О мемуарах маршала Конева. Часть 1

Многие генералы и маршалы в конце 60-х начале 70-х написали свои «мемуары» о войне. Одни после редактирования и правок под «линию партии» в спецотделе ЦК КПСС выходили на всю страну, а другие получали гриф «секретно» и попадали только в закрытые фонды военных академий Советской армии, а третьи только в наше время, после уничтожения верхушкой ЦК КПСС и спецслужб были опубликованы. А некоторые «дневники» и «воспоминания» все еще ждут публикации – то ли по жадности наследников, желающих получить «мильены» за эти публикации, то ли по причинам просто «техническим»…

Параллельно «Воспоминаниям и размышлениям» маршала Жукова от 1969 года, тот же и маршал И.С. Конев выпустил свои воспоминания. Точнее, он сначала написал статью (точно подписал) «Сила Советской Армии и Флота — в руководстве партии, в неразрывной связи с народом» в газете Правда от 3 ноября 1957 года, в которой он представил маршала Жукова как виновного в трагедии начала войны. Попутно и в той статье, которую готовили в ВНУ Генштаба, Жукову досталось и за личные его качества. Как сказал о нем тот же Молотов – «горлопан, в политике не разбирается, но постоянно в нее лезет». Затем он в 1966 году издал, в Воениздате естественно, книгу «Сорок пятый», а в 1972 году у него вышли мемуары – «Записки командующего фронтом». Которые были переизданы в 1991 году с добавлением отдельной главы,  основанной на надиктованных Коневым на пленку его рассказов о начале войны и не только!

У меня в домашней библиотеке есть мемуары и Жукова, даже два издания, и Конева, изданные в 1972 году.  У некоторых историков мемуары Жукова получили название «Сказки дедушки Жоры» за многочисленные неточности и даже вранье. Про мемуары Конева я такое не слышал.

Сейчас самым большим успехом на многих радиоканалах пользуются беседы историка, кандидата исторической наук, автора многих публикаций Алексея Исаева.  Его нельзя обвинить в некомпетентности,  человек много работает в архивах, и отечественных, и немецких, издал несколько интересных книг, в том числе «Антисуворов», в которой развенчивает попытки перебежчика Резуна, издающего свои книги под псевдонимом Суворов, обвинить СССР в подготовке в нападению на Германию.

Но мне, как человеку, неплохо знающему историю, не совсем понятна позиция Исаева по отношению к Жукову, который просто преклоняется перед ним и замалчивает некоторые неточности в мемуарах полководца. Жуков явно ходит у Исаева в любимчиках. А у такого у серьезного историка их не должно быть. А вот к  Коневу и его мемуарам  отношение у Исаева более чем прохладное. А ведь в них много чего есть интересного.  Вот об этом мы и поговорим далее.

Его рассказы на пленку были Коневым надиктованы в 1972 году, в год выхода его мемуаров официально разрешённых, и судя по всему, надиктовать их его заставили мемуары именно маршала Жукова, с его ложью по некоторым вопросам, касающихся именно предвоенных дней и начала войны. И в переиздании мемуаров Конева – «Записки командующего фронтом», (М., 1991) эти рассказы маршала и были включены отдельной главой. В данном издании в 1991 году в итоге были объединены две предыдущие книги мемуаров маршала, а также впервые опубликованы воспоминания И.С. Конева «Становление», «В Смоленском сражении», «Начало битвы за Москву», «Калининский фронт», «Встречи с Верховным Главнокомандующим», «На Высшем Военном совете», о снятии Жукова с должности Командующего Группы Советских оккупационных войск в Германии (ГСОВГ) и Командующего Сухопутными войсками и замминистра Вооружённых Сил СССР в 1946 году. Т.е. это издание стало полной версией всех его мемуаров…

Итак, глава – «Из архива автора» (Летом 1972 года И.С. Конев  надиктовал для Гостелерадио свои воспоминания на магнитную ленту. Запись хранится в архиве семьи. Она и представила основу публикации в журнале «Знамя» в №№ 11, 12 за 1987 год. Кроме того, в книгу включены надиктованный автором на магнитофонную ленту рассказ о заседании летом 1946 года Высшего военного совета, посвященного разбору «дела» Г.К. Жукова, и воспоминания «Начало Московской битвы», опубликованные в Военно-историческом журнале в №10 за 1966 год. Текст подготовлен вдовой и дочерью маршала Антониной Васильевной, Натальей Ивановной Коневыми). (В Интернете найти данные мемуары не сложно – https://www.booksite.ru/konev/03_14.html )

Рассмотрим, естественно, не всю главу, а только то, что касается событий предвоенных дней и ночи на 22 июня, выделив важные места в публикации…

«В декабре 1940 года С.К. Тимошенко, продолжая линию на повышение боевой готовности Красной Армии, решил провести военную игру с руководящими командными кадрами округов и армий. С этой целью все командующие вместе с начальниками своих штабов были приглашены в Москву. Наркомат обороны подготовил ряд докладов по основным проблемам оперативного искусства и тактики в современных условиях. О современной наступательной операции на этом совещании доклад сделал Г.К. Жуков, он тогда был командующим Киевским Особым военным округом. Об использовании танковых войск в современной наступательной операции доклад сделал Д.Г. Павлов, в то время командующий Белорусским округом. По общим вопросам боевой и оперативной подготовки войск доклад сделал К.А. Мерецков, начальник Генерального штаба. Изложенные на совещании идеи отвечали современным требованиям ведения наступательных операций, учитывали и внешнеполитическую обстановку и правильно нацеливали руководящие кадры на то, как в дальнейшем вести подготовку Вооруженных Сил в случае нападения фашистской Германии. Все концепции были обоснованы, целесообразны, уместны и правильны, это было обобщение огромного опыта гражданской войны, обобщение опытно-теоретических и учебно-практических занятий мирного времени с учетом войны Германии на Западе. Важно отметить, что все докладчики и все выступавшие отчетливо понимали, что противостоит нам – Германия. Поэтому меня удивляют попытки некоторых буржуазных историков представить дело таким образом, что советские командные кадры были темными людьми, в политической ситуации разбирались плохо, глубоким пониманием политических проблем не отличались.

Необходимо было готовить страну к обороне и учить войска тому, что требуется на войне. Так поступали все, начиная с наркома обороны и кончая младшими командирами. С заводских конвейеров уже сходили новые современные танки. Все было подготовлено к запуску в серию современных самолетов. Руководители округов знали, какую огромную программу выполняла оборонная промышленность.

На декабрьском совещании все говорили о том, что обстановка сложная, надо держать армию в полной боевой готовности. Командные кадры требование ЦК и Наркомата обороны четко уяснили. Совещание завершилось оперативно-стратегической игрой на западном театре военных действий. В этой военной игре участвовали две группировки – «синие» и «красные». «Красная» – советская сторона, «синяя» – немецко-фашистская армия. Игра прошла очень интересно. Из нее были сделаны правильные выводы, Сталин счел необходимым лично провести разбор, пригласив в Кремль ее участников.

После совещания и военной игры в армии произошли кадровые перестановки. В частности, в январе 1941 года начальником Генерального штаба был назначен генерал армии Г.К. Жуков. Кроме того, в этот же период были произведены изменения в руководстве округами. Меня с Забайкальского военного округа перевели командующим Северо-Кавказским округом, а на мое место был назначен Курочкин, командующий 17-й армией. Когда в связи с новым назначением меня принял С.К. Тимошенко, он сказал, что меня берут на основное западное направление на Северо-Кавказский военный округ, обстановка может сложиться так, что это будет важнейшее ударное направление, и закончил: «Мы рассчитываем на вас. Будете представлять ударную группировку войск в случае необходимости нанесения удара». Так мне лично и доверительно сказал нарком. Впервые предаю это гласности.

В СМОЛЕНСКОМ СРАЖЕНИИ
Итак, в конце января 1941 года я прибыл в Ростов и вступил в должность командующего Северо-Кавказским округом. Начальником штаба был генерал-майор Злобин, отличный командир, хорошо подготовленный в оперативном отношении. Заместителем командующего округом – Макс Семенович Рейтер. Членом Военного совета – И.П. Шекланов. Сразу же после прибытия я ознакомился с войсками, провел оперативную военную игру на картах. Международная обстановка накалялась. Северо-Кавказский округ не являлся приграничным, но я все же решил изучить его территорию как возможный театр военных действий, объехал все побережье Черного моря в границах округа, исколесил его вдоль и поперек, ознакомился с береговыми батареями военно-морского флота, путями сообщения, связью.

В результате всех этих поездок я пришел к выводу, что Северо-Кавказский военный округ не готовился к войне. А война, как известно, пришла потом и на эту территорию. Особым докладом о состоянии театра военных действий я донес наркому обороны о необходимых мерах по подготовке округа, наметил ряд срочных инженерно-строительных работ, целью которых было создание инженерных укреплений на наиболее важных оперативных направлениях. И войска начали строить оборонительные рубежи. Дивизии округа были скадрированы.

К концу апреля – в начале мая 1941 года округ по директиве Генштаба приступил к призыву приписного состава для полного укомплектования дивизий до штатов военного времени. В мае я был вызван в Москву, где заместитель начальника Генерального штаба В.Д. Соколовский вручил мне директиву о развертывании 19-й армии. Оставаясь командующим войсками Северо-Кавказского округа, я вступил в командование 19-й армией и получил личные указания С.К. Тимошенко: под видом учений до конца мая войска и управление армией перебросить на Украину в район Белая Церковь – Смела – Черкассы. В состав 19-й армии уже на Украине вошел 25-й стрелковый корпус под командованием генерал-майора Честохвалова. Отправка 19-й армии проходила в совершенно секретном порядке, никому, кроме меня, не было известно, куда войска перебрасываются и зачем. Они выдвигались в указанные районы и сосредоточивались в палаточном лагере.

Подчеркну: за три недели до начала войны заранее отмобилизованная, вновь сформированная 19-я армия выдвигалась согласно директиве Генштаба на Украину. Хорошие были войска, казаки, прекрасный русский народ, мужественные воины.

Еще в Москве я получил задачу от С.К. Тимошенко. Указав районы сосредоточения войск 19-й армии, он подчеркнул: «Армия должна быть в полной боевой готовности, и в случае наступления немцев на юго-западном театре военных действий, на Киев, нанести фланговый удар и загнать немцев в Припятские болота».

Штаб 19-й армии размещался в Черкассах. Я прибыл туда в начале июня, а 18 июня выехал в штаб Киевского военного округа для того, чтобы сориентироваться в обстановке и решить целый ряд вопросов материально-технического обеспечения войск армии. Армия не входила в состав Киевского особого военного округа и не предназначалась для действий в составе Юго-Западного фронта.

Прибыв в штаб округа утром (19-го – К.О.), я, к сожалению, не успел попасть к командующему М.П. Кирпоносу, мне сообщили, что он болен... Отправился к начальнику штаба М.А. Пуркаеву. Я хорошо его знал еще по Московскому военному округу, когда командовал 17-й дивизией, а он был заместителем начальника штаба Московского округа. Но, к сожалению, от него я не получил ясной картины обстановки. Тогда я направился к члену Военного совета Вашугину. Беседа носила дружеский характер, но узнать от него что-либо новое мне также не удалось Должен сказать, что в общем Вашугин как член Военного совета произвел на меня очень хорошее впечатление. Впоследствии я узнал, что в первые дни неудачных боев на Юго-Западном направлении он покончил жизнь самоубийством. Для меня было это совершенно неожиданно и непонятно, поскольку Вашугин был очень выдержанным и спокойным человеком, настоящим коммунистом.

Не прояснили ситуацию ни мой давний приятель, заместитель командующего войсками округа, Всеволод Яковлев, с которым я вместе учился в Военной академии имени Фрунзе, ни генерал-майор А.И. Антонов, заместитель начальника штаба по материально-техническому обеспечению. И вот, проходя из кабинета в кабинет по коридорам и холлам прекрасного здания штаба Киевского военного округа – теперь здесь ЦК КП Украины, – я неожиданно столкнулся с полковником Иваном Христофоровичем Баграмяном. Он в то время был начальником оперативного отдела штаба округа и спешил на доклад к М.А. Пуркаеву.

Я знал И.X. Баграмяна с 1928 года. Летом 1928 года мы, в то время оба командиры полков, вместе отдыхали в Гурзуфе, подружились, и друг другу доверяли. Через полчаса, когда Иван Христофорович вернулся, мы вместе с ним в его кабинете заслушали донесение начальника разведотдела. Как только разведчик открыл карту юго-западной границы округа, бросилась в глаза большая плотность условных знаков, нарисованных синим карандашом, а синим цветом, как известно, обозначают противника... Видно было, что на границе Советского Союза сосредоточивается большая немецкая группировка: моторизованные дивизии, корпуса, штабы, сосредоточение танков, авиации; на карте были зафиксированы и пролеты вдоль нашей границы немецких самолетов. Никаких сомнений быть не могло – это развертывалась ударная группировка противника для наступления.

Я задал Ивану Христофоровичу и начразведки один вопрос: «Знает ли об этом Москва, нарком обороны и Генеральный штаб?» – «Да, знает, – был ответ, – мы ежедневно докладывали об этом в Москву». И добавил, что, видимо, завтра или послезавтра Военный совет и штаб округа выедут на передовой командный пункт в район Тернополя, будут там в полной боевой готовности.

У меня, как и у каждого военного, мог быть только один вывод: да, это война.
Вернувшись в штаб своей 19-й армии в Черкассы, я отдал все распоряжения о боевой готовности войск и попросил по телефону начальника Генерального штаба Г.К. Жукова разрешить мне вылететь в Ростов в штаб округа, так как от должности командующего войсками Северо-Кавказского округа я освобожден не был. Необходимо было лично дать ряд распоряжений, познакомить штаб округа с обстановкой на границе и привести войска округа в полную боевую готовность. Г.К. Жуков разрешение дал и попросил меня, чтобы в Ростове я никуда не отлучался от провода правительственной связи ВЧ.

В Ростов я прибыл вечером двадцатого. В ночь на 22 июня находился у себя на квартире. В два часа ночи 22 июня раздался звонок по ВЧ. Жуков сообщил, что положение угрожающее, дал команду привести в готовность все средства противовоздушной обороны Ростова. «Командующим округа оставьте Рейтера, своего заместителя, а сами немедленно вылетайте в армию, быть там в полной боевой готовности».

Вместе с членом Военного совета Шеклановым, начальником особого отдела Королевым рано утром в четыре часа на своем самолете «СИ-47» я вылетел из Ростова в Черкассы. По всему маршруту был ливневый дождь, мы шли на бреющем полете при плохой видимости. Взяли за ориентир Днепр и по Днепру шли на Черкассы. Пролетая район Запорожья, не без риска прошли над проводами высокого напряжения Днепровской ГЭС.

Прибыв около пяти часов утра в штаб 19-й армии, я выяснил, что ни начальник штаба, никто в штабе не знает, что началась война. Тут же дал команду объявить боевую тревогу, рассредоточил войска, доложил в Генштаб, что я на командном пункте в Черкассах и войска армии находятся в полной боевой готовности.

Весь первый день войны штаб армии получал информацию из Генштаба о положении на фронтах. Этот день прошел для нас спокойно, противник не бомбил район расположения армии, кроме железнодорожного моста через реку Днепр. Видимо, сосредоточение 19-й армии не было установлено противником. На второй или третий день нарком обороны С.К. Тимошенко вызвал меня по ВЧ и приказал всей армии форсированным маршем следовать в район города Киева. Поставил задачу: занять оборону по рубежу бывшего Киевского УРа, по реке Тетерев и далее по периметру этого укрепленного района.

Отдав приказ войскам о выходе в район Киева, я с начальником штаба Рубцовым и членом Военного совета Шеклановым с первым эшелоном штаба на автомашинах выехал в Киев. По прибытии в Киев не теряя времени получил ориентировку от заместителя командующего округом Яковлева и тут же выехал на рекогносцировку укрепленного района. К моему великому удивлению, в Киеве никаких войск не было, кроме артиллерийского училища под командованием генерала С.С. Волкенштейна. Киевский укрепленный район, который строился еще в мирное время, был в запущенном состоянии, все заросло травой и бурьяном, пулеметные и артиллерийские бетонированные сооружения не имели оружия. Личный состав, офицеры и солдаты, призывались из запаса. Видимо, в последние годы считали, что Киевский УР не нужен. Не хочу кого-либо в этом обвинять, но получилось так, что новые УРы по государственной границе еще не были готовы, а старые были уже в состоянии, мягко говоря, консервации.

Увидев столь безотрадную картину, я поехал в ЦК Компартии Украины к секретарям ЦК М.А. Бурмистренко и Д.С. Коротченко, Информировал их о задаче 19-й армии, о состоянии оборонительного рубежа перед Киевом, попросил их немедленно мобилизовать население для строительства обороны вокруг Киева.

Противовоздушная оборона Киева находилась в полной боевой готовности и действовала. Руководил ПВО заместитель командующего округом Яковлев. Мной был отдан приказ войскам 19-й армии занять оборону по рубежу старого УРа и высотам, прикрывавшим подступ к Киеву. В момент, когда управление армии и ее головные части уже подходили форсированным маршем к Киевскому укрепрайону, меня вновь вызвал по ВЧ нарком обороны С.К. Тимошенко и спросил, может ли моя армия «передвигаться бегом». Создалась очень сложная обстановка на западном, московском направлении. С.К. Тимошенко передал следующее распоряжение: «Положение на Западном фронте угрожающее. Противник продолжает развивать наступление на Смоленск. Армию по тревоге грузить в эшелоны в том порядке, в каком части будут подходить к станциям погрузки, и перебрасывать на западное направление, в район Рудни, Орши и Смоленска. С прибытием управления армии на Западный фронт лично получите указания в штабе фронта». Разумеется, никакого плана перевозки составить было невозможно и все делалось в порядке распорядительном. ….»

Этот рассказ Конева, переписанный кем-то для публикации видимо в конце 80-х еще, подробно разбирался в моих предыдущих книгах – «Мифы 22 июня. Что скрывал маршал Победы?» (М. 2019 г.), «Трагедия 22 июня. Авторы и виновники» (рабочее название «Мифы 22 июня. Кто авторы». М. 2020 г.) и также в книге «АнтиИСАЕВ» (М. 2021 г.).

По этой публикации хорошо видно как в январе 41-го Конев назначается на СКВО и получает задачу лично от наркома обороны Тимошенко для его армии, находящейся за спиной у Киевского ОВО – в случае войны с Германией «Будете представлять ударную группировку войск в случае необходимости нанесения удара»!

Эти задачи от Тимошенко показаны были еще в 1991 году, но тот же Резун или Солонин ни разу за эти 30 лет не использовали эти слова для «подтверждения» своего бреда – что Сталин собирался нападать первым на Гитлера! Что странно – ведь задача эта ставится вполне наступательная и даже «превентивная» вполне. Только что прошли КШИ, которые «резуны» считают репетицией нашего нападения первыми, прямым текстом Тимошенко ставит задачу командарму – твоя армия будет наносить удар в случае необходимости, казалось бы – вот тебе доказательство от маршала Конева, что мы первыми нападать собираемся, но «резуны» мнутся ... стесняются использовать эти слова себе в «доказательство». Почему? Думаю, все просто – эта армия при всем желании, прежде чем куда-то «ударять», перед собой будет иметь армии КОВО! Которые вступят в бой в любом случае первыми. Т.е. армии Конева в замыслах Тимошенко не предстоит первой атаковать. У нее задача не более, чем развивать некий успех – после того, как свои задачи выполнят армии прикрытия приграничных округов! И хотя задача Коневу от Тимошенко вполне «наступательная», но это уже не совсем нападение первыми может быть с нашей стороны.

Дальше по публикации мы видим описание того, как армия Конева в середине мая, в штате военного времени выводится под Киев, на Украину. Естественно, эти слова маршала не видит уже главный победитель «резунов», замечательный историк РФии и к.и.н. А. Исаев. Ведь эти слова ломают его замечательную историю о том, что Сталин поздно нажал некую мифическую «красную» кнопку – не ранее 13 ИЮНЯ, а армии из внутренних округов, армии РГК, слишком поздно поскакали в западные округа и поэтому они не успели прискакать непосредственно на границу и поэтому на границе немецкие Танковые группы (ТГ) встречали растянутые до 40 км наши дивизии западных округов. Ведь Конев еще и задачу показывает для этой армии РГК – быть ударной армией, наносить удар, а не занимать оборону на границе, уплотняя кому-то что-то там…

Затем маршал показывает какую более конкретную задачу ему ставит Тимошенко уже в мае – перед выводом его армии под Киев, в КОВО – быть за спиной у армий КОВО и в случае прорыва немцев помогать им – «нанести фланговый удар и загнать немцев в Припятские болота»! Т.е. никакой обороны границы в принципе у этой армии в задачах НКО и ГШ – нет!

Дальше Конев описывает события последних предвоенных дней, и они уже тем более никому не удобны – ни «резунам» ни «исаевцам». Ведь и те, и те уперто несут бред, что Сталин до последней минутки не давал военным приводить войска в боевую готовность! Ведь Сталин до последней минутки не верил, что Гитлер нападет на СССР! А тут такой облом – сам маршал Конев четко показывает, что это вранье – именно в боевую готовность, и в полную к тому же, и приводились войска с «18 июня» – 19-я армия точно, и никто не запрещал Коневу это делать! При этом Конев спрашивает разрешения у Жукова привести в полную б.г. и свой СевКавВО, и опять никто, и сам Жуков тем более, не запрещает командарму это делать – «18 июня»!

Ну, а дальше про ночь на 22-е июня маршал показал вполне интересные, но не особо существенные вещи…

В общем, книгу Конева с этими добавлениями никто, ни сектанты Резуна, ни поклонники Исаева, «не заметили», и вот 5 июня 2021 года в интернете на «ютуб -канале» https://www.youtube.com/watch?app=desktop&v=huRS1deA3FQ
появляется сама оригинальная запись слов маршала И.С. Конева! Которая достаточно серьёзно отличается от публикации в его переизданных в 1991 году мемуаров!

Прдолжение следует