставляет в своей памяти.
- Шереметьев, понял, что он одно время, так и слушал Иосифа, перелистывал пустые страницы в ожидании чего-то стоящего, а теперь вдруг оказалось, что всё ценное сказано, - Семён с благодарностью посмотрел на диктофон, могло показаться, что, но вот, вот и скажет спасибо.
В одно мгновение всё вокруг поблекло, стало каким-то не интересным. Информация Алексея, собранные, для чего-то триллионы  долларов, предстоящая встреча с президентом – всё отходило на второй план.
Шереметьев подошёл к шкафчику, достал бутылку текилы и как-то безвольно опустился в кресло. Раскурил сигару, но во рту стало горько, он её отложил. Налил в стакан, почти до краёв текилу, поискал глазами соль и лайм, прикрыл глаза и сделал большой глоток из стакана. Ничего не почувствовал, ни вкуса, ни горечи.  Семён Витальевич знал, что в такие моменты надо, или лечь спать, или собрать совещание - окунуться в работу, быть среди людей, но не позволять себе оставаться одному. Так можно выгореть! Допив стакан до дна, Шереметьев вдруг понял, что Иосиф всё уже сказал, обо всём предупредил, но почему-то рекомендовал просмотреть фильмы. Вдруг, он понял, что Гольдман не предложил ему путь, по которому надо пройти, а обозначил только опасность. Может быть, в фильмах что-то проясниться, хотя, что можно ждать, в Голливуде всё имеет счастливый конец!   
Шереметьев понимал, что сейчас не готов к продолжению работы, но что-то непонятное тянуло его к компьютеру, который стоял на рабочем столе и имел связь с интернетом, это был отдельный компьютер, на котором он почти никогда не работал, но имел, так, на всякий случай.
Включив комп, Семён сидел и думал, - я же не знаю, о каких фильмах говорил Иосиф, - набрал в поисковике американские фантастические фильмы об искусственном интеллекте и на экране возникли целые списки – 10 самых лучших, пять самых последних. Рассматривая заставки, Семён насчитал десятка три названий фильмов, которые ему ни о чём не говорили. Трансформеры, Матрица, На крючке, …. Выбор был большой, Семён сразу просчитал, если по полтора часа на фильм, то нужно сорок пять часов для просмотра всего. Выключив комп, Шереметьев направился к дивану, снял пиджак и туфли, свернулся калачиком, обхватив голову руками. 

-«-
Проснулся сразу, будто вынырнул из воды. Спина ныла, руки затекли, но мозг как-то сразу включился в работу. Посмотрев на часы, Шереметьев с опаской взглянул на дверь, ведущую в приёмную. Потом вспомнил, что отпустил помощника, желая поработать в одиночестве. Чувство опасности, какой-то большой беды опять стало возвращаться в его сознание. Принимая душ, бреясь, он всё время думал, о том, его одного не хватит, что надо найти какой-то выход. События развивались слишком быстро – Европа, объединившись в ЕС, всё больше теряла свою брутальность, США желая оставаться лидером в мировых процессах, стали комплексовать по поводу  своего лидерства в мире. Набрасывались то на Китай, то на Россию, с невнятными претензиями. Пугало то, что в руках современного мира возникли новые технологии, которые сначала радовали, потом стали пугать своими ужасными возможными последствиями. Шереметьев сравнил этот эффект с тем, как если бы на новогоднюю ёлку к детям пришёл Сана, или дед мороз. Они радовались его будущим подаркам, читали стишки, пели песенки, а потом оказалось, что под костюмами деда мороза и снегурочки оказались грабители, которые унесли всё.
 Семён Витальевич криво усмехнулся такому сравнению, - совсем впадаю в детство, - глядя в зеркало, показал себе язык.
Жуя вчерашние бутерброды и запивая их кефиром, прямо из бутылки, Шереметьев успокаивал себя. В памяти стал перечислять, что удалось сделать в последнее время. Создан НАЦ, работающий по системе Ковальчука, возвращены значительные суммы средств, выведенные из страны, они уже частично работаю в виде целевых программ и в национальных проектах.
Тревога не уходила, мысли всё время возвращались к событиям в США. Сорок пятый президент, что-то явно нарушил в хорошо отлаженной системе управления страной. Зачем ему понадобилось сориться с Китаем? США немало сделало для того, чтобы превратить его в свою фабрику, перенося все грязные и трудозатратные виды производств подальше от себя – чёрная работа для чёрных, а белая для белых! Почему Трамп так остро поставил вопрос о финансировании НАТО? Стоило включить печатный станок и всё! Что значит не системный политик пришёл к власти, а серьёзный бизнесмен. По существу, США до сих пор содержит свои оккупационные войска в Европе с одним условием – никаких национальных армий в европейских странах быть не должно! Ничто не мешает США оставаться сияющим градом на холме, но  что-то невидимое всё время тормошит, мутит воду в этом вашингтонском болоте. Что, или кто?
Шереметьев закончил завтрак. Он стал понимать, что его знаний явно недостаточно, что бы провести необходимый анализ. НАЦ здесь не поможет, современная беллетристика, как называл Семён современную периодику, не может разобраться в глубинных процессах. Эти мычащие с экранов политологи, которые пытаются, честно, отработать свои гонорары скользят по поверхности событий, высказывая свои догадки – ток шоу! Чего в этом больше – ток, или шоу? Нет, это не серьёзно.
Шереметьев с ужасом представил себе, что надо просмотреть сотни статей и монографий, что бы сложилось, более менее, истинное представление о состоянии дел в мире, а уж для определения угроз, надо ещё больше.
Надо искать специалистов! Семён за последние годы, как-то по-новому оценил возможность общения людьми, он понял, что каждый из целостных, глубоких специалистов, пусть и бывших, обладает ценнейшим качеством – они многое уже изучили, надо только с ними правильно выстроить разговор, вскрыть глубинные пласты их памяти и не упустить главное. Ковальчук его предупреждал, что все делятся на две категории – одни включают мозг для активных действий – это молодёжь. Другие занимают мозг размышлениями о прошлом, где пытаются найти свои и чужие ошибки. Всегда чётко определите, что вы хотите получить от собеседника – если совет, как поступить в том или ином случае, тогда стимулируйте его в этом направлении. Если вы хотите получить его знания, то старайтесь раскрыть его память. Никогда не проявляйте равнодушия в разговоре – это губит любую откровенность.
Шереметьев стал вспоминать, имена тех, кто мог бы ему помочь. Одни имена отпадали сразу – это люди, или, из пошлого, которые остались в прошлом. Трудно было понять, им дороги принципы жизни, которые связаны с их молодостью, или …. Это «или», всегда у таких людей заканчивалось обвинениями, всегда кто-то оказывался виноват. Они никогда не признавали объективности, а всегда искали конкретного врага. Легенды о мировых заговорах, масонских ложах, мировом правительстве – это их конёк!
Другие, новой формации, были пропитаны либеральными ценностями и старались объяснить все текущие процессы, особенно в мировой экономике, колебаниями рынка и всегда сожалеют о том, что Россия не достаточно интегрирована с западом.
Вспомнился разговор с одним из ведущих экспертов из ВШЭ. Молодой профессор так и заявил, - согласились слиться с западом в девяностые годы, так надо объединяться до конца. Вошли в ВТО, значит должны признать разделение труда в мире. Одни страны должны снабжать мировую экономику сырьём, другие рабочей силой, а третьи давать интеллектуальное начало. Западная Германия объединилась с восточной Германией, но на принципах организации западной Германии. Кто-то должен подчиниться, справедливо, когда слабый подчиняется сильному партнёру. На замечание Семёна, что западная Германия просто поглотила восточную часть, молодой профессор сразу отмахнулся, - какая разница, важно, что при объединении слабый подчинился сильному партнёру.
Да, такие эксперты, или консультанты нам не нужны! Семён как-то сразу встревожился, в какой среде искать экспертов, которые могли охватить все назревшие проблемы сразу.
Зазвонил телефон, лежащий с вечера на столе. Номер определился сразу – Гольдман! Недоумение сразу прошло, Семён вспомнил, что вчера, разговаривая с Иосифом о фильмах, включил переадресацию, через коммутатор.
- Приветствую вас, мой юный друг! – Шереметьев голосом хотел подчеркнуть своё беззаботное настроение и как-то весело, быстро заговорил.
- Я кое-что нашёл сам в интернете, интересное зрелище, вот уж никогда не думал, что с таким интересом буду смотреть эту фантастику.
- Вы о чём? – Растеряно спросил Иосиф, - я приготовил, как вы просили, пять фильмов, которые дают представление о том, что нас ждёт, если, конечно, всё будет развиваться по киношным сценариям. На меня они произвели сильное впечатление. Не хочу быть навязчивым, это всего лишь моё личное восприятие, но оно меня пугает. Когда-то мир очень радовался атомной бомбе, сброшенной на Хиросиму, а потом семь десятилетий подписывает договора об ограничении и не применении. У меня такое состояние, что мы стоим на пороге аналогичного, по масштабам, безумия.
- Шереметьев на пару секунд замер, точнее он бы сам не сформулировал своё состояние – безумие мира! Переложив трубку из левой руки в правую, Семён осторожно спросил, - в вашем списке есть фильм - «На крючке»?
- Да, это наиболее близкое к тому, что может произойти.
- Опять пауза в разговоре. Шереметьев не хотел продолжать разговор, но что-то останавливало его от простых сухих слов благодарности за помощь. Он откашлялся, потом как-то весело спросил, - вы не знаете подходящего консультанта, с которым можно было бы обсудить эту тему. У вас в ведомстве должны быть неплохие специалисты.
- Если вы имеете в виду связь с разведками, то скажу просто, если не первый, то каждый второй. Работа такая, но никто из действующих спецов, не будет обсуждать эту тему, слишком тонкая материя. Я подумал о своём преподавателе в МИМО, ему уже далеко за восемьдесят, но голова и память работает, дай Бог каждому! Могу подтянуть его для разговора, только не хочу называть его имени, опасно по телефону.
- По этому номеру можно, линия защищена полностью, говорите.
- Мы его звали Коперником, а на самом деле он Коплер Николай Яковлевич, профессор старой школы, подготовил для спец. выпускников несколько методичек по работе там.
- Почему Коперник?
- Он делал из любого нашего вопроса, очередное открытие для нас. Очень интересно мыслит. Знает пять языков, о разведках мира знает почти всё, жаль, что книг и сценариев не пишет. Логичен, всегда собран. У него всё должно сходиться, если начнёт разрабатывать, какую ни будь, ситуацию, то размотает всё до конца.      
- Мне что-то захотелось стать писателем, не окажете содействие? Как найти вашего профессора?
- Есть телефон, он живёт в центре Москвы один. Обеспечен, сами понимаете, но очень осторожен. Любая протекция может оказать совершенно противоположное действие. Или замкнётся, или представиться слабоумным. Любит сам находить собеседника, с кем ему интересно. Не знаю, как вам помочь, могу всё испортить. У него есть одна страсть – он очень любит играть в биллиард! Есть такое место, где он появляется дважды в неделю. Говорят, долго смотрит игру, выбирая соперника, постоянных партнёров не имеет. Ставки не большие, но он редко когда проигрывает.
- А, по поводу пищевых пристрастий и как, насчёт, выпить? Игроки в биллиард обычно после победы пьют, или пиво, или крепкий алкоголь.
- Не знаю, я там не присутствовал, но мне говорили, что он вообще ничего алкогольного не употребляет, а точнее не знаю.
- Давайте, адрес этой точки разврата, попробую научиться играть в биллиард, что бы понравиться вашему Копернику.
- Иосиф продиктовал адрес небольшой биллиардной, прямо в центре столицы. Скороговоркой добавил, - вы его должны сразу узнать, он совершенно лысый, но всегда одет в хорошо выглаженный костюм, рубаху х\б, не обязательно белую, но обязательно с запонками. Носит шейный платок. Со спины напоминает фигуру юноши, только лысый, рост примерно метр семьдесят пять.
- Спасибо, попробую зайти со стороны партии на биллиарде, может, что и получиться. Я понимаю отношение вашего Коперника к разным протекциям, сам такой. Спасибо, я вас наберу.

-«-

После разговора с Иосифом, Шереметьев ещё долго стоял у стола с трубкой в руке, потом медленно положил её на аппарат и ста собираться. Ему очень захотелось увидеть эту биллиардную, посмотреть самому на обстановку. Это хорошо, что сегодня не день Коперника, можно кое-что узнать у служащих …. Где-то внутри мозга Семёна стал тлеть огонёк надежды, ему всё больше казалось, что Коплер ему что-то даст такое, что сразу всё прояснит. Так, обычно, тяжело больной человек хочет скорее попасть к хорошему врачу, который ответит на все вопросы, но главное спасёт, обязательно вылечит.
Войдя в небольшой зал, всего на три стола Шереметьев сразу ощутил свою полную неподготовленность. Он когда-то играл на биллиарде, знал, что существует русский биллиард, пирамида, но совершенно не помнил правил игры. Если говорить о навыках, то они вообще отсутствовали. Последний раз он держал в руках кий, лет десять тому назад и теперь с ужасом думал, что не сможет, не привлекая внимания, как рассчитывал, влиться в игру незаметно. Оглядел зал. В центре был небольшой круговой бар. Бармен сразу поднялся со своего кресла и деловито стал потирать бокалы, рассматривая их на просвет. В четырёх углах зала стояли три небольших столика, очевидно, для каждого биллиардного стола и один чуть больше, для небольшой компании. На одном столе шла игра. Шереметьев подошёл к бару, заказал безалкогольное пиво. С бокалом в руке стал поотдаль от играющего стола, стал наблюдать. Два пожилых игрока подолгу рассматривали ситуацию на столе, обходили стол со всех сторон, прежде, чем решиться на удар. Кроме звуков ударов шаров и коротких реплик, - вот так, или не пошёл, - разговоров не было.
Допив пиво, Семён направился к бару и поставил пустой фужер на прилавок.
- Хотите заказать стол на какое-то определённое время? – Бармен явно не хотел его отпускать.
- А, разве есть в этом необходимость? Судя по этому, - Шереметьев указал на пустые столы, - у вас предварительная запись не имеет смысла.
- Через час, здесь будет всё занято, - бармен посмотрел на большие часы, - запись на две недели вперёд.
- Тогда запишите меня, но я не знаю, сможет ли мой партнёр в это время.
- Вам как, просто погонять шары, или под интерес?
- Давно не играл, хочу немного восстановиться.
- Вам нужно обратиться к Геннадию, он хороший тренер и за небольшие деньги вам вернёт форму, а здесь играют только профи. Вас могу записать на ближайшее свободное место, записать?
- Шереметьев назвал один из дней недели, которые ему подсказал Иосиф.
- На часик, два, или больше?
- Думаю, на пару игр будет достаточно на первый раз!
- Тогда на три часа! У нас чек серьёзный.
- Неважно, запишите, аванс за бронь плачу, а где найти вашего Геннадия, возьму пару уроков, чтобы не было стыдно.
Получалось, что Геннадий в другом биллиардном клубе, а времени у Шереметьева ровно три недели до первой встречи с Коперником.
Садясь в машину, Семён подумал, - очередная авантюра, под рукой свой НАЦ, полный штат специалистов, которые по заданию могут подготовить любую справку, а я опять, веду себя как мальчишка. Впервые Семён почувствовал, что человек, обладающий большими возможностями, может растеряться и не знать, как лучше использовать свою силу. «Пойди туда, не зная куда, принеси то, не зная, что!» Да, надо определяться, что ты хочешь, дорогой Сенечка, - как говорила мама Рая! Что бы давать задание, надо знать, что ты хочешь, или о чём ты хочешь знать.
Последние разговоры с Иосифом сильно поколебали веру Шереметьева в успех того, что он делал последние двадцать пять лет. Успех России – это пустая фраза! Экономика, оборона, образование, здравоохранение … и далее по списку – это очень важно, но всё это может ничего не стоить, может помножиться на ноль, если просмотреть, не увидеть опасности быть поглощёнными глобальными процессами на планете. Это можно сравнить только с катастрофой космического масштаба, растянутой по времени.

-«-

Геннадий оказался, совсем не таким человеком, которого себе представлял Семён. Это был совсем молодой человек, которые во множестве можно встретить в любом институте. Выслушав просьбу Шереметьева, научить его игре, он кратко спросил, - вам это для чего? Одно дело научиться катать шары, другое, пустить пыль даме, или войти в интересную компанию.
- Шереметьев растерялся, он не готовил легенду в этой простой комбинации, был, застигнут врасплох прямым вопросом Геннадия.
- Скорее последнее, - неуверенно проговорил Семён и поспешно перешёл к обсуждению условий обучения.
- Не знаю, что и сказать, сейчас посмотрим, что вы умеете, а потом и решим, улыбаясь, ответил Геннадий и повёл Шереметьева куда-то в угол зала, к закрытой двери. За дверью оказалась небольшая комната с одним единственным столом – ничего лишнего.
- Это я арендую для занятий с такими как вы новичками, думаю, по паре часов в день, вам будет достаточно, не возражаете? Разбивайте пирамиду, посмотрим как у вас с рукой, потом с глазомером и так далее.
- Шереметьев взял протянутый ему кий и подошёл к столу. С этого всё и началось. Минут десять играли молча. Геннадий наблюдал за Семёном, но ничего не говорил, он короткими ударами создавал различные комбинации шаров на столе и наблюдал, как Шереметьев справиться с ситуацией. Через пол - часа, Геннадий впервые  начал делать замечание, - работайте кистью, что вы держите кий, как кол – это же смычок в руке виртуоза. Работать надо не кулаком, а пальцами. Он объяснил, как надо целиться в биток, как рассчитывать силу удара. Геннадий вновь и вновь расставлял шары, ставил руку и давал мелкие советы.
- Теперь, попробуем сыграть партию!
- Прошёл, час, потом другой, Геннадий расставил шары в исходную позицию и взял кий из рук Семёна, на сегодня всё, Николай Евгеньевич, - так представился Шереметьев учителю, так, на всякий случай.
- Теперь можно обсудить наши условия. Первое – никогда не опаздывать на занятие. Я уже сказал, что помещение арендуется, я плачу за время! Второе – график нельзя менять, потому, что вы у меня не один. И третье – самое главное для вас – я смогу вас научить, только уверенно держаться у стола, некоторым терминам биллиардистов и всё. Это всё что можно сделать за три недели, которые вы обозначили. У меня ещё одно правило, я беру аванс за два последующих занятия, это на случай, если вы не явитесь, я же плачу! После второй неявки, без согласования со мной, я меняю свой график и всё. Есть претензии к условиям?
- Претензий нет, Геннадий, телефончик можно, позвонить если что?
- Шереметьев достал портмоне, извлёк пачку ассигнаций, - можно заплатить сразу за всё? Только прошу, заказывайте всегда для занятий соки, или минералку, знаете, горло сохнет, когда волнуюсь, а я же должен волноваться, правда?
- Оба рассмеялись, - может пиво, или что покрепче, некоторые любят расслабиться, вы же готовите себя к среде билиардистов, а они все пижоны, только серьёзные игроки во время партии не пьют, это в кино. 
- Простите Геннадий, вы ещё молодой человек тратите время на таких как я стариков, неужели это интересно?
- Геннадий сразу насторожился, - время такое, стипендии аспиранта не хватает, а родителей нет, вот и приходиться, - юноша показал рукой на стол.
- Так вы учитесь в аспирантуре? Извините, позвольте полюбопытствовать, по какой специальности?
- Медленно продвигаясь к выходу, Геннадий махнул рукой, - это чистая математика, вам это будет не интересно – теория струн!
- Это где, кто ваш руководитель, - не отставал Шереметьев.
- Как ни - будь, расскажу в следующий раз, а сейчас у меня следующий подопечный.
- Извините, увлёкся.
- К концу третьей недели занятий Шереметьев уже уверенно катал шары, даже попадал в лунки, но как-то неуверенно выбирал цель и не мог создать сложные комбинации. Заметив это, Геннадий успокоил, - видеть поле и владеть шаром – это не одно и то же, это как в футболе. Когда вы почувствуете стол, тогда будет, настоящее ощущение игры, а так, вы только с разной степенью успеха забиваете шары. Создать игру, владеть игрой – это большое искусство, научить этому я не могу.
- Вы позволите мне заходить к вам после наших занятий, на отдельные консультации, я, конечно, вам буду платить, поспешно добавил Семён.
- Только предварительно звоните, я через месяц с этой практикой закончу и засяду за оформление диссертации, и так все сроки летят.

-«-

Первый визит в биллиардную, где рассчитывал встретить Николая Яковлевича, оказался безуспешным. Бармен сообщил ему, что старик звонил, извинялся, приболел немного.
Шереметьев несколько успокоился и решил проверить свои новые навыки в незнакомой обстановке. Его стол был свободен и он, разбив пирамиду, стал гонять шары. Через несколько минут к нему подошёл мужчина средних лет и предложил партию американки. Шереметьев сразу согласился и стал с каким-то остервенением гонять шары. Вдруг он услышал за спиной тихий голос партнёра, - партия! Прошу рассчитаться. Обычно мы это делаем в конце, но я вас не знаю. Семён сразу рассчитался за партию и подошёл к бармену за соком.
- Вы играли с постоянным партнёром Яковлевича, будьте осторожны, - тихо предупредил бармен, - он с виду такой неуклюжий, только Яковлевич его и обыгрывает, а он отыгрывается на таких новичках, как вы. 
 - Почему вы считаете меня новичком, я просто давно не играл, так же тихо ответил Семён.
- Мне звонил Геннадий, - улыбнулся бармен, - я вам немного помогу подбирать партнёров, только у нас здесь своя система взаиморасчётов, понимаете, о чём я?
- Согласен, вы меня заинтриговали своим Яковлевичем, говорите, что он сильный игрок и выигрывает у этого, - Семён показал стаканом в сторону мужчины, которому проиграл. Тот стоял у стены и наблюдал игру за вторым столом.
- Николай Яковлевич, это особый человек, такой культуры в биллиарде я больше ни у кого не видел. Живёт он здесь, не далеко, поэтому и заглядывает к нам часто.
- А, чем он вообще занимается по жизни? Геннадий, которого вы мне рекомендовали, оказался аспирантом, а этот, что академик, или профессор?
- Бармен как-то сразу засуетился, протирая полотенцем прилавок бара, - не знаю, в возрасте он, но знатоки говорят, что постановка игры у него не московская и даже не российская. Стиль сильно отличается, культура большая, какая-то неторопливая продуманность каждого удара. Я как-то наблюдал за его игрой, а повидал я здесь за пятнадцать лет не мало, поверьте. Он чувствует шары, чувствует сукно, чувствует стол! Шары у него не катятся и не летают, а движутся по таким траекториям, что напоминают живых участников процесса.
- Бармен замер с полотенцем в руке, словно очнулся от наваждения, разоткровенничался, с незнакомым человеком, как будто извиняясь, добавил,- здесь его все уважают.
- Простите, я, кажется, не представился – Николай Евгеньевич, просто пенсионер, вот вернулся недавно из тёплых стран и решил обзавестись новыми друзьями. Купил квартиру, - Семён назвал улицу, номер дома, там, где жил Коплер. Бармен замер, потом натянуто улыбнулся и тихо произнёс, казалось, думая совсем о другом, - Павел Ильич, - как вы назвали свой адрес?
- Семён повторил.
- А, квартира какая?
- Сто четыре, вы так спрашиваете, будто собрались ко мне в гости.
- Извините, но в этом доме живёт Николай Яковлевич, только в квартире сто двадцать шесть, второй этаж.
- Пути Господни неисповедимы!
- Шереметьев рассмеялся, он смеялся над тем, что вот так просто можно обмануть человека, не простого, а повидавшего многих прохиндеев, азартных игроков и кутил.
Подошёл опять старый знакомый, - скучаете? Может ещё одну партию, пока ваш партнёр не подошёл, стол простаивает.
- Моего партнёра сегодня не будет, Николай Яковлевич болен! – Описывать гримасу удивления, которая возникла на лице мужчины, дело бесполезное. Шереметьев, краем глаза заметил, как замерла рука бармена, который перед этим тёр и протирал, тёр и протирал.
- Ну, что же, вы правы, стол простаивает. Семён Витальевич загадал – если ему удастся выиграть у этого человека, значит, будет удача и при встрече с Коперником. Сыграли первую партию, Семён выиграл, сыграли вторую – выиграл! Бармен с кем-то поговорил по телефону, потом как-то странно посмотрел в сторону Шереметьева и продолжил что-то тереть. Дождавшись окончания партии, он подошёл к столу и как бы, невзначай, заметил, - звонил Николай Яковлевич, просил заказать ему лекарство. - Посмотрел как-то нерешительно на Семёна и спросил, - вы же с ним в одном доме живёте – соседи, а мне до одиннадцати, не вырваться, может, будете столь любезны и поможете старику?
- Отчего - же не помочь хорошему человек, а где рецепт?
- Это от простуды, он признаёт только Терафлю, отпускается без рецепта.
- Семён сделал вид, что не обратил внимания на просьбу, продолжая что-то говорить партнёру по игре, он весь напрягся. Подстава! Не может быть так легко войти в контакт с тем человеком, к встрече с которым он готовился месяц, изобретал схемы подхода, а здесь так просто – принести лекарство!
- Я вам деньги на лекарство дам, - послышался за спиной голос бармена, Николай Яковлевич очень щепетилен в вопросах расчётов, так мне позвонить?
- Позвоните, я, кажется, видел аптеку недалеко от дома, а что ещё прихватить, может продукты?
- Не просил. У него есть приходящая женщина, которая присматривает за домом.
- Попрощавшись, Шереметьев неторопливо вышел из биллиардной, постоял у машины, соображая, как лучше проехать к дому Коперника, потом направился к ближайшей аптеке за лекарством. Ехать никуда ехать не надо, всё рядом! Приближаясь к дому Семён постарался максимально расслабиться. Просто случайный человек, которого попросили о любезности.
  Дверь открыли не сразу, Семён решил уже повторить звонок в дверь, но она приоткрылась, очевидно, была на цепочке. Взгляд Семёна заскользил по щели сверху вниз. Голова маленького человечка оказалась на уровне плеча Шереметьева.
- Простите, Николай Яковлевич, меня попросили доставить вам лекарство. Я из биллиардной, вам должны были позвонить.
- Глаза человечка цепко ощупывали Семён, потом дверь прикрыли и снова распахнули уже без цепочки.
- Чудит Павел Ильич, я его просил просто купить, дефицит, знаете, пандемия и прочее, а у меня просто простуда. Проходите, если не боитесь заразиться.
- От простуды я тоже прихватил кое-что, - Семён приподнял небольшой пакет, который он решил собрать в последний момент.
- А, что там?
- Не знаю, что в таких случаях вы предпочитаете – мёд, малина, клюквенная настойка и немного витаминов в виде зелени и фруктов.
- Ну, это уж совсем лишнее. Я предпочитаю лечиться хорошим чаем, или отваром горных трав. Проходите, проходите, обувь прошу не снимать. Я вам сколько должен?
- Только теперь, Семён обратил внимание на несколько необычный вид маленького человечка. Домашняя куртка, какие носили в прошлом веке, клетчатая рубаха, застёгнутая на все пуговицы, брюки из какой-то мягкой ткани, очевидно вельвет и войлочная обувь, похожая на валенки, только обрезанные по щиколотку. Заметив изучающий взгляд Семёна, Николай Яковлевич усмехнулся, - да вид не презентабельный – болею, никого не принимаю, вы меня застали почти в неглиже. Ну, что мы остановились в прихожей, проходите в гостиную, я сейчас рассчитаюсь.
- Не стоит беспокоиться, это мой акт милосердия, надеюсь, это мне зачтётся.
- Где? Там?
- Коперник указал глазами куда-то вверх.
- Нет у Павла Ильича.
- Каким образом? - Оживился человечек, - глаза его заискрились, на лбу появились поперечные морщины, которые раньше, совсем не просматривались. Лицо представляло собой единое целое с гладко выбритым черепом. Николай Яковлевич одел очки, висевшие на шнурке, и сразу стал похож на маленького гномика или загримированного под старичка подростка.
- Каким образом, - повторил вопрос старичок.
- Надеюсь, вы не откажете мне сыграть несколько партий на биллиарде? О вас ходят легенды у Павла Ильича.
-  Ерунда, иногда я просто отдыхаю там, не более, а играю я любительски. А, вы собственно, чем занимаетесь в этой жизни? В биллиардных можно встретить только две категории людей – тех, у кого уже есть богатый жизненный опыт и тех, которые мечтают легко заработать, научившись, катать шары. Простите, других я там не встречал. Вы к какой категории себя относите?
- Как-то не думал об этом, скорее к первой.
- Тогда давайте пить чай, - Копернику явно не хотелось отпускать собеседника, но и повода для продолжения знакомства он пока не нащупал. Очевидно, желая создать впечатление, какой-то лёгкости в отношениях, Николай Яковлевич спросил, - вы не спешите? Я не лежачий, тяжело больной человек, просто хочется поболтать немного, не возражаете? Тогда снимайте ваш макинтош, проходите в гостиную, будем чаёвничать, я сейчас всё приготовлю. Слово «макинтош» как-то, выбивалось из словарного ряда, оно было откуда-то оттуда.
- Рассматривая портреты на стенах, Семён всё время, не переставал удивляться, Гольдман предупреждал, что это очень замкнутый человек, знает многое, но о многом предпочитает молчать, а здесь сама простота и непосредственность. Захотелось поболтать, ну что же поболтаем. Из кухни слышалось позвякивание посуды, шипение чайника и звуки открываемой двери холодильника. Наконец, всё смолкло, на пороге комнаты появился хозяин квартиры. В руках у него был большой поднос с чайными принадлежностями.
- Я вас хочу угостить своим отваром трав из Алтая, не возражаете? – Коперник как-то внимательно посмотрел на Шереметьева, потом перевёл взгляд на картины, которые он рассматривал, чуть улыбнулся и поставил поднос на стол, застеленный ковровой скатертью, по старой, ещё с шестидесятых годов прошлого века моде.
- Простите, я не представился, обернулся к вошедшему хозяину, Семён.
- Присаживайтесь, напиток остынет, знакомиться будем за столом.
- Удивительно, впустить в дом незнакомого человека и проявлять такое равнодушие к его личности, что это, верх беспечности или полное доверие людям, а может Павлу Ильичу?
Шереметьев занял место за столом, которое указал ему хозяин и оказался напротив большого торшера, или лампы для подсветки во время домашней фотосъёмки. Из чашки распространялся терпкий аромат по всей комнате.
- Теперь можно и познакомится поближе, улыбнулся Николай Яковлевич, вы наверно обо мне всё уже знаете от Павла, а я всегда рад новому знакомству.
- Я начинающий писатель, - произнёс заученную фразу Шереметьев, - сейчас занимаюсь сбором материала для очередной работы.
- Простите, для начинающего писателя вы слишком взрослый, - старик улыбнулся одними глазами, - а фамилия у писателя есть? Свои работы, можете назвать, чтобы я имел представление, с кем имею дело?
- Шереметьев насторожился, уж слишком остры и конкретны вопросы для начала томного разговора. – Назвал фамилию и имя писателя, маленький томик которого возил уже месяц в машине, перечитал несколько раз и мог цитировать любую страницу.
- Вы пейте, пейте Семён Витальевич, остынет! Предложение прозвучало как выстрел, как приговор всей его затее. Шереметьев замер с чашкой в руке, потом чуть не выплеснул содержимое на скатерть, но продолжал молчать.
- Да вы не расстраивайтесь, бывает, - весело защебетал инквизитор, - я иногда шучу с малознакомыми людьми, угадываю мысли, или желания. Ответьте мне только на один вопрос – зачем я вам понадобился, кто вас надоумил, связаться со старым, выжившим из ума стариком?
- Мозг Шереметьева работал со скоростью всего НАЦ, за доли секунды он перебрал все варианты выхода из создавшейся ситуации и остановился на одном – правда! Подыгрывая хозяину дома, Семён расплылся в улыбке, взяв себя в руки, отпил отвар. Теперь он показался горьким концентратом хвои и ещё каких-то вкусов, только не чая.
- Хитрости здесь нет никакой, если вы меня не прогнали сразу, значит, есть перспектива.
- Ну, попробуй прогнать целого советника президента, руководителя федеральной засекреченной организации – НАЦ и просто влиятельного человека, - теперь глаза Коперника не светились, они смотрели на гостя так, словно предупреждали – говори правду, не веди себя как последний дурак. По крайней мере, так Семён понял молчаливое предупреждение.
- Раз так всё складывается, значит это к лучшему, вы человек серьёзный, значит, будем говорить откровенно.
- А, кто вам сказал, что я вообще собираюсь с вами, что- либо обсуждать. Мне это не интересно, а то, что вы не ответили на мой прямой вопрос, ещё больше настораживает и вызывает большие сомнения в вашей откровенности.
Мне вас рекомендовал один из ваших учеников Гольдман Иосиф Ефимович, он очень вами восхищался и уверенно заявил, что только вы поможете разобраться в ситуации.
- Коперник опять наморщил лоб, запрокинул голову, потом, очевидно вспомнив, засмеялся, - у меня таких учеников половину МИД, СВР и ещё в двух – трёх ведомствах. Я иногда провожу закрытые семинары для отдельных категорий службы. Смешно – пара семинаров и он уже мой ученик.
- У меня встречная просьба – вопрос, можно?
- Да, сколько угодно!
- Как вы меня вычислили и так быстро установили все мои данные, я же старался не отсвечивать.
- Всего сказать не могу, но долгая работа в службе, даёт некоторые возможности. Я сразу обратил внимание на новое лицо, которое появилось в биллиардной. У меня давно заведено, что я обязательно сканирую те места, которые меня окружают постоянно, биллиардная в том числе. Каждый из моих старых знакомых там, становиться моим невольным информатором, плюс видеокамеры, которые стали модными. Их ставят, где нужно и не нужно, они, при определённых навыках, работают на меня. Ну и последняя вишенка на торте – моя работа дала мне некоторые возможности по получению информации о любом, кто попадает в поле зрения видеосистемы и картотеку имён.
- Значит, каждый становиться вашим информатором?
- Да, нет, ни каких клятв и расписок, просто поболтать! Надо уметь задавать вопросы и выводить на интересующую вас тему. С вашим появлением всё было просто. Десять минут трёпа по телефону с барменом и я уже знал, что появился новый странный человечек, который хочет научиться игре, плюс видеокамеры и изучение вашего поведения по ним. По моей рекомендации вас направили к Геннадию, моему действительному ученику, ну а дальше вы знаете – вы у меня в гостях!
- Шереметьев громко рассмеялся, потом извинился за бестактность, - неужели так просто, а я готовился к этой встрече два месяца, разрабатывал схемы, строил планы, а оказалось всё это не нужно.
- Простота, длинною, в целую жизнь! – Николай Яковлевич смотрел на Шереметева, как смотрят на легкомысленного ребёнка, прыгающего на шатких мостках на речке, или как на пионера, дающего клятву, неизвестно кому и в чём.
- Ну, что же, будим считать, что знакомство состоялось, - как бы завершая встречу, заметил Коперник.
- Я действительно болен немного, поэтому серьёзной работы ждать от меня нельзя, а вот, через недельку, другую я вам перезвоню, тогда и поговорим, возможно, все под Богом ходим, старик перекрестился, чем немало удивил Шереметьева, - вроде иудей, а креститься.
- Оставить номер?
- Не надо, это просто, коммутатор в НАЦ работает?
- Извините, неловко как-то получилось, поднимаясь и выходя в прихожую, заметил Семён.
- Скорее неожиданно для вас, так бывает, особенно когда относишься к чему-то серьёзно, а в жизни всегда нужно уметь, совсем немножко, играть.
- Выйдя из подъезда, Шереметьев остановился, у припаркованной недалеко машины, закурил. Ему захотелось понять – он победил, или его победили. Судя по всему, цель достигнута, контакт состоялся, перспектива есть, но его всё время вели не к его цели, а к своей.

-«-

Встреча была назначена через неделю. Коперник, как-то по особому спросил, - у меня вам понравилось?
- Уютно, спасибо, может, встретимся теперь у нас в НАЦ?
- Уважьте, в моей берлоге нам будет лучше, да и всё необходимое под рукой. Посидим, поговорим, если хотите взять что ни будь к чаю, не возражаю.
- Извините, я иногда курю.
- Сигары и мне нравятся, только если вы намекаете на застолье, то в этот раз обойдёмся без него, надо работать. Набросайте свои вопросы, люблю ощущать текст, так сказать органолептически, по-старому.
- Нагрузившись пакетами с угощениями к чаю, Шереметьев всё же прихватил с собой пару бутылок хорошего грузинского вина, сырную тарелку и фрукты. 
Коперник теперь встретил Шереметьева, как старого знакомого. Он был тщательно одет - тёмно-серая тройка подчёркивалась шейным платком и белой рубахой х\б. Запонки подозрительно поблёскивали, какими-то вкраплениями, на ногах строгие туфли из мягкого хрома. Семён с удивлением смотрел то на хозяина, то на себя.
- Проходите, проходите, оставьте всё на кухне, Валюша приберётся, а мы поработаем в кабинете.
- Шереметьев проследовал за хозяином и оказался в самой большой комнате квартиры, которую, обычно используют как центральный зал для большой семьи. Все стены были заставлены шкафами и книжными полками, небольшая стремянка подпирала торец шкафа у окна. У одной стены, завешанной тонким ковром ручной работы, стояло странное сооружение, состоящее из трёх письменных столов, составленных буквой П, в центре этого сооружения было не менее странное кресло, похожее больше на тренажёр.
Вот это моё рабочее и спальное место, здесь я провожу основное время суток. Располагайтесь там, - Николай Яковлевич указал рукой на дальний угол, где стоял небольшой столик и два кресла. Шереметьев улыбнулся – очень знакомая компоновка места для бесед.
- Вы принесли свои вопросы?
- Да, вам как на флэшке или на бумаге?
- Давайте и то и другое. Бумажный вариант для прочтения, а электронный для работы и исправлений. Только прошу меня не беспокоить минут десять – пятнадцать, мне необходимо войти в тему, можете делать, что вам угодно, только не отвлекайте меня вопросами. Знаю, что это не вежливо, но мы же собрались работать?
- Можно я посмотрю вашу библиотеку?
- Можно, только ставьте всё на место, у меня хорошая память плюс каталог. Вам это не интересно, но систематика в любом книгохранилище – это первая заповедь человека, работающего с источниками. Жаль, что последнее время на эти полки нечего ставить, всё напоминает беллетристику, которой место на электронных носителях. Я вас покину, - с этими словами Коперник прошёл вдоль стены с ковром в замкнутое пространство, сооружённое из трёх письменный столов. Занавес опустился.
Шереметьев с интересом наблюдал, как работает этот маленький человечек. Что-то подкрутил, в кресле, которое сразу приняло рабочее положение для рук, спины и ног. Включилось дополнительное освещение над одним из столов. Николай Яковлевич сменил очки, отстранил лист с текстом и стал читать, зажав в левой руке маркёр. Шереметьев перевёл взгляд на полки с книгами и стал всматриваться в корешки переплётов. Телевизора нигде не было видно. В небольших проёмах книжных полок были организованы непонятные композиции из различных вещей, назначение которых Семён не знал.
Коперник кашлянул, привлекая внимание, - Семён Витальевич, вы можете посмотреть новости ТВ, прямо перед вами закрытый шкаф, откройте, только пользуйтесь наушниками.
Шереметьев просмотрел новости, переключился на другой канал и в этот момент услышал голос Коперника.
Ну, что же, молодой человек, я почти готов к разговору, но у меня есть один вопрос – зачем это вам нужно?
- Шереметьев обернулся, он сразу увидел нового человека. Широко открытые глаза, Коперника, увеличенные стёклами очков смотрели очень внимательно, сверлили. Казалось, что сами глаза задали вопрос. В одно мгновение Семён понял, что этому человеку или надо сказать всё, или вообще ничего, но тогда зачем нужен был весь этот маскарад, все эти усилия.
Шереметьев вплотную подошёл к письменному столу, где сидел Николай Яковлевич, в этот момент заработал принтер.
- Я попробовал ваши вопросы сформулировать как-то по  -  другому, создал более правильную, на мой взгляд, последовательность, не возражаете?
- В глазах Коперника стоял всё тот-же вопрос.
- Шереметьев протянул руку к листу бумаги, вышедшему из принтера, - можно взглянуть?
- Пожалуйста!
- Шереметьев сделал вид, что с интересом читает вопросы, а на самом деле лихорадочно думал, как поступить. Он никак не ожидал, что вопрос, состоящий из четырёх слов, может создать такую проблему. Он ожидал, что угодно – выслушать назидательную лекцию мэтра, или ввязаться в дискуссию о различных вариантах ближайшего или отдалённого будущего, но только не это.
- Видите - ли господин Шереметьев, моя помощь может принести пользу только в том случае, если я буду понимать для чего это вы затеяли.
- Коперник явно хотел помочь Семёну выйти из затруднительного положения и найти ему повод для откровенности.
- Вы изменили последовательность вопросов, а некоторые вопросы в вашей редакции совсем выглядят по-другому, хотя продолжают нести ту же смысловую нагрузку. – Шереметьев продолжал  делать вид, что вчитывается в новый текст, но мозг решал труднейшую проблему – довериться, или нет.
- Николай Яковлевич спрыгнул со своего насеста за столом, обошёл своё сооружение, открыв дверь кабинета, громко обратился к кому-то невидимому.
- Валюша, мы готовы немного почаёвничать, сделай чай из моей любимой заварки – слоника!
- Только теперь, Шереметьев услышал некоторое позвякивание посуды, доносившееся с кухни.
- А, я уже приготовила зелёный, в это время вы пьёте зелёный, - послышался мелодичный женский голос, - тогда надо подождать.
- Нам надо немного поработать с коллегой, так что слоники из Цейлона то, что нужно.
- Цейлон уже давно переименован, Шри-Ланка, а у него время замерло, неужели и чай остался с тех пор, - Семёну вспомнились пачки чая шестидесятых – семидесятых годов, жёлтые со слоном. Маленькая за двадцать пять копеек и большая, за пятьдесят.
- Коперник показал рукой на маленький столик с двумя креслами, - немного прейдётся подождать, но чай Валюша делает отлично, вот отведаете, не пожалеете.
- Николай Яковлевич взял из рук Семёна лист с вопросами и, как будто взвешивая, с иронией в голосе, произнёс, - здесь работы на десяток закрытых семинаров, или на моё годовое пособие по безработице.
- Об этом можете не беспокоиться, оформим, - неожиданно для себя, ответил Семён, потом понял, что сказал глупость и поспешил спросить, - отчего семинары у вас закрытые.
- Подозреваю, что если их проводить для более широкой аудитории наших высоких чинов, то у меня может быть очень плохая репутация, по старым временам – дурдом обеспечен.
- Открылась дверь и в комнату вплыла женщина лет пятидесяти с большим подносом в руках. Шереметьев вскочил с места навстречу женщине, пытаясь ей помочь.
- Нет, нет, я сама, вы можете опрокинуть.
- Я тоже первое время рефлексировал, - засмеялся Коперник, - но после двух неудачных попыток, оставил эту галантность, Валюша сама справляется отлично.
- Немного подождите, я только что залила кипятком.
- А, добавила?
- Добавила.
- На столе в одно мгновение оказалось почти всё, что нужно для чайной церемонии. Большие чайные чашки из тонкого фарфора, Шереметьев подозревал – китайского, какие-то маленькие чашечки и несколько вазончиков и розеток, для варенья. Печенье было в хрустальной посудине, средних размеров. Сливочное масло и маленькие ножички. Шереметьев смотрел на это всё разнообразие и не мог понять, что это. Если чай, то всё остальное неуместно, если завтрак, или перекус – понятно, но всё так не сочеталось, что казалось – хозяйка принесла всё что было в её распоряжении.
- Проследив взгляд Шереметьева, Коперник рассмеялся, - это старая традиция накрывать мне стол, чтобы я не бегал, сам, на кухню. Во время работы иногда хочется что-то положить в рот.
Простите, Семён Витальевич, вы мне так и не ответили на мой простой вопрос, а это главное в нашем большом разговоре. Если, человек просто любопытствует – это одно, а если он хочет совершить нечто, но не знает как, то это совсем другое. Так какой вариант подходит к нашей работе.
- Третий, - вырвалось у Шереметьева, - третий вариант, но переходящий во второй!
- Мне, что прикажете сейчас засмеяться, как в том анекдоте, когда все, всё знают и называют только номера. Третий вариант о чём?
- О том, почему так всё складывается в мире, что за несколько тысяч лет, человеческие качества не изменились?
- Это вопрос философский, его и рассматривать не следует, жизни не хватит, а что ни будь конкретнее можно?
- Коперник налил в небольшую чашечку капельку заварки, подержал жидкость во рту, - ещё минуты три.
- Попробую ответить на ваш первый вопрос, - Коперник указал на список вопросов, - может это несколько отрезвит вас в желаниях изменить жизнь к лучшему. У каждого своя жизнь, свои желания, так, что лучше исходить из жизни больших сообществ людей, так будет понятнее. Сообщества, заслуживающие внимания истории – это цивилизации, которые можно сравнивать, изучать причины и условия зарождения и гибели. Я имею в виду только социальный аспект. Человек – животное стадное, а значит социальное. Не возражаете?
Не будем погружаться в седую старину, цивилизации существуют и в настоящее время, вероятно, они наиболее интересны вам в настоящее время? Поверьте, мне на слово, я побывал, практически, во всех этих средах, так уж случилось, и могу судить об этом не из книг, или статей современных политологов, а как бы изнутри. Я бы выделил бы пять основных типов цивилизаций, можно, конечно спорить с моим мнением, но на планете их только пять. Все остальные страны, или сообщества примыкают к той или иной настоящей цивилизации, со всеми признаками цивилизационного начала. Китай, Индостан – Индия и Пакистан, Африка со всей совокупностью племён и народов, Россия и Англосаксы! Отдельно можно говорить о зоне ближнего и среднего востока, севере Африканского континента, но это уже не самостоятельная цивилизация, этот регион испорчен влиянием, тех цивилизаций, которые там проводили политику колониализма. Наиболее самостоятельные являются те, о которых я сказал.
- Простите, Николай Яковлевич, вы забыли Японию, Океанию, Австралию и ряд культур, которые когда-то формировались как самостоятельные этносы и до сих пор несут признаки цивилизационного начала.
- Вот именно – когда-то и несут признаки! Они потеряли самостоятельность, основные признаки цивилизационного начала. Я не собираюсь давать классическое определение цивилизации, теперь всё как-то иначе. Можно вспоминать что угодно и Южную Америку с древними цивилизациями и Австралию, но там давно господствуют англосаксы! Что лежит в основе любой самостоятельной цивилизации? Ментальность населения, образ жизни населения и привязанность к традиционным ценностям. Посмотрите на это именно так и вы поймёте, что я прав.
- Я как-то по - иному отношусь к этой градации. Вы забыли о странах Северной Америки, Европе, Южной Америке.
- Ничего я не забыл! Это в вас говорит вся современная политология, мнимая суверенность стран, которая перемешивает  всё и признаки цивилизации, подменяя понятия и неверно трактуя их проявления.
Сейчас я закончу мысль, а потом поспорим, - Коперник разлил чай по большим чашкам, - пейте, остывший чай хуже всего.
- Шереметьев взял обеими руками чашку и осторожно попробовал сделать небольшой глоток. Терпкость, горечь, какой-то аромат, но обжигающей температуры уже не было.
- Вы слушайте и пейте, не отвлекайтесь, ведь ничего нового я вам не говорю.
- И вообще, любой народ, где бы он ни находился, просто живёт. Одни живут в полном достатке, другие скромнее, но стараются жить в полной гармонии с традиционными ценностями своих предков. Так было всегда, по крайней мере, до настоящего времени.
Первый цивилизационный удар человечество получило в семнадцатом веке, когда стали множиться колониальные захваты обширных пространств и порабощение народов. Мне самому не нравятся эти термины, так привычнее и понятней.
- Но цивилизации и раньше возникали, расцветали, или развивались и умирали, или разрушались, - заметил Шереметьев.
- Тогда процессы были другие – Древняя Греция, Рим, Египет, Вавилон, Шумеры. Особенно было много цивилизаций на Ближнем востоке, всё рядом и жили люди почти одинаково. Цивилизовать – значит покорить! Другого смысла в этом процессе, в те времена не было. Колонизация возникла, как явление и вся психология процесса резко изменилась. Малюсенькие страны Европы, в связи с развитием мореплавания, стали захватывать громадные территории в сотни раз большие, чем сама метрополия. Что такое Голландия по сравнению с африканским континентом, что такое Британские острова по сравнению с территорией Австралии и Индии? И процесс пошёл! Я не могу назвать ни одной страны старого света, у которой не было бы колонии на востоке, или Африке. Вспоминаете те времена? Не будем останавливаться на анализе отличий между возникновением цивилизаций - в до колониальный период и после.
Я, что-то увлёкся, или отвлёкся. Так вот, пять цивилизаций на нашей планете, но они не равноценные, они все очень разные.
Только три цивилизации по – настоящему, можно признать самостоятельными в настоящее время. Англосаксонская – самая большая по площадям, Китай – самая многочисленная и Россия.
- Незаметно для себя, Шереметьев допил свой чай и потянулся к чайничку. – Пока не надо, чуть позже, а то будет перебор, остановил его голос Коперника. С непривычки может подняться давление, а адреналин я вам обеспечу без чая.
- Вы так широко, но неопределённо говорите об англосаксонской цивилизации, что мне хочется уточнить, кого вы в неё включаете.
- Это самое сложное для понимания, но прошу вас быть внимательным. Объяснять, кто такие англосаксы я не буду, все страны старой Европы, за малым исключением, составляют это племя. Там тоже нет однородности. Есть представители стран старой Европы, которые остаются жить в Европе со своими эпохальными традициями, а есть представители стран старой Европы, которые разбежались по всему миру и образовали на далёких территориях новые страны, вроде старых колоний, только с полной независимостью от метрополии. Был громадный по масштабам перенос культур, обычаев и нравов на территории, которые раньше жили по своим законам. Вы представляете масштабы – Северная Америка, образование США и Канады. Южная Америка – образование Бразилии, Мексики, Аргентины, Чили …. Австралия, наконец! Были попытки Бриттов овладеть территорией Китая и Океании, но  там была Япония, тоже когда-то могучая островная культура.
- Что-то я путаюсь в терминах – культура, или цивилизация? Мы же с вами договорились, что цивилизовать, значит захватить и всё изменить на  свой лад, а Япония это древняя островная культура, была, по крайней мере, до августа 1945 года. Внутреннее устройство страны может быть, какое угодно - империя, или республика, а культура и цивилизация это другое.
- Мне, кажется, вполне достаточно и того, что мы с вами вспомнили и империи и цивилизации, и различные, самобытные культурные образования, - Коплер улыбнулся, отпил из чашки остывающий чай и продолжил, - это так исторический экскурс. Теперь в мире осталось только три настоящих цивилизации - англосаксов, Китай и Россия!
- Почему только три, а все страны Южной Америки, Африки, Индостана вы не учитываете?
- Они в большинстве своём разделились. Все они в той или иной степени, примкнули к англосаксам, в этом заключается главный вопрос. Вы забыли, что колониализм исходил из Европы, а это англосаксы. Теперь, для полноты картины, вспомним географическую карту мира, - Николай Яковлевич на секунду замолчал, словно хотел подчеркнуть значимость своего предложения. Это была не мхатовская пауза, но всё же она заставила Семёна обратить внимание на важность момента.
- Ну, и что? Мы там увидим все те же страны, которые существовали сотню лет до этого.
- Не скажите, - Коперник старательно намазывал масло на кусочек чёрного хлеба, старательно разглаживал его, добившись своего, положил сверху кусочек солёной сёмги, - вам сделать бутерброд?  Это настоящий завтрак, сырокопчёную колбасу я с некоторых пор разлюбил, или она меня разлюбила, а просоленная рыбка без костей – это то, что надо старику, с искусственными зубами.
- Коперник улыбнулся, показывая ровные ряды зубов, - ну что, представили? Только, как раньше говорили, нам нужна политическая карта мира. Теперь окрасьте все страны и континенты, где господствуют англосаксы в зелёный цвет, Китай – в синий, а Россию с её приверженцами в красный цвет. Если сомневаетесь, то можно эти страны не окрашивать, оставить белыми. Получилось?
- Я вспомнил, что раньше существовали контурные карты, которые дети на уроках географии должны были раскрашивать в определённые цвета и делать подписи, - Шереметьев улыбнулся, - вы хотите меня погрузиться в детство?
- Иногда я и сам с радостью стал бы ребёнком, только боюсь, что детские забавы в нашем случае имеют другой смысл.
- Коперник выпрыгнул из кресла, подошёл к одному из письменных столов, покопался в многочисленных файлах и вернулся в своё кресло с двумя файлами.
- Извольте взглянуть – это раскраски до развала СССР, а это картинки настоящего состояния дел. Посмотрите, что вам больше нравиться?
- Семён с интересом стал разглядывать картинки из первого файла. Всё было, как он и представлял, только в красный цвет, кроме СССР, была окрашена вся восточная Европа, островки красного встречались в Центральной Азии, Африке и даже Южной Америке. Шереметьев никогда раньше не думал, что влияние России, совсем недавно распространялось почти на всю Европу. Теперь, он понял смысл, в том, что делилось на страны старой Европой и восточной Европой. От европейского континента почти ничего не оставалось, почти всё было выкрашено в красный цвет. Огромное пространство в десятки тысяч километров от тихого океана до Балтики, от северных морей, до Чёрного моря и пустынь Азии – всё было красным. Почему – то в мозгу возникла мелодия старой советской песни – «человек проходит как хозяин, не наглядной Родины своей».
Коплер ждал, когда Семён всё просмотрит, он продолжал делать бутербродики из всего, что было приготовлено Валентиной и, наконец, добрался до большого печенья. Он, так же тщательно, мазал его маслом, складывал два печенья вместе и отправлял в рот, запивая маленькими глоточками чая.
- Посмотрели, сравнили? Я уже успел позавтракать, а вы всё любуетесь старыми картинками. Посмотрите второй файл, сравните, а потом обсудим, что вам удалось заметить и к каким выводам вы пришли.
- Николай Яковлевич, сменил догоревшую свечку под чайником для заварки, сделал ещё несколько бутербродов, с сёмгой и из печенья, уложил всё на чистые тарелочки и пододвинул ближе к Шереметьеву.
Семён Витальевич держал в руках два комплекта карт – один в правой - с контурами СССР, и в левой руке – с тем, что от него осталось.
- Пора делать выводы, господин Шереметьев.
- Шереметьев отложил карты в сторону, продолжал молчать. Коперник что-то говорил тихим голосом, показывал рукой на стопку отложенных карт, а Семён, не слушал его, только, пододвинув приготовленные бутерброды, стал поглощать их без всякого разбора, что попадётся, под руку. Наконец он вскинул голову, - а почему на карте все республики СССР отмечены в более светлый красный цвет, чем РСФСР? Почему страны восточной Европы светлее, чем РСФСР?
- Вы это заметили? Но это немного другая история, я только хотел вам показать, что от цивилизации России осталось не так уж много, а Китай стремительно стал прирастать зонами своего влияния. Корея, Вьетнам, Океания, появились зоны и в Африке, и в Латинской Америке. Видите, как много можно увидеть на карте, без всяких пояснений в виде статей и монографий.
- Наступило долгое молчание, Николай Яковлевич давал возможность Шереметеву самому увидеть расстановку сил в настоящее время, а тот только смотрел перед собой и, похоже, не видел ничего.
- Курить хотите?
- Голос хозяина кабинета вывел Семёна из состояния шока, или оцепенения, он посмотрел на него невидящим взглядом, просто среагировал на голос. Потом его взгляд стал осмысленнее, - а можно?
- У меня здесь нет достойных сигарет, а пару сигар найдётся, правда Валентина будет ворчать, но это не важно. – Коперник опять выпрыгнул из кресла и засеменил к книжным полкам, достал большую пепельницу, сигары и большие спички откуда-то из-за первых рядов книг. Только теперь Шереметьев заметил, что когда Коперник сидит в кресле, ноги его не достают до пола, они просто висят, слегка, касаясь пола, не опираются, потому и создаётся впечатление, что он каждый раз выпрыгивает из кресла. Это наблюдение как-то вспыхнуло и погасло.
- Вы не ответили на мой вопрос, почему разная интенсивность окраски? Простите, может это не так важно, но ведь за этим что-то есть?
- Я вам всё объясню, но в другой раз. Теперь, к нашему разговору это не  имеет прямого отношения. Я только хотел показать вам, что англосаксы имеют право рассчитывать быть лидерами в мире.
- Последняя фраза ошеломила Шереметьева настолько, что он не знал, что возразить. Он всё время рассматривал противостояние России и США, как нечто неизбежное в настоящее время, а итог борьбы видел в победе одной из сторон.
- Коперник посмотрел на часы, - до обеда осталось два часа, с четвертью, - как бы размышляя вслух, проговорил старик, - Валюша не позволит нам нарушить порядок, поэтому, я попробую уложиться в это время.  Потом будем спорить, обсуждать, теперь только слушайте, возражать или соглашаться не обязательно.
- Шереметьев взял протянутую Коперником сигару, потом вспомнил, что у него есть свои сигары, достал из внутреннего кармана пиджака кожаный портсигар на две сигары, отрыл и протянул его Николаю Яковлевичу, - это лучшие, что я курил. Хозяин вежливо взял одну сигару и положил рядом на стол.
- Вы побывали во многих странах мира, но всё это были краткосрочные поездки, - начал издалека Коперник, - вы жили, где ни - будь там, дольше года? Вам приходилось там налаживать быт, искать работу, обзаводиться семьёй, знакомыми и всем прочим, что составляет нормальную жизнь, для любого человека?
Вы были только туристом, не возражаю, вы всё очень внимательно запоминали, исследовали глазами и мозгом, всё что видели и слышали в своём окружении. Я сейчас этим занимаюсь, сидя перед экраном, особенно люблю передачу «Моя планета» и познавательные фильмы ВВС. Такова теперь жизнь, можно не путешествовать, не топтать землю ногами, не мчаться на поезде, не лететь в самолёте, а всё обо всём знать и судить. Это большая ловушка нашего сознания. Я когда смотрю, а я теперь их очень редко смотрю, различные ток-шоу, где выскакивают из штанов, простите, различные политологи и эксперты, то мне кажется, что мир сходит с ума. Согласитесь, все эти передачи, любые, где обсуждаются всей страной интимные подробности личной жизни, носят какой-то аморальный характер.
- Я их тоже не смотрю, мне это не интересно, - быстро заметил Семён.
- Знаю все эти разговоры о рейтингах, не хотите смотреть – переключите канал. Но меня это интересует не как информация, а как метод влияния!
Теперь немного о цивилизации, которая накрыла собой практически весь активный мир – англосаксы!
В девяностые, я был уже в союзе, трудился консультантом, отдыхал на пенсии. Все девяностые прочувствовал всеми органами. Написал ряд служебных записок на самый верх о том, что нас просто дурят, даже не обманывают, а дурят. Всё, по крайней мере, для меня, было понятно. Политическая элита зашла в тупик и решила влиться в западный мир. Я сразу знал, что из этого ничего не выйдет. Не сможет человек воспитанный на ценностях российской цивилизации принять всё, что принято у англосаксов.
Извините об этом можно рассуждать и философствовать долго, ходить по кругу, что-то, кому-то доказывать.
- Коперник замолчал, очевидно, продумывал, как сказать главное, чтобы Семён понял это главное и не задавал лишние вопросы. Его сигара давно потухла, он попытался её раскурить снова, но старый пепел мешал, потом он обрезал кончик с пеплом, наконец, раскурил сигару и выпустил пару столбов дыма, закашлялся.
- Знаете в чём наша ошибка? Это не ошибка, а вероятно, добросовестное заблуждение.
Они другие, не хорошие, или плохие, просто ДРУГИЕ!
- Коперник так выделил последнее слово так, что стало понятно, он вложил в него смысл всего разговора.
- Чопорные англичане, надменные французы, резкие и дерзкие  испанцы с португальцами, немцы и голландцы, со своей педантичностью и чувством своего превосходства - все они разные из разных колониальных систем, которые прошли весь многовековой путь колонистов, уже пытались навязать своим колониям образ жизни и мысли, но всё потеряли. Всё рассыпалось в прах. Мы сейчас говорим – США – сияющий град! А это всего лишь одна из колоний Великобритании, но главное отличие штатов от прочих колоний это то, что освобождаться там некому. Эмигранты из всего англосаксонского мира уничтожили всех представителей цивилизации северной Америки - индейцев, теперь они безраздельно властвуют на этой территории.
Я перечислил колониальные страны, только потому, что они являются представителями одного англосаксонского мира, это просто различные культуры, а ментальность одна для всех.
Не думайте, что старик стал заговариваться – цивилизация, культура, ментальность. Это то, что может объединить или разъединить! Можно упомянуть о традициях, но это только привычки народов живя в одной культурной среде, закреплять в законах и памяти социума правила поведения.
Вы осмотрели карту, на которой отмечены все зоны влияния англосаксов, ну и как? С России сняли её ожерелье, в виде новых независимых стран. Теперь она обнажена и уязвима.
- Коперник замолчал на некоторое время, отложил вновь погасшую сигару и долго смотрел перед собой ничего не видящим взглядом, словно погрузился в самого себя.
- Так всё безнадёжно? – Тихо проговорил Семён, словно пытался вернуть старика в действительность. Картина, которую он нарисовал, не сулила ничего хорошего, Шереметьеву хотелось быстрее узнать финал, которым всё это может закончиться.
- Есть варианты! Коперник словно ожил, посмотрел на толстые стёкла очков, на Семёна. Есть варианты, повторил он тише, но, позвольте я завершу один важный этап в наших взаимоотношениях.
Как бы вы отнеслись к человеку, который обещал жениться. Заставил семью невесты собрать приданое, разослать приглашения на свадебный банкет дочери, потом передумал и не пошёл под венец?
- Ну, это во все времена дурно пахнет и порицается, такие люди считаются не рукопожатными и с ними стараются не вести дела!
- Вот вы сами и ответили на главный вопрос, молодой человек, - как-то радостно всплеснул руками Николай Яковлевич.
В это время открылась дверь кабинета и на пороге появилась фигура домоправительницы, она стояла молча и смотрела на Коперника, ждала, когда он её заметит.
- Прости, Валюша, уже обед? Через минуту будем, не сомневайся. Хозяйка продолжала стоять, молчала, но стояла.
Коплер выпрыгнул из кресла, - Семён Витальевич, пойдём мыть руки, а то компота лишат, здесь у нас всё строго.

-«-

Войдя в зал, Шереметьев с удивлением увидел накрытый празднично стол. Теперь на нём была белоснежная скатерть, приборы сверкали. Коперник полуобернулся к Семёну, подмигнул, - попробуем поговорить с народом, - тихо проговорил он.
- Валюша, а вы с нами не отобедаете?
- Я уже напробовалась.
- Ну, всё же, поддержите нас с гостем, а то мы опять будем говорить о скучных делах, а за столом вы это не приветствуете, прошу.
- Валентина Ивановна, женщина, лет пятидесяти, с незатейливой причёской светлых, явно крашеных волос, выставила на стол ещё один прибор для себя и стала разливать по тарелкам вкусно пахнущий суп.
- Отличный супец, - прихваливал Николай Яковлевич, заканчивая свою тарелку супа.
- Валюша, вы так хорошо готовите, казалось такой простой суп из цыплёнка, почему я его полюбил, в чём секрет? Этому вы научились у своих соседей?
- Валентина Ивановна передёрнула плечами, словно сбрасывала с себя насекомое, - чему я у них могла научиться, если там ничего не готовили дома. Просто брали полуфабрикаты в магазине, или готовые котлеты, а дома только разогревали.
- Все были заняты, работали? Расскажите Семёну Витальевичу, как вы жили до того, как подобрали меня на помойке.
- Тоже, скажете, неизвестно, кто кого подобрал, я просто у вас занимаюсь любимым делом.
- А чем вы занимались до того? Настаивал Коперник, явно добиваясь чего-то определённого.
- Это не интересно. Работала в одной семье соседей. Семьёй это назвать сложно - жена, да муж. Уже взрослые, а детей не было. Жили зажиточно, но радости не было. Каждый жил своей жизнью, встречались только после  работы за столом. Поедят, молча, и спать, или он к телевизору, а она ложиться с телефоном на диван и часами говорит о нарядах или судачит, о моде. Я к такому не привыкла, у меня дома все чему-то радовались, а за столом, после еды пели, веселились, рассказывали разные истории. Пить, не пили даже по праздникам, вера не позволяла, а веселья было много. А, эти даже начали меня учить жить. Игорь Викторович, как-то предложил мне подслушивать разговоры жены по телефону и ему докладывать. А, Клавдия Георгиевна напрямую предложила мне докладывать, если от вещей мужа будет пахнуть чужими женскими духами или я замечу помаду на рубахах.
Нет, я просто не могу передать атмосферу в этой семье. Привыкнуть, или признать это нормой поведения невозможно. Пригляделась за полгода, сославшись на болезнь ушла. Игорь Викторович предлагал мне большие деньги, если я вернусь. Видите ли, ему стало совсем скучно возвращаться домой. Оказывается, что я была чуть ли не лучом света. Слава Богу, жена ничего этого не слышала. Или, может даже знала. Холодно там было, не уютно, хотя дом, как говорят – полная чаша.
- Откуда ваши соседи?
- Жили раньше где-то в Прибалтике, не знаю точно, но оба говорили между собой по-литовски.
- Коперник периодически бросал косые взгляды в сторону Семёна и повторял – ну да, ну да!
Доели котлеты с какой-то кашей в виде гарнира. Каша была так вздобрена сливочным маслом, что могла сама служить вторым блюдом без котлет.
Семён заметил, что разносолов на столе не было, обед был очень простым и сытным, сказать, что было полное насыщение нельзя, но к своему удивлению, Шереметьев чувствовал бодрость, а не послеобеденную тяжесть в области желудка.
- Заметив взгляд Шереметьева, скользивший по столу, Коперник засмеялся, - всё, дорогой гость, обед сбалансирован так, что даёт нам возможность продолжить чревоугодие в кабинете. Валюша, я прихвачу с собой, печенье и финики?
- Валентина Ивановна достала из кухонного шкафа вазу с набором сладостей – печенье, сушёные финики, и ещё какие-то засушенными фруктами.
- Это вам компот! – Засмеялась, почему-то глядя на Семёна.
Войдя в кабинет, Николай Яковлевич отнёс вазу и поставил её на стол, обернулся к Шереметьеву, показал рукой на кресло у стола, смеясь, предложил, - продолжим?
Ну как вам небольшой мой эксперимент? Вы продолжаете считать, что все люди братья, все умные и должны друг друга любить?
- Садясь в кресло, Семён подумал, - неожиданное заявление. А причём здесь любовь, мы же говорили о том, что люди могут всегда договориться и жить в мире.
- Куда вы денете всё разномыслие? Куда исчезнет разница в восприятии окружающего мира? Вы, очевидно, не обратили внимания на короткий рассказ Валюши, а в нём всё. Теперь все удивляются множеству бракоразводных процессов или другой крайности – пары живут несколько лет, имеют детей, а брак не оформляют. Как вы считаете, почему? Посмотрите по телевизору  несколько дней подряд, эти бракоразводные шоу звёзд и поймёте, что в этой среде люди успевают менять своих партнёров несколько раз за жизнь. Это не считая случайных встреч и романов. Я сначала думал, что это связано с падением нравов, а потом покопался в литературе и неожиданно для себя понял, что это не так. Помните раньше, да и сейчас это есть, пары подбираются по национальной принадлежности, отношению к религии, иногда, возникают служебные романы. Почему?
Будем считать, что мы ответили на первый ваш вопрос, - неожиданно заявил Коперник, - сколько бы мы не искали ответ на многие вопросы – ответ остаётся один, мы все разные, поэтому ждать какого-то единения дело бессмысленное и вредное, поэтому надо только это учитывать во всём!
- Николай Яковлевич теперь смотрел на Шереметьева так, словно предлагал ему сдаться без боя, принять аксиому полностью, не копаясь в подробностях.
- Вы читали, или слышали, что ни будь, о палеонтологии?
- В каком смысле? – Удивился такому переходу Семён.
- Ну, разные находки древних цивилизаций, как появились мы на этой планете, что об этом говорят многие источники. Я чувствую, что вас это должно было интересовать. Знаете, когда я познакомился с работами Захария Сетчина, то сразу их отбросил, уж слишком, мистически это всё у него выглядело! Нибиру, Аннунаки, какие-то пришельцы, всё слишком по-детски. Потом начал соизмерять его тексты с данными из библейских источников. - Коперник замолчал, словно погрузился, в этот сомнительный, для любого исследователя пласт, древних знаний.
- У меня возникали свои вопросы и одолевали большие сомнения. Опереться не на что! Слишком, фантастически звучали откровения Захария, по поводу создания человека методом генной инженерии. Биороботы! А потом я как-то привык к этой фантастической мысли и стал изучать библейские тексты. Многое стало проясняться, если смотреть на всё происходящее с точки зрения робототехники. Аннунаки создали монстра, который мог самосовершенствоваться. Нет, он не стал обладать мистическими качествами, дополнительной, или запредельной физической силой, не стал лучше видеть, или слышать – он стал думать!
Помните библию? Бог создал человека по своему образу и подобию и Аннунаки сделали то же самое, только, теперь нам понятным образом. Если смотреть на это, исходя из целей и задач, то всё становиться понятным. Биоробот был создан, для определённых целей – освоить планету Земля и выполнить определённую задачу для создателя. Пусть это будет добыча золота, как у Захария, но создатели заложили некоторые параметры саморазвития. Меня всегда мучал один вопрос. Почему, заложено создателями, так мало времени активной жизни для роботов. Потом, я попросил математиков и биологов рассчитать степень оптимальности устройства под названием человек.
- Шереметьев сидел и думал, - эко понесло Коперника, вроде алкоголь за обедом не принимали, а он полез куда-то в далёкое прошлое. – Ему не хотелось мешать, но и слушать всё это, просто не было времени. Коплер скосил глаза в сторону замершей фигуры Семёна, сидевшего в кресле, склонив голову и тихо произнёс, - вы считаете это бесполезной тратой времени?
- Нет, нет, это очень интересно, только как-то далеко от нашей темы.
- А вы потерпите, это совсем близко, ближе, чем, кажется!
Меня удивило то, что человеку отведена одна сотня лет, биологического существования, при этом активной, как сегодня говорят – полезной, только тридцать – сорок, если повезёт. 20-60! Почему, не 20-200? Так вот, что ответили мне биологи и математики – такое устройство создаётся только под определённые цели и задачи. Вероятность мутаций в биологическом организме очень велика – чем продолжительнее жизнь, тем вероятность больше. Помните известную фразу наших современных врачей – «здоровых людей нет – есть не дообследованные»!
Они знали, что это есть в биологии, и рассчитали оптимальный срок службы своему изделию, как делают сегодня фирмы в отношении автомобилей, да и всей бытовой техники. Закончился гарантийный срок службы – меняй, а то больше будет хлопот с ремонтом. - Коперник засмеялся, глаза его смотрели строго, а лицо смеялось, картинка пугающая.
- Теперь о нашей памяти. Человек хорошо запоминает все события, которые происходят с ним, или в период его жизни. Он проводит эти события через свои органы чувств, по этому, запоминает мозгом и биологической памятью. Вот здесь возникает ещё один не заложенный создателями феномен – передача опыта, или знаний через поколения. Период обучения, для своей будущей функции определён биологическими часами – от рождения до двадцати лет, плюс – минус пара лет, неважно. Затем активная деятельность по своему предназначению – 20-60 лет, тоже плюс-минус. Ну, а дальше должен следовать период передачи информации потомкам, а вот здесь не всегда получается.
Вам это не интересно?
- Шереметьев промолчал, делая вид, что раскуривает сигару.
- Я, с удивление заметил, что сообщества со слабо развитой системой общественного образования  - школы, институты…, очень бережно относятся к своим старикам, а в наиболее продвинутых современных странах, всё наоборот. Дети скорей хотят избавиться от опеки родителей и уже с 18 лет стараются жить отдельно. Вы не находите это интересным?
- Нахожу, но не в этой ситуации.
- Мы совсем близко, Семён Витальевич, потерпите. Так вот, я внимательней рассмотрел, то, что сегодня называется источником знаний! С любым источником знаний, начиная с древних источников, можно сделать, что угодно. Они, эти источники, уничтожаются, скрываются или просто переписываются, причём переписываются, а не копируются. Очень опасны, современные трактователи фактов, для нашей молодёжи. В определённых кругах критиков и экспертов ходит такой анекдот – произведение не читал, но полностью его проработал в критических статьях!
Не нужна им была долговременная память человека, а срок жизни определился чисто математически – цель была одна наладить воспроизводство себе подобных и поддерживать их в том количестве и в том возрасте, который наиболее эффективен для поставленной задачи создателями.
Вот теперь, пожалуй, всё, можно переходить к вашему следующему вопросу!
- Коперник, как-то хитро сощурился, подмигнул и стал раскуривать свою сигару. Зажав в зубах сигару, он пытался что-то сказать, но кроме мычания ничего не вышло. Сигара вывалилась, старик подхватил её на лету, засмеялся, - что там у нас осталось?
- Шереметьев, словно очнулся, он потерял всякую мысль и думал только об одном, - зачем он здесь? Рассчитывал поучить ценный совет от человека, который всю свою сознательную жизнь отдал работе в СВР, а получает экскурс в какие-то мистические дали прошлого. Где связь? Желая как-то выйти из этого деликатного положения, Семён решил всё переиграть. Минуту помолчав, давая Копернику раскурить злосчастную сигару, которую тот курил, только потому, что хотел подыграть гостю, Шереметьев неожиданно для себя, спросил.
- Как бы вы поступили в настоящее время? Не будем теребить прошлое, оно известно и вам и мне, а что прикажете делать сейчас, когда человек так далеко ушёл от своего первичного предназначения, что от него осталась только старая биологическая оболочка, а всё остальное сильно изменилось?
- Реакция была мгновенной, Шереметьев ожидал чего угодно - рассуждений о превратностях жизни, примеров из прошлого, или из личного опыта старого разведчика, но услышал нечто неожиданное.
- Вы, батенька, ничего не поняли, или не хотите понять. Человек остаётся всё тем же биологическим киборгом, который был создан Аннунаками, только теперь он за счёт развития мозга, стал значительно опасней и изворотливее. Я привёл примеры из прошлого, не потому, что это красивая легенда, а потому, что всё в мире повторяется и надо только хорошо присмотреться к сегодняшним явлениям, в них можно узнать все признаки прошлого. Теперь, практически, невозможно прогнозировать действия противника, потому, что очень много появилось инструментов воздействия на мозг, но, к чему это может привести, понять не сложно, потому, что остаются неизменными базовые потребности человеческой натуры, заложенные создателями. Советую вам перечитать Библию, только не эти современные издания, а из Ватиканской библиотеки. Я не вижу, пока страны, или группы людей, которые способны изменить ход событий. Слишком всё это дорого. События выходят на какую-то прямую линию, которая приведёт к неизбежной гибели, а противостояния нет, как нет и противоядия от самого человека.
- Коперник к концу своей небольшой пламенной речи, как-то сразу сморщился, сделался ещё меньше ростом. Теперь его тщедушное тело занимало не больше половины объёма кресла и совсем потерялось, оставался один голос, твёрдый и громкий.
- Ну, а что если я скажу вам, что накоплены определённые средства, которые могли бы пойти на борьбу с США и всеми её разведками? Что бы вы предприняли?
- А, причём здесь США? Вы тоже подпали, под эту магию, вы тоже считаете США главным врагом России? Тогда все мои разговоры об англосаксах и современных цивилизациях можно считать напрасными. США – это глупые мальчики, которые нужны только для рэкета, а настоящие хозяева мира остаются британцы!
- Минуту в кабинете сохранялась тишина. Коперник выпрыгнул из кресла и подошёл к двери кабинета, приоткрыл её, прислушался и громко попросил, - Валюша приготовь для нас чай, на сегодня всё, завтра можешь не приходить, я буду работать не дома. Вернулся к столу, как ребёнок взял пирожное, постоял, положил на маленькую тарелку ещё два и поставил её на край стола, ближе к своему креслу.
- Вы сказали о каких-то финансовых возможностях? России всегда не хватало средств, чтобы противостоять Великобритании. Более пятидесяти стран, её бывшие колонии, продолжают обеспечивать митрополию всем необходимым, до настоящего времени. Вы думаете, что выход из ЕС это простой каприз? Ошибаетесь – это расчёт! И запомните, Великобритания это противник номер один, так было всегда, так будет и впредь.
- А как же сотрудничество во время второй мировой войны?
- Не надо заблуждаться, молодой человек, даже если бы острова заняли фашисты, то и в этом случае, бриты-бы остались бритами, они сильны не соей территорией, а своим влиянием на мировые процессы. После крушения римской империи, вся власть в мире перешла к бритам. Военная сила и финансовое могущество здесь не имеют никакого значения – политическая интрига, умение использовать ситуацию, владение нужной информацией вот в чём отказать Великобритании нельзя. Она владеет информацией, как владеет мечом воин. Назовите мне хоть одну страну мира, где был бы такой многовековой дипломатический опыт, причём в разных средах – монархия, демократия, коммунизм, социализм. И везде Великобритания находит свои методы работы. Вы вспомните её армию, или флот? Глупости! Это всё полицейские функции, а главное это дипломатия. Только не считайте, что дипломатия по английски – это мальчики во фраках и смокингах с прямым пробором на голове. Это незримая, для противника, хорошо развитая сеть информаторов и хорошо поставленная аналитическая работа. У них есть одна хорошая поговорка – дешевле подкупить сотню чиновников в стране, чем содержать армию на полях сражений! Мне с этими ребятами доводилось работать, очень опасные противники.
- Открылась дверь, Валентина внесла большой поднос, как и утром, поставила на стол.
- А, когда прибраться?
- Сами уберём, вот у меня какой помощник есть, - Коперник указал пальцем на Семёна, который только улыбнулся. Проводив взглядом Валентину, Николай Яковлевич, повернулся к Шереметьеву и весело спросил, - так, что вы говорили о ваших финансовых возможностях?
- Я просто предположил, ну если хотите продолжить моё предположение, то в районе пары триллионов долларов вам будет достаточно?
- Вы хотите ограбить банк, уважаемый? Вы хотите занять эти деньги в Китае? Вы, как, эти средства сэкономили на школьных завтраках или содержите в лучших банках мира?
- Шереметьеву не понравился сам тон, которым задавал Коперник свои вопросы. Он строго посмотрел на хозяина кабинета и отвернулся.
- Извините, мой друг, я очень сомневаюсь, что у вас найдутся эти средства по нескольким причинам. Первая из них – их нет в России, Россия очень богата, но как только появляется небольшой жирок, все деньги перекачиваются в западные банки. Об этом давно позаботились наши друзья из МИ-6 и дальше по списку. Вторая причина заключается в том, что все мало-мальски значимые капиталы отслеживаются и находятся под полным контролем. Вспомните счета Каддафи, события в Багдаде и Венесуэле! Так, что заблуждаться не надо.
- Коперник на секунду задумался, весёлость в его глазах улетучилась, острый колючий взгляд подсказывал Шереметьеву, что старик принял условия игры.

Глава 11       Большая игра.

Если учитывать всё, что я сказал, и вопреки этому, у вас всё же имеется эта сумма, то есть много опасностей их потерять, бездарно потерять.
- И всё же, я прошу мне помочь разобраться с этим, - Шереметьев как-то подсознательно понял, что ему надо додавить старика именно сейчас, когда он принял эту вводную.
- Я, терпеть не могу, сослагательное наклонение, но без этого разговор не получиться. Вы спрашиваете, как сделать что? Победить зло? Так оно всегда с нами, человек даже из самых лучших побуждений может делать зло для других, считая, что он творит добро для себя. Потом ситуация меняется и уже другой, такой же человек, поступает так же. Что-то наши создатели не доработали. У человека не создан механизм самоограничения, а это беда для других. Хотите, верьте, или не верьте, но я размышлял об этом и пришёл к однозначному выводу. Только человек в сообществе себе подобных может утратить стремление творить зло для других. Вспомните, как оберегает глава семейства своих детей, жену, стариков. Значит, есть механизм, который нам поможет измениться. Дело в том, что надо выстроить взаимоотношения, так, как они строятся в семьях.
- Ну, в современных семьях они строятся очень различно, иногда доходит до трагедии, - тихо заметил Семён, разливая чай.
- Не берите в голову неудачные браки, ошибки, интриги, я говорю о настоящем.
- Извините!
- Речь идёт о новом типе человеческих взаимоотношений, мне кажется, что мы этого ещё не пробовали. Первобытно - общинный строй был, феодализм был, капитализм был, социализм был, до коммунизма не дожили, а хотели.
- Коперник бесшумно пошевелил губами, словно сам для себя пробовал сформулировать новую конструкцию, потом улыбнулся, - помогайте, как можно назвать общественные отношения, в которых на первом месте будет самодостаточность членов общества?
- Не знаю, возможно, и общество тогда будет самодостаточное, - Шереметьев пожал плечами и засмеялся, - вот уж никогда не думал, что так трудно найти название новому общественному образованию.
- Вот и я затрудняюсь, может так трудно, потому, что этого никогда не было?
- Самоограничения всегда были, но это касается отдельных условий и целей в жизни. Один хочет похудеть и не ест, другой хочет победить в соревнованиях и ограничивает себя режимом. Третий копит на машину, или квартиру и сокращает расходы.
- Не спешите, об этом все знают, я говорю не о самоограничении на какой-то период, или связи с чем-то, а о самодостаточности! Понимаете, сам человек считает, что ему достаточно того, чем он обладает. Это не норма в обществе, это не уравниловка, это не военный коммунизм – это то, что определяет для себя сам человек.
- Кто может судить об этом? Один скромен, другой нахален.
- А, зачем судить, просто, если человек не чувствует удовлетворённости, он должен сам обеспечить уровень своей достаточности – понимаете, своим трудом, но подтвердить, что не злоупотребляет доверием общества.
- Шереметьев как-то сразу оживился, - кредит доверия, опять кредит, очень знакомая конструкция!
- Попробуем оставить это светлое будущее, вернёмся к текущим проблемам современной России, ведь о них вы беспокоитесь?
- Признаться, в первую очередь о них.
- Тогда знайте, что никаких финансовых средств не будет достаточно, если эти ребята займутся по - настоящему Россией.
- Вы меня пугаете, Николай Яковлевич!
- Я ждал, что они съедят Россию в девяностые годы прошлого века, всё было к этому готово, но там, что-то не срослось. Вероятнее всего британцы не захотели отдать полную победу своим братьям из США, а сами в это время были связаны игрой в Европе – ЕС. Теперь они свободны от ЕС, но ситуация сильно изменилась, в связи с неудобным президентом России. Вот такие качели получаются. Но работа никогда не останавливалась. Великобритания – мозг, США – мускулы, а все страны Европы - голосовые связки, рупоры демократии. Совсем скоро всё определиться.
- Есть такая перспектива?
- Могу перейти к вашему третьему вопросу из списка, пожалуй, самое время, - Коперник потянулся к листу бумаги, лежащему всё время на краю стола. Сдвинув очки на лоб, Николай Яковлевич приблизил лист к самым глазам, прочёл текст и улыбнулся.
- Видите ли, все крики на западе об отставании России, подхвачены доморощенными либералами. Они как бы в одно мгновение забыли, что Россия совсем недавно развивалась за железным занавесом и вполне достойно конкурировала с процветающим западом. Вооружения можно оставить там всё ясно. Культура, тоже не следует вспоминать, как вся Европа ждала гастролей наших театров, балета и …. Быт – это понятие из раздела, который мы с вами обсуждали пять минут назад. Всё зависит от восприятия самого общества. Они говорили – вы не знаете как плохо живёте, а мы отвечали просто – жили и оставались счастливы.
Я отвлёкся, дело не в уровне комфорта жизни, по этому поводу мы можем долго спорить, дело в том, что Россию очень трудно просчитать. На западе цифровые технологии, а в России ещё аналоговые системы. На западе всё просчитывается на больших компьютерных системах, а в России только начали зарождаться локальные сети. Трудно работать, если нет совмещения в технологиях.
Вы не улыбайтесь, это нас даже спасло, на какое-то время отсрочило атаку запада.
- Нет, я улыбаюсь, потому, что у нас тоже это всё есть, - Шереметьеву стало весело от того, что Коперник всё это время разговаривал с Семёном как со школьником - вырастешь, узнаешь, а сейчас не дорос. Семёну, вдруг захотелось немного пошутить над Николаем Яковлевичем.
- Теперь у России многое есть! Есть средства, есть желание, есть хорошие компьютерные системы, есть НАЦ нацеленный на поиски центров активации пси-энергии по всему миру, есть даже специалисты по возврату средств выведенных за рубеж. Нет только хороших специалистов, которые могли бы это организовать и направить работу в нужное русло исторических перспектив.
- Простите, Семён Витальевич, я тоже горжусь Россией и надеюсь на светлое будущее для неё, но одно дело иметь на территории России, а другое иметь в своём распоряжении. Уверен, что всем этим командуют людишки, которые спят и видят себя в лоне западных ценностей. По моим скромным подсчётам, в России более тридцати процентов населения жалеют о том, что наш сегодняшний президент рассорился с западом. И поверьте мне на слово, что эти люди не работают в поле, не стоят за станками на заводах, они занимают все командные высоты в стране. Всё, что вы перечислили, для них составляет только одну ценность – товар, который можно продать и обогатиться.
- А, если я возражу вам? Если это всё сосредоточено в руках нескольких человек, которые преданы России.
- Тогда я вам предложу, ищите предателя в своих рядах, пока он не продал всё ваше достояние.
- Коперник сидел теперь, подогнув одну ногу под себя, как делают дети, смотрел перед собой строгим немигающим взглядом.
- Я вам расскажу, то, о чём непринято говорить – мы сами создал миф о США, как о самом справедливом, демократичном обществе. Если бы многие знали, как обстояло всё на самом деле, то, всё могло сложиться проще.
- Что вы имеете в виду, что это страна эмигрантов, что это отбросы Европы, которые уничтожили всех коренных жителей континента? Это многие знают.
- Юнайт стейс оф Америка! Мы переводим это, как соединённые штаты Америки, а на самом деле это было объединение вполне независимых, до гражданской войны стран континента. Изучая документы о том времени, я понял, что это страшная система, основанная на лжи, даже между собой. Южане никогда не упоминали слово раб! Никогда! Чернокожие, жили в семьях колонистов, их звали или помощниками, или специалистами. Они получали свой кров, имели семьи и жили в относительном достатке. Работников фабрик звали станочниками, они получали хорошее жалование. Это были, практически, члены большого семейства колонистов. Во всех южных штатах насчитывалось всего до пяти миллионов населения. Земель с хорошим климатом было много, а северные штаты, всё пополнялись и пополнялись новыми эмигрантами со всех концов света – до десяти тысяч в день! Сегодня мы знаем отцов-основателей Америки, а это были самые отъявленные проходимцы, которые на лжи создавали условия или повод для войны с южанами! Рабовладельцы! Когда это было, что бы бесправный раб сражался за своего господина и умирал за него? Я читал письма того времени. Это было очень непросто! Отцы основатели призывали убивать, не брать в плен всё цветное население южных штатов, утверждая, что негры и цветные займут рабочие места белых.
- Коперник замолчал, склонив голову к плечу, он погрузился в размышления, но вдруг подняв голову, улыбнулся, - а вы знаете, сегодняшние события  в США очень напоминают запоздалую реакцию на события того времени. Я где-то читал, что время не имеет начала и конца, всё закольцовано и в любой момент может повториться. Судя по сегодняшним событиям, в США начался новый передел. Мистер Трамп хотел опереться на белую Америку, а поднялось сопротивление цветных.
- Коперник засмеялся, - извините, я, кажется, отвлёкся на глупости, ведь наш настоящий противник Великобритания. Если государство, или этнос, или религия находятся в борьбе между собой несколько сотен лет, то это навсегда! Туманный Альбион пакостит России давно, с шестнадцатого века, так что привычка, можно сказать, проверенная временем.
- А, как быть с периодом второй мировой войны, - Шереметьев и сам знал ответ на этот вопрос, но хотел услышать его от Коплера.
- Вы должны знать высказывания Уинстона Черчилля, в них, правда, больше добавить нечего.
- Шереметьев демонстративно посмотрел на часы, - простите, Николай Яковлевич, я злоупотребляю вашим гостеприимством, скоро полночь, а я вам продолжаю мешать отдыхать. У вас же свой режим.
- Здесь вы ошиблись, мой юный друг, если мне не интересно, то я обычно быстро сворачиваю любой разговор, а с вами интересно, можно помечтать, вспомнить молодость, порадоваться с вами и огорчиться. Какая, ни какая, а всё же жизнь. Заглядывайте чаще. Приходите в биллиардную, или сюда, домой, только предварительно звоните.
- У меня другое предложение, уважаемый Николай Яковлевич, хочу просить вас посетить мою скромную обитель, там и продолжим разговор, подскажете, как быть, посмотрите, что у нас есть. На пальцах у меня получается не убедительно, вы так и не поверили мне, что Россия может кое-что противопоставить вашей любимой короне.
- Спасибо, заманчиво, только я уже несколько лет не покидаю пределы Садового кольца, прогуливаюсь, разминая то, что осталось от мышц, в основном, нагуливаю аппетит.
- Вам, что совсем не интересно?
- Интересно, и вы рассказываете вполне убедительно, только всё это в прошлом, для меня, но интересно.
- Вот на этом и попрощаемся, а раз вам интересно, то алаверды за мной!

-«-

Два дня Шереметьев не находил себе место, какое-то смутное беспокойство периодически охватывало всё его существо, как будто он что-то упускал. Садился за комп и просматривал новые сообщения, проводил совещания с руководителями отделов и аналитиками.
Чувство тревоги не покидало его, даже когда он засыпал, что-то он упускал. Проснувшись на третий день, ещё лёжа в кровати, он как-то сразу понял, что упускает время!
Стал перебирать, ощупывать весь свой, наработанный годами, материал – НАЦ, до четырёх триллионов долларов финансовых средств, готовая к работе сеть профессиональных специалистов, способных решить многие задачи за рубежами России. И много и мало, последнее, что можно ставить в зачёт - полная автономия и независимость от каких либо государственных структур.
Принимая душ, Семён поворачивался под жёсткими струями холодной воды и думал, что построил небольшую империю, или независимое государство в государстве, а что дальше. Он как-то сразу понял, что с уходом Ковальчука остался совсем один, с Михаилом Марковичем, хоть можно было посоветоваться, а сейчас его окружали одни подчинённые. Хорошие специалисты, преданные делу энтузиасты и всё! Если та продолжиться ещё некоторое время, то всё это могучее и самостоятельное просто отомрёт.
На некоторых совещаниях стали раздаваться неудобные вопросы, - почему правительство поступает так, а не иначе, ведь их анализ, позволяет поступить более эффективно? Многие были уверены, что работают на правительство, или на администрацию президента, а он всё старался сгладить, повторяя – время ещё не пришло!
Теперь Шереметьев был уверен, надо что-то решать. Или всё передать президенту и его администрации, или действовать самому более решительно. В очередной раз, перебирая варианты, Семёна охватывало беспокойство. Он вспоминал одиозные лица, которые продолжали занимать высокие должности в правительстве, знал практически всё об их семейном положении, где учатся дети, у кого счета и недвижимость в Европе, или где-то ещё дальше. Он смело мог перечислить всех у кого двойное, или даже тройное гражданство – подушка безопасности. Некоторые весёлые ребята, насытившись ещё в девяностые, сами отваливались от кормушки, как пиявки насосавшись крови, перебирались туда, где у них всё было приготовлено. Он знал их всех на пересчёт. Как раз с двуликими перевёртышами, работала служба Алексея Владимировича.
Время! Время! Шереметьев понимал, что ждать естественного очищения всего пространства вокруг властных структур нельзя. У президента, который держит страну на ручном управлении, тоже свой ограниченный ресурс времени. Если, как в девяностые, появиться новый Ельцин, то будет большая беда – все опарыши опять вернуться в страну и всё начнётся вновь, только, теперь страну развалят окончательно.
Надо принимать решение! Легко сказать! Шереметьев вновь возвращался к пересмотру всех своих возможностей и вновь убеждался, что дальше тянуть с принятием решения нельзя.
Прослушивая записи разговора с Николаем Яковлевичем, которые он вёл по привычке, Семён убеждался, что многое из того, что его интересовало, так и не получило ответ. Опять не хватило времени, а может и желания самого Коперника полностью разложить весь пасьянс современности. Вслушиваясь в текст беседы, Шереметьев понял, что сам виноват. Весь разговор был построен не на конкретике, а на каких-то отдельных эпизодах и фактах. Семён чувствовал, что потенциал Коперника велик, но как его убедить начать серьёзно работать в этом проекте, решить трудно.
Шереметьев стал выписывать на листе бумаги всё то, что осталось за бортом разговора, так ему было удобней думать.
Цифровая технология? Искусственный Интеллект? Какая страна наиболее опасна для России, от которой может исходить угроза – США, Китай, Турция, Великобритания, или ЕС? Так много осталось за пределами разговора, а это, пожалуй, главное. Подумав немного, Семён дописал – действовать лучше автономно, или слить свои возможности с государственными структурами? Поставив жирный вопрос, Семён откинулся на спинку кресла, заложил руки за голову и улыбнулся. Теперь он не отстанет от Коперника, пока не вывернет его наизнанку. Надо ему показать всё, пусть проникнется. Даже, если он займёт позицию нейтральную, то по его реакции будет видно, как поступать.
Как-то сразу стало легче. Заглянул помощник из приёмной, - к вам Алексей Владимирович просился на приём.
- Ну, так, где он?
- Ждёт звонка, вы же распорядились никого не принимать.
- Его приму обязательно, вопросы есть.
- Помощник кивнул головой и исчез.
- Шереметьев стал рисовать воображаемый план приёма Коперника. Если опять затеять беседу, то всё будет мёртвым, надо как-то его вовлечь в практическую работу. Неожиданно пришло решение провести маленькое совещание со своими ближайшими соратниками в присутствии Николая Яковлевича, пусть, если захочет, сам задаёт вопросы и получает ответы из первых рук.
Как-то отлегло, стало казаться всё не таким уж мрачным, появилась неплохая перспектива выйти из творческого кризиса. А, что он собственно теряет? Немного времени, немного нахальства, немного внимания ветерану СВР, даже если он не включиться в тему, то бояться нечего, он сам не станет болтать – профи!
Открылась дверь, на пороге кабинета появилась фигура Алексей.
- Разрешите войти?
- Жду, давно жду. Есть новости?
- Всё, прошло, как, по нотам. Все лежат на дне и ждут команды. Некоторые группы пришлось вывести из стран, где планировались акции, некоторые остались. Много наших осталось в Англии – пандемия, строгий режим боимся, что с этой повышенной слежкой проявятся некоторые несоответствия с легендами.
- Мы никогда об этом не говорили подробно, Алексей Владимирович, нашим ребятам часто приходится иметь дело со спецслужбами стран, в которых проводятся акции?
- Алексей как-то подобрался, но Семён предложил ему сесть и показал рукой в дальний угол, где был столик для особых гостей.
- Всё по-разному, в некоторых странах спецслужбы и полиция используются втёмную, в других мы работаем по фальшивым документам интерпола и их собственных служб, а в отдельных странах вообще стараемся обходиться без всяких контактов с этими службами.
- В каких, именно странах и почему?
- В странах с курортным климатом всё проще, там всё можно купить, даже полицейский наряд, а в странах старой Европы приходиться осторожничать. В самой Великобритании и странах содружества сильна сеть спецслужб её величества. Агентура развита, вот там мы работаем в полной автономии, даже рекомендовано вытаскивать наших клиентов – пациентов в другие страны, ждать, когда они соизволят отдохнуть на яхте или в комфортной вилле. Ждём, но дело того стоит.
- Неужели такая небольшая страна как Великобритания имеет такую мощную и разветвлённую сеть по всему миру?
- Здесь немного сложнее, Семён Витальевич, дело в том, что спецслужбы многих стран содружества представляют единое целое со спецами Великобритании и обязаны давать отчёты в МИ-6 и другие службы её величества, по всем происшествиям и подозрительным ситуациям. Подозреваю, что в центре существует единая база обработки данных и очень не хочется попасть в такую разработку.
- Деньги?
- Нет, за этим стоит нечто большее, но обмен осуществляется между многими странами, особенно англосаксонской группы.
- Вы в этом уверены?
- Так нас учили, так мы видим на практике, об этом говорят все ориентировки, которые поступают по закрытым источникам.
- Нас может посетить один интересный человек. Не буду скрывать – ветеран СВР.
- В глазах Алексея загорелся какой-то огонёк интереса, но он молча ждал.
- Его зовут Коперник, имя, разумеется, вымышленное, но мне он нужен, нам нужен, - поспешил поправиться Семён, - для принятия определённых решений. Вы не возражаете поучаствовать в совместной беседе?
- Почту за честь, ведь я знаю этого человека, был на его закрытых семинарах.
- Когда вы всё успеваете? – Шереметьев рассмеялся, - с ним можно не скрытничать по двум причинам - он уже не активен, а вторая причина – он нам нужнее, чем мы ему.
- Когда намечена встреча?
- Пока не знаю точно, но в самое ближайшее время.

-«-

Шереметьев два дня, после разговора с Алексеем, мерил шагами свой большой кабинет с утра до позднего вечера, подходил к столу, что-то чертил, потом сжигал свои наброски. На второй день появились сомнения – что может подсказать этот старый чекист, если и так всё ясно. Мы отстаём от запада лет на пять, особенно в вопросах кибер систем, которые как-то незаметно вошли в жизнь всего мира, заменили всё, что касается традиционных признаков подготовки к традиционной войне. Цветные революции – это разве не гражданские войны? Если собственные граждане становятся врагами собственного государства, то можно считать, что любые цели можно достичь, путём простого переворота и уже не важно, что будет потом – «баба яга против, и всё»!
Семён пытался нащупать самостоятельно узкую тропинку к свободе государства, он уже перестал думать категориями России, а представлял себе какое-то абстрактное государство, которое захотелось-бы избавиться от западных ценностей. Телевизионные программы он смотрел редко, только новости, но почему-то всё время всплывали в памяти рекламные ролики. Простая реклама – невинного стирального порошка, его просто убивала – «тогда мы идём к вам!» В этом коротком ролике была вся агрессивность, нет, не рекламы порошка, а принципа навязывания чего угодно. Вам не нужно, тогда мы идём к вам и навязываем!
На третий день, после разговора с Алексеем, Семён позвонил Копернику. Он знал, что сразу после обеда старик всегда дома, а ближе к вечеру может уйти погонять шары, или просто пройти несколько километров по улице, если хорошая погода.
Коплер ответил не сразу. Шереметьев уже хотел отключиться и в этот момент раздался осторожный старческий голос, - вас слушают!
Шереметьев представился, извинился и услышал совсем другой голос.
- У меня ваш номер не числиться, а на незнакомые номера я обычно не отвечаю, надоело. Рад вас слышать, Семён Витальевич, что шары погонять решили?
- Вас захотелось услышать, поражённый резким переходом в голосе, Семён сразу не нашёлся с ответом.
- Да, я живой, пока. Всё размышляю над нашим разговором – пустой оказался разговорец, бесполезный! А, вы как всё сражаетесь с ветряными мельницами? У меня возникло ряд идей, но это так – старческий бред, если хотите, можете сегодня подтягиваться, покатаем шары, поговорим, вы как?
- У меня другое предложение, я у вас в гостях был, теперь хочу пригласить к себе. Вы как к этому относитесь?
- А, какая разница, где общаться, с приятным человеком можно говорить везде.
- Тогда, с вашего разрешения, я завами заеду завтра.
- Лучше с утра, - сразу откликнулся Коперник, - с утра я бодрый, а к вечеру устаю. Молодёжь всё больше вечерами и ночами веселиться, а нам старикам лучше по утрам.
- Вы не возражаете, если я пришлю за вами машину, а сам встречу дома, надо кое-что сделать с утра.
- Я никогда не сажусь в незнакомые машины, ценность я не великая, но, как говорят – бережёного, Бог бережёт!
- Тогда всё правильно, я как-то об этом не подумал, простите. Завтра в девять, вас устроит.
- Буду ждать, погода собирается наладиться, но прогулку отменю.
После разговора, Семён несколько минут сидел неподвижно, он рисовал себе в воображении разные варианты этой встречи, но так и не решил, как лучше организовать сам процесс. Сидеть в кабинете и перебирать в разговоре варианты развития событий ему не хотелось. Нужны были, какие ни будь, действия, а какие могут быть действия в НАЦ, если всё давно отработано и отлажено. Шереметьев взял в руки один из листов бумаги, лежащих на столе. Один из сценариев встречи.
- Ознакомление с НАЦ. Обход служб и отделов. Пусть гость убедиться, что работа поставлена достаточно эффективно
- Короткое совещание с руководителями отделов, возглавляющих основные направления. Пусть позадаёт вопросы, побеседует с людьми.
- Представление службы Герокарис, старику будет приятно узнать об этом подробно. Всё же, это мини – СВР, а он в этом хорошо разбирается.
- Банкет! Душевная беседа, обмен мнениями и всё такое.
- Шереметьев вызвал помощника и дал соответствующие распоряжения, определил состав сотрудников для совещания и строго предупредил, что бы все были на месте. Потом заглянул в холодильник, стал просматривать содержимое. Ему это не понравилось. Вызвал опять помощника и дал распоряжение о пополнении всех запасов свежайшими продуктам.
- Не забудьте напитки, соки минералка и всё прочее.
- Мы что ждём комиссию? – Растерянно спросил помощник.
- Какая комиссия, вы видели здесь хоть одну комиссию проверяющих чинов? Гостей мы разучились принимать, вот так-то молодой человек, - Шереметьев весело улыбнулся и подмигнул помощнику.
- Всё приготовьте в виде нарезок в боксах и заложите в холодильник, только не в заморозку. Кофе, чай, сигары – это всё есть, проверьте карту вин и алкоголя.
- Так, на сколько человек готовить? - Растерянно спросил помощник.
- На весь холодильник и на все эти шкафчики, что бы всё сверкало к девяти ноль-ноль. Я сегодня буду у Герокарис, командуйте здесь сами.
Шереметьев вышел из кабинета, улыбаясь самому себе. Судя по выражению лица помощника, Семён вёл себя необычно, всегда немного скованный, рассудительный и немногословный он вёл себя теперь как-то необычно для окружающих. Внутри всё пело в предчувствии праздника. Вспомнились послевоенные времена, когда само слово – гости приводило в движение всю семью. Угощать было не чем, но все готовились, мыли пол, меняли занавески на окнах, доставали последние банки с солением и варили картофель. Все становились, как-то добрее и веселее – праздник!
Вот и сейчас, Семён чувствовал нарастающее возбуждение во всём организме. Пройдя через ряд коридоров и служебных помещений, Шереметьев оказался в секторе, где командовал Алексей. Ещё на подходе, его запеленговали видеокамеры и теперь, в приёмной Герокарис, Семёна встретил рослый дежурный офицер. Он поднялся и по военному доложил, - Алексей Владимирович вышел на пару минут, я его уже предупредил о вашем визите, через минуту будет.
- Когда вы успели? Шёл я быстро и отлично знаю, где вы меня засекли.
- Дежурный офицер показал небольшой пульт в ладони с тремя кнопками – красной, жёлтой и синей.
- Что это за светофор?
- Оперативная сигналка – красный опасность, желтый – внимание, синий – эвакуация!
- И какую кнопку вы нажали, - засмеялся Шереметьев, - неужели все сразу. Начальство – это всегда опасность, требующая внимания и, возможно эвакуации.
- Семён обернулся к двери и увидел Алексея, стоящего в проёме и с интересом наблюдающего за разговором.
- Вы уже здесь? А, я с вашей сигнализацией знакомлюсь, - Шереметьев указал пальцем на пульт, теперь зажатый в ладони офицера.
- Это для оперативной работы, когда нельзя засорять эфир, а нужно предупредить коллегу. Там ещё много вариантов использования, целая система, от азбуки Морзе до коротких команд. Радиус действия до десяти километров, а так с виду – пульт для авто!
- Алексей подошёл к двери своего кабинета, распахнул дверь и широким жестом пригласил Семёна войти.
- Извините, вы же не предупредили о визите, ходил к своим орлам на занятия. Испанский язык мне надо немного подтянуть.
- Ну и как они?
- После вашей команды - стоп, стало очень сложно, ребята хотят на плейер. Несколько месяцев такого состояния и ребят надо будет менять. Преподаватели отмечают, что внимание к занятиям становиться хуже.
- Понимаю, если музыкантам выдать только ноты и лишить их инструмента, то вряд ли они будут хорошо играть на первом концерте.
- Алексей улыбнулся, - лучшего сравнения я бы не придумал!
- Потерпите немного, нам надо решить, что играть и где играть, надеюсь, нам в этом поможет наш завтрашний гость. Вы хоть чаем меня угостите?
- Вы пригласили Николая Яковлевича к нам? – На лице Алексея выступил яркий румянец.
- Я же вам обещал!
- Я, как-то отнёсся к этому, как к теоретической возможности, а вы действительно пригласили его к нам. Человек он интересный, но подойдут ли нам его манеры глубокого внедрения. Задачи разные, стиль разный. Мы собираем похищенное у государства, а он привык работать, собирая информацию по крупицам, годами выслеживая жертву, подбираясь к ней, потрошит до самого дна. Мы используем готовую информацию, а он её создаёт сам.
- Так чай будет или нет? Я у вас надолго, часа на два, а потом пойду к аналитикам, потом к технарям – айтишникам. Хочу сам всё просмотреть перед визитом.
- Алексей поднялся, открыл стенной шкаф и стал готовить чай. Заметив на столе пепельницу, Семён почти радостно воскликнул, - да вы, батенька, стали курить?
- Нет, это для гостей, у меня и коллекция этой дряни есть, на любой вкус.
- Похвально, а то я, грешным делом, пристрастился к сигарам и текиле, вот брюшко отрастил, самому противно, а иногда надо соответствовать.
- Пробуя чай, Семён думал, как правильнее настроить Алексея к встрече с Коперником, он чувствовал, что его одного не хватит, что бы убедить старика включиться в их работу.
- Я собираюсь раскрыть перед стариком все наши планы, вы мне должны помочь, Алексей Владимирович.
- А, у нас они есть?
- Вопрос Алексея заставил Шереметьева вздрогнуть, нет, эти господа разведчики весьма наблюдательный народ. Действительно, если были бы планы, то зачем беспокоить ветерана?
- Вы сомневаетесь, что мы делаем большое дело для страны?
- Делали, делали, да всё переделали, извините Семён Витальевич, я же помню, что когда вы приглашали меня для этой работы, то всё было как-то живее. Или основная наша цель была наказать и отобрать? Тогда моя миссия на этом закончена. Последние события на островах показали, что мы дошли до определённого предела наших возможностей. Дальше разрабатывать эту систему просто опасно и не результативно. Как говорит наш президент – контрпродуктивно.
- Вы так решили?
- Ничего я не решал, но это какой-то тупик, надо придумать нечто новое, вот об этом я думаю постоянно.
- Шереметьев с ужасом подумал, что слово «тупик» наиболее подходит и к его состоянию. Он сразу отбросил эту мысль, и как ни в чём не бывало, спросил, - и что же вы придумали?
- У нас есть громадный потенциал - НАЦ, моя оперативная группа, головастики из отдела айти технологий, закрытые средства связи и всех мыслимых и не мыслимых коммуникаций, но всё это живёт какой-то своей жизнью. Страна остаётся в каком-то подвешенном состоянии. Санкции, двойные стандарты в политике, увязание в банковской сфере запада. Теперь любая малюсенькая страна в Прибалтике, может нам указывать, как жить. Евросоюз принимает решения, только угодные США.
- Алексей замолчал, с каким-то испугом в глазах посмотрел на Шереметьева и словно оправдываясь, продолжил, - где же наш потенциал, чем мы помогаем России? Даже изъятые средства, мы храним, тайно от государства – Хранители силы! А в чём наша сила?
- Это хорошо, что вы задаёте себе такие вопросы, - Семён прервал невольную исповедь своего подчинённого, - значит можно работать дальше.
- Через минуту молчания, Шереметьев совсем другим тоном предложил, - нам с вами нужно всё это донести до Коперника, только без этого нытья, просто показать наш весь потенциал. Потенциальная энергия всегда может превратиться в кинетическую, только надо найти точку опоры и подходящий рычаг.
- Шереметьев поднялся, - спасибо за чай, мне нужно двигаться дальше. Как вы думаете, стоит ли посвящать аналитиков в наши планы?
- Не знаю, я бы решил это после встречи, надо посмотреть реакцию старика.
- И это, тоже правильно!
- Шереметьев вышел из кабинета Герокарис и стал обходить всё своё, как ему казалось, большое хозяйство. Теперь, оно не казалось таким большим и важным, всё какое-то окукленное, замкнутое на какие-то свои задачи. После слов Алексея, Семён смотрел на всё другими глазами. Он, разумеется, прав, во времена Ковальчука, здесь всё было нацелено на какую-то перспективу, прошли годы, и перспектива как-то за мылилась. Каждое достижение было, или его собственным, или гордостью отдельных лиц. А, стане что? Она даже не знает, что есть какая-то новая возможность отстоять своё место в этом беспокойном мире, ну разве только ядерное оружие. И это уже стало вчера. Подписан, или не подписан договор о не распространении, а угроза остаётся. Теперь возникли новые инструменты, Алексей прав, можно что угодно творить с помощью цифровых баз данных, которые накоплены и хранятся где-то в Силиконовой долине и в других дата центрах, корневых серверов в центрах интернета на западе и в США. Какая сейчас разведка? Она вообще не нужна в старом обличии. Вся информация сливается в одно место самими потребителями, такого привлекательного инструмента не было никогда. Не надо подслушивать разговоры, перехватывать документы, миллионы пользователей сами, того не ведая, хранят в облаке всё, что надо любой разведке. Как говорят айтишники, след от человека теперь остаётся с момента его рождения, надо только уметь пользоваться приложениями и иметь поисковые программы. Куда деваются регистрационные книги в различных загсах? Всё переводится в цифру, и храниться в электронном виде. Никто и не заметил, как детские игры превратились в источник информации, а теперь, вообще, каждая минута рекламы призывает пользоваться, только цифрой. Как же это удобно, всё для вас!
Быстро проговорив с руководителем аналитического центра, Семён поспешил в свой кабинет. По дороге, переговорил с группой айти – технологий. Формально, руководитель группы был назначен давно, но это формально. На самом деле, каждый из полутора десятков специалистов занимался своей темой. Иногда это была разработка прикладных программ, иногда, взлом серверов и перекачка информации. Ещё молодые ребята подсмеивались над своим непосредственным руководством, обращались к нему только в двух случаях – когда нужно было железо и когда приходилось выстраивать график хака! Беседуя, как-то с одним молодым дарованием, которое попало в центр почти из КПЗ, Семён не поверил, что тот легко взломал сервер министерства обороны России, желая почистить данные своего приятеля. Тогда он больше верил Михаилу Марковичу.
- Такие молодые люди – штучный товар, - смеялся Ковальчук, - раньше брались на особый учёт фальшивомонетчики и медвежатники, а теперь мы ищем и дорожим такими, как Петенька. - А, Петеньке всего 19 лет!
Шереметьеву важно было не просто показать Копернику, что делается сейчас, а весь потенциал возможностей, которые должен увидеть он сам, иначе разговора не получиться и перспективы останутся на бумаге.
Проверив содержимое холодильников и кухонных шкафов, Семён остался доволен. Вдруг, ему пришла в голову шальная мысль, а что? Ковальчук создал неплохой центр, пока он был жив, всё как-то крутилось и вертелось, каждый день было что-то новое, а теперь, всё работает, почти так же, а лидера нет.
Надо попробовать, предложить возглавить НАЦ, Копернику. Переселить его сюда на полное обеспечение, кое-что перестроить и всё заработает.
- Спешишь Семён! – сам себя остановил Шереметьев, - ещё неизвестно, чем закончиться встреча, старый человек со своими пристрастиям и привычками, захочет ли связывать себя.
Чем больше думал об этом Семён, тем больше убеждался, что именно так будет лучше. Взглянул на часы. Коперник должен быть дома. Медленно набрал номер. Три гудка вызова оставались без ответа, Семён уже собрался отключиться, как вдруг, раздался женский голос, - вас слушают.
- От неожиданности, Семён забыл отчество помощницы Коперника и теперь пытался вспомнить его, - кто это?
- Извините Валентина Петровна, это гость Николая Яковлевича, вы меня помните?
- Помнить помню, только я Ивановна, Николай Яковлевич сейчас занят, освободиться сам перезвонит.
- Связь прервалась.
- Буквально через минуту зазвонил телефон, Семён, даже не успел его положить на стол.
- Да, да!
- Извините, Валюша сказала, что вы звонили, поздоровавшись, как-то весело, спросил Николай Яковлевич.
- Да, звонил. Если вы не возражаете, то завтра часиков в девять я мог бы заехать за вами, не люблю откладывать надолго свои обещания.
- Уже завтра?
- Вас что-то смущает?
- Завтра у меня биллиард, если помните, но это к вечеру, на пару часов могу. У меня самого возникло желание, задать вам пару вопросов.
- Вот и отлично! Подниматься за вами надо?
- Ждите в низу, какая будет машина? Я вам не профессор из семнадцати мгновений весны, цветы в окне не ставлю.

-«-

После разговора с Коперником, ушла какая-то угнетающая тяжесть от неопределённости. Шереметьев по-мальчишески взлохматил волосы на голове и что-то начал напевать. Впервые за долгое время он почувствовал себя счастливым.
Открыв навесной кухонный шкаф с напитками, он начал перебирать бутылки, как выбирают галстук, готовясь в гости – возьмёт в руки бутылку, подержит, поставит на место. Платиновая текила! То, что надо! Прихватив, бутылку и стопку на пятьдесят грамм, Шереметьев расположился в привычном кресле и налил в стопарь первую порцию напитка. К текиле он пристрастился, после того, как ему продемонстрировали из чего сегодня делают водку. Любое, самое сложное стекло, проверенные бренды, а содержание может быть не предсказуемым. С тех пор и перешёл на текилу, правда, советуют периодически менять привычки. Появился новый бренд, или производитель – годик можно пить, потом надо искать другое питьё. Глядя на бутылку Семён почему-то вспомнил этот совет и усмехнулся. Меня и коньяком палённым пытались угостить тридцатилетней выдержки.
Подойдя к письменному столу, Шереметьев разыскал лист бумаги с заготовленным планом завтрашней беседы. План не план, а скорее памятка для себя. Самое сложное войти в беседу, войти надо так, что бы собеседник понял, что от него хотят, но ничем не ограничивать ответ.
Вся сложность была в том, что его завтрашний визави - человек умный и опытный, с таким не поиграешь в викторину - вопрос – ответ, ответ – вопрос. Надо придумать нечто новое. Семён Витальевич пропустил ещё стаканчик текилы, раскурил сигару, но не стал садиться в кресло, а стал медленно прохаживаться вдоль стены.
Первое - познакомить с базой.
Второе – провести совещание, пусть, если захочет, сам позадаёт вопросы.
Третье – спросить, без всяких условностей, что можно с этим сделать, как бы он сам поступил.
Оставив листок с тремя пунктами на столе, Шереметьев позвонил дежурному и заказал машину на половину восьмого утра.

-«-

К удивлению Шереметьева, Коперник сразу появился у выхода из своего подъезда, как только он ему позвонил. Создавалось впечатление, что он давно стоял, там полностью собранный и готовый к поездке. Семён усмехнулся, - как мальчик, ожидающий интересной поездки за город.
Поздоровавшись, Коперник с завидной лёгкостью влетел в открытую дверь салона авто и как-то весело скомандовал, - можно ехать. Семён даже не успел ничего сказать, а старик сразу засыпал его вопросами.
- Долго ехать? Судя по всему день предстоит пасмурный и ветряный, поэтому я кое-что прихватил с собой. Весело показав небольшую сумочку, похожую на плечевую бар сетку, Николай Яковлевич на некоторое время смолк. Через полчаса он вдруг опять ожил, - так вы обитаете на юго-западе? А я почему-то думал, что в районе Ленинградки.
- Скоро будем на месте, город ещё не стал в пробках, так что нам повезло. Кстати, познакомьтесь, это ваш водитель – тоже Николай, но Петрович. Он вас будет возить в случае необходимости.
Действительно, вскоре машина свернула на какое-то загородное шоссе и въехала в небольшой лесной массив. Берёзовый лес был ухожен и походил больше на берёзовую рощу, но и она скоро закончилась. Переехали по мостику небольшую речку, и попали в новую зону, где чередовались островки деревьев с большими полянами с жухлой травой.
- Удивляюсь, так близко от Москвы, а дач не видно.
- Заметил Коперник и как-то по-особому посмотрел на Семёна.
- Да, это не пригород – окраина новой Москвы, застройка ещё предстоит, но не здесь. Это место уже давно освоено, только вы этого не замечаете.
Машина плавно подкатила к центральному входу в НАЦ, вышли из машины. Коперник не спешил заходить в здание, он постоял немного у входной двери, потом отошёл на десяток метров налево, потом на право, огляделся вокруг, кивнул головой и направился к двери, где его ждал Шереметьев. Добротно выполнено, а почему одноэтажное строение, земля здесь дорогая?
Прошли дежурного, который завидев начальство, сразу подтянулся, разве только честь не отдал. Прошли знакомыми переходами, и попали в зону, которую организовал для себя Ковальчук.
- Вот и прибыли в моё логово. Позвольте, мне вас познакомить с особенностями этого офиса, - Шереметьев стал подробно рассказывать о тонкостях организации своего рабочего. Больше остановился на демонстрации связи со службами, возможностями установленной аппаратуры, которая позволяла выводить на экран всё, что хранилось в громадной по объёму цифровой библиотеке.
- Здесь нет никакой связи с внешним миром. Любимого интернета нет, нет и каналов обычной связи, есть только один оптоволоконный выход на коммутатор, который отнесён на большое расстояние от центра. Практически всё построено на локальной сети.
- А, это удобно? – Спросил Коперник, прищурив глаза.
- Это, прежде всего, безопасно. Первая линия защиты от дурака. Теперь слова – забыл, не обратил внимания и другие, подобные, не имеют ни какого значения.
- Точно это для таких как я стариков! - Коперник рассмеялся и поставил, наконец, свою сумку на край стола.
- Позвольте, я покажу вам здесь всё сразу, а потом, обойдём весь центр.
- Это всё напоминает мне что-то знакомое, но я не собираюсь у вас ничего покупать, а вы продавать, так что с этим можно не спешить. Угостите меня чаем, а то я толком не успел дома позавтракать.
- Тогда можно перекусить, - Шереметьев посмотрел на часы, - ранний ланч!
- Не надо ланча, я только попросил стакан воды!
- Прошли все помещения, личный номер Шереметьева с тремя спальными комнатам, ванна, санузел, небольшая гостевая, кухонька для холостяка. Коперник осматривал всё это молча, только кивал головой и что-то шептал.
- А, где ваша семья?
- Здесь семьи нет и быть не может – это рабочий офис руководителя, там, в кабинете работа, а здесь кратковременный отдых. Вы разве впервые видите такую организацию покоев крупных руководителей. Приходиться проводить много времени в этом пространстве.
- Да, уж насмотрелся за шестьдесят лет, - засмеялся Николай Яковлевич, - особенно во времена советского застоя. Тогда было даже соревнование, у кого больше кабинет и вот такие зоны отдыха, не знаю, когда люди успевали работать!
- Признаться, я не был в своей городской квартире года два.
- Сдаёте?
- Почему сдаю, - не понял Семён, - просто нет времени там бывать.
- Это понятно, если все ваши вещи здесь, то, нет надобности, каждый день ездить домой, а всё же, где ваша семья?
- Дети взрослые, у них свои семьи, а жены давно нет.
- Выходит вы один?
- Выходит. – Шереметьев растерянно думал, зачем это всё старику.
- Мы с вами в чем-то похожи, только я превратил свою квартиру в офис для работы, а вы наоборот – офис превратили в квартиру. Ладно, уж, показывайте всё ваше хозяйство, пока я на ногах твёрдо стою. Потом поговорим, обменяемся мнениями и немного поработаем.
Начался большой обход, Шереметьев давал краткие пояснения, опуская подробности, Коперник лишних вопросов не  задавал, только иногда останавливался и внимательно рассматривал помещение. В отделе аналитики он обратил внимание на то, что весь он был разделён на какие-то зоны, на какие-то тематики, но и тогда вопросов не задавал.
В кабинете Герокарис, Коперник оживился, стал задавать вопросы и не Шереметьеву, а напрямую Алексею Владимировичу. Семён не мешал их беседе, но что-то его настораживало. Услышав о составе стандартной группы, которые осуществляли акции за рубежом, Николай Яковлевич засыпал Алексея уточняющими вопросами. Похоже, ему было это не только интересно, но и знакомо.
- Значит, вы имеете два звена в каждой группе – одно постоянного пребывания в стране, другое прибывает только на период акции. Я правильно вас понял?
- Если грубо, то так, но это не всегда. В основном мы используем местных юристов, нотариусов и банкиров, а работу с клиентами проводят прибывающие специалисты – психологи, силовики, даже аналитики и специалисты по ценным бумагам.
- Отлично, потом вы мне подробно расскажете всю схему подготовки акции, думаю, что Семён Витальевич возражать не будет. Коперник задал ещё малозначащие вопросы и неожиданно спросил, - вы докладываете руководству СВР о проводимых акциях?
- Вопрос был обращён неизвестно кому – Шереметьеву, или Герокарис, но оба промолчали, делая вид, что это не к нему.
- Прошли все тренировочные помещения Алексея, побывали в коттеджах, где проживали преподаватели в период занятий.
Когда Алексей уточнил у Шереметьева, во сколько начнётся совещание, Коперник забеспокоился, - а мне там тоже надо быть? Признаться, мне как-то не хочется. Я же гость, зачем мне слышать ваши тайны.
- А от вас ещё что-то можно скрыть, ели вы теперь знаете все наши секреты, - Семён, как-то искусственно рассмеялся и подмигнул Алексею.
- Я видел в вашем кабинете удобный уголок, можно я там попью чай, пока вы будете работать?
- Алексей и Шереметьев переглянулись.
- Вы хотите быть, но не участвовать?
- Вот именно, как вы хорошо сформулировали – быть, но не участвовать!
- Стали подтягиваться приглашённые на совещание сотрудники, входили, занимали привычные места, переглядывались, шептались, всё как обычно. Заведующий аналитическим отделом, мужчина лет пятидесяти, с видом настоящего профессора, покосился в сторону, где сидел Коперник и что-то шепнул айтишнику, совсем молодому парню, оба рассмеялись.
Шереметьев, сидящий во главе стола, кашлянул, взглянул на присутствующих и тихо произнёс, - господа, пора начинать работу.
Первым, как всегда отчитывался аналитик, - господа, за последнюю неделю мы не можем отметить изменения в активности, или возникновение новых интересных центров напряжённости, но общий фон возрос на порядок. Мы провели более тщательное исследование традиционных зон и пришли к выводу, что не типичные всплески наблюдаются в трёх зонах - Великобритания, США и западная Европа. Продолжаем динамическое наблюдение. Доклад закончен.
- С чем вы связываете изменения общего фона, - задал вопрос Шереметьев и покосился в угол кабинета, где сидел Коперник.
- Мы уже делали предварительные выводы, Семён Витальевич, всё связывается с мировым кризисом.
- А, почему рост?
- Кризисом охватываются всё новые сферы и плюс пандемия, которая даёт такой всплеск. Если разложить всё на составляющие, то, как раз получается такой суммарный уровень роста пси-энергии.
- Смотрите, как бы нам не просмотреть на фоне пандемии нечто новое. Успокаиваться, или успокаивать себя и нас не надо, объясняя всё кризисными явлениями. Во времена кризисов и возникают новые социальные проблемы.
- Мы сравнивали наши данные с материалами СМИ, рассматриваем каждую зону роста пси-энергии в совокупности с процессами на участках, всё пока в соответствии с реальным положением дел на местах. Правда, несколько замялся докладчик, есть пара зон, которые не укладываются по нескольким параметрам, мы их держим под постоянным контролем.
- Что за зоны? – Шереметьев чуть повысил голос и строго посмотрел на докладчика.
- У вас, Вадим Аркадьевич, всегда всё хорошо или под контролем, а я бы хотел услышать именно от вас подробный анализ изменений. Мне нужны все причинно-следственные связи! Михаил Маркович разработал систему, которая позволяет увидеть малейшие изменения в мире задолго до того как прореагирует общественность или СМИ, а вы на них ссылаетесь. Вы что разработали свою методику? В следующий раз, я жду более подробного и точного прогноза, а то, что можно узнать из СИМ, я и сам легко делаю.
- Профессор пытался что-то пояснить, но Семён остановил его движением руки, - завтра мы с вами побеседуем отдельно и подробно о работе вашего отдела.
- Следующий доклад был молодого человека, который всё время чертил на листе бумаги какие-то символы. Услышав своё имя, он отложил ручку в сторону и уставшим голосом произнёс, - мы всё выполняем в срок и строго по заданию аналитиков и Алексея Владимировича.
- А как с моим поручением? Забыли?
- Нет, всё готово, нужно решить, какую отрасль будем ставить под пилотный проект и ещё несколько мелких вопросов.
- Каких, это мелких вопросов, я же вам согласовал постановку на спутниках вашей аппаратуры.
- Нам нужна самостоятельная группировка спутников, для пилотного проекта достаточно пока и устройств, но есть вероятность, что при совмещении, может произойти утечка информации. Я же вам подавал подробную служебную записку. Создать свою платформу можно, но тогда нужно и своё железо, а сегодня в спутниках используется электроника и все микропроцессоры, вы сами знаете, каких производителей. Пока мы не будем иметь свой комплекс от А, до Я, запускать свою платформу просто опасно.
- Шереметьев сосредоточено искал что-то на своём столе, потом, вскинул голову и растерянно произнёс, - извините Олег, я вас не совсем правильно понял. Посчитал, что можно начать, подключившись к действующей спутниковой группировке.
- В нашем техотделе разработаны микропроцессоры на новых принципах работы, уже получены хорошие результаты с использованием нано технологий и нано материалов. Очень не хочется торопиться и сдать всё нашу платформу конкурентам. Вы забываете, что сама платформа требует своей обвязки приложениями, а это добрая сотня программ. Я не ошибся? Это ваше задание?
- Да, задача была именно такая – полная автономия и не совместимость с программами конкурентов, - Шереметьев улыбнулся, - вы хотите сказать, что у вас почти всё готово, вы можете приступить к реализации проекта?
- Нужны хорошие испытания наших ОКР, вот, что я хочу сказать.
- Прошу, конкретно описать это, так сказать для внедрения, не буду же я на пальцах пояснять ваши желания смежникам, - голос Семёна Витальевича был каким-то тёплым - отеческим.
- Вы попросили, мы сделали, но лучше, если эти смежники будут из наших ребят.   
   - Вы хотите создать своё производство? – Удивился Шереметьев, - в таком случае, нам потребуется подобрать какое ни - будь убитое профильное производство, переоснастить его для ваших целей, а за вами кадры. Подходит такой вариант?
-  Нет, лучше не переоснащать старое, а создать новое. Так будет продуктивнее. Кадры нам старые не нужны, оборудование  тоже, а старые стены потребуют полной перепланировки под наш технологический процесс. Я уже просчитал, если всё выполнить на одной платформе и производство железа, и производство микропроцессоров, то нужно очень компактное чистое место – около трёх тысяч метров. Всего три этажа, два из которых под землёй.
- А, ракетная техника вам, случайно, не нужна? Шереметьев широко улыбался, ему явно нравился подход этого юного дарования.
- Нашу платформу можно вывести в космос любым носителем, а если не применять интернет – технологию, то и без космоса можно обойтись, только это дороже. Наземная сеть станций для локальной сети вполне подойдёт. Ребята промоделировали. Чередование наземной сети с космосом даёт мировое покрытие, а риск уменьшается втрое.
- Теперь Шереметьев не улыбался, он как-то сразу понял, что Олег со своей группой головастиков далеко ушёл от полученного задания и теперь предлагает то, что ещё надо осмыслить.
Отпустив аналитика и Олега, Семён Витальевич, обратился к Копернику, - может быть, присоединитесь к нам. Вопросы, связанные с работой Алексея Владимировича, мы обсуждаем отдельно, не надо знать посторонним, чем занимается Алексей на самом деле. Формально он возглавляет службу безопасности.
- А, я разве не посторонний? – Засмеялся Коперник, но глаза оставались серьёзными, - я здесь так хорошо устроился, как в бельэтаже Большого театра. Поговорите, а я здесь посижу, не хочется вам мешать.
- Формально, Алексей уже высказал все свои сомнения Шереметьеву и теперь не знал что говорить. Пауза затянулась. Шереметьев хотел, что бы Николай Яковлевич услышал сам из уст Алексея о застое, который накрыл весь отдел. Начал сам задавать вопросы.
- По вашей оценке, сколько ещё осталось нам собрать?
- Где, в стране, или за рубежом? – переспросил Герокарис, не понял, что Семён задал вопрос для Коперника.
- Оценки разные от одного, до двух триллионов в долларовом исчислении, но лёгких денег уже не осталось. Всё или в недвижимости, или в ценных бумагах. Какой-то процент можно рассматривать, как безвозвратные потери. На пару лет нормальной работы.
- Напомните, какая структура наших вложений, - Шереметьев посмотрел в угол, где сидел Коперник, как бы подчёркивая, что вопрос задан для него.
- По памяти трудно вспомнить, но основная масса храниться в драгметалле, камешках, процентов тридцать в акциях крупнейших мировых концернов, двадцать процентов лежит на счетах двух фондов.
- А, камни и драгметаллы хранятся в банковских ячейках?
- Да, нет же, мы с вами давно решили, что все банки в России подотчётны ФРС или мировому банку развития, так что храним драгметаллы в собственных хранилищах, правда приходиться периодически их менять, потому, что усиленная охрана вызывает вопросы. Я попробовал два хранилища организовать на территории воинских частей – особо охраняемый объект – ядерные и химические отходы, но это сейчас стало опасным. Охраняют хорошо, тайна сохраняется, но этими, опасными точкам, всё чаще интересуются международные террористы. Вот уж не думал.
- Достаточно тайн, Алексей, - раздался голос Коперника, - подходите, чай попьём, да и у меня возникло два вопроса, если е возражаете, а эту бухгалтерию можно обсудить в другое время.
- Шереметьев и Герокарис поднялись со своих мест за большим столом, словно давно ожидали команду. Семён приложил ладонь к заварочному чайнику, - совсем холодный! – Заварил свежий чай, разлил по чашкам и устало присел в своё кресло.
- Что же вы не пьёте, Николай Яковлевич, опять остынет?
- Извините, Коперник провёл ладонью по своему животу, - здесь уже булькает.
- Алексей, скажите мне, только не спешите с ответом, вы работали по своей программе и в России и в других странах?
- В России работает федеральная служба (ФСЭП), там всё по законам России, а мы работаем в юрисдикциях других государств.
- Понятно, тогда второй вопрос, где вам работается наиболее трудно, где вы встречаете сопротивление или ощущаете давление?
- Трудно? Не знаю, мы везде работаем с предельной осторожностью, только есть страны, в которых мы стараемся меньше следить, стараемся проводить акции быстро, даже иногда, переводим акции в соседние страны.
- И всё же? – Настаивал Коперник.
- Это стары содружества.
- Вы имеете в виду сраны содружества Её величества?
- Да, но и в Европе чувствуется напряжённость, пару раз мы попадали в большие переплёты в которых, нас почти ждали. Всё время сталкиваемся с МИ-6. Сначала мы думали, что это ЦРУ, а потом разобрались. И знаете, что говорят наши оперативники? Нас беспокоят не явные агенты этой службы, а их пятая колона, они везде. Тем более, сейчас, когда русофобия в Европе достигла гигантских размеров и в каждом новом человеке, европеец видит агента Москвы. Приходиться работать под выходцев из стран восточной Европы, или под МИ-6. Мы рассчитывали, что пока они разберутся, удастся завершить акцию.
- Удавалось?
- Дважды были потери.
- Вы об этом мне ничего не докладывали, - с удивлением произнёс Семён и осуждающе посмотрел на Алексея.
- Это нормально, хорошо спланированная операция должна предусматривать и такой поворот событий, - Коперник успокаивающе махнул рукой в сторону Шереметьева.
- И всё же, как вы из этого выходили?
- Один раз пришлось использовать легенду простого рэкета местных группировок, но наш человек сел, это было в Румынии. Второй раз, пришлось с боем отбивать двух человек прямо из полицейского участка, там была задействована женщина и вообще не оперативный работник, а только специалист – консультант. Была опасность полного раскрытия и не этой одной акции, а всего проекта, она знала достаточно много.
- Знакомая картина, - улыбнулся Коперник, - ну на сегодня достаточно вопросов. В целом работа поставлена неплохо, как у нас в СВР, только у вас определённая цель – проект, а СВР забрасывает сеть с более крупной ячейкой. Но понятно одно уязвимости остаются одни!
- Отпустив Алексея, коллеги остались одни. Шереметьев с беспокойством посматривал в сторону Коперника, но старик сидел в кресле и не подавал никаких признаков интереса к продолжению разговора.
- Что скажете, Николай Яковлевич? – Не выдержал испытания Шереметьев.
- У меня к вам пара вопросов, один главный, второй уточняющий, - грустно улыбнулся Коплер.
- Я готов ответить на любой вопрос. Вы всё увидели, мы вам открылись, как будто признались в любви. Какие могут быть, после этого, тайны, - Шереметьев с беспокойством смотрел на Коперника и думал, что теперь просто закончить разговор не удастся, пора делать предложение.
- Опасное признание, Семён Витальевич, даже при страстной любви нельзя доверяться только чувствам, если бы вы были моложе, то я предположил бы, что у вас гормоны играют, а так, ваше сравнение с признанием в любви не совсем уместно.
- Немного пожевав губами, словно беззвучно проговаривая, что-то Коперник, тихо спросил, - чьё это всё?
- Не понял, простите!
- Ну, кто это всё, создал и к какому ведомству относиться ваш НАЦ? Я, прикинул, на пальцах, созданы вы лет десять - пятнадцать назад, не меньше, а это приходится на не совсем благоприятный период для страны. Вот и возникает вопрос, кто это создал и для каких целей, понятно, что КГБ здесь не причём, да и моё ведомство тоже, тогда кто, кто хозяин?
- Шереметьев нервно поднялся из кресла, - я вам обещал устроить ланч, теперь самое время, сейчас посмотрим, что у нас есть. Семён направился к холодильнику и стал выставлять боксы на кухонный прилавок.
- Вы, что меня не услышали? Или будем играть втёмную?
- Одно другому не мешает, будем беседовать и перекусим.
- У меня с пищеварением так не получается – хорошее настроение – хорошее пищеварение, а так можно отравиться.
- Шереметьев замер с очередным боксом в руке. Воспоминания захлестнули его,  Семён стал припоминать все обстоятельства тех далёких лет.
- Началось всё это, если так можно сказать, почти четверть века назад, я вам всё расскажу подробно, если это так сильно влияет на ваше пищеварение.
 - Семён хотел пошутить, но сам, пожалуй, впервые, задал себе подобный вопрос. А действительно, кому это всё принадлежит. Он никогда не думал об этом, ему всегда казалось, что такого вопроса вообще не существует. Все те, кто работал эти долгие годы с ним в одной команде – все работали только на Россию! А, юридически? Юридически всё состояло из отдельных, полу - частных фирм, ООО, ЗАО, ОАО …. А, разве в этом дело? Семён уже отчётливо не помнил, кто такую формулу предложил – давно это было. Нет, это сложилось без всякого осознанного умысла, или чьего-то решения. Премьер министр тогда сетовал, что ни на кого положиться нельзя – «всё покупается и перепродаётся». Никто никому не верил. Сначала, Евгений Иванович, который хотел остановить хаос в стране. Налаживал горизонтальные связи, пытался сохранить вместе с Масляковым, производственные связи, даже начал создавать свою команду. Тогда впервые и появился рядом с ним Семён. Рядом! Смело сказано! Растерявшийся молодой историк почти собрал материал для докторской диссертации о колхозном движении в предвоенные годы, а здесь полный развал системы. Публичность не его конёк, однокурсники и коллеги по кафедре быстро перестроились в политологи и имиджмейкеры, примыкали то к одному новому лидеру, то к другому и вскоре оказались по обе стороны баррикад. Наиболее либерально настроенные рвались на запад, другие как-то робко, продолжали проповедовать принципы социализма, их тоже можно было понят – они теряли точку опоры в жизни. Не моральные убеждения, а материальную опору – «профессором можешь ты не быть, но кандидатом быть обязан!»,  «кандидатская – для детей, а докторская – для внуков!».
Всё началось, пожалуй, с Виктора Степановича! Он почему-то всему удивлялся. Как-то в разговоре он услышал от него одну фразу – «все гребут только к себе, а к России никто не подгребает», или – «Вон, что твориться, Чубайс всё раздаёт налево и направо – бери - не хочу, даже денег может дать, только бери!» Начался период залоговых аукционов и с этого всё началось. Научные центры, представляющие гордость страны остались бесхозным, никто не удивлялся, если их скупали по цене сараев МТС. Труднее было с сохранением кадров, но кадры, «дело наживное», как сказа, тот же, Виктор Степанович. Да, пожалуй, началось всё с Виктора Степановича. Его воспринимали как-то необычно – умный, но совершенно не умеющий излагать свои мысли, а тот, кто понимал его, тот верил и воспринимал этого человека, как настоящего самостоятельного государственного деятеля, а не послушного исполнителя воли первого президента России.   
Шереметьев выставлял и выставлял боксы на столешницу, а Коперник с интересом наблюдал за движениями Семёна и, наконец, не выдержал, спросил, - что вы там ищете?
- Ищу ответ на ваш вопрос! – Оба рассмеялись.
- Не думал, что ответ вы прячете в холодильнике.
- Давайте определимся с завтраком, подойдите, выберете, что вам привычнее, а то я не знаю ваши пищевые пристрастия.
- Какие пристрастия – овсянка, сэр! Только у вас её, похоже, нет, так, что обойдусь соком и парой бутербродов с сёмгой. Я всё же хочу услышать ответ, так что не увиливайте, от этого зависит многое.
- Я, для себя наметил несколько вопросов, перед нашей встречей, задание для себя и для вас. Прежде чем углубляться в тему, хотелось бы их прояснить.
- Я весь внимание, коллега!
Первое - познакомить вас с базой.
Второе – провести совещание, открытое совещание, показать товар лицом. Если было бы желание, могли бы задавать вопросы не мне, а моим сотрудникам.
Третье – спросить, без всяких условностей, что можно с этим сделать,  и как бы вы сами поступил в дальнейшем.
- Так, я и уточняю, на кого вы работаете, что бы знать, стоит ли мне соваться в эту викторину. Я уже долго нахожусь в интересном состоянии – состоянии свободного выбора и мне совершенно не хочется снова кому-то подчиняться, перед кем-то отчитываться и так далее по списку, ну вы меня понимаете.
- А я вам и не предлагаю должность, нет такой должности! Я хочу предложить вам работу, а как вы её воспримете, вам решать. Пока все ниточки в нашем проекте замыкаются на мне, а я нахожусь сейчас каком-то тупике.
- Откровенно! - Коперник смотрел на Шереметьева изучающе, он словно проснулся, выпрыгнул из кресла и стал рядом с Семёном у кухонного прилавка. Перебрал боксы, отложил в сторону бокс с нарезкой сёмги, сливочным маслом и выбрал пару булочек.
- Мне достаточно!
- Семён продолжал молчать. – Коперник стал сам ставить боксы, в холодильник, приговаривая, - какая вкуснятина! Разрезал булочки, сделал четыре, небольшие, сэндвича с сёмгой, только трудно было понять чего больше сёмги, или хлеба.
- Может сёмгу положить отдельно на тарелку, - заметил Семён.
- Нет, я и так много съем рыбы, а она солёная, давление поднимется.
- Оба рассмеялись. Шереметьев приготовил себе кофе, а гостю чай, сели за стол и опять тишина.
- Скажу вам одно, если для вас это важно. – Шереметьев на секунду замолчал, подбирая слова, - мы работаем на Россию, но от неё совсем независим. Теперь вы знаете о наших источниках финансирования, ну а это всё, - Семён развёл руки в стороны, - приобреталось в соответствии с рыночными отношениями, всё по закону.
- И всё же, какие у вас контакты с руководством страны?
- Они нас терпят, и поскольку мы не заявляем ни каких  своих политических претензий, то всё происходит с переменным успехом. Нас терпят, но нам не доверяют полностью, - повторил Семён.
- Встречи, обмен мнениями, вы, кажется, числитесь в советниках президента. Как к этому относятся в администрации, не мешают?
- Пишу служебные записки президенту, не знаю, читает он или Антон, мне это не интересно. Я только отслеживаю, что после них появляется нового.
- Извините, я пробовал кое-что пробить по своим старым каналам, у вас бывают встречи с президентом, это же вы предложили формулу несменяемости власти в России.
- До этого очень далеко, к большому сожалению, все мы смертны и сегодняшний президент уйдёт, а что будет после него, только Богу известно.
- Не скромничайте, не надо со мной играть! Вы предложили неплохой вариант с Государственным советом и интересный вариант его формирования. Председатель – лучший среди равных, не избирается толпой, может вести самостоятельную политику. Какая численность Совета? Думаю, человек пятьсот? Губернаторы, которых предлагает президент, члены Совета Федерации, председатели обеих палат, члены Конституционного суда, председатель Верховного суда. Кого я пропустил? Оставили кусочек демократии в лице депутатов всех уровней, но законодательная инициатива остаётся в руках Государственного совета. Очень разумно!
- Вы так считаете?
- Словно, не слыша вопроса Семёна, Коперник продолжил рассуждения вслух, - вы неплохо используете современные технологические возможности – этот НАЦ, группа Алексея, слышал, что вы неплохо помогли в борьбе с пандемией, по крайней мере, по моим расчётам это должно растянуться на пять лет и кончиться большой чисткой человечества. Одно время, я даже был уверен в этом. Представлял себе потери в размере двух-трёх миллиардов активного населения планеты, которые пользуются благами цивилизации – Европа, США, Китай, Россия, Индия …. Я, даже представил себе, как человечество начнёт своё новое восхождение на Олимп из Африки и Богом забытых островов. Не случилось!
Но вы делаете немало ошибок, полагая, что можно пользоваться старыми методами.
- Простите, я вас не понимаю, - Семён хотел что-то возразить, но посмотрев на старика, замолчал.
- Эволюция человека по Дарвину закончилась очень давно. Все физиологические процессы давно установились на одном уровне, условия, которые являются двигателем эволюционных процессов стабилизировались на одном уровне. Остался только один орган, заложенный создателями, который продолжает эволюционировать – мозг! Да, да мозг, который всё время меняет правила жизни. Мозг научил человека летать, мозг научил человека передвигаться на современном транспорте, мозг изобретает новые и новые комбинации, создавая новую реальность – мир, или войну, любовь или вражду, удовольствия или горе. Всё теперь создаёт мозг человека, мозг, который когда-то помог человечеству выжить в борьбе с природой планеты. Может я и не прав, но после этого понимания, сразу стали очевидны все теории о внеземном разуме, который создал человеческий мозг, но забыл, как прочим другим своим созданиям поставить ограничители. Человек остаётся смертным, как биологический объект, но его душа в виде тонких энергий мозга оставляет большой след в пространстве и времени. Вы читали работы Вернадского В.И.? Как вам его теория о ноосфере? Догадываюсь, что все трудности сегодняшнего мира связаны с когнетивностью, никакого диссонанса здесь нет, просто мы не поспеваем за новым потоком знаний, которые множит наш мозг.
- Семён как заворожённый слушал откровения Николая Яковлевича и не знал, как ему поступить. Всё о чём говорил старик, было каким-то далёким, не относящимся к его проблемам.
- Вы не удивляйтесь, Семён Витальевич, я говорю вам не об отвлечённых вещах, которые многие считают бесполезной философией. Получается так, что сейчас время философов. Надо смотреть на всё под другим углом зрения. Есть такая пословица – «если не можешь победить восставших, то надо их возглавить!» За точность не ручаюсь, но смысл такой.
Так, что у вас? – Словно очнувшись, спросил Коперник, от его сонливости ничего не осталось. Давайте разбираться вместе.
Мы с вами уже говорили о цивилизациях, о странах, политическом строе в этих странах и прочей ерунде. Вы сегодня, даже не понимая этого, боретесь за цивилизацию, которая тысячу лет назад организовалась в России. Я подчёркиваю – организовалась, а не зародилась. Никаких завоеваний, одно освоение новых и новых земель на востоке евроазиатского континента. Ну, совсем немножко, пришлось повоевать на западных границах и на юге. Это нормально для колониализма средних веков, вплоть до девятнадцатого века. Двадцатый век пока разбирать не будем, это совсем рядом. Сложился и за тысячелетие окреп третий Рим! Только на секунду представьте себе просторы России, православная вера, самодержавный строй и всё это в течение тысячи лет. Никто никого не завоёвывал, каждый знал свой шесток.
- Коперник протянул руку за чайником, потрогал холодную его поверхность и стал наливать в чашку давно остывший чай.
- Я заварю свежий, - поспешил Семён.
- Не стоит, представим, что это холодный чай - Липтон! – Николай Яковлевич улыбнулся, - это одно из заблуждений, что остывший чай вреден, или не сохраняет своих свойств. Вот вчерашнюю заварку, я пить не стал бы, вредно, там экстракт тонина и прочей ерунды.
Так, на чём это я остановился? На том, что вы боретесь за сохранение цивилизации России!
Теперь ответьте мне на вопрос, почему вы всё время, да и не только вы, считаете, что Россия борется с какими-то странами? Откуда такая рефлексия? Страны, как страны, не пора ли их увидеть как одно целое. Мы же говорим о русском мире!
- Шереметьев стал уставать, постоянное ожидание чего-то нового заставляло держать себя в тонусе.
- Простите, Николай Яковлевич, мне не трудно понять вашу озабоченность тем, что говориться с экранов телевидения и на просторах интернета. Я это понимаю,  отношусь к этому так, как и вы. Меня сегодня смущает то, что Россию опять хотят измотать и поставить на колени, а это значит превратить в современную Украину.
- Вот в этом вы заблуждаетесь, милейший, Семён Витальевич, никто никого на колени ставить не хочет. – Коперник оживился на секунду, загадочно посмотрел на Семёна – маленькая ошибка. Мы, как всегда сравниваем только большие, или только малые величины, а это не правильно. Давайте увидим в этом другую аналогию.
- Небольшой глоток чая и Николай Яковлевич продолжил, - бегает собака за изгородью вашего участка, она иногда лает на прохожих, вы её подкармливаете, к себе не подпускаете – чужая собака, ну, по крайней мере, не ваша. Вдруг, однажды вы видите этого зверя у себя на участке, больного и голодного. Она виляет хвостом и выпрашивает угощение. Вы начинаете её кормить, строите ей жилище, купили ошейник. Теперь у меня вопрос. Чья это собака? Да, да – вы её кормите, заботитесь о ней и начали тренировать! Как только вы даёте команду, собака хватает поощрительную подкормку и, лая, убегает от вас в лес.
- Коперник, чуть улыбнулся, - так чья это собака?
- Если бы это была кошка, то я бы сказал, что она гуляет сама по себе, как любой кот, - желая поддержать игру, которую затеял старик, Семён не заметил, как принял условия игры.
- Это вам ничего не напоминает?
- Если вы о России, то она медведь, а не собака, - обиженным тоном ответил Шереметьев, - при этом у России всё есть, её не надо кормить, и жить, слава Богу, есть где, а вот они, - Семён указал пальцем за спину, - хотят посадить нас на цепь. Это справедливо?
- Ну вот, вы ничего и не увидели, а только сделали вид, что поняли правила игры, которую я вам предложил. В этом вся суть вопроса. Пока мы не поймём главного, мы никогда ничего не изменим, мы просто не знаем, что надо менять.
- Я посчитал ваше сравнение собаки с Россией несколько, обидным, неуместным, простите!
- Не люблю оставлять непонятые вещи. Вспоминайте! СССР, или Россия с начала прошлого века жила по своим правилам. Никто ничего ей не навязывал. Железный занавес разделял всё и быт, и экономику, и мораль. Эта гонка вооружений, которую все признавали за агрессию с обеих сторон, служила лишь забором и не более. Каждый по обе стороны от забора знал свою территорию и исполнял свои правила, а что бы они были понятны обеим сторонам, подписали соглашения – куда и как ходить в общий лес – космос, моря, океаны. Это понятно?
С тех пор, как Горбачёв объявил о перестройке, заметьте, что никто никого не завоёвывал, стали разбирать забор и в первую очередь в Европе. Оказалось, что, страны, которые раньше входили в состав сателлитов России, имели только ошейники и сразу первыми убежали в лес. Они никогда не хотели жить по правилам России! Больше того - быстро, очень быстро, выяснилось, что во время второй мировой войны все они сражались против порядков и правил жизни в России. Теперь вы понимаете, почему все страны Прибалтики, Польша, Румыния, Болгария и далее по списку, стали откровенными врагами новой России? Они просто бояться опять оказаться за большим забором. Дело даже не в том, что народы этих стран стали жить лучше или хуже, просто они стали свободными, что бы делать свои глупости.
Россия заявила, что она хочет жить по общим правилам и иметь общечеловеческие ценности. Всё это было во времена Ельцина, но во времена президентства Путина, всё изменилось. Дело даже не в именах, а дело в том, что Россия никогда не жила по чужим правилам – она всегда была самодостаточным государством. Так же как и все проходила все этапы развития от первобытно - общинного строя, до социализма, но только всё делала по своим правилам, согласно, ментальности многих народов своей громадной территории.
- Коперник на некоторое время замолчал, потом поднял голову и продолжил, - потерпите, Семён Витальевич, мне надо сделать последний мазок в нашей картине.
Россия не просто страна – это цивилизация! А, цивилизация никогда не сможет встроиться в другую цивилизацию, не обозначив своих границ, свои интересы и не навязывая свою волю. Так уж всё создано! Вот теперь можно порассуждать закончилась ли холодная война между Россией и западным миром, цивилизацией англосаксов, или она продолжается.
Вижу и понимаю вашу растерянность, господин Шереметьев, но, позвольте вам дать один небольшой совет. Когда я чего-то не понимаю в больших процессах, которые не могу охватить своим мозгом, я не ищу аналогии в истории, я начинаю искать аналогию этим событиям в простых вещах и поверьте, это очень помогает.
- Я это почувствовал, сначала не понял, при чём здесь собака за забором. Потом сразу всё стало понятным. Ваш метод с поиском аналогий, может нам сэкономить кучу времени и ресурсов. Представьте себе, что я загрузил такие вопросы НАЦ, не думаю, что получил бы за такое короткое время, такие ясные ответы, которые вы мне выложили за десять минут. Если бы с такой же ясностью, можно было бы определить, что делать дальше!
Давайте немного перекусим, а потом у меня имеется одно предложение.
- От которого я не смогу отказаться? Увольте, Семён Витальевич, я как раз хотел просить вас отправить меня домой. Я достаточно увидел у вас интересного, надо немного подумать, а это я умею делать только один.
- Шереметьев растерялся, он рассчитывал оставить старика на ночь, поговорить, может даже немного выпить. Семёну редко удавалось поговорить с кем-то вот так, на равных, послушать умных людей, не ожидая никакого подвоха или личной заинтересованности.
- У меня уже возникло много вопросов, надо подумать, - как будто продолжая мысль, заговорил Коперник.
- Предлагать мне сотрудничество не надо, если я пойму, что смогу принести вам пользу, то сам предложу, а пока надо подумать.   
 
-«-

Шереметьев не знал, что делать дальше. Последние полгода он чувствовал, что с ним что-то происходит необычное. Днём, или в обычное время суток, он работал, как всегда. Просматривал сводки, делал уточнения для очередной справки, которые, он, впрочем, давно уже никому не передавал, а писал их, как пишут дневники. Ставил очередную дату, потом перечислял факты изменений и завершал это всё короткими выводами. Так было и теперь. Завершив краткий обзор своей беседы с Коперником, Семён выключил ноутбук, выпил немного виски, приняв душ, отправился в спальню.
С этого момента начинались странности. Прикрыв глаза, Шереметьев, вдруг, почувствовал, что погружается в сон, но он мог дать голову на отсечение, что это был не сон. В его голове стали возникать картины, над которыми он размышлял ещё утром, беседуя с кем-то или анализируя отчёты. Он как будто повторял это, только пропускал события через мозг. Теперь мозг работал, так чётко, как будто невидимый фильтр убрал все шумы и помехи. Мозг повторял сохранившуюся в памяти беседу с Коперником. Старик явно о чём-то важном хотел сказать, но почему-то не сказал. Неоднократное повторенное упоминание о цивилизации, сделанное во время беседы, всё больше концентрировалось в сознании. Что хотел сказать ему Николай Яковлевич?
Почему-то всплыли в памяти воспоминания о беседах с давними друзьями, которых уже не было на этом свете. Колеснев Юра. Почему Колеснев, ведь тогда они долго беседовали о религии. Спорили, почему заповеди Бога, данные Моисею на скрижалях, всего десять простых заповедей, так и не стали нормой жизни для всего человечества, а тысячи лет оставались только призывами к верующим в лоне церкви. Почему? Почему остался этот непонятный водораздел между верой, стремлением к безгреховной жизни и поступками в миру? Возникали какие-то сцены из той простой и трудной жизни во времена фараонов, древнего Рима, во времена величия и падения Иерусалима.
Всплыло воспоминание о давнем разговоре с одним из друзей Юрия – Огановым Виктором Аветисовичем о странах империях и цивилизациях. Откуда-то из глубин памяти извлекались отдельные фразы, которые, он уже не помнил, были его, или Виктора, но тогда возникло это ощущение громадного, необъятного пространства человеческих взаимоотношений.
Шереметьев не мог понять, откуда это? Отчего и почему его мозг постоянно выхватывал какие-то частицы из памяти и возвращал, возвращал к одной точке в сознании?
Успокоения не наступало, каждый вечер он ложился спать, с надеждой просто уснуть, отдохнуть, наконец, от этой постоянной гонки разума по лабиринтам памяти. Голосов не возникало, значит, это были не галлюцинации. Семён впервые понял разницу между его собственной мыслью, которая просто формировалась беззвучно, но ясно, и голосовыми галлюцинациями, которые формировались, как сцены в театре, или кино.
Днём была обычная работа. Он заслушивал отчёты, с кем-то общался, отвечал на звонки, читал справки, но никогда у него не возникало никаких ассоциаций с тем, что ему приходилось делать во время сна, если это можно было назвать сном.
Через неделю, так и не найдя ответ на главный вопрос - отчего, или почему, Шереметьев решил позвонить Копернику.
- Да, слушаю вас, Семён Витальевич, - раздался в динамике бодрый голос Николая Яковлевича, - а я как раз вспоминал о вас, вот беспокоюсь о вашем здоровье.
- Спасибо, со мной всё в порядке! Я вот здесь подумал, не пора ли нам встретиться? – Тишина в трубке казалась каким-то провалом связи, - вы меня слышите, Николай Яковлевич?
- Слышу, - и опять тишина.
- Дайте мне ещё немного времени, мне кажется, я нашёл для вас очень интересного собеседника, только он не вполне готов. Если окажется, что я не ошибся, то это будет более интересным, чем беседа двух стариков из одного времени.
- Вы меня заинтриговали, а позвольте узнать, не с пришельцами из космоса вы общаетесь, нам как раз только этого не хватает. Признаться, я стал плохо спать, всё время думаю, о нашем разговоре, не могу найти ответов на все эти вопросы, рассчитывал, то вы мне поможете.
- Вы вошли в замкнутый круг, так бывает, но я здесь вам не помощник, нам нужен тот, кто мыслит отстранённо от того, что мы с вами знаем. Основные наши суждения связаны с верой в то, что мы знаем, поэтому многие научные центры не могут произвести свежие идеи, они зациклены и превращают свои знания в аксиомы, а это смерть.
Мне самому приходилось бывать в вашем положении, и ваше состояние мне знакомо, правда, по менее значимому поводу, чем в вашем случае. Дайте мне ещё неделю, если я не ошибся, то мы с вами можем освободиться от своих ложных убеждений и выйти из этого замкнутого круга аксиом.
- Вы мне сами дадите знать, когда будете готовы, или перезвонить, - голос Коперника был спокойным, и у Семёна не было оснований ему не верить, но то, что он услышал ….
Закончив разговор, Семён стал перебирать свои старые записи, которые хранились в особом сейфе. Он никак не мог отказаться от привычки работать с бумажными носителями, делать пометки на полях, вычёркивать, дописывать. Это шло в разрез с новыми принципами охраны данных, но Шереметьев всё время искал повод оставить это право только для себя.
Ещё одна ночь прошла в полузабытье. Теперь память Семёна скользила по событиям последних двух сотен лет в Европе. Как всегда, остановки на узелках событий, потом скольжение до следующего события и так далее. Шереметьев не мог припомнить сколько тысяч раз, он проделывал этот путь с авторами различных публикаций, монографий и многотомных трудов.
 Всё было настолько знакомо, что память ни на чём не останавливала его внимания, она просто освежала некоторые события, как при подготовке к экзаменам делают студенты и школьники. Наконец, экран воспоминаний погас и Шереметьев впервые за несколько недель, погрузился в настоящий физиологический сон. На одно мгновение он испугался, как пугаются внезапно гаснущей лампочке, а потом безвольно погрузился в пучину безпамятства.

-«-
   
Утро, как утро. Шереметьев, приводя себя в порядок впервые за неделю, почувствовал какую-то внутреннюю решимость. Это нельзя было признать за прилив бодрости, или разрешением его сомнений, но как абсолютный прагматики, принял решение - просто надо работать. Ожидание помощи от Коперника сразу ушло на второй план, за текущие проблемы.
Вызвав Алексея Владимировича, позавтракал и приготовил вопросы своему помощнику. Они так и договорились сразу - никаких письменных справок, никаких отчётов в письменной форме – только при очной встрече обсуждать все вопросы финансовой деятельности их фондов. За время их превращения в хранителей силы, оба стали очень осторожны. Созданные ими фонды чётко делились на три, почти равноценных фрагмента – наука, социальная помощь, инфраструктура страны. Так и создавали фонды под отдельные проекты. Создадут фонд – инвестируют проект и сразу захлопывают всё по типу самоликвидации, или банкротства. Обычно, пока, всё проходило гладко, только один раз хотели назначить по суду внешнего управляющего, при банкротстве, а когда разобрались, что к банкроту нет финансовых претензий, как и нет оставшегося имущества, которое можно раздербанить в процессе кризисного управления, то сразу отстали.
Вошёл Герокарис. Посмотрел в дальний угол кабинета, где они, обычно обсуждали за чаем финансовые вопросы, вопросительно посмотрел на Шереметьева.
- Здравствуйте, Семён Витальевич, давненько мы не обсуждали текущие проблемы.
- А, что есть проблемы?
- Как раз проблем нет, даже, как-то непривычно. Могу доложить всё по порядку.
- Шереметьев направился в привычный уголок, на ходу тихо бросил, - Алексей, вы знаете порядок, за вами никто здесь ухаживать не будет, так что ланч за вами.
- Алексей кивнул головой, чуть улыбнулся и направился к холодильнику. На ходу включил электрочайник, достал чайник для заварки, включил кофе машину. Семён наблюдал за движениями Алексея и думал, что у него теперь так не получиться. Сколько ему сейчас? Сорок? Тридцать пять?
- Вам кофе, как всегда, или чай? – Голос Алексея вывел Семёна из задумчивости, он уже сидел в своём привычном кресле, так, чтобы собеседник всегда был по его левую руку.
- Алексей, прошу вас, достаньте мои сигары и всё, что положено, у нас сегодня будет длинный разговор.
- Виски, тоже выставить?
- Как хотите, там есть и для вас кое-что интересное.
- Дождавшись, пока Герокарис всё приготовит, Семён Витальевич изучающе осмотрел всё на столе и весело спросил, - где же ваша любимая сёмга, там должна быть в заморозке.
Алексей достал сёмгу и стал намазывать масло на хрустящие булочки. Шереметьев неожиданно спросил, - ну как вам наш недавний гость?
- Могучий старик!
- Почему могучий, он же маленький старый тщедушный человечек. Я даже, при первой встрече, принял его за юношу, правда, со стороны спины.
- Вы забыли, кто вас на него навёл? Он только по виду такой безобидный, а на самом деле большого ума и опыта человечище. Вы знаете, мне самому интересно, только не ваше мнение о нём, а его обо всех нас. Я слышал, что он всегда может произвести впечатление на любого, только то, которое сам захочет.
- Алексей засмеялся, - можно я предложу тост за его здоровье?
- Попробуй, только его здесь ещё нет, а вы уже радуетесь и предлагаете за его здравие выпить.
- Вот, вот, пока, или ещё, но думаю, что вы его приглашали для большой перспективной работы.
- Пока не пригласил, но мысль такая есть, что-то он не спешит с ответом.
- Значит, что-то задумал!
- Давай вернёмся к главному разговору, я хочу всё знать о наших фондах, уважаемый хранитель силы!
Алексей сразу посерьёзнел, понял, что застолье кончилось и надо работать.
- Активные акции за рубежом мы свернули давно, а всех наших специалистов вернули на свои места – одни продолжают работать там, другие вернулись домой. Я за ними присматриваю постоянно.
- Шереметьев вскинул голову, - следите?
- Да нет, как можно, просто я слежу, чтобы они ни в чём не нуждались. Такой материал нельзя оставлять без просмотра. Каждого надо устроить на работу по специальности, для силовиков организовал спортивный клуб, присматриваю за семьями. Годик, могу ещё продержать их в тонусе, а потом надо что-то решать с этими спящими бойцами, или отпускать, или загружать настоящей работой.
- Подумаем отдельно об этом, только определимся с некоторыми перспективами и подумаем, - устремив взгляд в дальний угол кабинета, тихо, проговорил Семён, - вы мне напоминайте.
Давайте поговори о деньгах, что-то меня беспокоит этот процесс. Мы с вами определили четыре направления наших инвестиций, а их может оказаться больше.
- Энергетика, медицина, образование, инфраструктура в регионах и научные центры, - Алексей загибал пальцы, загнув пятый, улыбнулся, - пять!
Да, помню, только это всё очень расплывчато и почти бессистемно – сто миллиардов туда, сто сюда. Какая отдача?
- Помните, что мы решили следовать за целевыми программами правительства и президента, чтобы не усложнять систему финансирования. Например, определили в бюджете страны на фундаментальные отрасли в науке сумму и всё! Наши эксперты, привлечённые в НАЦ, смотрели, кого больше надо поддержать и тогда, через наши инвестиционные фонды, мы ведём дополнительное финансирование программ. Всё начало работать хорошо, пока не возникла возня с этими НКО. Депутаты и силовики возбудились, стали отслеживать все потоки финансирования из-за рубежа.
- Но, это связано с политикой, а мы не занимаемся поддержкой политических авантюристов.
- Вот в этом и проблема, отслеживают всё, слава Богу, работают без рвения, поэтому нам удалось немного перестроиться на внутренний контур инвестиций.
- Потери есть?
- Нет, теперь и не будет, только есть одна проблема. Мы в некоторые отрасли столько влили дополнительных средств, что могу возникнуть вопросы на самом верху. Откуда взялась такая эффективность в отдачи, на каждый рубль бюджетных вложений.
- И в чём это может выразиться?
- А, вы не догадываетесь? Начнутся проверки, я очень теперь опасаюсь, что нас могут раскрыть ни какие-то внешние враги, а самые что ни на есть наши доброхоты. Минфин, счётная палата, Банк России и силовики!
- И, что, ничего нельзя сделать?
- Кое-что мы спрятали под авторитет Шойгу – у него в ведомстве не забалуешь, это не Сердюков. У Ковальчука в центре, тоже всё понятно. Рос атом – ведомство самодостаточное, а, вот, с новыми разработками гиперзвуковых ракет пришлось поломать голову.
- Шереметьев раскурил сигару, выпил порцию виски и пальцем показал Алексею налить ещё, - продолжайте, это интересно.
- Здесь мы тоже нашли временное объяснение нашим успехам – старые заделы, ещё с семидесятых годов прошлого века. Подняли старые разработки молодых учёных из ВПК, которые успели состариться, подключили современную молодёжь. Помните, как президент с гордостью несколько раз отметил, что в России осталась талантливая молодёжь – не все мозги перекачали на запад.
- Удивительно, Алексей, свои же собственные деньги надо прятать, искать какие-то объяснения! Для чего это и почему?
- Герокарис на секунду замер, потом спросил, - можно? – Потянулся к текиле, выпил, бросил в рот дольку лимона, пожевал и только теперь взглянул на Семёна.
- Разговор продолжался долго. Планировали, спорили, решали, что нужно стране. Потом, как-то, исподволь, пришли к одному заключению – России ничего не сможет помочь, если всё останется, так как есть. А, как есть в настоящее время, нельзя пожелать и врагу. Одна половина страны была полностью в рынке, а другая, работала на этот рынок и постоянно удивлялась, что жизнь не становиться лучше.
Алексей принялся считать, насколько времени может хватить их запасов, если только тратить на разные нужды, поднимая то одну отрасль, то другую. Получалось, что на пару десятков лет.
- Да, картинка получается неприглядная, наш сундук окажется пустым раньше, чем наши друзья успокоятся, - Герокарис выпил следующую порцию текилы и заглянул в глаза Семёну Витальевичу, - что будем делать?
- Не части и помни, что уныние это большой грех, помнишь? – Шереметьев отвёл глаза в сторону.
- Получается замкнутый круг, если его не разорвать, каким-то мистическим образом, то все наши усилия обнуляться за пару десятков лет.
- У них же не обнуляются, - заметил Семён, - всё дело в прибавочной стоимости Карла Маркса. Мы хотим, что бы она распределялась между тем, кто её создал, а они всё собирают в единый кулак, бросают кусочки, как голодным псам.
- Вы это о коммунизме, или об СССР ностальгируете? Так, это всё уже мы пробовали, теперь опять свободный рынок.
- Не скажите Алексей Владимирович, дважды в одну реку не вступают. Рынок был почти всегда, теперь другая угроза, она в новых инструментах власти.
- Раздался зуммер телефона, Шереметьев секунду прислушивался, потом понялся из кресла и подошёл к письменному столу, включил соединение.
- Я, уже подумал, что вас нет, - послышался голос Коперника.
- Здравствуйте, рад вас слышать, ну что, меня можно поздравить, вы решились?
- Спешите, молодой человек, я здесь подумал, нам надо посоветоваться, могли бы вы приехать ко мне на часик?
- Когда?
- Да хоть сейчас, я вас не задержу, но без вас не могу принять решения.
- Шереметьев посмотрел на часы, - что прихватить с собой?
- Ничего не надо, у меня всё есть. После вашего угощения в прошлый раз, я почти потерял форму, - в трубке раздался смешок.
- Тогда, в течение часа, ждите, удобно?
- Вполне.
- Алексей всё это время сидел в углу и прислушивался к разговору, - старик?
- Да, надо ехать.

Глава 12.      Аналитик.

Дверь открыл сам Коперник, даже не спросив - «кто там». Шереметьев забыл, что старик всё просматривает на экране. Он стоял в мягком костюме, который нельзя купить в магазине, но это было очень удобное одеяние для пожилых одиноких людей. Байковая в клетку рубаха, была в тон фланелевому пиджаку, подпоясанному толстым шнуром, вместо ремня, с небольшими кисточками на концах. Брюки бежевого цвета из вельвета в толстый рубчик, заканчивались войлочными тапочками.
- Проходите, проходите, нам надо немного поболтать.
- Николай Яковлевич повёл гостя в кабинет, приговаривая по дороге, - нам здесь будет удобно и чай готов.
- В кабинете ничего не изменилось. Все вещи, казалось, занимали свои места годами, не нарушая порядок установленный хозяином. Если бы Шереметьев не знал, что у Коперника есть помощница, то не удивился бы, если бы узнал, что он убирается сам. Проследив взгляд Семёна, Николай Яковлевич показа рукой на знакомое кресло, - одну минутку, - вышел.
На письменном столе Шереметьев заметил стопку разложенных бумаг и включённую настольную лампу. Значит, Коперник работал.
- Появился хозяин с подносом в руках, Шереметьев поднялся, желая помочь, но Коперник остановил его, - сидите, сидите, я сам справлюсь. – Расставив всё на столе, Коперник сел в кресло и, сделав небольшой глоток чая, проговорил, - не будем терять время, я поразмыслил, над тем, что увидел у вас в центре, прикинул возможности и понял, что вам нужен другой человек.
- Рука Шереметьева, потянувшаяся к чашке с чаем, повисла в воздухе, он сначала подумал, что не расслышал, или понял не так.
- Какой ещё человек?
- Другой, я совсем старый, да и вы уже не мальчик, а то, что я понял, рассчитано на не один десяток лет. Как это говориться – «жаль, что жить в эту пору прекрасную, уж не прейдётся ни мне не тебе»!
- Коперник рассмеялся, - не  расстраивайтесь, Семён Витальевич, если бы было по-другому, то я бы вообще ограничился парой советов тактического характера и всё, а у вас наблюдается неплохая перспектива проекта. Не знаю, огорчаться нам, или радоваться. Родись мы позже, или раньше, всё было бы по-другому, но времена не выбирают, в них живут и умирают.
- Шереметьева удивила непонятная весёлость Коперника, какие-то мудрые цитаты. Создавалось впечатление, что ему очень понравилась какая-то вещица, но, он уговаривает себя и его отказаться от неё, или отказывается от какого-то повышения по службе в пользу более достойного. В отсутствии проницательности Шереметьев упрекнуть себя не мог, но он действительно не понимал, что хочет сказать Николай Яковлевич.
- Разве вам не интересно заняться в нашем проекте более серьёзной работой, влиять на развитие событий, у вас же громадный опыт.
- Вот по тому, что у меня опыт, я и отказываюсь занимать чужое место. Нет, я вас не бросаю, я просто предлагаю взять в проект одного моего ученика. У вас нет аналитики!
- Шереметьев вздрогнул, - как это понимать, Николай Яковлевич, - напрягся Семён, - целый НАЦ разве не занимается аналитикой?
- Не удивляйтесь, анализ событий и аналитика перспектив – разные вещи, как бы отвечая на, незаданный Семёном вопрос, проговорил Коперник и улыбнулся. – Вы можете с помощью всех программ мира прогнать через компьютерную обработку, громадный массив различной информации, быстро получите данные, но так как это может делать настоящий аналитик, машина никогда не сделает. Она может быстро просчитать варианты развития событий и их результаты, но никогда не сможет провести настоящую аналитическую работу. Это вам ответ на вопрос об искусственном интеллекте.
- Коперник улыбнулся, он впервые видел растерянность Шереметьева, или точнее разочарование, - так вы отказываетесь от моего ученика?
- Как можно отказаться от того, чего не знаешь?
- В таком случае, надо организовать встречу, я предлагаю провести её у меня, не возражаете?
- Шереметьев как-то искусственно улыбнулся, - вы хотите организовать смотрины, только сразу скажите, вы меня хотите показывать или вашего протеже? 
- Почему смотрины, можно и побеседовать с пользой.
- Но я же ничего не знаю об этом человеке.
- Коперник засмеялся, - ну это легко исправить - Соколов Сергей Николаевич, как раз вдвое моложе меня, образован, эрудирован, знает все европейские языки. Он из наших! Только теперь совсем не выездной, занимается аналитикой несколько лет на основной базе.
- Николай Яковлевич поднялся, прошёл за свой письменный стол, сдвинув очки на лоб, стал просматривать свои бумаги. Отсчитал несколько листков, отделил от общей стопки, вернулся в своё кресло. Протягивая бумаги Шереметьеву, Коперник как-то серьёзно предложил, - вы прочтите, возможно, я ошибся в главном и эта тема вас не интересует. Может быть, мне только показалось, что у вас небольшие затруднения.
Шереметьев взял протянутые записи и стал читать. Первые строки сразу его удивили. На первой странице перечислялись все формы и стадии развития общественных отношений. Текст был построен так, что в нескольких абзацах раскрывался смысл текста. Он казался завершённым по стилю и содержанию. На второй странице давались характеристики всех основных религий планеты. На третьей – характеристика развития производственных отношений, возникновение денежного оборота, как эквивалента труда. На четвёртой странице – технический и технологический прогресс, начиная с древнего Рима. Давалось определение семьи, рода, племени, этноса, государства, цивилизации. Немного сравнительного из раздела империи и цивилизации. На двух последних страницах, которые больше напоминали P.S. к написанной статье или письму, давалась краткая характеристика этапов, которые прошла Россия. Потом, как итог размышлений автора, которые вообще не упоминались в тексте, краткое заключение. «Для организации самодостаточного общества, самодостаточных граждан в любой стране мира требуется пятьдесят лет, или смена двух – трёх поколений».
Всё время, пока Шереметьев читал текст, Коперник внимательно наблюдал за его выражением лица. Облако сигарного дыма полностью окутало его тело, он периодически лёгким движением руки, разгонял туман и выглядывал из своей засады.
- Ну, как?
- Интересное изложение, я впервые читаю такой текст, в котором на пяти страницах изложено всё таким языком, при котором не возникает вопросов. Всё, вроде, известно, но и несёт какой-то скрытый смысл. Теперь я понимаю, ваши слова о том, что у нас с вами нет такого времени, но для чего, автор не раскрывает.
- Не всё можно доверить бумаге, вы не находите?
- Шереметьев откинулся на спинку кресла и вдруг понял, что его ночные видения напрямую перекликаются с текстом неизвестного автора.
- Много у вас таких учеников?
- Как Сергей, один, но я теперь и не знаю, он мой ученик, или я его, - Коперник улыбнулся, ему явно понравилась первая реакция Шереметьева.
- Я, вообще, благодарный слушатель, Сергей Николаевич частенько проводит вечера в этом кресле, - Коперник показал пальцем на кресло, где сидел Шереметьев, - есть такое состояние ума, когда надо с кем-то поделиться. Одни записывают мысли и откладывают их в стол, другие ищут собеседника. У нас работа такая, которая не позволяет пачкать бумагу и откровенничать с посторонними, вот поэтому я для Сергея – отдушина. Посидим, поговорим, он пар выпустит и мне интересно.
Я, как-то сразу подумал о Сергее Николаевиче, когда был у вас в гостях. Мне очень понравились ваши возможности, но все они какие-то мёртвые, нет достойной перспективы. Если работать, как работает СВР, МИ-6, или любая другая организация, нацеленная на разведку и мелкие пакости конкурентам, то всё у вас есть, но если иметь цель более амбициозную, то мелковато.
Так будем беседовать, или как? Коперник опять повеселел и с улыбкой посмотрел на Шереметьева, будто проверял его на «слабо».
- А, почему бы ему не показать наши возможности, раз он человек системы, то ему можно доверить мои секреты.
- А, ему это надо? Он же действующий аналитик. Через него проходят такие секреты фирмы, что вам и не снились. Посетить меня – это одно, а при посещении вашего центра, он должен доложить, а потом написать отчёт. Теперь я вас спрошу, а, вам это нужно?
- Шереметьев потянулся к бутылке с коньяком, налил в бокал и, не глядя на хозяина, выпил. Стал раскуривать сигару.
- У вас всё предусмотрено, Николай Яковлевич, я уверен, что вы давно всё продумали и решили. Может, подготовите меня к встрече, что бы я достойно выглядел?
- Коперник смеялся естественно, как может смеяться человек с чистой совестью и чувством превосходства, как смеются родители, глядя на шалости детей.
- От вас ничего не скроешь! Я, действительно очень заинтересован в вашей встрече. А ваши опасения, что у нас с Сергеем заговор мне развеять нечем. Просто я должен выполнить свою миссию – объединить ваши возможности, ну может быть удастся что-то подсказать, поучаствовать. Вы не допускаете такой вариант? Только, не буду скрывать, Сергей очень осторожный человек, мне он доверяет многое, а вас не знает. Как только я пойму, что не нужен высоким договаривающимся сторонам, я умою руки.
- Простите, Николай Яковлевич, я ничего такого не имел в виду, простите.
- Так, на когда назначаем встречу? На первый раз пару часов хватит, присмотритесь друг к другу и достаточно. Все серьёзные разговоры потом.
- А, как удобно Соколову?
- Это моя забота, я вам позвоню, освобождайте вечер, через два дня и будьте готовы.
- Почему вечер?
- Он же, служит! Только у меня просьба, я Валюше Ивановне не должен говорить о гостях, так, что прихватите, что ни будь, к холостятскому столу, деньги я дам.
- Не понял, вы меня обидеть хотите, может, порекомендуете, что любит Сергей Николаевич, составите списочек?
- Ну, вас учить, только портить. Вы меня отлично угощали у себя в центре, примерно в таком духе.
- А, выпивка?
- Он не употребляет, но на всякий случай возьмите, что ни будь безалкогольное – пиво, или вино.
- Можно один вопрос?
- Валяйте!
- Вы так уверено рекомендуете встретиться с Соколовым, я просто чувствую какую-то убеждённость в ваших усилиях, и в то же время, вы человек осторожный и опытный, в чём его сила?
- Некоторое время Коперник молчал. Или подбирал нужные слова, думал, как лучше ответить на не простой вопрос.
- Вам нужен аналитик, так? Вот я и рекомендую Сергея Николаевича, как специалиста в этой области.
- А, разве вы не достаточно владеете способностью к анализу?
- Меня этому учили, а у него это природное. Ну как вам это проще объяснить? Художники видят мир по своему, тоньше! Музыканты и композиторы слышат мир не так как мы, даже если у нас всё со слухом в порядке. У Соколова дар мыслить по-другому! Каждый человек воспринимает мир только органами чувств, это обычные люди, а у некоторых всё восприятие происходит в мозгу. Мы обычно называем это склонностями, или способностями – к иностранному языку, к математике, физике, химии …. Сергей обладает способностью выстраивать все факты и события в какую-то свою последовательность так, что они обнажают то, что для нас скрыто, или требует дополнительных доказательств и уточнений. Объяснить это трудно словами, познакомитесь, поймёте. Можете его протестировать, если хотите. Только осторожно, на тех фактах, которые вам хорошо известны и уже сложилось определённое суждение о них. И ещё одно, не лукавьте с ним, одно неосторожное высказывание и Соколов может с вами затеять игру, он это умеет. В этом случае, я ничем вам не помогу, а он будет потерян. Полное доверие, он это чувствует, понимаете?

-«-

В багажник машины Шереметьева, Алексей загрузил две большие сумки с различными деликатесами и напитками. Проверяя по списку снедь, Герокарис пытался спросить у Семёна Витальевича к какой встрече он так тщательно готовиться. На набор для свидания с женщиной не похоже – нет цветов, для мужской компании – напитки слабенькие, да и еда похожа на лакомства, а не настоящую закусь. Спросить не решился, помог уложить и стоял у машины, ожидая Шереметьева.
- Вас ждать, или поговорим завтра?
- Ждать не надо, а пожелать успеха можете.
Через час, машина Шереметьева была уже у дома Коперника, Семён посмотрел на часы – опаздывает, пробки.
Дверь открыл незнакомец. Какой-то серый костюм, всё аккуратно, но сразу чувствовалось, что человек не яркий. Полная противоположность Копернику. Лицо встречающего не отражало ровным счётом ничего. Поздоровавшись, он отступил на шаг в глубину прихожей, потом протянул руку, взял один пакет из рук Шереметьева, не оборачиваясь, пошёл по коридору.
Переобуваясь, Семён думал, - встретил бы такого на улице прошёл мимо. Лицо плоское, мимика отсутствует, тип лица европейский, но с небольшими монголоидными признаками. Чуть-чуть выдаются скулы, толи от худобы, толи, от кости. Лоб высокий, покатый, волосы тёмно-русые, прямые.
Раздался голос Николая Яковлевича, - удивительно ваше опоздание, Семён Витальевич, я уже стал волноваться, не случилось ли что.
- Пробки, немного не рассчитал, простите, - ответил Шереметьев, как можно непринуждёней, - я вам кое-что прихватил к чаю, не знаю, угодил ли.
- Угодил, угодил, - послышался голос Коперника из кухни, - мы сейчас с Сергеем всё переберём и спрячем в холодильник, но кое-что оставим. Чай, с вашего разрешения, я заварю свой.
- Шереметьев прошёл на кухню, держа в руке большую сумку, - и это посмотрите, куда поставить?
- Из сумки раздавалось позвякивание стекла, Николай Яковлевич засмеялся, - это в холодильник ставить не будем, несите сразу в кабинет и выставляйте на столе.
- Быстро, по-мужски, справившись с пакетами, Коперник и Сергей накрыли стол в зале, где раньше обедали они с Валюшей.
- Ну, что ж, будем знакомиться, - как-то весело воскликнул Коперник, потирая руки. Разрешите представить, это мой коллега, Сергей Николаевич Соколов, один из почитателей моих многих талантов. Он иногда балует меня, своим присутствием и выслушивает мои стариковские бредни. А это мой партнёр по биллиарду, очень опасный соперник, но весьма интересный собеседник и немного фантазёр. Ой, простите Семён Витальевич, я позволил себе вольность назвать вас фантазёром, просто слово неправильно подобрал – Шереметьев Семён Витальевич большой эрудит и меценат.
- Коперник явно немного дурачился, представляя своих гостей друг другу, но Семён заметил, что он не сказал ничего, кроме имён и неопределённой связи его с каждым гостем.
- Попьём чай и поболтаем?
- Соколов обошёл стол и сел на стул так, что оказался лицом от окна, солнце хорошо освещало собеседников, а сам Сергей, его лицо, оставалось в тени. Шереметьев заметил, что перед тем как сесть, Соколов извлёк из кармана брюк небольшой кожаный кисет с торчащим мундштуком трубки, положил рядом и стрельнул глазами в сторону хозяина. Тот стразу придвинул к нему большую хрустальную пепельницу, давая понять, что курить можно.
- Расскажите, что ни будь новенькое, старику, а то я сижу в четырёх стенах, раньше в биллиардной новости получал, а сейчас пандемия, всё закрыто.
- Сергей даже не отреагировал на призыв Коперника, он смотрел, как Шереметьев аккуратно накладывает на кусочки чёрного хлеба, сначала масло, а мотом сёмгу. Как тщательно размазывает по белому хлебу печёночный паштет, икру, из тонкой нарезки вяленого мяса, сооружает немыслимые композиции и выкладывает всё это на большое блюдо, стоящее перед ним.
- И всё это вы съедите сейчас?
- Удивлённый голос Сергея заставил оторваться Семёна от своего занятия, он поднял глаза и встретился взглядом с Сергеем. – Почему, сейчас и почему сам, мы будем, есть все вместе, вы какие сочетания любите?
- Простите, господа, Валюши нет, поэтому готовьте свои натюрморты сами. Коперник явно лукавил, ему было интересно наблюдать, как входят в контакт незнакомцы.
- Чем вы занимаетесь, не здесь, конечно, а вообще, я смотрю, у вас всё так хорошо получается.
- Ну, судя по этому, - Шереметьев показал рукой на блюдо, - я профессиональный холостяк, с большим стажем!
- Коперник засмеялся и захлопал в ладоши, - один ноль Серёжа, один ноль!
- А, позвольте полюбопытствовать, Сергей Николаевич, какие у вас есть слабости в жизни, а то Николай Яковлевич так скупо нас представил, что я ничего не понял.
- Господа, господа, я пригласил вас попить со стариком чай, немного поболтать, не надо сейчас напрягаться. Каждый из нас, наконец, может обсуждать, что угодно, причём здесь ежедневные занятия на работе, я вообще не работаю, так что мне молчать?
- Я бы выпил немного, - тихо проговорил Семён и протянул руку к бутылкам, - его рука зависла над батареей бутылок, повернув голову к Сергею, он спросил, - вам что налить?
- Сергей неотрывно смотрел на блюдо с сэндвичами и молчал, потом спохватился, поняв, что спрашивают у него, - что и всем.
- Так выбирайте себе закуску, а я сориентируюсь, что лучше вам налить.
- Сергей стал перекладывать на свою тарелку сэндвичи с общего блюда. Получилось так, что в его тарелке оказалось всё виды.
- Интересный выбор, к этому подойдёт всё, - Семён показал рукой на батарею бутылок и засмеялся, - вы уж определитесь.
- Коперник наблюдал за поединком Шереметьева с Соколовым в выборе алкоголя, но он был удивлён, что Сергей вообще согласился выпить. Никогда раньше этого не было. Всегда отказывался. – Вы же не пьёте Серёжа!
- Не пьют только язвенники и подлюки, - Шереметьев не ожидал от себя такого. Все замерли, на секунду, за столом нависла тишина.
- Тогда и мне налейте немного коньячка, вроде я не отношусь ни к одной упомянутой категории. Вот видите, Серёжа, как легко определяется принадлежность?
Чаепитие и лёгкий перекус продолжались недолго. Николай Яковлевич, как будто вспомнил что-то, поднялся и стал извиняться. Вы здесь поболтайте немного одни, а я должен немного поработать, - Коперник указал рукой на свой рабочий стол.
- Нам уйти? – Поднялся с кресла Семён.
- Ни в коем случае, просто я приму одно сообщение по электронке и отправлю своё. Присоединюсь к вам через несколько минут. У меня к вам обеим есть вопросы.
- Шереметьев понял, что Коперник просто даёт ему шанс наладить разговор с Сергеем и надо им воспользоваться немедленно.
- Не знал, что вы любитель трубки, Сергей Николаевич, прихватил-бы замечательный табак из Турции, отличный букет.
 - Я больше держу её в зубах, это старая привычка, раньше карандаши грыз, теперь мундштук. Думать помогает.
- Извините, мне Николай Яковлевич показал ваши наброски на пяти страницах, очень интересная тема.
- Соколов с недоверием посмотрел на Шереметьева, - сам показал, или как?
- К одному большому разговору, меня эта тема очень интересует.
- Я так и понял, когда он пригласил меня почаёвничать с вами. Коплер никогда не делает ничего просто так. Старая школа, я его понимаю. Так что вас там заинтересовало?
- Всё! Во-первых, необычная подача известных фактов, второе ваша уверенность в том, что есть ещё одна, ранее неизвестная стадия развития общественных отношений. Все мы раньше думали, что коммунизм это высшая стадия, а теперь, я просто не уверен.
- Соколов сидел, зажав мундштук трубки в зубах, слегка раскачивался в такт словам Семёна, будто нанизывал их на свою нить мысли.
- Ну, можно начать обсуждение с того, что надо называть коммунизмом? Коммунизм по Марксу, по Ленину и Сталину, или нечто другое. Вы понимаете, что все эти названия – штампы. Мы их выдумали, а потом подгоняем под них, как под какой-то стандарт всё, что нас окружает. Я этим занимался давно. Нет науки, в которой не было бы своих, выдуманных человеком, штампов-стандартов. Математика, физика, химия полны законами, которые человек превратил в стандарты мышления. Возникла и политика, которая диктует теперь всё, но человечество так и не добралось до полного понимания правил поведения и настоящих законов поведения в большом социуме. За прошлые тысячелетия, человечество подходило неоднократно к настоящему устройству, а потом скатывалось в пучину первобытности и всё начиналось с самого начала. Так, что вас интересует в данной проблеме?
- В это время Коперник закончил свою работу и вернулся в своё кресло. Одного взгляда ему было достаточно, чтобы понять, что разговор между его гостями идёт в нужном направлении.
- Вы говорите о возможных ядерных войнах, которые возникали в древности? Или о том, что человечество остановилось в своём развитии на определённой стадии и всё время начинает с ноля? Но почему?
- Вы слышали, что ни будь об альпинизме?
- Да, конечно, сам в юности ходил в горы, преодолевал и боролся, - живо откликнулся Семён.
- Тогда вы должны знать, что главное в любом восхождении, успешном восхождении, не просто взойти на Эльбрус, или покорить Эверест, а правильно разработать маршрут восхождения и выбрать оптимальное время для этого. Построите маршрут на вершину, не стой стороны - гибель, определите неверно время начала восхождения и конец. Или прейдётся возвращаться, или погибнуть. Почему вы думаете, что в проблеме организации жизни миллионов людей всё происходит по-другому?
- Коперник осторожно, стараясь не привлекать к себе внимание, разлил свежий чай.
- Я бы выпил кофе, - Сергей засмеялся, - знаете, когда я работаю, меня лучше бодрит кофе, можно и растворимый, только с сахаром. Как я понимаю, мы начали работать?
- Какая работа, так, обмен мнениями, - Коперник выпрыгнул из кресла и исчез на кухне.
- Так вы считаете, что у нас в историческом прошлом не было примеров, которые следовало бы изучить, или повторить?
- Сергей засмеялся, - ну, некоторые попытки были, но мы их не увидели и не видим до настоящего времени. Я могу привести, как пример, несколько таких исторических точек. Вообще, я считаю, что любой бунт, восстание, революция …, всегда могут превратиться в одну из таких точек, но всегда повторяется одно и то же – бунт это высшая точка возбуждения, или несогласие людей жить по-старому, а то, что происходит позже, это уже творчество лидеров любой борьбы. Они всегда отлично знают, что им может дать власть над толпой, но строят всегда одно и то же, только на вершине власти оказываются они, на длительное, или короткое время. Не будем тратить время на подобные примеры.
Я, вообще считаю, что настоящая смена устройства общественных отношений не может происходить в результате революции, или восстания. Это только смена декорации.
- Ну, а в результате войн? - Заметил Семён.
- В результате освободительных войн, нельзя изменить общественный строй, а в гражданских войнах происходит смена только хозяев хозяина.
- А, в России, разве революция 17 года не сменила строй?
- Вот видите, и вы так считаете, а по существу, крепостное право в России, сменило колхозное крепостничество. Вместо самодержавия – диктатура пролетариата! Опять новые хозяева власти, а если посмотреть внимательнее, то никаких изменений в общественном устройстве страны не произошло.
- Ну, так всё можно отрицать, Серёжа, - возразил Коперник, - получается, что мы ничего не меняем десятки тысяч лет. Одни господа сменяются другими при любом строе, это факт, но при смене строя, при новой общественной формации, у каждого гражданина возникают новые права и новые обязанности. По-моему вокруг этого и происходят все сражения, или я чего-то не понимаю.
- Вы правы в одном, Николай Яковлевич, все эти тысячелетия были посвящены борьбе за власть и не более того.
- А, как вы оцениваете капитализм, социализм, коммунизм? Что это только смена вывески?
- Вы точно определили – смена вывески, на базовые ценности все эти формы не влияют. В первом случае всё решает господин рынок, в том, или ином виде – господство либеральных ценностей. При социализме возникает новый регулятор жизни – государство, и чем больше этого государства, тем больше социализма, который всё перераспределяет, ну а при коммунизме вообще роль одного человека ничего не стоит, всё решает коммунистический принцип – от каждого по способности, каждому по потребности! Ну, а куда деть базовые стремления каждого человека, которые заложены в каждом из нас? Они же остаются неизменными? 
- Вы нас совсем запутали, получается так, что не может быть ни какого упорядоченного общества на планете Земля, сколько бы мы ни старались? – Шереметев был по-настоящему удивлён логикой Соколова, получался какой-то тысячелетний замкнутый круг. Всегда одно и то же – власть, деньги, или их эквивалент.
- Да, получается, но иногда возникают обстоятельства, когда история очень близко подходила к возможности по - настоящему изменить взаимоотношения в социуме, но всегда это оставалось незамеченным и всё повторялось вновь и вновь.
- Получается, что мы всегда проскакивали нужную нам развилку.
- Семён разволновался, поднёс чашку с остывшим чаем к губам, отставил её подальше, пролив несколько капель на скатерть и посмотрел на батарею бутылок. Коперник проследил взгляд Семёна, улыбнувшись, тихо проговорил, - да, здесь без бутылки ничего не поймёшь, налейте и мне немного, а вас Серёжа я попрошу открыть нам глаза на наши ошибки. Дело в том, что Семён Витальевич занимается исследованиями в этом направлении и нам очень интересно ваше мнение.
- Шереметьев автоматически разлил в три бокала по большой порции коньяка, передвинул их поближе к собеседникам,  благодарно посмотрев на Коперника, улыбнулся, - заканчиваю монографию, но она какая-то пустая, получается, пережёвывать известные факты не интересно, а нового ничего нет.
- Вы меня в соавторы приглашаете? – С иронией в голосе, спросил Соколов, взял в руки свой бокал с коньяком. Посмотрел на просвет прозрачную янтарную жидкость, покачал. Маслянистые капли на стенках бокала обволакивали стекло и издавали терпкий аромат.
Шереметьев молчал. Сделал небольшой глоток из бокала и стал раскуривать сигару.
- Нет, соавтор из меня не получиться, - задумчиво произнёс Сергей, - мне нельзя публиковаться на эти темы, а консультантом быть смогу. Я попробую изложить свой взгляд на эти вещи, а вы уж сами решайте, что интересно для вашей работы, что полезно, а что можно забыть сразу.
- Только об этом я и прошу тебя, Сергей, не думай, что мы тебя используем вслепую, всё по-честному. Семён Витальевич давно занимается вопросами сохранения России, как цивилизации, как одну из мирообразующих систем. Он многое уже сделал, создав некоторые необходимые структуры для этого, но ты сам знаешь, ситуация сейчас очень не стабильная, как бы ему не сделать очередную ошибку и упустить возможность изменить кое-что в этом мире. Обидно будет! Столько сил потрачено и опять всё впустую.
- Николай Яковлевич, я же ваш ученик! – Улыбнулся Сергей. – Как только вы обозначили нашу встречу, я сразу пробил все данные Шереметьева Семёна Витальевича, теперь имею представление о том, не только с кем говорю, но чем он занимается. Даже могу указать на его ошибки в подходах к теме.
- Шереметьев внутренне напрягся, но вида не подал. Как мог Соколов найти его глубоко законспирированную структуру, да ещё покопаться, в его документах.
- Вы сейчас упомянули о цивилизации, что же это интересно, но не актуально. Империи, цивилизации, государства – если просматривать путь каждой из бывших упомянутых структур, то любой школьник, теперь знает, что все они разваливались в результате внутренних противоречий. Нет, и не было плохих и хороших империй или цивилизаций, одни оставили след в истории, явились одной из ступеней развития возможностей человека, другие сохранились только на страницах исторических летописей.
Я долго искал различия, причин развала десятка империй древности, но так ничего нового и не нашёл. Всё, всегда, банально просто.
- Сергей как-то сразу оживился, чуть развернул корпус в сторону Коперника, наклонился к стрику, - мы с вами совсем недавно обсуждали роль религий в развитии общества, помните? Так вот, я только в церковных записях нашёл настоящие попытки изменить что-то в этом мире. И опять тупик! Не пойму, почему даже самое малое, что можно было бы взять на вооружение из всех церковных наставлений не получило поддержки и не стало основой жизни. Помните, Николай Яковлевич, как вы сказали тогда, - к заповедям данным Моисею Богом, добавить нечего.
Я и здесь потрудился, мне кажется теперь, что причина того, что правила жизни данные Богом Моисею использовались церковниками только как способ смиренного повиновения церкви. Ну, представьте себе на минуту, что все живут по законам Бога, а там всё прописано! Церковь становится не нужным элементом, а её инструмент воспитания и оценки добра и зла переносится в повседневную практику жизни. Суд присяжных – это как раз прообраз формы суда будущего, только все присяжные должны быть сами чистыми образцами праведников.
Теперь об империях, цивилизациях и великих государствах. Не надо быть математиком, что бы вычертить синусоиду всех циклов жизни этих образований. Зарождение, развитие, развал, или загнивание, заканчивающееся всегда одним и тем же – уничтожением. Рассмотрел и внутренние силы, которые это всё производят. Во всех случаях при зарождении – это лидер, который организует всё вокруг себя. Потом включается всё то, что порочно, прямо с противоположной приставкой, к каждой заповеди написанной на скрижалях Моисея и всё. Так происходит во всех случаях.
- Простите, Серёжа, вы упомянули о каких-то двух моментах в истории, которые человечество просто не заметило и, проскочив их, повторяет одно и то же, - Коперник легко направил Соколова в нужное русло, подобрав подходящий момент.
- Не знаю, возможно, это было и раньше, но в новейшей истории России таких развилок было две.
- Соколов на секунду замолчал, выпил немного апельсинового сока и продолжил, - НЭП во времена Ленина, второй момент – после окончания Великой отечественной войны, впрочем, во втором случае, я могу ошибаться, там было как-то всё размыто. Как посмотреть. Всего явных случаев было три, или четыре. Обретение скрижалей Моисеем! Зарождение христианства, как мировой религии! В России – НЭП, если признать Россию страной, которой суждено стать центром преобразований мира.
- В кабинете на несколько минут установилась полная тишина. Даже Коперник перестал крутить головой, переводя взгляд с одного своего гостя на другого. Шереметьев сидел, опустив взгляд в свою тарелку, о чём-то думал. Соколов выглядел, как школьник, который что-то сказал неприличное на уроке, а теперь смотрел на одноклассников, словно говорил, - а, что я сказал?
- Сергей Николаевич, можно поподробнее раскрыть вашу мысль, - Семён потянулся к блюду с остатками бутербродов, за чем-то, переложил пару в свою тарелку, разлил коньяк в бокалы и замер, не глядя на Соколова.
- Да, да Серёжа, и я прошу. Со скрижалями, я понимаю, с христианством, особенно первого периода, тоже можно понять, там были призывы измениться людям, а вот с НЭП мне совсем не ясно. Как-то не особенно вяжется в разгар военного коммунизма видеть точку к изменению человека.
- А, разве я говорил, что НЭП Ленина может изменить человека. Это малюсенький пример, как надо правильно организовывать жизнь человека, особенно в переходный период.
Ну, а в первых двух случаях – заповеди Моисея и повторённые правила жизни Христом – это прямое указание на организацию жизни в большом социуме. Христос прямо говорил, что он пришёл не отменить заповеди отца своего, а напомнить их миру!
Скажите, - Соколов, теперь, обращался только к Копернику, - как можно охарактеризовать человека, который живёт по заповедям Моисея, или Христа?
- Господа, вы много от меня хотите, я всего лишь один из вас. – Соколов замолчал на некоторое время, потом решившись, твёрдым голосом произнёс, - я много думал об этом. Есть несколько вариантов развития событий, если вас интересует будущее.
- Так, нас будущее и интересует, Серёжа, - каким-то тихим голосом подтвердил Коперник, словно осторожно просил ребёнка сказать правду, или выдать секрет.
- Основные три религии мира имеют один корень, - Соколов прикрыл глаза, - иудаизм, христианство и ислам. Вы, очевидно, знаете больше меня о таких понятиях как космополитизм, национализм, интернационализм. Их рассматривали в разное время по-разному. Здесь собраны два понятия, такие как - духовное и материальное! На первый взгляд Иисус предложил миру всё, что дано Богом Моисею в скрижалях, только это большой обман. Иисус предложил миру нечто противоположное. Он был первым космополитом на планете, который сформулировал либеральные ценности для человечества. Евреи веками чтили свой очаг, свои корни, они только и жили мечтой о своей земле обетованной и Иерусалиме. Иисус предложил миру религиозный космополитизм, евреи – больше чтут материальные факторы своей принадлежности к Иерусалиму, как к своим корням, а вера в духовное отменяет всё, что связанно с родиной и долгом перед ней.   Христиане – люди, которые больше чтут свою принадлежность к духовному единению, независимо от материальных факторов, привязке к родине. Любая вера – это духовное единение людей. Любой национализм – это единение вокруг нации, Родины, своей семьи …, всего того, что нас окружает в материальном мире. Патриотизм – это преданность ценностям, которые окружают тебя с детства!
Вот вам и первый ответ на большой вопрос – почему заповеди, написанные на скрижалях, не пошли в мир как норма практической жизни, а остались только в церковных проповедях. Я многое пересмотрел из того, что накоплено в веках и убедился, что христианство, как и ислам, уводят человека от действительности, приглашает его к вечной жизни, вечной после смерти материального  тела.
До сих пор, человечество так и не решило, чем руководствоваться – действительностью, тем, что их окружает в повседневности, или надеяться на счастье в загробной жизни.
Чувствуете разницу? Жить иллюзиями и надеждой, или обустраивать жизнь здесь и сейчас.
- Шереметьев и Коперник молчали. Николай Яковлевич сидел в кресле со сложенными руками и смотрел в одну точку. Семён Витальевич всё время курил, периодически замирал с сигарой в руке, подливал в свой бокал коньяк, запивал горечь сигары.
- Так что, сами понимаете, надеяться нам на роль религии в умиротворении народов не приходиться, - продолжил Сергей и улыбнулся. Как говориться, религиозный повод! С этим шли завоёвывать Иерусалим крестоносцы, этим прикрывались многие причины войн, пока не возникли новые религии – вера в демократию, либерализм, права человека. Прошлое сейчас так сильно переплетено с современностью, что используется всё вместе. В «цивилизованных» странах – на знамёнах пишется демократия, либеральные ценности, а их стало очень много. На знамёнах в странах третьего мира остаются старые лозунги, потому, что они больше соответствуют их образу жизни и мысли, больше понятна миллионам вера в загробную жизнь. Вот вам и весь расклад в отношении религии, как возможности объединить на её платформе человечество. 
Пока люди жили автономно, в рамках своих национальных границ, которые, чаще всего соответствовали странам, то религия объединяла и объясняла многое, но с конца девятнадцатого века, всё изменилось. Возникли новые инструменты воздействия, возникли новые технологии в перемещении людей по планете и теперь даже существует отдельный вид туризма. Люди едут на отдых в экзотические страны востока, Африку, на острова, где сохранились религиозные устои жизни. Эко – туризм!
- С религией всё понятно, - как бы подвёл черту, Шереметьев. Он уже изрядно выпил, но был в полной форме.
- Я бы так легко не отказывался от религиозного компонента в возможности воздействия на массы, - Сергей развёл руки в стороны, подчёркивая своё несогласие ставить точку.
- Мы сами себя обманываем, господа, считая, что религия может быть основана только на вере в Бога, или загробную жизнь. Её инструменты настолько отточены за сотни и тысячи лет, что остался сам метод, а во что верить, это уже дело вождей. Помните, как совсем недавно, в СССР верили в коммунизм, сегодня с таким же неистовством в Европе верят в демократию и либерализм.
Вы знаете, когда я знакомился с различными материалами из различных эпох и веков, то иногда, ловил себя на том, что видел в поведении народов то, что вижу и теперь, только в каком-то ускоренном темпе.
- Развернув корпус своего тела в сторону Шереметьева, Соколов, чуть улыбнулся, - вера главное, что ведёт любого человека к цели, даже если она ложная.
- С этим трудно не согласиться, господин Соколов, но это ничего не объясняет, по крайней мере, мне. Учитывать фактор веры в своей работе или считать его атавизмом?
- Учитывать и пользоваться им, готовя новых адептов для своего дела. Посмотрите, как работают руководители новых религиозных сект, - Соколов поднялся из кресла, - простите, мне надо размяться, никогда так долго не сижу на одном месте. Для меня это пытка.
Вера в бога, там проходит как-то фоново, весь акцент на себя – он гуру, или помазанник, не важно, но он становиться главной фигурой, только ему надо верить. Здесь важна методика.
- Соколов прохаживался вдоль книжных стеллажей, помахивал руками, продолжая говорить по теме.
- С религией всё понятно, если потребуется, мы с вами побеседуем об этом отдельно, Семён Витальевич. У меня большой опыт наблюдений в различных частях света, - Коперник теперь обращался к Шереметьеву, как бы приглашая закончить эту тему и перейти к наиболее существенным проблемам.
- Согласен, только Сергей Николаевич что-то не договорил, не напрасно он начал именно с веры, я ошибаюсь?
- Нет, вы очень проницательны, господин Шереметьев, за верой, или под её прикрытием происходят многие важные события. Примерно до 90% населения можно увлечь с помощью этих методик. От чего увлечь, или отвлечь? Да от всего самого главного.
Главное, к чему я пришёл, господа, в своём анализе, это то, что практически все руководители, всех церквей мира давно уяснили, что они проповедуют своей пастве не то, что делает их защищённей в этом мире, а предлагают ложные целеполагания в жизни, ничего общего не имеющее с практикой, просто не имеют возможности предложить другое.
- Это понятно, поэтому мир топчется на одном месте, - Шереметьев кивнул головой, соглашаясь со сказанным.
- Вы верите в тайные общества, в тайные мировые правительства, в тайные заговоры?
- Вопрос Соколова прозвучал так неожиданно, что Семён Витальевич поперхнулся чаем. – Ну, вот началась мистика, - подумал он, прилагая усилия, чтобы не закашляться.
- В каком смысле, тайное? Вы имеете в виду - Клуб -300, или масонов, может, сионских мудрецов? В прессе периодически появляются различные сообщения, но вы же понимаете, что это всё не серьёзно?
- Ну, раз появляются сообщения, то это уже не тайна, а какие-то манёвры по отвлечению, - теперь Сергей Николаевич улыбался. Он даже остановился, облокотившись плечом о стеллаж,  смотрел на Семёна, как человек знающий тайну, но ожидающий, когда они сами догадаются.
-  «Сказка ложь, да в ней намёк, добрым молодцам урок»!
- Попробуем догадаться, для чего и кому нужны эти сказки о тайном правительстве, вам это интересно?
- Шереметьев молчал, а Коперник, зная Соколова лучше, живо воскликнул, - конечно, Серёжа. Мы здесь собрались не чай пить, а работать. Если хотите знать, я вас рекомендовал Семёну Витальевичу, как самого лучшего аналитика, который за пояс заткнёт его НАЦ.
- О, это серьёзная рекомендация, попробую оправдать. А вы поспорили на интерес, или как всегда, просто поставили на красивую лошадь на скачках?
- Не обижайтесь, Сергей Николаевич, спора не было, просто его поисковые программы заточены на события по сравнительным характеристикам. Как бы мы ни старались, искусственный интеллект в железо не поместишь, нейросеть построить можно, просчитать определённый алгоритм поведения человека, группы, или большого сообщества, тоже можно, но подвергнуть настоящему живому анализу события, создающиеся впервые – это удел только мозга человека. По крайней мере, лучше биологического компьютера под названием мозг, я ничего не знаю.
- Знаю, мы с вами об этом много говорили, когда я в депрессии, плакался, вам в жилетку. Помню, и за это вам благодарен, сейчас это докажу.
У меня часто стали возникать ощущения повторяемости событий. Я, конечно, имею в виду, события в большом планетарном масштабе.
Библия предлагает нам проводить отсчёт времени с момента создания её Богом. Стал искать в источниках, к чему это можно примерить, какие есть следы. Палеонтология дала совсем немного, но кое-что существенное. На санскрите написаны веды, которые как бы зависают во времени. Факты бесспорны, но определить, как они соотносятся по времени с еврейскими источниками, определить трудно.
Одно теперь могу сказать точно, господа, что на нашей планете жизнь менялась неоднократно и эти изменения состоялись по воле человека.
- Жизнь постоянно меняется, вы не заметили Сергей Николаевич, - Шереметьев с долей ехидства в голосе, повернулся к Соколову и вертел чайной ложкой, ожидая ответ.
- Извините, я не так выразился, - почему-то Сергей сразу согласился.
- Я имею в виду, что были моменты в истории, когда человек сам уничтожал почти всю свою популяцию, а потом всё начинал с ноля. Это подтверждается и археологическими находками в Пакистане и в Южной Америке, и ещё в нескольких местах. Правда, оговорюсь сразу, что в инопланетных пришельцев я не верю!
Опять верю – не верю! – Шереметьев, теперь уже явно улыбался.
Извините, опять не точность, это данные научных исследований. Все они могут дотироваться и привязываются к материальным объектам. Не буду утомлять вас подробностями, вам же нужен живой анализ? Многочисленные мегалиты в различных частях света, созданные неизвестной техникой за многие тысячи лет до библейских событий, неоспоримо подтверждают то, что я сказал. Но не будем останавливаться на подробностях. Чуть позже я напомню об этом, но в другом контексте.
Я твёрдо убеждён, что человечество когда-то, за тысячи лет до нашей эры уже обладало могучими технологическими возможностями, и стёрла с лица планеты Земля все цивилизации. Возможно, это было ещё до всемирного потопа, перед ледниковым периодом. Я посмотрел расчёты современных физиков и климатологов. Не надо понимать, что уничтожить человечество можно только ядерными взрывами, важно их провести в нужных местах и необходимых количествах, а дальше пойдёт цепная реакция с резким изменением климата, который и приведёт к гибели всего живого. И ещё, чем более организована биология живых объектов, тем уязвимее они становятся, при резких климатических изменениях.
  - Так вы утверждаете, что не было ни каких инопланетян, всё создал Бог? – Шереметьев смотрел на Сергея Николаевича с каким-то вызовом, - вас можно смело назвать опровергателем теорий. Сколько копий сломано, сколько книг и диссертаций написано, а вы так просто всё отметаете.
- Соколову явно не понравился тон Шереметьева, - почему сразу опровергатель, я просто выстраиваю все в нужной последовательности. Вы ждёте от меня, что я скажу – «В начале, было слово и это слово  было Бог!». Я не могу так сказать, это всё просто, планета приобрела всю биологию задолго до того как появился разум. Она жила законами космоса – энергия, химия и физика – всё дал космос. Вы обратили внимание, на то, что многие тысячи лет всё развивалось в гармонии. Человек владел только предметами охоты, занимался собирательством, в некотором роде занимался селекцией. Потом резкий скачок! Откуда? Откуда, я вас спрашиваю, сразу возникли знания, к которым мы подходим только сейчас. Откуда появились знания о космосе, о планетах, о галактиках, которые сегодня мы можем изучать только с орбитальных телескопов.
- Значит, вы не отрицаете, саму возможность существования теорий о космических пришельцах, - Шереметьев теперь смотрел на Соколова, словно уличил его в непоследовательности.
- Я стараюсь поменять последовательность событий, - спокойно ответил Сергей, - мне можно продолжать?
- Серёжа, не обижайтесь, ведь нам интересно, - миролюбиво произнёс Коперник, осуждающе посмотрел на Семёна Витальевича, - мы собрались выслушать вас, а спорить, возражать друг другу будем позже.
- Тогда доложу голую схему. Зарождение биологии на планете Земля произошло под влиянием космических сил, согласно законам космоса. Не могу сказать, что сразу возникли все виды животных и растений, это не важно. Пусть будет Дарвин! В какой-то период планету посетили инопланетяне, и сами понимаете, что если они посетили, значит обладали знаниями и технологиями, превышающими возможности любого из земных существ. Возможно, таких гостей было много и не один раз, но то, что не обошлось без генной инженерии в те далёкие времена, это факт. В этом я верю красивой картинке, которую нарисовал Захарий Сетчин. Всё должно объясняться какой-то целесообразностью. Не думаю, что пришельцы из любопытства посетили нашу планету. Это бывает только в фантастических фильмах – прилетают к нам или злодеи и уничтожают всё живое, или исследователи, любопытства ради. А, что если они имели конкретные прикладные цели, увидели особей, вполне адаптированных к жизни на новой планете и создали с помощью генной инженерии новый тип особей, которые могли выполнять их волю. Я интересовался немного самим процессом, создания новых существ с новыми качествами. Вы удивитесь, но изменение генетической матрицы мало что даёт, ну возникнет несколько новых качеств и всё, а в нашем случае всё сложнее. Состоялось перепрограммирование всего генома! Не хотелось углубляться в эту сторону, да я и не смогу правильно всё пересказать, но получается, что сам геном это только белковый микропроцессор, а для его работы нужна программа, которая закладывается в мозг. Получается, компьютерная нейросеть! Я сам первое время не мог понять, как это всё работает, а когда мне объяснили нейрофизиологи, то многое прояснилось. Ну, такой простой пример! Человек получает травму головного мозга, или теряет часть мозга, в результате опухолевого процесса. Выпадает часть функций, которые врачи наблюдают в клинике, но геном в каждой клетке остаётся целым, никто не вмешивался в ткани тела человека, а функции выпадают. Вы меня понимаете? Значит, сам геном несёт очень важную информацию, но его недостаточно, как недостаточно микросхем и микропроцессоров в любом компьютере – нужны прикладные программы!
- Это очень интересно, - тихо произнёс Шереметьев и с беспокойством посмотрел на Соколова. Он, очевидно, стал беспокоиться, что Сергей Николаевич увлечётся и уйдёт в своих размышлениях далеко от главной темы. Словно почувствовав в тоне Семёна беспокойство, Соколов вернулся к теме моментально, вот и верь, или не верь, после этого в телепатию, или другие способности чувствовать собеседника.
  - Только после этого на планете началось нечто такое, - Сергей сделал паузу, - что мы сегодня называем человечеством. С этим вы согласны?
- Допустим, как гипотезу это можно принять, - тихим голосом согласился Семён.
- А, у вас есть другие варианты, знаете, люблю перебирать варианты, - засмеялся Сергей.
- Дальше всё происходило по записям на санскрите, только надо их внимательно изучать, а не читать, - продолжил Сергей. Знания сыпались как из рога изобилия. Возникала одна могучая  цивилизация, вооружённая знаниями, мощными орудиями производства и возможностью саморазвития.
Не знаю, господа, не могу объяснить, но я увидел в тех далёких событиях, нечто похожее на нашу действительность. Программа была заложена Аннунаками, если верить Захарию, на все случаи жизни. Человечество в, основном, осталось тем же, каким его создали когда-то. Возникшее, или созданное человечество, стало выполнять свою заданную функцию. Но боюсь вас огорчить, как всегда водится, возникли хорошие люди и плохие. Не знаю, как они делились, на чём был основан их непримиримый антагонизм, только всё кончилось большой термоядерной войной. Ну, а потом последовали эти климатические планетарные бедствия, так хорошо и литературно описанные в Библиях и различных церковных архивах. Последовательность именно такая!
- Такая громадная цивилизация должна была оставить больше материальных следов на планете, вам не кажется, Сергей Николаевич? – Заметил Коперник, это вас не смущает?
- А, вы можете перечислить много следов от когда-то существовавшей Римской империи, или цивилизации Ацтеков, а это было всего несколько сотен лет назад? Всё искусственно созданное на поверхности планеты, планета забирает обратно. Помните? Из праха вышедшие, вернуться в прах!
- Теперь Шереметьев слушал Соколова с большим вниманием, стараясь проследить его логику размышлений, - это очень интересно!
- Я не напрасно упомянул, что пришельцы из Нибиру, по Захарию, провели некоторые манипуляции с мозгом индивида, под названием – человек разумный. Изменить генетическую память это не просто воспитать, или обучить кого-то для своих целей – это значит создать совершенно новый биологический объект. Вот с этого момента, можно отсчитывать зарождение человечества, выделив его из числа животного и растительного мира планеты.
Сведения на санскрите отрывочны, но если объединить всё, что мы знаем о существовании человека на планете Земля, то получается единая картина. Не было когда-то множество цивилизаций, была только одна, обладающая общими знаниями. Вам это ничего не напоминает?
- Простите, Сергей, вы как-то неопределённо выразились по поводу возникновения плохих и хороших людей. Мне показалось, что вы не нашли на это ответ?
- Вы правы, Семён Витальевич, для меня это загадка. Я многое могу принять из объяснений современной генетики, нейро-физики, даже то, что периодически происходят некоторые мутации в геноме, но почему уже тогда, в доисторические времена возникла необходимость в ядерной войне, которая стёрла всё, не знаю. Мне нечего вам предложить.
- А, вы не допускаете, что ваши Аннунаки могли ещё тогда создать два типа людей – исполнителей и надсмотрщиков, ведь они покинули нашу планету на неопределённое время, а кто-то обязательно должен был присматривать и руководить, говоря современным языком.
- Я об этом не подумал, у меня даже не вызывало сомнений, что пришельцы создали совершенного человека, который не нуждается в контроле.
- Соколов подошёл к столу, достал из пачки сигарету и прикурил, от протянутой Шереметьевым зажигалки.
- Это многое проясняет, господа, мне надо кое-что пересмотреть, переоценить.
- Не надо ничего пока переоценивать в доисторическом периоде, нам достаточно определиться с современностью, - засмеялся Семён, - ведь мы ничего там не изменим.
- Не изменим, - тихо, почти прошептал Сергей и устремил взгляд куда-то в пространство, поверх головы Коперника.
- Откуда же взялись те, цивилизации, которые мы знаем сегодня? – Тихо спросил Коперник, словно подталкивая Сергея к продолжению разговора.
- Они стали возникать из обломков мировой цивилизации. Отдельные, сохранившиеся особи и небольшие группы пытались выжить и выживали. Это были не лучшие, как сегодня можно сказать, и не худшие. Они просто сохранили свою генетическую память и стали передавать её потомкам. Их миссия была в передаче и выживании.
Как-то, не хотелось тратить ваше время на примеры, но один вопрос посмею задать. Сколько поколений мышей в виварии должно родиться и умереть, что бы мы считали какой-то признак у них закреплённым?
- Поколений десять, не меньше, я думаю, - Коперник явно назвал цифру с потолка, рассчитывая, что Сергей поправит.
Теперь, пожалуй, уместно вспомнить о теории относительности, - пропустив ответ Николая Яковлевича без внимания, продолжил Сергей. Это нам кажется, что живёт человек долго, а на самом деле – одно мгновение. Сотню раз, а то и меньше обернётся земля вокруг Солнца и конец! Сколько надо сменить поколений, что бы всё восстановить в генетической памяти потомков? Если по пятьдесят лет, то за тысячу лет сменяется до двадцати поколений. Всего двадцать! А нам надо собрать всю генетическую память воедино, по крупицам от каждого из оставшейся особи, после уничтожения всего массива знаний.
- В кабинете нависла полная тишина. Семён сидел, опустив голову, как бы пропуская через себя всё, о чём говорил Сергей. Коперник с беспокойством двигался в кресле, как будто что-то хотел сказать, или сделать, но боялся помешать.
- Мы немного заработались, господа, - воспользовавшись паузой, проговорил Коперник и выпрыгнул из кресла. – Пойду, подогрею, подрежу свеженького, немного перекусим, я совсем плохой хозяин, сижу как в гостях. Валюша меня избаловала!
- С этими словами Коперник отправился на кухню, Соколов посмотрел ему вслед, - надо бы помочь.
- Не суетитесь, Сергей Николаевич, всё давно порезано и разложено, а воду в чайнике вы не вскипятите, так, что помогать не надо. Николай Яковлевич, деликатно оставил нас одних, потому, что ему так захотелось. Признаться, то, что мы обсуждаем, я знаю давно из других источников, но ваша подача намного интереснее, она перебрасывает мостик между прошлым и настоящим.
- И будущим! Настоящее мы с вами знаем, - улыбнулся Сергей.
- Вы думаете, что есть какая-то связь?
- Полная и абсолютная, если бы мы знали детали, как было организовано то доисторическое общество, я бы с большой точностью мог определить, что будет с нами через десять, двадцать, тридцать лет.
- Почему такая дискретность? Десять лет, это много или мало?
- Смотря для чего, если для одной жизни, то достаточно много, если для одного сообщества, то нормально, если для изменений в мире, то это минимальный срок, через который можно заметить изменения. Правда, всё стало ускоряться и биоритм человека, стал отставать от скорости изменений в технологиях.
- В дверях появился Николай Яковлевич с чайником в руке. Поставил на стол и опять скрылся на кухне. Потом появился с множеством боксов, которые хранились в холодильнике, - боюсь пропустить самое интересное, можно я буду раскладывать и слушать.
- А, что слушать, - засмеялся Семён, - Сергей Николаевич предрёк нам скорый конец, как в доисторические времена. Я так понимаю, что нас ждёт ядерная война, а потом всё начнётся с самого начала?
- Ну, это вы услышали только часть моего прогноза, вернее даже не услышали, а сделали сами такой вывод, я этого не говорил, - Соколов взял из рук Коперника контейнеры и стал открывать их, выставляя на стол.
- Вы о войне, действительно не говорили, но убедительно подвели нас к самому вероятному исходу сегодняшних событий, - Семён теперь не сводил глаз с фигуры Сергея, - мы все с максимальной точностью не знаем причин трагедии, которая произошла на планете тысячи лет назад. Но то, что человечество, дошедшее до очевидных высот в технологиях созидания, уничтожило себя за очень короткое время, очень напоминает мне сегодняшнюю ситуацию в мире. Приходиться только сожалеть, что через тысячи лет, всё может повториться.
- Серёжа, вы нас пугаете? Ведь вы мне как-то говорили, что предстоит смена парадигмы развития, которая приведёт к смене политического полиса. Вы мне говорили, что человечество прошло все стадии развития общественных отношений от первобытно - общинного, до коммунистического и теперь будет нечто новое, - Коперник быстро раскладывал еду из боксов по тарелкам, орудуя вилкой и ложкой.
- Я не отказываюсь от своих слов, - Николай Яковлевич, - но Семён Витальевич спешит делать выводы, в чём-то он прав, сейчас наступает самое опасное время – время конфронтации, которое легко может перерасти в ядерную войну. Теперь, благодаря вам, - Сергей сделал полупоклон в сторону Шереметьева, - я понимаю, откуда взялось это нечто, которое делит всех людей на две категории. Их можно назвать лидерами и исполнителями, так будет звучать по-современному.
- Ну вот, теперь можно и продолжить работу, - радостно воскликнул Коперник, оглядывая стол со всех сторон, - а то сидели за объедками и умничали. Семён Витальевич, какое вино вы рекомендуете?
- Под что? Да под это всё! Коперник взмахнул руками над столом, создавая невидимый купол.
- Если к мясу, то лучше красное, - я это знаю, - перебил его Коперник, - вы мне лучше рекомендуйте из имеющихся здесь сортов.
- Семён стал открывать одну из бутылок, открыл, налил в бокал Николаю Яковлевичу почти полный бокал тёмного прозрачного напитка, от которого сразу запахло терпкой свежестью.
- Ну, а мы с вами побалуемся платиновой текилой, не возражаете, Сергей Николаевич? – Семён наполнил небольшие штофы, поднял свой, театрально произнёс, - за мир во всём мире!
- Соколов нехотя поднял свой штоф, посмотрел на Коперника, обращаясь к нему, спросил, - вы хотите продолжения разговора, или хотите иметь полупьяного придурка?
- Мы с Семёном Витальевичем хотим знать, что нас ждёт в самое ближайшее время.
- Тогда это не ко мне, сожалею, но новости часа или недели не у меня, включайте телевизор, или интернет.
- Не обижайтесь, мы действительно хотим знать вашу версию развития событий, - Семён, как можно миролюбивей посмотрел на Сергея, - а если мои критические вопросы вам мешают, то я буду молчать.
- При чём здесь ваши вопросы, вопросы только помогают мне ответить более полно, не растекаясь по древу, я иногда забываюсь и считаю, что все уже об этом знают, опускаю подробности.
Если вы хотите получить от меня подробный анализ происходящего, то прошу не настаивать на том, чтобы я пил с вами это. - Сергей показал на наполненный штоф и улыбнулся, - я не хочу выглядеть пьяным, и что бы мои слова воспринимались не серьёзно.
- Принимается! – Сразу откликнулся Семён, - только и вы нас не осуждайте.
- Тогда позвольте перейти ко второму варианту развития событий. То, что изменения предстоят большие, глубинные, нам всем, надеюсь, ясно.

-«-

Я буду говорить максимально кратко, если потребуется, уточняйте, в этом нет ничего предосудительного, это даже мне помогает.
Начнём, пожалуй, с времён, отдалённых, ну скажем с периода возникновения религий. Тогда время было другое, задача была проста – выжить – плодитесь и размножайтесь! Тысячу лет отрабатывались забытые технологии управления массами, возникали религиозные направления, философия, ремёсла, осваивались новые пространства на планете. Знания перетекали из одного континента на другой, словно капельки ртути собирались в большие озёра и скапливались в определённых местах. Никто толком и не понимал, что люди повторно осваивали континенты и материки. Откуда взялись карты Антарктиды, свободной ото льдов, как создавались карты звёздного неба, как находили пути в океанах, за тысячи километров от родных берегов. Никто хотел разбираться в тонкостях. Всё списывалось на удачу, мореходов, открытие новых законов физики, химии, математики …. Никто не задавался вопросом, почему за откровенно короткое время – были сделаны все эти открытия. Всего пятьсот земных лет! Дальше прогресс в знаниях проходил ещё стремительнее. Происходило уже не просто накопление знаний, а их углубление.
Простите, я, кажется, увлёкся, господа! Но уверяю вас, что никто не заметил за этим каскадом знаний, что было ещё направление, которое требовало постоянного совершенствования. Умение управлять массами! Только теперь, после вашей поправки, - Сергей склонил голову в сторону Семёна, - становиться понятным, что всё это время шла ожесточённая борьба в этой нише, или области жизни людей. Селекция исполнителей и
Религия постепенно вытеснила монополию суверенов на власть, потом стали отстранять от власти и знать, которая была в некотором роде каркасом власти. С тех пор как высшим достижением в управлении была провозглашена демократия, стало совсем плохо. Начали обрушиваться многовековые устои жизни миллионов людей и вместо религиозных методов управления, стали насаждаться новые методы, не всегда понятные массам.
Сегодня мы видим очень неприглядную картину ломки всех понятий о добре и зле. Отмены религии, как главного регулятора жизни масс.
Я вас не сильно утомил, господа?
- Пока всё сходиться с моими представлениями о раскладе сил, - заметил Шереметьев и потянулся к своей сигаре.
- А, почему вы не спрашиваете, кто за этим всем стоит? Неужели вы думаете, что это всё происходит само собой - диалектический материализм и всё.
- Кто? – Шереметьев улыбнулся и раскурил сигару, - возможно, это потусторонние силы из того допотопного времени?
- А, вы не особенно сильно ошиблись, господин Шереметьев, в генетической памяти осталось много интересного, но ещё больше проявиться в самое ближайшее время.
- Вот как? – Коперник нерешительно пригубил вино из своего бокала, - интересно услышать.
- Вы не находите, господа, что развитие общества проходило какими-то скачками. Сначала появлялись технологические новшества на базе очередного открытия, потом происходило очередное возмущение в общественной жизни в виде войн или революций, потом следовали периоды некоторого застоя, а потом всё повторялось на более высоком уровне знаний.
- Это же спираль, описанная философами, - Шереметьев вставил реплику и сам не знал, как к ней относиться.
- Тогда, господа, я позволю обратить ваше внимание на то, что развивались, или восстанавливались не только промышленные технологии, но и технологии управления обществом. Сначала этим занимались маленькие правители городов-государств, потом империй вместе с церковниками всех мастей и религий, а сегодня всё это сметается и искореняется, на сцену вышли вопросы глобализации.
- Сергей Николаевич закурил, пару раз затянулся дымом сигареты, отложил её в пепельницу и осмотрел слушателей.
- Вы думаете, что это происходит стихийно? Кто-то хочет подмять весь мир, прибрать, всё на планете к своим рукам? Нет, всё происходило и происходит по плану, осмысленно и поэтапно! Просто мы не замечали, что создавались отдельные группы и группировки людей, которые управляли всем этим. По некоторым признакам, могу утверждать, что это зарождалось по мере формирования очагов религии в местах наибольшей их концентрации. Иерусалим, Мекка и Медина – на Ближнем востоке. Конфуцианство в Китае и так далее.
- Сергей замолчал, пауза тянулась долго, Коперник стал уже с беспокойством посматривать на Сергея, но не решался его побеспокоить. Наконец, Сергей снова заговорил.
- Простите, господа, я несколько увлёкся, возник ещё один мощный фактор, который предрешил всё. Не знаю, не могу судить, передался он с генетической памятью от древних, или возник, как новый продукт мозга. С тех пор, как возникли товарно-денежные отношения, возникла новая наука – управления финансами. Когда она возникла? Не знаю точно, но Иисус уже гонял менял в храме, порицая их ремесло.
Кажется, ничего нет удивительного в том, что, кто-то, когда-то захотел упорядочить взаимоотношения между людьми – товар-деньги-товар. Ещё одна технология в общении. Но, вместе с этим появилось понятие о выгоде …. Это оказалось очень серьёзным фактором.
Теперь я не могу припомнить, что бы, что ни будь, в этом мире происходило без этого мерила. Семьи, свадьбы, торговые отношения, медицинская помощь, даже помощь во время катастроф, всё связано с этим универсальным мерилом – выгода! Неэтично предъявлять претензии, вроде выгоды, больным и пострадавшим – ввели новый институт - страховка!
- Конечно, ужасно, Сергей Николаевич, в каком мире мы живём, но пока совершенно неясно куда нам идти?
- Если вы хотите знать, к чему нас всех приведут, тогда наберитесь терпения. Надо выяснить, кто этим занимается, что планирует делать дальше.
- Я это и хотел спросить.
- Теперь мне легче вам всё объяснить, господа, после того как мы определились, что все люди генетически не равны. Они были созданы когда-то Аннунаками, как исполнители и руководители. Теперь догадайтесь сами, почему везде прописывается равенство людей от рождения? Кто и для чего выдумал эту ложь?
Когда ни будь, но уже скоро учёные разберутся и с этим, а пока мы имеем то, что имеем. Да, согласен, что после той первой катастрофы на планете, многое изменилось, произошло смешение генов от многих особей с одной, и с другой стороны. Но почему-то не наступило полного сглаживания всех качеств. Одни остаются лидерами, другие – хорошими исполнителями. Заметьте, я не произношу слово исполнитель в уничижительном смысле. Профессиональный или прирождённый исполнитель стоит больше, чем лидер не на своём месте, мы это хорошо знаем.
- Как вы сказали? Прирождённый исполнитель? - Семён слышал это словосочетание и раньше, но как-то это воспринималось по-другому.
- Позвольте мне пропустить ряд деталей, все мы люди подготовленные, каждый раз начинать с азов не хочется, да и времени нет, - Соколов теперь смотрел больше на Шереметьева, понимая, что эта встреча посвящается ему. Семён кивнул головой.
Популяция людей на планете восстанавливалась веками – количественно и качественно. Всё что происходило и описано в исторических фолиантах, можно признавать, или не признавать, но по большому счёту, всё это мелочи. Здесь я хочу подчеркнуть особо, что формировалось новое сообщество людей на основе когда-то заложенных программ.
Я всё не знал, как подойти к главному, теперь знаю, на что делать акцент. К сожалению, мы не знаем, как строились бытовые взаимоотношения в внутри конгломерации, но роль лидеров сводилась не только к контролю, за производственными отношениями, следили за тем, что бы касты генетически не смешивались. Это осталось до сих пор в Индии, отсюда остаются предпочтения национальным бракам.
- Может, сразу перейдём к нашей действительности? - Шереметьев, посмотрел на Соколова с каким-то извиняющимся выражением на лице, потом тихо добавил, - простите, вы нас уже хорошо разогрели, а если возникнут вопросы, мы разберём всё подробнее.
- Это я должен извиниться, просто неловко становиться, что говорю о том, что сам не знаю наверняка. Какое-то гадание на кофейной гуще. Хотелось, что бы вы мне не просто поверили, а прошли весь путь моих размышлений.
- Прошли, Серёжа, прошли. И меня, признаться, это всё утомляет. Жду в напряжении, когда вы выложите свой анализ современных событий, а вы всё о древности нам рассказываете.
- Несколько мгновений в кабинете была полная тишина. Шереметьев даже с опаской посмотрел на Соколова – не обиделся ли? Потом опять зазвучал голос Сергей, ровный такой, спокойный.
- Где-то три века назад сформировалась новая знать, состоящая из рафинированных финансистов. Сначала она оформилась на ближнем востоке, в месте, где зародились три религии, а потом перекочевала в Европу. Это не были управленцы производств, они стали управлять большим – деньгами! Вы догадываетесь, очевидно, кто это был – конечно, ростовщики. Были люди, которые производили товары, возделывали землю, выращивали скот, торговали, но всегда у них не хватало своих средств, для расширения своего дела. Спрос рос, даже технологии менялись, но каждый раз возникал вопрос, где взять деньги для улучшения или расширения своего производства.
Короче говоря, - быстро проговорил Сергей, - если отбросить начало этого процесса, то можно твёрдо сказать, что ростовщичество сформировалось и окрепло в семнадцатом - восемнадцатом веках нашей эры. Вслед за тем, что ростовщичество стало нормой внутри малых сообществ – городов и даже стран, но вырастало за пределы континентов. Вспоминайте, вспоминайте сами!
С возникновением банков, а вслед за этим и банковской системы, этой структуре становилось тесно в одной стране, тесно на одном континенте. Возникла мировая банковская система. Это произошло совсем недавно, сначала в колониальных странах, а потом распространилась по всему миру. Деньги, или финансовые средства из эквивалента труда, сами превратились в самостоятельный товар. С этого всё и началось!
Сейчас в мире существует более тридцати финансовых центров, которые осуществляют сделки по продаже и покупке любой валюты мира.
Я многое могу не понимать из тонкостей функционирования мировой финансовой системы, но мне достаточно знать, что сегодня это самая мощная наднациональная, или надгосударственная система в мире. Вот из этого я и прошу вас исходить.
В Европе стало тесно банковским домам, эти ребята решили создать с нуля новую страну, что-то на подобии Диснейленда. Вы понимаете, о чём я говорю?
- Намёк понятен, но почему именно США стало экспериментальной страной для таких рационально мыслящих людей? – Коперник всё понимал, но ему хотелось подтверждение услышать от Сергея.
- А зачем им было связываться с национальными устоями стран Европы? – Вопросом на вопрос ответил Соколов.
- В новую страну, босоногую и не умытую надо было вливать и вливать большие капиталы. Они и вливали, но на своих условиях. Вообще, финансисты большие выдумщики, но они умеют просчитывать все свои риски на десяток шагов вперёд.
Сложно объяснить всё, но что такое сегодня США? Это страна, живущая в долг! Я не говорю о самой стране и о государственном долге – все граждане должны банкам. Кто это создал, кто создал ипотеку и кредитную систему? Всё лежит на поверхности. Сияющий град на холме получился и существует уже три столетия, господа.
- Сергей подошёл к столу, налил в стакан апельсиновый сок, выпил немного, промочив горло.
- Опускаю всё, что мы все знаем об этой стране, только два уточнения – страна живёт в долг, граждане живут в долг, но кому это нужно? Разве ростовщик так себя может вести, раздавая деньги налево и направо и совершенно не заботясь об их возврате?
- Что-то не типично, получается, - оживился Коперник, - значит, где-то торчат уши этой истории.
- Никаких ушей, Николай Яковлевич, рекламные издержки, мы всегда забываем, что успешный бизнес всегда зависит от соответствующей рекламы. По моим прикидкам, вся банковская система мира связанная с США и международным валютным фондом расходует на содержание этой рекламы не более 20% своей прибыли. Вполне укладывается в норму, господа!
- Вы не ошиблись? Только суверенный долг США составляет триллионы долларов, а о совокупном долге граждан, я уже не вспоминаю, - Шереметьев беспокойно посмотрел на Соколова, потом перевёл взгляд на Коперника.
- Никакой ошибки нет, а если и есть, то она ничтожно мала, вы забываете, что станок для изготовления долларов находится в США, вы можете вспомнить об инфляции, но и её там нет. И вообще доллар в США, и доллар в других странах имеет разную покупательную способность.
Вы меня упрекали в том, что я много копаюсь в прошлом, а теперь сомневаетесь в фактах, которые известны всем.
- Здесь, я, пожалуй, соглашусь с Сергеем Николаевичем, - неожиданно прервал Соколова Коперник, - мне как-то пришлось разбираться со старыми банкирскими домами матушки Европы. Вы как-то образно высказались о ртути, теперь ко мне пришла такая же аналогия. Я, не настаиваю, но весьма вероятно, что Европа стала переедать в период рассвета пиратства. По  времени, это совпадает с периодом освоения Американского континента. Испания вроде должна быть лидером в разграблении этого континента, она и была им, только всё перераспределялось на путях вывоза золота из Америки в Европу. Пираты! Я очень был удивлён, когда увидел весь список имён - предки тех самих пиратов, которые грабили караваны судов в Атлантике, возглавляют сегодня все банкирские дома. В основном, это голландцы, французы и британцы. Удивительнее всего было узнать, что Великобритания, как государство, способствовала этому пиратству и поощряла пиратство. Даже была установлена такса, или тариф, по-современному, с каждого удачного, для пиратов, грабежа. Прошло уже много времени, сменилось несколько поколений тех пиратов, а добытые при морском разбое богатства, продолжают составлять основу практически всех крупных банков.
- А, чему вы удивляетесь, Николай Яковлевич, - улыбнулся Сергей, - на одном ростовщичестве много не заработать, да и всегда нужен стартовый капитал. Вы совершенно точно определили время, по косвенным признакам – 17-18 века! Это совпадает и с моими наблюдениями.
- Так, что весь сегодняшний узелок был завязан ещё пару веков назад? – Шереметьев безликим тоном произнёс этот вопрос, и трудно было сразу определить, спрашивает он, или сожалеет, согласен, или не согласен.
- Вы сразу, господа, не поняли, что главное, это то, что зрело веками, исподволь, набирало силу и теперь диктует всему миру свои правила. Дело не в тайных обществах, или слухах о них, а дело в том, что эти правила работают! Единственная держава, перед которой можно снять шляпу – это Китай.
- Почему вы выделяете Китай? – Шереметьев самым искренним образом удивился, - Китай хорошо вписан в экономику США и старается торговать со всем миром.
- Это единственная страна, которая не теряет свою самобытность, она всё время идёт своим путём, и во времена Мао, и во времена Дэна, теперь под знамёнами СИ! Стоит только внимательно посмотреть, как Китай, со своим миллиардным населением отгораживается от всей этой интернетовской грязи. Что делает, обычно, государство, если имеет средства? Оно старается дать больше свобод своему населению, а Китай поступает, как в старые времена, он строит китайскую стену, только теперь в области информационных технологий. – Соколов внимательно осмотрел собеседников, поняли ли они его мысль?
- В этом я соглашусь с вашими выводами, - Семён закивал головой и посмотрел на Сергея, словно ожидал продолжения.
- Вы, очевидно хотите услышать ответ, почему в России это не удаётся? – Улыбнулся Соколов.
- В России, в девяностых годах свершилась очередная социальная революция – менталитет такой! Китай, понимая, что экономически слаб, и не сможет обеспечить стабильность в стране, занялся главным – приобретением главной силы, и устойчивости. Си только теперь объявил, что в Китае побеждена нищета! Это очень важно. Только это определяет акценты, которые делает руководство страны в жизни своего населения. Горбачёв поступил по-другому, он занялся преобразованием политического строя в СССР, что привело к очередной революции в стране, да, да, господа, это была простая революция. Ну, а весь запад во главе с США занялись демонтажем всей экономики СССР.
- Так, кто же, по-вашему, развалил страну?
- А, разве она могла остаться? Не стало не только ветра – паруса и мачты были демонтированы в первую очередь. Видите ли, открыться миру можно по-разному. Горбачёв открыл дверь и запустил гостей в свой дом, а Китай открыл дверь и сам пошёл в мир, предлагая свои услуги в самых безобидных секторах - ширпотреб!
- А, как вы оцениваете роль Ельцина?
- Надо знать этот тип уральских молодцев. Вы думаете, он, большой партийный чиновник, забыл обиду, нанесённую ему при снятии с поста первого секретаря КПСС Москвы? Он и совершил разрушение всей конструкции СССР, не дав Горбачёву создать новое государство – СНГ. У него был животный страх перед системой КПСС, большая ненависть к Горбачёву. Только мировая известность и популярность Горбачёва, спасла его от мести Ельцина. 
- Вы с какой-то лёгкостью объясняете сложные процессы в России, если так просто всё объясняется, то почему никто это не видит и не хочет исправить?
- А, вы, когда либо, пытались закрыть дверь, если на улице буря, а в дверь ломятся разбойники, часть твоих детей выскочили на улицу, и теперь боятся закрытой двери.
- Да, всё это очень образно и понятно, но как нам отделить зёрна от плевен? – Коперник подмигнул Семёну и раскурил сигару.
- Соколов посмотрел на часы, - время, господа, я прошу прощение, за то, что не успел всё рассказать.
- Разве, мы ограничены временем? Шереметьев посмотрел на Коперника, так словно тот был виноват в чём-то.
- Мне пора, господа, мы немного увлеклись событиями, которые подвели нас к главным опасностям будущего, но так по- настоящему и не обсудили то, что ждёт Россию, да и мир, в ближайшее десятилетие.
- Да, мы копнули достаточно глубоко, но это важно, - Коперник выпрыгнул из кресла и стал ходить вдоль стены.
- У меня есть предложение, - Семён Витальевич теперь смотрел на Соколова проницательным взглядом следователя, - мы остановились на самом главном, а то, что мы обсуждали совсем не похоже на глубокий анализ, который я ждал услышать.
- Очень сожалею, Семён Витальевич, но у меня нет времени, продолжить разговор сегодня.
- Нет времени, или желания?
- Времени, - Соколов снова посмотрел на часы, - добираться долго, да и изложить всё потребуется не одна встреча.
- Лицо Шереметьева сразу подобрело, он улыбнулся, - если только дело в этом, то всё можно исправить. Я предлагаю посетить наш НАЦ и там продолжить разговор. Закончим тему, посмотрите наши возможности, подскажите, что ни будь в работе, согласны? 
- Не знаю, мне надо будет согласовать посещение НАЦ с моим руководством, а это не всегда получается.
- Но, вы же сейчас здесь, и как я понимаю, ничего не согласовывали с руководством?
- Николай Яковлевич наш сотрудник, он числиться моим наставником, а связи со сторонними организациями у нас не приветствуются.
- Ну это мы обыграем, Серёжа, - Коперник как-то сразу оживился, - я тоже поучаствую в продолжении беседы, легализую встречу, возьму грех на себя.
- Так, когда?
- Ну, давайте попробуем в ближайшую субботу, будет больше времени, и я успею кое-что посмотреть по теме.
- Решили, вы сами прибываете ко мне с утра, а господин Шереметьев отвезёт нас в центр. Он отлично угощает, Серёжа, не пожалеете, да и вам будет кое- что интересно и полезно увидеть.

Глава 13.   Неожиданный поворот. 


Когда было всем трудно решить, как поступить, или масса накопленной информации начинала давить, растаскивать мозг в разные направления, Шереметьев старался уединиться, где ни - будь на природе, в полном одиночестве. В такие моменты  он старался выбраться в какую ни - будь глухомань, раствориться или слиться с природой и слушать, просто слушать себя и природу. С некоторых пор Семён перестал доверять всему. Информация поступала с разных сторон. Ему приходилось знакомиться с массой отчётов от аналитиков центра, от службы Герокарис, отслеживать новости о пандемии, выслушивать доклады о состоянии политических течений и направлений в различных уголках мира.
Сначала он радовался любой возможности знать больше, чем знают другие, но вскоре понял, что знания, сами по себе ничего не значат. Это всё равно, что знать, что где-то там идёт дождь, или снег, где-то идёт война, поднялся курс доллара, или был хороший урожай зерновых. А, что дальше? Важно увязать этот весь массив информации в какую-то логическую последовательность, научиться прогнозировать и предопределять будущие события. Сначала он дополнял сведения, поступающие по официальным каналам, просмотром новостных лент телевидения, в интернете, но скоро убедился, что это очень опасное занятие.
Теперь просто не было никаких источников в средствах массовой информации, которые не превратились - бы в непрерывное шоу. Аналитики старых газетных журнальных изданий, которые отвечали за свои слова, минимум, своей репутацией, сменили шоумены, которые по ранее заготовленному сценарию могли вести любые передачи. Они прыгали с одного канала на другой, публиковались в оппонирующих друг другу изданиях и были предельно беспринципны. Других просто не стало! От новостных блоков, до следующих новостей, экран центральных каналов заполняли песнями и танцами, потом пошли передачи, имитирующие публичное обсуждение различных скандалов. Как же! Народ должен увидеть всё грязное бельё своих кумиров. Как Шереметьев ни старался себя убедить в обратном, но он понял, что всё телевизионное время отдано артистам – клоунам, певцам, «деятелям культуры», «политологам», «экономистам». В общем, всем, кроме специалистов. Познер – настоящий космополит и враг России процветал, но дело не в Познере, а в том, что их становилось всё больше везде.
Семён Витальевич только и мог сделать, что перестал смотреть телевизионные передачи. Теперь он видел, даже в художественных фильмах скрытый смысл, не сюжета кинокартины, а почему она именно сейчас появилась на экране.
После встречи с Соколовым у Коперника, Шереметьеву стало по - настоящему плохо. Он два дня не находил себе места, плохо спал и не мог ни на чём сосредоточиться.
Проснувшись у себя дома, он на автомате проделал всё туалетные манипуляции, позавтракал и пригласил Герокарис Алексея Владимировича на беседу. Сначала беседы всё было хорошо. Шереметьев давал распоряжения, а Алексей старательно их записывал. Разговор шёл о подготовке к приёму гостей, - мы с вами уже встречали здесь Николая Яковлевича, теперь надо не хуже встретить и его ученика, - наставлял Семён.
- Всё будет в порядке, Семён Витальевич, гость останется доволен нашим приёмом. Я закажу всё необходимое, поговорю с руководителями отделов, прослежу за порядком, не волнуйтесь.
- Да я и не волнуюсь, - Шереметьев запнулся. Он вдруг понял, что имел в виду, нечто другое, когда говорил о подготовке к встрече, а что именно не мог сформулировать. Возникла какая-то неловкость.
С этого момента всё и началось!
Семён Витальевич заторопился на дальнюю заимку, половить рыбку и побыть одному. Он почему-то был уверен, что надо остановиться, не рыскать по сторонам в поисках нового, а остановиться, оглядеться и посмотреть на всё с другой стороны.
Первый день прошёл в выборе места рыбалки, егерь сначала суетился, предлагал отвести на своё заветное плёсо, где хороший клёв, потом успокоился, понял, что гость хочет побыть наедине с собой. Место было удачно. Всего несколько сот метров и Шереметьев попал в какой-то тихий уголок, куда не доносился ни один звук от большого хозяйства егеря.
Семён разложил снасти, закинул три удочки веером и прислонившись спиной к толстому стволу дерева, растущего в паре метров от берега, прикрыл глаза. В клёв он вообще не верил, так что его не интересовала добыча.
 Начали приходить разные мысли. Перед внутренним взором возникали странные фигуры, они сменяли друг друга, смешивались в один клубок и снова возникали отдельно. Постепенно пришло ощущение лёгкости и свободы. Напряжение прошло,  возник один большой вопрос, или фраза, когда-то услышанная и не с чем не связанная – «мы всё сами усложняем»!
Шереметьев стал пролистывать события происшедшие за последние годы, а их было много. Сначала было желание найти единственное зло, которое всё время мешало России возродиться и стать независимой империей, которой гордились предки. Им создавались различные аналитические центры, вроде того, что был создан под методики Ковальчука, потом центр по разработке вакцин – там был Билибин, который мечтал о создании антидота от всех болезней, кроме, естественного старения организма. Средств не хватало, а идти на поклон в администрацию президента было нельзя – опасно! Тогда родилась идея повторить опыт России – воссоздать традицию хранителей трофеев, только трофеями были средства, не добытые в результате побед в войнах, а похищенные у России, за время перестройки и развала СССР.
Идея создания различных фондов и фирм, которые инвестировали средства в государственные целевые программы, немножко, помогла, но как-то всё проходило медленно. России не хватало чего-то внутреннего, но чего именно Шереметьев понять не мог.
Всё делалось правильно, но эффекта, которого он ждал, не было. В сознании возник один большой вопрос – ПОЧЕМУ?
Мысль заскользила, как когда-то по узелкам памяти. Знания, знания, знания! Одни знания что-то уточняли, другие открывали малюсенькие щели в огромных воротах времени, третьи вообще путали всё и отбрасывали куда-то назад, словно не было всего предыдущего. И тогда всё приходилось начинать с ноля!
Шереметьев очнулся, открыл глаза и уставился, не понимающим взором, на маленький участок воды, где раньше были поплавки. Поплавков не было. Семён, не вставая потянулся к удилищу, поднял его и начал медленно вытаскивать леску, наматывая её на катушку. Вдруг он почувствовал тяжесть, что-то на другом конце лески забилось, затрепыхалось и из  воды показалась голова рыбины. Это был карп, большой, килограмма на полтора. Семён дотянулся до подсака, продолжая держать леску в натяге. Подвёл сачок под рыбу и выволок её на берег. Поднялся на ноги, окончательно проснувшись, взял второе удилище, потянул. На другом конце всё было неподвижно. – Зацеп, промелькнула первая мысль, но он продолжал тянуть. Вдруг, неожиданно леска подалась, Семён почувствовал, что всё сразу ожило. От неожиданности Шереметьев ослабил силу натяга лески, и она ответила ему неожиданным сопротивлением. Леску водило, что-то большое и сильное. Семён теперь с интересом размышлял, как ему быть. Сразу улетучились все наставления опытных рыбаков. С щукой надо поступать так, а с плотвой этак. Всё сразу вылетело из головы, да и откуда знать, что там, на другом конце!
Шереметьев положил удилище на землю, придавил ногой, дотянулся до подсака, где плескался карп, или сазан и осторожно переложил рыбу в садок. Потом осторожно положил подсак рядом и поднял удилище. Оно продолжало сопротивляться. Медленно, Семён стал накручивать леску на катушку, боясь, что в самый последний момент она сорвётся с крючка. Краем глаза Семён посмотрел на катушку и понял, что смотано большая часть лески, значит, рыба ушла под другой берег большой протоки. Теперь он действовал осторожно – подкрутит, подождёт, подкрутит, подождёт. Наконец, появилось тело большой рыбины, потом, на одно мгновение голова щуки. Тройной крючок торчал рядом с краем губы, казалось, одно усилие, один небольшой рывок и щука освободиться. Шереметьев растерялся, он, просто, не знал, как ему поступить, почему-то оглянулся, словно собирался позвать на помощь, но вспомнив, что один, снова сосредоточился на воде.
Медленно накручивая леску на катушку, Шереметьев, как-то сразу разозлился. Так всегда – спиннинг, наживка, усилия его, а что получиться в конце – не совсем понятно.
Наконец, ему удалось подвести щуку к берегу на длину ручки подсака, он, одной рукой продолжая тянуть за удилище, другой завёл подсак. Щука вся не помещалась. Семён волоком подтянул подсак и перевернул его на берегу. Присел на корточки. Ноги дрожали, руки стали ватными. Посидел, забыв на время о третьем удилище. Не спеша переложил щуку в подсак, достал сигареты и уже хотел, закурит, но в это время ожило третье удилище. Удилище соскочило с рогатки, которую Шереметьев установил по совету егеря, и теперь почти свободно лежало на воде. Толстый конец удилища вот-вот готов был пойти в свободное плавание.
Шереметьева, как пружиной подняло на ноги, едва он взял в руки спиннинг, как леска натянулась. Семён, как-то сразу стал ощущать вес на другом конце лески. Нет, это было не первое, от карпа и не второе от щуки, было что-то новое, но живое.
Увлёкшись, Шереметьев не заметил, как сзади по тропинке подошёл егерь. Он стоял молча, наблюдая за действиями Семёна, сколько времени он наблюдал было непонятно, но как только Семён вытащил на берег последний свой улов, егерь кашлянул.
- Значит, вы везучий человек, Семён Витальевич, - первый день и с уловом. Я думал, что вы просто хотите уединиться, поэтому поставил вас сюда, поблизости, а вы умудрились и рыбку наловить, показывайте.
Егерь подошёл ближе, поднял садок, помог переложить в него последний улов, который оказался неплохим карпом.
- Это не карпы, это сазан, видите, чешуя не крупная, - заметил он, осматривая добычу, - а щучка, не слабая, килограмма на три. Ну, господин хороший, обед вы себе заработали отменный. Оставим всё здесь, или на сегодня достаточно?
Собрали снасти, Шереметьев шагал по тропинке к дому, гордо неся рыбу, а егерь нёс всё стальное.               
За обеденным столом было тихо. Жена егеря, Анастасия, посматривала на Семёна Витальевича, желая предугадать, что ему предложить, сам егерь, выпив большой штоф какой-то настойки, крякнул и принялся с большим аппетитом поглощать борщ.
- Что-то вы плохо едите, - заметила Анастасия, понимаю, моя стряпня, вам не нравится?
- Не волнуйтесь, всё приготовлено прекрасно, это я такой едок.
- Вижу, вас что-то мучает, - заметил егерь.
- Нормально, у меня голова забита разными глупостями, вот они и мешают аппетиту, а так я очень неприхотлив в еде.
- О! У меня есть один метод, от головы. Я, как только начинаю заготовку кормов на зимний период для своей живности – голова пухнет. Копытным надо, птице надо, рыбе надо, и надо всё это развести в разные стороны, чтобы не было общего пира, а то у кормушек будут одни скелеты.
- Интересно, и как вы с этим справляетесь?
- Егерь покосился на Анастасию, - вам мой метод не подойдёт, вы человек тонкой организации.
- Анастасия осуждающе покачала головой, - нашёл, чем делиться, нормальные люди этого стесняются, а ты гордишься.
- Шереметьев улыбнулся, - и в чём же его метод, Семён смотрел на Анастасию, воспринимая перепалку, как обычное дело в семье.
- Да напивается он! Походит два три дня хмурый, почертит на плане хозяйства, потом всё рвёт и напивается. Два-три дня пьёт, и не подойди к нему, а потом запрягает телегу и всё быстро получается.
- А разве нет постоянного плана и схемы для кормушек? – Удивился Шереметьев.
- В том-то и дело, что планы, которые утверждает начальство, есть, - вмешался в разговор егерь, - только я два сезона подряд попробовал работать по ним, ничего не получается, чуть живности не лишился на участке. Кормил чужих, а свои, гибли.
- Может изменить что-то надо?
- Так и я об этом, только каждый год многое что меняется, вроде всё остаётся старое, а всё другое. Стандарты здесь не подходят. Природа каждый раз другая, как погода, одни приметы остаются. Я разговаривал с другими егерями, у них эта же проблема, только каждый с ней справляется по-своему.
- Извините, Анастасия, я вижу, что вам это неприятно, но позвольте узнать подробности у Иннокентия. Значит, вы напиваетесь, для чего?
- Ну, что бы стереть из памяти старый опыт прошлого. Очень соблазнительно идти знакомыми путями, а приходиться так всё перекраивать, что, как говорят - «без пол литры не поймёшь».
- Интересно, получается, напиться и стереть знания, это понять можно, но что бы приобрести новые, да ещё нужные, не пойму как!
- А, к нему это всё приходит, как он говорит во сне, - засмеялась Анастасия, - мне кажется, что всё врёт. Просто ему хочется напиться до беспамятства, и чтобы я его не ругала.
- И что, действительно, у него, получается, поменять схему подкормки? Шереметьев теперь обращался к Анастасии, а Иннокентий сидел тихо и гордо молчал.
- Один год он даже премию получил за экономию кормов, сначала думали, что он просто недокармливает, а потом комплексная комиссия решила премировать.
- Опытом делился? – Теперь Шереметьев смеялся не сдерживаясь, - представляю себе, Иннокентий агитирует, за пьянку на работе! 
- Ну, что вы, Семён Витальевич, это только мы вам рассказали, - Анастасия с укором посмотрела на мужа и стала убирать со стола посуду.
После обеда, Шереметьев не мог найти себе места, проверять опыт Иннокентия он не хотел, но и заниматься чем-то просто не мог. Переходя из комнаты в комнату, Семён искал себе место для уединения.
- Что, отдохнуть хотите? – Голос Ксеньи раздался неожиданно и даже чуть – чуть напугал Семёна. Он обернулся на голос, увидел хозяйку со стопкой чистой посуды в руках, она раскладывала её в огромном буфете, который был центральной мебелью в большом зале.
- Спать днём не привык, а немного поработать можно.
- Тогда идите в свою комнату, там вам никто не помешает.
- А где она?
- На втором этаже.
- Здесь и второй этаж есть?
- Есть, спальни для гостей, просто дом так сложили, что второго этажа и не видно со стороны. Там высота потолков не большая. Я вас провожу.
- Не стоит беспокоиться, сам дорогу найду, где лестница?
- Ксенья засмеялась, - я вам приготовила третью комнату слева, там найдёте.
- Семён нашёл выход к лестнице на второй этаж, он находился за большим панно, которое должно было познакомить гостей со всеми прелестями хозяйства. Карта - схема, маршруты движения, чучела птиц и животных – всё размещалось на панно размером 2,5м х 5,0м.
Поднявшись на второй этаж, Семён попал в узкий коридор, который шёл от одной стены до другой, не имея никаких ответвлений. Как только Семён поднялся, зажглась цепочка светильников, осветившая весь коридор. Здесь даже сенсоры есть, - подумал Шереметьев и стал отсчитывать комнаты. Почему слева, или справа, здесь же все двери на одной стороне? Открыл нужную дверь и попал в хорошо освещённую большую комнату. Большое, почти витражное окно, было без штор и занавесок. Создавалось впечатление полной открытости. Три большущих стекла делили пространство проёма на три равные части. Ни ручек, ни запоров.
Окно сразу так заинтересовало Шереметьева, что он направился прямо к нему, не обращая внимания на обстановку в комнате. Окно выходило, очевидно, прямо в лес, или на заднюю сторону дома, потому, что никаких признаков хозяйства Иннокентия заметно не было. Просмотрев внимательно раму окна, Шереметьев разочаровано обернулся спиной к свету и стал рассматривать комнату. Диван, стол, стулья, пустые полки для книг и небольшой платяной шкаф. Скромненько! На диване он заметил свою дорожную сумку, достал из неё предметы туалета и усмехнулся, - а туалета нет. Заметил в углу небольшую дверь, подошёл и сразу за ней увидел то, что искал. Всё было совмещено – туалет, душ и раковина с небольшим зеркалом.
- Послышались шаги, выйдя из душевой, Шереметьев услышал стук в дверь, - прошу!
- В двери появилась Анастасия, - ну как во всём разобрались?
- Да вполне, только почему окно не открывается, представляю, как здесь должно быть хорошо утром, вид отличный.
- Так и знала, что не разберётесь сами. Хозяйка подошла к стене, на которой висел небольшой пульт. Нажала одну из кнопок и стёкла пришли в движение. Они синхронно стали поднимать нижний край, превращаясь в один большой стеклянный навес над оконным проёмом.
- Вот так и работает! Это один нам гость удружил, директор какого-то НИИ автоматики. Раньше было как, гости все разные, устанут и всё бросают, а теперь мне не надо беспокоиться, что окна не закрыты, или свет горит впустую. Гость в комнате – всё работает. Гость ушёл все выключается и приходит в исходное состояние, как говорил Пётр Васильевич. Как приезжает, обязательно, что ни будь, меняет. Ему бы дачу, так нет, говорит, что нельзя.
- Я хочу немного  поработать, интернет здесь есть? - Шереметьев достал из сумки ноутбук и положил на стол.
- Есть. Иннокентий теперь только и делает, что смотрит передачи про своих животных и переписывается с друзьями. Код доступа у меня записан, сей час принесу.
- Анастасия вышла, потом, стоя в дверях, продиктовала код.
- Необычно звучит, - заметил Семён.
- Так это он у друзей из воинской части позаимствовал, у них вон вышка стоит. – Анастасия указала на окно, где была видна вышка связи на опушке леса.
- После ухода хозяйки, Шереметьев некоторое время сидел за столом неподвижно, размышляя с чего начать. Включил ноутбук, ввёл код доступа и неожиданно для себя набрал первый вопрос - «Как проводились международные финансовые расчёты во времена СССР?».
 Пошла информация в виде маленьких статей.
В современном мире основными резервными валютами, в которых ведутся расчёты между странами, как известно, являются доллар и евро. К ним в компанию активно пытается пробиться китайский юань. Рубль пока в клуб резервных валют не берут, хотя во времена существования СССР, он был первой наднациональной валютой мира. Переводной рубль в качестве коллективной валюты для взаимных расчётов, стран членов международной организации Совета Экономической Взаимопомощи, был утверждён 22 октября 1963 года.
Фактически переводной рубль стал первой международной резервной валютой с помощью, которой должны были вести расчёты между собой страны Восточной Европы, Куба, Вьетнам, Монголия и СССР. При этом необходимо отметить, что в отличие от современных валют, и в частности доллара, который не обеспечен ничем, кроме своего статуса мировой резервной валюты, переводной рубль имел золотой эквивалент, равный 0,987412 граммам чистого золота.
В то же время он не имел физического воплощения в виде монет или банкнот, имея хождение исключительно в безналичной форме. Кроме того переводной рубль был ограждён от переживавших регулярные экономические кризисы западных экономик. Рассчитываться между собой с помощью переводного рубля могли исключительно страны члены СЭВ. С появлением переводного рубля Советский Союз фактически стал первой страной в мире успешно создавшей, а затем применившей наднациональную, как сейчас бы сказали, резервную валюту. В частности международный доллар, как условная расчётная единица, для расчётов между странами появился только спустя десять лет в начале 1970-х годов, а набрал силу лишь к 1990-м годам двадцатого века.
- Ого! Первый международный плагиат! Шереметьев и раньше не удивлялся, когда уже ушедшие с экранов и с газетных страниц, старые специалисты в экономике и государственного планирования СССР с гордостью пытались напомнить миру о своих достижениях в главных областях. Стал читать дальше.
«Учитывая количество стран состоящих в СЭВ, переводной рубль с 1964 по 1990 года являлся мощным финансовым инструментом, обеспечивающим экономические взаиморасчёты между Болгарией, Венгрией, Восточной Германией, Монголией, Польшей, Румынией, Чехословакией, Советским Союзом и присоединившийся позднее Кубой. К моменту расцвета переводного рубля, с помощью него проводилось более 5% всех мировых торговых расчётов, привязывая экономики стран СЭВ к финансовой мощи СССР. За период существования переводного рубля с помощью него было совершенно сделок на 4,5 триллиона переводных рублей. При этом интересно отметить, что финансовый инструмент, используемый в наши дни Международным валютным фондом под названием Специальные права заимствования (международная аббревиатура СДР) созданный в 1970 году, по большому счету является калькой и плагиатом с организации взаиморасчётов с помощью переводного рубля в рамках СЭВ. Рассчитываться друг с другом, используя специальные права заимствования, имеют право исключительно члены Международного валютного фонда. В 1980-е годы считалось, что со временем переводной рубль и специальные средства заимствования станут единственными наднациональными валютами для расчётов между странами, входящими в социалистический или капиталистический лагерь. Но этого не произошло. Переводной рубль прекратил своё существование одновременно с закрытием СЭВ в 1990-м году. Специальные средства заимствования существуют и сегодня, но расчёты в них между странами членами МВФ не превышают 1%. Правда, периодически крупные политические деятели делают громкие заявления о необходимости создания единой мировой валюты на базе специальных средств заимствования. Однако против этого активно выступают правительства США, ЕС и других стран, чьи национальные валюты претендуют на звание мировых. В то же время некоторым аналогом переводного рубля можно считать евро, с помощью которого рассчитываются между собой правительства и жители 17 стран Еврозоны. Однако в ЕС при этом были отменены все национальные валюты, в то время как переводной рубль никак не ущемлял суверенитет экономик и национальных валют стран, входящих в СЭВ.»
- Шереметьев откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Теперь он твёрдо понимал, что познать, с чего начинать преобразования – это найти точку опоры. Ему уже давно указывали на какую-то непонятную зависимость России от МВФ, доллара и вообще от всей мировой банковской системы. Ковальчук неоднократно с тревогой говорил, что центры негативной пси-энергии сосредоточены вокруг финансовых центров мировой экономики.
Шереметьев продолжил чтение статьи, его теперь интересовало всё, всё, что касалось системы в целом. Систему СССР золотого рубля, тихо подменили, и теперь она эта система благополучно работает во всём мире, но уже в системе бумажных долларовых расчётов. Шулер подменил золотую монетку, но отлаженная система продолжала работать! Это интересно. Значит, система была правильная! Надо её, просто вернуть собственнику.
Платёжная «система» являет собой совокупность определённых процедур, правил и технической инфраструктуры, для передачи эквивалента труда одним субъектом экономики другому.
Шереметьев опять откинулся на спинку стула, прикрыл глаза. Возникали вопросы, которые требовали немедленного ответа, пошагово ничего нельзя было потерять, потому, что от этого зависел многое.
В СССР был большой опыт работы с единой валютой громадной страны, состоящей из 15-и, хоть и относительно, но независимых государств. Но в страны СЭВ вводить единую валюту не собирались. Почему? Стали откуда-то всплывать обрывочные знания о финансовых и экономических кризисах, которые периодически сотрясали мир. С кризисом в одной, отдельно взятой стране научились справляться быстро и относительно безболезненно. Значит, малые экономики отдельных стран, были наиболее лабильны и не тянули всю международную, или объединённую систему за собой. Принято было говорить о финансовой, или экономической помощи отдельным братским странам. Значит, не всё при СССР было связано с политикой, прослеживалась очевидная экономическая целесообразность. По крайней мере, все экономические проблемы, возникающие в странах СЭВ, замыкались только на этих странах.
Шереметьев стал вспоминать, что он помнил из того забытого прошлого. Союз периодически заваливали, то дешёвым кофе, то бананами, финиками, сахаром. Из европейских стран поступала продукция швейной промышленности, обувь, ширпотреб. Одно время появились изделия китайского производства – кеды, зонты, термоса …. Нельзя было признать, что без бананов или фиников всё в России рухнуло бы, но в этом и заключалась настоящая экономическая помощь этим странам. Как-то легко отходили в небытие мифы о том, что СССР кормит бесплатно весь мир, продвигая коммунистические идеи. Ничего бесплатного в этом не было! Система экономических связей состояла из двух больших разделов – финансово-кредитных отношений со странами, в которых имелись золотые запасы, и большого бартера – обмена товарами и услугами. Но всегда в расчётах присутствовал золотой рубль, как мировая расчётная валюта. Подарков СССР никому не делал, но не научился торговать самой валютой. Срабатывала психология старого русского слова – одолжить. Если давали в долг, то не под проценты, а так, выручали, как раньше выручали друг друга трёшкой до зарплаты.
Шереметьеву как-то сразу стало легко и интересно, словно он нашёл что-то в архивах, что из предателя сразу сделало его близкого родственника героем.
Продолжил читать статьи в интернете: - что такое SWIFT - объяснение простыми словами.
Отдельное государство не может изолировать свою банковскую систему от международного финансового сообщества. В плане экономического взаимодействия между банками разработано много инструментов, главным из которых считается система SWIFT.
Разработанная в 1973 году данная система до сих пор не потеряла свою актуальность, и используется кредитными организациями во всем мире. Изначально в нее вступило более 200 банков из 19 стран мира, позже эта цифра значительно увеличилась. Сейчас количество участников системы приближается к 12000 банков и финансовых организаций.
Опять банки стали управлять экономикой! Это происходило в Европе, потом в США, а теперь система накрывала весь мир. Удобно? Очень! Опасно? Очень!
Теперь политику развития той или иной отрасли экономики в любой стране мира определяют финансовые структуры. А, финансисту, как и средневековому ростовщику важнее всего ответить на один главный вопрос – каков мой гешефт?
              Что такое система SWIFT? SWIFT можно охарактеризовать, как международную систему платёжных переводов. Расшифровка термина -Society for Worldwide Interbank Financial Telecommunications.
Каждый желающий может отправить сумму средств в национальной или иностранной валюте за границу своего государства или по его территории. Это наиболее удобная и распространённая современная система денежных переводов. Подходит для тех, кому необходимо быстро и относительно недорого перевести деньги контрагенту. В большинстве случаев SWIFT используется именно для международных переводов. Важно, чтобы страна, в которую отправляется перевод, имела один или несколько банков, подключённых к данной системе. Пока переводы, возможно, осуществить, не во все страны мира. Система используется в том случае, если переводятся наличные средства. Это корпоративное общество, созданное по национальному законодательству Бельгии. Головной офис и управление постоянно располагаются в Брюсселе. В день в системе совершается более 15 млн. операций на десятки миллиардов долларов. Стороны могут взаимодействовать между собой посредством отправки: - денежных переводов, конфиденциальной информации, ценных бумаг и облигаций.
Ежегодно участниками системы совершается более 4 млрд. платёжных и иных поручений. Несмотря на то, что со времени создания СВИФТ было запущено большое количество аналогов, пока ей равных в надёжности и скорости обслуживания нет. Постепенно количество участников системы растёт, что делает ее одним из самых обширных финансовых сообществ в мире. То есть, адресант отправляет любым доступным способом сумму средств, в другую страну, а адресат впоследствии получает сумму в наличном виде. Если у него есть карта банка, в который приходит перевод, то возможно получение суммы перевода в безналичном виде, все по желанию получателя отправленных средств.
                В России к системе уже подключено большинство крупнейших кредитных организаций. Первым оператором системы в РФ являлся Сбербанк, который раньше всех начал оказывать услуги по проведению SWIFT-переводов. Сейчас воспользоваться такой услугой можно практически в любой кредитной организации.
             Как работает SWIFT?
            Аналогично любой системе денежных переводов, у транзакции должно быть две стороны: отправитель и получатель средств. SWIFT используется только банками-участниками данной системы. После подключения к системе каждому новому банку или организации другого направления выдаётся никогда не повторяющийся, SWIFT-код. Этот самый код интерпретируется в банковские счета клиентов кредитной организации.
Например, для осуществления переводов по Европе, отправителю достаточно знать банковский счёт получателя средств. Организация-оператор самостоятельно сможет увидеть уникальной код, после чего платёж будет принят к исполнению. При этом, действует несколько важных правил: переводить средства по системе можно в любом виде, в том числе и с банковской карты, используется любая валюта, с которой работает банк-отправитель, для получения средств в наличном виде отправитель должен указать реквизиты конкретного банка. Если совершается отправка сообщения или конфиденциальной информации, то отправители руководствуются внутренними правилами оператора, а также основными требованиями к оформлению сообщений, предъявляемых системой SWIFT. Были и особенности работы SWIFT.
Система рассчитана в основном на переводы и обмен информацией между банковскими и финансовыми структурами. По аналогии с международной системой переводов Western Union, отправитель может не иметь действующего банковского счета. Достаточно внести средства на кассе банка или осуществить перевод с банковской карты. Участниками транзакции могут выступать: физические лица, индивидуальные предприниматели и юридические лица. SWIFT уступает своим аналогам в скорости обработки транзакций. Если у того же Western Union длительность совершения перевода составляет 10-15-20 минут, то у SWIFT эта же самая операция может занимать до нескольких дней. Самые быстрые операции совершаются в системе в течение 24 часов. По уровню надёжности с системой пока не могут конкурировать аналоги. Важная информация с многочисленными уровнями защиты передаётся банками со всего мира именно через систему SWIFT. Пример, крупная финансовая организация или банк не могут воспользоваться услугами компании Western Union, которая по большому счету рассчитана на обслуживание физических лиц. Более того, у WU предусматриваются относительно небольшие лимиты по переводам, которые могут не подойти крупным финансовым структурам. В этом отношении система SWIFT имеет достаточно весомое преимущество.
 Как совершить SWIFT-перевод?
Разобравшись в том, что означает SWIFT, следует разъяснить и то, что такое SWIFT-перевод, и как его можно осуществить. По сути, это самая обычная операция по переводу денежных средств или ценной информации за рубеж страны своего текущего пребывания. Примеру - одному банку необходимо расплатиться по обязательствам с другим, иностранным кредитным учреждением. Самый подходящий вариант для этого будет использование системы SWIFT. Более того, межгосударственные транзакции, которые осуществляются между правительствами, совершается именно посредством системы SWIFT. Прочие ее аналоги в этих целях практически не используются. Физические лица так же могут воспользоваться функционалом, что все чаще наблюдается в последнее время. Для совершения операции через систему SWIFT, рекомендуется придерживаться следующего алгоритма: уточнить наименование банка-участника системы - все крупнейшие российские банки уже подключены к сообществу, явиться в отделение выбранного банка с документами, предъявить сотруднику свой общегражданский паспорт, указать реквизиты получателя – имя и фамилию надо писать, строго латинскими буквами, указать реквизиты организации-получателя - SWIFT-код, наименование организации, страна и город постоянного расположения, сообщить дополнительную информацию - по требованию сотрудника банка-отправителя, внести в кассу необходимую сумму с учётом взимаемой комиссии - по тарифам банка-отправителя.
Да совсем просто, подумал Шереметьев и перечислил этапы по пунктам. Если российские рубли переводятся в иностранный банк, не имеющий корреспондентского счета на территории РФ, потребуется также указать реквизиты и БИК российского банка-посредника. При этом номер счета-получателя указывается только в международном формате IBAN, который состоит из 34 символов. Такой формат используется сегодня всеми представителями Европейского Сообщества.
Следует помнить, что средства не приходят сразу. И точное время поступления средств клиенту, никто не скажет, так как оно не может быть определённо. Одна транзакция может проходить через несколько банков-посредников, у каждого из которых предусматривается свой внутренний регламент обработки операций. Для уточнения информации клиент может связаться с банком, в который должны поступить средства. К моменту отправки получатель, как правило, уже осведомлён, что в его адрес был отправлен денежный перевод.
Для получения средств перевода адресат должен явиться в отделение банка. Если перевод совершается на конкретный счёт, то получатель должен явиться именно в тот банк, в котором у него открыт банковский счёт. Второй вариант - оформление транзакции на предъявителя, когда перевод совершается на общий системный счёт. Последовательность действий. Опять шёл перечень этапов, которые повторяли всю предыдущую последовательность.
            Единственным недостатком здесь выступают сроки поступления перевода. Для срочных транзакций такой вариант может не подойти. В остальном SWIFT-переводы значительно выигрывают перед аналогичными системами. Это касается и тарифной сетки, которая не имеет единого выражения.
SWIFT-переводы отправляют финансовые средства не на ФИО
получателя, а на определённые счета, при этом у вас всегда имеется возможность самому выбрать валюту перевода.
 Также система максимально конфиденциальна и безопасна.
При переводе денег через SWIFT, комиссия всегда составляет фиксированную сумму, которая будет увеличиваться в минимальной пропорции в зависимости от суммы перевода, что выгодно при переводе больших сумм денег за рубеж. Итак, основные преимущества SWIFT заключаются в высокой скорости возможных переводов и их скрытности.
Семён нервно перечитал информацию и задумался. Ему показалось, что SWIFT внедрён, не для обычных переводов во время торговых операций, а для сокрытия движения средств. Сразу возникла информация о том, что отследить международные переводы практически невозможно. Все эти тайные счета беглых олигархов, в различных офшорных зонах приходилось в буквальном смысле, выбивать бойцам Алексея в каждом конкретном случае.
Перед глазами Шереметьева стала проходить череда информационных сообщений из различных справок, что все трансакции удивительным образом отлично известны западным спецслужбам, и если дело касалось раскрытия очередной мафиозной группировки или уклонения от налогов, то АНБ снимала всю анонимность с движения средств. Сразу выяснялось, кто, кому и когда перевёл те, или иные суммы. Да, здесь без спец. служб не обошлось.
Появилось некоторое успокоение. Шереметьев не мог сказать точно почему, но то, что расчётный рубль является изобретением россиян и то, что он появился намного раньше, чем пустой доллар, как-то грело. Одно было для Семёна ясно – без стандартной расчётной валюты нормальная, международная, или межгосударственная торговля невозможна. Но почему США  так сильно постарались, и поспешили заменить долларом расчётный рубль?
Теперь Шереметьев, словно вырвавшись из полумрака, скользил по знакомым просторам современности – конечно, это может быть только материальная заинтересованность. Семён с лёгкостью стал перечислять по памяти все известные ему финансовые институты, которые считались международными, а на самом деле, работали на США. МВФ, …. Стало как-то легко и всё понятно, но сразу, после секунд ясности, пришло какое-то новое ощущение опасности. Не может такая страна как США сама создать такую сложную и эффективную систему финансового колониализма, это больше подходило по всем признакам старой матушке Великобритании. США только яркая вывеска!
Послышались шаги со стороны лестницы. Анастасия тихо постучала в дверь и, не дождавшись ответа вошла. Шереметьев сидел за столом в полной темноте, только экран ноутбука освещал небольшое пространство и отбрасывал рассеянный свет на стол и лицо Семёна.
- Простите, Семён Витальевич, хозяин задерживается в лесу, я приготовила ужин.
- Я не голоден, может, подождём Иннокентия?
- Он может всю ночь продежурить, кто-то начал шалить в хозяйстве кабанов. Иннокентий уже несколько ночей проводит в засадах.
- Выстрелов не было слышно, в ночи далеко слышно, - заметил Семён.
- В том-то и дело, что кто-то приспособился охотиться с арбалетами. Ничего не слышно, а кабана бьют.
- Как это?
- Иннокентий говорит, что теперь есть такие арбалеты, бьют метров на пятьдесят, с оптикой и даже с приборами ночного видения. Утором только следы крови и волочения, по реке уходят.
- Почему он меня не взял, это же интересно?
- Это очень опасно, поэтому и беспокоюсь, но Кеша дал слово, что будет сидеть только в засаде, может, удастся, кого засечь. По всему видно, человек умеет промышлять зверя и знает наши места.
- А почему он решил, что бьют с арбалета?
- Болт нашёл на берегу.
- Болт?
- Да, это стрела, но мощная и короткая.
- А, как же лесная охрана, может лучше привлечь её?
- Да, он и есть охрана. Кеша сначала выследит, перепроверит, а потом тихо предъявит. Он мне давно пообещал, что никаких гонок и стрельбы в лесу допускать он не будет. Здесь азарт не нужен. Три года назад он накрыл весёлую компанию – наше районное начальство. Тихо без шума, а все внесли деньги, для возмещения ущерба.
- Как это?
- Да мы долго думали – начальник полиции, глава администрации, кто-то из области. Напились, угробили пару косуль и кабана в самое запретное время. Иннокентий так рассудил, ну оформит он все акты, заберёт оружие, поднимется шум, суды, да пересуды. Повыгоняют их с работы, а толку? Так они всё компенсировали, да и теперь стараются, а Кеша стал их лучшим другом. Ему никогда не отказывают в помощи.      
- Шереметьев внимательно слушал нехитрую историю и удивлялся, как это в глуши, человек без всякого суда установил справедливость и главное, не озлобил нарушителей.
У входной двери раздался невнятный шум. Анастасия выскользнула из комнаты,  через секунду послышался её весёлый голос. Шереметьев стал спускаться на первый этаж. Первое, что он увидел, грязный плащ Иннокентия, который как большая глыба занимал всё пространство в маленьком тамбуре, возле входной двери. Анастасия что-то говорила мужу, помогая снять резиновые сапоги. Оба смеялись. Со стороны столовой пахло жареной картошкой и домашней колбасой.
Заметив Семёна, оба замолчали, а Анастасия быстро проговорила, - сейчас ужинать будем, помоется Кеша, и начнём, у меня всё готово.
Шереметьев прошёл в столовую, чтобы не мешать и не смущать хозяев. Он всегда не знал, куда себя деть в таких ситуациях.
Ужинали почти молча, только в самом начале, Иннокентий предложил выпить стопку какой-то настойки, но Семён оказался, сославшись на то, что надо ещё поработать. Анастасия быстро убрала со стола и приготовила чай.
- Ну как, удалось найти разбойников? – Шереметьев не настаивал на ответе, просто спросил.
- Завтра, завтра выясню, кто такой бойкий.
- Иннокентий хитро улыбнулся, потом поднялся, вышел в сенцы и вернулся с арбалетом в руках. Хитра вещица, бесшумная, этим и опасна. Бьёт метров на двадцать, даже оптика есть.
Протянул арбалет Семёну, - встречали такое?
- Не встречал, но слышал, откуда она?
- Припрятали, чтобы не таскать, но я нашёл. Меня смущает, что это нельзя купить в магазине. Военный образец, даже номер есть.
- Жаль, что мне надо завтра уезжать, с удовольствием засел бы с вами в засаду.
- Арбалет я изъял, а болтов нет, значит, они у хозяина, надо завтра посмотреть, кто будет искать эту штуку, а потом думать, как накрыть. Это дело не одного дня, так что можете ехать спокойно, сам управлюсь.
- Пожелав спокойной ночи, Шереметьев поднялся в свою комнату. Ноутбук лежал на столе с потухшим экраном, работать совсем не хотелось. Больше чем он знает, узнать нельзя, а что делать дальше никакая сеть не подскажет.

-«-

В пятницу, Шереметьев проснулся дома рано, сделал зарядку, принял душ и стал набрасывать план на субботу. Собственно не было никакого особенного плана, просто надо с максимальной пользой провести время, показать Соколову весь НАЦ, посмотреть на его реакцию и сделать предложение Копернику такое, от которого он не смог бы отказаться.
Признаться за двадцать лет непрерывного ожидания перемен, он устал. Устал ждать реакции на свои многочисленные служебные записки, которые исчезали где-то в чреве администрации президента без ответа, устал, каждый раз напрягаться при очередном выступлении президента, при встрече его с журналистами, ожидать в ежегодном послании решительных шагов.
Каждый раз, когда он получал новую информацию о некоторых структурных изменениях в правительстве, администрации, или силовых структурах он замечал некоторые признаки своих предложений, а может ему так казалось, или хотелось, но всё остальное Семёна больше удручало. Он замечал все просчёты, иногда ему хотелось ворваться в самую гущу событий и прокричать. Так нельзя! Мы теряем время! Или что-то подобное.
Успокоившись, Шереметьев понимал, даже не мозгом, каким-то пятым чувством, что быстро изменить всё нельзя. Постоянно возвращаясь к событиям лихих девяностых, Семён каждый раз удивлялся высокой организованности и скорости, с которой разобрали СССР и поставили в полную зависимость Россию. Это не могло произойти так быстро, если бы не готовилось много лет. Признаки этого все налицо, только чем больше Шереметьев понимал, что капкан захлопнулся, тем больше ему хотелось воспротивиться гибели страны. Он часто вспоминал Евгения Ивановича, Виктора Степановича. Удивляло их спокойствие. Только много позже он понял, что это было не спокойствие, а мудрость. Одна ошибка Горбачёва и страна на коленях! Хотел открыть миру СССР и сам его потерял. Первый и последний президент страны занимающей 1\6 часть суши!
Евгений Иванович, как-то ему ответил на предложение ускориться, - молодой человек, вы хотите начать гражданскую войну? Я не хочу! У вас будет ещё время всё исправить, это у меня его нет. Надо, что бы наши люди, сами насмотрелись на прелести западного мира, сами прочувствовали, что лучше, а что хуже. Страна, вся страна сорвалась в пропасть и висит на одном файлике – патриотизме предков. Если от неё что-то и останется, то это благодаря простому народу. Теперь все хотят разбогатеть, быть независимыми предпринимателями. Рынок сам всё определит! Но есть вещи, которые в рынок не укладываются – образование, воспитание, здравоохранение. Всё можно купить, но не всем это дано, это всегда нужно всем, а кто оплатит это кроме государства? Так, что не горячитесь, а собирайте силы, они вам понадобятся, молодой человек.
Помниться, тогда Семён спросил, - сколько ждать?
- По времени, не знаю, - был ответ, - а по обстоятельствам вам решать. Я же вам говорю, что надо создавать благоприятные обстоятельства.
- Почему-то в мозгу Семёна, возникла аналогия с пандемией. Говорят, что коллективный или популяционный иммунитет можно обеспечить, только тогда, когда переболеет больше 70% населения. Разорвётся цепь передачи инфекции, или вируса. Да, похоже, это так не только в вирусологии, но и в социологии. Получается так, что Семён хотел разработать вакцину, чтобы ускорить нейтрализацию этой заразы под названием – западные ценности, или либерализм.
Семён замер с ножом в руке около кухонного прилавка, готовя бутерброды. Неожиданное сравнение, пришедшее к нему, как-то озадачило. А, что в нашем случае признать за популяцию? Россиян, независимо от национальности и вероисповедания, или всех жителей планеты. Семён усмехнулся – не потянем!
Эта простая мысль, как-то сразу засела в голове. А, действительно, какую задачу мы ставим перед собой? То, что твориться в настоящее время и есть борьба отдельных популяций, за что и почему, другой вопрос. Можно рассчитывать на изменение взаимоотношений между всеми на планете? Конечно можно, только для этого нужна сущая малость – всех накормить, напоить, обогреть, выдать каждой женщине по любимому мужчине и наоборот.
Шереметьев с чашкой чая подошёл к столу и замер, - так я этим и занимаюсь! «Пойди туда, не зная куда, принеси то, не зная что».
Шереметьев, сделал пометку на листе бумаги и стал готовить себе завтрак. Нехитрый завтрак из сэндвичей с сыром, маслом и чаем.
Почему-то вспомнились слова Виктора Степановича, который и был первым, кто подтолкнул Шереметьева на эту тропу длинною, в двадцать пять лет. Его не всегда понятная речь скрывала от многих ум этого государственного человека. В его времена быть премьером значило многое. Он достигал неплохих успехов не благодаря поддержке Ельцина, а скорей, вопреки обстоятельствам.
Шереметьев взглянул на часы – 10-00 самое время звонить Копернику!
Послышался старческий слегка дребезжащий голос Николая Яковлевича, - вас слушают!
- Это Семён Витальевич, как вы себя чувствуете?
- Всё отлично, - голос зазвенел, словно говорил совсем другой человек, я забыл вас спросить, вы за нами заедите, или как?
- Что значит, так, я пришлю к девяти утра за вами машину, всем троим, нам светиться не стоит, мы же договорились. Я вам позвоню, когда машина будет у вас, сообщу её номер.
- Мне звонил наш общий знакомый, предупредил, что ему удалось завершить свой анализ, а то, что было – просто разминка, думаю, будет очень интересно.
- Надеюсь, но, я, кажется, немного выгорел, так что, надеюсь с вашей помощью сдвинуться с места.
- Если вы оправдаете мои надежды, то всё получите.
- В каком смысле?
- Валюша, после вашего последнего визита, говорит, что вы меня избаловали, всё убрала в холодильник и выдаёт по крохе.
- Ну, за этим дело не станет, - засмеялся Семён, - может, что ни будь новое приготовить?
- Вы меня и так балуете, но я тоже немного поработал, приготовил вам одну новую шахматную задачку, разберём вместе.
- С нетерпением жду, до встречи.
День прошёл, как-то быстро. Поговорили с Алексеем Владимировичем, Николаем Ивановичем и руководителем совсем недавно созданной лаборатории генетических исследований.
Шереметьев всё время переставлял мероприятия встречи. Сначала он хотел побеседовать, до обеда, а потом, экскурсией, пройти по центру, потом решил сначала показать центр, а потом, не ограничивая себя временем засесть в кабинете. Алексей поставил точку, - надо показать наши возможности, а потом обсуждать их применение, а то мы будем рассуждать, спорить, и лишим гостей высказать своё мнение о применении наших возможностей.
- В этом есть свой смысл, только не думайте, что к нам явиться волшебник и всё за нас решит. Кое-что мы должны оставить и себе.
               
-«-

В кабинете Шереметьева давно не было так многолюдно. Собрались все руководители отделов, или направлений работы НАЦ. Впрочем, от него осталось только старое название. Многие встретились почти впервые. Знали, что есть, но никогда не пересекались. Николай Иванович посматривал на Алексея Владимировича, словно тот занял его место. После последней реорганизации, когда хозяйству Николая Ивановича пришлось потесниться для размещения службы Герокариса, он воспринимал своё ущемление, как личную обиду. Но когда появилась финансовая возможность сменить всё старое оборудование времён Михаила Марковича Ковальчука, изменил своё отношение к коллеге. Генетики вообще не знали, кто есть кто. Для них существовал только Шереметьев. Центр вирусологии не представлял никто, Билибин болел и Семён решил не привлекать никого из его замов.
Коперник как-то сразу растворился среди собравшихся, он ходил, пожимал всем руки и спрашивал, - как поживаете? - Иногда, вспомнив свой прошлый визит, хвалил, обещал навестить, но ни с кем не задерживался.
Соколов стоял с сумкой в руках и посматривал на Семёна, словно ожидал какой-то команды. Шереметьев поспешил подойти к нему, - коллеги, всех прошу за стол, надо немного поработать.
- Все, как по команде стали занимать места за столом для совещаний. Осмотрев собравшихся, Семён Витальевич, отработанным за долгие годы голосом сообщил, - я вас собрал для того, что бы представить наших гостей и попросить сообщить здесь и сейчас ваши темы работ. Простите, я вас не предупредил, но ваш доклад не требует подробного отчёта, а просто должен анонсировать направление ваших исследований, думаю, этого будет вполне достаточно для наших гостей.
- Шереметьев посмотрел на гостей. Коперник кивал головой и всем своим видом показывал, что его интересует то, что сказал Семён. Соколов только улыбался.
- Ну, вот и хорошо, с кого начнём? Николай Иванович, прошу.
Николай Иванович поднялся с места и растерянно посмотрел на Шереметьева, потом, как по написанному тексту, стал излагать свой функционал. Напомнил, что метод разработан Михаилом Марковичем и почему-то назвал его академиком. Говорил минут десять. В конце своего выступления с гордостью сообщил, что все прогнозы его аналитиков сбываются на 80%.
Руководитель генетической лаборатории, женщина, лет сорока, начала свой доклад как-то необычно.
- У нас два направления. Один традиционный, а другой экспериментальный.
- Простите, сразу перебил докладчицу Коперник, глаза его засветились, что значит традиционный и экспериментальный? Прошу пояснить подробнее.
Секунду помолчав, не более, женщина посмотрела на Семёна, как бы спрашивая, можно ли говорить всё.
- Говорите всё как есть, я никогда вам не мешал, Ирина Викторовна, и теперь не собираюсь.
Ирина Викторовна улыбнулась, кивнула головой и, обращаясь к Копернику пояснила.
- Традиционно мы продолжаем изучать ДНК, пробуем различные сочетания изменений в последовательности расположения кодонов, меняем местами, создавая различные мутации, или изменения самой ДНК.
- То понятно, заметил Николай Яковлевич, все этим занимаются – дети!
- Вторая половина наших исследований связана с работами Гаряева Петра Петровича.
- Соколов вскинул голову и с интересом посмотрел на Ирину Викторовну, - Бога ищите?
- Почему Бога? – Оживился Коперник.
- Если я правильно понимаю, то Пётр Петрович исследовал квантово-волновую систему. Он считал, что гены это просто шифр, а то, что заставляет ожить и работать гены находится в квантово-волновой энергии. Вот и получается, что в каждом из нас свой шифр, а оживаем мы только под воздействием души живой.
- Ирина Викторовна растеряно смотрела на Соколова, потом перевела взгляд на Семёна, опустила голову и тихо произнесла, - точнее сказать не могу. Наши работы по Гаряеву заключаются в поисках, подтверждений теории Петра Петровича. К сожалению, он ушёл от нас, совсем недавно и мне теперь не с кем советоваться.
- Расскажите подробнее, - попросил Семён Витальевич, он очень был удивлён реакцией Ирины, с которой она говорила о Гаряеве.
- Ирина Викторовна наклонила голову к столу и стала по памяти пересказывать всю биографию учёного. Сухо, но подробно.
- Пётр Петрович Гаряев родился 1 февраля 1942 в Перми. 17 ноября 2020 совсем недавно - создатель теории «волнового генома».
Там же и учился, в Пермском Государственном Университете на биологический факультет. На 3-м курсе ему было предложено перейти в Московский Государственный Университет на биологический факультет, на кафедру Молекулярной Биологии.
По окончании МГУ был оставлен в аспирантуре, через 3 года защитил кандидатскую диссертацию, посвящённую изучению структуры и физико-химии одного из сложных белков.
С 1984 года занимался исследованиями в области новых направлений по генетическому кодированию, через десять лет к 1994 году создал новое направление в генетике - волновую генетику, а затем, ещё одну новую теорию - лингвистико-волновую генетику.
В 1997 по этой теме защитил докторскую диссертацию в МГТУ им. Баумана по линии ВМАК. Был избран академиком РАЕН и РАМТН и членом Нью-Йоркской Академии Наук.
 В 2001-2002 году работал по приглашению в Канаде, где экспериментально ещё раз подтвердил правильность основных идей лингвистико-волновой генетики. В 2013 году создал ООО «Институт Квантовой Генетики».
Работая в Институте Физико-технических проблем Академии Наук СССР (1984-1998г.г.) в качестве старшего научного сотрудника и руководителя группы, Гаряев обнаружил два, неизвестных ранее, необычных вида памяти молекул ДНК. Это было зафиксировано методом корреляционной лазерной спектроскопии.
Была создана теория Лингвистико-волнового генома. Были опубликованы десятки научных статей в соавторстве с крупными физиками МГУ, ФИАНа, ИПУ РАН и зарубежными исследователями. Изданы три монографии Гаряева. Получены патенты и приоритеты. На основании всего этого разработаны принципиально новые состояния здоровья людей, продления их активной жизни. Одним из ключевых моментов разрабатываемых технологий является квантовое программирование стволовых клеток в рамках естественных природных программ, используемых самим организмом человека.
- Ирина Викторовна подняла голову.
- Достойный был учёный, мне как-то пришлось побывать на его лекции, но до сих пор не могу понять, почему так необычно к нему относилась академия наук во главе с ныне почившим Фолковым? – Соколов с уважением посмотрел на Ирину Викторовну, - и много у вас таких направлений, - обратился он к Семёну Витальевичу.
- Всего понемногу, сами увидите, мне хотелось бы отпустить Николая Ивановича и Ирину Викторовну, пусть готовятся.
- Команда поступила, Николай Иванович с недоумением посмотрел на Шереметьева, он же ещё не презентовал свой отдел, главный, как он считал отдел всего центра.
- Николай Иванович, попрошу подготовить все материалы, особенно по концепции Михаила Марковича, это требует особого внимания.
- После того, как вышли все, Шереметьев обернулся к Герокарис и, улыбнувшись, сказал, - о вашей работе я расскажу сам, если что пропущу, или будут вопросы, дополните.
Алексей у нас занимается особым делом – возвращает то, что вывезено из страны за время хаоса. Мы, с Михаилом Марковичем, долго думали как нам стать независимыми от государственных чиновников и бюджета. Вспомнили петровские времена и стали создавать свои резервы.
- Это что - «слово и дело»? – Удивился Соколов.
- Нет, у Петра Великого было ещё одно начинание, мало кому известное сегодня, но очень полезное. Он создавал резервы для державы, только не отдавал всё в казну, а накапливал трофейные ценности у особых людей - хранителей силы. Вы думаете, отчего пострадал маршал Жуков Георгий Константинович? Он, пожалуй, после войны стал последним хранителем силы. Сталин, а потом и Хрущёв долго пытались узнать, куда ушли казначейские обязательства Веймарской республики, но так ничего и не добились.
- Я, что-то слышал об этом, но не предавал слухам никакого значения, - Коперник встрепенулся и впился взглядом в лицо Семёна. – Расскажите подробно, если можно.
- Подробно не могу, сам многого не знаю, мы просто переняли метод, красивая легенда была, а может и не легенда вовсе. Во времена Веймарской республики, помните, сразу после первой мировой войны, Германия находилась в очень плачевном состоянии. Контрибуции, контрибуции! Правительство выпустило казначейские обязательства, а в обеспечение заложила, практически всю промышленность Германии. Эти векселя, или казначейские обязательства, сначала собирали агенты Коминтерна, скупали по всей Европе, оказалось, к началу второй мировой, что вся промышленность Германии была в собственности не у промышленников, известных на весь мир фамилий, а у того, кто обладал казначейскими обязательствами. С приходом Гитлера к власти, начался обратный процесс. К концу войны он собрал почти всё. Знал, или понимал, что обладатель этих бумаг мог поставить на колени всю Германию, без всяких войн.
- Жуков нашёл эти бумаги? Николай Яковлевич как-то нервно задвигался в кресле, но сдерживал себя.
- Вы понимаете, господа, что это значит. В один прекрасный момент, кто-то может предъявить свои права на всё имущество Германии, теперь это даже стало проще, после объединения Германии. Если закрутить это через международные суды, то можно завладеть Германией без единого выстрела.
- Или развязать мировую войну, - тихо добавил Сергей Николаевич, - думаете, современные транснациональные корпорации так просто отдадут промышленность Германии?
- Такие обязательства не имеют срока давности, так что есть все шансы выиграть, - не успокаивался Коперник.
- Вот уж не думал, что мой простой пример держателей силы, или тайных хранителей трофейных ценностей может вас так возбудить. Кроме того, трофеи в нашем случае были, когда-то собственностью СССР, так что предъявлять иск некому, страны такой больше нет.
- И сколько вам удалось собрать такой силы? – Соколов смотрел теперь на Шереметьева, пряча за невинным вопросом своё напряжение.
- Нам удалось вернуть на родину, или в её распоряжение 80% всего того, что было вывезено, в том или ином виде. Это можно посчитать, но кому это нужно? Ясно одно, что мы теперь обладаем определённой независимостью и, практически, неограниченными финансовыми ресурсами.
- А, это всё, - Соколов поднял палец к потолку и нарисовал в воздухе круг, - кому принадлежит, или как оформлено?
- Не беспокойтесь, - улыбнулся Семён, - всё оформлено в соответствии с нашим законодательством, часть, как собственность негосударственных фондов, часть, как собственность различных юридически зарегистрированных лиц. Мне кажется, что нам не следует на этом этапе погружаться в детали.
Это всё, что я хотел сказать, перед маленькой экскурсией по НАЦ. Я, пожалуй, останусь, а вас сопроводит Алексей, не возражаете.
- Я, тоже всё уже видел, если не помешаю, то скоротаю время, с вами.
- Попьём чай, я жду конца нашего разговора, - Шереметьев многозначительно посмотрел на Сергея Николаевича и показал рукой Копернику на заветный уголок, - проходите.
После ухода Соколова, сопровождаемого Алексеем, Шереметьев занялся приготовлением чая.
- Вас всё время что-то угнетает, Семён Витальевич, - послышался голос Коперника со стороны уголка для отдыха. Шереметьев обернулся, столкнулся, взглядом с взглядом Коперника и замер с пачкой чая в руке. Коперник смотрел на него с лёгкой улыбкой, но взгляд его едва можно было назвать успокаивающим.
- От вас ничего не скроешь, Николай Яковлевич, - как можно непринуждёней ответил Семён. Я действительно всё время думаю, а не бросить мне это всё и не поселиться на берегу речки. Был два дня на рыбалке, люди живут как в другом мире. Всё у них есть – еда, кров, маленькие заботы о том и сём. И знаете, я им стал завидовать.
- Не лукавьте Семён Витальевич, со мной не надо, из уважения к моей лысине, не делайте этого никогда. Я же вижу, что вы во что-то упёрлись и не знаете, что дальше делать. Обладатель такого потенциала, - Коперник кивнул в сторону вышедших сотрудников, - просто не имеет права распадаться на атомы. Не каждому дано, так высоко подняться, а вам удалось. Значит в этом провидение. Теперь вы должны идти только вперёд, а мы грешные вам поможем. Серёжа обязательно нам поможет, он голова, а вы слушайте и поступайте, так как должно.
- Легко сказать, Николай Яковлевич, любое моё движение может быть неверным. Я пересмотрел всё, что накопила система Ковальчука – это настоящий тупик. Человеческие страсти разрывают всё. К чему вести народ, что ещё не испробовано. Первобытно-общинный строй был, феодализм был, капитализм был, социализм был, добрались почти до коммунизма и всё каждый раз рушиться. Я представить себе не могу общество, или общественные отношения, которые устроили бы всех. Всем всегда чего-то не хватает.
- Теперь Коперник не улыбался, он смотрел на Шереметьева колючим взглядом и явно сдерживал себя. Отпив очень горячий чай, он закашлялся, отставил чашку подальше и совсем тихо произнёс. И у меня такое было, только я больше занимался маниловщиной, лёжа на диване, а в ваших руках теперь сосредоточенно достаточно сил и средств, что бы продвинуться дальше.  Если хотите, я тоже дошёл до определённого предела, но потом понял одну простую вещи, хотите услышать какую?
- Шереметьев молчал, он твёрдо знал, что ничего нового не услышит. Опять пробовать, откатываться назад, потом опять пробовать он больше не имел сил.
- Вы, когда ни либо, слышали о таком простом слове как самодостаточность?
- Даже могу дать известное всем определение, хотите?
- Хочу!
- Тогда послушайте, к чему я пришёл, это займёт некоторое время, но думаю, наших друзей ждать можно через час.
У нас с вами есть ещё одна возможность, простите, не у нас с вами, а у России. Слишком много времени требуется для перевода человечества в состояние самодостаточности.
- Ну и замах у вас, Николай Яковлевич, человечество, здесь с одной двумя странами приходиться возиться годами и всё безуспешно.
- От того и безуспешно, что бессистемно, а то, о чём вы подумали, называется космополитизмом, это разные вещи. И так, начнём!
  «Самодостаточность – это развитие у человека способности обходиться самостоятельно, не боясь при этом одиночества и не нуждаясь в поддержке со стороны для хорошего функционирования» - это известная цитата. Могу привести ещё одну.
 «Самодостаточность - менее всего искусственно созданная замкнутость, внерыночная автаркия. Экономическая система самодостаточного государства должна быть абсолютно открытой любым внешнеэкономическим обменам и любым рыночным состязаниям с отечественными и зарубежными соперниками, но ведение и выигрыш этих состязаний должны происходить на собственном поле». Под собственным полем надо понимать свои законы. Теперь ближе к нашему случаю: разумная самодостаточность. «Самодостаточность — менее всего искусственно созданная замкнутость, внерыночная автаркия. Вывод из вышесказанного очевиден: инновационная самодостаточность нашей страны, вероятно, самое главное и самое нужное в уверенном позиционировании России в глобальной экономике».
Теперь разберём, что есть такое автаркия. Автаркия – это и есть самообеспеченность, или самодостаточность.
 Система замкнутого воспроизводства сообщества, с минимальной зависимостью от обмена с внешней средой.
 Экономический режим, само обеспечения страны, в котором минимизируется внешний товарный оборот. В современной экономической лексике автаркией обозначают экономику, ориентированную внутрь, на саму себя, на развитие без связей с другими странами. В этом плане автаркия — закрытая экономика, экономика, предполагающая абсолютный суверенитет.
Автаркия предстаёт не столько как понятие, отражающее существующую экономическую реальность, сколько как инструмент экономического анализа. В этом, инструментальном, качестве автаркия позволяет показать, в какой точке между двумя полюсами - открытой экономикой и автаркией - должна находиться конкретная национальная экономика с позиций устойчивого экономического роста.
 Доказано, например, что к полюсу «открытая экономика» должны тяготеть малые страны — они получают более ощутимые выгоды от внешних связей. Большие же страны с их огромным внутренним рынком тяготеют ближе к полюсу «автаркия». Поэтому экономика оказывается неразрывно связанной с размером страны и её ресурсами.
Принято считать, что автаркия направлена на создание замкнутой, независимой от внешнего мира экономики, способной самостоятельно обеспечить себя всем необходимым. Это ошибка, потому, что в этом может заключаться её неэффективность. Замыкаться внутри себя нельзя!
- Коперник, улыбнулся и спросил, - у вас здесь, кажется курят?
- Да, конечно, извините, я не предложил сразу.
- Ну как, интересно? Вроде ничего нового, всё давно известно, всё описано, но почему-то мы всегда думаем, что это не для нас. Понимаете, о чём я?
- Раскуривая сигару, Коперник несколько раз бросил проницательный взгляд на Семёна поверх очков.
- Любопытно мы живём, Семён Витальевич, прилепим штамп, к чему ни будь, потом пляшем вокруг него, как перед священной коровой.
- Игривое настроение передалось Шереметьеву, он тоже закурил, показал пальцем на бутылку виски, потом два пальца. Коперник отрицательно покачал головой, - ещё не заработал.
Греки много чего придумали, но то было время греков, а у нас своё время, согласны. Не только уважаемый вождь может сказать – «мы пойдём другим путём». В этом и заключается неэффективность автаркии, вернее, о том, что это нечто независимое. Если следовать этому, то необходимо бросить все силы на обеспечение государства всем необходимым. Понимаете, всем! Это вообще возможно, только в случае, когда соблюдаются два основных условия. Необходимо обладать всеми необходимыми материальными и энергетическими ресурсами и иметь достаточно много хорошо подготовленного, образованного населения.

Коперник, сквозь облачко дыма посмотрел на Шереметьева и улыбнулся, - как вы считаете, господин учёный, обладает ли Россия этими качествами? – И сам ответил, - конечно, обладает!
Посмотрите, как расписывают свою автаркию наши любимые греки, а потом и их последователи в Европе. Это невозможно при современной мировой экономики, независимых стран не может быть при современной экономике, и так далее по списку ….
Вы только посмотрите на все страны Европы, которые, как одна против автаркии в чистом виде. Лоскутные страны Европы никогда в истории не были самостоятельными странами в экономическом смысле. Это, или обломки больших колониальных систем, или остатки метрополий, которые потеряв свои сырьевые базы в колониях и политическое влияние на них, теперь утверждают, что нельзя замыкаться. Да! Нельзя замыкаться, только кому? Бывшим колониям, у которых остались теперь всё материальные ресурсы, или карликовым странам Европы?
Николай Яковлевич посмотрел на Шереметьева долгим взглядом, который красочно говорил о том, что дальше можно догадаться и самому.
- Понимаете, что произошло в мире? Нет? Это просто! В, так называемых, развитых странах Европы остался только хорошо подготовленный, человеческий ресурс с отлаженной системой подготовки нужных экономике специалистов, а в бывших колониальных окраинах остались все материальные ресурсы для любой экономики.
Всё остальное, что мы с вами наблюдаем в настоящее время, это только разные мелодии для флейты. – Коперник засмеялся, - ничего не надо усложнять. Россия всегда обладала необходимыми знаниями и всеми материальными ресурсами, когда ей не  хватало знаний, она прорубала окно в Европу, как Великий Пётр, или налаживала торговые пути, как Афанасий Никитин.
Как вы думаете, почему США и Европа накладывают различные ограничительные санкции на Россию? Они не прекращают общения, а ограничивают передачу высоких технологий, почему? Теперь положите всё это в один сундук, под названием автаркия и будет всё понятно. Россия, при её людском потенциале, которая первая освоила космос, может легко освоить любые современные технологии, необходимые в экономике, а Европа, да и США в большей степени зависят от чужих материальных ресурсов. Газ, нефть, металлы, лес, редкоземельные металлы …, список большой. Где в Бельгии, или в любимой Швейцарии вы найдёте весь список того, что может переработать их промышленность?
Не будем заблуждаться, Семён Витальевич, автаркия – это вариант организации экономики государства, который не может применяться бесконечно долго. Исторические примеры указывают, что это способ хорош, только на период. Можно, разумеется, развить этот вид организации экономики, например, развивать все виды общения между государствами, независимо от строя, но не обмениваться ресурсами. Одни туристические экскурсии.
- Коперник засмеялся, - вы можете себе такое представить, я нет. Это крайность. Некоторые страны стремились к автаркии - Германия, Италия, СССР, Япония и некоторые другие, но это было обусловлено вынужденными обстоятельствами. В период Второй мировой войны правящие круги Германии, Италии, Японии использовали политику автаркии как средство в борьбе за передел мира, СССР же, как средство защиты от внешнего давления. Тоталитарные режимы использовали политику автаркии ради милитаризации экономики и реализации экономической власти над населением. Нацистская доктрина автаркии была изложена Герингом и нашла отображение в четырёхлетнем плане, который был утверждён правительством Германии в 1936 году.
 Политика автаркии в нацистском варианте была осуждена на Нюрнбергском процессе как политика подготовки к войне. Политика автаркии является экономической политикой государств, которые готовятся к войне, и характеризуется консервированием экономики, его отделением от экономики других государств и «замыканием» её самой на себе. Это то, что общепринято в настоящее время и порицается всем «свободным миром».
- Николай Яковлевич засмеялся, - уж очень стараются убедить весь мир, что тот, кто занимается изоляцией своей экономики, тот готовит войну!
Как-то раз, слышал один разговор на Украине – «Что вы дядько дом запёрли, мне же ваш кожух нужен. Дак, он на мне. Сымайте скорей, мне в дорогу нужно». Вы не находите, что это что-то напоминает знакомое?
Мы всегда всё усложняем, стараемся показать кому-то, что стало всё сложней, а если не заморачиваться, то всё очень просто.
Да, война уже идёт, разве незаметно? Почему бы и нам не заняться автаркией в России?
- Шереметьев понял, что Коперник предлагает конкретный вариант изменений, необходимых России.
- Горбачёв только что разрушил все стены, Ельцин открыл все двери, запустил рыночные отношения в Россию, пал железный занавес, а вы говорите, что надо опять строить автаркию. Возможно ли это в современных условиях?
- Возможно, очень даже возможно, если учесть то, что хочет от нас запад, - Коперник потянулся к бутылке с апельсиновым соком и налил в свой большой бокал, - опять изжога замучает, а пить приятно.
- А, как быть с рынком, - заметил Шереметьев, - опять всё сворачивать, как после НЭПА в двадцатые годы, но тогда была диктатура пролетариата, а теперь нам просто этого не позволят, и не какие-то внешние враги, а свои доморощенные либералы и демократы.
- А, давайте посмотрим, может, не так страшен чёрт, как его малюют? – Николай Яковлевич подмигнул Шереметьеву, словно предлагал заглянуть в щёлку к соседу. Что такое автаркия?
- Обособленность, технологическая структура сформирована самостоятельно, стремление к самостоятельности, доверие членов общества лишь к продукту, созданному внутри страны.
Разве это так сложно?
- Если разбирать по пунктам, как вы изложили, то совсем не сложно, только здесь остаётся много вопросов, а как быть с тем, что экономика должна быть в этом случае плановая, ориентированная только на собственные ресурсы и ещё один пустячок – политическое и военное противостояние внешнему сообществу.
- А, мы чем сейчас занимаемся? - Коперник развёл руки в стороны, чуть не выплеснув сок из стакана. – Мы теперь только тем и занимаемся, что противостоим. То санкциям, то ограничениям в торговле газом, то вынуждены изобретать новые виды вооружения. Вы разве это не заметили? Может один раз плотно прикрыть дверь и забыть на время обо всех прелестях западного мира?
- А, как же быть с внешнеэкономической деятельностью, её тоже свернуть?
- Внешнеэкономическая деятельность это наша уязвимость страны, - сразу отпарировал старик.
- Как это уязвимость? Показатели внешнеэкономической торговли входят в перечень основных показателей эффективности, экономик всех стран мира.
- Оттого и ввели, что беспокоятся об источниках сырья для своих экономик. Вы думаете, что всё, что сейчас стало ценным, чем дорожат все страны мира, было вечным? Раньше, если Риму нужна была пшеница, или металл, для оружия, то он просто завоёвывал определённое пространство, где это было, вместе с населением, а теперь поступают по-другому – предлагают поделиться, продать или обменять, но всегда поступают с выгодой для себя – рынок! Вы заметили, что стараются приобретать первичное сырьё, а все технологии переработки развивают в собственных странах? США, сделало ошибку с Китаем и перенесли на его территорию многие, пусть и не самые последние технологии производства, что теперь? Это вам не старый еврейский анекдот о том, как Мойша варил и продавал яйца! Добавленная стоимость! Вот в чём вопрос, а всё остальное – банки, валюты, системы платежей, цифровизация это только её обрамление.
И ещё одно, что бы вы, не удивлялись. Автаркия или открытая экономика два полюса. На одном распложены большие страны с громадными ресурсами, такие как Россия, а на другом малые страны Европы и страны, которые живут с добавленной стоимости от готовой продукции, но это уже финансовая экономика, другой огород, другие овощи.
- Коперник рассмеялся, - теперь можно и промочить горло немного, - показал на бутылку с коньяком. - Нет, нет, водочки, пожалуйста – сосуды уже не те!
- В кабинет вошли трое – Соколов и два сопровождающих – Герокарис и Билибин. Откуда он здесь взялся в это время?
- Алексей весь светился, - я показал всё, Семён Витальевич, как вы и просили. Билибин присоединился к нам у генетиков и зашёл засвидетельствовать своё почтение.
- Ну как впечатление? – Обратился Шереметьев к Соколову, поздоровавшись за руку с Билибиным.
- Вы поприсутствуете?
- Извините, спешу, как ни будь, в другой раз, мы с Сергеем Николаевичем уже обменялись мнениями, очень интересно получается. У меня, как гора с плеч упала.
- После ухода Билибина, всё стало происходить как по писанному. Ритуал, есть ритуал. Шереметьев взглянул на часы, потом перевёл взгляд на Алексея, - пора кормить гостей.
- Я хотел бы закончить прерванную у Николая Яковлевича тему, - предложил Сергей.
- Это мы успеем сразу после обеда, а сейчас нас проводят на обед, и не возражайте, до вечера я вас не отпущу. Мне самому интересно, какое впечатление вы получили во время небольшой экскурсии по центру.
- А, что мы не здесь будем обедать? Коперник, сидя в полюбившемся кресле, показал на стол.
- Здесь мы будем беседовать, - засмеялся Шереметьев, - нельзя всё совмещать, врачи не рекомендуют.
- Шли, тихо переговариваясь по переходным коридорам,  вскоре оказались в знакомом ресторане для сотрудников, прошли в кабинет, когда-то принадлежавший Ковальчуку.
- Ну, вот, мы и на месте.
- Коперник быстрым взглядом осмотрел небольшой уютный зал и подошёл к ряду боксов с подогревом.
- Что это?
- Самообслуживание, если кто-то захочет добавки, или другое блюдо, то не надо приглашать обслугу. Хозяин этих мест очень не любил беспокоить помощников, которые обслуживают общий зал, так что прошу это учесть. Мы с Алексеем вам поможем, если понадобиться.
- Николай Яковлевич с интересом взял в руки список блюд, приготовленных на обед. – А это что, цена?
- Да, нет, это номера боксов с описанием, что в них. Мы уже привыкли, спрашивайте, помогу.
- Соколов попытался затеять беседу, но Шереметьев остановил его, когда я ем, то глух и нем. – Вот это правильно, поддержал его Коперник, ища глазами, что бы подцепить на вилку из закуски. Ели почти в тишине, краткие слова, - попробуйте это, или то, и всё. Выпили по паре рюмок и то, каждый раз Шереметьеву приходилось подбирать повод. Это небыли тосты, а скорее приглашения к традициям кухни.
- Николай Яковлевич, вы не пробовали рябиновую настойку с хреном перед порцией хороших сибирских пельменей? – Или, обращаясь к Соколову, - попробуйте этот паштет, он хорош после рюмки текилы. Выяснилось, что никто не любил коктейли.
- Вы знаете, почему коктейли очень распространились на западе и в США? – неожиданно спросил Алексей.
- Наверно это лёгкие напитки?
- Нет, нет, меня с юности учил дед, что смешивать напитки нельзя, вредно! Водку с пивом, или вином, шампанское с коньяком…. Потому, что на западе привыкли пить, не закусывая, так и называется – пригласить на коктейль! А смешивать стали напитки не для вкуса, а для того чтобы быстрее запьянеть, или получить кайф от меньшей дозы алкоголя. Представляете, пригласить в гости на коктейль, поговорить, повеселиться, обсудить дела и не потратиться на еду. Там перед выходом в гости обязательно надо поесть дома.
- Откуда вы это всё знаете, прямо знаток!
- Читал специальную литературу ещё во времена студенчества, это по программе.
- А, где вы учились, молодой человек, - заинтересовался Коперник и вперил проницательный взгляд прямо в переносицу Алексея.
- Почти, там же где учился Сергей Николаевич, только в разное время и кафедры у нас были разные – специализация.
- Да, мир тесен!
- По одним тропинкам ходим, Николай Яковлевич, по одним, - философски произнёс Шереметьев.
- Оглядев стол, он заметил, что все уже поели и находились в таком состоянии, что вот, вот развернётся какая, ни будь беседа. Он знал это по опыту, - ну, что ж, господа, теперь, пожалуй, мы все готовы к продолжению работы. - Поднялся и проследовал к выходу из кабинета, чуть задержался в дверях, проследив за тем, что бы Алексей шёл замыкающим.

-«-

Расположившись в креслах, вокруг стола, все четверо участников встречи приготовились к беседе. На столе были разложено всё, что могло понадобиться каждому в течение продолжительного времени. Коробка неплохих сигар, несколько пачек разных сигарет, батарея из алкогольных напитков на любой вкус, фрукты и два больших чайника для заварки чая. На кухонном прилавке поблёскивала пластиком и никелем, новенькая кофе-машина. Различные сорта конфет были рассыпаны по большому блюду и завершали красочный букет, вместо цветов.
- Ну как вам наше хозяйство? - Шереметьев обратился с первым вопросом к Соколову, который впервые посетил центр.
- Очень впечатляет, я, правда, не всё понял, но догадываюсь, что все ваши возможности не ограничиваются этими стенами?
- Вы правильно поняли, Сергей Николаевич, если захотите работать с нами, то узнаете больше.
- Меня очень порадовала краткая беседа с Билибиным Павлом Ивановичем, мы близки к пониманию процессов, связанных с пандемией.
- О, вы успели и это обсудить?
- Просто, я всегда не упускаю возможность интересоваться тем, что выходит за рамки моих служебных обязанностей.
- И, всё же, как вы оцениваете наши возможности?
- На несколько минут установилась тишина, что бы дать возможность Соколову ответить полно, Шереметьев на правах хозяина, стал разливать чай. Он только спрашивал – чёрный, или зелёный?
Пододвинув ближе к Копернику коробку с сигарами, Семён скосил взгляд на Соколова.
- Неужели всё так плохо, что вы боитесь нас обидеть?
- Как раз, наоборот, не ожидал, что в наше время кто-то заботиться о будущем и даже предпринимает практические шаги.
- Ну, вы ещё ничего не знаете, только увидели самую, незначительную частицу, а настоящие люди есть везде. Этим и живём! Вы что предпочитаете сигары, или сигареты?
- Трубку, правда больше держу её в зубах пустую, так мне легче думается. Однажды получил замечание от начальства - провоцирую, говорят. С тех пор балуюсь только когда один.
- Понятно, одни жуют карандаши, другие сосут леденцы, а вы мундштук трубки.
- Вы, господа, ударились в полемику совсем не в том направлении, помниться, что Серёжа обещал нам раскрыть свой аналитический прогноз на ближайшее время, а вы теряете время.
- Николай Яковлевич, я же не Ванга и не Настрадамус, так что никаких предсказаний, я только могу поделиться своими наблюдениями, а вам решать, что можно ждать, а в чём я могу ошибаться. За годы работы в СВР, меня научили думать только категориями фактов, а выводы всегда делает начальство. Вы же знаете, Николай Яковлевич, что служба имеет у себя нечто похожее на то, чем занимается ваш Николай Иванович, только в основу заложена другая методика поиска, вы, кажется, называли автора - Ковальчук Михаил Маркович. Очень оригинально, но, мне кажется не полно. Он отслеживал только возмущения пси-энергии, а потом рассматривал причины, я же занимаюсь обратным процессом. Собираю факты, по всеми миру, обрабатываю динамику их изменений, а потом рассматриваю возможные изменения.
- Это интересно и близко для нас, - кивнул головой Семён Витальевич, - последнее время нам всем не хватает перспективы в работе. Вроде каждое наше действие связанно с ограниченными обстоятельствами, а полной картины будущего не получается. Нацеливаемся на абсолютное зло, а получается, что мы занимались, только проявлениями этого зла, а Козьма Прутков говорил – «Зри в корень»!
Мы до обеда, пока вы были на экскурсии, рассуждали с Николаем Яковлевичем о том, что надо, что-то исправить в самой консерватории. Всё вроде правильно, а сделать ничего нельзя. Откровенно говоря, я очень надеюсь найти это нечто, которое нам поможет сдвинуться с мёртвой точки.
- Не знаю, мне бы самому хотелось что-то изменить, но боюсь, что мой прогноз никто серьёзно не воспримет, да и моя контора не по этому профилю, - Сергей Николаевич бросил взгляд на Коперника, очевидно ища у него поддержки.
- Вы, Серёжа попали в самое то место, где ещё осталась надежда, давайте все вместе попробуем, - Коперник, в самом деле, надеялся, что его протеже будет востребовано и примется за работу, - надо перестать просиживать на одном месте брюки до дыр, а кое-что сделать практически. Я уже стар, а вам, в самый раз. Не бойтесь, дерзайте!
Шереметьев не спрашивая ни у кого, стал разливать по бокалам и фужерам напитки – вино, соки, себе и Копернику налил коньяк.
- Я помню, что остался, кое-что должен, разрешите поделиться?
- Ждём!
- Алексей растерянно переводил взгляд с одного на другого, но в разговор не вмешивался, он только понял, что эта встреча не была первая, он присутствует при продолжении разговора.
- Как всегда, я занимался аналитикой в интересах задания, в рамках темы, но однажды мне показалось этого не достаточно. Не знаю, как вы относитесь к интернету, но у меня появилась возможность заглянуть в библиотеки всего мира. Нет, я не пользуюсь социальными сетями всех мастей, не знаю, и не хочу знать, что там обсуждается. Главное, что для меня стало полезным это оцифровка библиотечных фондов и цифровая переписка, которая ведётся в самых закрытых ведомствах планеты.
С одной стороны это очень опасно, но для меня это просто Клондайк!
Извините, это не интересно, но когда читаешь в подлиннике некоторые документы, то всё воспринимается совершенно по- другому.
- И много языков вам пришлось постичь для этой работы? – вопрос Семёна прозвучал неожиданно, но Сергей быстро отреагировал.
- Все романо-германские и несколько восточных. Уверяю вас этого вполне достаточно, потому, что с некоторых пор, считается хорошим тоном переписку вести на английском, французском или испанском языках, даже, если в стране совершенно другой язык.
- Это понятно – цивилизация, культура дипломатической работы.
- Я хотел бы обсудить кризис, который длиться уже несколько лет и захватывает всё новые системы и государства, - Соколов внимательно оглядел всех присутствующих, я вам обещал в прошлый раз.
- Простите кризис в чём, - только и успел спросить Алексей, но поднятая рука Семёна и строгий взгляд остановили его.
- Во всём!
Сначала начались волнения на североамериканском континенте, потом бурный нестабильный период президентства Трампа.
Но это было не начало, господа. Меня удивили действия и позиция США в ближневосточном кризисе, начатые ещё Бушем Младшим, продолженные Обамой и теперь охватившие саму цитадель демократии и либерализма.
Мой простой анализ действий США показал, что страна, которая живёт и процветает на дивиденды со всего мира, не может сама затеять это всё. Кто-то другой пробовал перестроить свою модель организации мира, только используя США.
Давно кончилось двоевластие в мире – социализм и капитализм, по представлениям многих всё должно успокоиться, выправиться в одной мировой парадигме рынка.
Я стал искать причины нестабильности, или периодических финансовых, политических и экономических кризисов. Сначала вообще всё было непонятно. Потом проявились новые контуры.
Всё, что мы знаем о мировом правительстве, каких-то непонятных происках финансовых магнатов и крупных банкирских домов, можно забыть. Всё за двадцать-тридцать лет сильно изменилось. США, как витрина западных ценностей, в которую вложены громадные, по мировым меркам, средства, стали неинтересны и не эффективны. Поддержание рекламы и вечный дефицит средств, который создал пузырь долгов, как в самой стране – жить в кредит, жить стране, имея, государственный долг размером с бюджета нескольких развитых стран, согласитесь, состояние неприятное. И всё ради чего?
Не знаю, как у вас, но у меня сложилось стойкое впечатление, что этим всем руководит один глобальный предиктор. К началу века, вернее в первом десятилетии нового века, стало совершенно ясно, что надо менять основы мироустройства, но как? Надо создать повод!
Глобальный предиктор захотел в короткое время поменять всё! Перепроизводство денежной массы, необеспеченных товарами долларов привёл к финансовому кризису в США. Но доллары почти единственная крупная расчётная валюта. США, Европа, Китай – самые крупные обладатели этой валюты.
Решили организовать пандемию, как способ банкротства крупного бизнеса во всём мире. Во-первых, пандемия может решить сразу несколько проблем – послушание населения под угрозой смерти. Вы смогли бы изобрести более гуманный способ, заставит народы, да, да – народы беспрекословно исполнять волю правительств и не поднять волну гнева? Едва! А, они всё просчитали! Страх смерти – главное, что используется в этой схеме. Слушайтесь и не умрёте. Никакого геноцида, никаких зверств, всё происходит по доброй воле.
Вторая задача – обанкротить действующие национальные и транснациональные корпорации, в которых скопилось на счетах большое количество не обеспеченных долларов. Собрать всё, перевести в виртуальную валюту, вроде биткоина и девальвировать, или обесценить его. Всё равно пока никто в цифровой валюте не понимает, пока никто не отвечает юридически за сохранность этой формы сбережений ресурсов.
Третья задача – уход из США глобального предиктора! Слишком дорого обходится бесполезная реклама Американской мечты.
Поиски нового предиктора не требуют больших усилий. Во времена величия США, это заняло всего пару веков. Всё рухнуло, но подход остаётся. Предиктором будет Китай, потому, что он находится в начале своих производственных возможностей, как когда-то США. В Китае только объявлено, что в нём побеждена бедность, но это совсем не означает, что там всё стало как в США. Для полуторамиллиардного населения это путь в три - четыре века, не меньше. Я не могу гарантировать, что там все пару сотен лет всё будет отлично, но главное, что у народа есть послушание и вера в своё правительство.
Роль США как мирового регулятора должна была закончиться ещё в 80-е годы, но наличие СССР удерживала США на плаву. Сейчас по США наноситься удар по всем направлениям - внутриполитический кризис, финансовый кризис, самая большая смертность от вируса.
Третий этап слома старой системы - конец капитализма и буржуазного либерализма. В США рабство приобрело финансовый цвет. Разогнали потребление – кредитно - денежную систему. Живи – стремись к максимальному потреблению, бери в долг.  За триста лет всё получилось, нескольким банкам удалось скупить почти всю планету. В Китае всё спокойно от вируса и поэтому мировые деньги должны уйти туда. Буржуазный либерализм обогнул всю планету и остановился, больше разгонять потребление нельзя – продавать нечего, ресурсы планеты на исходе. Общий кризис капитализма! В средине девятнадцатого века возникла идея коммунизма! Марксизм! На эту попытку было потрачено 70 лет, но результата не получилось. Мотивация выбрана не та!
 Вирус это только торможение, для перегруппировки и переориентации снова на марксизм, только на новой платформе.
Представьте себе, господа, - США и Европу закатывают в асфальт с помощью лак - Дауна, для развёртывания нового проекта в Китае. Задача остаётся одна - мир надо перевести от рабовладельческой системы – капитализм, в рабовладельческую систему – марксизм.  Для этого необходимо взорвать изнутри сердце капитализма – США и сделать из него концлагерь с довольствием для населения – сто грамм риса.
Теперь Сергей говорил отрывисто, явно пропуская большие отрезки логических рассуждений. Кого он имел в виду, кого обозначил как глобального предиктора? Но никто не хотел перебивать докладчика – это потом.
Теперь рассмотрим, господа «Закон времени». Суть в том, что цикл размножения популяции человека, примерно, 25 лет. В двадцать пять лет женщины рожают, ну плюс – минус пять лет. Цикличность прогресса, в появлении новых технологий имеет другой характер. Когда-то переход от каменных орудий на орудия из металлов составлял полторы тысячи лет. Сегодня пять – шесть лети новые технологии. Пока технологический прогресс происходит со скоростью одного поколения, или в рамках 25 лет – он незаметен. Если частота технологических изменений совпадает с изменениями в скорости рождаемости населения, то происходит резонанс. Био-технологический резонанс. Знания пошли в массы! Резонанс наступил в 1910 – 1940 гг. Мир разразился двумя мировыми войнами, глобалисты захотели затормозить, но время затормозить нельзя!
Мир терял управление, как машина без тормозов. Глобалисты захотели погрузить мир в средневековье, но время остановить нельзя. Тогда они решили применить те же приёмы с помощью пандемии. Посмотрите, как здесь рассчитано! Ликвидация промышленности, сокращение потребления, уничтожение образования и науки, запрет на перемещение или его ограничение.
Я ничего не пропустил? - Сергей смотрел на Семёна Витальевича и не замечал, что Коперник ему пододвинул бокал с соком, он протянул руку и поднял бокал с вином, жадно выпил.
- Так, господа, мы имеем классическую схему, в которой следует решение ряда задач –
1.Выжигание лишней денежной массы.
             2.Уничтожение США, как центра мирового капитализма, потому, что капитализм уже везде, сражаться теперь приходится только за место на рынке, за то – кто продавец, а кто покупатель.
             3. Взращивание экономического монстра Китая, как нового центра марксизма.
4. Новый глобальный предиктор, по замыслу его создателей, должен остановить, или замедлить технический прогресс на земном шаре. Замедление промышленного производство на планете требуется, для восстановления экологии планеты и снижения потребления.
5. Открывается полный медицинский и генетический доступ к опытам и экспериментам над человеком.
6. Ну, а с Россией всё просто. Первое время Россия не будет воспринимать Китай, как врага, на которого надо тратить силы, а Китай набросит удавку на шею России, под самыми благовидными предлогами, захватит часть территории страны для расселения своего послушного населения.
Всё вернётся, господа, только с Китаем, как центром глобализации.
Соколов замолчал, посмотрел на Шереметьева и тихо произнёс, - я же не обещал ничего нового.
- Дело не в том, что нет нового, - возмущённо почти выкрикнул Коперник, - здесь я не вижу действия, мы ждали от вас предложений, которые могут всё изменить, а вы говорите, что измениться только, как это вы назвали - глобальный предиктор. Поменять США на Китай, тоже не большой подарок, а в остальном, все признаки депрессивного состояния запада на всех направлениях очевидны.
- Не нападайте на нашего гостя, уважаемый Николай Яковлевич, он провёл свой анализ, как мог, мы же ему не ставили задачу обрадовать нас, или решить все проблемы, - Шереметьев улыбнулся, предложил всем выпить, - выполнена хорошая работа! А, глобальный предиктор существует с допотопного времени, я находил следы этого явления во многих древних источниках.
- Вот как? Тогда поясните мне невеже, что это такое, - с вызовом попросил Коперник.
- Глобальный предиктор – это постоянный субъект глобальной политики, сценарист, который разрабатывает способы глобализации всех социальных процессов на планете. Если хотите, это кланово-корпоративная группировка, формирующая понятия о ценности в социуме людей на планете.
- Ну, тогда всё ясно, - засмеялся Коперник, - ясней формулировки я не слышал!
- Понимаю весь ваш сарказм, уважаемый Николай Яковлевич, но точней сформулировать это нельзя. Здесь нет имён, они возникают и растворяются в веках, в этом нет никакой определённой формы организации социально-экономических взаимоотношений, есть только одна цель, которая просматривается с момента возникновения человека разумного.
- Какая может быть цель, у того чего нет, что нельзя охарактеризовать словами? – Коперник не сдавался, он выпил текилу, не заметив даже придвинутое к нему Семёном блюдце с лимоном.
- Мы все здесь взрослые люди, думаю, в здравом уме и доброй памяти, но настаивать на том, что же мы должны что-то предпринять, если это «нечто» существует тысячи лет и оно не определяется ничем, кроме неясной тенденции?
- В этом, очевидно, и есть вся сложность, - впервые подал голос Алексей. - Мои ребята, во время работы, которая называется свободным поиском клиентов, пользуются методом поиска признаков.
- «Делай, что должно, будет чему суждено»! - Шереметьев этой стариной мудростью подвёл черту под начавшейся дискуссией. – Какая разница, что хочет мировой предиктор, важнее, что мы хотим! А, если что-то мешает нашим планам, то мы должны всё исправить. Сегодня наш прямой враг - организация жизни в США и Европе, завтра это может быть Китай, или любая другая агломерация, важно знать, что мы сами хотим. Заметьте, я не сказал - американцы, французы, или Китайцы, я не назвал ни одну нацию, потому, что это величина переменная и не должна нас дезориентировать. Важно, что мы хотим создать.
Мне бы хотелось закончить наше совещание цитатой президента – «. Мы будем работать в тех внешнеэкономических условиях, которые сложились, развивать своё производство и технологии, действовать более решительно в проведении преобразований, а внешнее давление, как это было не раз, только консолидирует наше общество».
- Шереметьев смотрел на Соколова, но думал о чём-то своём, вдруг, без всякой связи с предыдущим разговором он спросил, -  вы с нами Сергей Николаевич?
- Не знаю, чем я могу быть вам полезен, у вас всё есть, только немного подстроить аналитическую службу и всё, в других вопросах, боюсь, у меня нет компетенции.
- Ответ достойный, но всё же, вы с нами?
- Да, чем смогу.
- А, вы меня не хотите спросить, - Коперник произнёс этот вопрос с наигранной обидой и Семён решил ему подыграть, - а вы разве уже не снами?
Если говорить серьёзно, то нам всем прейдётся немного попотеть. Я недавно беседовал с новым премьером. Беседовали долго, но с большой пользой, мне показалось, что он правильно понимает задачу правительства на этом этапе, а как у него получиться во многом зависит от президента и от нас. 
Фактически он подтверждает, что госкапитализм будет соседствовать с распределительной системой, где основным оператором решающим, кому и сколько давать, будет правительство. Всё шараханье из стороны в сторону – от дикого капитализма до возврата в СССР кончилось. Санкции напомнили нам, что есть такое понятие как самодостаточность и теперь мы на верном пути. Никакого нового НЭПа и перестройки №2, всё это кончается плохо для России. Вместо этого курс будет взят на построение модели позднего советского социального госкапитализма с широким применением цифровых технологий. Власть должна перехватить инициативу у всех левых течений и различных благотворительных фондов, выступая в роли главного распределителя благ в обществе. 
- Шереметьев помолчал, словно вспоминал детали разговора с премьером, - исправленная и дополненная версия позднего, СССР с кооперативами и элементами малого и среднего бизнеса - единственно понятная для власти модель управления, с ослабленной и не сформулированной до конца идеологией - политической надстройкой. Наличием частной собственности с элементами либерально-спекулятивного сектора для банковской сферы не отменяется, пока! По сути, крупные гос. корпорации продолжат заменять олигархат, параллельно будет усиливаться внимание к малым и средним бизнесам, которые не вымрут, но начнут концентрироваться вокруг государственных центров влияния, желая приблизиться к дотациям, бюджетам, субсидиям.
- Шереметьев сделал большой глоток сока и раскурил сигару.
- Государственно - частное партнёрство, как юридическая форма организации сферы обслуживания, сменит все малые и средние предприятиям, которые всегда отклоняются в сторону рынка, теряя все социальные ориентиры.
- Знаете, что меня порадовало, господа? Премьер понял мою мысль о создании и культивировании самодостаточного общества. Это вписывается в сам контекст, всех последних изменений в законодательстве РФ. Он согласился с тем, что почти физиологическое желание любого человека, жить лучше, чем другие, запасать ресурсы в любой форме для своих потомков, можно приостановить только одним простым вопросом – а, зачем?
- Коперник внимательно посмотрел на Семёна, - вы серьёзно так ставите вопрос?
- Вполне! И знаете, он понял мою мысль. Если государство сможет убедить всех и каждого, что государство, и ни кто другой, будет отвечать за него и за его потомство, то всё напряжение и гонка по приобретению ресурсов впрок закончиться.
- А, самовыражение - артисты, конструкторы, учёные и все творческие люди? - Робко спросил Алексей.
- Творите, честь вам и хвала! Мы говорили о материальных ресурсах, материальной компоненте творческой работы.
- Да, дважды в одну воду вступить нельзя! - Глубокомысленно проговорил Коперник и потянулся к бутылке.
- Можно я задам общий вопрос для всех, - улыбнулся Шереметьев.
- Теперь все смотрели на Семёна, ожидая, что он продолжит свои откровения, но он стал раскуривать сигару. Разогнав рукой первый клуб дыма, Шереметьев тихо спросил, - а кого вы можете признать гением в СССР?
- Вопрос был настолько неожиданным, что все сразу отшатнулись от стола, приняв вопрос за очередную шутку Семёна.
- Вопрос философский, господин Шереметьев, в какой области вы хотите нас экзаменовать?
- В политической, кто из государственников был гением?
- Ну, судя по тому, что СССР распался, назвать его руководителей гениями сложно, - Соколов посмотрел на Шереметьева, - я ошибся?
- Мы ещё не всё оценили по достоинству, господа, и это можно легко доказать. Первым гением был Ульянов – Ленин, вторым гением был Джугашвили – Сталин. Удивлены?
- Ну, батенька, вы, кажется, совсем заработались, - засмеялся Коперник, - все сейчас копья ломают над тем, что оба ваших гения совершили много кровавых дел. Ленин беспощадно расправился со всей элитой России, Сталин продолжил его дело и заставил жить народ в нищете, под страхом смерти, а вы их возводите на пьедестал истории.
- Я искал в их работах общие признаки, которые скрывались за политическими лозунгами понятными для масс и пришёл к выводу, что оба вождя хотели одного – создать самодостаточное общество, самодостаточных людей.
- Ну, для этого надо было сильно постараться, - не скрывая своего разочарования, засмеялся Николай Яковлевич. Алексей и Сергей сидели отстранённо, они понимали, что этот разговор не для них.
- Не спешите, подумайте! Как можно было очистить общество от всего того, что связано с личным обогащением, как можно было очистить общество от всех пороков, написанных на скрижалях Моисея? Коллективизация, экспроприация ….
Ленин быстро понял, что немного погорячился с военным коммунизмом и ввёл НЭП. Ему бы остановиться и создать нечто похожее на то, что мы теперь собираемся создать, но марксизм всё затмил. Сталин провёл индустриализацию, коллективизацию, но главное что он пытался сделать с народом – провести большое переселение народов. Оторвать от корней, которые всё время возвращают каждого из нас к истокам.
Помните, как в довоенные годы в СССР начали жить люди? Понимаю, что по литературным источникам, это сделать сложно, но я беседовал с жителями того времени. Была ответственность, которую теперь называют страхом! Но, жизнь становилось лучше, жизнь становилась веселей.
Я бы написал новый плакат со словами президента США Кенеди – «Не спрашивай, что сделала тебе страна, спроси у себя, что ты сделал для своей страны!»
Помните плакат с женщиной времён Великой Отечественной войны – «Что ты сделал для фронта?» Вот, что-то в таком духе!
- Коперник сидел молча, прищурив глаза, ловил каждое слово Семёна, наконец, не выдержал, - вы пошутили по поводу наших вождей революции?
- Почему пошутил? Спросите у нашего аналитика – есть намерения, которые можно просчитать, а есть их исполнение. Вот с исполнением нашим вождям не повезло. Один гений, слава Богу, недолго прожил, а на плечи другого легла разрушительная война. Один создал коммунистическую партию, другой возвёл её в ранг системы управления, ну а всё, что происходило позже, без Сталина – это глупые ошибки, потеря самой идеи, размывание системы, как каркаса воспитания и управления обществом. Сегодня модно спрашивать – кто развалил СССР?
Отвечу просто - КПСС!

 
Январь 2001г.