Камень. Суд. 1941 год, ноябрь. Уфа

Суд
(глава из биографического романа «Камень», автор - Владимир Шабля).
1941 год, ноябрь. Уфа.

С самого утра Пётр находился в возбуждённом состоянии. Ведь сегодня должно было состояться заседание судебной коллегии по его делу. В отличие от предыдущих дней, он практически не участвовал в камерных разговорах; вместо этого все мысли сконцентрировались на предстоящем судьбоносном событии. Почти физически парень ощущал, как напрягаются нервы в его измученном организме, как с каждым часом они всё больше слабеют и всё хуже справляются с волнением.
Лязгнули засовы, открылось окошечко: это принесли обед. Получив свою порцию еды, Петя, пожалуй, впервые с момента ареста ощутил отсутствие аппетита. Однако удивление по этому поводу было мимолётным; само собой пришло решение – заставить себя съесть пайку, чтобы иметь силы для достойного участия в предстоящем суде.
Время шло. Сознание заполонили одни и те же эмоции, без конца роящиеся в голове и поочерёдно сменяющие друг друга в беспорядочном броуновском движении:
– Ну, когда, наконец, за мной придёт охрана?.. Скорей бы!.. Это чёртово ожидание, эта неизвестность просто невыносимы... Так скоро я совсем изойду на нет... Быстрее разом разрубить этот узел!.. Всё что угодно – только не бездействие!.. Когда же в конце концов суд?.. Какой приговор меня ждёт?..
Во второй половине дня, когда нервы Петра были уже на пределе, всё-таки произошло запланированное событие: открылась дверь и из уст охранника раздалась чёткая команда:
– Заключённый Шабля Пётр – на выход!
Дальше для измученного ожиданием парня всё происходило как в тумане – ходьба по коридорам, поездка в «воронке», кусочек Уфы, мимолётом промелькнувший где-то сбоку во время перехода в здание суда.
Тем не менее это были вполне понятные и предвидимые действия. И именно их ожидаемость и логичность в совокупности с динамичностью происходящего позволили нервам Петра восстановиться. А когда он попал в зал, где должна была заседать Судебная Коллегия по уголовным делам Верховного суда Башкирской АССР, организм будто бы встрепенулся, мобилизовал свои силы и был готов к предстоящим событиям.
– Встать! Суд идёт! – гонгом прозвучала в зале суда сакраментальная фраза.
Петя стоял на отведённом для подсудимых месте. Двое охранников с винтовками находились по бокам от него.
Парень внимательно наблюдал за формальными судебными процедурами. Вот огласили состав суда: назвали фамилии, имена и отчества судей, их регалии. В память особо врезалось услышанное первым имя председателя – Роза... Именно она зачитала присутствующим суть дела. Затем Петру разъяснили его права. И вот наконец решающий момент: председательствующая произнесла судьбоносную для него фразу:
– Слово предоставляется государственному обвинителю Валееву Тимуру Амировичу, старшему следователю прокуратуры Башкирской АССР.
Подсудимый застыл в напряжённом ожидании. Он неотрывно смотрел на прокурора. В это время единственная, но судьбоносная мысль затмила мозг:
«Откажется от обвинения или нет? Сдержит или не сдержит слово?»
Валеев поднялся, одел очки, поправил свои бумаги, быстро окинул взором зал.
– Уважаемые председатель и члены Судебной Коллегии! – обратился он к судьям. – Уважаемые присутствующие! Внимательно изучив материалы предварительного следствия по рассматриваемому делу, я пришёл к заключению, что они не подтверждают наличия в действиях подсудимого Шабли Петра Даниловича состава преступления. Поэтому я отказываюсь от обвинения и прошу вынести подсудимому оправдательный приговор. Кроме того, довожу до сведения уважаемых судей, что Шабля Пётр Данилович написал заявление с просьбой отправить его на фронт, чтобы с оружием в руках защищать нашу советскую Родину от немецких оккупантов.
«Слава Богу! Прокурор сдержал слово!» – про себя возрадовался Петя.
У него будто бы гора свалилась с плеч, и он даже слегка улыбнулся. Благодарными глазами парень пристально смотрел на Валеева, пытаясь хоть как-то выразить ему свою признательность за поистине геройский поступок.
Тем временем в зале суда произошло замешательство. Ведь дело принимало неприятный оборот. Растерянные судьи стали раз за разом переглядываться между собой. Было ясно, что без обвинительного заключения дальнейшая судебная процедура теряет всякий смысл. Не зная, что предпринять, председательствующая предпочла ретироваться, чтобы в спокойной обстановке, вместе со своими коллегами найти выход из сложившейся ситуации.
– Суд удаляется в совещательную комнату для принятия решения; на это время в заседании объявляется перерыв, – промямлила она, и весь состав судебной коллегии покинул зал.
Отсутствие в зале судей как-то сразу сняло напряжение со всех присутствующих. Они начали разговаривать между собой. В ожидании оправдательного приговора, стража отошла от подсудимого и уже позволила ему свободно передвигаться по залу заседаний. Тот сразу же подошёл к прокурору.
– Спасибо Вам, Тимур Амирович! – от всей души поблагодарил он. – Я полностью оправдаю Ваше доверие: буду бить фашистов, на сколько хватит сил!
В ответ Валеев слегка кивнул головой и прикрыл веки.
Обрадованный благоприятным ходом процесса, Петя мыслями был уже на передовой. С присущим ему ярким воображением парень представлял широкие украинские поля, и он в составе Советской Армии с оружием в руках бьёт фашистов, доказывая на деле свою верность идеалам Ленина-Сталина!
Наконец судьи возвратились из совещательной комнаты. И после соблюдения обычных формальностей председатель, стоя посередине между остальными судьями, огласила приговор:
– Обвиняемый Шабля Пётр Данилович признан виновным в совершении преступлений по статьям 19-58-2, 58-10, 58-11  УК  Р.С.Ф.С.Р. и приговорён к лишению свободы сроком на 7 лет с отбытием в исправительно-трудовых лагерях со строгой изоляцией и с последующим поражением в правах сроком на 3 года…
Услыхав эти слова, Петя понял, что рухнула последняя его надежда на справедливость, но ум упрямо отказывался принимать свершившийся факт.
«Как так?! Это ошибка! Ведь прокурор отказался от обвинения!» – стучался в мозг резонный вопрос.
Когда же стало ясно, что это правда и сделать больше ничего нельзя, страшная информация повергла Петра в шоковое состояние.
«Измена Родине, шпионаж, попытка свержения социалистического строя…» – приговор не укладывался в голове молодого человека, выглядел издевательской насмешкой в театре абсурда, а в конечном итоге – крушением всего, во что так яро он верил, к чему стремился, чему планировал посвятить свою кипучую молодую энергию, яркий ум и недюжинные организаторские способности.
Судебная процедура всё ещё проходила какие-то завершающие стадии, кто-то что-то говорил, но Пётя уже ничего не соображал и не слушал: стоял как в воду опущенный. Только по дороге обратно в тюрьму способность мыслить возвратилась к нему.
«Теперь всё. Жизнь пошла под откос, – констатировал только что осуждённый. – Теперь он – зэк, лишённый будущего, враг народа, прокажённый».
Злость подступила к самому горлу Петра и с силой сжала его в невыносимом спазме, принося осознание своего печального статуса: он – изгой среди подобных ему изгоев, из которых социалистическая Родина выжмет все соки. Она должна сломать их всех – всех, кто решил, что чем-то отличается от остальных. А кто не сломается – должен умереть, ударным рабским трудом прокладывая дорогу социалистическим идеям в лагерях!