Стоматология

Артём совершенно не разбирался в винах. Пусть хоть целое созвездие нарисуют на этикетке. Всё равно для него цифры на ценнике - основной показатель хорошего коньяка. Ему сейчас не до экономии. "Надо не забыть забыть чек в пакете с бутылкой..." - подумал Артём. Со стоматологами лучше не мелочиться. И без того придётся отвалить кучу денег. Ну а коньяк... Чтобы анестезия была анестезийней. Не дарить же зубному врачу шоколадные конфеты.

Ещё в детстве Артём ощутил на себе всевластие дантистов. Когда врач специально просверлил ему десну! Полный рот крови, дикая боль и мерзко жужжащее сверло в руке стоматолога. И белая маска на его лице. Тогда Артём ещё не понимал многого. Теперь он знал, что если бы мама в тот день подарила врачу коньяк, возможно, сейчас и не было бы этих страхов.

Прошло много лет, но боязнь, ужас - всё это никуда не делось. Хоть предсмертную записку пиши перед походом к дантисту. Артём мог выдержать многое. Нытьё этой глупой балерины, с которой связался на днях. Визги начальницы его риэлторской конторы, которой муж изменяет с клоуном из местного цирка, и ей постоянно надо на ком-то вымещать злость и обиду. Но он не мог выдерживать больше зубной боли, которая мучила так, что хоть застрелись! Сдачу с покупки коньяка Артём не взял. Может, это зачтётся ему перед экзекуцией...
 
По мере приближения к стоматологическому центру у Артёма начали подкашиваться ноги. Коленки тряслись, а воображение безжалостно рисовало картины ожидающей его безумной пытки. Жужжащие свёрла. Забрызганные кровью белые стены медицинского кабинета. Сам Артём прикован к креслу и к нему приближается врач с дьявольскими рогами на голове, пощёлкивая огромными ржавыми клещами. "Чёрт возьми, надо было всё-таки зайти в церковь..." - подумал мужчина.

- Эй! - Этот оклик раздался настолько внезапно, что у Артёма чуть сердце не выскочило! Чёртовы нервы! Он всегда с хладнокровием крейсера плыл по волнам своей жизни, а тут какой-то поганый зуб умудрился выбить его из колеи. Наверняка зуб мудрости...

К Артёму подходил какой-то тощий сутулый чудик в грязной футболке с изображением группы "Алиса". Не нравился ему эту персонаж, но ещё больше ему не нравился тот, кто поджидает в стоматологии. С клещами и рогами. Казалось, это приближающееся существо сейчас рухнет на излёте к ногам мужчины, настолько неважно оно выглядело.

- Купи часы... - выдавил из себя задохлик.

- Да к чёрту мне твои часы! - и Артём уже развернулся, чтобы продолжить путь по своей Зелёной Миле, поняв с кем имеет дело. Но наркоман схватил его за запястье! Да так цепко, что Артёму пришлось резко дёрнуть рукой, чтобы освободиться!

- Да ты посмотри хотя бы! - не унимался чудик. Артём хотел рявкнуть как следует на него, но тут зуб дёрнуло такой болью, что аж глаза заслезились. И потом... Этот парень в своём жалком состоянии так похож на его племянника, который умер два с половиной года назад. Хотел стащить что-то из незакрытого пикапа, но хозяин машины подоспел вовремя. В итоге у парня сотрясение мозга, больничная койка, а там уже он перерезал себе вены осколком разбитой чашки.

- Что там у тебя? - немного смягчившись спросил Артём. Чудик дрожащей рукой вытащил из кармана спортивных штанов наручные часы. Обнадёженный парень аж порозовел лицом и стал меньше похож на живой труп. Артём не разбирался в коньяке, но в наручных часах кое-что смыслил. Эти были явно дорогими, очень известной марки, возможно даже, что и золотые. Парень чуть ли выпью не выл беззвучно от нетерпения.

- Слушай, мужик. Две штуки - и они твои! - не выдержал он.

- И с кого ты их снял? - Часы, лежащие в дрожащей ладони, заманчиво тикали. Мимо пробежала ватага ребятишек с футбольным мячом, и наркоман испуганно спрятал своё сокровище в карман.

- Богом клянусь, никакого криминала! Нашёл! Так бывает! Я ведь всё равно впарю их кому-нибудь ещё! Просто тебе повезло, что я именно на тебя наткнулся. Хочешь носи их, хочешь продай за бешенные бабки. А я понимаю, что они стоят нехило. Но мне деньги нужны здесь и сейчас.

- Что ж ты их сам не продашь за бешеные бабки? - Этот диалог напоминал Артёму тупиковую ситуация в салках. Когда двое мальчишек стоят тэт-а-тэт и не дают друг другу убежать быстрыми касаниями плеча оппонента.

- Да ты посмотри на меня. Кто мне даст за них бешеные бабки? Если и есть такой человек на свете, то я сдохну, пока его найду

- И что ты будешь делать дальше? - спросил Артём.

- Оргию в пентхаусе в джакузи с мулатками устрою на две тыщи рублей! Что за идиотские вопросы ты задаёшь? Берёшь или нет?

- Дай я взгляну на них. - Парень сунул часы в руку Артёма и начал грызть ноготь большого пальца. Он смотрел на мужчину, как собака, взглядом просящая бросить ей косточки с обеденного стола. Часы действительно выглядели дорогими. И нужно быть бараном, чтобы не взять их за две тысячи рублей. Но чёрт его знает, к каким последствиям это может привести! Артём не хотел играть с огнём, но и соблазн был слишком велик. По-хорошему, надо взять этого чудика за шкипок и доставить в ближайшее отделение полиции. Но ведь вырвется, гадёныш. А то и пырнёт чем-нибудь из другого кармана. Да и часы были слишком хороши... Да и своим недавно досталось изрядно. Какой-то турист въехал в Артёма на велосипеде. Так-то всё ничего, а вот часы разбились.

Артём достал бумажник. Наблюдая за его движениями, наркоман потел, будто его в парилке заперли. Держа в одной руке и пакет с коньяком, и часы, и кошелёк мужчина протянул парню две тысячных купюры. Тот вырвал их чуть ли не с кистью и бросился бежать.
 
"Что с ним теперь будет? - подумал Артём, убирая бумажник в карман брюк. - Наверное, как с племянником. Безысходность, заблуждения и соло на венах..."
Мужчина вновь полюбовался на свою удачную покупку, и все риторические мысли о будущем наркомана разбежались, как тараканы при внезапно включенном свете!

- Какого чёрта?.. - прошептал Артём, глядя на циферблат. Стрелки часов бежали в противоположенную сторону! Причём именно бежали, а не шли! Часовая стрелка мчалась, как лошадь на скачках, что уж говорить о минутной и тем более секундной? Артём постучал указательным пальцем по циферблату, но палец - не жезл гаишника, и ни одна стрелка не остановилась. Ещё несколько минут назад с часами всё было в порядке. Артём был уверен в этом так же, как и в том, что Пеле - Король футбола.
И тут нагрянула зубная боль. В самый неподходящий момент, как умеют только рэкетиры. И жёны, когда ты с любовницей. Артём вспомнил, куда он шёл. Он убрал часы в карман. С ними - потом. "Будет ещё хуже... - проговорил он вслух. - Если тянуть, будет ещё хуже..." Он отважно высморкался, зажав одну ноздрю большим пальцем, и двинулся в путь. На свой страх и риск...

***
   
Кирилл сидел в стоматологическом кресле и отрешённо смотрел на висящие на стене часы. Два слоя прозрачного стекла. Между ними стрелки. На заднем стекле изображены тюльпаны. Красивые часы. Примерно тридцать минут назад они остановились. Будто им наскучило монотонно тикать. Странное совпадение. Может быть, Кирилл и преувеличивал немного, но ему упорно казалось, что часы остановились в тот же самый момент, когда остановилось сердце его пациентки.

Женщина умерла в том же самом кресле, где сейчас сидел Кирилл. Солидная, немного полноватая дама. Судя по остаткам шоколадного суфле в дупле зуба - любила сладкое. Кирилл под присягой готов был поклясться, что его пациентка - одна из тех дам, которая обожает творчество Стаса Михайлова. А возможно и его самого.
Когда Кирилл отошёл подготовить шприц и ампулу с новокаином, женщину затрясло так, будто через неё пропустили электрический разряд. У неё закатились и в то же время выпучились глаза! Мешки под ними распухли. Она дёргалась совершенно бесшумно, а изо рта потекла розоватая пена. Кирилл понимал, что скорее всего это эпилитический приступ. Да, он врач, но в данной ситуации он мог быть кем угодно. Антикваром. Археологом. Банкиром. Суть одна! Помочь женщине он не мог. Он вызвал скорую помощь с мобильника, повернул голову дамы набок и расстегнул верхние пуговицы блузки. Нажатием кнопочки Кирилл перевел кресло в лежачее положение. Разжимать челюсть и совать в рот даме карандаши он не стал. Уж тут-то он был уверен в своей правоте. Затем он вышел в коридор. Кричать "Потоп! Пожар! На помощь!" не стоит. Он пальцем подозвал Лену, молоденькую ассистентку, которая о чём-то весело разговаривала с каким-то мальчуганом. У того в руке коробочка "Чудо-Какао". Кирилл быстро обрисовал в милое Ленино ушко ситуацию и попросил как можно быстрее позвать кого-нибудь более компетентного, чем он. Сам вернулся в кабинет, а женщину всё ещё трясло. И пена стала намного краснее...
 
Он засыпал горстку "Тик-Така" в рот и разжевал. Посмотрел на часы с тюльпанами. Она уже пять минут в припадке. Это плохо. Там скорую с якоря, что ли, снимают, мать их за ногу?!
 
И тут женщина перестала дёргаться. Она лежала и не дышала. А Кирилл стоял и смотрел на неё, не зная, как быть. "Жена морковь просила купить... - думал он. - Не забыть бы..."

Тут в кабинет вошли врачи скорой помощи. Женщина и двое мужчин. Женщина обследовала пациентку Кирилла и засвидетельствовала смерть. Кирилл не верил в совпадения, но в этот момент настенные часы остановились. Через пару минут в кабинет завезли каталку, на неё переложили мёртвое тело и... всё... Человека не стало. Кирилл стоял, как статист. Что скажут, то и буду делать. Женщина врач, от которой приятно пахло инжиром или чем-то другим вкусненьким, задала несколько вопросов. Когда случился припадок? Были ли использованы какие-либо медикаменты? Как долго длился приступ? На эти же вопросы потом Кириллу пришлось ответить и полицейскому. Плюс "знали ли вы эту женщину раньше?". Ответы звучали так же тезисно, как вопросы.

Теперь Кирилл сидел в стоматологическом кресле и смотрел на застывшие стрелки часов. Совсем недавно на этом месте находился живой человек, у которого болел зуб. И он умер. В этом кресле находился живой, умирающий и мёртвый человек... Три состояния человека... И часы остановились вдруг. Кирилл включил на телефоне очень тихо какие-то роковые композиции. Так тихо, что сам не слышал толком музыки. Такого с ним ещё не случалось. "Зачем ей морковь?.. - подумал он. - Я роллы закажу..."

Кириллу не нравились застывшие часы. Неприятно смотреть на стрелки, которые остановились одновременно с сердцем человека. Кирилл встал с кресла, подвинул стул, снял часы. Достал батарейки, стоя на стуле, и покусал их. Зубной врач тоже имеет право портить свои зубы. Вставил батарейки на место, повесил часы, слез со стула. Посмотрел на результат проделанной работы и... "Почему в другую сторону-то? И почему так быстро?"

***
   
- Я не хочу туда идти... - надвинув козырёк бейсболки на глаза хмуро сказал маленький Пашка. Оксана присела на корточки и постучала ноготком указательного пальца по заслону, которым сын отгородился от мира.

- Ну ты ведь уже большой мальчик, - ласково сказала она. - Тебе уже шесть лет.

- Не уже, а всего... - резонно заметил мальчуган. Мама мило улыбнулась, но серьёзным тоном продолжила убеждать Пашку, что стоматология - это не страшно. Что там чуть ли не ежевикой угощают.

- Врач только посмотрит зубик - и всё. А ты потом расскажешь друзьям, что был у стоматолога. Вот они обзавидуются!

Пашка, всё ещё спрятавшийся под козырьком кепки, решил, что мама рехнулась. Папа как-то употребил это слово, когда мама предложила бабушке погостить у них дома. Папа тогда схватил газету, скомкал её и бросил в угол. Мама, наверное, второй раз рехнулась, если думает, что поход к зубному врачу - это повод для зависти. Пашка это сформулировал бы иначе, но слово "рехнулась" было ключевым. Нет, он не станет ругаться, как папа. Их с мамой общение в коридоре тогда было громким и проходило на непонятном языке. Он пока этим языком не владеет. На нём умеют разговаривать только взрослые. Да и маму огорчать не хочется.

- Ну ты что, солнце моё? Не бойся. Врач посмотрит зубик - и всё! - талдычила Оксана. - А вечером я приготовлю рулет с черешней! Твой любимый!

- Мам... Я не боюсь, что врач посмотрит мой зубик... Я не хочу просто туда идти. Это плохое место.

Оксана не то, что бы рассердилась, нет. Пашка - не капризный ребёнок. И сама она понимала, что поход к зубному врачу - это явно не в зоопарк. Но тут мальчик упёрся категорически! "Не пойду!" - и всё тут! Она ему и игрушечную "Феррари" пообещала купить с открывающимися дверцами. И в кино сводить на американский мультик. И курсы английского прогулять разок. Наверное, нужно проявлять больше родительской диктатуры, но Пашке и так не сладко у врача будет.

С огромным трудом Оксане удалось вытащить сына из дома. Уже полпути пройдено, и вот он опять упёрся. И шапку свою с попугаем надвинул. Ну вот как до него достучаться?

"Она не знает про Зеркало... - подумал Пашка. - Про Злое Зеркало..." Сегодня оно третий раз явилось ему. Это похоже на сон, но ты не спишь. Глаза закрываются сами и в этой черноте появляется большое овальное Зеркало. А в нём мерзкий безногий дед в белой ночной сорочке жонглирует головами куриц. Он сидит в инвалидном кресле, которое прицеплено последним вагоном к составу игрушечного паровозика. Он ездит по кругу, ловко подбрасывает и ловит головы птиц и беззвучно смеётся. Видение длится не больше пяти секунд.

В первый раз, после появления Злого Зеркала, порвался канат тарзанки. Взрослые мальчишки повесили на толстенную иву тарзанку во дворе рядом с гаражом. Они залезали на крышу, подавали друг другу снизу привязанную палку и катались. Пашка тоже очень хотел прокатиться, но мама велела даже близко к этой тарзанке не подходить. Но так же жить нельзя! Все катаются, а он нет? И вопреки всем запретам Пашка залез на гараж. Вот тогда и появилось Злое Зеркало с беззубым и безногим дедом... "Зассал, что ли?" - ухмыльнувшись, спросил Русик, который был на четыре года старше. Он как следует разбежался вбок и сиганул. Канат лопнул где-то вверху. Упав, Русик треснулся головой об выпученный корень здоровенного дерева и умер. Прямо сразу...

Второй раз Злое Зеркало появилось, когда он встретил почтальоншу. Она рассовывала по ящикам рекламные листовки, а Пашка спускался вниз по лестнице. "Добрый день!" - вежливо поздоровался мальчик. "И тебе не хворать!" - весело подмигнула в ответ почтальонша. Мальчик мог бы её обогнать и первым выйти из подъезда, но застыл, стоя на лестнице. Пришло Злое Зеркало. Когда женщина вышла из дома, мальчик стоял между первым и вторым этажами и смотрел в окно. Он видел, как женщине в лицо врезался голубь, угодив клювом прям в глаз. Видел, как она бросила сумки. Видел кровь, несмотря на то, что та приложила ладони к лицу. Рабочие ковырялись в канализации у соседнего подъезда. Почему тут люк оставили лежать рядом с чёрной круглой дырой, мальчик не знал... Почтальонша, пятясь упала в неё. Женщину вытащили уже мёртвой. Мальчик у окна видел, что у неё из шеи торчала кость. Вновь Злое Зеркало в деревянной оправе с красивой резьбой появилось перед чем-то страшным! Пашка не понимал, откуда взялось это Зеркало. И тем более, кто этот противный дед, катающийся в инвалидной коляске, прицепленной к последнему вагону большого игрушечного паровозика.

Пашка никогда не рассказывал родителям о Злом Зеркале. Сегодня оно привиделось снова. Папа был на работе, где "пашет, как вол". Так он иногда говорил. Мальчик смутно представлял себе вола, но понимал, что папе трудно. А мама... Он не хотел её расстраивать. Она и так последнее время плачет, как "прорванная Дамбо". Это тоже папа так сказал. Дамбо - это летающий слоник. Но скорее всего, у слова "дамбо" есть другое значение.

Пашка не боялся зубного врача. Ну залепят дырку в зубе какой-то специальной штукой. Чего тут страшного? Вот когда он получил первый и пока единственный "кол" в школе, вот тогда было страшно! Родители будут ругать, злиться, может быть, и кричать. Но папа тогда лишь обнял Пашку и подёргал зачем-то за нос потом. "Ничего страшного, сын, - сказал папа. - Главное, что ты понимаешь и реагируешь правильно на эту оценку. Ты боишься, что мы с мамой будем тебя ругать? Оксан, ты помнишь свой первый "кол" в тетрадке? - обратился папа к маме. Та не стала отвечать и лишь улыбнулась. - Все получают первый "кол". И мама твоя прекрасная, и я... В бабушку бы его вбить, но..." "Максим, блин!" - грозно проворчала Оксана, но без зла в голосе. "Но мама, видишь, против. Мы не ругаем тебя за эту "единицу". Но ты должен понимать, что плохие оценки - это плохие оценки. Ты многих рытвин избежишь в жизни, если прямо сейчас будешь учиться старательно! Ты понимаешь меня? - Пашка кивнул. - Ты идёшь?" - спросил папа у мамы, открывая дверь в туалет. Мама сказала "нет" и заплакала. Папа опять будет делать себе укол, сидя на ванной. Иногда они с мамой это делали вместе. Пашка несколько раз видел. Они забывали запереться...

Они стояли посреди улицы. Мальчик хотел придумать какую-нибудь увёртку, чтобы не посещать зубного врача, но никак. Даже, если он начнёт "истерить", как говорил папа, когда маме было плохо, это не поможет. Пашка приподнял козырёк бейсболки и посмотрел на свои электронные часы на правой руке.

- Мам... У меня часы сломались... - сказал паренёк. Цифры на почти игрушечных часах менялись. И это было, как обратный отсчёт.

- Выкинь их. Завтра нормальные тебе купим. Давай сейчас зубик залечим, а потом - всё, что захочешь, солнышко моё!

- Будет беда, мам...

- Не волнуйся, радость моя. Я буду рядом всё время.

А время на часах Пашки шло назад...

***

В дверь постучали, а потом в кабинет заглянула молодая привлекательная девушка.

- Здравствуйте, - сказала Оксана. - Можно к вам? Мы без записи, но тут всё равно никого нет...

- Ну раз нет, то заходите, конечно.

Когда девушка с маленьким пареньком вошли в кабинет и закрыли за собой дверь, Кирилл перестал возиться со своим телефоном. Время, дата - всё сбилось! Чёрт знает что! Он убрал аппарат в карман джинсов, перевёл взгляд на маму с сыном, как он предположил, и... Кирилл ребро был готов отдать на отсечение, будучи уверенным в том, что уже видел где-то эту девушку. Но никак не мог понять, где именно, и это его смущало. Если бы они когда-то пересекались в плане интима, он бы запомнил такую красавицу. Склерозом он вроде бы не страдает и никаких контузий у него не было. Но тут такое ощущение, будто знаешь человека, но не узнаёшь. Очень красивая девушка. Такие не забываются."Так! Стоп! Жена просила купить морковь..." - подумал Кирилл, но продолжал глазеть на Оксану.

- У меня что-то с причёской? - спросила она, явно смущённая таким пристальным созерцанием.

- Нет! Извините! Причёска причёсана хорошо! - А про себя подумал: "Что я несу! Как студентик прыщавый! Но где же я её видел-то?" - Так кому тут нужна помощь? Вам или вашему телохранителю? Любишь гонки, приятель? - весело спросил Кирилл Пашку, заметив у него в руке модельку машины "Формулы-1" - Я тоже раньше увлекался, но потом переключился на монахов-ниндзей.

В ответ Пашка закрылся козырьком.

- У Павлика зуб заболел, вот, собственно, поэтому мы и здесь...

- Я не хочу показаться беспардонным... - сконфуженно пробормотал Кирилл. - Но мы не могли с вами где-то встречаться? - Он вытирал влажную от пота ладонь об халат, думая, что это незаметно.

- Не думаю, - вежливо ответила Оксана. - Мы тут в первый раз...

- Ну в первый, так в первый! Нужно же когда-то начинать! Да, Павел?

Павел не вылез из-под козырька. Ему не нравилось это место. Злое Зеркало не приходит просто так. Он чувствовал беду. Но если он начнёт тут "истерить", то влетит от мамы. У Пашки был дома рог оленя. Его любимая игрушка. Настоящий рог! Папа говорил, что это - дедушкин трофей! Врач посмотрит зуб, и они с мамой вернутся домой. И он будет играть с оленьим рогом. Всё будет хорошо.

- Посмотрите мой зуб. Если нужно - лечите. Я не боюсь, - деловито сказал Пашка, подняв козырёк кепки. - Я ни слезинки не пророню, даже если будет больно. И знайте, дядя врач...

- Я по записи! Мне назначено! - Артём ворвался в кабинет без стука.

- Вы видите, что у меня пациент?! - гневно выкрикнул Кирилл. - Подождите в коридоре, пожалуйста!

- Не буду я никого ждать в коридоре! Мне назначено на... - и тут разум Артёма перевернулся... - Ты?.. - Это не был вопрос. - Ты? - Артём смотрел на врача и не находил слов.
- Я... Но я попросил бы соблюдать хоть немного приличия. А не тыкаться тут!

- Ты! - не унимался Артём. Его глаза сверкали злобой. - Ты просверлил мне десну тридцать лет назад! Я твоё лицо на всю жизнь запомнил! Это ты...

- Да вы в своём уме?! - начал беситься Кирилл. - Тридцать лет назад я на горшок ходил!

"Рог... - думал Пашка. - Дома я смогу поиграть с оленьим рогом".

- Это был ТЫ! - закричал Артём. - Ты специально просверлил мне десну! Потому что коньяк тебе мама не подарила!!! На свой коньяк! Подавись им! - и он швырнул пакет к ногам врача.

Кирилл тупо остолбенел. Вообще не мог понять, что происходит. Он посмотрел на Оксану, которая тоже находилась в ступоре. Где же он её видел?.. Эта мысль бередила больше, чем вторжение хулигана. Он вглядывался в лицо красивой девушки.

- Не может быть... - прошептал врач.

- Я тоже не знаю, как это может быть, но именно ты просверлил мне десну в детстве!!!

Кирилл даже внимания не обращал на безумного. Эта девушка... Если ей накинуть ещё лет тридцать... Она вылитая та женщина, которая сегодня умерла в его кабинете!

Кирилл не хотел, чтобы разъярённый мужик набросится на него. Это может привести к негативным последствиям. А он совершенно не хотел удалять зубы вручную. Но тот немного утихомирился, посмотрев на мальчишку, который вновь спрятался под козырьком кепки. Пашка вообще хотел забраться под кушетку, но передумал. А Кирилл смотрел на девушку и не понимал. Это ирония судьбы какая-то? Стресс? Совпадение? Не слишком ли много совпадений за столь короткий срок?

- Оксана Викторовна. Это имя вам что-нибудь говорит? - спросил Кирилл девушку.

- Меня так зовут, но... - "И умершую пациентку так звали..." - подумал Кирилл, а вслух продолжил:

- У вас эпилепсия?

- Что вы себе позволяете?! - воскликнула Оксана.

- Ответьте! - настаивал врач.

- Да! И что теперь?!

- Этого не может быть... - тихо выдавил Кирилл.

- Не может быть того, что ты сейчас передо мной стоишь, проклятый садист!!! - злобно рявкнул Артём.

- У него тоже часы сломались... - Сначала все уставились на карапуза, который вмешался в разговор, а потом синхронно перевели взгляды на настенные часы. На них указывал пальцем мальчик. Стрелки бежали в обратную сторону. Артём достал из кармана свою недавнюю покупку. Там - та же история. Сейчас он не отказался бы от глотка вермута. Оксана вытащила из сумочки свой телефон в чехле с красивыми рыбками. Дата выглядела так. 00 - это день. 15 - это месяц. 303 - это год. А цифры, отвечающие за время непроизвольно менялись ежесекундно. Она схватила Пашку за руку. Его почти игрушечные часы шли назад. Трое взрослых людей переглядывались, не понимая абсолютно ничего.

- Ну вас к чёрту! - процедил Артём и вышел из кабинета, хлопнув дверью.

- Как вы узнали моё имя? - спросила Оксана. - И то, что я... Ну вы поняли... - смущённо закончила она после небольшой паузы, теребя сумочку.

- Вы очень похожи на мою сегодняшнюю пациентку. - Голос Кирилла звучал твёрдо. - Если представить вас лет на тридцать старше, вы - её копия. Её тоже звали Оксана Викторовна. И она тоже страдала от эпилепсии.

- Почему в прошедшем времени?

- Она умерла. Вот в этом кресле. Инфаркт. - Кирилл помолчал, пытаясь собраться с мыслями и сформулировать их. - Если бы не этот мужчина со своими внезапными обвинениями, я не придал бы этому значения даже! Но этот его бред... Это ваше сходство с пациенткой... Всё смешалось в кучу в голове! Я не знаю, что тут происходит. - выдохнул он.

Оксана не стала признаваться Кириллу в том, что узнала того мужчину, который ворвался в кабинет. Артёма. Папиного друга, который, когда она была чуть старше Пашки, залез ладонью ей в трусики. Этот факт своей биографии она не рассказывала никому. Нет, он не насиловал её, если иметь в виду половой акт. Он просто её гладил ТАМ. Пьяный. Вонючий. Тёрся щетиной об её щёку. Её отец в это время валялся вусмерть упитый на полу кухни, обмочившийся. Артём, именно так звали друга папы, не давал кричать, зажав ей рот другой рукой. Мужчина вскоре уснул, так не вытащив руки из трусиков. Маленькая Оксана убежала тогда в другую комнату и закрыла свой секрет в Шкатулку Несчастий. По сути это была маленькая шкатулочка. Пустая. Но туда Оксана мысленно складывала несчастья. Пустила в пляс заводным ключиком игрушечного ковбоя, который начал ретиво отбивать чечётку. Несмотря на то, что мужчина, ворвавшийся в стоматологический кабинет, никак не мог быть тем ублюдком, Оксана узнала его. Пусть этот мужчина гладко выбрит, пользуется дорогим парфюмом, выглядит солидным. Но его лицо! Это лицо того папиного друга, который причинил ей боль. Но этого не может быть! Этот мужчина должен выглядеть намного старше! Оксана посмотрела в глаза Кирилла. Именно в глаза, а не на лицо.

- Мы, пожалуй, пойдём. - Её голос звучал твёрдо. - Не думаю, что сейчас подходящее время для лечения зубов.

Кирилл не сказал ни слова. Он молча стоял посреди своего кабинета и даже не сумел выдавить из себя "до свидания" или что-то в этом роде. Просто стоял и всё.

***

Артём брёл по плохо освещённому коридору с мрачными, голыми кирпичными стенами и не знал, что и думать. Это совершенно не тот коридор! Где люди? Где двери? Где выход отсюда, чёрт возьми? Здесь пахло сыростью и скорбью. Тихая подвальная мрачность. Это место было больше похоже на тоннель метрополитена, чем на коридор в дорогой стоматологический клинике. Но как так-то?! Впереди сумрак тоннеля сгущался в непроглядную темень. То же самое, - если посмотреть назад. И никого нет! Ни обаятельных помощниц врачей, ни пациентов, ни уборщицы какой-нибудь, которая могла бы подсказать, как отсюда выйти. Никого! Он крикнул: "Эй! Что за фокусы?" Даже эхо не ответило Артёму. При этом он нелепо прикусил язык и стало ещё вдобавок и больно. Ему оставалось только передвигать ногами и куда-то идти вперёд. Куда идёт - непонятно. Где идёт - непонятно. Ещё и язык прикусил! Чёртов зуб! Всё из-за него! И ведь болит, сволочь, будто его мотыгой расковыряли! И язык болит! И вообще всё не так, как должно быть! "Я не удивлюсь, если сейчас кто-то спустит воду в унитазе, и меня смоет потоком дерьма... - подумал Артём. - И я окажусь в ещё большем дерьме."

Артём уже начал пытаться сочинять стансы, когда вдруг увидел дверь справа по борту. Этот бесконечный коридор вёл к тому, что он бы и сонату в голове сочинить смог, но - дверь! Двери - это выход! Или вход. Но в этом тоннеле - это не важно. Главное, чтобы она открывалась. А если запротестует запертым замком, Артём её выломает к чёрту. Но дверь была не заперта.

Артём вошёл и оказался в стоматологическом кабинете. Но веселья не прибавилось. Потому что это был тот самый кабинет, где врач-садист мучил его своим сверлом много лет назад. Та же самая обстановка. Даже его игрушечный трактор лежал боком на кушетке. Мальчишкой он его так и оставил в проклятом кабинете. Но откуда он здесь? Артём только сейчас понял, что ему хочется в туалет так, будто он сожрал половину урожая с арбузной бахчи. Зуб заболел так сильно, будто его сверлят прямо в данный момент! В голове кипело, и, если из ушей пойдёт пар, Артём не сильно удивится. Он смотрел на стоматолога в белом халате, который стоял к нему спиной. Даже не видя лица Артём знал, что это он. Тот самый дантист, что тридцать лет назад просверлил ему десну. Тот самый, у которого в кабинете он побывал сегодня. Он повсюду! Он будет преследовать до конца! Врач медленно развернулся. В его руках были ржавые клещи, с которых капала кровь. Он ими щёлкал. И улыбался. Хотя улыбка была больше похожа на оскал. У врача не росли из головы рога, но это был дьявол... Тот самый монстр, который с детства снился в кошмарах. Воспоминания о плохом не спрячешь в шкатулку. Или забыть, или жить с ними. Краем разума Артём понимал, что дверь медицинского кабинета за ним закрылась навеки. Он попытался её открыть, дёргая ручку, но безуспешно. Он не удивился. "Всё по шаблону... - подумал мужчина. - Меня прикончит монстр из детских кошмаров." Врач подходил всё ближе и камертонно клацал клещами. С каждым клацаньем клещи становились всё больше и больше. Теперь ими можно было и голову оттяпать при желании. А судя по морде дантиста, оно имелось. Артём никогда раньше не слышал, как хрустят человеческие кости, пока клещи не стали отгрызать ему руку в районе локтя... Если бы он не попытался загородиться, клещи впились бы ему в шею. Он сполз на пол, облокотясь на дверь спиной и орал. Его рука валялась рядом. Его завывания никто не слышал. Перестал болеть зуб. Укрыться от этого монстра с гигантскими клещами негде. А врач, присев на корточки, макнув в лужу крови ладонь, измазал Артёму лицо. Пейзаж кабинета рассыпался какими-то стёклышками, когда клещи вцепились в другую руку. "Ничего себе зуб полечил..." - прошептал в беспамятстве безрукий Артём.

***

Кирилл стоял у окна своего кабинета и смотрел на листья дерева. Он даже не знал, что это за дерево. Слышал, что это типа сорняка среди деревьев, а как оно называется официально - не помнил. Для него это дерево всегда так и называлось - Дерево. "Может, это была её мать? - подумал Кирилл. - Да и в конце концов, сколько людей может гулять по свету, похожих друг на друга! Вон, этот кретин тоже перепутал меня с каким-то врачом-садистом из своего детства. Если бы не он со своими дурацкими обвинениями, мне бы даже и в голову не пришла вся эта белиберда. И нечего загонять себя в темноту. Это всё карточный долг... Всё из-за него..."

На днях Кирилл в пух и прах проигрался серьёзным людям. И эти братцы не сливами на рынке торгуют. Уже закапали проценты, а где взять денег хоть на часть долга Кирилл не знал. И из этой клетки просто так не вырваться. Жена ничего ещё не знает. И что Кирилл уже ходил в риэлторскую контору, чтобы проконсультироваться насчёт того, как можно быстро продать квартиру. Там ещё баба какая-то носилась, во весь голос проклиная цирк и, в частности, клоунов. Узнает - уйдёт, предварительно затолкав обручальное кольцо ему в глотку. Рано или поздно всё вскроется, но сейчас он не мог без неё. Он был уверен в том, что найдёт выход. Он не будет сидеть, сложа руки и ждать, пока ему их отрубят. Это не мандарин почистить, конечно, но он найдёт этот грёбаный выход! И он больше не встанет на краю крыши девятиэтажки, глядя на мыски своих ботинок! И в пропасть! Он твёрдо сжал кулак, стоя у окна. "Это всё поганый долг. И нервы. Просто нервы." Кирилл развернулся с непреодолимым желанием покинуть кабинет. Но ноги подкосились, когда он увидел в стоматологическом кресле Оксану. Решительности в нём сезественно поубавилось.

В кресле находилась та девушка, которая пришла сегодня с сыном. Но пена текла по подбородку, как у той женщины, что умерла на его глазах! Ноги стали слабыми. Кирилл наступил на бутылку коньяка в пакете, брошенную тем безумцем, и чуть не упал. Глядя на бьющуюся в эпилептическом приступе девушку, Кирилл пропотел. Он протёр глаза ладонями. И вот в кресле уже та полноватая дама, которая умерла сегодня! В том же ужасном состоянии! Кирилл рванулся к тумбочке за мобильником, забыв, что убрал его в карман джинсов. Вновь развернувшись, он увидел в кресле монстра! Две женщины слились воедино! Хрупкая Оксана и полная Оксана Викторовна. Тоненькие ручки принадлежали толстому туловищу. Одна грудь была меньше другой раза в четыре. Короткое лёгкое платье позволяло видеть, как толстая ляжка заканчивалась стройной ножкой. Вторая нога была такой разбухшей, будто это закупоренный шланг, через который прогоняют жир! Но лицо... Кирилл не видел ничего более ужасного. Два лица, прекрасной девушки и полной дамы, смешались. Глаза, нос, рот - всё на своих местах... Но такого монстра Кирилл не видел даже на картинках.

- Почему ты мне не помог? - неприятным голосом спросило чудовище, вставая с кресла. Каждое слово, как ударчик молоточком по раздолбанному ксилофону. Динькает, но мерзко. -  Дал мне умереть. Зачем? Ты ведь хотел залезть ко мне в трусики... Ласкать меня... Я могу лечь на кушетку, если хочешь... И ты будешь меня ласкать... Что с тобой? Ты не хочешь меня ласкать? Из-за жены? Не бойся. Она не узнает. Твоя рука побывала во множестве трусиков. А жена даже не догадывается об этом. И об этой нашей встрече она не узнает. Что с тобой? Залезь ко мне в трусики. Почему ты трясёшься?

Кирилл трясся, потому что этот монстр ударом своей толстой ноги переломал ему колено! Попытка убежать - и он оказался на полу. Чудовище в чудовищном платье. Одежда женщин тоже перемешалась в неведомые цвета. Кирилл на полу и монстр над ним. Он видел, как чудище разогнуло пинцет. Инструмент пронзил оба глаза, и Кирилл кричал от невыносимой боли. Боль... Только боль... И темнота вокруг. Он пытается открыть глаза... Темно. "Ты мой..." Услышал Кирилл из темноты.

***

Оксана возликовала, когда увидела дверь в этом мрачном и бесконечном тоннеле, по которому они брели с Пашкой. Наверное, такие эмоции испытывает тот, кто целую вечность шёл по пустыне и - О, Чудо! Он увидел оазис! Но коварство миражей ещё никто не отменял. Но дверь была реальной. "Ну слава Богу..." - подумала девушка. Ей сейчас, как никогда хотелось уколоться. Её знобило. Если погладить её по руке, потом погладить солёную селёдку - особой разницы не ощутишь. Ей очень хотелось "уйти в закат". Она так это называла. Муж подсадил её на это дело, но не он же виноват. Она. Он не заставлял. Выбор у неё был. Баловались же просто! Её статейки в журнальчике пользовались популярностью. Ну не в каком-то мега известном таблоиде, но всё же! И Максим был хорошим сварщиком. С зарплатой под восемьдесят тысяч. Скоро, возможно, и на новый объект отправят. У них прекрасная семья. И Пашка растёт в любви и купается в своих прихотях. Но сейчас Оксана была настолько измученной, что проклинала всё! А тут ничего не вернёшь. Как бы стрелки часов не крутились.

- Стой здесь. - Оксана почти приказным тоном напугала Пашку, и мальчик спрятался под козырьком бейсболки. - Вот и сиди там! И чтоб ни каких капризов! - У Оксаны сдавали нервы. Пашка, спрятавшийся под козырьком, закрыл глаза. Представил ночное небо и считал звёзды.

Оксана открыла дверь и... ей стало ещё хуже. Она вошла в СВОЮ комнату. Медленно и не заметив, как за ней захлопнулась дверь. Но это копейка в сундук золотых монет. Всё стало неважно. Это была ЕЁ комната. Озираясь по сторонам, она вновь оживляла в памяти тот день. Та же самая кровать. Та же тумбочка с настольной лампой. Те же обои с розами. На тумбочке - игрушечный ковбой. Если его завести ключиком, он будет выплясывать чечётку. А рядом с ним - Шкатулка Несчастий... Пустая шкатулка, куда Оксана, девчонкой, складывала свои несчастья. Уже женщина, она прикоснулась к шкатулке, дрожа, как ребёнок. Как тот ребёнок, который на себе ощутил грязь и мерзость всего мира. Ключик от ковбоя лежал рядом с игрушкой. Оксана завела его. Ковбоя. Тот под весёлое кантри отбивал чечётку. Она открыла шкатулку...

И в этот момент в комнату вошёл он. Тот самый папин друг. Который много лет назад плохо поступил с ней. Он был трезв и привлекателен. Да что тут говорить, это был тот же самый мужчина, который ворвался в кабинет врача. Он, улыбаясь, прикурил сигарету, сделал две затяжки и потушил её, тыкнув себе в глаз. Неприятное шипение. Но улыбка с лица никуда не делась. Он медленно подходил к Оксане, понимая, что никаких равелинов между ними нет и она полностью в его власти. Она беззащитна, как листочек осеннего дерева перед ураганом. Маленькая похотливая дрянь, которая только прикидывается взрослой женщиной. Распущенная малышка. У Оксаны защипало в глазах, будто в них битое стекло засыпали. "Будет хуже... - пронеслось в голове девушки. - Всё будет намного хуже..." Она держала в руке Шкатулку Несчастий и представляла, как нанесёт ей сокрушающий удар. Не думая о том, каким образом забытое вернулось в реальность. Просто ударить в висок. Чтобы эта тварь сдохла, в конце концов! Она будет бить и бить его по голове, пока чёртова черепушка не превратится в месиво. Представлено всё это было явно и героически... Но на самом деле Оксана оцепенела от страха. Она даже тоннель не помнила, который привёл её сюда. Пашка! Мужчина с выжженным глазом не торопясь взял из руки Оксаны Шкатулку Несчастий. Оксана чувствовала себя маленькой девочкой, которая сопротивляться не может. Откуда ни возьмись подул ветер, а мужчина разбил Оксане череп шкатулкой. Не с первого удара. С первого она лишь упала. С четвёртого или с пятого. На полу лежал труп женщины. Рядом с ним открытая Шкатулка Несчастий...

Пашка долбился в дверь и звал маму, когда раздался гудок паровоза. Мальчик посмотрел в даль тоннеля, где в черноте светили фары. Мальчишка подсознательно понимал, что это не Санта Клаус. Паровоз проехал мимо на тормозах так, чтобы инвалидная коляска с безногим дедом, как такси, была перед мальчиком.

Старик беззубо улыбался, но в глазах его была какая-то озорная искринка. Есть такие маленькие белые круглые камешки, вкрапины на которых поблёскивают на солнце. Лицо деда было таким же бледным, как подобный камушек. А глаза блестели. В Злом Зеркале мальчик не мог его рассмотреть толком. От старца пахло прокисшим пловом. Именно из-за прокисшего плова папа вчера дал маме подзатыльник. Мама, увидев, что Пашка стал свидетелем этой ссоры, достала из холодильника коробочку с "Чудо-Какао", дала её малышу, улыбнулась и весело сказала что-то про "пойдём поиграем с рогом". Пашка уже точно не помнил. У деда на коленях находилась шкатулка. Такая же, как у мамы, только большая. В ней лежали головы куриц. Над мальчиком и старцем, сидящем в инвалидной коляске, зажёгся фонарь. Пашка от неожиданности чуть попятился и наткнулся спиной на столб. "Я скоро проснусь и буду играть с рогом..." - подумал мальчуган.

- Я хочу к маме, - сказал паренёк старцу. - И чтобы она меня укутала в плед. И чтобы принесла рулет из черешни. Но знайте, дядя Дед! Я вас не боюсь. Как говорит мой папа, юнги становятся лучшими капитанами! И если что...

- А что, если что? - Беззубая ухмылка стала ещё противней. И старик небрежным взмахом руки скинул с паренька бейсболку, ударив снизу вверх по козырьку. - Ну? Что, если что?

- Я хочу к маме... - прошептал беззащитный Пашка. - Она умерла? Почему я вас вижу перед тем, как кто-то умирает?

- Вот этого не знаю, почему ты меня видишь... Ты какой-то дурацкий. Я вот тебя не вижу, когда ты меня видишь, но чувствую, что ты меня видишь... - Тут дед поёрзал в своём кресле, будто что-то мешает ему сидеть. - Ты какой-то дурацкий. - проговорил он вновь. - И отвечая на твой первый вопрос, я скажу, нет, твоя мама не умерла.

- А я?

- И ты не умер. Никто не умирает, пока я жонглирую головами куриц.

- Но я видел, как хоронили мою тётю... Закапывали её в гробу...

- Твоя тётя сейчас работает в какой-нибудь шотландской забегаловке "Оскал орла"! То, что её похоронили - ничего не значит. Смерть - это выдумка, парень. Никто не умирает.

- Я не понимаю, дядя Дед...

- Так тут и понимать нечего. Просто пойми, что никто не умирает. Грозу сегодня обещали... Ноги болят. - Беззубый дед свистнул, мизинец с указательным прислонив к губам. И паровозик тронулся.

Мальчишка стоял под светом фонаря в тёмном тоннеле и смотрел, как уезжает вдаль паровозик. Ничего. Лишь страх в глазах. Желание броситься за паровозиком? Он его пересилил... Пашка медленно пошёл туда, куда уехал состав с дедом в инвалидной коляске.

***

Пашка, умирая от непередаваемой словами ломки, увидел мужика, которому можно впарить эти грёбанные часы...