Кукловод Томаса Брауна

Акт I
Дождь из пуль

Время близилось к ночи, когда некий Абрахам Каган после нескольких бутылок пива, принятых в дешевом баре, возвращался домой. Его имя соответствовало национальности еврея. Вытянутое, худое лицо, длинные руки с выкрученными от артрита пальцами держали старенькую «Нокиу» возле уха. Путь к его дому проходил через сравнительно спокойный район Нью-Йорка, в это время на улице даже собаки не лаяли. Возле пустующего магазина одежды, принадлежащему такому же еврею стояла машина. За рулем сидел мужчина, его силуэт четко виднелся под тусклым светом фонаря. Если бы этот фонарь был чуточку ярче, можно было бы заметить, что мужчина нервничал.
Как марка машины, так и ее водитель Абрахама не волновали, он возвращался домой в хорошем настроении (спасибо пиву) и мило разговаривал с женой. Он как раз проходил возле магазина и практически поравнялся с припаркованной машиной, как где-то внизу, будто далеко под землей, послышался выстрел. Его легко спутать с безобидным хлопком, но на улицу опустилась мертвая, где-то даже пугающая тишина, да и Абрахам отличался исключительно отличным слухом. Абрахам на секунду замер, уже хотел было двинуться дальше, списать этот звук на воображение пьяного мозга, но тут выстрелы повторились уже более четко. У машины слева завелся мотор, неизвестный водитель включил ближний свет. Абрахам медленно опустил «Нокиу» в трубке которой слышался голос жены и повернулся к автомобилю. Грохот вылетающих пуль приближался, с каждым новым выстрелом Абрахам вздрагивал, он забыл о жене, забыл о выпитом пиве, сейчас его сознание было максимально трезвым. Водитель встретил взгляд Абрахама, прислонил указательный палец ко рту, покачивая головой. У Абрахама в это время сердце успело остановиться и забиться заново несколько раз подряд, а он этого даже и не почувствовал. Да и какая разница, вопрос тут в другом: оставаться на месте, будто посмотрел в глаза не незнакомцу, а медузе Горгоне или же броситься восвояси и завязывать пить раз и навсегда.
Абрахам выбрал второй вариант, но и это решение оказалось фатальным. Ноги как-то сами побежали, он не успел согласовать этот рывок, но уже мчался по безлюдному тротуару до поворота на перекрестке. Водитель хоть и нервничал минутой ранее, но сумел сделать один точный выстрел. Пуля вошла в затылок – «это надо же, прямо в яблочко» – пронеслось в голове у еврея, и он, под стать мешку с картошкой замертво упал на асфальт. Странное явление, но этот выстрел свел на нет все волнения Джареда (именно так звали доселе безымянного водителя черного Мерседеса), появилось даже некое подобие возбуждения.
«Если я выберусь из этой передряги, – думал он, – завтра хорошенько потрахаюсь».
 
****

– Мы просто приезжаем, передаем сообщение Босса, смотрим на реакцию и принимаем ответ, если он последует. – Монотонно произнес Стивен, добавив: – никакой стрельбы, понятно?
– А если ответ будет в виде летящей пули мне в голову, что тогда?
– Тогда отвечать тебе уже не придется, ты встретишься с Богом и навсегда покинешь этот сраный мир.
– Плохая перспектива, – зажегся Освальд, – тебе не кажется?
– Мне все равно. – Твердо закончил Стивен.
Безразличный ответ порадовал Освальда, тот даже улыбнулся, но Ричарду он показался немного жестким.
«Даже странно, что Освальд не решился гнуть свою линию дальше, – думал Ричард, – иногда его балабольству не было конца».
В машине сидели шестерки Великого Босса. Ричард не сомневался, что именно так их и позиционировали в «семье» – они просто выполняли для Босса грязную работу. Сегодняшнее дело не должно превратиться в кровавую бойню, и пройти максимально чистенько, чтобы Великий Босс погладил по головке каждого, а не стучал по ней рукояткой ствола. Да, подобное уже случалось. Босс был вспыльчивым, в прошлом месяце ему не понравился, на первый взгляд, безобидный ответ одного из своих наемников, так бедный парень до сих пор лежит в реанимации с разбитой головой. Вроде бы держится, но кто знает, сколько еще протянет.
«Ставлю сто долларов, – думал Ричард, – что иногда он ощущает запах от затхлых, тянущихся к нему рук смерти».
Джаред – водитель, парень не плохой, совсем недавно в «семье», но уже заслужил парочку положительных слов в свой адрес от Босса. Если и дальше будет держаться молодцом, судьба того паренька с проломленной головой его не настигнет. Остальные – старожилы: Освальд (Стрелок) заслужил такую кличку за то, что являлся теской известного на весь мир снайпера из шестидесятых. Семьи у мужика не было, настоящий холостяк старой школы. Дальше по списку Стивен – маленький главарь их команды, сказать тут особо нечего – сегодня он милый и спокойный, а завтра серьезный и невероятно жестокий. Ну и Ричард, пожалуй, самый адекватный из всего этого сброда, просто заложник ситуации, потому что Великий Босс не прощал ошибок.
Мерседес спокойно катил по Мермейд-авеню, Джаред свернул налево и остановил машину возле магазина. Уже практически стемнело, до закрытия оставалось меньше получаса, по договоренности с владельцем магазина, последний должен был выйти ровно в десять часов, закрыть магазин и ни в коем случае не смотреть на припаркованный автомобиль. Возле пешеходного перехода стоял безучастный столб, в самом низу в его бетонном стволе находилась еле видимая выбоина, сделанная мастером своего дела специально для небольшой связки ключей. Туда владелец магазина и должен их положить, притворяясь, будто завязывает шнурки.
– Как зовут того еврейчика? – неожиданно подал голос Освальд, тем самым нарушив затянувшуюся тишину.
– Упырь Джо?
– Может просто Джо? – подправил Ричард Джареда.
– А какая, собственно говоря, разница? Главное, чтобы эта жирная свинья сделала все, как положено. Дальше дело за нами. Все помнят, что делать дальше?
– Я выйду из машины, повторю фокус со шнурками и заберу посылку. – Ровным голосом ответил Джаред. – Открою магазин, подсобку и черный выход, заберу коробку в подвале, и сяду обратно в тачку. Сделаем круг, вернемся назад, а дальше ваш выход, дамы и господа.
– Господи, ну ты точно тренировался перед зеркалом, признайся? – усмехаясь, поддел Джареда Стрелок. – И кстати, где ты здесь дам заметил, тебе достать свой болт?
– Ну уж нет, я воздержусь от гендерной идентификации. Ты прав, я все утро простоял перед зеркалом, всматриваясь в свое отражение. И ведь это дало результат. Я хорош.
– Лишь у себя в голове, малыш. Подрастешь к должному уровню, тогда и заикайся о подобном, а пока что твой удел – ораторский близнец в отражении.
Освальд взорвался смехом. Видимо, ему очень понравилась собственная шутка. Такое бывало, когда человек пошутил и сам же посмеялся. Тем не менее, смех будто зевота перешел к Джареду, потом к Стивену и лишь Ричард выдал натянутую улыбку, мол: я с вами ребята, только вы меня немного бесите.
– А ведь, правда, почему Упырь Джо? – Ричард с серьезным лицом уставился в стекло заднего вида, где мелькала рожа малыша Джареда.
– Ты видел его морду? Жирная задница с прыщами и папилломами, а этот нос. Нет, ну правда, Пиноккио завидует со слезами на глазах. – Освальд снова разразился раскатистым смехом.
– Бревно умеет плакать?
– Интересный вопрос, Джаред, – задумчиво произнес Освальд, – давайте порассуждаем…
– Может быть, мы лучше заткнемся, и подумаем над тем, как провести дело гладко и без пальбы?
 Стивен прервал их философское рассуждение о плачущем бревне, когда оно еще толком и не началось, уничтожил, так сказать, в зачатке. Ричард мысленно сказал ему спасибо. Слишком много словесного бреда пошло, это раздражало. Ричард всегда отличался особым спокойствием, но сейчас он был бы не против пострелять. По правде говоря, в своих же коллег, если их можно назвать коллегами. Скорее подельники, которые изрядно нервировали Ричарда, а тут еще и зашел диалог о плачущем Пиноккио. Ну что за бред?
Благо, терпеть этот идиотизм больше не требовалось, ведь Упырь Джо появился в дверях. Первое, что сделал – посмотрел на припаркованный Мерседес, нарушив тем самым одно из главных правил. Искушение было огромным, особенно, если тебе что-то запрещали. Такое случалось, когда идя по улице натыкаешься на калеку, ну, или скажем, на ребенка с каким-то синдромом дауна. Пялиться ведь нехорошо, этот человек и без того несчастный, а твой тяжелый взгляд лишь добьет его состояние, но ты все равно смотришь. Сначала переводишь взгляд лишь на секундочку, потом держишь его подольше, и когда ловишь взгляд калеки, игра офицаиально считалась проиграной. В простонародье это называлось ходьбой по тонкому льду, и считай, что ты уже замерз насмерть. Так и тут.
– Эта сука посмотрела на тачку!
– Спокойно, Стрелок.
– Нет, ну что за мудак? Мы уже полчаса тут стоим, может, свалим? Прокатим несколько кругов, эта свинья сделает свое дело, а мы вернемся попозже. Ну чем не идея?
– Никуда мы не свалим! Ничего такого не случилось, а если так хочется, можешь рассказать об этом Боссу, мне все равно.
– Так и сделаю! Он вырежет ему глаза, будет урок, как ими пользоваться не стоит. Или может, пускай вырежет лишь один глаз, ну чтоб последний шанс дать ублюдку, что думаешь, Рич?
Ричард лишь приподнял плечи, а Освальд в ответ махнул рукой. Первое, что он расскажет Великому Боссу, это про Упыря Джо, который не сумел совладать со своим зрительным чувством.
«Сука! – кричал внутренний голос Стрелка. – Свинья поганая! Ох, как же я зол».
Дальше все пошло по плану. Упырь Джо положил ключи в нужное место, перешел дорогу и скрылся за двухэтажным зданием книжного магазина. Малыш Джаред подождал минуту-вторую, и после безмолвного кивка от Стивена, покинул водительское место, чтобы подобрать посылку.
Все прошло удачно, Джаред открыл все необходимые двери, забрал какую-то коробку и машина тронулась. Квартет сделал небольшой крюк и вернулся обратно. «Почти что ровный круг, молодец Джаред, твердая тройка по черчению» – мог бы бросить водителю Освальд и опять выдать вспышку безумного смеха, но воздержался. Все это время в салоне Мерседеса царила тишина, но как только машина остановилась, Стивен начал давать последние указания:
– Джаред, ты остаешься в тачке, все остальные со мной. Говорить буду я, раскрывайте рот только в самых необходимых моментах, и не вздумайте язвить! Это касается напрямую тебя, Освальд. Все понятно?
Все трое кивнули. Освальд, как и всегда, улыбался. Он-то знал, чуть что, его ствол решит все проблемы, главное – успеть его достать, а госпожа удача уже расставит все точки над «ё».
 – Они войдут через черный ход, должно быть трое говномесов, так что шансы равные, если что-то пойдет не так. Но, повторюсь, сукины вы дети, вижу же по глазам, что так и хочется пострелять! Так вот, не смейте! – Стивен каждому посмотрел в глаза. – Ясно вам?
– Так точно. – В унисон ответили сукины дети.
 
****

Народ на улице безостановочно сновал туда-сюда – естественная суета для вечернего Нью-Йорка. Совсем скоро эта часть города погрузиться в сон, ну а пока что, никому не было дела до троих мужиков за тридцать, которые должны были войти в магазин Упыря Джо. И даже те, кто видел черный Мерседес здесь раньше, списали это на некое дежа вю и пошли дальше по важным делам. В подсобке была еще одна дверь в виде настенных полок, настоящий потайной ход, который не являлся входом в Нарнию, но имел круто закрученную спиральную лестницу – одно поспешное движение, и ты труп. Вела она к небольшой подземной комнатке на манеру погреба, там хранились бутылки дорогущего вина. Посреди комнаты стоял деревянный стол и несколько кресел, на столе открытая бутылка французского вина и поднос со стаканами. Видимо, Упырь Джо позаботился об удобствах для встречи.
– А этот сучонок молодцом! – приободрился Освальд. – Возможно, стоит повременить с удалением его глазных яблок. – Он ожидаемо хихикнул, после чего двинулся прямиком к бутылке. – Вам налить? Надо бы забрать эту бутылку с собой, а еще лучше, спрятать куда подальше. Нечего с мудаками таким добром делится.
– Налей всем, – твердо ответил Стивен, – всем шестерым.
Освальд удивленно уставился на Стивена, но приказу подчинился. Как-никак, он их маленький главарь, а старших надо слушаться. Разливая вино по бокалам, Освальд внезапно для себя задался вопросом: если Стивен их маленький главарь, кто же тогда они?
– Хорошее вино, немного кисловатое правда, но хорошее. Что скажешь, Рич?
В этот вечер Ричард преимущественно молчал, поэтому ответ дался ему с большим трудом. Шестым чувством он подозревал что-то нехорошее, эта встреча могла закончится отнюдь не дружескими рукопожатиями.
– Хорошее вино, Стрелок, – для галочки подметил Ричард, – хорошее.
– Что-то не так? – Стивен видел насквозь своего партнера, но боялся в этом признаться даже самому себе, уж очень сложным человеком был Ричард.
– Сними пистолет с предохранителя, у меня нехорошее предчувствие.
– Рассмешил, – Освальд хохотнул, – я его вообще никогда на предохранитель не ставлю.
Оба удивленно уставились на Стрелка.
– Что такое?
– Яйца не боишься себе отстрелить? Сядешь как-нибудь на скамейку передохнуть, и все, кастрат на всю жизнь. Евнух другими словами, как тебе перспектива?
– Ну тебя нахер.
Ричард искренне рассмеялся. Пожалуй, впервые за сегодняшний день.
– Долго их еще ждать?
– Сколько понадобится! – жестко отреагировал Стивен на вопрос Освальда. – Пей молча вино.
– Как скажешь, босс!
На том их разговор и закончился. Странный, местами язвительный, но такой позитивный разговор между подельниками, коллегами, товарищами или, может быть, даже друзьями. Если бы Ричард знал, что это их последний разговор, улыбался бы чаще.
 
****

Заскрипела ржавая лестница. Шестерки другого Великого (по их мнению) Босса опоздали почти что на целый час.
«Вот и оно – подумал Освальд, – наконец-то начинается!»
– Все помнят, – вполголоса заговорил Стивен, – говорить буду я. Вы пьете вино и вмешиваетесь только тогда, когда этого потребует ситуация.
– Конечно. – ответил Стрелок, а Ричард, в свою очередь просто кивнул.
– Здравствуйте, девочки, – бросил один из громил. Освальд оживился, но тут же притих.
– В сложившейся ситуации, я бы на вашем месте не пытался язвить. – Спокойно ответил Стивен.
– Друг мой, я и не думал об этом, прости, если задел твою женственность. Или постой, мужественность, да?
Мужик взглянул на своих «друзей», те кивая, засмеялись.
– Что ты себе позволяешь, сноб!?
– Закрой пасть, Стрелок! Мы сюда не стволами меряться пришли.
– Можем померяться, – буркнул себе под нос Освальд, допивая остаток вина.
– Ладно, к делу. Вино для нас?
– Угощайтесь, – ответил Стивен, и все трое, будто получили команду от тренера, взяли себе по стакану. – Босс передает последнее предупреждение, у вас неделя на погашения долга, дальше выступит милитаризм, и мы за себя не ручаемся. У большинства из нас семьи, дети возможно, и видит Бог оно нам не нужно, я прав?
– Абсолютно. А вино кислое, этот еврей другое подобрать не мог?
Ответа не последовало. Стивен чувствовал (или уже знал?), что этот мудак тянул время, вертел носом до последнего.
– Хорошо, к черту эти помои, у нас к вам предложение и предложение это довольно серьезное. Мы готовы отдать вам часть своего рынка, на временной основе, конечно же. Доход оттуда неплохой, и если согласитесь, то через пару месяцев все мы забудем про долг и другие разногласия.
– ДА ЭТО ЖЕ СМЕШНО! – взревел Освальд. Ричарду ничего не оставалось, как только прикрыть лицо руками.
– Сядь, сволочь! – усмирил его Стивен. Еще секунда-вторая и у Освальда пена со рта бы полилась неконтролируемым ручьем. – Он, конечно, не умеет держать язык за зубами, но это и вправду смешно. Этим вы, – он указательным пальцем обвел всех троих, – и Босс ваш тоже копаете себе глубокую траншею, где позже какой-нибудь трактор зароет ваши трупы.
Один из троих усмехнулся:
– Пойми, это единственный выход. Больше нам предложить нечего.
– Если же вам, девочки, это не нравится, ждем вас где-то на нейтральной территории. – Добавил второй.
– Вот, что я вам скажу, суки вы позорные, – абсолютно спокойно выдал Освальд, – мы уже на нейтральной территории.
Ему понадобилась всего секунда на то, чтобы вытащить свой пистолет и пальнуть. За пафос – твердая пятерка, а вот за точность – тройка с натяжкой. Пуля вошла впереди стоящему в плечо, того мотнуло вправо, кровь брызнула на лицо одному из его подельников. У Освальда в самый неподходящий момент дрогнула рука, такое случалось. В это время Абрахам Каган услышал первый выстрел, а подстреленный говномес упал на пол свирепо вопя от жгучей боли. Двое других говномесов тут же сообразили, что пора броситься к лестнице, чтобы отстреливать сволочей сверху, или же переместиться в подсобку, там есть хоть какие-то укрытия. Ричард со Стивеном не успели достать стволы, как Освальд бросил пустой стакан в одного из врагов, тот увернулся, будто профессиональный боксер от правого хука. После броска пальба пошла под стиль тыканья пальцем в небо. Освальд вроде не нервничал, но по движущимся целям так и не попал, подводила дрожащая рука. Несколько пуль разбили бутылки из-под вина, другие рикошетом отлетали от металлической лестницы куда-то в потолок. Хорошо, что не в своих. 
– Ну вот, мать твою, ты доволен!? Стрелок хренов! За ними, черт бы тебя побрал! – Стивен был вне себя от злости, ведь поведение Ричарда его тревожило.
«Чертов сукин сын как экстрасенс без языка. – Ругался про себя Стивен. – Самому все просекать»?
– Я еще с этим не закончил.
Освальд даже не посмотрел на Стивена, просто втупую двинулся к лежащему громиле. Тот пытался достать оружие здоровой рукой, но не успел. Ногой стрелок перевернул его на спину, боль с новой силой подкатила к мозгу, говномес выдавил сдавленный крик. Без тени сомнения Освальд направил дуло пистолета прямо в лицо кричащему, чтобы раз и навсегда его заткнуть. Два выстрела в голову сделали свое дело, лицо бедолаги тут же превратилось в кровавую картину сумасшедшего художника. Освальд поднял безучастную руку своего визави, и вытер ею ботинки, измазанные кровью.
– И кто теперь тут девчонка? Вы посмотрите на его лицо! – он ткнул стволом в лежащий труп. – Ах да, лица же нет, теперь здесь лишь мозги с кровью, точно как овощное рагу.
Ричард и Стивен не стали отвечать на возбужденные припадки Стрелка, последний бросился на лестницу, но из-за угла сразу послышался гулкий выстрел. Пуля попала в одну из ступеней и отрикошетила точнехонько в коленную чашечку Стивена. Тот покосился, прижался к стенке, громко закричал. Ноги не чувствовал, но руки функционировали прекрасно, он дважды выстрелил во врага, но выпущенные пули предательски вонзились в стену, осыпалась штукатурка.
– Ах ты сука! – успел выкрикнуть Стивен, и с этими словами ступил на тропу загробного мира.
Оказывается, говномесы имели при себе несколько гранат, одна из которых прилетела прямо под Стивена. Освальд понял, что к чему, тут же бросился к Ричарду, рукой опрокинул стол, оба прижались к полу. Последовал громкий взрыв, Стивену оторвало обе ноги, одна из них приземлилась возле лица Ричарда, вроде бы та, что простреленная, но сказать сложно. Перед взрывом Стивен успел прикрыть лицо рукой, не помогло. Руку буквально разорвало осколками. В это время Абрахам Каган бежал к перекрестку, но пуля малыша Джареда остановила его отчаянный рывок.
– Чтоб я сдох!
– Тише, тише. – Приказал Ричард Освальду.
– Тут нога Стивена, черт тебя дери!
– Да заткнись ты уже! Приготовься лучше стрелять.
Один из громил неторопливо спускался по лестнице. К стене, возле конца лестницы прижималось тело Стивена. От тела остался только торс, да и тот пришлось бы собирать по кусочкам. Зрелище не из приятных.
– Есть кто живой?
«Что за дебильный вопрос» – пронеслось в голове у Ричарда, но потом он согласился с абсурдностью происходящего и вдруг понял, что вопрос вполне резонный. Говномесу никто не ответил, и лишь Освальд бормотал себе под нос:
– Ну давай тварь, подойди поближе, давай… ДАВАЙ!
Шестым чувством (видимо занял у Ричарда), Стрелок ощутил, что пора высовываться из-за стола и попытаться поразить врага. Первая пуля полетела совсем не туда, разбилась еще одна бутылка вина. Освальд сожалел, но времени поддаваться эмоциям не было. Враг отреагировал на выстрел ловким кувырком, уткнулся в мертвое тело Стивена и приготовился стрелять. Стрелок выглянул из-под стола и оба выстрелили практически одновременно. Освальд получил заслуженную пулю прямо между глаз (говномес умел стрелять, ничего не скажешь), но перед тем, как встретиться с Богом, успел выстрелить в ответ. Его последний выстрел оказался хорошим, но не настолько, чтобы обезвредить громилу. Пуля прошла на вылет в районе аппендикса, мужик все еще дышал, Освальд же повалился замертво. Ричард понял, что пора и ему вступить в схватку. Недолго думая, в стиле Макса Пейна, он вылетел из-за деревянного укрытия, и вонзил две пули в грудную клетку бандита. Тот попытался поднять ствол, но сил не хватило, рука приземлилась в лужу крови возле тела Стивена. Голова непроизвольно поникла, изо рта потекла струйка крови, мужик присоединился к Стивену и Освальду.
«Кто знает, – внезапно подумал Ричард, – может и там, на небесах они устроят нехилую заварушку».
Два товарища лежали мертвые, один из них (а именно Стивен) не был похож на первоначальный замысел Бога, на такое месиво без отвращения смотреть было невозможно. Стеклянный взгляд Освальда уставился в потолок, на лице как будто замерла удовлетворенная улыбка.
Где-то наверху ждал враг. Пара точных выстрелов и можно уносить отсюда ноги. Копы близко, в этом Ричард не сомневался. Если выстрелов не было слышно, то уж звук разорвавшейся гранаты точно вселил сомнения в какого-нибудь хиппи, проходящего мимо магазинчика.
– Ты еще здесь, мужик?
– Так точно, брат, – ответил бандит. – Для начала я тебя застрелю, потом сниму скальп, прям как Хищник заберу с собой трофей.
– Ты точно этого хочешь, мужик? Как тебя зовут?
– Декард.
– Я Ричард. Ричард Блонски.
– С такой-то пафосной фамилией путь в президенты, тебе не кажется?
– Если выживу, обещаю подумать над твоим предложением.
– Да, вот только ты не выживешь.
Пропустив прямую угрозу мимо себя, Ричард ступил на лестницу. Последний говномес ждал наверху за стеной. Ричарду стоило либо работать на опережение, либо просто заговорить ему зубы. Жаль он не Освальд, тот бы предложил подискутировать на счет плачущего Пиноккио. Только сейчас Ричард заметил кусочек Стивена на лестничном подъеме, там зацепившись о ступеньку, висела еще одна оторванная нога, вроде бы та, что простреленная, или нет? Ричард столкнул ее, чтобы не мешалась.
«Вот уж Упырь Джо обрадуется, – думал Ричард, – столько мяса в подсобке, можно пироги печь».
– Слушай, может, разойдемся по-дружески, а? У меня сегодня тяжелый день.
– Покажись, Блонски, и я избавлю тебя от страданий.
Он медленно подходил к полукругу, выход близко, нужно только обойти стену, но вот незадача, там его ждала верная смерть. Вместо того, чтобы чесать языком (Ричард никогда не отличался красноречивостью), он выбрал первый вариант и сработал на опережение. Попытка не пытка, но выстрел последовал в молоко. Пуля вошла в стену, Декард успел опустить голову, как только увидел руку Ричарда из-за стены. Дальше произошло два странных, но забавных момента: от Декарда последовал ответный выстрел в никуда, а после него послышались щелчки. У говномеса случилась осечка, что-то с его пистолетом было не так. Ричард вылетел на противника, стрельнул еще один раз, но пуля предательски не хотела достигать своей цели, прошла чуть выше плеча. Декард взревел: «черт!», ретировался за стену, передернул затвор, вылетела проблемная пуля, он взвел курок и снова появился в проходе возле лестницы.
– Тебе конец, мальчик!
Декард, как разъяренный буйвол начал палить во все стороны, цель его находилась всего в нескольких футах, легкая мишень. Ричард присел, но казалось, даже этого не требовалось, чтобы спастись – ни одна пуля не попала в цель. Патроны закончились, Декард удивленно уставился на по-прежнему живого Ричарда.
– Что за херня?
– Я Нео, мать твою!
Сам Ричард удивился тому, что произнес эту фразу вслух. Он приподнялся и с легкостью пустил в беззащитного Декарда две пули. Первая пробила насквозь горло, оттуда сразу же хлынула кровь, вторая поставила жирную точку в их противостоянии: раздробила несколько зубов, и, похоже, осталась в черепе. Декард повалился замертво. Все закончилось.
 
Джаред ждал появления всех троих, но увидел только Ричарда. Тот вылетел из магазина и чуть было не упал, споткнувшись за порог. Сел на переднее сиденье, где двадцатью минутами ранее сидел еще живой Стивен.
– Где остальные?
– Мертвы. Все мертвы. Гони отсюда, пока вдалеке не показались мигалки. Давай же!
– Вот черт! – Джаред ударил по рулю обеими руками и словил себя на мысли, что нервы вернулись к нему без приглашения, причем с удвоенной силой.
Мотор взревел, Мерседес со свистом погнал по дороге. Через окошко Ричард увидел труп еврея, тот распластался почти по всей ширине тротуара.
– Это еще что за..?
– Свидетель, вот я и подумал…
Джаред не стал продолжать, думая, что Ричард обругает такой прямолинейный поступок, но тот просто молчал.
– Нам надо спалить к чертям собачьим это корыто. – Ричард докуривал шестую сигарету. Джареду никогда не нравился табак, но с собой всегда была фляга с хорошим виски. Десять минут они стояли возле какого-то заброшенного ангара вдали от спящего города, и, похоже, не собирались покидать это место. Им нужно было успокоиться.
– В багажнике должна быть канистра с бензином. Спалим ее прямо тут, пускай горит, как новогодняя ёлка. Домой пойдем пешком.
– Дельная мысль, только дай еще покурить. – Ричард прикурил седьмую по счету сигарету. – Знаешь, со мной случилась довольно странная штука. Меня запросто могли застрелить, – Ричард запнулся, испугавшись следующей фразы. – Буквально одна пуля, один точный выстрел и я труп. Я стоял прямо перед этим мудаком и практически был готов к смерти. – Ричард сделал еще одну паузу, затягиваясь едким сигаретным дымом, легкие молили о пощаде. – Этот мудак начал палить, но, как будто кто-то или что-то не хотело моей смерти. И знаешь что я ему сказал, когда у того закончились патроны? Я Нео, мать твою!
– Ничего себе. – Джаред хохотнул, но тут же заткнулся. Поразмыслил над сказанным и продолжил:
– Я рад, что ты остался жив. Но Стивен и Освальд, черт бы их побрал! Надо за них выпить.
– У тебя еще есть?
– На несколько глотков. Я тебе оставлю.
Еще несколько минут они сидели в салоне машины и минуты эти показались Ричарду вечностью. Вскоре Мерседес загорелся ярким пламенем. Любоваться огненным зрелищем времени не было, поэтому оба двинулись пешим ходом по домам.
 
****

Ричард вернулся домой поздней ночью, когда в его доме царила тишина и спокойствие. Он тихонько разделся и направился в ванную смыть с себя засохшую кровь и весь день в целом. Его жена – Амелия – на первый взгляд спала седьмым сном. Ричард осторожно лег возле нее.
– Как прошла встреча?
Амелия либо проснулась от шума, либо не спала вовсе.
«Скорее всего, – думал Ричард, – второе».
– Все хорошо.
– Точно? У тебя голос дрожит.
– Я хочу тебя. – Серьезным тоном выдал Ричард.
– В четыре утра?
– Почему бы и нет?
Она мысленно согласилась. И вправду, почему бы и нет. Амелия любила Ричарда, Ричард любил Амелию, все сходилось и пока они относительно молоды, нужно хотеть друг друга всегда, не упускать ни одной возможности заняться любовью. Силуэт её правой руки показался из-под одеяла, она медленно положила руку возле паха. Приспустила трусы, Ричард помог своей возлюбленной, приподняв таз. Он почувствовал её тепло, подкатило возбуждение, пенис начал твердеть. Амелия целовала его губы, а рука в трусах взлетала вверх-вниз, сначала медленно, потом быстрее. Ричард никогда ей об этом не говорил, но всегда чувствовал прикосновение обрубленного пальца. Редко замечал его днем, за рутинным делом жены, но всегда ощущал прикосновение обрубка, когда она ему дрочила. Все из «семьи» знали, что это жестокое наказание от Великого Босса. Амелия доставляла ему удовольствие, но при воспоминании о том, как Босс прямо перед ним отрубил ей мизинец огромным ножом для мяса, на глазах появлялись слезы.
Тем не менее, этим утром они занялись хорошим, страстным сексом.
 
Акт II
Постоянные изменения в направлении
(Подозрения)
 
Два года назад Ричард Блонски был знатным карманником, мог обчистить буквально любого. Поверьте, если возле вас прошел этот карманный маньяк, с кошельком можно попрощаться. Своеобразное хобби вылезло ему боком, когда Ричард Блонски обокрал одного влиятельного человека – Шелдона Блэка, он же Великий Босс.
Как и всегда, все прошло удачно, он сумел стащить бумажник, карманные часы и какую-то побрякушку, которая оказалась важным подарком для Шелдона от матери. Сразу после того, как Ричард как бы невзначай задел в толпе Блэка, тот сориентировался и увидел быстро удаляющегося мужчину среднего роста в потрепанном пальто. Шелдон сделал один звонок, и вскоре два амбала затащили карманника в черный джип. Опробовали его лицо на прочность, а позже бессознательное тело привезли в коттедж Шелдона. Там Ричард провел три дня и три ночи без еды, с минимальным количеством воды и познакомился с местными крысами. Темное помещение без окон Ричард никак не мог назвать люксовым номером, скорее какой-то погреб – холодный и сырой. Когда Шелдон решил, что первый урок маленький воришка усвоил, его притащили в кабинет Великого Босса.
– Здравствуй Ричард. Как тебе у нас?
Он поднял усталый взгляд на Шелдона. Перед этим Ричарда специально поставили перед Шелдоном на колени, чтобы тот не расслаблялся. В глазах Великого Босса не было и капли жалости.
– Мне кажется, или ты исхудал? Не важно. – Шелдон, улыбаясь, взглянул на недавно украденные Ричардом наручные часы. – Пришло время серьезно поговорить, чтобы до тебя, наконец, дошло, что твои грязные руки залезли не в тот карман. Внимательно послушай, и постарайся дать мне ответ, ведь именно в этот момент твоя жизнь может измениться к лучшему.
– Мне от тебя ничего не нужно, – выдавил из себя Ричард. Секундой позже сильно закашлялся.
– Нужно. Тебе нужно мое прощение, а мне взамен твои услуги. Нет, не карманника, я этот этап уже прошел. – Шелдон засмеялся, шестерки с радостью поддержали его смех. – Мне нужны люди, и когда ты потянулся к моему бумажнику, ты продал душу дьяволу, а дьявол – это я. Считай, что ты уже не отвертишься. Предлагаю тебе вот что: первые пару месяцев будешь работать за бесплатно: выполнять грязную работу, стрелять, если потребуется. Надеюсь, руки твои могут управляться с оружием так же хорошо, как и с кошельками? Думаю, могут. Позже, возможно, переедешь в хорошую квартиру, обрадуешь жену, заведешь ребенка, если захочешь, мне все равно. Откажешься, получишь пулю в лоб прямо сейчас, потом мы найдем твою жену, и она отправится к тебе на небеса, потом мамка, папка, бабка и так далее. Все понятно?
– Дай мне пистолет, и я застрелюсь сам.
– Безрассудный ответ, Ричард, очень безрассудный – Шелдон кивнул охраннику и тот сразу понял намек.
– Знаешь, я был с тобой не достаточно честен. Дело в том, что пока ты издыхал в вонючем погребе, жену твою мы уже нашли и даже мило побеседовали.
– Ах ты сука!
Ричард попытался встать, но сразу же ощутил удар по затылку, повалился на пол и ненадолго потерял связь с реальностью. Охранник приподнял Ричарда, отвесил еще одну оплеуху и сделал все для того, чтобы тот не потерял сознание. В голове Ричарда один за одним пролетали реактивные самолеты, а перед глазами огромный, без единой пылинки кабинет Шелдона Блэка медленно плыл и кружился.
– Всё-всё, хватит, а то еще убьешь ненароком.
Один из амбалов Шелдона привел Амелию Блонски. Она была в своей пижаме и постоянно всхлипывала. Ей никак не удавалось успокоить себя и перестать плакать, на правой щеке виделся почти что фиолетовый синяк от жесткой пощечины. Ее бросили под ноги Ричарду, она сильно ударилась коленом. Ричард рефлексивно поднял ее, обнял и начал лихорадочно успокаивать. Продлилось это недолго, один из амбалов схватил Ричарда сзади за обе руки, а Шелдон ухватился за кучерявые волосы Амелии, оттащил ее к своему столу, и стал наблюдать за реакцией карманника. Ричард чуть ли не плакал, бился в истерике, отчаянно пытаясь вырваться из рук громилы.
– Я сделаю все, что ты скажешь, только отпусти её! – орал тот. – Только отпусти!
– Успокойся, Ричард. Мне нужно лишь твое согласие. Ты будешь на меня работать?
– Буду, – еле слышно ответил тот.
– Увы, я не услышал. Можешь повторить?
Ричард взревел: «БУДУ!»
– Молодец, мальчик мой, но придется предоставить тебе еще один урок. Я не люблю, когда со мной играют в недотрогу, но увидев свою женушку ты сильно вспотел, а мокрые девушки, как макароны – уже не ломаются. Так что наблюдай. Ты, – он указал пальцем на мужика в костюме, – держи его сильнее!
– Что ты собираешься делать? Нет, прошу тебя! Я буду на тебя работать, но клянусь, если тронешь ее, я убью тебя! Слышишь, УБЬЮ!
Громиле не оставалось ничего другого, как еще раз влепить Ричарду пощечину, Шелдон Блэк не возражал. В одном из шкафчиков огромного стола Шелдона лежал тот самый нож для разделки мяса как раз для таких вот показательных уроков. Сучка брыкалась, и чтобы успокоить ее, Шелдону пришлось ударить Амелию головой об стол, так делали с только что пойманой рыбой. Шелдон не хотел причинять ей дополнительный вред, честное слово, но пришлось. Ричард наблюдал за всем происходящим со слезами на глазах. Когда сучка, наконец, успокоилась, Шелдон с гордостью достал нож. Приложил правую ладонь Амелии на плоскость стола и тут же отметил про себя, что кожа у неё очень нежная. Шелдон осторожно отвел мизинец от безымянного пальца. Медленно поднял вверх нож, лезвие поблескивало под натиском света от ламп. Всего на пару секунд Шелдон замешкался, будто рассчитывал силу и точность удара, а потом резко рубанул по пальцу. Амелия взревела, Ричард вздрогнул, но почему-то не смог отвести взгляда от лица своего будущего Великого Босса. При ударе ни один его мускул не дрогнул. «Настоящий зверь» – подумал тогда Ричард о Шелдоне.

****

Ричард с большим интересом наблюдал за ссорой двух парней. Оба не стеснялись вульгарных выражений, он уже предвкушал драку, которая вот-вот должна последовать за словесной перепалкой. Утро не могло похвастаться теплотой, солнышко сияло, это да, но уже не с таким желанием, как раньше, как-то уж совсем беспристрастно. Шел шестой день после той крутой перестрелки, которая как-никак повлияла на соображения Ричарда и натолкнула его на мысль, что пора бы с деятельностью бандита на побегушках заканчивать. Помимо всего прочего, Амелии все эти дни нездоровилось (постоянная тошнота, боль в груди и головокружение, которое пару дней назад чуть не закончилось разбитой головой). Все эти сменяющие друг друга события подталкивали Ричарда на кардинальные изменения в своей жизни.
Великий Босс на все случившееся отреагировал более-менее спокойно, по крайней мере, нервный срыв от этого не получил. Рассмотрев все нюансы, Босс посоветовал Ричарду вести себя спокойно, отойти на недельку от рискованных дел, и под видом обычного гражданского, которому ничего не нужно, понаблюдать за расследованием. Упырь Джо не очень-то обрадовался пятью трупам в своей коморке, но это уже его проблемы, в противном случае – заслуженная пуля в лоб за длинный язык.
Ричард в свою очередь отделался легким шоком от неожиданного свинцового дождя, получил указание быть тихоней, а на следующий день принялся за его исполнение. Это, конечно, пошатнуло психику, ведь та схватка на стволах – самое опасное происшествие за всю его бандитскую карьеру, но он бы слукавил, сказав, что перестрелка в подсобке стала отправной точкой. Нет. Новая глава в его жизни началась чуточку позже. Именно в тот момент, когда возбужденный Ричард со страстью вошел в Амелию.
Практически все новостные каналы пестрели одним и тем же сюжетом: БАНДИТСКАЯ РАЗБОРКА В НЕПРИМЕТНОМ МАГАЗИНЕ ОДЕЖДЫ ЗАКОНЧИЛАСЬ КРОВАВЫМ МЕСИВОМ. ЦЕЛЫХ ПЯТЬ ТРУПОВ. И куча разбитых бутылок с вином, добавил бы покойный Освальд. Забавная мысль, но Ричард как-то не обратил на неё внимания. Он спокойно докуривал последнюю сигарету наблюдая за двумя кричащими баранами. К этому еще стоило добавить, что поводом для конфликта стала девушка одного из парней. Ну, кто бы сомневался. Во всем же виноваты бабы, это общепринятое правило, с этим не поспоришь. Как понял Ричард (начало он пропустил, пришлось додумывать самому), парень №1 шел со своей девушкой куда-то по делам, тогда как парень №2 (без девушки, вот неудачник) засмотрелся на небо, и задел плечом девушку парня №1. Паренек видимо был не из простых и в ответ бросил что-то в адрес парня №2, по типу: «куда прешь, мудак», ну а дальше уже по накатанной. Эта версия, конечно, не официальная, лишь догадка Ричарда, но на правду она вполне себе тянула, отсюда и туповатый конфликт.
«Врезал бы ты ему по роже, и можно расходится. – Думал Ричард. – У меня тут сигареты заканчиваются, давай же, мужик!»
Парень №1 уловил мысль Ричарда, согласился с ней, и после того, как парень №2 обозвал его девушку грязной шлюхой, не выдержал. Выдал такой хук справа, что парня №2 просто вырубило, по щелчку выключили свет, если угодно. Кто-то охнул, вскрикнул, девушка парня №1 ошеломленно прижала руки ко рту, а Ричард удовлетворенно и очень тихо хохотнул. Нью-Йорк – прекрасный город в любых уголках, ведь здесь каждый день происходило куча интересных ситуаций. Перестрелку в подсобке Упыря Джо Ричард тоже заносил к ситуациям крайней интересности. Ну конечно, он же единственный, если не считать малыша Джареда, который выбрался оттуда живым.
– Джареда и не нужно считать, малой сидел себе за баранкой, ждал возвращения крутых мужиков, чтобы отвезти их по домам. Подумаешь, застрелил какого-то еврея, ну захотелось пострелять мальчику, вот и все. Весь ужас происходил там, под землей, будто все участники находились в преисподней. Странно, почему бы телевизионщикам не назвать очередной сюжет – ПЕРЕСТРЕЛКА ИЗ ПРЕИСПОДНЕЙ. Круто звучит. – Бормотал себе под нос Ричард.
Вдруг он заметил несколько странных взглядов от прохожих, и только тогда к Ричарду дошло, что все свои мысли он озвучивал вслух. Стало как-то не по себе. На то и прелесть мысленного голоса – можно рассуждать о чем угодно, и никто не должен заподозрить, что ты полоумный идиот, разговаривающим сам с собой на тему преисподней.
Лицо залило красной краской, будто Ричард стоял посреди улицы в чем мать родила. Недолго думая, он поспешил удалиться, направившись в ближайший магазин за новой пачкой сигарет.
Его дедушка умер от рака легких. Его папа баловался сигаретами, и в итоге заработал рак легких. Мать, как могла, берегла мальчика от подобной участи, но тот наперекор всем запретам встал на тропу того же пути. Нет, опухоль, как дракон в своем подземелье, спала спокойным сном, дело в другом: с каждой затяжкой Ричард подпитывал её, и опухоль аки Смауг в любой момент могла проснуться, а дальше оставалось только отсчитывать дни. Как и прежде, его не волновали ни дракон в логове, ни опухоль в недрах грудной клетки. Пачка в день – это личный минимум Ричарда, а после той перестрелки и этой дозы не хватало.
Посмотрите только на всех этих снующих туда-сюда жителей Нью-Йорка. У каждого из них свои маленькие секреты, плохие поступки, вредные привычки. Далеко ходить не нужно, возьмем женщину в красном платье – бухгалтер крупной компании: пышная грудь, красивые ноги, сочный вид сзади, выглядело все это добро возбуждающе солидно. И вот кто в здравом уме мог подумать о том, что в свои девятнадцать лет она пробовалась на главную роль в дешевом порнофильме? Спору нет, каждый второй мужик посмотрел бы, как красавицу разворачивали спиной к камере, нагибали в нужную позу, медленно стягивали трусики, а дальше и так понятно. Но вряд ли сейчас скажешь, что будучи молодой девочкой, она настолько отчаялась в жизни, что без проблем смогла бы присесть на первый же стояк. Пробы провалились (к ее счастью), а через два года поисков нормальной работы, где телом торговать совсем не обязательно, молодую красавицу заметил богатенький холостяк. Сейчас ей 36, она по-прежнему сексуальна, любила и не изменяла своему мужу, но у медали всегда две стороны. Женщина в красном пристрастилась к героину, поэтому ее совсем не волновала плохая погода, ей и так хорошо. Грешки у всех разные, и расплачиваться каждому по-своему, такова реальность. Так что вряд ли Ричард печалился о том, что в месяц приходилось тратить хорошую сумму на подпитку спящей раковой опухоли. У него есть фора, потому что дракон мог и не проснуться. Ричард надеялся умереть своей смертью и дело в шляпе. А вот женщине в красном впору серьезно задуматься. Вытащить себя из героиновой трясины дело не из простых. Интересно, что с ней стало, если бы она тогда прошла пробы и трясла сиськами перед камерой?
Вот и Ричард буквально на секунду поймал глазами женщину в красном, подумав: «Задница хороша, как раз под стать фильмам для взрослых. Вряд ли она порнозвезда, но держу пари, будь она простым бухгалтером, так бы не выглядела».
Откуда он взял эту мысль и зачем вообще об этом подумал? По крайней мере, хоть не сообщил о ней во весь голос. По-правде говоря, в последнее время контроль у Ричарда над собственным сознанием как-то резко снизился. Недавно он поймал себя еще на одной идиотской мысли: «А вдруг мной манипулируют или целиком и полностью управляют? Игра в Бога, только не в виртуальном мире а-ля «The Sims», а вполне себе реальном». Тогда Ричард здорово испугался собственных мыслей и своевременно попытался себя успокоить: «Господи, что же ты несешь, Блонски. Только не обсуждай эту полоумную идею с Амелией и задумайся о сеансах с психологом».
И ведь правда, после всего, что произошло на прошлой неделе психолог – не такая уж и плохая идея, чтобы знающий человек официально подтвердил, что ты медленно, но уверенно сходишь с ума. Первые два посещения психолог с серьезным лицом записывал бы все «странности» в поведении и абсурдные мысли Ричарда, а на третий день твердо предложил отправиться уже к психиатру. А там и до человечков в белых халатах недалеко. Они без задней мысли отвезли бы Ричарда куда-то в жопу мира и никаких тебе перестрелок, никакого Великого Босса, жены с девятью пальцами на руках и непрекращающихся странных мыслей, только трехразовое питание и таблеточки, которые способны за считанные месяцы сделать из тебя настоящего овоща.
Магазин, в который направлялся Ричард, чтобы купить себе две пачки «ЧестерФилда» находился в двух шагах от того места, где парень, обидевший милую девушку отправился в глубокий нокаут. Ричарду всего лишь требовалось перейти дорогу по ближайшей «зебре», пройтись еще немного по прямой, и все. По правде говоря, Ричард мог гулять хоть весь день напролет. Амелия на работе до шести вечера должна выслушивать провокационные монологи жителей Нью-Йорка по телефону круглосуточной линии поддержки, а у него маленький отпуск.
Осознание пришло как-то само собой, стрельнуло в голову, словно Ричард проснулся от кошмарного сна. Он резко остановился, а шедший за ним мужик чуть в него не врезался, буркнул первые попавшиеся ругательства себе под нос, бросил на Ричарда осуждающий взгляд и ушел восвояси. Ричард понял, что оказался в трех кварталах от места назначения, а почему так произошло, понятия не имел. Его рассудок будто находился в тумане. Ричард попытался вспомнить, что хотел сделать, но в голове крутилась только та перепалка двух оленей и глупые мысли о «игре в Бога».
«Сигареты, точно»! – внезапно понял Ричард и осмотрелся вокруг. Солнце спряталось за огромной тучей в преддверии дождя.
«Так что если у той дамы в красном платье нет с собой зонтика, – продолжал лихорадочно рассуждать Ричард в попытке вспомнить, что с ним происходило пятнадцать минут назад, – вряд ли ей поможет очередная доза героина, чтобы не обращать внимания на резко изменившуюся погоду».
Очистив свою голову от диких мыслей и странностей в собственном поведении, Ричард подходил к продовольственному магазину. На перекрестке кто-то хорошенько надавил на клаксон, из окна автомобиля послышалось что-то типа: «где ты права покупал, придурок?», водитель из другой машины ответил в стиле – «отсоси у меня». На этом потенциальное веселье закончилось толком и не начавшись.
– Три пачки синего «Парламента», пожалуйста.
Маленький, ничем не примечательный магазинчик с молодым продавцом во главе, пустовал. Лишь какой-то мужик, похожий на рокера старой школы никак не мог определиться с выбором пива. Ричард не сильно разбирался в этом вопросе, поэтому расплатился за сигареты и не стал предлагать руку помощи запутавшемуся рокеру. Он сам-то никак не мог распутать мысленный клубок у себя в голове. Ему нужно хорошенько подумать над своими будущими действиями, определиться со временем, подготовиться морально, еще и Амелию уговорить сделать все так, как нужно.
Предстояла огромная работа, требующая ясного рассудка, ибо один неверный шаг и ему не выбраться из ямы, в которую его когда-то подтолкнул Шелдон Блэк. Хорошая затяжка табачного дыма должна помочь, поэтому первое, что он сделал, выйдя на улицу – подкурил сигарету. Ричард думал о своем далеко не доскональном плане, о шансах на успех и о жене, которую любил больше жизни. Он продолжал курить и внезапно для себя понял – вкус сигаретного дыма совсем не такой, как был раньше.
Джеффри Уайгэнд на собственном опыте пояснил бы незнающему человеку, чем табак одной компании отличался от табака другой. Ричарду эти разъяснения не требовались, он всегда покупал «ЧестерФилд» – адекватная цена и хорошее качество, чем не залог успеха? Сейчас он курил «Парламент» удивляясь собственному выбору, который сделал будто неосознанно.
«Странно, почему именно «Парламент» и как это так получилось…» – задумался на секунду Ричард, но потом резко продолжил уже в голос:
– Ну и что? Человек – существо непредсказуемое даже для самого себя, и нечего удивляться постоянным изменениям во вкусах.
Да! С сегодняшнего дня Ричард Блонски официально курил «Парламент», радовался жизни и с замиранием сердца ждал прихода рака легких. Выбросив окурок в урну, Ричард двинулся в поход по городу, раздумывая над своим планом. Цель заключалась в том, чтобы раз и навсегда избавить себя от человека по имени Шелдон Блэк. Ричард, возможно, так бы и работал подмастерьем у монстра, но тем утром после перестрелки должно было произойти кое-что важное. Дело в том, что Ричард всегда хотел ребенка (мальчика или девочку – неважно), хоть и не мог признаться в этом Амелии. Невзирая на приличные методы контрацепции со стороны жены, он вовремя подсуетился и не сомневался в том, что рано или поздно пополнение в семье неизбежно. А так, как отпускать на пенсию его никто не собирался, единственный выход – собственными силами пояснить Великому Боссу, почему Ричарду нужно срочно покинуть былую работу и забыться жизнью мирного пенсионера где-то в Калифорнии. Сам он в это верил с трудом, но попытаться стоило хотя бы ради Амелии, которая достойна лучшей жизни.

****

Их двухэтажный дом располагался в Бруклине, в более-менее спокойном районе. Соседи здесь отзывчивые, поэтому проблем с ними практически не возникало. Из кухни доносился приятный запах. Амелия превосходно готовила.
– Милая, я дома. – Ричард закрыл входную дверь и принялся снимать кроссовки. По левую сторону расположилась небольшая гостиная с дорогим кожаным диваном и большим телевизором, спасибо Великому Боссу.
 – Приветствую, мой сладкий и опасный бандит. – При рождении Амелии встроили прекрасный характер, понимающий и оправдывающий любой мужской идеал. Она восхищалась Ричардом, в каком-то роде Амелию даже возбуждала деятельности мужа, а тот инцидент с пальцем лишь укрепил ее внутреннюю составляющую. Она мило улыбнулась, поцеловав Ричарда.
– Как же вкусно пахнет!
– Правда? Ну, конечно же, правда. – Она снова одарила его сногсшибательной улыбкой. – Сегодня на ужин у нас спагетти с фирменным соусом и овощным салатом. Раздевайся, красавчик, налей себе вина, если хочешь, через пятнадцать минут будем кушать. Кстати, как прошел день, чем ты занимался? – Ричард как раз положил на столик пачку «Парламента». – Ничего себе, ты теперь куришь «Парламент»?
– А почему бы и нет? Решил попробовать. День хороший, солнечный, собирался дождь, но так и не пошел, видимо, чего-то испугался. Гулял, пока ноги не попросили милостыню. Сегодня утром такую картину наблюдал…
Ричард в самых мельчайших подробностях рассказал Амелии об инциденте с двумя парнями-баранами, после чего она ответила:
– Я уже ничему не удивляюсь в этом городе. Был у Шелдона?
– Нет, к чему этот вопрос?
– Просто спрашиваю, ты чего? Думала, может что-то интересное узнал о той перестрелке, информацию, которую стоило доложить Блэку. Ему будет полезно, и если твое имя всплывет в новостных сюжетах, он поможет. Ты же знаешь, он всегда протянет руку помощи. Не думал ли ты, что он к тебе относится по-особенному?
Ричарду стояло бы признаться, что Амелия чуть ли не боготворила Шелдона Блэка. После всего, что он сделал с ним, сделал с ней, она видела в этом человеке благие намерения. Считала, что благодаря Великому Боссу они зажили в свое удовольствие. Если хищника выпустить из клетки на неопределенное время, он должен мыслить так же.
У Ричарда появился резонный вопрос, ответ на который он боялся получить:
«– Если потребуется, ты отсосешь у него?»
«– Да, милый...»
В этом он сомневался, но не раз из-за подобного между ними случался конфликт. Её отношение к этому ублюдку было уж слишком хорошим, вот что его бесило.
–  Ничего, ты же знаешь, как я к этому отношусь. Загляну к нему завтра, разузнаю обо всем, ну а пока что хочу попробовать твое спагетти, если ты не против. – Ричард не стал разжигать новую сварку, упираясь на эмоции. Это ни к чему хорошему привести не могло.
Загвоздка состояла еще вот в чем: он боялся ее «взвешенного решения». У Ричарда был вариант рассказать Амелии все без хитросплетений, но, проблема тут не в его будущем поступке, где любой промах мог оказаться фатальным. Проблема в самой Амелии. Коту незачем обижаться на своего хозяина, если тот отругал его за проступок. Хозяин – единственный, кто способен прокормить кота и подарить уют теплого дома. Пора уже понять, что бы плохого ни сделал Шелдон в прошлом, для Амелии Босс оставался прекрасным, заботливым человеком. И она могла доказать свою точку зрения посредством переубеждения, слез или на худой конец угрозой застрелиться у мужа на глазах. Возможно, это психическое расстройство, вызванное тем случаем с пальцем, которое в свою очередь замкнуло еще сильнее, переписав осознание всего мира вокруг. Шелдон мог их убить, но оставил в живых, мало того, он их обеспечил. Шелдон для Амелии не просто какой-то там Босс, он для нее если уж и не Бог, то точно хозяин.
– Милая, ты как всегда, удивляешь в кулинарии. Ничего вкуснее я в жизни не ел. – Надо же было разрядить молчаливую обстановку, поэтому Ричард бросил первое, что пришло в голову.
– Да ладно? Ты всегда так говоришь.
«Она что-то заподозрила? – пронеслось у Ричарда в голове. – Будто чувствует, что это лишь безобидный хук в её сторону, чтобы не вызывать подозрений о сторонних мыслях».
– Милый, все нормально? – забеспокоилась Амелия. – Эй, Ричард, все нормально?
– Да-да, конечно. – отойдя от легкого ступора, залепетал в ответ Ричард. – Спасибо. Очень вкусно. Ты права, я всегда так говорю, но ведь это правда.
Он улыбнулся слишком фальшиво. Тем не менее, Амелии эта улыбка пришлась по душе. Вечер подходил к логическому завершению. Амелия занялась уборкой кухни, а Ричард с тяжелыми мыслями о завтрашнем дне поковылял в спальню.
 
****

– Милый, если бы у тебя был шанс что-то изменить в своей жизни, допустим, тебе наскучило текущее положение, чтобы ты для этого сделал?
Лежа в мягкой и теплой постели, рядом со своей любимой, Ричард никак не мог ожидать подобного вопроса. И пока он думал над ответом, в это время на другом конце города, сидя в своем кожанном кресле, Большой Босс размышлял над куда более насущным вопросом.

****

– Что с Ричардом делать будем? – после долгой паузы, хриплым голосом заговорил Шелдон. – Джаред персонаж второсортный, с ним все и так понятно, а вот Блонски. Может, и вовсе отпустить мальца? После пережитого ему бы взять передышку. И лучше всего на всю оставшуюся жизнь.
Сидевший на диване амбал удивился неожиданному вопросу. Не успел тот даже языком во рту пошевелить, как Блэк продолжил:
– Или может прикончить обоих в их же квартире глубокой ночью? Вдруг Амелия не выдержит и он прогнется под давлением женской слезы? Даже не знаю... ты что думаешь?
Амбала звали Серхио и от других он отличался лишь тем, что имел прямую и, возможно, даже дружескую связь с Боссом. Иногда советовал ему как поступить в определенных ситуациях, например: пристрелить кого-нибудь или помиловать. Нередко хвастаясь перед остальными, Серхио называл себя правой рукой Шелдона (как будто это почетный статус). Тем не менее, сейчас Шелдон ждал от Серхио дельного совета.
– Я думаю, с ним и его бабой вообще ничего не нужно делать, разве что наблюдать: что делает, куда ходит, вот и все.
– Вы вроде этим и занимаетесь, разве нет? Я тебя конкретно спрашиваю, на будущее, что мне с ним делать?
– Оставить все как есть. Мы вроде еще никого не отпускали на «пенсию». Не думаю, что Блонски должен быть исключением.
– Исключения бывают всегда, вопрос в том, нужно ли это исключение в данный момент мне.
– Тут я бессилен, Босс, хотя пострелять всегда охота, вы меня знаете. Ничего больше подсказать не могу, лишь с удовольствием выполню поставленную задачу.
Серхио пожал плечами, Большой Босс с насупленными бровями посмотрел на него, продолжая крутить меж пальцами шариковую ручку. Вопрос так и остался открытым.

****

– Не знаю, – Ричард наконец выдавил из себя внятный ответ, – раз уж мне наскучила прежняя жизнь, я бы принялся что-то менять, причем незамедлительно. Сделал бы все возможное, чтобы кардинально улучшить свое положение. Понимаешь? – он посмотрел на Амелию с выжидающей паузой. – Как-то так. Зачем такой сложный вопрос на ночь?
– Просто было интересно тебя услышать. Но меня вот, хотя нет, НАС же все устраивает в жизни, правда?
После такой реплики Ричард мог бы взорваться со скандалом по щелчку пальца, но сдерживался, сжимая руками одеяло. В его понимании этот вопрос входил в коллекцию из рода вон выходящих, потому что как вообще жизнь под покровом главы бандитской группировки, который заправлял почти что половиной города могла устраивать, быть веселой и прекрасной? Он закрыл глаза, постарался бесшумно и глубоко вдохнуть, и через секунду, медленно открывая глаза, ответил: «Да».
А что тут такого? Подумаешь, каждый второй день пистолет приходилось со штанов доставать, да еще и жить с мыслью, что в любую секунду его могла убить не только пуля условного врага, но и выпущенная из ствола самого Шелдона, если тому лишний раз насолить. Ну конечно же Ричарда все «устраивало». Зато Амелия спокойна. Это как с маленьким ребенком, ведь совершенно не важно, что могло происходить в жизни, родителям главное, чтобы ребенок улыбался. Так и тут, только ребенок уже большой. С такими абсурдными и совсем необязательными мыслями Ричард закрыл глаза зная, что спать ему оставалось недолго.
 
Акт III
Развязка
 
На смарт-браслете заблестели три цифры, разделенные двоеточием – 7:01.
«Пора звонить» – подумал Ричард.
Хоть он и бодрствовал уже более двух часов, мозг и тело никак не могли согласиться с тем, что пора бы уже проснуться. Тем не менее, Амелия в это время должна увидеть оставленное им сообщение, поэтому время действовать.
Ричард достал «рабочий телефон» – обычная кнопочная модель «Нокии», хоть и не настолько старая, чтоб быть черно-белой. Тут даже камера присутствовала, но никогда не использовалась. Для поиска Серхио в контактах Ричард уверенно жал на нужные кнопки. Нашел. Он уже был готов нажать на кнопку вызова, но засомневался и на секунду задумался. Закрыв на мгновение глаза, Ричард тем самым перезапустил мозг и успокоился. Вызов пошел.
– Доброе утро, Шелдон уже на месте?
– Привет-привет Блонски, давно уже. Ты же знаешь, Босс у нас пташка утренняя. Кстати, а с какого перепуга ты его по имени называешь?
– Мало ли, хотел просто узнать. Я скоро буду, у меня важная информация по поводу той перестрелки. Скоро увидимся.
– Хорошо, я сейчас же предупрежу Босса о встре...
Серхио не успел договорить, потому что Ричард тупо бросил трубку. У него появилось несколько секунд, дабы перевести дыхание. После звонка сомнения заперлись в далекий ящик, ведь пути назад у Ричарда уже не было. Теперь только вперед.
 
****

Настольные часы на тумбочке горели приятным, тусклым синим цветом. Время – 6:59. Амелия как раз переворачивалась с бока на бок, как вдруг зазвонил будильник. С недовольными стонами она потянулась к часам, чтобы отключить назойливый звон. В это же время на экране ее смартфона выскочило небольшое подготовленное сообщение от Ричарда. Амелия заметила это, но после глубокого сна перед глазами стояла размытая картинка, так называемая «расфокусировка». Амелия протерла глаза и, наконец, принялась читать сообщение:
Когда я сказал, что наша жизнь меня устраивает, я соврал, прости. Меня уже давно ничего не устраивало и пора с этим заканчивать. Поэтому не задавайся лишними вопросами, действуй быстро и не звони никому, тем более мне. Сумка с самыми необходимыми вещами в коридоре, придумай причину и езжай к своей сестре в Квинс. Надо бы еще за кое-что извиниться: я заменил твои контрацептивные таблетки на плацебо. Пойми, так было нужно. Можешь отрицать или до конца не верить, но твоя постоянная тошнота в последние несколько дней наводит на определенные мысли. Я никогда тебе этого не говорил, но я хочу детей, хочу семью и нормальную работу. Я хочу жить спокойно, не думая о том, что в любую секунду меня или тебя пристрелят. Хочется верить в то, что ты меня понимаешь. Амелия, если ты и вправду беременна, тогда знай: я искренне рад и, надеюсь, когда-нибудь смогу увидеть своего малыша. Пускай для тебя это послужит дополнительной мотивацией. Еще раз прости за все. Уезжай к сестре, сделай тест на беременность и просто жди. Я постараюсь все решить, люблю тебя, солнышко.
– Это невозможно… Зачем ты так со мной, и что задумал, идиот?
Вопрос дурацкий, потому что ответ она и так знала.
– Я, возможно, беременна, – на автомате произнесла Амелия в пустой комнате. – Действительно, мать твою, это же так очевидно!
«Да»? – внезапно произнес ее внутренний голос с явным сомнением. – «А как насчет твоего состояния здоровья»?
Глаза с солью, пустая комната молчала, стенам нечего сказать в ответ, как и нечего было ответить самой Амелии. Она попыталась вытереть слезы, но руки тряслись, чем дольше Амелия мешкала в преддверии истерики, тем меньше времени оставалось на так называемый побег. Для нее существовало два варианта: либо подавить приступ, либо прорубить путь для эмоций, тем самым катализировать свое состояние до нормального.
Даже в самом страшном сне она и представить такого поворота событий не могла. И сейчас речь шла совсем не о беременности, они об этом практически никогда всерьез не задумывались. Амелия не хотела спешить, да и сам Ричард не напирал с вопросом: «а давай-ка малыша заведем»? Дело тут в том, что Ричард сейчас, скорее всего, пошел на верную смерть.
– Предположим, – снова вслух заговорила Амелия, – ты пришел к Шелдону решить проблемы, которые сам на пустом месте и выдумал. Решить их самым глупым образом. Окей. Решил и даже чудом небесным остался цел и невредим. И что дальше, дурачок? – на мгновение Амелия задумалась, пытаясь осознать ситуацию. – Рано или поздно, по следам из трупов к нам с тобой припрутся копы или люди куда серьезнее, гребаный ты семьянин втихую захотевший ребенка! И что дальше, мать твою!?
Эмоции таки взяли свое. Амелия кричала во весь голос, но никто, кроме бездушных четырех стен спальной комнаты ее не слышал. На помощь пришел внутренний голос, который с таким же явным сомнением заговорил:
«Да-да, тут ведь и не поспоришь. В лучшем случае – решетка, в худшем – одна пуля в сердце, другая в голову. Так ведь работают профессиональные головорезы, которым хорошо заплатили? Вроде так».
В то время, как Амелия пыталась прийти в себя, дурачок Ричард уже подъезжал к огромным воротам коттеджа. Сначала думал оставить машину дома, попросить Амелию уехать именно на ней, но чтобы не вызвать лишних подозрений, практически сразу же отказался от этой идеи. Все должно выглядеть максимально правдоподобно, как в лучших экшен-триллерах Голливуда.
Этим осенним утром на Нью-Йорк опустился туман, видимость не превышала средней отметки, в воздухе чувствовался запах зимы, а там и до Рождества недалеко. Ричард как раз надеялся отметить его живым и здоровым, так что взял с собой три запасных обоймы, и не забыл про глушитель.
Ричард остановил машину возле подъездных ворот, выхлопные газы смешивались с туманной мглой и через мгновение растворялись в воздухе. Над машиной, из прикрепленного к каменному забору маленького динамика раздались приветственные вопли. Говорил Серхио:
– Здарова Блонски. Не так уж и скоро ты явился после звонка.
Ричард опустил стекло и потянулся к специальной кнопке, которая активировала микрофон:
– Туман. Ехал медленно.
– Понял, мы уже все заждались. Что там за новости? Босс ждет.
Ричард ничего не ответил, лишь закрыл обратно окно и тронулся с места, подъезжая уже к главному входу. Коттедж находился в безлюдной загородной глуши. Шелдон вообще редко покидал свои владения, все дела решались либо с помощью его крыс в городе, либо через телефонные звонки. Жизнь бандита хороша, если ты не пушечное мясо в самых низах иерархии.
Возле входа с сигаретой в зубах и автоматом наперевес стоял очередной подручный Великого Босса. Мужик докуривал свой «Винстон» и собирался пройтись по территории – это у них называлось «пятиминутным патрулем».
«Хотя, – иногда думал Ричард, – кого тут искать, когда территорию огораживает шестиметровый каменный забор и везде, кроме кабинета Шелдона наставлено куча камер».
Он не знал. Это их работа, вот и все, тем более – платили им хорошо.
– Привет, Рич, – буркнул мужик, не выпуская сигарету изо рта. – Как твои дела? Как жена, что нового?
Ричард заглушил мотор и уже вышел из автомобиля.
– Привет, все хорошо.
Он не помнил, как звали этого амбала, да и какая разница? В его голове, часом позже, он уже на всех парах мчался в Квинс, – без единой царапины или с пулевым ранением, – здесь уж как повезет. Даже густой туман, который все серьезнее окутывал Нью-Йорк ему не помеха.
Амбал в свою очередь скорчил ухмылку, выплюнул сигарету, закашлялся и двинулся патрулировать.
«Удачи» – подумал Ричард. – Минус один, но пять минут – слишком мало, чтобы успеть закончить диалог с Шелдоном выстрелом в голову. Внутри человек десять, как минимум, не считая самого Шелдона и Серхио, и последний, – продолжал размышлять Ричард, – я уверен, захочет присутствовать при судьбоносном диалоге с Великим Боссом.
В представлении Ричарда все должно было произойти быстро, главное в начавшейся суматохе – никого не упустить из виду. Кабинет Шелдона находился на втором этаже в самом конце широкого коридора от начала лестницы. На первом этаже четыре комнаты плюс туалет. Здесь только личная охрана Шелдона (обычно они дни напролет играли в бильярд, смотрели порно на огромной плазме, пили пиво и разговаривали на идиотские темы).
«То есть, двое или трое, – думал Ричард, – будут уже под градусом. Эти ребята либо за барной стойкой, либо унижают друг друга в бильярд».
Все это время Ричард просчитывал возможные варианты событий. То, что у него какая-то там важная информация, амбалов не волновало от слова совсем. Вот если вдруг начнется пальба, тогда бутылку с пивом придется отложить.
Был тут один придурок, который напился настолько сильно, что ему привиделось, будто за окном кто-то ходил. Там и вправду кто-то был, но мужик на улице просто заступил в «пятиминутный патруль». В общем, перепуганный до смерти за жизнь Шелдона пьяница вылетел на улицу с бутылкой пива в руке, кое-как достал пистолет и начал стрелять во все стороны. Стрелял куда попало, но «куда попало» прилетело прямо в коленную чашечку тому, кто патрулировал. После этого случая Шелдон хоть и не запретил алкоголь на службе, но вот пьяного горе-стрелка больше никто не видел.
Двери коттеджа распахнулись, Ричард увидел Серхио и двинулся к нему, продолжая рассуждать:
«Итак, минимум двое будут заняты бильярдом; возможно, один покинет здание, чтобы пройтись по территории; уверен, что еще один будет сидеть на толчке; и еще один – в кабинете на втором этаже – тот, что следит за камерами. Остальные должны смотреть телевизор, и только Серхио будет со мной до конца. Помимо этого, Серхио со стопроцентной вероятностью проверит меня на наличие оружия. В кабинет к Шелдону со стволом заходить строго-настрого запрещено, особенно, если ты хочешь поговорить с Боссом наедине».
Ричард шел позади Серхио, его лицо не выдавало никаких явных эмоций, он максимально сконцентрирован, а рассудок был чист и гладок, как кожа младенца. Подходя к двери, он слегка напрягся и с еще более серьезным лицом готов был расставить руки, чтобы Серхио его обыскал. Тут у Ричарда два варианта, первый: Серхио проверит его и заберет пистолет, в таком случае дальше нужно действовать по ситуации; второй: выхватить пистолет, сделать несколько выстрелов в тело Серхио, ворваться в кабинет, и начать диалог о «важной информации». Второй вариант подходил Ричарду меньше всего. К тому же здесь есть камеры, и тот мудак, что следил за всеми сразу врубит тревогу. Но, как только Ричард поднял руки для будущей проверки, так сразу удивился, ведь Серхио молча вошел в кабинет Шелдона предварительно постучав.
«Шелдон и его верный пес настолько доверчивы? – пронеслось в голове у Ричарда. – Странно, но мне при этом легче. Спасибо».
Удивляться дальше времени не было, поэтому Ричард вошел следом, закрыл за собой дверь, резко выхватил пистолет и выстрелил Серхио в район затылка. Тот даже сказать ничего не успел, лишь напоследок сдавленно застонал. Все произошло настолько быстро, что Шелдон не сразу уловил суть происходящего. Ричард ловко подхватил падающее тело и уложил его возле дивана. Лишь когда кровь Серхио залила дорогой ковер, Шелдон понял что к чему.
– Не-а, даже не думай, – направляя пистолет на Босса, бросил Ричард, – встань из-за стола.
У Ричарда подскочил адреналин, глаза его горели ненавистью, он успешно прервал попытку Шелдона достать прикрепленный к столу пистолет, и гордился этим. Не отводя глаз от своей цели, направляя на него пистолет, он подошел к двери и закрыл её на замок. Шелдон приподнялся.
– Теперь можем поговорить. – Выдохнул Ричард. Он хотел сесть на диван, рядом с которым, на ковре валялось уже мертвое тело Серхио, но отказался от этой идеи, решив все время провести стоя.
– Я удивлен, скажу честно. – Обеспокоенным голосом заговорил Шелдон. – Может, мы все-таки присядем, в ногах правды нет, понимаешь?
– А может лучше закроешь свой рот? Твоей правды мне не нужно, да и ты, наверное, уже догадываешься, чем все это закончится, но перед этим немного поговорим.
Ричард заметно нервничал, ему с трудом удавалось подбирать нужные слова, поэтому Шелдон решил надавить:
– Так говори, почему ты бегаешь вокруг бочки, думая, что это бесконечный забор? Ты пришел ко мне, застрелил Серхио, земля ему пухом, а теперь не знаешь, что сказать?
– Я хочу, чтобы ты нас отпустил.
– Вас? Может только тебя, или Амелию ты тоже сюда вплетаешь?
– Тварь! Ты сам её впутал, когда привел сюда и рубанул по пальцу, припоминаешь?
– Помню так, слово это было вчера. А знаешь, почему так произошло? Знаешь!? Это должно было стать для тебя уроком! – выкрикнул Шелдон, указывая на Ричарда пальцем.
– Ты испортил нам жизнь!
– Дружище, ты сам себе и Амелии в частности жизнь испортил, занимаясь помимо основной работы «карманным хобби». Какая двусмысленная фраза, – Шелдон усмехнулся, – но не суть важно. Ты ведь все равно, рано или поздно, нарвался бы на кого-то вроде меня. И сейчас спроси себя, кто в здравом уме наймет на хоть и опасную, но хорошо оплачиваемую работу задрипанного карманника с мизерным пониманием жизни, а также предоставит жилье и какой-никакой, но уют?
– Я должен сказать тебе спасибо?
– За то, что до сих пор жив, думаю да.
– Я практически каждый день выполнял для тебя грязную работу, убивал, лез под пули, приходил домой и ночами не спал, так что за то, что я жив, спасибо нужно говорить разве что Всевышнему, если его существование не выдумано каким-то поехавшим писателем.
– Знаешь, буквально вчера вечером я разговаривал на счет тебя с Серхио. Хотел посоветоваться. Я предложил ему на рассмотрение твой долгосрочный отпуск, на всю жизнь. Въезжаешь? Мысль отпустить тебя обсуждалась.
– Не верю!
– Твое право, но угадай, какая была вторая мысль на чаше весов? – Шелдон сделал театральную паузу. – Правильно, твоя смерть. Твоя и Амелии! Поверь, мне достаточно сделать лишь один щелчок пальцами, и через сутки вас закопают где-то в лесу настолько глубоко, что никто и никогда не найдет. Но, скажи спасибо Серхио, давай же, наклонись к трупу и отблагодари, ведь именно он посоветовал пока что тебя не трогать.
– Не значит ли это, что у настолько черствого и жестокого мудака как ты появилась совесть? – по ходу диалога, Ричард заметно успокоился.
– Можно и так сказать. Так что мы делаем? Я тебя отпускаю, ты уходишь отсюда без единой царапины, и больше мы никогда не увидимся? На счет трупа можешь не беспокоиться, я все улажу. Ковер, правда, жалко, но я тебе прощаю.
В голосе Шелдона проскальзывала искренность в такой же степени, в какой и сарказм. Ричард чувствовал это:
– Я тебе не верю. Ни единому слову, что-то мне подсказывает, что ты профессионально ссышь мне в уши.
– Клянусь своей мамой, тебя никто не тронет, я забуду о твоем существовании, как только ты покинешь этот кабинет.
– Твое слово, как гарантия?
– Да.
– Я помню, как стоял перед тобой на коленях в собственной крови, прямо вот здесь! – Ричард указал на труп Серхио. – Помню, как ты притащил сюда Амелию, как ударил её об стол. Тогда я сломался. Не физически, сломался морально, и раз я хорошо помню все те страшные для меня сцены, то и ты должен помнить. Тогда я сказал, что если тронешь ее, я тебя убью. Время пришло.
– Ричард, ты бредишь. Убьешь меня и отсюда не выберешься! – Шелдон не на шутку занервничал, в то время как Ричард оброс уверенностью. Он опустил пистолет, чувствуя свое превосходство.
– Я предлагаю тебе реальный шанс уйти отсюда живым, – продолжал давить Шелдон, – зачем тебе гора трупов, проблемы с полицией и кошмары по ночам?
– Ночные кошмары у меня с того самого момента, как я начал на тебя работать. И чтобы они прекратились, мне нужно тебя прикончить.
– Не делай глупостей…
 
(Ричард облизал пересохшие губы)
 
– …одумайся, ты ведь може…
 
(сглотнул слюну)
 
– …необдуманные поступки ни к чему хорошему…
 
(он не слышал тирад Шелдона, просто не хотел слышать)
 
Ричард поднял пистолет и уверенно нажал на курок. Этот резкий маневр заставил Шелдона заткнуться, он приготовился получить то, на что вполне себе заслуживал – пулю промеж глаз.
– Не понял? – Ричард удивленно посмотрел на пистолет, потом на Шелдона, тот не менее удивленно на Ричарда.
Кажется, даже сам пистолет не поверил в то, что сейчас произошло. Ричард еще раз нажал на курок, но вместо бесшумного выстрела – щелчок. Это осечка, уже вторая по счету. Шелдон Блэк понял – это его шанс, и пока Ричард находился в шоке от происходящего, он правой рукой нырнул под стол, выхватил пистолет, выпрямил руку и приготовился выстрелить выскочке в ответ.
– СТОП!
Время остановилось. Все вокруг замерло, кроме Ричарда. Он услышал чей-то голос за спиной и резко обернулся. Сзади него стоял солидного вида мужчина лет сорока с короткой стрижкой. Мужчина одет в опрятный серый костюм, на груди красовался разноцветный галстук. Про себя Ричард подметил, что столь яркий галстук никак не подходил под столь дипломатичный и дорогой костюм. Мужчина расплылся в милой улыбке, а Ричард в свою очередь потихоньку начинал паниковать. Он обернулся к Шелдону, тот все так же стоял с протянутой рукой, будто вкопанный.
«Почему ты не стреляешь, – думал Ричард, – что за херня тут творится»?
– Посмотри на меня. – Мужчина медленно двинулся к Ричарду все так же улыбаясь. – Как думаешь, почему ты еще жив?
– Что здесь происходит? – Ричард непонимающе смотрел на незнакомца в преддверии объяснений.
– Упустим все ненужные вопросы. Ричард Блонски жив только потому, что я этого хочу.
– Не понимаю, кто ты вообще такой?
– Ты что-то там говорил о Всевышнем, вроде о его существовании? Что ж, если тебе удобно, можешь называть меня Богом.
– Что ты несешь, придурок? Кто ты такой я тебя спрашиваю! – тыкая пистолетом в мужчину, кричал Ричард.
– Все просто. Я – твой создатель. Не слишком громко сказано, как считаешь? Советую выкинуть эту игрушку, – мужчина указал на пистолет в руке Ричарда, – она бесполезна.
– Ничего не понимаю. Я тебя первый раз вижу, как ты тут оказался, и что сделал? И почему этот урод стоит как вкопанный!?
Шелдон и вправду выглядел безучастно: стеклянные глаза, будто у трупа; ни одна мышца на лице не двигалась. Его словно заморозили.
– Меня зовут Томас Браун и дело в том, что ты, дорогой мой друг, находишься у меня в голове. Все, что тебя окружает, находится у меня в голове. Я – писатель, довольно известный, к слову. А ты всего лишь главный герой моего рассказа.
Ричард вслушивался в каждое слово, сказанное мужчиной, пытался проанализировать, докопаться до сути сказуемого, но все равно ничего не понимал.
– История, правда, так себе, – продолжал Томас, – но концовка мне нравится. Да-да, вся эта ситуация с Шелдоном Блэком подводит мой рассказ к логической концовке, и дело в том, что мне нужно тебя убить. Читателям нужна драма, понимаешь? Каким бы хорошим ни было повествование, их не интересуют хэппи-энды.
– О чем ты говоришь, мать твою? Как я могу жить на бумаге!? Я дышу, могу говорить, у меня чистый рассудок, семейные проблемы, родные, настоящее окружение, огромный, мать его город! Как все это может быть выдуманным?
– Перестань двигаться, дышать и говорить.
Ричард застыл. Он попытался что-то сказать, пошевелить рукой, но получалось только лихорадочно двигать зрачками. Попробовал вдохнуть – не получилось. Выдохнуть – то же самое.
– Достаточно. Можешь говорить, дышать, но не двигаться.
Ричард выдохнул, судорожно продолжая глотать воздух будто голодный волк.
– Я не верю! У меня есть родные, воспоминания с детства, я живой, в конце концов!
– А тебе и не нужно ни во что верить, для тебя это бесполезная функция. Просто знай, что живой ты только потому, что мне так нужно. Ричард Блонски и все остальные, вплоть до ворсинок этого запятнанного кровью ковра, всё это – плод моего воображения.
– Хорошо, а если и ты относишься к плоду чужого воображения? Что тогда? Это вообще возможно?
– Сейчас разговор конкретно о тебе. Как думаешь, почему ты купил не ту пачку сигарет, почему у тебя бывали провалы в сознании, почему твой пистолет не выстрелил в нужный момент, или почему тот мужик в погребе с расстояния вытянутой руки, выпустив всю обойму ни разу в тебя не попал? Всё происходящее вот здесь, – Томас ткнул указательным пальцем в висок, – весь пазл, вся твоя история.
Ричард на секунду закрыл глаза, все еще пытаясь переварить ситуацию: кто такой Томас Браун и какая его роль в этой истории? Но когда перед глазами снова стало ясно, писатель исчез. Ричард развернулся к Шелдону. Теперь Великий Босс выглядел живее всех живых. Шелдон улыбнулся, и улыбка эта показалась Ричарду полной доминацией. Великий Босс уверенно нажал на курок, пуля мгновенно вылетела из ствола. Менее, чем через секунду кусочек металла поразил цель. Ричард замертво повалился на пол.

****

Томас Браун дописывал сцену убийства Ричарда. Он уверенно поставил точку и с удовлетворенным лицом откинулся на спинку кожаного кресла. Ему нравилась проделанная работа, мало того, Томас был уверен, что и его аудитории новый рассказ обязательно зайдет. Большинство критиков, возможно, фыркнут в его сторону, но за многолетний опыт Томас давно перестал обращать внимание на их тупые рецензии без капли объективности. Его мучал только один вопрос: а что, если и он персонаж в чьем-то воображении?
«Такое, наверное, невозможно, – подумал Томас, – но кукловоду нужно ощущение власти, а кукле – осознание проблемы».
Поразмыслив над высказыванием внутреннего голоса, он пришел к выводу, что все это бред сивой кобылы. Рассказ ведь почти готов, осталось только выяснить, что делать с Амелией.
Она беременна и находилась в бегах. Немного подумав, у Томаса Брауна появилась идея: ручные псы Шелдона найдут Амелию и заставят ее сделать аборт. После чего Амелию выпустят на улицы в качестве ночной бабочки, нередко пичкая ее наркотиками. Таким образом она до конца своих дней будет расплачиваться за необдуманный поступок Ричарда.
– Шикарно! Жестковато, возможно, но шикарно! – произнес вслух Томас, и взялся продолжать рассказ, ведь концовка уже совсем близко.

Dedicated to Julia