Сын города. 1 глава

История жизни мальчика* Герман Гастрелл Сили
Иллюстрации Фреда Дж. Артинга
CHICAGO.  Моему Отцу. ТОВАРИЩУ МНОГИХ ЮНОШЕСКИХ ПРОГУЛОК ПО ГОРОДСКОМУ ПАРКУ И ПРИГОРОДНОМУ ПОЛЮ.

A. C. McClurg & Co. Copyright 1917
Опубликовано - октябрь 1917 года.
***
Отойди, - наконец приказал он. - Я спихну его, когда он заберется достаточно высоко."
СОДЕРЖАНИЕ
ГЛАВА I. В Которой Наш Герой Отправляется На Рыбалку
ГЛАВА II. В которой Он ходит в школу
ГЛАВА III. Он подшучивает над Доктором
ГЛАВА IV. В Которой Разыгрывается Ужасная Битва
ГЛАВА V Он Сочиняет Любовное Послание
ГЛАВА VI. В которой Мы Узнаем Секретный код "Тигров"
ГЛАВА VII. Он идет на вечеринку в честь Хэллоуина
ГЛАВА VIII. Где Он Решает Жениться
ГЛАВА IX. Он экономит на "Четырех Комнатах, Полностью меблированных"
ГЛАВА X. Касается Санта-Клауса В основном
ГЛАВА XI. У него Очень Счастливое Рождество
ГЛАВА XII. В Которой Путь Истинной Любви Не Проходит Гладко
ГЛАВА XIII. Он сокрушает и унижает Соперника
ГЛАВА XIV. Он покупает Валентинки
ГЛАВА XV. Весна приносит Бейсбол
ГЛАВА XVI. Подробнее О "Величайшей игре в мире"
ГЛАВА XVII. Он "Завязал С Девушками"

СПИСОК ИЛЛЮСТРАЦИЙ: Он воображает себя героем
- Кто стрелял в эту резинку?" "Тигры" "- Молочный тост!"
Вторая порция мороженого.
Это были Сид и Луиза!
Рождественские сны.
-Тряпки, тряпки."
- Будет хорошо?"
Заставить противника замолчать.
- Стрелял в утку."
- Тридцать восемь долларов и пятьдесят три цента."

СЫН ГОРОДА
...
ГЛАВА I
В КОТОРОЙ НАШ ГЕРОЙ ОТПРАВЛЯЕТСЯ НА РЫБАЛКУ
***

Очнувшись от крепкого сна, он слепо пошарил под кроватью, чтобы задушить настойчивый будильник, прежде чем шум разбудит остальных членов семьи. Затем он откинулся на спину и, затаив дыхание, прислушался к родительским голосам, спрашивавшим, что он может делать в такой неземной час, как половина четвертого поздним сентябрьским утром.

Далеко внизу, на железнодорожной насыпи, проходившей позади дома, лениво пыхтел паровоз, везший в город груз пустых товарных вагонов. Над рельсами в миле к югу сонно грохотал поезд, направляясь к вокзалу парка, а под карнизом дома, как раз над его комнатой, сонно ссорились два воробья. Внутри были слышны только стрекотание сверчка где-то в глубине коридора и яростный, приглушенный стук его собственного маленького сердца.

Он выглянул из окна в изголовье кровати. В воздухе стояла гнетущая, почти деревенская тишина. На востоке слабая полоска света придавала неясный рельеф верхушкам деревьев парка, а на севере тонкая полоска дыма апатично плыла из трубы отеля, показывая, что легкий ветерок с запада предвещает благоприятную погоду для утреннего развлечения.

Чулки, бриджи и блузка натягивались с непривычной быстротой. Пиджак и галстук он оставил висеть на спинке стула, пренебрегая ими как ненужными помехами на рыбалке. Затем, бросив последний взгляд из окна на быстро сереющее небо, он потянулся за книжным шкафом за тщательно спрятанными шестом и снастями, взял ботинки в одну руку и на цыпочках, крадучись, как кошка, прокрался по темному коридору.

Он спускался по лестнице, шаг за шагом, едва осмеливаясь дышать, снова и снова переминаясь с ноги на ногу. На первой площадке с тревожной отчетливостью заскрипела доска. Раздался материнский голос:

- Джон."

Ее сын прижался к лестнице в сильном страхе, как бы его тщательно составленные планы не испортились. Почему он не прошел до конца лестницы, как научил его горький опыт? Он знал, что доска болтается. Опять хорошо знакомые интонации:

- Джон, что ты делаешь?"

Последовал приглушенный вавилон разговоров в большой южной комнате, в котором глубокий бас отца играл заметную роль.

- Чепуха, Джейн, ты все выдумываешь!"

- Но ты же знаешь, что я запретил рыбачить по утрам в школе. А вчера вечером, поливая лужайку, он смотрел на флюгер "Дюпре". Встань и посмотри, что он делает."

Джон вздохнул с облегчением, когда в глубоком голосе послышался сонный протест. Шли минуты. Ноги у него свело судорогой от бездействия, но он не смел пошевелиться. Спят ли его родители? Или миссис Флетчер просто ждала, пока какой-нибудь предательский шум не позволит ей отправить Джона-старшего в экспедицию, которая приведет к определенному обнаружению? Если бы он только избежал этой оплошности!

Затем над железнодорожными путями прогремела добродушная быстрая почта, позволив искателю запретных удовольствий под прикрытием суматохи юркнуть на первый этаж.

В коридоре мальчик очень осторожно положил ботинки и снасти на ковер и на цыпочках подошел к неиспользуемой решетке. Там он извлек из-за газового бревна пакет с бутербродами, тайком собранными после ужина накануне вечером. Затем, крепко ухватившись обеими руками за дверную ручку, он рванулся вверх, чтобы как можно сильнее сбросить вес со скрипящих петель, и распахнул дверь, дюйм за дюймом, пока проем не позволил успешно выйти.

Старый кот с глухим стуком спрыгнул с кровати на подоконник и жалобно мяукнул, чтобы его впустили, стоя одной рукой на сетчатой двери и роясь в карманах. Грузила, запасные крючки, веревка с гвоздем на одном конце, на которую нанизывали возможные жертвы его мастерства, "ест", его долларовые часы, которые он мог узнать, когда наступит время завтрака,—все присутствовало и было учтено.

Любимица семьи громко запротестовала, когда он преградил ей путь одной ногой и закрыл дверь так же медленно и бесшумно, как она распахнулась. Мгновение, потраченное на шнуровку ботинок, утешительное похлопывание кота-и он пустился в собачий бег к дому Сильви, легко раскачивая снасти в одной руке, а из полуоткрытых губ вырывался беззвучный свист ликования, который становился все более и более слышным по мере того, как его быстро отдающиеся эхом шаги удалялись от дома. Потому что он удачно сбежал, странный аромат прохладного раннего воздуха с его отсутствие городского дыма ударило ему в голову, как вино, и заставило пульс биться от самой радости жизни, и пять часов, триста великолепных минут, если экскурсия немного растянется после завтрака, чарующего, дразнящего спорта лежали перед ним.

Не Доезжая до угла, он резко свернул к каркасному дому, который отличался от своих соседей необычной резьбой по крыльцу и фронтонам, и на цыпочках осторожно прокрался по колышущейся траве к узкому тротуару. Потому что именно здесь жила семья Сильви, и если Билл был его добрым товарищем со вкусами, похожими на его собственные, странно рассказывать, то старейшины Сильви были чуткими спящими с теми же склонностями, что и его собственные родители, к пресечению незаконных рыболовных экспедиций, и здесь требовалась осторожность.
Он на мгновение ощупал темную боковую стену, дернул за шнур, который лениво раскачивался взад и вперед с каждым легким потоком воздуха, и выжидающе посмотрел вверх. Ничего не произошло. Снова рывок, на этот раз с некоторым мстительным наслаждением. Приглушенное "Ой!" донеслось из открытого окна, когда за темным экраном смутно появилось белое пятно.

-Пытаешься оторвать мне большой палец?

Джон хихикнул. - Черви есть?" он спросил.

Сильви подавил гнев и кивнул. -Ш-ш, не так громко. Ты разбудишь людей. Банка стоит на задней ступеньке. Правда, червей не так уж много. Я рыскал под крыльцом, по дорожкам и повсюду. Но земля слишком сухая."

Джон пренебрежительно потряс почти пустой банкой, когда Сильви присоединился к нему на заднем газоне.

-Джимини, - прошептал он, - это все, что ты смог найти?"

Его приятель кивнул. - Может быть, на пирсе остались старые вчерашние черви или минни. Или мы можем разрезать первую рыбу на приманку для окуня. Давай же! Опередил тебя по рельсам."

Они перелезли через проволочную ограду, ограждавшую насыпь, и, словно резвые жеребята, перерезали длинные параллельные рельсы. Миновав несколько неухоженных строений соседней молочной фермы, миновав небольшой участок пастбища, где хозяин держал дюжину коров, чтобы его клиенты могли подумать, что их молоко свежее, и перейдя через цементную дорогу, они помчались на максимальной скорости, чтобы остановиться, тяжело дыша, прямо в парке.

- Спорим, я доберусь до моста через лагуну первым, - сказал Сильви, когда их дыхание стало менее затрудненным.

Они снова помчались, то по аккуратным гравийным дорожкам, то по пружинистому, покрытому росой дерну, распугивая мириады насекомых из своих укрытий, когда пара смахнула выступающий кустарник и вызвала хор упреков от ржаво-оперенных граклов, которые собирались на открытых пространствах для долгой миграции на юг.

Когда их шаги эхом отдавались между каменными контрфорсами деревянного дощатого моста, Джон остановился и принялся лихорадочно рыться в ботинке.

- Подожди минутку, Сил. Моя пятка полна золы."

Он стряхнул с оскорбительного ботинка раздражители, переложил его и на мгновение перегнулся через перила моста. Внизу, к северу, простиралась лагуна парка, спокойная и темная в неясном утреннем свете. Перед ним возвышались величественные колонны и портики паркового музея, когда-то входившего в экспозицию, о чьей славе почти забыли, которая теперь, на добром рассвете, скрывала свою нужду в ремонте и образовывала серую симфонию с заросшими ивами низкими берегами лагуны. Воздух дрожал от приглушенных звуков пробуждающейся животной жизни. В кустарнике рядом с ними, птица-кошка прочистила горло несколькими резкими нотами, как прелюдия к утру мелодичной пародии, а на склоне ниже жирная малиновка с осенним оперением отчаянно рылась в дерне в поисках беглых червей.

- Вот это да! Разве это не чудесно? - восторженно выдохнул Джон.

- Да, - согласился его спутник, сосредоточенный на меньшем зрелище малиновки. - А тебе не хотелось бы найти червей, как он, Флетч?"

Они снова продолжили свой путь к озеру, ворвавшись в неизбежный догтрот, когда показался длинный темный пирс. В конце суши Джон наклонился, чтобы поднять несколько высушенных солнцем пескарей, которые лежали на дощечке, а чуть дальше Сильви жадно схватила наполненную землей банку из-под помидоров.

-Ни одного червяка, - с отвращением воскликнул он, бросая банку в озеро.

Но вскоре их старательные поиски были вознаграждены находкой жестянки из-под табака, в которой содержалось по меньшей мере дюжина образцов извивающейся приманки, и беспокойство по поводу этой проблемы было навсегда утолено.

Но один ученик Изаака Уолтона прибыл раньше мальчиков, и он сидел, скорчившись, в одинокой куче в конце пирса, в манере, которая казалась едва ли человеческой. Когда они подошли ближе, Джон внезапно воскликнул::

- Старый горбун! Опять всю ночь здесь. Интересно, он что-нибудь поймал?"

Когда они миновали первую из его многочисленных веревок и шестов, Джон наклонился вперед и посмотрел вниз на воду.

- Смотри, Сил, - он указал на длинную вереницу окуней, которые плавали взад и вперед в медленной воде. - Разве это не персики?"

Он сделал движение, как будто хотел соединить свой стержень. Калека резко, с шипением выдохнул сквозь толстые искривленные губы и отмахнулся. Сильви предостерегающе схватил приятеля за руку.

-Нет смысла ловить рыбу рядом с ним, - заявил он. - Разве ты этого не знаешь, Джон? Приносит несчастье всем, кроме самого себя, он это делает. Однажды утром я попробовал. Он тащил их все время, и я ничего не мог поймать."

Джон скептически покачал головой, когда они перешли на другую сторону пирса.

-Он знает!- повторил Сильви. - Ни разу за тот день, что я здесь, он не делал ничего особенного. И посмотри на это, - как блестящий, извивающийся предмет неохотно поднялся из воды. - Держу пари, что я не смог бы поймать ни одного, даже если бы был там. Это потому, что он горбун, говорю тебе."

Соединяя бамбуковый шест, Джон украдкой взглянул на несчастное уродливое существо и уловил суеверный страх Сильви.

-Может быть, - согласился он, потянувшись за банкой с червями.

Наживив крючки, мальчики опустили удочки в воду и сели болтать ногами по краю пирса, ожидая первого намека на утреннюю удачу. Прошло, наверное, с четверть часа, прежде чем легкий стальной стержень Сильви дернулся, а за ним последовал еще и еще. Его владелец дернул оголенный крюк высоко в воздух.

-Первый укус, первый укус! - крикнул он, ибо эта честь всегда была предметом ожесточенного соперничества во многих экспедициях этой пары.

-Тяжело?- задыхаясь, спросил Джон.

- Крепко! - повторил Сильви, хвастливо ликуя. -Тяжело? Голл-э-э-э, да. Разве вы его не видели? Согнул кончик самой ступни. И червя тоже забрал."

Затем членистый бамбук начал слегка дрожать, и Джон напряженно наклонился вперед.

-Укусить?" - спросил в свою очередь Сильви.

- Он грызет, - осторожно сказал Джон, не отрывая взгляда от гибкого наконечника.

- Подожди, пока он не схватится за крючок, - посоветовал Билл. Джон собрался с силами и дернул неудачливый насест высоко в воздух. Когда она с глухим стуком упала на пирс, его друг вскочил.

-Этот ... мальчик!-ликующе закричал он, когда его пальцы вытащили крючок. Джон вытащил рыбный стрингер, и несчастного гольяна, крепко привязанного за жабры, медленно опустили в воду. Пара с большим удовольствием наблюдала за его судорожными попытками сбежать.

- А он не такой уж маленький, Джон? - оптимистично спросил Сильви, наклоняясь и глядя вниз под таким углом, который только маленький мальчик мог выдержать, не потеряв равновесия. - Держу пари, это будет персиковый день."

Пирс теперь быстро заполнялся. Тучный рыжеволосый немец сидел на корточках рядом с горбуном, наблюдая за непродуктивным поляком с терпением, достойным лучшего дела. На углу Джона шумно шутила компания болтливых бездельников, разматывая длинные, с множеством крючков лески и соединяя невзрачные стержни. Рядом с Биллом флегматичный скандинав угрюмо пыхтел пустой трубкой. Сразу за ней толстая негритянка время от времени шевелила своей тушей, наживляя крючки на одном из многочисленных рыболовных костюмов мужа. Дальше к суше - смешанная толпа, опрятно одетая деловые люди, которые урывали несколько минут спорта перед тем, как их позвали дела, внизу, на пятачке, без работы, где им нечего было делать, и весь день, чтобы сделать это, здесь женщина в цветастой рубашке, там пара шумных школьников-заставили стороны пирса ощетиниться, как ветви живой изгороди.

Слабый оранжевый оттенок на востоке неба сгустился до ярко-малинового сияния. Сверкающий, быстро расширяющийся серп солнца появился на горизонте и нарисовал длинную золотую дорожку на покрытом рябью озере, а одинокий окунь все еще тщетно ждал товарища по несчастью.

Сильви выдернул леску из воды и с отвращением осмотрел нетронутую приманку.

-Точно так же, как и в прошлый раз, - воскликнул он. - Я пойду на пирс и посмотрю, что там ловят другие."

Он воткнул шест между двумя гнутыми гвоздями в доску и пошел прочь, время от времени останавливаясь, чтобы посмотреть вниз на какой-нибудь трофей. Джон сделал то же самое со своей удочкой и растянулся на грубых досках, лениво глядя в ясное небо. В конце концов, это было не так уж и плохо, даже если рыба не клевала. Было что-то такое в том, чтобы встать и пойти в парк до того, как дым поднимется в воздух, послушать пение птиц и понаблюдать за толпой людей, что с лихвой искупало неудачу.

Он мечтательно вытащил часы—без четверти шесть, но все еще один пленник—и посмотрел вслед изящному бензиновому крейсеру с белым корпусом, который, пыхтя, двигался с юга. Вскоре Сильви вернулся, чтобы прервать его размышления волнующей новостью о том, что человек возле поста спасателей поймал пять рыб. Джон сел.

- На чем он их поймал?" - спросил он, вытягивая руки.

-Пескари."

- Давай попробуем пару наших."

Они соскребли ногтями с крючков побелевших червей и снова насадили их на крючки, но вскоре после того, как их опустили в воду, иссушенная солнцем плоть размякла и уплыла.

- Надо купить свежие! Деньги есть?"

Тщательный поиск воскресил потертую медную монету, которая лежала в заднем кармане Сильви, пока он не забыл о ней,—иначе монета пошла по пути многих других, которые покупали мятные леденцы в школьном магазине. Джон отдал пенни, который ему дали накануне вечером за безупречную орфографическую работу. Они задумчиво рассматривали скудный клад на выбеленной солнцем доске.

- Спроси у него, - Джон указал на скандинава, который был хорошо снабжен желанной приманкой. Сильви встал и с видом молодого миллионера повертел в грязной руке два пенни.

Да, рыбак продаст немного. Сколько их было желанных?

-О, дайте мне, - мальчик помолчал, как бы прикидывая, сколько их хватит, - дайте мне два цента."

Торговец покачал головой. -Два цента?" - он усмехнулся. - Не-а! Ни за что не продам ни за один цент меньше."

Тощий, малокровный южанин, находившийся в компании зевак, заговорил:

- Да, парень. В чем дело?"

Сильви печально обернулась. -У меня нет денег даже на то, чтобы купить минни, - объяснил он.

Высокая фигура резко наклонилась, порылась в потрепанной корзинке, в которой лежали разнообразные приманки, лески, газеты и еда, и вытащила пригоршню маленьких рыбок.

-Да, парень, - улыбнулся он.

Сильви предложил два медяка в качестве платы.

-Держи их, парень, держи, - с негодованием бросил он на невозмутимого рыбного монополиста. - Я не такой, как некоторые."

Мальчики радостно наживили крючки. Крейсер, который Джон заметил утром, подошел к пирсу и бросил якорь. Вскоре появились двое из команды в купальных костюмах и нырнули за борт, чтобы окунуться утром. Из ее крошечной, обветшалой каюты доносился стук кухонной утвари и шипение жарящегося бекона, когда повар дня готовил завтрак. Билл беспокойно зашевелился.

-Давайте взглянем на бутерброды, - предложил он.

Они растянулись во весь рост на краю пирса и, время от времени поглядывая на удочки, с удовольствием жевали грубые куски хлеба с вареньем. Сильви с интересом прочел название на корме лодки.

-Детройт,- выдохнул он. - Ну и дела, Флетч, разве тебе не хотелось бы иметь такую лодку, чтобы заправлять ее бензином?"

Карие глаза Джона стали мечтательными. - Но только не смей! Мы могли бы проехать по каналу вдоль реки Иллинойс и вниз по Миссисипи до Сент-Луиса. Не оставаться после школы, не заниматься ритметикой, не стричь газоны и не мыть крыльца по субботам. Мы вставали, когда хотели, ловили рыбу, когда хотели, и бездельничали весь день. Если деньги закончатся, мы найдем место, где нет моста, и переправим людей через реку за пять или десять центов, или сколько там они там берут. Может быть, мы также могли бы получить много красных галстуков и рубашек с коричневым и желтым и продают их черномазым по доллару за штуку. Сид Дюпре говорит, что они покупают эти вещи, и он должен знать. Позапрошлое лето он провел на Юге со своей мамой!"

- А где мы вообще взяли деньги, чтобы их купить? - спросил практичный Сильви.

Лицо его приятеля омрачилось. - Чушь собачья, Сил, вечно ты все портишь. Но," с большей надеждой", нам все равно не нужно беспокоиться о деньгах. Во всех книгах, которые я читал о Юге, рассказывается, какие там добрые люди и как они не позволят чужаку голодать, даже если им придется отдать ему свой последний кусок кукурузного хлеба. Так что, если переправа не окупится, нам останется только приземлиться, дойти до ближайшего дома и постучать в дверь. Когда большая мамина кухарка—у них в книгах всегда так пишут—подходила к двери, мы просто смотрели на нее и говорили: "Мы голодны"."

Сильви кивнула, довольная тем, что наслаждается великолепием мечты, которую крутило более живое воображение Джона.

- Мы бы спустились по Миссисипи до самого Нового Орлеана. Может быть, мы поймаем несколько аллигаторов, чтобы сделать вещи захватывающими, и, может быть, большой желтый речной сом. Я как-то читал об одном, который был шести футов в длину. А когда мы приезжали, они помещали наши фотографии в газетах, и после них было много печатного текста, точно так же, как они делают, когда кто-то приезжает в город, кто что-то сделал. Мы выигрывали много гоночных кубков, и люди говорили своим друзьям: "Видишь этих двух ребят? Они сами спустились на лодке вниз по реке от озера Мичиган. Мы будем им все время, пока будем там."

Сильви, очарованный этой соблазнительной картиной, мечтательно блуждал взглядом по сторонам, пока не наткнулся на возбужденную группу на пирсе. Он энергично вскочил.

-Флетч! Смотри! Может быть, человек утонул. Давай скорее!" Такие заманчивые возможности могут сбыться в городе.

Они подбежали к быстро растущей толпе и, извиваясь, как мальчишки, пробирались мимо мешающих рук и между напряженными телами, пока не оказались во внутренней линии круга. На забрызганных водой досках лежал карп такого размера, что мог бы вызвать зависть у соседних рыбаков. Ребята с восхищением разинув рты смотрели на большую блестящую чешую, вытаращенные глаза и подергивающиеся темно-красные плавники.

- Он весит пять фунтов, если весит унцию, - произнес гордый похититель. - Когда он укусил меня, я сказал себе: "У меня там птица", и был прав."

Джон обратился к своему приятелю с неизбежным вопросом:

- Ну и дела, неужели ты не хочешь, чтобы мы поймали такую рыбу?"

И Сильви сделал неизбежный ответ:

- Но только не смей!"

Затаив дыхание, они смотрели, как рыбак просунул свой стрингер между большими жабрами и вытащил его через разинутую пасть, и завязал его надежным двойным узлом, чтобы не было никакой опасности побега. Когда мятежного пленника опустили в воду и толпа вокруг места начала редеть, удачливый рыболов снова уселся.

- На чем вы его поймали?" - вырвалось у Джона.

-Татеры."

- Разве такие большие парни кусают картошку?"

Их заверили, что так оно и есть.

-Послушай, - Джон нервно почесал сучок на доске пирса, собравшись с духом. - Дай мне кусок, ладно? Я никогда в жизни не ловил такой большой рыбы и очень хочу ее поймать!"

- Лови." Глаза мужчины весело блеснули, когда он открыл глубокую коробку из-под сигар и бросил туда наполовину прокипяченный клубень.

Во второй раз за это утро мальчики испытали новый тип приманки. Надеясь изменить судьбу, Джон забросил удочку на катушку на десять центов и просидел в напряженной надежде пять долгих минут. Затем он воткнул шест в старое место между согнутыми гвоздями.

-Бесполезно,- с отвращением сказал он Сильви.

Едва слова слетели с его губ, как катушка издала резкий тревожный щелчок. Провисшая линия натянулась и все больше поднималась из воды, когда невидимое нечто испуганно рванулось на свободу. Джон схватился за ручку, когда прут угрожал упасть в воду, и вскочил на ноги.

-воскликнул он, наполовину испуганный весом и сопротивлением рыбы."

Сильви напряг зрение, пытаясь разглядеть пленника. Южанин, давший пескарей, бросился вперед с криком: "Сыграй с ним, мальчик, сыграй с ним. Дайте ему поводок, пока он не повернется, или он вырвется."

- Не могу, - выдохнул Джон, его сердце ушло в пятки. - Теперь уже все кончено."

Когда дешевая леска растянулась почти до предела, рыба быстро закружилась над сушей, затем, встревоженная мелководьем, помчалась назад, поближе к пирсу, к открытому озеру. Мелкий монополист рывком освободил свои линии от надвигающейся путаницы и нахмурился.

-Расслабься, парень, расслабься, - крикнул южанин.

Пальцы Джона закрутились, как бумажная вертушка. Снова леска натянулась, и снова карп повернул к берегу. Весть о том, что на крючок попался большой, разнеслась далеко по пирсу, и мальчики впервые в жизни испытали удовольствие быть в центре внимания быстро растущей толпы. Человек с картошкой пробился к краю пирса и давал советы почти собственническим тоном. Муж толстой негритянки, очнувшись от бездействия, восторженно бормотал, пока леска все медленнее и медленнее кружила по воде., а Джон, тяжело дыша и шатаясь, натягивал и натягивал леску, пока измученная рыба не поднялась на поверхность прямо под ним.

-Ну и дела, - выдохнул пораженный благоговением Сильви.

- Неудивительно, что он дрался, как рыба-аллигатор, - подхватил южанин.

- А кто сказал, что татары ничего не ловят?- с гордостью спросил владелец наживки. - Двадцать фунтов, или я съем свою рубашку."

Осторожно, очень осторожно, чтобы рыба не сделала внезапного испуганного рывка к свободе, Джон натянул леску, чтобы поднять пленника из воды.

-Подождите минутку, - сказал южанин. - Посадите его в мою сеть минни. Так безопаснее."

Но сети для ловли пескаря, благодаря ее укороченной ручке, не хватало двух футов воды, чтобы дотянуться до нее, как это могла сделать тощая, вытянутая фигура.

-Отойди, - наконец приказал он. - Я спихну его, когда он заберется достаточно высоко."

Дюйм за дюймом дрожащее тело поднималось из воды. Над проволочным ободком сети появились сначала вытаращенные глаза, потом медленно шевелящиеся жабры, подергивающиеся боковые плавники и шесть дюймов блестящей чешуи.

-Сейчас!- крикнул южанин.

Затем, словно почувствовав надвигающуюся опасность, огромное тело судорожно дернулось, легкий крючок пробил мягкую мясистую пасть, и карп, отскочив от покрытой корой кучи, с плеском нырнул в озеро и скрылся из виду.

-Чушь!- воскликнул Сильви.

Джон внезапно и очень тихо сел на пирс. Его снасть зарычала, и когда толпа вернулась к своим удочкам, он принялся ковырять путаницу лески в катушке, а его нижняя губа жалобно задрожала.

Высадить этого Голиафа среди рыб! Какое это было бы триумфальное шествие—шествие по родной улице с таким пленником! Как бы на него уставились Сид Дюпре и мальчики Харрисона! Он снова наживил удочку и с несчастным видом опустил ее в воду.

-Может быть, он снова укусит, - предположил он, надеясь на судьбу.

Тянулись минуты. Тощий, с серым лицом южанин растянулся на пирсе, чтобы вздремнуть. Рыжеволосый немец поднялся со своего места рядом с горбуном, размял затекшие руки и отцепил шест. Последний опрятно одетый бизнесмен быстро шел от пирса. Сильви вяло зевнула.

- Пора завтракать, не так ли?" он спросил.

Часы Джона показывали четверть девятого. Они медленно сматывали мокрые лески, освобождали крючки от пропитанной водой наживки и снимали удочки. Когда они покинули берег озера, солнечные лучи стали невыносимо жаркими. Воздух утратил прохладный, свежий аромат раннего утра и намекал на копотные фабрики и отвратительные бойни. Пригородные поезда непрерывно грохотали в направлении города, смешивая фырканье локомотивов с грохотом бесчисленных поездов надземки и звоном колоколов наземных вагонов.

Когда они подошли к высоким тополям, отмечавшим вход в парк, Сильви посмотрела вниз и с отвращением увидела плоды их утренних трудов.

-Он ужасно маленький, - сказал он пристыженно. - Брось его в кусты."

Джон поднял маленький насест в воздух и мрачно посмотрел на него. - Думаю, кошка его съест."

-Значит, придется пробираться домой черным ходом, - сказал Сильви.

Возвращение домой по железнодорожным путям всегда было их маршрутом, когда рыбалка была неудачной, потому что это удобно избегало всякого внимания насмешливых товарищей по играм.

- А ты не жалеешь, что мы не высадили этого здоровяка? - пробормотал Джон себе под нос, мысленно вспоминая ту волнующую схватку на пирсе.

-Только не надо!- с сожалением повторил Билл.

Несколько минут они шли молча. Когда они покинули бетонную дорожку и направились по узкой тропинке, которая вела через пустырь к пролому в заборе железной дороги, Сильви встрепенулся.

- Что ты собираешься сказать своей матери?"

Джон пожал плечами. - Не знаю. Что ты собираешься сказать своим?"

Поэтому они принялись придумывать оправдания.
***
2 глава...