Служебный конфуз

   

  Если быть справедливым, как тут не вспомнить первых помощников капитана в торговом флоте?! Из недавней истории мореплавания известно, что их называли помполитами. Да, случалось, что по возрастным причинам или состоянию здоровья эту должность занимали судовые механики, штурмана или начальники радиостанций. Но автору этих строк выпало «счастье» поработать с помполитами на судах арктического пароходства иной категории. Это были бывшие работники МВД или береговые партийные чиновники. Одно время в Мурманском морском пароходстве эту должность занимал удивительный для торгового флота человек. Ранее он служил на Севере в исправительно-трудовых колониях, где и приобрёл соответствующие навыки. Морякам запомнилось его «историческое» выступление однажды  по судовой громкоговорящей связи.

   После службы оперативным работником в МВД бывший майор  Иван Иваныч Калмыков прибыл на судно в должности первого помощника капитана в мурманском порту.  Когда на борт теплохода, перед выходом в загранплавание, поднялась комиссия КПП, моряки были поражены прозвучавшей из динамиков команде. И не сразу народ понял: смеяться или плакать? А может сухари сушить? Командный голос сурово произнёс:
   - Экипажу разойтись по  к а м е р а м  для прохождения пограничного и таможенного контроля!
   - Это как понять? Он что, спутал торговое судно с пересыльной тюрьмой! – возмутился капитан Юрий Рындин, - или по разумению нового помполита у нас уже не каюты, а тюремные камеры?!
   Но что поделаешь, если случилось недоразумение в мурманском порту? А должность судовых помполитов упразднили лишь , когда в России возникло партийное многообразие. Среди новых демократических образований: «Монархическая партия»,  «Против всех», «Женский диалог», «Умная Россия» и прочие, прочие  партии. Но это дело будущего…

   А пока,  судно выполняло несколько рейсов с апатитом в шведский порт Хельсингборг. Коллега Калмыкова при передаче дел поставил его в известность:
   - Тут такое дело, Иван Иваныч. Есть подозрение, что шведские докеры покупают у наших моряков водку. Правда, проследить мне так и не удалось.
   - Разберёмся! –  строго заверил Калмыков.
Навыки работы бывшего  опера, оставляли надежду, что Калмыков успешно справится с задачей.

   Разрешить её Калмыков энергично взялся по прибытию теплохода в Хельсингборг. Присматриваясь к морякам, по каким-то признакам, известным только Ивану Ивановичу, подозрение возникло на электромеханика Виктора Аристова из соседней каюты. Не оставлял ли моряк водку на внутреннем подоконнике открытого иллюминатора? А что? Очень удобно! Прогуливаясь по наружной палубе, шведский докер мог запустить туда свою контрабандную лапу и вытащить заветную бутылочку. Такая версия возникла в сложном её понимании у помполита. В общем, требовалось проверить на практике. В отсутствие электромеханика Калмыков  оказался в каюте Аристова и оставил в нише, под иллюминатором, наживку в виде «Особой Московской». Осталось только проследить за её движением.

   Поднявшись с машинного отделения в каюту, по следам на палубе, возникшим в результате выгрузки апатита, Аристов обнаружил бутылку водки в нише иллюминатора.
   - Григорьевич! – позвал он боцмана Крапивина в надежде, что старый морской волк поможет разобраться, что к чему.
   Увидев бутылку с заветной этикеткой, боцманюга оживился и тут же предложил:
   - Пойдём, обследуем содержимое. У меня в каюте есть маринованные огурчики.
   - Да, но как это понять и чьи следы?
   -  Следы, понятно, комиссаровы, только у него на судне 45-й размер обуви, да и старпом как-то признался, что помполит подозревал электромеханика, ушедшего в отпуск,  в контрабанде водкой.

   Проверив в каюте бутылку, боцман возмутился и употребил крепкие морские выражения,  ведомые ещё с времён парусного флота! Они были высказаны по поводу содержимого бутылки, в которой оказалась…  морская вода!

   Встретив Калмыкова, электромеханик высказал помполиту всё, что думал о нём.
   - Иван Иваныч, может это НОУ-ХАУ из вашей прошлой оперативной работы? А не ознакомить ли партком пароходства о ваших агентурных комбинациях?
Калмыков заторопился успокоить Аристова:
   - Виктор Александрович, поймите! Возникла необходимость  проверить версию контрабанды спиртного в Хельсинборге.
   - Да, но почему в моей каюте?
   - Она  удобно расположена для внешнего общения с наружного коридора левого борта, прошу прощения за причинённое неудобство!..

   Согласно заведенным правилам на судах торгового флота регулярно проводились занятия для повышения уровня политического кругозора. Составлялся план-график, по которому все члены комсостава писали рефераты и докладывали на собрании по заданной теме. Бессмертное марксистско-ленинское учение штудировали из года в год, словно Коран, по одной и той же программе. Рядовой состав, к счастью, познавал лишь основы бессмертного учения. Помполит заполнял анкеты на вновь прибывших на судно моряков. Огромного роста электрик Юра Бодылин,  бывший матрос Северного флота, на вопрос помполита Калмыкова о наличии у него образования отвечал:
   - Восемь классов вечерней школы и два десятилетия - школы основ марксизма-ленинизма на судах пароходства!

   Однако изучение марксистско-ленинских трудов не прибавляли знаний в этой области. Моряки так и не научились отличать социал-шовинизм от оппортунизма. На последнем собрании даже без пяти минут пенсионер, стармех Безуглов, всхрапнул при монотонном докладе помполита Калмыкова на тему: «Борьба пролетариата и холопство буржуазии». На что лектор, закашлявшись, сделал вид, что не понял природу появления в аудитории постороннего звука. А когда слушатели конспектировали слова В.И. Ленина: «интеллигенция не мозг нации, а говно» в дискуссию вступил беспартийный второй механик Валерий Ларионов. Он пытался доказать обратное: «интеллигенция, мол, соль той жизни, синоним воспитанности».

   С приближением летней поры первые помощники капитана в пароходстве готовились к отпускам.  Арктика – не заграница, вполне можно обойтись без помполитов. В ледяных просторах и на островах высоких широт  -  никаких тебе маклаков (торговцев модной одежды) сверх таможенной нормы. А также - увольнений в портах капстран с возможными провокациями супротив нашего брата, пивными заведениями и прочей аморалкой. И вот уже радист Слава Дердиенко доставил в каюту Калмыкова долгожданную радиограмму –  пора упаковывать чемодан!

   Накануне прихода в Мурманск, помполит Калмыков пригласил в столовую команды экипаж, торжественно известив его:
   - Моряки! Хочу с вами попрощаться. В арктический рейс пойдёте без помполита.     -  Это что же, получается? – "возмутился" боцман Степан Григорьевич. -
   Выгружаться на арктических островах будем без политического  руководства?
   - А тем более, катать бочки с ГСМ… на полярных станциях? - вмешался моторист-ветеран, ударник коммунистического труда,  Виктор Ефимцев.
   - Совершенно не вижу причин для беспокойства, - заметил Калмыков, - в Арктике отсутствует вражье идеологическое окружение. Если не считать моржей и белых медведей, дрейфующих через Берингов пролив... с Аляски. Так что обойдётесь без помполита!
   - А когда думаете возвращаться, "заскучаем" ведь без вас? – поинтересовался электрик Баландин.
   - Как только отдохну от общения с вами. Полагаю, что к осени, - якобы не замечая иронии и сурово сдвинув брови, отвечал помполит. – А тебе Баландин, будь уверен, подниму настроение, не заскучаешь!

   Проводив дружными аплодисментами своего политического наставника, моряки надеялись не встречаться продолжительное время с «графом Бенкендорфом», как «окрестил» Калмыкова второй механик  Валерий Ларионов...

СУДОВОЙ ПОМПОЛИТ В АРКТИЧЕСКОМ ПАРОХОДСТВЕ.