История Люси

Рассказ Люси
-Ну теперь твоя очередь, Люсьен, поучаствовать в нашем "Декамероне". С нетерпением ждем твою историю, твою, так сказать, новеллу. 
-Хорошо. Слушайте. Велосипедные  прогулки по вечерам, перед сном - одно из моих хобби. И нередко в одиночку. Случилось совсем недавно, В рюкзачке с собой красное сухое вино, и забытая подругой   пачка "Вога". Сама-то я ведь не курю. В скверике около бюста Гоголя присела отдохнуть от  крутых виражей. Там же ведь рядом река, а перед ней крутой спуск. Ветер, скорость - это восхитительно! Сижу - дыхание входит в норму. Ловлю кайф отдыха после сильных физических нагрузок...  Машин уже мало на дороге. Сегодня я припозднилась.  Осмотрелась  - сидят две развеселые загулявшие дамы через скамейку. Вижу  - сперва пересели поближе, на соседнюю, хихикают. Потом одна из них набравшись, видать, смелости,  нетвердой вихляющей походкой направляется ко мне. Что ж, в голове слегка шумит  и я готова к приключениям! А вдруг  это новая страсть?! Судьба?.. Представилась -  её зовут Варя. Затем подсела к нам и Лариса. На вид Ларисе под пятьдесят, но выглядит неплохо, стройненькая. Варя - тридцатник на вид, может с гаком. Вполне такая ничё...Через минут десять знакомства Лариса отлучилась "по дамским делам" и дипломатично слиняла - по крайней мере я так поняла. Оставив нас вдвоем.  Мы болтали о том, о сём. В этом есть особый прикол - я трезвая, а она пьяная. Обычно такое общение проходит со скрипом, тут как-то всё нормально получается. Я Варе давала и покурить, и выпить - у них уже ничего не было. "Голяк!" - вздохнула Варя. - Но погуляли хо-ро-шо!" Угощаю эту Варю даже батончиком "Сникерса", который тоже у меня, запасливой, всегда как НЗ в рюкзачке. Выгребла оттуда еще несколько сосулек, о существовании которых давно забыла. да я богатая! Ощущаю  себя мужиком с "ресурсами", ухаживающим и соблазняющим подвыпившую даму. Как удачно все сложилось - и выпивка, и курево, и закуска - всё для неё, чтоб она чувствовала себя благодарной. Чтоб дала... (Ха-ха!)
Варя рассказывает, что они гуляли в кафе "Золотая роща" своим женским коллективом - бригадой маляров. Все остальные девчонки уехали на такси, а они вдвоем живут недалеко, от этого и пошли пешком. Да по дороге завернули в скверик. 
Её вдруг  привлекли фары моего велосипеда - светодиодные, яркие,  три штуки. Она им радовалась непосредственно, как ребёнок. Включала и выключала, включала и выключала. "Вау! Какие яркие!" - и самозабвенно хлопала в ладоши.
Уговорила прокатить её. Я сказала:
-  За поцелуй! - и мы обе захохотали.
Я наблюдала, как пьяная Варя неуклюже задирала юбку, чтоб залезть на багажник и  разглядела ее трусики - в горошек, беленькие. Вау! А там под ними...  Ладно. Рано об этом думать. Может, ничего и не выгорит. Да скорее так всего и будет. В сквере установлены тоже светодиодные, современные фонари и светло, почти как днем. Мы хохоча и даже визжа катались среди деревьев, а каменный бюст Гоголя на нас смотрел, как мне кажется не с укоризной, а  с ироничной всепонимающей улыбкой.
Ведь Николай Васильевич был самым веселым и озорным среди русских классиков! Правда, девчата? Разве что сравнится в этом с ним ранний Чехов.
Вика заулыбалась:
- Сейчас Алиса что-нибудь скажет. Вижу по глазам.
- Да, конечно... Раз разговор зашел о литературе, сяду на с вой любимый конёк.  Когда молодой Гоголь пришел в типографию, то обратил внимание, что видя его, рабочие улыбаются и что-то шушукаются. Оказалось, что печатники, набиравшие текст, всем коллективом прочли "Вечера на хуторе близ Диканьки" и нашли его очень веселым... Это вам не тяжелый бородатый моралист Лев Толстой. Ну, давай, Люсьен, дальше рассказывай. Мы в нетерпении..
-  И вот мы поцеловались в губы после велосипедной прогулки по скверу. Я постаралась сделать его нежным, насколько позволяет его краткость, и вроде девушка смутилась... И пошла пописать. Наблюдая за ёё нетвердой походкой, я любуюсь ею, я хочу её! Что-то долго не возвращается...  Уж не слиняла ли, как подруга?! Подхожу к кустикам: смотрю - сидит. Я поняла - она встать не может. Машет руками и  твердит:
- Не смотри! Не смотри!
Ну а как не смотреть?! Подошла и стала ей помогать.   Я ее держу, а она подтягивает свои беленькие в горошек трусики.  Ах, как соблазнительно! Что ж, мое винишко добило ее. Приобняв за талию, довела шатающуюся девушку до скамейки. Помогая сесть, как бы невзначай провела рукой по ягодице. Во мне рождается сладкое предвкушение... Её трусики...  её попка...её талия... её губы... Она что-то говорит, говорит, язык заплетается - речь все менее осмысленная. В итоге стала валиться на бок и прикорнула на скамеечке. Смотрю - и вправду уснула! А мне прикольно... Да и не оставлять же её в таком виде здесь! Присела с той стороны, приподняла голову спящей и положила себе на бедро. Будь что будет -  я стала гладить ее волосы. И вспомнила у одной в статусе знакомой Вконтакте - "разрешила гладить волосы, разрешит  и все остальное". Ну что ж, посмотрим... Глажу  руку, целую кончики пальцев. Даже груди трогаю. Та проснулась:
-  Ты что, лесбиянка?
 - Да! - подыгрываю ей. - Разве не похожа?!
-  Щас проверим.   Ну-ка, поцелуй меня! Все так делают лизки - спаивают и скуривают свою жертву, а потом наивную соблазняют.
Мы с ней  по-взрослому поцеловались, с языками.
-  А по-французски?
- Как это? Ага, я поняла про что ты... Как это. Нет... Хотя.
Я  касаюсь ее.
 - Ой да пошла! Да не ты, а я! Да и ты тоже, нахалка! Мы знакомы-то всего полчаса. Пойду домой... Получу. По еbалу. Ждет. Кто? Мой. Кто-кто! Мой ждет. Не хочу рассказывать. А может никто на самом деле и не ждет...
Я снова попыталась ее поцеловать, она старалась меня оттолкнуть, но я сделала это. Она  укусила несильно мне язык.
И после этого стала резко меня прогонять:
-  Езжай давай! Езжай! Я сказала - езжай! Езжай, наhуй!
Она повторяла эти слова, как китайский болванчик. Ну раз наhuй - я и поехала. Но что-то какой-то бесенок  меня подтолкнул вернуться через несколько минут. Она молча продолжала сидеть на скамейке. Я  подкралась сзади  и стала гладить волосы. Удивительно - никакой реакции. А потом она вдруг схватила мои руки и заплакала. "Люся, Люся! Люсенька! Ты вернулась..."
Рассказала, всхлипывая, свою историю. Она недавно со скандалом разошлась с мужем, который ее бил, мама вскоре умерла, ну  и прочие тридцать три несчастья. Ее дома в самом деле никто не ждет, горемычную... Я проводила ее до дома, он был всего в пяти минутах ходьбы от сквера.  У подъезда она завлекла меня - чтоб не видно было,  вглубь, к мусорным бакам. И неожиданно сама засунула мне язык  в рот. О, это был долгий и отчаянный поцелуй!
- Все! Все! Нельзя больше!!  Вдруг захочется чего-то большего...  - и убежала.
И больше я ее никогда не видела. Телефонами-то мы не обменялись.