Расскажи, как я родился!

Посвящаю моему сыну Сергею.


То лето,  июнь- июль, выдалось таким же жарким, как и нынешнее. Длинные дни казались бесконечными, я спасалась  от душного зноя в нашем зеленом квадратном дворике, образованном тремя пятиэтажками. Густая тень разлапистых кленов около подъездов, у длинной  старой скамейки с одного конца была выщерблена спинка, что  и делало ее удобной. Я отдыхала здесь  после обеда, когда в южные окна нашей квартиры приходило слепящее  солнце и безжалостно светило до позднего вечера. Под деревьями в тени от дома,  на скамейке я читала, вязала, мечтала…

Вечером семья возвращалась домой – свекровь привозила из садика шестилетнего сына, муж приходил с работы, и мы отправлялись гулять до сумерек на Центральную площадь. Бориска в то лето научился кататься на двухколесном велосипеде и гордо рассекал по  аллеям, то обгоняя нас, то стремительно приближаясь навстречу, ожидая похвал и расцветая от наших одобрений.

 Ночи были душными, я открывала настежь все створки и балконную дверь, ложилась головой чуть ли не в самое окно, но воздух становился свежим только под утро, когда уже рассветало.

Но радость ожидания рождения новой жизни  переполняла меня, и потому тяготы отступали на второй план – ведь впереди была неизвестность нового счастья, оно всегда как первый раз, это ожидание. Теперь уже я могу утверждать это вполне авторитетно.

Шесть лет между родами – это много, всё происходит не легче, а как в первый раз и даже хуже. Но все мучения забываются, когда слышишь крик ребенка.

Приземистое угловое здание роддома в один этаж в старом центре города. Здесь родились мы с мужем оба и даже моя мама.  Окна палат выходят на улицу, зеленую и тенистую от разросшихся кленов и высоких тополей. По вечерам они облеплены снаружи счастливыми отцами, новоиспеченными бабушками, дедушками, братишками, сестренками и другой многочисленной родней. Изнутри - молодые сияющие мамы, по 2-3 в каждом окне, гордо улыбаются, пытаясь что-то прокричать и показать родственникам  тугие свертки с красными сморщенными личиками в обрамлении пеленок как старушечьих  головных платков. 

На выписку пришли папа со старшим сыном и подруга. До дома два квартала, неторопливой торжественной процессией радостно двигались в солнечном мареве, кружевная тень деревьев слегка колыхалась, пропуская блики. Уже начался август, краснели рябины, лето продолжалось, чтобы пышно закончиться урожайным финалом, а мы несли на руках в свой дом новую жизнь. Нас с восторгом встретили мама и сестра мужа, сверкающая чистота в квартире и аромат вкусного обеда.

На другой или третий  день отправились гулять  на площадь уже вчетвером. Вопрос о имени решён ещё не был, хотя  вариантов рассмотрено множество. Новорожденный пока именовался «ребенок» и «он». Пора было с этим кончать. Подходящих имён, выдержавших конкурс, осталось два – Андрюшка и Серёжка. Причем рейтинги  равные, тика в тику. Что тут делать? Бросать монетку. И бросили. Я даже помню хорошо на площади то место, где монетка упала. Вышло – Сергей.

***
Годам к пяти-шести, когда поток вопросов об окружающем мире не ослабевает, а сознание ребенка постепенно обращается в том числе и на самого себя, сын как-то попросил:
- Расскажи, как я родился!
Я стала рассказывать, как принесли его из роддома, как радовались папа, братишка, бабушка, тетя, не говоря уж о маме. Как все любовались новорожденным 4-кг младенцем, как положили его в новую кроватку и на цыпочках вышли из спальни, пошли обедать. Сынишка недоуменно, на грани возмущения воскликнул:

- Как??? И меня с собой не взяли???
Я не смогла сдержать смеха. Объяснила - напомнила сыну, что новорожденные детки еще не могут есть пищу за общим столом, а только сосут мамино молочко, и что прежде всего его накормили, спать уложили, а потом уж сами пошли есть. Сын успокоился:
- А, ну ладно тогда!

***
Что ж, теперь рассказала чуть подробнее! Может, и ещё из глубин сознания, памяти, ассоциаций, осмысления не просто выплывет, а завладеет сущностью, оформится текстом, созреет, ляжет на сердце и исполнит радостью запечатления момент восторга, радость, переживание, фраза, мысль, решение, печаль, сожаление, раскаяние – та мозаика, из которой сложилась моя жизнь.

Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, и не знаешь, откуда приходит и куда уходит. (Ин:8)