Милость божья

Шёл дождь. Ну, шёл и шёл, - чего тут такого? А я радовался.  Был в восторге, как дитя, погружённое в долгожданную забаву.
Ну, ясно. Спятил.
Э, нет. Просто мне хорошо. Наконец, я вернулся из Сахары. Она истязала своим иссушающим пеклом много недель. Уже не надеялся, что когда-нибудь выберусь отсюда.  Но  вдруг…

Ветер. Средь духоты и тишины ночи он хлобыснул по окнам и форточкам. Резко, напористо, грубо.  Как  истинный повелитель погоды. Под давлением воздушного шквала всё распахнулось, застукало, зазвенело.  Небеса, затянутые непроглядным мраком, громыхнули. Раз, другой. Потом загрохотали ещё и ещё, сотрясая воздух в спальне. Молнии без устали рассекали небосклон.  Ослепительные вспышки высвечивали горизонт, очертания соседних домов,  леса, едва проглядывавшего вдалеке.
 
Буря! Уже буря. У деревьев листья все дыбом. Хлобыщут друг о друга, срываются с веток, мечутся в воздухе, как стая испуганных воробьёв. Стволы,  согнувшись в шесть погибелей, содрогались от ужаса,  полоскали свои вершины в мгновенно  появившихся лужах. Но почему-то было не страшно. Мелочь всё это, в сравнении с тем, что пришлось пережить в жару.

Мы живём в окруженье  экстримов. Они диктуют наши мысли, поступки, судьбу. Жара — холод,  любовь —  ненависть, война — мир. Любая крайность — это великое испытание. Часто на грани. Выдержим или нет? Выживем ли? Но что тут гадать — примем то, что сложится. Раз уж выбора нет.

Дождь. Это так приятно слушать его шелестенье после бесконечного  немого засушья. Нежные струи торопливо обволакивают крыши и фасады домов, деревья, стучат по подоконникам и тротуарам. Слушаешь, видишь и не верится, что такое возможно.
Чудеса? Да. Да что да? Слава Богу!