Через тернии к новым

Сколько людей пытались меня убедить, сбить с панталыку — ещё больше. Я и сама не до конца разобралась в том, чьим решением это всё-таки было. Хотя подсознательно становится ясно, что это риторический вопрос. Ответ тотально прост — людьми без чёткой цели и с привычкой следовать по протоптанной дорожке гораздо проще управлять. Мои собственные, ещё не до конца оформившиеся представления о том, кем я являюсь в этом круговороте веществ в природе, появились слишком поздно. Или же мне это внушили? Ведь многие ищут и не могут найти вплоть до самого конца. Мне навязывают воспринимать людей как инструмент, а профессию — всего лишь способ заработка денег. Бесконечные страшилки о нищем влачении существования при отсутствии нужной корочки призваны охладить мой пыл.
Но это какая-то невыразимая боль. Когда ты не видишь себя тем, кем тебя видят другие. Не оставляют в покое, заставляют страдать ещё больше за отсутствие успехов на заранее чуждом мне поприщи. Самое отвратительное, когда ты относишься к этому ни так ни сяк. Это просто есть. Я просто в этом варюсь. Предполагаю, размышляю, додумываю день за днём, — кем же я выйду отсюда? Может ли выйти хороший специалист из того, у кого пробоина в знаниях и вере в то, что это и есть «тот самый» путь. Ежедневная дилемма не даёт мне покоя.
Я умею ставить перед собой цели и добиваться их. Почему же сейчас у меня опущены руки? Мой разум не способен уловить смысл истинно механического распорядка дня, слова проходят сквозь меня, а не врезаются в память. Они же должны быть применены. Я же буду обязана спасать людские жизни. Разве это игрушки? А я в этой трагикомедии — тот самый инструмент? Постепенно мои эмоции атрофируются, День сурка без конца и края поглотил меня, маска трещит по швам.
В школе я училась с трепетом, не скажу, что с большой любовью, но хоть с каким-то интересом к процессу. Кризис очередного возраста затянулся?
А теперь же я, словно самый страшный кошмар моего восьмого класса, хожу на учёбу только для того, чтобы видеть друзей. Воспринимаю анатомичку как атмосферное место для посиделок. Комнаты с трупами, формалином и бутафорскими костями.
Я не шучу.

Всё чаще думаю над тем, что стану одной из тех, чей диплом будет пылиться на книжной полке на радость родителям. А, может, и им к тому времени станет всё равно.
«Ты всегда будешь пристроена», «это так престижно», «все родственники гордятся тобой». Я боюсь представить, что это и есть смысл моей жизни. Почему одни люди должны решать то, как жить другим?
Они же, вроде как, во благо. Куда приведут меня их благие намерения?
Вот уже второй год я не могу разглядеть смысла происходящего, хоть и порой мне очень интересно. Только силы уже выжаты по максимуму, энергии никакой и ни на что нет. Когда же откроется второё дыхание? А если никогда?
Я думаю, я могла бы быть кем угодно. В абсолютно любой сфере. Определённым людям приятно лепить из меня их «единственно верные» стандарты.
Хоть я и не давала повода.
Я не смогла бы навредить человеку. Не скажу, что помогать — моё главное призвание, но оставить в беде страждущего — не мой случай. Однако моя собственная жизнь постепенно теряет смысл, растворяясь в других.
Надеюсь, моя «послепоступительная» депрессия закончится, и я стану таким же врачом, как на тех глянцевых картинках из буклетов в наших серых больницах. На моих глазах нет розовых очков, и если профессия увлечёт, можно стать самым счастливым, даже в не слишком презентабельных декорациях некоторых поликлиник. А можно портить своей кислой и потерянной физиономией даже вычищенный до блеска фешенебельный кабинетик. Мне и самой интересно, я не теряю надежды и веры. Наступаю на горло своим лени, тоске, апатии. Порой же опускаются руки, я забиваю и забываю казнить свой страх неправильности происходящего.
Сквозь мрачную клоунаду будней я не замечаю, как несётся время. Что бы ни случилось, я постараюсь быть к этому готова. Сомнения не сотрут в пыль мои принципы и убеждения. Если придётся, я буду спасать. Я не могу помочь самой себе, возможно, мои эмоциональные муки исканий — самовнушение, халтура. И пусть. Я сбита с толку. Может, я не стану человеком, живущим исключительно для других, но я дотерплю эту ситуацию до конца.
Я помогу.