Странники Гл. 8 Вадим

 

  Госпожа Подлость  сдавала Майке одну позицию за другой.  Сам собой решился вопрос с восстановлением пропуска.  Позже позвонила Юлька, извинилась, что отобедать вместе она не сможет – за ней приехал с извинениями Стас и сейчас она оформляет административный на оставшуюся часть дня.   Майя только порадовалась за подругу и пожелала ей приятного вечера… и бурной ночи.

… А ещё приятным бонусом стало то, что Сергей признал своё поражение и  спросил Майку, где можно купить эту самую… болгарскую ракию, на что  коллега только пожала плечами и посоветовала задать этот вопрос Михалычу…  Обратить все в шутку и простить Сергею ящик водки перед «отлётом» Майка не собиралась – женщина должна появиться на корпоративе  женщиной, а не ломовой лошадью и тем более не  дойной коровой.

                *   *   *
 Сейчас Майя сидела за своим столом и сочиняла обещанные Кириллу Аркадьевичу отчеты.
  По таксисту Николаю  писать, собственно, было нечего – весь их диалог уместился  в трёх строчках, только полисемию «не дороже денег» из их диалога  Майя предпочла опустить. Остальное  Старик сам все поймет.
 
  От одной мысли о «пиявках» Майю начинало трясти мелкой дрожью. Это уже была её шестая по счету, и чтобы не расстраивать нервную систему сотрудница полезла в нижний ящик стола в надежде найти старые копии отчетов. Под грудой бумажного хлама она наткнулась на неприметную доисторическую папку в плотных голубых корочках.
     «Северное побережье. Уровень 5.
          Отчет Яковлева В.В.
         4 апреля  20ХХ года»,
- прочитала она на титульном листе.
  Майя взглянула на настенный календарь  –  красный бегунок отметил на нем сегодняшнюю  дату -  4 апреля.  Так все это произошло ровно год назад…
 
  Воспоминания вернули Майю в тот день. Тогда с  5-го уровня не вернулся Вадим - спустя 15 минут после его отправки  он так и не появился в Сфере.  Сопровождающие его методисты подняли тревогу,  позвонили Старикову.  Кирилл Аркадьевич немедленно отдал команду на поиски, хотя прекрасно понимал, что всё это бесполезно – попасть в одну и ту же точку перемещения дважды никому еще не удавалось.  Методисты трижды обшарили все Побережье – всё тщетно. Спустя полчаса реального времени поиски прекратили. Тогда самое длительное пребывание на уровнях, зафиксированное методистами составляло  около 7 минут, и это считалось пределом.
  Произойти с Вадимом могло что угодно: его могли отравить, убить на дуэли, оклеветать и сжечь на костре, всё в том диком мире было возможно... Но все в  отделе об этом молчали, тем более не строили никаких догадок, боялись навлечь ненароком беду.
  Два  дня Вадима считали пропавшим. Два долгих дня вся их комната на третьем этаже была в трауре, пока…
 
 …В тот день во время обеденного перерыва Майя была одна – все разбежались по кафешкам.   Дверь в их комнату  открылась, и на пороге появился седой  бородатый старик. На вид ему было  лет 70.  Он сдержано поздоровался и, прихрамывая, добрел до пустующего стола Вадима. Бросил на столешницу эту самую голубую папку и уселся в кресло. Майя изредка бросала на него вопросительный взгляд, но пожилой мужчина только загадочно ей улыбался.  Прошло несколько минут, и эта немая сцена явно затягивалась.

  Потом у странного посетителя зазвонил телефон. Несколько секунд он вслушивался в чей-то голос, затем произнёс:
 - Хорошо, Кирилл Аркадьевич, сейчас подойду…

  О боже, только теперь Майя узнала его по голосу. Сколько бы ни  прошло лет голос человека не меняется, может становиться чуть хриплым, изменяется наша манера говорить, но сам голос остаётся прежним.
- Вадим? – проговорила она, все еще не веря своим ушам.
Вадим улыбнулся широкой улыбкой спрятанной за волосяным покровом:
- Привет Майя! Узнала? – улыбка так и не сошла с его лица, только глаза наполнились грустью, -  А я тебя почти каждый день вспоминал…
 Не дождавшись ответа, он вышел. 

  О чем они говорили в кабинете Кирилла Аркадьевича,  до сих пор не известно.
 Через два часа он опять появился в комнате выжатый как лимон, взял свою папку со стола и протянул Майе:
- Старик не принял моего отчета, может он кому-нибудь из вас понадобиться? – также сдержано, как и поздоровался, он попрощался со всеми и вышел.

  Только когда дверь за ним закрылась, и звук его шагов стих в коридоре, кто-то из ребят спросил:
 - Май, кто это был, твой дедушка?
  Майка растирая по щекам набегающие слезы, и превозмогая боль от  кома в горле, прошептала:
- Нет, это был наш Вадим.
                *   *   *
 Ни каких оргвыводов, новых инструкций, циркуляров по поводу странной двухдневной пропажи сотрудника сделано не было. Вадим уволился в тот же день и его больше никто не видел. Правда, через пару дней методисты зафиксировали несанкционированное перемещение на 5-й уровень, но, не обнаружив никаких следов взлома на объекте или пребывания посторонних лиц возле Сферы, посчитали это случайным сбоем.

 Мужчины ещё долго обсуждали в кулуарах этот инцидент. Толков и мнений у каждого было предостаточно.  Многие не понимали, ради чего он так бездарно «слил» свою жизнь. Экзотика средневековья только в фильмах выглядит романтично. На деле, это нищета, грязь, болезни и никаких удобств, к которым мы все так привыкли. Во всяком случае, романтикой средних веков наедались все за какой-нибудь месяц- другой по самое «нихочу».

  Многим было непонятно, почему он не открылся перед всеми, не поговорил со старыми друзьями. Единственное здравое рассуждение по этому поводу высказал Сергей, который Вадима практически и не застал:
 - Это же для вас его не было два дня,  а для него это целая жизнь.  Как бы вы себя повели,  очутись сейчас в 80-е годы в своём детском саду. Он уж  и забыл, как нас звать, и интересы в его жизни уже давно не наши…  Кто мы такие, чтобы влезать и обсуждать его жизнь?...
                *    *    *
  Сейчас спустя год  после той последней встречи с Вадимом Майя смахивала набегающие слёзы и разглядывала пожелтевшую от времени папку.
  Кому она может понадобиться?  Тема Северных побережий сейчас никого не интересует. И вся эта статистика, по товарообороту, численности населения, светские сплетни об  отпрысках монархов и их бракосочетании, всё то, на что Вадим потратил всю свою жизнь, теперь просто макулатура.
  Она сбросила с уголков удерживающие резинки и  открыла папку…
Боже, что это?!!! 

  То, что она увидела внутри,  никак не напоминало типовой отчет вернувшихся из уровня: вырезки из газет;  куча листков, от совсем ветхих с обтрёпанными краями, до ослепительно-свежих, отпечатанных на принтере; сканы WEB-страниц;  старинные карты; рисунки  и даже рукописи на пергаменте.

  Придя в себя, Майя стала перебирать газетные вырезки:
« На глубине 10 метров обнаружен неизвестный объект»,
« Учёным не удалось ни поднять, ни сдвинуть черную сферу…»,
« Глядя на абсолютно черное тело, человек видит свои мысли»,
«Черная сфера не перемещает – она создаёт иллюзию»,
…

  Мысли у Майи путались: «Что это всё значит?  Не может быть и речи, что Вадим это оставил случайно – за такой срок он бы обязательно вернулся за этой папкой.  Выходит, что Вадим намеренно её оставил. Но почему именно мне?»

  Она вытащила из папки наудачу вырванный из блокнота листок, весь исписанный  беглым почерком Вадима:
  «...Нас четверо – две пары. Мы плывем на океанском лайнере, купаемся, загораем; одним словом - наслаждаемся жизнью. Вечер. Мы в каюте. Раздается грохот, скрежет металла – лайнер стал тонуть. Долго, очень долго мы боролись за свою жизнь, пробираясь по пояс в воде лабиринтами коридоров… В итоге мы оказались в затопленном помещении, где пузырь воздуха стал нашей последней надеждой…
  Я проснулся, когда стал захлёбываться.  Оказалось, что мой сосед по кровати поливал меня из чайника, пытаясь разбудить.
 
  Мне казалось, что в этом сне я прожил несколько часов, а в реальности  - две- три секунды. С того момента когда первая капля упала мне на лицо, до того как я проснулся…
 Да, они правы! Тысячу раз правы! Эти чёрные сферы работают как  наши сны. Они способны удлинять нашу жизнь в тысячу раз… или укорачивать до одного дня» - последние слова были дописаны другими чернилами.
 Далее запись обрывалась.

  Среди вороха разрозненных листков Майя наткнулась добротный блокнот в кожаном переплёте.  Она открыла на удачу. Судя по расставленным датам и разнообразию чернил, это был  личный дневник.  Даты и мелкий аккуратный подчерк не оставлял никаких сомнений, что это писал Вадим на его последнем уровне.

  Имела ли она право читать его дневник?  Майка пролистала несколько страниц,  и ей резануло глаза обилие её имени в записях. На каждой странице, а то и в каждом абзаце мелькало её имя – Майя, а иногда, о боже!... – оно заменялось нарицательным – жена.

  Откуда взялась эта Майя? До исследования Южной Америки, до встречи с её аборигенами, в Европе и не слышали о таком имени.
 Майя пролистала дневник почти до начала, но ничего не нашла. Эта её тёзка  словно материализовалась из воздуха. Никаких упоминаний «до», а уже  в следующей записи она  в доме Вадима, на правах хозяйки отдаёт прислуге распоряжения…  Нравы у скандинавов конечно, не те, что у чопорных англичан,  но чтобы знатная дама так, в тот же день, без венчания… Голова у Майи шла кругом. Как такое возможно?

  Майя обратила внимание на грубый пергамент, который занимал всю длину папки.  Это был документ о  бракосочетании  в кирхе  Гамле-Акер близ Осло , маркиза Сигмара Ларссон  с некой Мари Бонье, поданной Франции.
  Судя по дате, венчание состоялось спустя неделю после «материализации» этой таинственной Майи в доме Вадима.
  Сигмар – псевдоним Вадима, его она встречала в отчетах, а Мари Бонье  скорее всего и есть эта загадочная Майя…

  Когда Васильковская  молодым специалистом пришла в институт, в группе было только два сотрудника: Ратмир и Вадим. Они были почти вдвое старше Майи и казались ей недосягаемыми профессионалами. Она, конечно, не могла не заметить излишнее внимание со стороны Вадима, но сочла это просто за патронаж - желание помочь молодому сотруднику освоиться в новой профессии. Тем более что Вадим никогда не пересекал черту сугубо служебных отношений.

  Если бы он хоть раз взглядом или жестом показал истинное отношение к своей подопечной, то Майя, скорее всего всё бы поняла. Или хотя бы постаралась понять. Только сейчас  у Майи не осталось никаких иллюзий.

  Все эти разрозненные сведения выстроились  в стройную картину произошедшего.   Исчезновение Вадима не было случайностью. Это был хорошо спланированный побег.   Он бежал от себя,  из своего мира, бежал за своим счастьем… Только одного Майя не понимала, каким образом вместо требуемых по заданию артефактов он нашел  не груду средневекового хлама  -  в чужом мире он нашел ЕЁ…
                *  *  *
  Майя вернула все содержимое  в папку, и уже собиралась сложить её к себе в сумку, но что-то её удержало. Какое-то странное чувство граничащее с детской наивностью родилось в её сознании, что сейчас она ворует чужую судьбу. Судьбу этой самой Мари Бонье. Если она заберёт сейчас эту папку, то сама повторит её путь.
 "Наверно я старею. Сочиняю для себя сказки и сама как девчонка начинаю в них верить".
 Сейчас ни о каких отчетах она думать не могла.  Словно на автомате, не особенно заботясь о подлинности, она списала описание «пиявки» со старого отчета слегка перефразировав.
  К отчету о таксисте Майя закрепила скотчем визитку Николая и пропустила все это через сканер.  Последний раз просмотрела свои записи, одернула юбку и пошла «на ковер» к шефу. Увы, она слабо представляла, как её встретит Старик после устроенного ей балагана в вестибюле; обычно он прощал такие «невинные шалости» своим сотрудникам.

  Майка постучалась и дернула дверь кабинета – он был пуст. Как это похоже на Старика, он всегда мастерски умел уходить из неудобных ситуаций. Вот и сейчас  на средине его стола лежала папка «Входящие отчеты». Сложив свои листочки так, чтобы они слегка выглядывали из папки, Майя покинула кабинет.


 Продолжение: http://proza.ru/2021/07/28/724