Камалока-3. 41. За Асэса

Картинка с сайта yandex.ru


Глава 41. За Асэса

Наконец Сом преодолел завал и вышел на свободный участок улицы перед баррикадой, возле которой стоял невозмутимый Губер. За низкими брёвнами баррикады виднелось около двадцати белокрылых воинов, бесстрастно наблюдающих за Сомом и обездоленными, которые извлекали из-под завалов камней своих товарищей.
- Ну что, проклятый Губер, вот и пришёл твой последний час! – без предисловий начал Сом.
- Это я уже понял, дражайший Сом, – спокойно изрёк Губер.
- Я отомщу тебе за смерть всех обездоленных, – процедил сквозь зубы Сом, буравя своего оппонента злобным взглядом.
- Меньше слов – больше дела! – отпарировал белокрылый.
- Итак, приступим! – Сом привычным движением перебросил из ладони в ладонь секиру, туда и обратно.
Но когда древко секиры ударило в левую ладонь Сома, его плечо отозвалось тупой болью. Лицо Сома непроизвольно дёрнулось в этот момент, реагируя на эту боль, но тут же снова приняло напыщенное чуть нагловатое выражение.
Внимательный взгляд Губера заметил эту промелькнувшую болезненную реакцию.
«Он что, ранен в левую руку? А чего ж тогда полез на поединок?» – мысленно удивился белокрылый.

Дуэлянты встали в позицию друг напротив друга. Губер, как начальник сотни, был облачён в сверкающую серебром кольчугу, на его голове островерхий шлем венчался длинной красной лентой, ниспадающей на спину между крыльями. В правой руке он держал длинный прямой меч. Широкий кинжал с массивной гардой висел на поясе с левой стороны портупеи. Ещё один кинжал, меньшего размера, был спрятан горизонтально на пояснице под крыльями. Овальный щит с эмблемой Города Солнца висел на левом плече лемура, прикрывая его левый бок от возможных атак противника.
Экипировка Сома состояла из толстой кожаной безрукавки, на груди которой были наклёпаны бронзовые пластины. Округлый бронзовый шлем защищал голову серокрылого, руки и ноги покрывали наручи и поножи, так же, как и у Губера. На портупее слева висел короткий меч, а справа длинный кинжал. Руки Сома сжимали увесистую секиру, а на его левом плече висел прямоугольный щит.

Губы Сома скривились в презрительной усмешке. Он отстегнул лямку крепления, снял с плеча щит и демонстративно отбросил его в сторону.
- Я и без щита справлюсь с тобой! – процедил он сквозь зубы, с наглым видом взирая на своего визави.
«Он выкинул щит – значит, действительно левая рука может быть ранена или ещё не зажила после недавнего ранения», – промелькнуло в мозгу Губера.
- Ну что же, дражайший Сом, я принимаю твои условия, чтобы потом не говорили, что я бился с тобой не на равных, – произнёс он вслух.
Затем белокрылый снял с левого плеча щит, повернулся к противнику спиной, прошёл с десяток шагов и аккуратно поставил щит у основания баррикады. Затем он, не торопясь, вернулся на своё место.
- Итак, можно начинать! – ледяным тоном изрёк Губер, спокойно всматриваясь в покрасневшее от эмоционального возбуждения лицо своего противника.

Казалось, Сом только и ждал именно этого момента. В два коротких прыжка он мгновенно оказался перед Губером и принялся осыпать его градом мощных ударов. Губер вынужден был реагировать очень быстро, отклоняясь или отпрыгивая в сторону, либо подставляя под лезвие или древко секиры свой меч.
Благо на руках белокрылого были надеты боевые рукавицы, и он мог браться левой ладонью за лезвие своего меча, в случае, когда Губер отражал удар секиры серединой клинка, держа меч двумя руками за эфес и за остриё.
Два лемура кружили на свободном участке улицы, быстро перемещаясь один относительно другого. Сом постоянно нападал, а Губер ушёл в глухую защиту и лишь изредка отвечал короткими контратаками.
В одной из яростных атак Сом умудрился сбить с головы Губера шлем, зацепив его конусную верхушку горизонтальным росчерком секиры. Но Губер не остался в долгу. В следующей контратаке он нанёс по голове серокрылого мощный боковой удар, отчего в шлеме образовалась глубокая вмятина, изрядно мешавшая его владельцу давлением на голову. По этой причине Сом вынужден был снять исковерканный шлем и отбросить его в сторону.
В следующие минуты боя секира продолжала рассекать воздух в опасной близости от обнажённой головы Губера, а меч, сталкиваясь с лезвием секиры, продолжал звонко петь одному ему известную песню.
Иногда при слабом парировании ударов либо меч, либо лезвие секиры скользили по кольчуге или бронзовым пластинам, впрочем, не причиняя каких-либо серьёзных повреждений и тем более ранений противникам.
Но вот внимательный Губер заметил, что при столкновении меча с секирой уголки рта Сома искривляет гримаса недовольства.
«Ага, Сом начинает уставать, и его раненая рука начинает причинять ему боль всё сильнее и сильнее, – тут же догадался белокрылый. – Ну что же, ещё немного и от боли он уже не сможет атаковать в полную силу. Подождём!»
Действительно, прошло совсем немного времени и атаки Сома утратили свою силу и напор. Теперь Сом всё чаще останавливался и, тяжело дыша, буравил ненавистного белокрылого злобным взглядом.
«Замечательно! Пора переходить к активным действиям», – подумал про себя Губер.

Немного передохнув, Сом опять пошёл в атаку. Но здесь случилось то, что, наверное, должно было случиться. При очередном, уже не слишком сильном ударе, Губер специально поймал древко секиры непосредственно под лезвием на середину меча, который держал обеими руками за эфес и за остриё, и, крутнувшись в правую сторону, вырвал древко из ослабевших пальцев противника. Секира, описав низкую дугу, со звоном брякнулась на каменные плиты мостовой рядом с баррикадой.
На лице Сома отразилось искреннее удивление. Он никак не ожидал, что Губер сможет выполнить этот сложный приём. Затем удивление сменила гримаса боли. Вследствие резкого и сильного поворота древка секиры Сом слегка вывихнул себе и без того уже постоянно ноющую левую руку.
Он непроизвольно схватился ладонью за левое плечо, пытаясь унять в нём пульсирующую боль. Гримаса боли на лице Сома сменилась гримасой ярости. Затуманенный болью рассудок уже ничего не соображал:
«Ах, этот недоносок! Ну, сейчас я тебе покажу!» – билась в разгорячённом мозгу Сома единственная мысль.
В какой-то эйфории преодолевая уже нестерпимую боль, Сом выхватил короткий меч и пошёл в атаку. Один шаг, другой, третий. Один взмах меча, другой, третий.
Но Губер не дал развиться этой уже бессмысленной атаке. Он точно парировал, а затем нанёс молниеносный удар в предплечье, и почти тут же второй удар в правую сторону груди как раз под сфероидальным бронзовым сегментом, прикрывающим плечо.
Меч выпал из ослабевших пальцев Сома. От усталости и полученных только что ранений он рухнул на колени. Из-под бронзового наплечника тонкой струйкой сочилась алая кровь.
Сом закрыл глаза. Он понимал, что конец. Плохо ворочающимся языком он тихо произнёс:
- О, Всевышний, прими душу грешную сына твоего! Да ниспошлёт Всевышний всем радость бытия! Да снизойдёт на всех нас благодать твоя! О, Всевышний!

Губер стоял рядом. Он слышал каждое слово. Кстати, где-то в середине боя шестеро белокрылых перелезли через низкие брёвна баррикады и выстроились в ряд. Они молча наблюдали за перипетиями поединка. С другой стороны с десяток обездоленных тоже подошли ближе и в тягостном молчании лицезрели завершающуюся часть боя.
- Ты вовремя вспомнил о Всевышнем. Надеюсь, он встретит тебя с распростёртыми объятьями! – торжественно изрёк Губер. – Твоё последнее слово.
Сом открыл глаза. Его правая сторона безрукавки была вся в крови. Под коленями с правой стороны расползалось ещё тёплая алая лужица, заливая собой грязные плиты мостовой.
Сом набрал воздуха в лёгкие:
- Передайте Великому Вождю, что я сражался как воин, до конца! – сказал он громко. – Дайте мне меч.
Губер поднял с земли короткий меч и вложил его в окровавленную ладонь Сома. Сом крепко сжал рукоять меча.
- Я передам твои слова вашему вождю Суру, если мы свидимся, – пообещал белокрылый. – А теперь тебе пора на встречу с Всевышним!
Губер зашёл со спины и приставил остриё своего меча к вырезу безрукавки на шее Сома:
- Это тебе за Асэса! – громко произнёс Губер и сильным движением вогнал меч вертикально вниз в позвоночный столб лемура.
Сом умер мгновенно. Когда Губер повернул по своей оси и выдернул окровавленный меч, бездыханное тело Сома, простояв несколько секунд на коленях, как-то буднично и нелепо завалилось в правую сторону и упало на бок, а затем на спину, накрывая собой уже начинающую подсыхать алую лужицу. Его широко раскрытые светло-карие глаза с надеждой всматривались в бескрайнее ярко-голубое небо, а оцепеневшая правая рука крепко сжимала рукоять короткого меча.

***

Третья сотня восставших по-прежнему перекрывала Юго-Западную улицу, держа перед собой магический щит. Два других магических щита, привязанные к тонким брёвнам, находились в распоряжении подразделения Лемеса, которое располагалось позади на некотором расстоянии на свободной части улицы.
Недалеко от него рядом с барабаном, на котором лежала крупномасштабная карта Города Солнца, стояли Сур, Кам и Век. Чуть поодаль на специально принесённом для этой цели бревне сидели Тия, Роха, Рона и Урма, которая совсем недавно присоединилась к ним. Вокруг располагались восемь телохранителей и вестовые.
В этот момент Див, а за ним четыре телохранителя подошли к Суру:
- Великий Вождь! Атака прошла успешно! Противник отброшен до центральной площади, где он укрылся за баррикадой! – громогласно начал гигант. – Наши потери – около двух десятков легкораненых. Потери противника – около семи десятков легкораненых и покалеченных.
А если прибавить сюда десяток пострадавших при обстреле магическими шарами, то сейчас у Тория не более сотни боеспособных воинов, – с довольным видом отрапортовал Див.
- Благодарю за службу, старший сотник! – официально поблагодарил Сур.
- Рад стараться, Великий Вождь! – отчеканил гигант. – Хотелось бы отметить храбрость этих стражей, – Див широким жестом указал на четырёх телохранителей. – Они достойны особой награды!
Сур взглянул на молчаливо стоящих по стойке «смирно» телохранителей:
- За проявленную доблесть в бою отныне вам даровано звание десятника, особое уважение и благодарность всех униженных и оскорблённых!
Четыре телохранителя приложили ладони к сердцу и низко поклонились.
- Вы пока свободны. Идите, отдыхайте, – добродушно вымолвил Сур.
Воины ещё раз поклонились и отправились к бревну, где сидели лемурийки.
- За проявленную стойкость в бою я отправил первую и вторую сотню в лагерь трапезничать, – добавил Див и широко улыбнулся.
- Не пойдёт ли в это время Торий в атаку? – решил уточнить Кам.
- Нет, не пойдёт. Я договорился с ним. Он будет ждать меня завтра утром на баррикаде, – бесхитростно поведал Див.
Век с Камом переглянулись.
- Ну, хорошо. Завтра – так завтра. У нас на крайний случай есть сотня Хана в резерве, – согласился Век.
Сур и Кам кивнули головами.
- Может, и я тоже пойду трапезничать? – с надеждой в голосе осведомился Див.
- Нет, Див. Подожди немного. Вот получим вести от Сома – тогда и пойдёшь, – молвил Сур.
- Хорошо, я подожду, – не стал препираться Див.
- В общем, наверное, скоро будем сворачивать битву на сегодня. Пора воинам отдохнуть, – высказал мнение Век.
- Согласен с тобой, Век. Пора заканчивать, – подтвердил Кам.
В этот момент они увидели странную процессию, идущую к ним слева, со стороны соседней улицы.