Глава 14. он покупает валентинки

Сид сделал еще одну попытку справиться с неожиданно агрессивным женихом мисс Мартин. Джон наткнулся на эту пару в один из поздних прохладных январских вечеров, когда уходил в газету. Луиза изо всех сил старалась казаться беззаботной, пока он осторожно пробирался по скользкой, изрытой колеями дороге, и Сид, бросив тоскливый взгляд на железную ограду, окружавшую стоянку, решил наглеть.

"Не чоп-суи пломбир?" Джон усмехнулся, презрительно глядя на своего соперника.

- Это нечестно, всегда говорить об этом, - выпалил Сид. - Откуда я знал, какие деньги мне понадобятся, когда уходил из дома?"

Джон счел это оправдание недостойным внимания и повернулся к Луизе.

- Чего он хочет на этот раз?"

-Кататься с ним на коньках, - ответила она после минутного колебания.

- Тогда попроси, чтобы тебя угостили в теплице, и пусть ты заплатишь за это, потому что он не принес достаточно денег. Я научу тебя кататься на коньках—сегодня вечером, если мама позволит. Сильви сказала, что вчера лед был в порядке, и все будет замечательно. Хочешь пойти?"

Какая дева этого не сделает? Джон взглянул на часы. Бумажный фургон должен был прибыть через пять минут.

-Мне надо бежать, - торопливо сказал он. - Увидимся вечером!" Он выехал на догтроте за угол.

Школьные учебники укоризненно смотрели на него, пока он после ужина искал ремни для коньков. Предстоял экзамен по арифметике, и ему предстояло написать сочинение. Тем не менее он безмятежно пренебрег обеими обязанностями и позвал свою госпожу. Перекинув ее коньки вместе с его через плечо, они двинулись в парк.

- Ты когда-нибудь каталась на коньках?" - небрежно спросил он, взяв ее за руку, чтобы она могла пройти скользкий участок дороги в безопасности.

Луиза покачала головой. "Однажды перед домом, где я жил, замерзла грязная лужа, и я взял метлу и попробовал. Это все."

И тут Джон на мгновение пожалел о своем приглашении. Научить абсолютного новичка, независимо от возраста, кататься на коньках с сносной степенью безопасности-задача не из легких. Но его нерешительность исчезла через десять минут, когда он застегнул ее коньки и помог ей пройти в дверь теплицы. Нет ничего неприятного в том, что лучшая девочка маленького мальчика цепляется за его руку, как это было, когда они шли, о, так осторожно, вниз по вырубленным скейтом ступеням от причала лодки.

Когда они вышли на скользкий лед, Луиза в отчаянии в последний раз ухватилась за перила.

-Иди катайся, Джонни, - взмолилась она. - Я просто останусь здесь на некоторое время."
Ничего противного, он мчался туда-сюда среди быстро движущейся, постоянно меняющейся толпы людей. Через мгновение он вернулся на менее людное место рядом с ней, где "подстрелил утку", балансируя сначала на одной ноге, потом на другой, и, наконец, резко остановился, оставив за собой след из ледяных стружек.

- Боже мой! - воскликнула Луиза, когда он стоял рядом с ней, слегка задыхаясь. - Жаль, что я не умею делать такие вещи."

Он просиял. - С ними легко. Держись за мою руку, и я тебе покажу. А теперь выйди со мной. Раз-два, раз-два, раз-два."

Ее лодыжки согнулись, пока не коснулись льда, и дыхание стало быстрым, нервным. Тем не менее, она храбро последовала за ним через скудные десять футов катка.

- Разве это не просто?"

Она кивнула с уверенностью, которой вовсе не чувствовала. - У меня болит ремень от конька. Правильный. Ослабь его, Джон."

Он опустился на колени, чтобы внести необходимые изменения. Когда он встал, одна из ног его дамы отправилась в несанкционированную экспедицию, и она схватила его за руку с горячностью, которая чуть не привела к катастрофе.

-Не начинай сейчас снова,- взмолилась она. - Я устал."

Пока они стояли там, мимо на максимальной скорости промчалась торопливая фигура в черном, красно-коричневом. Сильви последовала за ним, заметила ситуацию и замедлила шаг.

- Оставь ее в конькобежном домике и пойдем,- крикнул он. - У Рэда все в порядке, и мы здорово повеселились."

Тощий Мошер и Перри Элфорд бросились вдогонку за быстроногим Брауном. Сид Дюпре, громко пыхтя, остановился на расстоянии вытянутой руки, радуясь любому предлогу задержаться, чтобы перевести дух.

- Посмотрим, как она катается, - усмехнулся он, зная, что Луиза не осмелится отпустить своего эскорта. - Ты прекрасный учитель, правда. Разве ты не хочешь быть с нами?"

Глаза Джона с тоской следили за ним, пока он катался. Искушение, вызванное приглашением Сильви, было велико и для любой другой девушки оказалось бы роковым. Но соблазн радужной мечты о будущем был все еще силен. Он мягко высвободился из ее хватки и был уже в двух ярдах от нее, прежде чем она поняла, что он сделал.

-Ну вот, - удовлетворенно сказал он. - Я знал, что ты можешь встать. А теперь катайся со мной."

-О-о-о, Джонни, возвращайся. Я сейчас упаду!"

-Нет, - решительно сказал Джон. - Попробуй, и ты увидишь."

Луиза попыталась нанести один безрезультатный удар и беспомощно замерла. -По-моему, ты просто ужасен, - всхлипнула она.

Он начал терять терпение. - Так ты никогда не научишься." И вообще, почему девушки всегда так боятся пробовать?

Она сделала еще одну неуверенную попытку, потянулась вперед, чтобы поймать его, и почувствовала, что соскальзывает, затем выпрямилась, отклонилась слишком далеко назад, и ее ноги внезапно вылетели из-под нее. Ученик и учитель рухнули на лед. Джон первым пришел в себя, хотя неожиданное падение было тяжелым. Он склонился над своей дамой, несмотря на странную дрожь в коленях, и увидел, что она рыдает-отчасти от нервного потрясения, отчасти от унижения.

- Тебе больно, Луиза?" Она сердито села и закрыла глаза руками в перчатках. Он уловил шепот: "Ужасная старуха!" - и она начала всхлипывать. Мальчик опустился на колени и осторожно снял с нее коньки.

-Пойдем, - мудро предложил он. - Пойдем в теплый дом и перекусим. Тогда ты почувствуешь себя лучше. Возьми меня за руку. Раз, два, три! Ты поднимайся."

Они сели на одну из серых деревянных скамеек, стоявших вдоль большой комнаты. Луиза изучала грязную вывеску на столбе у прилавка.

- Ты ведь не сумасшедший, правда?" - с тревогой спросил он. - Я сделал это не нарочно."

Легкие слезы высохли, и она весело покачала головой.

-Дайте мне яблочный пирог,- начала она. Так был заключен мир.

Когда она допила последнюю каплю сидра из стакана и уронила картонную тарелку с пирогом на пол, Джон пнул ее каблуком под сиденье и наклонился к ней.

-Возьми еще,- настаивал он. - Я не Сид Дюпре."

После катастрофического снегопада в конце декабря было два чрезвычайно удачных снегопада, которые пополнили газетный доход, и он с чистой совестью ограбил копилку в поисках денег на вечер.

Луиза снова посмотрела на плакат. Кофе предназначался для взрослых и строго запрещался дома, поэтому она попробовала чашечку. -И горячий сандвич, и еще яблочный пирог, Джонни."

Когда она закончила, они отправились домой. Их ноги еще не привыкли к различию между ходьбой и катанием на коньках, и они то и дело спотыкались на тропинке. Когда они вышли на дорогу, Джон с тревогой посмотрел на нее.

- Хорошо провели время?"

- Это было чудесно."

- Разве ты не рада, что не поехала с Сидом?"

Она кивнула.

- У тебя достаточно еды?"

Она тяжело согласилась. Странно, что во рту у нее остался вкус этого запретного кофе.

Утром, когда мисс Браун объявила перекличку, Джон бросил быстрый взгляд назад по проходу. Его госпожа отсутствовала. Странно подобранная еда оказалась для нее слишком тяжелой.

Но приступы несварения желудка редко длятся дольше суток, и этот оказался не помехой для серии трехнедельных вечеринок на коньках, в которых принимала участие пара. После двух недель кропотливых занятий Луиза обнаружила, что способна сделать несколько уверенных ударов, не сглатывая и не призывая на помощь мужчин. Затем последовало первое путешествие по грубому льду вокруг острова, верное испытание мастерства новичка, и вот! молодой наставник больше не находил уроки утомительными.

Когда они неторопливо шли домой, весело стуча коньками при каждом шаге по освещенному дугой снегу парковой подъездной дорожки, одной звездной февральской ночью, Луиза вдруг радостно захихикала.

-Послезавтра день рождения Линкольна. Разве ты не рад?"

Рад? Жалел ли когда-нибудь школьник о лишнем дне свободы?

- Через два дня-день Святого Валентина. Тогда у нас в школе будет коробка. Какие валентинки ты любишь больше всего?" - спросил он в ответ. - Бумажные сердечки и всякие штуки с кружевами или целлулоидные в коробочках?"

Луиза на мгновение заколебалась.

-Мне нравятся,—сказала она наконец, - любые валентинки, но больше всего я люблю их много-много-больше, чем кто-либо другой в комнате. В прошлом году я была третьей, а во втором классе девочка получила на одну валентинку больше, чем я. Это был всего лишь комикс, но он дал ей девять, а у меня было восемь. В этом году я хочу быть первым!"

Девушка жаждала немалой чести. Руководить распределением валентинок-значит быть признанной красавицей комнаты до тех пор, пока июньские экзамены не разобьют маленькие студенческие клики и не отправят их членов в разные комнаты более высокого класса. Джон решил, что ее желание должно быть исполнено, но это достижение лежит в конце пути, усеянного ловушками. Пусть ходят слухи, что он намеревается набить ящик, и другие будут играть в ту же игру. Посмотрите на девочку в первом классе, самую невзрачную в классе, которая выпросила доллар у своего отца и наполнила коробку до отказа стопенсовыми валентинками, адресованными ей самой.

Полчаса назад, в день рождения Линкольна, он отправился на свой газетный маршрут и, дойдя до угла, где подъехал фургон с его ночным свертком, резко свернул на запад. Он на мгновение остановился перед школьным магазином. В витрине, как обычно, были выставлены резиновые мячи, безделушки и журналы, а за ними виднелся пустынный интерьер. Как он и предвидел, праздник принес с собой обычное отсутствие ювенальной торговли, и инвестиции в рынок валентина можно было делать без страха.

Он распахнул дверь. Прозвенел дорожный звонок, и из анфилады маленьких комнат в задней части дома вышла высокая угловатая мисс Томас.

-Валентинки,- коротко ответил он. Она подошла к неглубокой коробке, в которой лежало около дюжины маленьких напечатанных любовных посланий, и положила их на стеклянный прилавок, где он перебрал их наполовину вымытой рукой.

- Я хочу больше, чем это!"

Скука, порожденная долгими месяцами привередливых покупателей, исчезла. Она наклонилась за одним из пакетов со свежими продуктами на нижней полке. Когда он открыл ее, она поправила очки в тяжелой оправе и с удивлением наблюдала за его действиями.

Картонные сердечки с грубо проколотыми краями голубых незабудок, маленькие квадратные папки с изображениями голубей, домик, старая мельница или какой-нибудь идеалистический пейзаж—все это он рассортировал. Каждое соответствующее высказывание на внутреннем листе, "Тому, кого я люблю", "моей истинной любви" и тому подобное, было прочитано и одобрено, прежде чем он отодвинул пакет от себя.

- Давайте посмотрим ваши двухпенсовые."
Великолепно зашнурованные, с вырезами в центре, чтобы показать бабочек, пронзенные стрелами сердца или Дрезденских пастушек. Он выбрал три ярких творения.

—Никелевые-в коробках."

Так он мечтал о блестяще раскрашенном целлулоиде для венца жертвоприношения Святого Валентина. С застенчивой улыбкой он протянул пакет мисс Томас.

- И конверты для них тоже. - Сколько?"

Она пересчитала их худыми, натренированными пальцами.

-Шестнадцать пенни, три двухцентовых и один в пять. Вам нужны конверты по одному или два цента?"

Он окинул взглядом ассортимент бумажных контейнеров. Чудовищные изображения сердец, купидонов и переплетающейся резьбы были выбиты на каждом, но, за исключением замысловатого рисунка, между ними было мало различий. Он указал на свой выбор.

-Сорок три цента,- сказала мисс Томас.

Джон заплатил без малейшей дрожи и бросился к двери. Отбор занял больше времени, чем он планировал, и он боялся опоздать на тележку с бумагами.

Этот вечер прошел в надписывании конвертов на отцовском библиотечном столе. Пять из них были нацарапаны тяжелым почерком наотмашь, с помощью широкого огрызка ручки его матери, и еще пять-его обычным почерком. Он закончил другие в различных огромных горшках с черными крест-накрест "Т" и пунктирными "И", и с большим удовлетворением наблюдал за результатом своих трудов. Луиза никогда бы не догадалась, что они пришли от одного и того же донора.

Следующее, что его беспокоило, - это их депеша в шкатулку Валентина. Если бы он положил такое большое количество любовных знаков в один или даже два взноса, это наверняка привлекло бы внимание. Он доверился Сильви.

- Почему ты не хочешь, чтобы Луиза знала, откуда они взялись? - задумчиво спросил его приятель.

- Потому что получить больше всех валентинок в комнате не будет и половины удовольствия, если она узнает, что я послал их все."

-Отдай их мне,- сказал Сильви. - Я сам положу половину, а Рэд возьмет остальное."

Ровно в половине третьего четырнадцатого февраля мисс Браун закончила чтение и положила свою маленькую черную записную книжку в ящик стола, затем придвинула к себе большую картонную коробку с прорезями и улыбнулась ожидающим ученикам.

- Я попрошу вас вести себя как можно тише,- попросила она. -В противном случае мы можем потревожить некоторых взрослых восьмиклассников, которые слишком стары для таких вещей."

В подобной осторожности нет необходимости. Дети притихли, как пресловутые мыши, ожидая, когда назовут первое имя.

-Джон Флетчер."

Он в изумлении вскочил на ноги. Неужели Луиза послала ему валентинку? Когда он вскрывал конверт, ему на глаза попалась яркая карикатура на джентльмена с покрасневшим носом, булавкой с бриллиантами и жилетом в цветочек. Под ним было немного доггерела, развивающего некоторые черты, приписываемые "Круглому"." Он резко повернулся в кресле и удивил ликующую улыбку на лице Сида.

Просто дождись окончания школы. Он его за это вылечит.

- Ольга, - с улыбкой позвала мисс Браун несколько минут спустя.

Белокурая Ольга жеманно улыбнулась, чтобы получить свое послание. Возбужденный гул разговора, который возник, привлек внимание Джона.

- Значит, у нее восемь."

- Но у Луизы их девять!"

Далее следовали имена нескольких девушек, которые были популярны только в глазах своих юных поклонников. Учитель торопливо перетасовал оставшиеся валентинки.

-Еще четыре для Ольги и три для Луизы."

Джон с тревогой обернулся и увидел выражение безмятежного удовлетворения на невозмутимом лице Олафа, того самого Олафа, который предложил продать свой список симптомов за пятую часть рыночной цены.

-Луиза Мартин, еще две."

-Шесть для Ольги!"

Джон напряженно наклонился вперед. Он прислал всего двадцать безвкусных безделушек, и этот внезапный наплыв соперничающих валентинок угрожал опасно превысить это число. Раздали еще несколько конвертов. Из - за его спины донесся возбужденный шепот двух девушек.

- У Луизы двадцать!"

- А Ольге двадцать один!"

Мисс Браун наклонилась, чтобы перевернуть широкую коробку на столе правой стороной вверх.

-Последний валентин,- заключила она. - Вот ты где, Луиза."

Неужели это прислал Сид? Если бы он это сделал, то разбил бы себе лицо. Неожиданное добавление спасло положение его возлюбленной, но в любом случае этому парню нечего было вмешиваться! Мисс Браун наблюдала за жужжащими группами учеников.

-До увольнения осталось всего пятнадцать минут, - задумчиво произнесла она. - Если хотите, можете потратить их на то, чтобы разглядывать валентинки друг друга."

Зрачки толпились вокруг его дамы, а он стоял на стуле у стены и вытягивал шею, чтобы увидеть видение целлулоида и розово-голубой ленты, которое пришло в последнюю коробку. Она еще раз осмотрела обертки, но никаких опознавательных знаков не обнаружила. Когда Джон спустился, Сид Дюпре попытался протиснуться мимо него и сразу же обнаружил, что путь ему преградили. Луиза посмотрела на своего молодого жениха.

-О, Джонни, Джонни,- радостно улыбнулась она.

— Я послал ... - начал Сид из-за его плеча. И тут Иоанна охватил внезапный гнев. Он раздавит этого настойчивого соперника раз и навсегда.

- Это вы его послали?" - он усмехнулся.

-Да, - ответил Дюпре. Луиза жадно наблюдала за ними.

- Да ведь это стоило всего четверть. А дети, которые просят у людей мороженое, а потом не могут за него заплатить, не тратят столько на валентинки. Скряги никогда этого не делают!"

Сид нахмурился. Прежде чем он успел ответить, мисс Браун постучала в дверь, призывая к порядку, и ему пришлось вернуться на свое место. Там, ерзая на стуле в ожидании звонка, он поймал на себе взгляд Джона и высунул язык в знак презрения. Но этот джентльмен только ухмыльнулся. Неправомерно или нет, но он знал, что кредит на двадцать пять центов Валентин был отдан ему, и он был рад оставить все как есть.

День Святого Валентина прошел, день рождения Вашингтона был единственным праздничным оазисом, оставшимся для детей в пустыне школьных дней. Хотя холодная погода держалась на удивление хорошо, мало-помалу термометр возле двери аптеки показывал повышение температуры, когда Джон остановился посмотреть на него по дороге в школу. Длинные северные тени, отбрасываемые домами и квартирами на серый от копоти снег, быстро укорачивались, и его бумажный маршрут, так долго патрулировавшийся в полной или полутьме, теперь был завершен, как только наступили сумерки.

Затем мисс Браун снова полезла в ящик стола за пачкой узких конвертов из манильской бумаги в тот последний февральский день и принесла одному маленькому мальчику, который занимал место прямо перед ее столом, внезапное осознание того, что в классе наступил март.

- Пожалуйста, подпишите их и верните к понедельнику, - сказала она ученикам, раздавая их.

Джон вытащил из потрепанного конверта белую карточку с отпечатками пальцев, и его лицо сначала побелело, а потом побагровело, когда он проследил взглядом за длинной колонной знаков. Его раздражали воспоминания о недоделанных или отложенных уроках в надежде, что учитель не зайдет к нему, о катании на коньках с Луизой, когда надо было набросать географическую карту, и об арифметических заданиях, поспешно выполненных в получасовой период декламации в классе "Б", которые должны были быть возвращены с сильно написанными карандашом "20" или "30" поперек их поверхности. Учитель снова заговорил:

- В классе "А" есть один или два мальчика и две девочки, которые в следующем месяце будут учиться лучше, - Джону показалось, что она смотрит прямо на него, - или их отправят в подразделение "Б"."

Но это было еще не самое худшее. Он должен был взять это свидетельство позора домой, чтобы его подписала и должным образом прокомментировала мать.

Визитка благополучно лежала у него в кармане всю субботу, пока он время от времени обдумывал наименее болезненный способ сообщить ей эту новость. Прошло воскресенье. В понедельник утром, вставая из-за стола, он вспылил.,

- Мама!"

- Да, сынок?"

Его мужество исчезло, и он не мог идти дальше.

-Что это?- спросила она.

- Н-ничего. Это был персиковый завтрак." Он нервно поцеловал ее и пошел в прихожую за пальто.

-Я забыл взять его с собой,- сказал он мисс Браун на утреннем уроке. В полдень у него было такое же оправдание.

-Ну, если завтра утром его здесь не будет, я отправлю тебя домой, - ответил этот искушенный надзиратель за несовершеннолетними. И с этим неприятным фактом в голове он отправился в дневное путешествие с газетами.

Погода, казалось, сама сформировала его настроение. Странная сырая сырость поползла в неподвижный воздух, и над головой было ровное, угрюмое пространство серого пара. Паровозный дым свидетельствовал о том, что легкий ветерок внезапно сместился на юг, и вокруг царило неопределенное ожидание, словно большой город с его разнообразными пространствами зданий, пустырями и заснеженными парками чего-то ждал. Когда он поднялся по ступенькам крыльца и стряхнул снег с подошв ботинок, начался мелкий, почти невидимый дождь.

Во всяком случае, виноват этот табель успеваемости. Может быть, если бы он в тот же день вручил ей "сотенную" орфографическую бумагу, мать не была бы с ним так строга. В любом случае, он попробует провести этот эксперимент утром.

Но, проснувшись, он с восторгом смотрел в окно на зрелище, которое устроила ему капризная погода. С наступлением ночи дождь усилился и замерз на замерзших деревьях и крышах домов. Липа на лужайке Флетчеров была покрыта сказочным кружевом, а оголенный куст сирени через дорогу казался черным сквозь его стеклянный покров. Длинная темная цементная дорожка, тянувшаяся по обе стороны заснеженной дороги, была покрыта льдом и представляла некоторую опасность для пешеходов. Когда он рывком поправил галстук, Перри Элфорд сказал: промчавшись мимо на коньках, он поспешил вниз к завтраку. Он и сам немного позанимается этим видом спорта перед школой.

Но когда он радостно поднялся из-за стола, то резко остановился. Там был табель успеваемости, и он знал, что его планы рухнули. Замечания миссис Флетчер о его многочисленных недостатках отнимали у него каждую минуту перед школой.

-Мой отчет,- коротко сказал он. Она посмотрела на него.

-Джон!"

Он уставился в окно, тщетно пытаясь казаться равнодушным.

-Читаю" Ф",- процитировала миссис Флетчер, - а в прошлом месяце - "Г"."

Он вытащил часы и перевел большую стрелку на десять минут вперед. Если бы он использовал немного стратегии, он мог бы, по крайней мере, сократить лекцию на это количество времени.

-Арифметика, "П",- продолжала она. - И география, "П". И ты сказала мне, что сделала все уроки, когда я разрешила тебе кататься на коньках в те вечера. Я очень недоволен вами."

Его охватило отчаяние. Когда миссис Флетчер заговорила о своем недовольстве и печали, ее ждали неприятности. Он вытащил из кармана пальто сильно изжеванный карандаш и протянул ей.

-Поторопись и подпиши, мама, - попросил он. - Пора в школу."

Она неохотно нацарапала внизу подпись и задумчиво посмотрела на нее. - Я сохраню это, чтобы показать твоему отцу сегодня вечером."

-Она у меня уже три дня,- выпалил он. - Он должен вернуться сегодня."

Он выхватил у нее карточку, показал часы, когда она запротестовала, и побежал за пальто. На углу он остановился и улыбнулся. Побег был довольно легким и с минимумом суеты, и он был безмерно беззаботен, теперь, когда табель бугабу исчез из его головы.

На Южной авеню он догнал Сида, Сильви и Перри Элфорда. Кусочки льда падали с деревьев на дорожку, когда они прогуливались, и вода капала с сосулек на карнизах квартир и магазинов, когда утренний подъем температуры начал действовать.

- Такое ощущение, что скоро оттает, - сказал Сильви, когда они подошли к очень скользкому участку дорожки. Поэтому квартет скользил по льду вверх и вниз так долго, как только осмеливался второй сборный колокол, и со страхом опоздать несся во двор школы.

Карман его был пуст, совесть чиста, и утреннее заседание прошло для Джона быстро. В полдень, когда длинные очереди потянулись на школьный двор к свободе, он с восторгом огляделся.

Зимний осадок снега таял, превращаясь в маленькие ручейки, которые весело струились по колеям повозок, пока не добрались до уличных стоков. Первоклассники останавливались, чтобы выплеснуть мокрые снежки в огромную лужу, собравшуюся на улице сразу за переулком, и капель-капель-капель воды, стекавшей с деревьев и зданий на мокрые, блестящие тротуары, была музыкой для его ушей. От избытка чувств он бросился бежать к дому и время от времени останавливался, чтобы наполнить легкие солнечным, насыщенным воздухом, принесенным южным ветром.

Мысль о продолжении "лекции пенни", которая ждала его, не испортила ему настроения, хотя и грозила сократить его вечера с Луизой. Потому что, если катание на коньках закончилось, пришла весна с ее мраморами, вершинами и родственными прелестями, и все печали улетучились перед ней.
...
ГЛАВА XV
ВЕСНА ПРИНОСИТ БЕЙСБОЛ