Один куплет - четыре строчки

Ночное небо закрывали грозные и плотные облака, что раскинулись по всему небесному горизонту. Луна, не могла противостоять таким огромным массам, и её свет, еле как пробивался на землю. Лишь небольшие кусочки неба были свободны, до тех пор, пока набегающие облака не закрывали и их. Ввысь, к тёмному небу подымались клубы дыма, последствия боя. На раскинутой поляне, ещё были видны следы свежей битвы. Многочисленные убитые солдаты двух сторон, раскинутые винтовки, туши лошадей, вырытые окопы заливались кровью двух сил. Можно было увидеть руки убитых, что поднимались вверх, к тому самому небу. А порой бывало, что они ещё держали своё оружие. И даже в этом кроваво-красном пиру, были видны разрубленные куски тел. Где-то вдалеке от своих тел, лежали головы, внутренности людей вываливались наружу, после того как кто-то распотрошил штыком, вражеского бойца.

Казалось, что Гражданская война в России в самом разгаре, но среди всей тени, на небольшом холме был виден свет от костра. Недалеко от костра стояла артиллерийская пушка, которая чуть наклонилась вниз, словно готова была упасть, но всё же большая часть её веса упиралась на более ровную поверхность. Возле этого костра, расположились трое выживших военных. Все они были одеты в форму цвета хаки, гимнастёрки, штаны, лишь сапоги были чёрными. Возле них лежали фуражки, горизонтально улёгшись, они с довольно уставшими взглядами смотрели на костёр, ничего не говорив, даже на себя они не смотрели. Возле каждого из них расположились чарка с огненной бесцветной жидкостью - водкой. На их офицерских рубашках, все пуговицы были открыты. Совсем далеко, были слышны выстрелы винтовок, очереди говорили, что явно стреляли из пулемёта. Троица выживших находилась далеко от предполагаемых боёв, но никто бы не подумал, что на них будут нападать.

И могло бы такое молчание, продлиться всю ночь, пока на следующий день, кто-нибудь из троих, не сказал “доброго утра” или другого приветствия. Самый молодой скучал, он, не имея ни бороды, ни усов на своём лице, довольствовался только короткими тёмно-русыми волосами, что спокойно росли на его голове. У более старого были лишь небольшие рыжие усики, на голове такие же короткие волосы, может более короче, чем у молодого, но половина волос уже покрылось сединой. И среди этих двух, был самый старый. Густая и длинная борода, усы, бакенбарды, и непослушные волосы, которые были куда длинней чем у двух Белогвардейцев вместе взятых. Волосы практически покрылись сединой. У старика, морщин было не так много, а вот у рыжего офицера их на лице было больше, некая красота осталась, но явно шарм потерян.

Самый молодой был весь в пыли и грязи, неудачно упав в окоп, его засыпало землёй, когда он попытался встать, было явно не очень красиво, но он успел подстрелить первого Красноармейца во время боя. Но теперь, после своего первого настоящего боя, у него всё время проносится строчки из легендарной песни:
 
«Ни усталости, ни страха, бьются ночь и бьются день.» - младший вздыхает, и отпивает из чарки, никак не смутившись что там была налита водка. Здесь же, его осенило. 

Может быть, они внутри себя поют? Раз у парня после битвы играет мотив и мелодия этой песни, то и у двух старых и мудрых офицеров явно идёт настоящий концерт из военных или гражданских песен. Вновь, не поддаваясь никакой логике, он запел, запел фактически гимн их подразделения, который знал каждый:


- Шли Дроздовцы твёрдым шагом... - услышав себя только в конце, он прервался, на него посмотрели сначала с не понимаем, а затем, на лице старика и мужчины появилась нечто, что было похоже на улыбку... 
- Враг под натиском бежал. - Средний офицер подхватил инициативу и закончил петь вторую строчку.
- И с трёхцветным Русским Флагом, - уже начал и самый старый Белогвардеец.
- Слава полк себе стяжал. - уже вся троица подпела. - и с трёхцветным Русским Флагом, славу полк себя стяжал... 


 Белые ожили. На их лицах вроде появилось что-то радостное. Они взяли по чарке и чокнулись, выпив всё содержимое. После долгого молчания, все они наконец заговорили, и хоть их разговоры не были чем-то ценным, они, Дроздовцы, запомнят этот день. А тем временем грянули артиллерийский выстрелы, которые также, были слышны где-то далеко...