Тонкая грань

Блаженная

Летнее утро на центральном рынке похоже на  Сорочинскую ярмарку – ярко, шумно, жарко и пахнет малиной. Продавцы и покупатели, шутя,  ругаются  но, в конце концов, сходятся в цене и  ягоды отправляются витаминными посланниками лета в дома и квартиры на высокие этажи радовать народ. И ничто не может нарушить этот уклад жизни  вот уже ни одно столетие. Меняются экипажи и ямщики, меняют шляпки и  наряды дам, меняются деньги, меняется даже общественно-политический строй в стране, но рынок, что в народе зовётся «базар», остаётся неизменным во всей своей красе.
-  Люська, одноклассница! Привет!  Вот, первый раз после школы увиделись. И где? На базаре!
- Тань, так это ж такой закон – кроме церкви и базара и встретиться негде!
- Пойдём вон в то кафе, посидим в тенёчке , молодость вспомним.
- Пошли, «старуха»!
Девушки, которым было едва за двадцать, направились к летнему кафе,  удобно устроились за столиком, заказали кофе.
- Люся, а ты всё такая же красивая, яркая…Даже ещё красивей стала. Замужем?
- Ой, раскудахталась, нашла красавицу. Обыкновенная я, Танюша, обыкновенная! Нет, не замужем и пока не собираюсь. Учусь в медицинском институте, на третий курс перешла. На каникулы к родителям приехала.
Люся, конечно, скромничала. В классе она была самой красивой девчонкой и этим обстоятельством определялось её поведение – слегка стервозная с мальчишками, не любительница флирта, она всё равно всеми обвинялась  в том, что отбивает кавалеров у подруг, и это делало её ещё стервозней. В остальном же она была хорошей девочкой, училась с интересом, увлекалась рисованием, помогала слабым в учёбе, любила общаться с умными людьми.
- А ты, Танюха, как? Чем занимаешься?
- Я техникум железнодорожный закончила, работаю по направлению на узловой станции, сейчас в отпуске и тоже к родителям приехала погостить. Собираюсь замуж осенью. Вот, как то так. – Улыбнулась девушка.
Они пили кофе и вспоминали одноклассников, кто,  где сейчас и кто чем занимается.
- Таня, а ты не встречала Марину Миронову после школы?
- Блаженную? Нет, не приходилось видеть.
- А почему она на выпускном балу не была, не знаешь?
- Та, не знаю. А чего ты ней так заинтересовалась? Она же не от мира сего была. Никогда не злилась, ни с кем не сорилась, её обидеть невозможно было даже – улыбается на любую колкость. Нет, точно ненормальная она была…
-  Да, нормальная она была, нормальная. Просто дома у неё мрак был – мама родила братика и слегла, проблемы со спиной. Отец, который был против рождения мальца, ушёл к молодухе. А вся забота о больной маме и маленьком братике легла на Маринку.  И она тянула всё, не жалуясь. Что ей наши колкости были? Чепуха.
-  Откуда ты всё это знаешь, Люсь?  Вы ж, вроде, на разных полюсах были. Ты активная, на виду. А Марина – тихоня, на задворках. Хотя, училась она не плохо, это факт.
- Её однажды парни доставали своими шуточками, я стала на защиту, проводила её домой, она мне кое- что по дороге и рассказала. А потом выпускные экзамены, суматоха и я вспомнила, что не видела её на выпускном, уже,  уехав из города. Не хорошо так получилось…
Девушки, выпив ещё по чашечке кофе, насладившись воспоминаниями, распрощались и поспешили на рынок за покупками.

         Поножовщина

Станислав Григорьевич Ковров на изломе эпох перепробовал себя во многих видах деятельности. Возил и торговал оргтехникой, держал фитнес зал, даже, мини пекарню открыл.   Был он человеком предприимчивым, находил общий язык с «крутыми перцами», не лез на рожон. Постепенно  все виды деятельности сошли на «нет», и осталось только два заведения, где он был царь и бог, то есть – хозяин. Элитный ресторан Палермо, единственное заведение такого класса в городе, репутацией которого он очень дорожил и детское кафе  Капитошка, расположенное в очень удобном месте и приносившего стабильно высокую прибыль.
В работе ему помогал племянник Андрей. Парень,   отец которого умер рано,   решив, что теперь ему всё позволено, ввязался в мутную компанию. Тогда его мать, сестра Станислава, и попросила брата взять  сына под своё крыло. Он взял и не пожалел. Парень работал управляющим в ресторане, был красив, контактен, дипломатичен. Честь и честность для него не были пустым звуком.  Короче, он был на своём месте. Первое собеседование при приёме на работу, тоже, проводил Андрей. И дядя ему полностью доверял.
- Стас, я принял на освободившееся место официантки девушку. Симпатичная, вежливая, серьёзная, зовут Марина. Привести для знакомства?
- Нет. Не надо. Если тебе понравилась,  оформляй.
Так, Марина Миронова, которую одноклассники называли блаженной, начала свою трудовую  деятельность в должности официантки. Она, по-прежнему, была очень спокойной, мягкой в общении. Только, после школы улыбка стала редким гостем на её лице.
Станислав, наблюдая её в работе, остался доволен – проворная, аккуратная, всегда держала дистанцию с подвыпившими клиентами. Но если надо было, могла помочь подняться из-за стола «перебравшему» и провести к выходу. Она умела  понять, когда в её помощи нуждались на самом деле, а когда притворялись, чтобы только прикоснуться к её девичей стройной фигуре.  Так, в работе,  проходили дни, месяцы…
Войдя в ресторан с чёрного хода, Станислав направился в свой небольшой кабинет, когда увидел, что в кладовке включен свет. «Опять Андрей не выключил, шалапай» - подумал, открыв дверь в кладовку, спросил.
- Есть кто живой? Аааа,  это ты, красотка, ну вот ты и попалась – пошутил он, увидев Марину. В руках у неё был нож, которым она пыталась вскрыть коробок. Увидев Стаса, она вытянула руку с ножом вперёд, наклонила голову и прошипела.
- Не подходи…Убью…
Он посмотрел удивлённо на обезображенное страхом и злобой лицо девушки.
- Прости. Испугал тебя?
- Не подходи!
- Не подхожу, успокойся. Отдай нож, «убийца». Он детям не игрушка.
Забрал нож, открыл коробок с новыми столовыми приборами и вышел, бросив на ходу.
- Не забудь свет выключить.
Сидел в кабинете, курил одну за другой сигареты, и не мог объяснить произошедшее. Реакция девушки на шутку была явно ненормальной. Почему? Не опасно ли держать её в зале ресторана, где попадаются и не такие «шутники»? Ладно, разберёмся. Завтра же поговорю с ней в приватной обстановке, попытаюсь понять причину.
Но на следующий день Марина не вышла на работу. Об этом доложил  расстроенный Андрей.
- Надо бы узнать, как долго её не будет на работе, готовить ли подмену или просто скорректировать график работы официантов? И главное, не предупредила даже по телефону, коза!
- Давай  её адрес. Мне всё равно надо отлучиться, заодно заеду и выясню, что с ней.

Обычный чистый подъезд  в «хрущёвке», нужная квартира, звонок. Из-за двери слышна какая-то возня, потом детский голос спрашивает.
- Кто там? Кто вам нужен?
- Марина Миронова тут живёт?
- Тут. Только Мишки нету дома.
Стас растерялся, не понимая - кто такой Мишка и как всё- таки узнать про Марину? Пока, он размышлял, щёлкнул замок и дверь открылась. За ней стоял мальчик лет 4-5 ти.
- А зачем Вам Мишка?
- Вася! Кто там пришёл? Кого спрашивают? – Послышался женский голос из квартиры.
- Мишку спрашивают.
- Извините, я ищу Марину Миронову, я с её работы. – Громко сказал Стас, обращаясь в комнату.
- Проходите в комнату. Вася, проведи человека ко мне.
Лавируя между самолётиками, машинками и прочей игрушечной техникой, они прошли в  одну из комнат.  На кровати, строго в горизонтальном положении лежала женщина лет сорока, накрытая покрывалом. Волосы её были расчёсаны, собраны заколкой, и покоились на плече, на бледном худощавом лице светились голубизной глаза.
- Вася, принеси табурет гостю. – Ребёнок быстро выполнил задание, и Стас опустился на табурет у кровати.
- Меня зовут Станислав Григорьевич, я хозяин Полермо. Так, Марины нет дома, я правильно понял?
- Очень приятно. А я Анна Николаевна,  мама Марины. Вася называет её Мишка, это производная от  имени Мариша. – Улыбнулась женщина.- Да, Марина ещё утром ушла на работу и ещё не возвращалась.
Пока Станислав думал, как дальше вести беседу, чтобы никому не навредить, послышался звук открываемой двери и голос Марины из прихожей.
- Васька, паршивец,  ты опять игрушки по всей прихожке разбросал? Хочешь, чтобы я их поломала, наступив, или, чтобы поломала себе ноги?
- Это не прихожка, а аэродром!
- Убери, я сказала.
Марина вошла в комнату и умолкла на полуслове.
- Что Вы здесь делаете?
- Ничего. Уже ухожу. Проводи меня. Выздоравливайте Анна Николаевна, рад был с Вами познакомиться. И ты, Василий, будь здоров!
Они молча  вышли из подъезда и свернули за угол дома.
- Почему ты не вышла сегодня на работу? Обиделась на мою шутку? Так, я же извинился. Извиниться в письменном виде, в двух экземплярах? Тебе деньги не нужны при таком положении дел в семье? Что за детское поведение? – Он говорил не громко, но с нажимом. Видел, что щёки девушки залились краской, и она попыталась возразить.
- Не кричите на меня. Я уже взрослая.
- Вот, завтра и увидим, какая ты взрослая. Чтобы была на работе, как штык!
И, отвернувшись, быстро пошёл  к своей машине.
Марина вышла на работу. О их конфликте с директором никто не знал, даже Андрей. И жизнь пошла  по  накатанной колее. Но и на накатанной колее случается сбой движения.

          Рецидив

Станислав Григорьевич набрал номер телефона зав. Здравотделом исполкома, бывшей своей любовницы Талии Антоновны. Связь их прекратилась давно, по обоюдному согласию и отношения остались дружественными.
- Алло, Таля?
- Для кого Таля, а для Вас, Станислав, исключительно Талия Антоновна. – Узнав его голос, женщина сразу перешла в шутливое наступление. Обменявшись чисто формальными вопросами о делах, семье, здоровье, она спросила прямо.- У тебя что-то случилось? Не у тебя? Рассказывай.
Станислав кратко рассказал о семье  Марины, болезни мамы, воспитании ней ребёнка, будучи прикованной к кровати и спросил.
- Как же так может быть, что они не под опекой государства? Всё держится на старшей дочери. А она, очевидно, уже не выдерживает, психика даёт сбои.
- Милый, чтобы получать помощь надо о ней не просить, а громко вопить, стуча во все двери. Бюрократическая машина, сам знаешь, какая «тормознутая». Давай  данные, я посмотрю, что можно сделать или  почему они выпали из под контроля социальных служб.
- Таля, если нужны будут средства, ты мне звони, хорошо?
- Мальчик влюбился? Шучу, шучу, не злись. У нас, кроме государственной помощи есть помощь благотворительной международной организации. Так что, думаю, обойдёмся без твоих денег.

Через некоторое время Марина зашла в кабинет Стаса и несмело попросила.
- Можно мне работать только до 17 часов?
- Что-то случилось?
- Да…Нет…Не совсем… Маму увезли в областную клинику на операцию, а Ваську не с кем оставлять после садика.  Я думаю, что это на пару недель всего.
- Хорошо. Я скажу Андрею, он составит график с учётом твоей просьбы. Ещё что-то?
- Вы не в курсе, почему они сами приехали к нам домой, сами забрали и сами отвезли в область? Раньше даже участкового врача не дозовёшься, если надо было…
- Нет, я не в курсе. Может очередь подошла или  какое другое  объяснение есть?
Марина посмотрела  Станиславу в глаза, во взгляде было сомнение. Но всё же  сказала, вздохнув.
- Может быть – и вышла.
 Анну Николаевну прооперировали, она прошла реабилитацию и, вернувшись домой, занималась воспитанием сына, получая пособие по инвалидности и алименты на ребёнка. Марина работала, походка её стала легче, улыбка посещала её лицо теперь чаще, на лице появились первые штрихи косметики. Но туча снова закрыла солнце…
Станислав Григорьевич только  пришёл на работу, когда услышал непонятный шум, суматоху и поспешил  в зал. Навстречу ему Андрей вёл Марину, лицо её было перекошено, знакомым ему, выражением страха.
- Что случилось?
- Марина вогнала нож в стол, едва не проколов руку посетителю.
- Налей ей успокоительное и будь рядом с ней! Я попытаюсь утрясти конфликт с посетителем.
В зале почти не было людей, время раннее, слава Богу – подумал Стас. Подошёл к посетителю, представился и пригласил в  кабинет для обсуждения  возможности компенсации морального урона.  В столе торчал нож…
Директор ресторана понимал, что  конфликт не возник на пустом месте, что, очевидно, мужчина позволил себе лишнее в отношении официантки, и это было её ответной реакцией. Но сейчас разбираться в причинах и следствии он не стал и  изображал  разгневанного руководителя, полного решимости уволить нерадивую работницу, и компенсировать моральный ущерб глубокоуважаемому посетителю бутылочкой настоящего французского коньяка и  ужином за счёт заведения.  От ужина клиент отказался, взял коньяк и ушёл.
Стас перевёл дыхание и отправился  к Андрею.
- Как она?
- Нормально. Молчит только. Ведь этот чмырь что-то ей сказал или сделал? Не могла же она просто так….
- Ладно, не кипишуй, рано или поздно мы всё узнаем. А пока иди, работай, а я отвезу Марину домой.
На девушку больно было смотреть – серое лицо, потухший взгляд, растрёпанные волосы. Молча села в машину, молча ехала, молчала, когда Станислав свернул к набережной небольшой речки, пояснив.
- Тебе нельзя в таком виде домой, перепугаешь близких.
Остановил  машину, вышел, закурил. Марина не пошевелилась. Сидела ровно, не касаясь спинки сидения, руки лежали неподвижно на коленях, взгляд, пугающий своей отрешённостью, был устремлён в неизвестность. Один Бог знал, что происходило сейчас в её голове.  Стасу стало страшно, и мелькнула мысль – может, всё же в скорую помощь отвезти, от греха подальше?
Но решил, всё же попробовать вывести её из состояния прострации сам.
- Марина, я знаю, что у тебя была причина снова схватиться за нож. Мне нужно знать эту причину. И понять её. Иначе, я буду бояться выпускать  тебя в зал. Ты слышишь меня? Не молчи. Наш конфликт с ножом в кладовке остался  нашей тайной. Тайной двоих.  Всё что ты мне скажешь здесь и сейчас, так же останется только между нами. Но твоё молчание  не прояснит ситуацию, поверь.  Посетитель пошутил неудачно или прикоснулся к тебе, что он сделал?
Девушка повернула голову, посмотрела в глаза начальника. Она стала старше. Она выглядела сейчас даже старше него, хотя реально между ними была разница в возрасте больше 10 лет. И старше был он.
- Ты уверен, Станислав Григорьевич, что хочешь знать первопричину произошедшего? Оно тебе надо? Я завтра уволюсь и всё у вас снова станет  стабильно, статично… А вот, если я сейчас раскрою рот со своими откровениями, ты больше никогда не сможешь смотреть на мир глазами прежнего  Стаса. Подумай хорошо.
- Я рискну стать другим, но должен понять причину. Человек с нормальной психикой,  молодая девушка, не станет без веской причины хвататься за нож.
Марина, помолчав какое-то время, вздохнула и приняла решение.
-  Хорошо. Я расскажу. Раскури мне сигарету, пожалуйста. – Марина, затянувшись несколько раз, затушила сигарету, закрыла глаза, откинула голову на спинку сиденья и заговорила. Предложения были короткими, как удары кнута, разгоняющего лошадь на скачках…
 - Про мою семью ты знаешь всё. Один «герой» только остался за кадром – мой и Васькин отец.  Мама забеременела, «залетев», когда я была уже старшеклассницей. Отец сказал – родишь, я уйду. И ушёл. А мама не смогла сделать аборт, считала, что отец, увидев младенца, одумается. Нет. Не одумался.  Ваське был год, когда у мамы начались проблемы с позвоночником. До двух лет она ещё делала над собой усилия и ходила, а потом слегла совсем… Но, знаете, нам троим без него было хорошо. Мы любили друг друга, жалели друг друга, верили, что мама выздоровеет и всё у нас будет хорошо. Я училась, ходила на волейбольную секцию, собиралась поступать в институт на факультет иностранных языков… Всё было  нормально до того майского вечера в выпускном классе.  Я вышла со спортзала,  и направилась домой. Вечерело, недалеко от школы стояли два моих одноклассника и незнакомый мужчина.  Они стали отпускать сальные шуточки, но я не обращала внимания, ускорила шаг и успела дойти до того переулка…. А там этот мужик меня догнал, толкнул на землю и сказал, что от него ещё никто не убегал, если он хочет… Он стащил с меня брюки и… Эти два урода стояли и с интересом наблюдали, а когда он кончил попытались сделать то же самое . У  Женьки Новикова получилось, а мелкий, Олег Падалкин, не смог и со злости стал меня душить, закрыв рот и нос ладонью… Женька его оттянул и они ушли… А я осталась лежать на оплёванном грязном асфальте…
- Всё! Хватит. Я понял - тот,  кто первым тебя изнасиловал, был сегодня у нас в ресторане. Да?
- Да… Он не просто был у нас, он узнал меня и сказал – ну что, сладенькая, повторим, тебе же понравилось?  И я ему чуть нож в глаз не всадила.
Марина задрожала всем телом, стала хватать ртом воздух и, выскочив из машины, начала  рвать. Рвота была  настолько интенсивной, что  вслед за желудочным соком пошла желчь. Девушка держалась за дерево, стараясь не упасть. Станислав принёс бутылку с водой из машины,  заставил её сделать несколько глотков и усадил на заднее сидение авто, оставив открытой дверцу. При этом  он не мог сказать ни слова. Стоял рядом и только подносил бутылку с водой к губам девушки. Она постепенно успокоилась и заговорила снова.
- Прошёл слух, что эти два урода проигрались ему в карты, а я была сдана в счёт долга. Такса у него такая была – «целочку» ему подавайте. Выпускной вечер, институт -  всё пошло прахом. Сначала я боялась, что об этом узнает мама, и это её добьёт. Потом боялась беременности, потом я боялась венерического заболевания…  Я ни с кем не могла об этом поговорить, никому не могла выплакаться. Я словно палочка Коха закальцинировалась в этой жизни – ни живая, ни мёртвая…  И только Васька и мама, забота о них, не дали мне сделать тогда  последний шаг.  Тогда я выстояла. Сегодня вернулась туда снова … И буду возвращаться снова и снова, всю свою жизнь…
Слёзы покатились по щекам, как неожиданный дождь с безоблачного неба. Марина их не вытирала. Весь её облик выражал усталость и безразличие, она даже не всхлипывала. А  Станислав стоял рядом и чувствовал злость от своей беспомощности. Пожалуй, впервые в жизни, он был бессилен помочь человеку в беде. 
- Прости, что заставил тебя пережить это снова. Я не думал, что это всё так страшно. Прости.

         Правовая коллизия

Марина привела себя в порядок, и Станислав отвёз её домой. Нервный срыв выдавали только покрасневшие глаза и бледность. Договорились, что на работу пару дней она не выйдет. А потом будет видно.
Станислав вернулся к закрытию ресторана. Всё работало «стабильно и статично», как сказала Марина. Только, «раненный» стол убрали из зала.   Преступление без наказания порождает новое преступление.  Он слышал это правило ни один раз. Сегодня  увидел его воплощение    в жизнь.
Найдя видео сегодняшнего происшествия на видеозаписи, (безопасности ради,  в ресторане работали видеокамеры), распечатал фото  посетителя, записал по памяти имена двух других  участников преступления и отправился в бильярдную, где мог находиться нужный ему человек – его адвокат и юрисконсульт, давний товарищ и друг Саша  Стоякин.

- Стас, то, что ты задумал не лезет ни в какие ворота! Это не просто глупо, это противозаконно.
- А то, что сделали эти твари с девчонкой – законно?! А то, что они продолжают над ней глумиться – законно?
- Она расплачивается за то, что не заявила на них сразу. Групповуха.  Они сели бы надолго.
- Может сели бы, а может - нет. Их адвокаты могли запросто доказать, что девочка сама их изнасиловала. А её семья могла не пережить суда и позора. Мне ли тебе рассказывать о судебных ошибках, ушлых нечистоплотных адвокатах и судьях? Саня, ты меня знаешь, я далеко не ангел. Я сам часто  ходил по этой тонкой грани в делах бизнеса, в бизнесе - не в жизни. Но! Есть преступления, которые нельзя оправдать с позиции  человека. Что  отличает человека разумного от животного, руководимого инстинктами? Что?!   Ты можешь сказать мне? Мне проще понять убийцу, который убил в порыве злобы, ревности, зависти. Но нападение и насилие из похоти
беззащитной девчонки, что это если ни физиологический инстинкт? Нет. Не могу понять. Животные… Хуже животных.
- Ого, куда тебя занесло.  Скажи мне честно – у вас с этой Мариной было что-то? Кто она тебе, что ты хочешь пуститься в такую авантюру?
-Прекрати!  Я её работодатель и ничего более.  Да, и какая разница? Для меня она сейчас ребёнок, сестрёнка, которую  окунули в дерьмо в начале жизни, исковеркав судьбу.  Этот гад,  в моём ресторане,  попытался  её снова унизить. Им, троим,  сошло всё с рук, и они рано или поздно снова напакостят, не важно,  вместе или по отдельности. Посадить их уже не получится, время ушло, так, пускай испытают страх хоть какое-то время и выплатят девушке компенсацию за моральный ущерб.
- Ты хочешь, чтобы я участвовал в этом рискуя потерять лицензию? Хорош друг.
- Ладно, проехали. Прости. Кажется я от злости стал плохо соображать.  Поищу кого-то менее принципиального, кто согласиться организовать всё за хороший гонорар.
Бокал из-под пива, который Саша Стоякин вертел в руках, пролетел над головой Стаса, ударился о стенку, разлетевшись на мелкие осколки. Но тот не пошевелился.
- Ты, Стас, интриган и подлец! Загнал  меня в угол и ещё пытаешься задеть за живое! Я – не друг, я – трус, я …
Адвокат вскочил на ноги и стал мерять шагами пространство у столика, сжимая кулаки в карманах.
Время было позднее, далеко за полночь.  В бильярдной посетителей было мало, да и те не обратили внимания на конфликт за столиком. Бармен вышел из-за стойки и молча убрал осколки, даже не взглянув на  виновника погрома.  Тут играли, общались и решали вопросы люди солидные, уважаемые.  И отношение к ним было соответственное - уважительное.
Станислав молчал.  В глубине души, отчасти, он был согласен с другом – наказать виновных по закону не получится. Но и отступиться он уже не мог – слишком глубоко его зацепила мерзость совершённого троицей преступления. Людей, которым он доверял бы полностью, и которые могли бы помочь,  в его окружении было не так много. Саша был проверенный в лихие времена их  молодости, был верным и преданным.  Стас знал -  эмоции друга скоро затихнут и он, остыв, предложит варианты. Поэтому сидел молча за столиком и просто ждал.
- Завтра в девять у меня. Помозгуем. – Бросил друг и, продолжая ругаться, быстро направился к выходу.
Станислав оставил деньги на столике и вышел  на улицу спустя  некоторое время. На город надвигалась гроза. Свинцовое небо вонзало в землю молнии, порывы ветра раскачивали деревья, пытаясь пригнуть их к земле. Но те не поддавались, и выпрямлялись после каждого порыва, простирая свои ветви к небу, словно прося защиты у Всевышнего.
 Погода соответствовала настроению Станислава  Григорьевича, и он только сейчас понял - насколько сильно устал от событий прошедшего дня. Сев за руль авто, не спеша поехал домой. А  зачем спешить?  Его там никто не ждал. Ника, гражданская жена, возлагающая большие надежды на их совместное будущее, где она будет женой ресторатора порхать по светским раутам, поняла, что «миссия не выполнима» и ушла, полгода назад,  к родителям. В её красивом теле не было места сопереживанию и заботе о муже рестораторе.  Плотское наслаждение не стало тем цементом, который связал бы их навсегда.  Кажется, Ника нашла уже себе утешение. А Стас хорошо чувствовал себя один. Нет необходимости соответствовать чьим то запросам,  и оправдывать чьи-то ожидания.  Вот, и сейчас не надо объяснять – почему он день посвятил судьбе чужой, по сути, девочки  и  домой едет среди ночи.

      Суд

Номер люкс в гостинице был снят и подготовлен заранее.  Саша со  Стасом проработали всё до мелочей. Антураж игрового зала – слабо освещённая комната с ярко освещённым большим круглым столом в центре, «участники  игры», переодетые работники охранной фирмы,  аппаратура видео фиксации. Участники давних событий были оповещены, все порознь, о «большой  и важной игре» и от них была получена гарантия участия. Остаётся загадкой, о чём они думали, заглатывая наживку, но в назначенное время все трое по очереди вошли в номер люкс, совершенно,  добровольно и в хорошем настроении. Адвокат находился в соседней комнате и за происходящим наблюдал по монитору, это было жёсткое  требование Стаса – друг  не должен быть участником происходящего, а быть сторонним наблюдателем  и вмешаться только, если друг перегнёт палку.
 Выйдя к гостям, Стас,  одетый в строгий костюм и галстук, познакомился с вошедшими,  и пригласил за стол, на котором лежала колода карт. Остальные «игроки» оставались в тени, пара из них заняла место у двери.  Старший, из вошедших, узнал Стаса,  по его лицу пробежала тень беспокойства. Но именно в это время его пригласили за стол.
- Уважаемые игроки, предлагаю вам играть в очко, как вы играли в этом составе несколько лет назад. Кстати, кто тогда выиграл? Вы Юрий ?  А эти товарищи отдали вам тогда карточный долг? Да. Отдали, я знаю. Они отдали вам на откуп девушку девственницу, свою одноклассницу. Просто сюжет из сказки – дракон питался девственницами…
Теперь беспокойство уже исходило от всех троих. Они всё чаще бросали взгляд на дверь, в надежде выйти из номера целыми и невредимыми.
- Но Вы пошли дальше сказочного Дракона,  Вы решили, что имеете право регулярно напоминать девушке о том, кто «съел» её девственность и её будущее заодно. Что и сделали пару дней назад в ресторане Палермо. Только чудо спасло Вас от того, что могло превратить Вас в дракона одноглазого – она вонзила нож в стол, рядом с  рукой, хотя намеревалась попасть в глаз.
Помолчав несколько минут, давая возможность игрокам за столом переварить  информацию, Станислав продолжил.
- Теперь, собственно, то ради чего я вас тут собрал.  Вы тем майским вечером совершили  групповое изнасилование несовершеннолетней. А это преступление относится к особо тяжким. Девушка, мама которой была прикована тогда к постели, не заявила на вас, сохранила всё в тайне, боясь убить её. Но кое- что она всё же сберегла. Улики – одежду со следами насилия, с вашей спермой. Или Вы пользовались презервативами? Не думаю. Эти улики сейчас у адвоката, который готовит иск в суд. И вас однозначно посадят. Даже, если вы наймёте армию адвокатов.
Стас замолчал, встал, прошёлся по комнате, стараясь сохранить самообладание. В это время из-за стола послышался голос Олега Падалкина.
- Я не насиловал, моей спермы там нет! Так, что я пошёл. – Подошедший сзади охранник положил руку ему на плечо, не позволив встать.
Станислав обошёл стол и положил перед каждым лист бумаги и ручку.
- Да? Ты не насиловал или не смог ? Ты не душил её, закрыв нос и рот?  Вот, и напиши на этой бумаге - как всё было. И вы тоже опишите тот вечер в нескольких предложениях, товарищи насильники.  Напишите честно. А потом я предложу альтернативный вариант решения возникшей проблемы.
- Вы не имеете права держать нас тут! – Закричал  Новиков Евгений. – Без адвокатов и без причины…Вы знаете, кто мой отец? Он вас всех в порошок сотрёт, когда узнает!
-  Я знаю, кто твой отец. Он один из уважаемых людей в городе, работник  исполкома при должности. Люди его знают, как честного и порядочного  человека уже много лет. Думаешь, он станет спасать сына насильника? Пишите, господа, пишите. Время идёт.
Сев за стол и перечитав листки с написанным текстом, Станислав, убедился, что хронология событий была изложена достоверно. Хотя, повествование и не содержало определения «насилие». Оно было заменено на выражения - «занялись сексом, вступили в половую связь». Но в данный момент точность формулировки  не имела значения.  За столом повисла напряжённая тишина. Олег ёрзал на стуле, как непоседливый ребёнок.  У Жени лицо покрылось красными пятнами.  Один Юрий, самый старший из троицы, сидел спокойно, только, взгляд из-под лба,  который пересекала глубокая морщина, выдавал внутреннее напряжение. Очевидно, в мыслях он искал свой «альтернативный вариант» решения проблемы.
Сложив и спрятав листы с откровениями во внутренний карман, Стас заговорил.
- Так, вот. Деньги, которые вы потратите на адвокатов, и которые  не дадут вам гарантии от тюрьмы, вы можете потратить на компенсацию нанесённого морального вреда потерпевшей. Да, эта полумера не вернёт девушке девственность, не вернёт ей  веру в добро и справедливость. Но, возможно, поможет получить образование или отправиться в путешествие или… Я не знаю, на что она потратит эти деньги. Но лишними они ей не будут, точно. Это не шантаж и не вымогательство, как может вам показаться. Это имеет чёткую терминологию  в юриспруденции – возмещение морального ущерба. Или вы считаете, что не нанесли его, изнасиловав девчонку?  Разница этой компенсации только в том, что заплатите вы её добровольно, без решения суда. Думайте.
- О какой сумме идёт речь, и будут ли гарантии от уголовного преследования? – Впервые подал голос Юрий.
- Сумма? По 200 тысяч с носа.
- Долларов?!
-Нет. Я реалист и патриот. В национальной валюте. Гарантии будут только при условии, что вы ничем и никогда больше не напомните потерпевшей те события, а уж тем более не будете бахвалиться, как сделали это в Палермо и получили приз, французский коньяк, от  директора. Решить вопрос мы должны здесь и сейчас. Или – заявление, суд, тюрьма. Или - выплата вами компенсации. Третьего пути я не вижу.
- Я согласен. Нужен банкомат. – Дал согласие «первопроходец», очевидно понимая, что  это мизерная сумма против десяти лет тюрьмы.
- Карточку и код на стол. Один из охранников снимет деньги.
- Мне нужно позвонить отцу. У меня нет такой суммы, я студент. – Неуверенно, едва слышно отозвался Новиков. Пример старшего по возрасту подельника, очевидно, возымел действие,  и от наносного пафоса сына чиновника  не осталось и следа
- Звони. – Охранник поставил на стол телефон.
- А у меня нет,  и никогда не было такой суммы! И у моих родителей её нет! И взять негде! Так, что мне теперь одному в тюрьму за троих садиться? – У Олега началась истерика. Его подельники стали предлагать варианты, где можно взять, занять деньги, что можно заложить в ломбард или срочно продать. Вся суматоха за столом закончилась тем, что Олег написал расписку на имя Юрия, что занимает у него 200 тысяч и обязуется вернуть в течение года с процентами.
Юрий позвонил и попросил принести деньги в холл гостиницы своего брата, соврав, что проиграл крупную сумму. Он прекрасно понимал, что из номера они должны  выйти все вместе. Хоть один из них, попавший в поле зрение правоохранителей,  потянет за собой всех.
В двери номера громко постучали. Станислав дал знак охранникам открыть двери и впустить  посетителя. В номер вошёл высокий седовласый мужчина, отец Евгения Новикова. Оглядевшись, он громко спросил.
- Что тут происходит, чёрт возьми?!
- Папа, я тебе потом всё объясню…Дома… Ты деньги принёс?
- Я должен знать, за что отдаю эти деньги!
- Вы отдаёте деньги, как компенсацию, вот за это. Знаете почерк своего сына? – Станислав достал из кармана листки, исписанные троицей, отделил листок Новикова и протянул его отцу.
Судя по времени, отец прочитал лист ни один раз. Подняв голову, жестом попросил  два других листка, прочитал,  сложил,  вернул, швырнул конверт с деньгами на стол.
- Я могу его забрать?
- Да.
- Последний вопрос… - Мужчина замялся, пытаясь сформулировать вопрос.
- Из этого номера не выйдет наружу ничего, не переживайте – опередил его Стас. – Лично Вашей репутации ничего не угрожает.
- Папа, я…
- Иди в машину!- Грубо оборвал отец. - Я надеюсь, Вы держите слово?
- Безусловно.
Через час сумма компенсации морального ущерба была собрана. Троица покинула номер. Охранники, получив щедрый расчёт за конфиденциальность задания, тоже ушли. За столом сидели Станислав Ковров и  Саша Стоякин молча пили коньяк и играли в подкидного дурака.  После всего произошедшего за последние несколько часов у них не осталось сил ни на анализ, ни на разговоры. Это всё будет завтра.

         Искажённое восприятие

Позвонив Марине, Стас предложил встретиться на «нейтральной» территории для оформления её увольнения с должности официантки.
- Почему не в ресторане? – Прозвучал вопрос.
-Подумал, что наше заведение вызовет у тебя неприятные воспоминания. А вот, кафе  на воде на берегу озера, позволит расслабиться и отдохнуть. Жду тебя в Бризе через час. – Отключился резко, чтобы не услышать отказ.
Прошло два дня после событий в номере гостиницы. Всё было переосмыслено и проанализировано ним вместе с другом Саней Стоякиным. Они решили, что сработали не плохо, если не учитывать  опасного блефа о «сохранённых уликах». Но, как говорится, победителей не судят. Полученные деньги он перевёл в твёрдую валюту,  и намеревался сегодня отдать их девушке. Где-то в глубине души он боялся, что деньги она не возьмёт и для этого случая у него был запасной вариант  «Б». Хотя воспользоваться ним, ему бы не хотелось.
Вечер был  тёплым, безветренным. Гладь озера отражала огни иллюминации , а за ними не видны были отражающиеся  звёзды и луна. Так цивилизация вносила коррективы в мироощущение, отодвигая  на второй план ценности первичные, вечные, выпячивая искусственный неон. Обо всём этом размышлял Станислав, ожидая Марину. С ним за последнее время произошли перемены, которые он и сам не мог  себе объяснить. Он словно спустился с высоты беспечной, бесшабашной,  самоуверенной  молодости на зелёный, спокойный  берег зрелости, который располагал к неспешности,  умеренности,  анализу,  переосмыслению шкалы ценностей,  смене приоритетов.  И это преображение  ему нравилось.
- Добрый вечер. А комары нас не закусают в таком прекрасном месте?
У столика стояла Марина. Весь её облик, изначально, выражал то, что эта встреча для неё сугубо деловая. Незримый барьер и лёгкая отстранённость при отсутствии улыбки на лице давали чётко это понять Станиславу Григорьевичу. Он улыбнулся про себя – милая испуганная девчонка везде видит подвох.
- Ну, если начнут кусать, мы от них сбежим! Присаживайся. – Встал, подал ей удобное кресло. – Ужинала? Тогда сейчас заказ сделаем. – Он поднял руку и сделал заказ  официанту, который подошёл к столику.
- Рассказывай, как ты, как мама с Васькой?
- Всё хорошо. Вася в школу готовится во всю – учится читать, писать. Мама, как все мамы, преподаватель всех наук сразу. Они в своём дуэте даже меня отодвинули. – На лице девушки впервые за вечер появилась улыбка, такая светлая, тёплая  и милая.
- А тебе обидно и ты ревнуешь?
- Та, нет. Просто интересно наблюдать, как они дружат. Вместе занимаются, вместе гуляют, вместе в кино ходят. Вместе посуду мыть не хотят.  Лучшие друзья. Мама словно старается отдать ему всё недоданное, когда была лежачей. Ну, а я отдышусь, чуть- чуть,  и начну работу искать. Только, теперь что-то более закрытое, подальше от людей.
Принесли заказ, и общение  прервалось неспешным ужином. Вино  Марина едва пригубила.
- Не любишь спиртное?
- Не успела полюбить. – Тихонько засмеялась. – Андрей мне тогда для успокоения вина налил. Видел, как меня рвало от него?
- Тебя рвало не от него, и ты это прекрасно  понимаешь. А Андрей, конечно, ещё тот «врач»! Я же просил налить тебе успокоительного, подразумевая валерьянку или чего-то подобного, что есть в аптечке. Вот, же жук…
С ужином было покончено, на столике паровали две чашечки кофе.
- Марина, а теперь, собственно то, ради чего я тебя позвал. Это расчёт за твою последнюю рабочую неделю и рекомендательное письмо, оно может пригодиться  при поиске работы.
А это компенсация за моральный урон, нанесённый тебе, полученная с насильников.
Марина молчала. Было видно, как лицо её заливается краской, губы сжимаются, дыхание становится поверхностным.
- Это попытка увековечить память о том дне на всю оставшуюся жизнь? Да, Станислав Григорьевич? Чтобы я тратила эти деньги и вспоминала, за что мне их заплатили? За девственность, за молодость, за рухнувшие планы, за искорёженный характер, да? Интересно, на сколько лет мне хватит  этого яда? Знаете чего я не пойму? Зачем Вы всё это делаете?  Сначала помогаете вылечить маму, оплатив операцию.
- Я ничего не оплачивал.
- Может и не оплачивал. Только, врачи зашевелились после Вашего визита к нам. Теперь эта компенсация. Кто Вам сказал, что она нужна мне? Кто? Короче, я благодарна Вам за заботу, хотя и не могу уловить её скрытые  причины.  Денег я не возьму. Простите. – Девушка, взяв конверт с расчётными деньгами, хотела встать. Но рука Станислава прижала её ладонь к столу.
- Сядь и успокойся. Не ищи скрытые причины там, где их нет. Я хотел наказать уродов и наказал их. Деньги ты возьмёшь,  много сил потрачено, и не только моих, чтобы заставить их заплатить.  Да, деньги не вернут тебе многое, утраченное тогда. Но могут помочь осуществить задуманное, получить образование или побывать в далёких странах. Конечно, существует и другой сценарий – деньги гордо не принять, продолжать жалеть свою пропащую жизнь и винить судьбу,  что такие испытания достались именно тебе. И если ты пойдёшь по этому пути, ты должна понимать – эти твари одержали над тобой победу. А ты – проиграла. Деньги это всего лишь расширение возможностей. И ничего больше. А вот то, как ты будешь относиться к ним и к прошлому,   определит твоё будущее. Думай, девочка, думай. Если их не возьмёшь ты, я отдам их Анне Николаевне, пускай она пустит их на образование Васьки. А тебе только останется объяснить ей их происхождение.
- Так не честно! И подло…
- Так, не вынуждай меня поступать не честно и подло.
Какое-то время они сидели молча. Станислав не отпускал  ладонь Марины. Послышался писк комара, прилетевшего на свет настольного светильника.
- Ну, вот, кажется, нам пора эвакуироваться. – Пошутил Стас. – Сейчас вызову такси и отвезу тебя домой.  Марина, освободив руку, не поднимая глаз, положила конверт с компенсацией в сумку.
Ехали молча.  Станислав отпустил такси, провёл девушку до подъезда. Улыбнулся.
- Не злись, малыш. Забудь всё плохое, начни жить, влюбись,  в конце концов.  У тебя впереди ещё вся жизнь!
Провёл кончиками пальцев по её щеке и, развернувшись, направился к выходу со двора. Потом, остановился и, повернувшись, сказал.
- Ты права, у всего есть свои причины. Но беда в том, что мы сами порой не знаем их.  Но рано или поздно, надеюсь,  мы  поймём их. Вот, тогда и наступит момент истины.

      Момент истины

Станислав Григорьевич Ковров лежал на операционном столе. Небольшая но, длительная  боль в правом боку, беспокоившая последнее время, вылилось в банальный аппендицит, осложнённый разрывом.
 Глубокая ночь, четвёртый час идёт операция, пациент, доставленный скорой помощью, тяжёлый,  врачи нервные, срывающиеся с их губ слова ненормативной лексики никем не воспринимаются буквально. Все знают, что это у докторов такой предохранительный клапан от внутреннего напряжения.
- Вера, не спи, давай  дуй за подмогой в травматологию! Их дежурного врача  вместе с операционной сестрой сюда!
- Александр Петрович, нам тут полость мыть надо, чем  они помогут?
- Подменят, дадут нам передохнуть, свежие силы, как- никак. Чтобы сепсиса не допустить нам от усталости.
- Я позвоню, вызову, так быстрее будет.
- Давай!
За окном сереет рассвет. Больного выводят из наркоза и переводят в палату интенсивной терапии. Уколы, капельницы, приборы и тиканье больших настенных часов. Интересно, зачем часы в палате умирающих, какое время они показывают – сколько ушло жизни или сколько осталось? – В затуманенном анестетиками мозгу пациента бродят, такие же,  затуманенные мысли.
Утро, пересменка, другие лица, но всё те же торопливые, и вместе с тем , лаконичные указания врачей, которые медсёстры выполняют быстро и чётко.  Надёжно работающий механизм спасения жизни.  Сколько он пробыл в реанимации? Сутки, трое? Он не знал.
 А сегодня Станислав провёл первую ночь в обыкновенной палате хирургического отделения. Слабость, шов болит, в голове хоть и нет тумана, но мысли, такие же,  мрачные, бессвязные.  Глаза открывать не хочется, яркий утренний свет раздражает.
Лёгкое движение воздуха,   аромат весенних цветов,  нежное прикосновение ко лбу.
- Температура не высокая. Значит, будешь жить и не надо изображать из себя умирающего лебедя.
Галлюцинации начались? Приехали… С трудом открыл глаза.  Над кроватью склонился ангел. Крылья – полы белого халата, на лице блуждает неземная улыбка, мягкая нежная рука переместилась со лба,  и сжимает кисть его руки, словно считает пульс.
- Ты кто?  Ангел? Но разве ангелы живут в аду?
- Ну, в данный момент меня можно воспринимать и так. Меньше вопросов будет возникать.
- Марина… Откуда ты взялась, от кого узнала?
- Послушай, меня пустили к тебе совсем ненадолго, до обхода врачей. Я же не родственница. Поэтому о деталях поговорим позже, после обеда, когда тут будет меньше начальства, я приду и вот тогда мы поговорим. А пока, вот тебе компот из сухофруктов и детская, Васькина,  пиалочка, с неё пить лёжа хорошо, не разливается. Пей, тебе можно, я узнавала. Ещё отвар шиповника потом принесу.  Да, не смотри ты на меня, как на привидение!  Всё. Ушла. Пока.
Скользнула рукой по одеялу, улыбнулась и вышла из палаты.
Долгими вечерами они вместе меряли шагами больничный коридор, врачи велели пациенту расхаживаться. Иногда говорили. Чаще молчали, но это молчание не тяготило.
Они стояли на балконе, куда курящие пациенты выходили подымить.  Но сейчас они были одни в «курилке», и просто дышали осенним влажным воздухом,   Марина просила Стаса не курить.
- Ты оклемайся сначала до конца, а потом дымить будешь. Взрослый же, должен понимать, что не на пользу курение сейчас тебе.
- Марина, скажи честно, почему ты меня выхаживаешь, проводишь столько времени со мной, тратишь столько сил? Зачем тебе, молоденькой, заботиться о подтоптанном бывшем начальнике? Ну,  есть же какая то причина?
- Причина всегда есть, ты же знаешь. – Улыбнулась в ответ. А он подумал, что улыбка на её лице теперь присутствует постоянно. Грустная, задумчивая, лукавая…
Марина смотрела сквозь  сетку октябрьского мелкого дождя и тихо говорила.
- Причина?...Мама рассказывала мне, что я с детства обладала каким- то даром предвидения. Перед её беременностью мне приснился маленький котёнок, что прибился к нам.   Перед уходом отца меня преследовали кошмары – появлялись трещины на потолке. И даже перед случившимся со мной тем майским вечером меня одолевало беспокойство, необъяснимый страх. Но я не могла, да и сейчас не могу, расшифровывать эти знаки.  В ту ночь, когда у тебя случился приступ, я проснулась от ощущения, что ты смотришь на меня, улыбаешься и говоришь – вот и настал мой момент истины. Я не хочу скрывать, я часто думала о нашей последней встрече,  о тебе, о деньгах… Может даже слишком часто.- Смутившись, замолчала. Справившись с волнением, продолжила. - Решила, что дневные мысли просто перемещались в сон, мозг не мог отключиться,  попыталась успокоиться и заснуть. Но так и не смогла.  Утром пошла в ресторан, чтобы просто увидеть, что с тобой всё нормально и сон – плод моего больного воображения. Но ты не вышел на работу, мы с Андреем стали тебя искать и нашли в хирургии. Так, вот, если ты пришёл ко мне во сне и позвал, разве я могла не прийти? Вот, она и причина.
 - Нет, милая, всё это следствие, а причина совсем  в другом. И когда я «оклемаюсь», как ты  выразилась, мы перестанем претворяться, и озвучим эту самую причину. Да?
- Почему не сейчас?
Стас улыбнулся,  легонько обнял Марину, поцеловал в макушку.
- Потому, малыш, что мне нельзя ещё делать резких движений и поднимать тебя на руки. А озвученные причины обязательно потребуют таких действий. Понимаешь о чём я?

      Эпилог

Жена ресторатора  Станислава Коврова, Марина,  на деньги, полученные в счёт компенсации морального ущерба,  основала фонд поддержки  одиноких матерей. Муж её в этом всецело поддерживает. У них растёт дочь, умница и красавица, копия отца,  Ева.   Племяннику Станислав помог открыть  своё молодёжное кафе Арлекин. Вася очень хорошо учится, побеждает на предметных олимпиадах и мечтает стать лётчиком, чем сильно огорчает Анну Николаевну. Но она мудрая женщина и не перечит сыну. Время покажет, какая ему профессия и судьба уготована. Мужскую часть его воспитания взял на себя Станислав.
Вот, такие витиеватые узоры судьбы плетёт  наша жизнь.  И много разных нитей в них вплетено, и разных красок в них хватает, и узелки имеются  и едва заметные пропуски… Нет только двух одинаковых узоров, двух одинаковых судеб.