Сочинение на реальных событиях

  Поезд тронулся. На перроне осталась мама. Впервые Виолетта совершала самостоятельное путешествие в далёкий город Кострому, который она видела в фильме «Жестокий романс». Она уже живо представляла себе, как стоит в той самой беседке на набережной Волги, где стояла грустная Лариса в ожидании возлюбленного. Но конечно это не было целью поездки. Возможно, если бы не печальные обстоятельства, ей и не пришло бы в голову посетить славный город Кострому.
  Сейчас, сидя в пустом купе, Виолетта вспомнила отца. Тетя Илона внешне очень походила на него. Она была младшей сестрой отца. Родная кровь, как говорится. Значит, и её, Виолетты, родная кровь. Хоть что-то, что могло связывать её с погибшим отцом. Когда-то, когда Виолетта была ещё маленькой, Илона приезжала в гости к брату. Виолетта помнила её жизнерадостной, лёгкой. Маленькой девочке она казалась безумно красивой. Они вместе гуляли, дурачились…Детство. Такое беззаботное! Такое счастливое! Кажется, тогда дни были только солнечными…Сколько же лет прошло? Около десяти, кажется…
Поезд нёсся через заснеженные поля, мелькали за окном ёлки в белых шапках. Зима была, как никогда, морозная и снежная. Глядя на это великолепие, Виолетта старалась думать о хорошем. Каникулы! Вот, что должно радовать! Позади половина учебного года, а впереди…Боже! Экзамены!
Поезд остановился на какой-то станции. На платформе стояла группа подростков, вероятно, ровесников Виолетты. Девчонки были одеты в короткие куртки, из-под которых были видны полоски голого тела. Виолетта поёжилась, представив, как должно быть неуютно в таком одеянии в мороз. Но девчонки громко хохотали, пытаясь привлечь внимание мальчиков, а посиневшие от мороза губы скрывала вызывающе яркая помада. Глаз было почти не видно из-за неумеренного количества туши. Мальчишки тоже шумели, передавая друг другу бутылки с пивом, поочерёдно отхлёбывая из них. Девочки курили, держа дрожащими от холода пальцами тонкие сигареты.
  Виолетта попыталась представить себя в этой компании. Вот она стоит с сигаретой в руке, улыбается ультра лиловыми, нет, лучше чёрными, губами. А за обнажённую талию её обнимает юноша, благоухающий пивом и табаком…Брррр. Что-то не очень приятная картинка. Хорошо, что через вагонное стекло она не слышит неприличных выкриков…Зато как часто ей приходится слышать их в школе! Виолетта вспомнила целующихся на перемене одноклассников. Вспомнила их громкий хохот, нецензурную брань. Нет! Ну не может она так! Не получится у неё! Ощущать себя белой вороной она уже привыкла. Нельзя сказать, что одноклассники относились к ней плохо. Просто сторонились, мало общались. Да и что она могла с ними обсудить? Иногда Виолетта ловила на себе долгие взгляды одноклассников, но никто из них почему-то не предлагал ей дружбу, не приглашал на свидания. В общем, парня у неё не было, целоваться она не пробовала. Тем более, не пробовала…Мамочка! Даже страшно подумать! А девчонки из класса не стеснялись обсуждать свой постельный опыт. И их было большинство! А она такая в меньшинстве. Как тут не почувствовать себя ущербной!
  Виолетта не заметила, как поезд тронулся, и опять замелькали за окном белые поля, леса, деревеньки, города…Прислонившись к холодной стенке купе и обхватив руками колени, она закрыла глаза и попробовала представить себе тётину квартиру. Почему-то она отчётливо увидела…печку. Какая в городе печка? Илона, подкидывая дрова, рассказывает, как жила все эти годы. Из телефонных разговоров, после которых отец обычно хмурился и надолго погружался в какие-то мрачные мысли, Виолетта понимала, что в тётушкиной жизни что-то не клеится. А Илона, сидя у своей печки, грустно что-то рассказывает, только слов Виолетта не разберёт.Она видит блики пламени на красивом тётином лице и пытается по губам понять, о чём она говорит. А она всё говорит, говорит. А пламя в печи пляшет, пляшет…
Резкий стук заставил Виолетту вздрогнуть. Тут же бесследно растворились печка, пламя, Илона…
- Просыпаемся, пассажиры! Через десять минут поезд прибывает в Кострому! Не забывайте свои вещи, пожалуйста!
Сердце Виолетты запрыгало в груди. А узнают ли они друг друга? Ну да, Илона похожа на папу. Виолетта тоже на него похожа.
Подхватив рюкзак с вещами, оглядевшись – не забыла ли чего- Виолетта вышла из вагона. В лицо ударил мороз. Илона стояла, кутаясь в шубку, и грустно улыбалась. Они сразу узнали друг друга и обнялись, как давние подруги. 
- Ну вот! Встретились, сестрички! Похожи-то как! – проводница, которую мама Виолетты попросила присмотреть за девочкой, с чувством исполненного долга скрылась в своём вагоне.
Кострома утонула в сугробах, которые искрились под зимним солнышком. Илона жила в старом районе города, где много было деревянных домиков с резными наличниками. Но в тётиной квартире, конечно, никакой печки не было. Зато было множество фотографий, развешанных по стенам. Вот папа с маленькой Виолеттой на руках. Вот папа с мамой. Мама в свадебном платье, с цветами, а рядом девочка-подросток – Илонка. А вот она в школьной форме. На всех фотографиях Илона улыбается, а глаза её искрятся счастьем. Что-то в ней изменилось, Виолетта не поняла пока, что именно.
  Вечер прошёл тепло и трогательно. Вспоминали давнюю встречу, папу. Илона достала альбом с фотографиями. В минуты воспоминаний тетя становилась похожа на себя прежнюю, улыбающуюся, с искрящимися глазами. И разглаживались складочки около губ, которые делали её лицо печальным…Складочки! Вот что изменилось в ней. Они делали её ещё молодое лицо усталым. Что это? Потом Виолетта поймёт: это следы пережитого предательства.
Несколько листов альбома Илона перевернула, даже не взглянув на них.
-А там что?
-А там…То, о чём вспомнить тяжело. Как-нибудь расскажу. Потом.
Складочки опять резко проявились на лице Илоны.
- Давай спать? Утро вечера мудренее.
  На новом месте Виолетте не спалось. Всё было незнакомым. Даже сам запах Илониного жилья был непривычным. Мама говорила, что у каждого дома свой запах. Какие-то запахи забываются, какие-то заставляют вновь вернуться в эти стены. Запах тётиного дома был как раз таким. Виолетта точно знала, что теперь не забудет его и непременно вернётся. Ей не давали покоя перевёрнутые альбомные листы. Что там? Кто? Почему Илона меняется в лице и даже не хочет показывать их?
Виолетта в темноте прошла через комнату, посередине которой стоял стол. На нём всё ещё лежал альбом. Виолетта не смогла сдержать любопытства. Она тихо подошла к столу. Через окно, занавешенное прозрачным тюлем, проникал свет уличного фонаря. Виолетта открыла альбом, перелистав, нашла те самые странички, которые навевали на Илону грустные воспоминания, и с фотографий, хорошо различимых в свете уличного фонаря, на неё взглянул молодой мужчина. Он был похож на какого-то актёра из кино. Виолетта так и подумала: «Артист какой-то». Она перелистнула ещё несколько страничек. Уже собираясь закрыть альбом, она вдруг увидела между его страницами какую -то тетрадь.. Она была исписана ровным почерком. В полумраке Виолетта с трудом  могла различить слова, да и усталость её сморила. Она захлопнула альбом и отправилась спать.
Весь следующий день они провели в прогулках по городу. Кострома восхищала своей самобытностью. А огромная Волга, протекавшая через весь город, завораживала широтой и величием. Как же, наверное, летом здесь красиво, когда река освобождается ото льда и даёт волю своим водам! Вот и беседка! Виолетта, войдя в неё, представила влюблённую и печальную Ларису. А внизу раскинулась могучая река.
  Уставшие девушки вернулись домой затемно. За ужином вспоминали прошедший день. Разрумянившаяся на морозе Илона как-то посвежела, и даже складочки около губ разгладились.
- Ты знаешь, я ведь редко нахожу время побродить по городу. Вот, хорошо хоть ты приехала, вместе погуляем.
- А разве тебе не с кем погулять? Ты такая красивая! У тебя кавалеров должно быть море!
-Море? Да море-то мне как раз и ни к чему. Знаешь, когда мне было столько же лет, сколько тебе сейчас, я тоже думала, что их должно быть море. А сейчас я понимаю, что должен быть только один. И такой, который не даст тебе повода сомневаться в нём. В общем, я с годами поняла, что голову надо всегда держать под контролем. Иначе… Наливай ещё чаю. Пирожное-то бери. Фигуру бережёшь?
Илона тепло улыбнулась. А Виолетте было не до улыбок и не до пирожных. Она вдруг рассказала тёте обо всех своих переживаниях, о своём одиночестве среди ровесников, о невозможности иметь такие же отношения, как у них. Рассказала о стайке подростков на перроне и том, как неприятно ей было представлять себя в их числе. О том, что все девчонки встречаются с парнями, чуть ли не замуж собираются, а она, как проклятая. Белая ворона, одним словом.
- И ещё, - нерешительно добавила Виолетта,- ты прости меня, но я посмотрела те фотографии, которые ты мне не хотела показывать. Это твой парень?
Вместо ответа Илона открыла альбом и достала ту самую тетрадку.
- Это моё сочинение. Когда я писала его, я рассуждала совсем не так, как большинство моих ровесников. И жила не так, как многие подростки. Мне было трудно рассказывать им о своих убеждениях, но я не боялась это делать. Я была уверена в своей правоте. А ведь совсем юная была! Из-за этого сочинения разгорелись такие страсти в моём колледже! Я училась очень хорошо и меня выдвинули на золотую медаль. Чтобы её подтвердить и понадобилось написать сочинение. Тема была свободная. А я ни минуты не усомнилась в том, о чём должна написать. Тогда, в отличии от своих сверстников, я не свиданиями увлекалась и не шмотками, а очень внимательно читала Библию.
- Папа. Он тоже читал. И мама его тоже не понимала. И я не понимала - задумчиво посмотрела племянница на тётю.
- А я понимала! – улыбнулась Илона,- У нас это, наверное, семейное – всегда проверять информацию, не верить на слово. И эта привычка никогда меня не подводила. Так вот. Сочинение моё было о самой важной книге в моей жизни. Тема как-то примерно так и звучала: «Самая важная книга в моей жизни». Я дам тебе его сейчас прочесть.
  Виолетта развернула пожелтевшие от времени листочки и погрузилась в чтение. Илона писала о том, как ей в жизни помогла эта древняя книга. Шестнадцатилетняя девочка приводила имена классиков русской литературы, которые ценили эту книгу и даже в своих произведениях упоминали имя её автора. Среди них были Пушкин и его стихотворение «Из письма к Вигелю», Паустовский и его произведение «Первый рассказ», «Господа Головлёвы» Салтыкова-Щедрина. К своему удивлению, Виолетта подумала, что никогда на уроках литературы их внимание не акцентировали на этой книге, на том, кто является её автором. Илона писала, что книга эта имеет самый массовый тираж и даже занесена в книгу рекордов Гиннесса как самая читаемая. Как же это прошло мимо неё, Виолетты? А когда она прочитала имя автора Библии…
- Но ведь это же…Да, ну разве такое возможно??? И что, это своё сочинение ты представила для всеобщего прочтения? Вот с этим именем?
Илона расхохоталась.
-Ты буквально повторила слова моей учительницы русского языка! Она была в ужасе! А директор вызвал меня в свой кабинет и уговаривал поменять тему сочинения. Я даже удивляюсь, сколько было во мне уверенности в своей правоте! И страха совсем не было. А их угрозы меня смешили. Мне даже всё равно было, получу я эту медаль или нет. Я не сомневалась, что всё делаю правильно.
- И что? Не получила?
- Получила! Это ещё больше меня укрепило. А решающим, по словам учительницы, стало то, что я смогла доказать, что Библия принесла мне много пользы. И, действительно, те , кто читают и применяют её в жизни , их жизнь становится лучше.
Илона минуту помолчала и продолжила:
     - Знаешь, я хорошо понимаю тебя сейчас. Я ведь тоже с мальчишками не встречалась. А вот встретила его, - она кивнула в сторону альбома, где лежала фотография красавца,- и голову потеряла.
  - Расскажи про него, - робко попросила Виолетта,- он хороший?
- Он? Казался хорошим. Как в романе: цветами осыпал, в любви клялся. Замуж вот только не звал. Мне бы задуматься тогда, почему? А я про всё забыла. И куда девалось моё благоразумие? Моя твёрдость убеждений? Всё как водой смыло. А цветов становилось всё меньше, признания звучали, как заигранная пластинка, наконец, и встречи стали редкими. Так вот промучилась пару лет, а потом решила поставить вопрос ребром: или женись, или давай расставаться. Ответ меня убил. Рад бы жениться, да только уже женат.
Виолетта раскрыла рот от неожиданности. Прямо, как в романе Островского «Бесприданница» - оковы, помешавшие Ларисе обрести счастье.
- Как же ты потом?
- А потом…Потом ревела, жалела обо всём. В конце концов, взяла альбом и стала выбрасывать из него все наши совместные фотографии. Так бы все и уничтожила, да наткнулась на это своё сочинение. Как холодной водой обдало. Разве я такая? Истеричка? Безголовая клуша? Я всем когда-то доказала, не испугалась трудностей, уверена была в поддержке Бога. И если бы я о Нём тогда не забыла, не перестала полагаться на Него, ничего бы этого со мной не произошло.
Виолетта, широко раскрыв глаза, молчала, не зная, что сказать. А Илона, тяжело вздохнув, погладила пожелтевшую тетрадь, исписанную ровным, уверенным почерком.
- Храню его теперь. Надо помнить о правильно совершённых поступках, на это и равняться. В общем, сохранять позитивный настрой! – она улыбнулась, а в глазах её промелькнула искорка.
Виолетта ещё раз перечитала сочинение Илоны. Да. Они, безусловно, родная кровь. И не верить на слово – это их семейная черта. Виолетта должна всё увидеть и во всём убедиться. Пожалуй, начнём с Вигеля. Девочку всегда поражала мудрость и глубина произведений Пушкина. В глазах племянницы Илона прочитала решительность.
- А можешь показать мне, что так у Пушкина?
-Могу. И не только у него.
- А Библия у тебя есть?
- Конечно! Я с ней теперь не расстаюсь.
- Я должна увидеть это имя. Сама должна увидеть. Покажешь мне?