Наследство. глава 4

Глава 4.
Он переступил порог дома.
Веник из гусиного крыла стоял на своём обычном месте - в углу возле входной двери.
Деревянные половицы потерты, но сияют чистотой. Баба Шура не любила грязных полов.
 Дверь в кладовку была приоткрыта. Денис заглянул в неё. Всё, как в детстве: деревянная кадка, в которой баба Шура солила сало стоял под маленьким окошком под потолком, на гвоздях висели верёвки, ножевка, пучки трав, в самом дальнем углу стоял большой сундук, на котором висел амбарный замок.

- Ба, а что в том сундуке?- спрашивал маленький Дениска, положив руку на замок.
- Там то, что таким любопытным мальчикам знать не положено,- отвечала баба Шура и, легонько толкая его в спину, выпроваживала из кладовки.

Для маленького Дениса было делом чести попасть внутрь этого сундука. Он, в отсутствии бабы Шуры, перерыл весь дом в поисках ключа. Находил, но не те. Пробовал открыть замок ржавым гвоздём, но был пойман с поличным.
- Ах ты ж неслух,- схватив Дениску за ухо, говорила баба Шура.
Она вывела его из кладовки и, пригрозив веником из крапивы, велела идти на огород и оббирать колорадских жуков с картошки.
Он их потом неделю оббирал в наказание за своё любопытство.

Денис похлопал по крышке сундука рукой и, улыбнувшись своим воспоминаниям, вышел из кладовки.
- Надо бы всё же найти ключ от него,- сказал он сам себе, осматриваясь в летней кухне.
Деревянный диванчик был покрыт полосатым покрывалом. Такое же было у них дома. Баба Шура подарила маме. Та очень любила его. Говорила, что с ним их дом становится уютным.

Старенький холодильник заурчал так громко, что Денис подпрыгнул от неожиданности.
- Ого, да ты ещё пашешь,- он заглянул внутрь и почувствовал как проголодался.
А внутри стояли банки с молоком и сметаной, миска с творогом, и большой круг домашнего сливочного масла.
Наверно, тётка Галина постаралась, подумал он, вытаскивая творог и сметану.

- Ешь, ешь, а то истощал там в своём городе. Там-то у вас и молоко синюшное, и творог кислый, да не пойми из чего сделанный. А у меня всё натуральное. Вон, творог какой желтенький, а сметана аж ложка стоит. Ешь, отедайся,- вспоминал он слова бабы Шуры, с удовольствием отправляя ложку творога в рот.

Денис откинулся на спинку стула и, сыто улыбнувшись, похлопал себя по животу.
- Хорошо!- сказал он, поднимаясь из-за стола.

Теперь было самое сложное - войти в комнату. Он взялся за ручку двери и, прислушиваясь, немного постоял. Что он хотел услышать? Да он и сам не знает. Но в детстве он любил пугать бабу Шуру, резко распахнув дверь и крикнув:
- А что это ты тут делаешь?
- Вот я тебя сейчас ухватом,- вздрагивала баба Шура, ворочая чугунки в печи.

Денис рывком открыл дверь и вошёл. Печка сияла белизной. Баба Шура каждую весну белила потолки и печь.
- За зиму хата закоптится, а с приходом солнышка хочется, чтобы дом выглядел чистым,- отвечала она на Денискин вопрос о том зачем она каждый год белит печь.

Денис поднял глаза к потолку.
Бабу Шуру хватило только на печь. Он вздохнул и опустил голову, ещё один укол совести.
На давно не крашенных полах лежали домотканые половички. Кровати были аккуратно застелены. В красном углу висела икона Божией матери.
Было душно, поэтому Денис распахнул все окна, в которые пахнуло летом и дом наполнился птичьим щебетом.
Он переоделся и вышел на двор.

Надо бы заглянуть на огород, подумал он и открыл калитку. В грядке морковки копошились куры.
- Ах вы паразитки,- крикнул на них Денис.
Куры, хлопая крыльям, прошмыгнули в дыру забора.
- Ага, надо заделать,- сказал он.

- Вот и хозяин приехал,- послышался сзади голос.
Денис повернулся и увидел седого, косматого старика.
- Да вот, приехал,- ответил он, пытаясь вспомнить видел ли этого старика в детстве.
- Поздно, поздно ты приехал. Померла-то Шурка, как одинокий перст померла. Вот, так как ты по огороду шастала, а на утро и померла. Все мы там будем. Всех сырая землица к себе возьмёт. И тебя возьмёт, и меня возьмёт, и её возьмёт,- дребезжащим голосом говорил старик, указывая кривым пальцем на тётку Галину, спешащую к Денису.

- Ну, чего к человеку прицепился, как пиявка? А ну пошёл отсюда, а то я тебя сейчас дрыном по спине-то. Ишь, пальцы он свои тут тычет. Я тебе потычу,- кричала она, грозя кулаком, убегающему старику.

Продолжение следует...