Чудо родина моя

     Что за древнее городище было на месте основания города Плеса на Волге? Предание говорит о том, что на его месте стоял древний город Чувиль. Позднее народом сложилась песня:
                Ой, Чувиль, мой Чувиль,
                Чувиль – Навиль, виль, виль, виль!
                Еще чудо, перво чудо,
                Чудо родина моя.
     Город Плeс – это очень живописное место на Волге. С давних пор были известны зеленые холмы и прекрасные окрестности с быстрыми ручьями, цветущими долинами, березовыми рощами и лесными прудами. В окрестностях города есть еще редкая для этих мест кедровая роща, которая (вот тоже чудо!) поднялась из семечек, посаженных примерно сто лет назад жителем заволжской деревни Коробово Филаретом Дроздовым.
     Ниже Плеса на правом берегу – пристань Семигорье, названная так по количеству холмов. Здесь впадает в Волгу река Сунжа. А город Плес был основан еще в 1410 году сыном Дмитрия Донского Василием.
     Удивительная все–таки штука история! Если обратить свой взор на Север, то увидим, что и у Ханты–Мансийска символ города – семь кедровых холмов. Известно, что у каждого холма был свой покровитель. И музыка у каждого была своя, как узор, или как орнамент меховой одежды.   
    Чудо на русском языке понимается как нечто небывалое, удивительное, сверхъестественное. Как что-то поразительное, выдающееся, восхищающее своими качествами. Отсюда и понятие «чудиться», которое обозначает «видеться, возникать в воображении, казаться». Что же такого удивительно чудесного было в городе Чувиле? 
     Неизвестные народы вымерших поколений под названием чудь оставили на Урале, Алтае и в Сибири памятники своего горного производства. Предположительно, это были народы какого-то финского племени, к которому потом примешались тюркские. В Древней Руси чудью называли древних эстов, так же как вообще представителей финно-угорских народов. Название это чисто славянское, эсты себя чудью никогда не называли. Тем не менее, Чудское озеро есть как в Псковской области, так и в Эстонии.
     Река Чусовая – левый приток Камы в Свердловской, Челябинской и Пермской областях. Известна еще как река Чусва. «Чус» - «быстрая», а «ва» - река». То же самое, что и «су».  Китайское «чэн» - «город», а «шэн» - от «шеньян» - «солнечный», обращенный к югу, «северный».  «Хоу» по-китайски «север». У манси есть дух - предок Хущ ойка, помощник Нер ойки, так же как есть Хонт торум ойка, символическое изображение которого – собака.   Вспомним, что на карте Фра Мауро река Самара называлась именно «Хой-су». «Самара» понимается и «как сама Ра», «солнечная» река, река солнечного бога, «северная». Отсюда - человек, живущий на реке Чусве и Хой-су назывался «чувашен» или «чувашенин».
     Издавна были известны и чуванцы, которые занимались кочевым оленеводством, охотой и рыболовством. Они охотились на диких оленей во время сезонных миграций через реки, горных баранов и других животных. Сначала это были кочевые племена, позднее – кочевые и оседлые. Праздники у них были связаны с оленеводческим хозяйственным циклом, жертвоприношениями и шаманством. У чуванцев заметно чукотское влияние. А у чукчей одно из самоназваний – «чаальыт» - «чукчи, кочующие по реке Чаун».
     В бронзовом веке племена скотоводов – индоевропейцев расселились далеко на восток и достигли Китая. Их сказания вошли в китайские мифы. Как рассказывает одно из них – у китайской императрицы сильно болело ухо и перестало болеть только после того, как из него выскочил золотой червячок. Этот червячок через какое-то время превратился в чудесного пса, покрытого шерстью-парчой с блестящими разноцветными узорами. Пса этого назвали «Паньгу», он стал любимцем императорской семьи. Паньгу знал, как превратиться в человека. Но его любопытная невеста (дочь императора) помешала полному превращению, однако Паньгу и в таком виде женился на ней…
      «Паньга» напоминает мордовские и мансийские слова, связанные с понятием «голова». А что же такое «виль»? Об этом наверняка сказали бы древние эстонцы и литовцы. Не даром у них есть города Вильнюс, Вильянди, Сууре – Яани или гора Сур-Мунамяги. Вильнюс был основан в X в. на р. Вилия (по-литовски – Нярус, что напоминает мордовское или мансийское Нер…) при впадении в нее Вилейки (Вильни), от которых  город и получил название. Река Вилия в прошлом называлась Велья, Велея, что по-славянски «большая». До 1939 г. город официально назывался Вильно. Сразу вспоминается Велес, Волос. В окрестностях Вильнюса жил эстонский драматург Аугуст Кицберг (1855 – 1927). Он жил среди простого народа и знал местные предания очень хорошо. Так вот, его «Оборотень» написан  по местным мотивам.
      Давным-давно славяне волков–оборотней называли вилкатаки. Люди рассказывали, что когда убивали лесного оборотня, обнаружили мертвое человеческое тело, покрытое волчьей шерстью. О вилкатаках знали хазары, болгары, критские и азербайджанские мусульмане, византийцы и другие. «Виль» для многих был понятен как зверь, волк или Велес, а «катаки» - потому что оборотень, произнеся заговор, катался, кувыркался через пень или деревянную колоду. Отсюда пошло выражение: делать «через пень-колоду», т.е. чудно, необычно или странно. Велес был покровителем волкодлаков (или вилкатаков). Его главными священными животными были медведь и волк. Вариантов названия много: варкулаки, вовкулаки и т.д. Иногда говорили о «волко-медведе».
     На месте Сууре – Яани было когда-то древнее городище Лембиту, в окрестностях – глубокая долина Пыргуорг. Есть на границе Эстонии с Латвией и город Валга. Большой залив носит название Суурлахт. А остров Вильсанди существует уже две тысячи лет.
     «Вил» знакомо и в Якутии. Так называют место в тайге для торга, обмена между рыбаками и охотниками, как место «большого», «хозяина леса» и т.д. «Вилюй» - река в Якутии. Вилюйские якуты – это одна из групп всех якутов. Они имеют свой вилюйский говор, хотя и говорят на якутском языке. Христианство сочетается у них с верой в духов: добрых – айнов, вредных – абосов, духов умерших шаманов, умерших преждевременно, насильственной смертью – юёров и других. Род имел животного – покровителя, которого запрещалось убивать. Орнамент вышивки, как и у чувашей, в основном геометрический. В чеканке, тиснении по бересте – симметричные завитки, характерен двурогий мотив, а преобладающие цвета, также, как и у чувашей, красный, желтый, синий и, как у мордвы, бывают цвета черный и зеленый. Якутских названий немало и на Самарской земле. Так, есть, например, село Муранка и Муранский бор. От села Шигоны до села Муранка путь пролегает по долине Усы через крупное село Усинское. Когда-то Муранский лес был огромным массивом сосняков; сейчас это смешанный лес, в котором встречаются красивые сосны с золотистыми стволами, ровные и высокие. Воздух здесь свежий и чистый, напоенный ароматом хвои. В укромных тенистых уголках Муранского бора еще растут серый мох, ягель, брусника и черника, оставшиеся со времен оледенения. Свое название село и бор получили, вероятно, от слова «муран», что на якутском языке означает «холм», высокий уступ с песчаной почвой на холмистой террасе над поймой р. Уса (теперь это Усинский залив Куйбышевского водохранилища).
     По древнему сказанию манси жили где-то на холмистых местах с редким лесом, рядом с Уралом. Потом азиатская Порнэ, явно местная жительница, предлагает Мосьнэ идти дальше вместе с ней в сторону городища Усын отыр ойки и Тонтон ойки (не на Усинское ли городище?). Порнэ считается дочерью одного из богов, а Мосьнэ (Мощнэ) – сестрой Мир суснэ хума, защитника всех людей, который был белокурым, очень сильным и мудрым, со всеми ладил и общался с русскими.
     По одной из версий «Самара» связано и с понятием «Су – маара». Одно из названий эстонцев звучит как «маарахвас», что означает «народ всей земли». А «маара» - многие  понимали как «клочок суши на воде», что соответствует вогульскому мифу: «… сначала была только вода, не было видно земли, она находилась глубоко под водой… на воде плавал только торфяной клочок… на нем жили женщина и мужчина».
     Если внимательно посмотреть на мансийскую легенду о медведе, то мы увидим, что в ней говорится о мальчике – оборотне. Руки вдруг стали мохнатые, покрытые шерстью! Пальцы превратились в большие, длинные когти. Тело тоже стало мохнатым! Мальчик этот со временем ушел от матери, от людей в лес. Еще говорится в этой легенде, что, шагая по чащам, покрытым кустами черемухи и шиповником, превратился он в медведя. Об отце этого мальчика ничего не говорится. Но, видимо, и он был оборотнем –  медведем.
     Есть и другие предания о превращении людей в медведей. Например, Нуми Торум отпускает свою дочь на Землю, сажая ее в серебряную люльку и постепенно опуская. Некоторые рассказчики говорят о железной люльке – корабле, что наводит мысль на космический корабль. Дочь небесной силы не выдерживает жизни на Земле и превращается в медведицу, которая идет бродить по лесам и болотам. Еще одна легенда рассказывает о том, как дочь Нер ойки превращает одного надоедливого жениха также в медведя. Нер ойка, если вспомнить, считается одним из братьев Тагт котиль ойки, его дом в верховьях Сакв-я – священная гора на Северном Урале. Одежда его и обувь были из белого меха, а ездил он на белых оленях. Жену Нер ойки звали Нер эква.
     Образ медведя манси приписывают Ялиусу ойке, который будто бы жил в деревне Ялиус павыле. Он умел воскрешать людей, был легким на подъем и всегда приходил на помощь к больным.  «Велесь» у мордвы – «село». Например, мордовская песня:
                Вай, велесь, велесь, мазы Сур велесь,
                Ало пенесэ, эх, гайгиди пиче.
                Вай, суркат – белкат пиченть зверензэ,
                Вере песензэ килей рощазо,
                Мазый нармушкат рощанть птицанзо.
Переводится на русский язык так:
                Ой, село, село, красивое село Сурское,
                На нижнем конце его гудит бор.
                Ой, в том бору звери – сурки да белки.
                На верхнем конце села – березовая роща,
                В той роще красивые птицы.
     Конечно, видя такую красоту, хотелось петь. Охотники делали дырочки в высушенной звериной или птичьей косточке, чтобы нанизать их на стебель растения или жилку. Такое ожерелье было не только украшением. Ведь по количеству косточек сразу было видно, кто более ловок и смел. А если сунуть такую косточку в рот и подуть в нее – раздастся свист! Еще если камень с острыми краями привязать к веревке или длинной палке и быстро вертеть над головой, то он будет свистеть как чуринга в руках колдуна. А если вместо камня взять деревянную пластинку с отверстиями, то воздух будет в этих дырочках высвистывать такое! Это и есть чуринга.
      То, что сейчас знает любой ребенок, раньше людям казалось чудом. Музыка тоже казалась чудом. Потому то и возникало множество сказок, легенд и мифов. Но хотя в каждом сказке – вымысел, есть в глубине ее правда. Взять, например, бронзовую фигурку странного существа – получеловека – полузверя. Лицо человеческое, а на лбу рожки. Руки как у человека, а ноги – козлиные, с копытцами. Это изображение лесного бога Пана. Как рассказывает легенда, Пан родился таким некрасивым, что его собственная мать испугалась и убежала. Пустилась бежать от такого страшилища и Сиринга, лесная девушка, которую однажды встретил в лесу Пан. Прекрасная девушка бросила свой лук и стрелы и помчалась от чудища в паническом страхе. Сиринга добежала до реки и умоляла укрыть ее. Река превратила ее в тростник. Очень опечалился Пан. Он срезал несколько стеблей тростника и смастерил себе чурингу – сирингу или сиринкс. Считается, что сказка эта родилась у древних греков. Однако, когда раскопали один из курганов за Волгой, обнаружили в нем восемь костяных трубочек, словно выстроившихся по росту и с ровными краями. Это была флейта Пана! Кургану этому пять тысяч лет. Получается, что он на тысячу лет старше сказки древних греков. Как попала флейта в курган? Видимо, родилась она намного раньше древней сказки и далеко от древнегреческой земли. Если греки называют ее сиринкс или сиринга, то русские – кугиклы, литовцы – скудучяй, грузины – соинари. Но главное ее название все же – флейта Пана.
     Многие народы чурингами считают священные предметы, наделенные сверхъестественными свойствами и обеспечивающие благополучие как группы людей, так и отдельного человека. Недаром, чтобы оградиться от плохого, выстоять, убежать или победить, мы с детства, играя, кричим: «Чур, меня! Чур, меня!».
     Ученые не раз слышали рассказы людей о встречах с великанами в Якутии, в Ямало-Ненецком округе, в Западной Сибири (между Полярным Уралом и Обью), в Коми крае, на Волге и в других местах. Говорят, что шаманы знали предел, за который нельзя пускать своего соплеменника, так как ничего хорошего от знания лишнего ему не будет. Может, это и правильно, потому что «великаны», что существуют рядом с нами, способны внезапно появляться и исчезать и при необходимости одним только взглядом парализовать волю человека или животного, вселяя страх и ужас. Шаманы лишь объясняли, что это «в лесу которые бродят».
     Реальность, которая порой оборачивается к нам своей необыкновенной стороной, ошеломляет нас. Но с этой реальностью приходится считаться. Колдунов и всякого рода шаманов называют теперь экстрасенсами. Мы не до конца знаем: кто они и что могут. Лешие сливаются сейчас в понимании со «снежным человеком», чудотворные колесницы – с НЛО, но все это лишь еще раз подчеркивает, что чудеса реальны и много лет живут вместе с нами.   
               
   Евстигнеева С. Чудо родина моя // Югра. - 2000.-№ 12.- С. 57 – 59.