Утро, Буллак

4 дня до Турнира

Утро, Буллак

Утро. Вставать не хотелось. Спать на жёсткой земле было неудобно. Болели бока, но мы оттягивали момент пробуждения как могли. Я просыпался, прислушивался к сопению Женьки, прикрывал глаза и снова проваливался в сонную одурь. Женька видимо был в таком же состоянии. Мы спали так, как спят очень усталые люди. Спали, борясь за каждый миг своего сна. Наконец пришло понимание того, что мы сюда не отдыхать приехали. Я протер глаза и сел. Женька перевернулся на спину.
- Скажи время, бро.
Я достал телефон из кармана палатки:
- Девятый час.
- А мы во сколько вставать собирались?
- Не знаю, но по-любому уже пора, - я полез наружу.
Птицы,  чирикавшие, свиставшие и безумно оравшие спозаранку, теперь потихоньку умолкали и отправлялись по своим дневным делам.
Мы выползли из палатки. Костёр догорел, только головёшки чернели из-под шапки белого пепла. Посуда наша валялась в траве, вокруг валялись огрызки, хлебные корки, очистки печеного картофеля и чайные пакетики. Вчера перед сном я так гордился, что перевернул нашу обувь, спасая её от дождя. Зато оба наших рюкзака остались валяться в траве, и с них вспорхнула стайка галдящих пичужек. Хороши бы мы были, если бы дождь всё-таки пошёл.
- Дождя не было? – Женькин вопрос оказался в тему моим мыслям. - А чего трава мокрая? Роса что ли?
- Ты прав, Шерлок Холмс. Мы столько спали, что она почти высохла. Есть хочешь?
- Не очень, - Женька помотал головой, сбрасывая сон. - Чаю бы попил.
- С крендельками, - поддакнул я. - Тогда за водой.
- Я вчера два раза ходил, - он попытался протестовать.
- Я тоже на заднице не сидел! - отозвался я. - Пошли вместе. Умоемся заодно.
- Иди, я сейчас догоню, - он полез в палатку.
- Жека! Ляжешь спать - сегодня ни черта не выкопаем! А время идёт! - я уже совсем отошёл от сна и начал злиться.
- Хорошо, хорошо, иду!
- Гляди, бро! - бросил я ему напоследок, подхватил котелок и стал спускаться к речке.
Женька бубнил что-то себе под нос, но всё же вылез из палатки. В руках он держал телефон. Наверное, хотел позвонить родителям. Мне торопиться было некуда. Позвоню всем попозже.
Тропинка, не тропинка, а сход с обрыва спускался наискось, прямо в заросли ивы. Пробравшись через переплетёные ветки, я вышел к реке. Не очень глубокий в этом месте Буллак неторопливо катил свои мутноватые воды навстречу рассвету. Я наклонился к воде и, прежде чем зачерпнуть её в горсть, осторожно попробовал кончиками пальцев. Вода оказалась тёплой. Я скинул футболку, благо взошедшее солнце загнало комариную сволочь в кусты. Я с удовольствием умылся, вымыл шею, уши, даже голову намочил. Сзади зашуршало. На берег всё так же сонно щурясь, вышел Женька.
- Ты чего, Шерлок Холмс? Проснуться не можешь? Вчера раньше меня храповицкого придавил, а сегодня похож на сторожа после ночной. Или вправду у костра дежурил?
- Какое там, - Женька подошёл ближе. - Проснулся ночью, телефон из штанов достал, хотел в карман палатки положить, да видно вызов нажал. Мамку разбудил. Она трубку схватила и давай: как, да что, да почему. Я из палатки вышел, чтобы тебя не будить. Пока её успокоил. Говорю, мол, случайно вызов нажал. Она не верит. Что, говорит, случилось.
- Я даже не слышал ничего, - удивился я. - Помню сквозь сон - ты куда-то ползал. Думал, в туалет.
- Ага, как же. Только уснул, птица какая-то стала кричать, - продолжал он. - Я опять вышел. Веткой в неё запулил. Улетела. Потом лягухи проклятые начали концерт. Квакали, да так громко. Кто бы мог подумать. Пока лазил туда-сюда, комаров в палатку напустил. Только убью одного, другой подлетит. А ты, Македонский, и вправду ничего не слышал?
- Спал как убитый.
- Да, сопел ты зачётно. В обе ноздри, - с завистью заметил Женька.
- У меня будто мешок проблем со спины упал, как выехали, - я с восторгом посмотрел на солнце. - Ни родителей, ни бабули, ни Михея этого чёртова. Свобода!
- Везёт тебе, а мне моим отчёт надо делать, - Женька вздохнул. - Хорошо, мамке нельзя на работе телефоном пользоваться. Отец хоть и строжится, но сильно не достаёт. А так бы каждый час звонил.
Я опустил руку в воду. Течение приятно обнимало её.
- Давай искупнёмся, Шерлок Холмс?
Конечно, я понимал, что надо было идти, время поджимало, но - чёрт возьми! - быть у воды и не искупаться?
- Ты с ума сошел, Македонский? - Женька даже проснулся от моего предложения. - Вода ледяная!
- Парное молоко! - я зачерпнул в горсть воды и плеснул в него, потом ещё и ещё.
- Вымочишь! - Женька отпрыгнул в сторону.
- Обсохнешь! - я стал раздеваться.
- Искупаешься как же, - Женька тоже стянул с себя мокрую футболку. - Тут воробью по колено.
- Смотри, - я вошёл в воду, - там вон река поворачивает. Под берегом - омут. Может и по пояс быть. А может и глубже. Поплавать не поплаваем, но наплюхаемся вдоволь!
Я пошёл к омуту. Женька тоже разделся и побежал за мной.
Воды в омуте было почти по шею. Пока я осторожно исследовал дно, Женька подбежал сзади и стал плескать в меня в отместку за мокрую футболку.
- Постой, вдруг там глубоко!
- Ничего, не утонешь! - он продолжал брызгаться.
- Ах, так! - я развернулся и дал ему бой по всем правилам.
Мы резвились и плескались как пацаны, сбежавшие с урока.
Потом выскочили на противоположный берег и упали в теплую траву.
Минут двадцать мы обсыхали и грелись. Потом не сговариваясь встали и пошли к нашему лагерю.
Выше по течению Буллак был по колено. По дороге мы подобрали одежду, зачерпнули воды и поднялись к палатке.
Из остатков дров я развёл костёр. Женька доставал продукты.
- А хавать-то захотелось! - заметил он.
- Конечно, - я погладил живот.
- Только давай после себя мусор уберём, - предложил он. – Видал, сколько насорили.
- Конечно. Мусор можно в костёр покидать. Сгорит и дело с концом.