По краю пропасти Часть 1

Сибирякам посвящается...

Ольга шла по тропинке в гору. Этот путь она проделывала три раза в неделю. Ее ребенок жил у бабушке в поселке, на самом верху сопки. Разумеется, логичнее было бы построить поселок у воды, на реке. Чтобы не карабкаться каждый раз в гору. Но у реки было опасно жить. Вода в ней отличалась непредсказуемостью. Кроме того, выше по течению была построена большая ГЭС.

И в случае паводков, когда водохранилище переполнялось, дирекция плотины, которую интересовало лишь свое собственное мягкое место, могла сбросить воду без всякого предупреждения. Вернее, предупреждение рассылалось. Но поселок был вне зоны действия мобильной телефонной связи. Пока сообщение придет в сельсовет по обычному телефону. Пока кто-нибудь получит его, а потом с ленцой пойдет по домам – стучать палкой в калитки. Кто-то может быть, в это время спит
беспробудным сном, наломавшись по тайге, и приняв изрядно мутной огненной водицы домашнего приготовления, которую варганила из гнилой свеклы и картошки баба Варя в своем темном сарайчике. Надо лишь отдать ей должное – никто ее продуктом не отравился.

Тем более, если настаивался на кедраче – почище любого «Курвуазье» или «Мартелля» будет! Так вот, извещение об опасности ударами палкой по калитке не очень то проходило. Селяне забивали на все это. Поэтому и утопла предыдущая деревня. Не все смогли выбраться. А те, кто выбрался, не пожелал из насиженных мест уезжать. Больно хорош зверь был по лесам, да и грибы, да и кедрач! И рыбы справно водилось. Разве только основали новую деревню повыше. Разумеется, баба Варя первая прознала о наводнении, как – неведомо никому. То ли филин нашептал, то ли ухом к земле припала и услышала шум ломающихся кедров, увлекаемых поднявшейся на дыбы рекой.
В общем: кому надо – спаслись. А кого забрала нелегкая – тем туда и раньше был путь указан. Да не к сроку раньше
было. А сейчас – стало быть, срок и подошел.
 
 
 

 
А Ольга все поднималась и поднималась по косогору. Из под ботинок на толстой резиновой подошве с протектором, которые никак здесь не могли заменить лабутены или даже обычные босоножки, сыпались мелкие камушки, срывались с откосов и, отскочив от прибрежной гальки, падали в шумящую реку. Некоторые кедры и лиственницы росли на самом крутояре, и было непонятно, как им удается удержаться там. Даже часть корней, подобно сжатым в судороге рукам, цеплялась за обрывистый берег, упиралась до последнего. Говорят, здесь давным-давно упал осколок большого метеорита.

То ли Сихоте-Алинского, то ли Тунгусского. И разбил сопку на две части. Осевшая в реку часть сопки перегородила реку, но та, подобно сибирским великанам, спящим в

горах,  нашла в себе силу и промыла новое русло. Может, этому способстовали паводки, когда по реке несло громадные ледяные торосы, разбивающиеся о камни, но и камни разбивались в мелкую пыль от их многотонных ударов.

А кедры и лиственницы на крутом яру можно было уподобить жителям поселка, которых не взяло даже катастрофическое наводнение, смывшее часть домов вместе с жителями. Конечно, сейчас, после строительства ГЭС в верховьях реки, вода стала тише. Но была похожа на прирученного тигра, к которому укротитель никогда не должен вставать спиной, и готова была по любому поводу броситься на людей, чтобы смыть их с лица земли. (продолжение следует)