До востребования

2012г. 


I have fought so many battles
I have suffered so much pain
Without you to love and hold me
All of this would be in vain

(Dream Evil: "Losing You")


     «Предупреждаю сразу: я пьян. Только поэтому пишу тебе.
     Хотя прекрасно помню, что обещал исчезнуть.
     Но сегодня особый день - для тебя и для меня... Только не для нас. «Нас» не существует. Эта мысль долго меня грызла. Я заливал ее виски, прогонял громкой музыкой, топил в работе - и все равно она вернулась. И вонзилась в меня, как гвоздь в кость.
     Надеюсь, это письмо затеряется, станет подставкой для кофе или расстворится в воздухе, как ядовитый дым, и ты никогда его не вдохнешь. Так хочет мой разум. Но упрямое сердце требует чертового хэппи-энда: как в старых фильмах, где невеста в последний момент сбегает со свадьбы.
     Я знаю, этого не будет. Поэтому купил билет на час дня - примерно тогда ты будешь стоять у алтаря. Красивая, счастливая, не моя.
     И все же я продолжаю писать.
     Всю жизнь я верил, что могу добиться чего угодно, для меня не существовало преград. Но с тобой оказалось иначе. За это я тебя люблю и ненавижу. В равной степени, с одинаковой яростью.
     Иногда… нет, вру… часто я думаю: а что, если бы всё сложилось иначе?
     Ладно, прости… Я пьян, я на грани. Комната плывет, буквы двоятся. Пишу наощупь обломком карандаша на клочке бумаги. Мне не просто плохо, мне отвратно. Я теряю тебя и ничего не могу с этим поделать. Смотрю на часы, считаю секунды. Жду утра, как заключенный - казни. Каждое мгновение приближает меня к виселице. Ты - мой палач, наденешь на мою шею петлю, когда скажешь «да», а священник собьет табурет, когда объявит тебя женой другого мужчины.
     Это и станет моим концом. Без лишнего шума и свидетелей.
     Ты ведь будешь счастлива? Иначе мое поражение не будет иметь смысла. Так же, как и мое бегство. Конечно, это самообман. Впрочем, у нас с тобой всё по-честному. Ты тоже выбрала не любовь, а обещание.
     Помнишь?
     «Если я уйду от него, ты разочаруешься».
     Наверное, ты права. Предавший однажды, предаст не единожды.
     А знаешь, мне плевать. У меня своя правда. И эта правда - ты.
     Эгоистично? Да.
     Но ведь ты так и не сказала, чего на самом деле хочешь. Только твердила, как мантру: я его люблю, он любит меня. Кого ты пыталась убедить? Меня... или себя?
     До рассвета осталось совсем мало времени, а я не успеваю тебе всего сказать.
     Знаешь, зачем я пишу тебе? Зачем говорю с тобой? Потому что только с тобой я впервые почувствова, что такое быть дома.
     Ты слышала меня даже, когда я сам себя не слышал.
     Ты смотрела в меня и не требовала быть кем-то.
     Ты проникла в самую мою суть, объяснила мне самого себя, вытащила наружу того, кого я сам не знал.
     И ничего не попросила взамен.
     Мне всегда казалось, что я должен быть нужным, полезным, интересным. А с тобой - нет. С тобой я просто был. И этого было достаточно.
     Ты говорила, ты обещала, что может быть в следующей жизни... А что если нет никакой следующей? Может эта единственная, а может последняя...
     Что тогда?
     Значит… никогда? Страшное жестокое слово… Как вообще жить с этим «никогда»?
     Я часто думаю о том, что должен неприменно остановить тебя. Сорвать церемонию, как в тех самых дешёвых голливудских фильмах... Потому что знаю - в действительности ты не хочешь этого, просто боишься признаться и запрещаешь себе об этом думать. И может быть, если ты прочтешь это письмо...
     Но потом приходит понимание: я для тебя не выбор, а испытание, которое ты прошла.
     И значит, я должен уйти.
     Я не буду прощаться. Это дает надежду.
     Прости, мне мою последнюю слабость. Сейчас мне это необходимо, как воздух, иначе я свихнусь от мысли, что это конец.
     Я просто хочу, чтоб ты знала: что бы ни случилось, куда бы жизнь нас ни закинула, как бы плохо или хорошо нам ни было, если тебе когда-нибудь понадобится помощь - любая, даже самая незначительная, - ты всегда можешь прийти ко мне.
     Без звонка. Без стука. Без объяснений.
     Я буду рядом. Я буду в тени.
     Всегда.
     Это обещание – единственное, что я могу тебе дать.
     А ведь всё могло бы быть иначе.
     Если бы я не опоздал на целую жизнь.
     Прости за это».

                ***

     Он стоял молча, склонившись над исписанными листами бумаги, с трудом восстанавливая в памяти события прошедшего вечера и ночи. Прощальная вечеринка, организованная друзьями в честь его отъезда, алкоголь, громкая музыка, гулкие басы и визжащая гитара, горячее дыхание незнакомки и ее алые поцелуи…. Другая тянет его за руки, третья стягивает одежду…. Голова кружится, мир вокруг кружится. Так хорошо и беззаботно. Ни одной мысли в голове, притупленные чувства, однообразные движения.
     Но вдруг… почему так больно? Нет, не вдруг. Болело все время. Болел он. Не переставая. Без права на передышку. Иногда остро, чаще глухо и уныло.
     Потом - тишина. Мокрый асфальт. Дождь хлещет по лицу. Он ползет по улице. Идет вдоль моста. Падает на тротуар, его выворачивает наизнанку. Проглоченный алкоголь извергается обратно, поливает огнем легкие, горло, рот. Он горит, и капли дождя шипят и отскакивают от него. Потом он снова встает и плетется, опираясь на скользкие стены домов. Кто-то сзади подхватывает его и швыряет в машину. Он слышит приглушенные голоса, но не понимает смысла.
     Рев мотора и запах жженого бензина. В самый последний момент ему удается выхватить из рук друга недопитую бутылку виски. Ему совсем не хочется оставаться с этой болью наедине, без хотя бы какой-то анестезии.
     Теперь, стоя у входной двери и опираясь на длинную выдвижную ручку черного кожаного чемодана, он снова и снова перечитывал исписанные корявым почерком страницы, преодолевая чудовищное похмелье и всю ту же неизменную боль. Вновь ощущал навязчивое присутствие надежды. Перед глазами возникали сцены желанной реальности. И на секунду он даже поверил, что возможно все, даже самое невозможное…
      Но выбор был уже сделан, а ветер перемен дул совсем в другую сторону.
     – Бесполезно… - пробормотал он и застегнул молнию кожаной куртки. До вылета оставалось меньше двух часов. Он взял с журнального столика свой билет, вложенный в паспорт, и спрятал в нагрудный карман. Затем достал из кармана пачку сигарет с зажигалкой. Только закуривать не стал. Вместо этого аккуратно сложил свое письмо, щелкнул кремнем и поджег край. Бумага вспыхнула мгновенно. Пламя поползло вверх по строкам, плавя буквы, слова, предложения. Он бросил горящее письмо в пустую вазу для фруктов. Уже через несколько секунд огонь полностью сожрал излитую на страницах письма душу, оставив в вазе лишь серый безмолвный пепел.


(цикл 'Время перемен", часть первая)