Сочинение на тему Никто не забыт, ничто не забыто

         
         Виктору Андреевичу не суждено было стать участником Великой Отечественной войны. Родился он в тысяча девятьсот шестьдесят пятом году. Не пришлось воевать и его отцу. В начале сорок первого ему исполнилось одиннадцать лет. А его мама была в это время совсем маленькой. Но дедушка Виктора Андреевича, муж бабушки, воевал и погиб на фронте. Виктор знал его только по уцелевшим старым фотографиям, которые хранятся в семейном альбоме.
Каждый год, Виктор Андреевич со своим внуком Сашкой участвовал в шествии «Бессмертного полка». Они долго и тщательно готовились к этому событию. Нынешний год юбилейный. Семьдесят пять лет со дня окончания Великой Отечественной войны. Но, к сожалению, из-за страшной, измучившей весь мир эпидемии, шествие «Бессмертного полка» отменили.
– Ничего, – дед похлопал Сашку по плечу, – будем участвовать в компьютерном шествии. Надо же! Техника молодёжи, – усмехнулся дед, прилаживая Георгиевскую ленточку к своему пиджаку.
– А нам ещё сочинение задали на тему войны. Все будут писать о своих родных. Кто, где воевал, за что медаль или орден получил. А у нас в семье нет героев. О ком мне писать?
– Ты не прав, Санька! Мой дед, получается твой прадед, ушел на фронт совсем молодым. Он, вместе с другими солдатами на смерть стоял, чтобы враг не продвинулся дальше. И все они знали, что погибнут, но не сдались врагу. И свою короткую жизнь, они закончили героически. Ты знаешь, сколько таких ненаграждённых героев не вернулось с войны? Нет, внук. Герои они, герои, – грустно ответил Сане Виктор Андреевич.
– А где во время войны была твоя мама?
– А моя мама, значит, твоя прабабушка, тогда только родилась. Малюткой совсем была.
             Виктор Андреевич задумался и вспомнил себя в Сашкином возрасте.

***
1975 г.

              Тогда в тысяча девятьсот семьдесят пятом году Вите исполнилось десять лет. В этом году тоже была юбилейная дата. Тридцать лет Великой Победе. Весь город был увешан плакатами с надписями: «Никто не забыт, ничто не забыто». Всего тридцать лет прошло со дня Победы, ещё были живы многие её участники и город в этот майский день особенно утопал в цветах. На улице можно было видеть кучки детей с огромными букетами, которые окружали ветеранов плотным кольцом и благодарили их за Победу, дарили им цветы, а те в ответ, смахивая слезы, одаривали их добрыми словами.
              Задолго перед торжественной датой, ещё в середине марта учительница по литературе дала всему классу задание ко дню Победы написать сочинение на тему «Никто не забыт, ничто не забыто». Только Витёк забыл за сочинение. Да он и о домашнем задании забывал, как только прибегал из школы домой. Быстро обедал и выбегал во двор, где его уже ждали друзья.
Весна! В южном городке весна всегда солнечная, ароматная от изобилия цветов украшающих палисадники дворов и клумбы улиц. Пахучая до головокружения от распустившейся акации, сирени, жасмина. Нарядная от цветения фруктовых деревьев.   
Погода в эти дни, стояла такая, что дома не усидеть. Но сегодня Витёк сидел за небольшим старым столом с двумя выдвижными ящиками, сделанным его погибшем на войне дедом. Этот стол пережил войну, как говорила бабушка, и когда-то стоял в большой коммунальной кухне. Теперь, поменяв свой статус на гордое название «письменный стол», он стоит в его с бабушкой комнате, потому, что в новой квартире, куда они недавно переехали, он не помещался на крошечной кухоньке.
              Витя, задумавшись, грыз пластмассовый панцирь авторучки. А думать ему было над чем. О сочинении Витёку напомнил друг Димка.
– Ты что раньше не мог мне сказать? Сам написал, а как теперь я за один день напишу? Что писать? О ком?
– Подумаешь, проблему нашёл! Вспомни, какие фильмы про войну мы смотрели. Или у бабушки спроси. У тебя есть родные, которые воевали?
– Дедушек фашисты расстреляли. Маминого и папиного папу.
Витя открыл тетрадь и стал вспоминать свои любимые фильмы о войне. Сейчас это не сложно. Весь город увешан плакатами на эту тему. Афиши приглашают на просмотр военных фильмов. Каждый день показывают фильмы, передачи на военную тему по телеку. Витька сто раз смотрел любимое кино и ещё бы посмотрел. Ещё бы! Такие фильмы! Фильмище! «Судьба человека», а «Баллада о солдате»! «Четыре танкиста и собака» он тоже смотрел, но самый любимый «Отец солдата». Вот это фильм! Он его уже наизусть знает, но каждый раз в конце фильма, слёзы так и капают, капают.
– Ты сколько ручек сгрыз за год? Считал? – бабушка прервала его размышления.
– Так думается легче, – ответил он ей.
– Понятно, значит можно посчитать, сколько раз в году ты думал? – бабушка, которая сидела рядом в кресле и что-то вязала, с улыбкой посмотрела на внука.
– Ба, а сколько тебе было лет, когда фашисты заняли наш город?
– Ой! Чего это ты заинтересовался? Никак задание по истории?
– Сочинение надо написать на тему «Никто не забыт, ничто не забыто».
– Да, это верно, такое не забывается, – грустно ответила она, – а мне было немногим меньше, чем сейчас твоей маме, – отложив вязание, она вышла из комнаты.
Витёк прикинул, что бабушке в сорок третьем году было приблизительно лет двадцать пять. Вскоре прозвучал звонок в дверь. Это мама вернулась с работы. Зайдя к нему в комнату, она сердито спросила:
– Ты, что? Бабушку обидел?
Ему еле удалось убедить маму, что с бабушкой они не ссорились.
– Тогда почему она плачет? – Спросила мама и ушла к бабушке, но вскоре вернулась.
– Так значит, ты сочинение пишешь? Хорошая тема. Да Витенька, такое не забывается. Знаешь? Расскажу тебе одну историю, которая произошла в нашем городе. А ты потом, сам решишь о ком тебе написать сочинение.
Витя сел рядом с мамой на диван, а она, обняв его за плечи начала свой рассказ.

***

1943 г.

          В один из осенних дней сорок третьего года, по улице вели на расстрел группу задержанных. Измученных еле идущих стариков, фашисты подгоняли криком и ударами прикладов. Мужчины, поддерживали напуганных женщин, которые прижимали к себе плачущих детей. Жители, которых полицаи выгнали из своих домов наблюдать за процессией, тоже рыдали в голос, потому что каждый мог оказаться на месте этих несчастных.
                Одна девушка, наблюдавшая за шедшими людьми, стояла среди соседей около калитки в свой двор. Она обратила внимание на бородатого мужчину с большой серьгой в ухе. Его вид, одежда, кучерявые чёрные, как смоль волосы и глаза, всё выдавала в нём цыгана. Он поддерживал молодую цыганку, которая шатаясь, шла, еле передвигая ноги. Красными от холода руками, она прижимала к себе небольшой кричащий свёрток с ребёнком.
– Бедная. Наверное, недавно родила. Еле идёт. Изверги всех сейчас расстреляют. Не пожалеют и кроху, – тихо сказала рядом стоящим соседям девушка, с ужасом и жалостью глядя на цыганскую семью.
– Да вон их сколько ведут.  Детей не жалеют. Одно слово, фашисты, – поддержала её соседка.
– Господи, так и их тоже матери рожали. Как они так могут, – заплакала другая соседка.
              Девушка не отрывала глаз от измождённой цыганки с младенцем на руках. Но вот цыган, который поддерживал еле идущую жену, внимательно посмотрел на девушку и что-то шепнул жене на ухо. Взгляды девушки и цыганки встретились. Она так смотрела на свою почти сверстницу, что девушка поняла, что цыганка хочет, чтобы ей помогли.
– Но как? Чем я могу им помочь? – промокая слёзы платком, думала девушка.
Группа людей подошла совсем близко к тому месту, где стояла девушка. И вдруг цыган с серьгой в ухе что-то крикнул на своём языке и бросился на конвоира с автоматом. Послышались выстрелы, люди падали замертво. Кого не достали пули, кинулись бежать, хотя бежать было некуда. Среди страшной суматохи и выстрелов рядом с девушкой оказалась цыганка с кричащим свёртком на руках.
– Спаси! – успевшая выкрикнуть и передать девушке ребёнка цыганка, тут же упала сражённая очередной автоматной очередью.
Соседки, сразу поняли в чём дело. Они, загородив её своими телами, поспешили к дому девушки. Всем стало понятно, что сейчас будет облава. Фашисты будут рыскать по домам в поисках убежавших пленных.
Девушка сначала растерялась. Она не знала, что надо предпринять и как спрятать кричащего ребёнка. Раскрыв тряпицы, в которые был он закутан, девушка быстро бросила их в горящую печь. Сорвав со своей постели простынь, она порвала её на пелёнки. Завернув малыша так, чтобы не были видны её чёрные волосы, немного подумав, она разделась, оставив на себе лишь исподнюю рубашку, и повязала на голову платок так, чтобы не было видно её светлых волос. Услышав крики и топот сапог, подходивших к дому фашистов, она накрыла кричавшего малыша одеялом и приложила его к своей груди.
          Крохе необходимо было материнское молоко, которого у девушки, конечно, не было. Малышка забавно причмокивая, искала грудь своей матери. Она захватывала сухой сосок своими маленькими дёснами и тут же плача отворачивалась от груди девушки.
              Наконец, малышка устала от своего крика и успокоилась, раскрасневшись от бесполезных усилий и тепла. Но испугавшись грохота открываемой двери, опять заплакала. Дверь открыл немецкий солдат с автоматом в руках.
– Да, тихо вы! Не видите, ребёнок болеет! Жар у неё! – сама испугавшись своей смелости, закричала на него девушка, крепко прижав к груди малышку.
Фашист подошёл ближе. Нагнулся над обнажившейся грудью и ищущей сосок мордочки младенца и, посмотрев в глаза девушки, вдруг ничего не говоря ей что-то, крикнул своим напарникам. Сердце девушки оборвалось от страха. Она ещё сильнее прижала маленький кричащий комок. Но солдат, что-то сказав ей на своём языке, закрыл за собой дверь и вышел из дома.

***

            Витина мама замолчала. По её щекам текли слёзы.
– Мама, а что дальше было? – спросил Витя, когда она немного успокоилась.
– Дальше? А дальше девочка так и осталась с этой девушкой. Первым её словом было слово «мама». Мама, которая дала ей новое имя, потому, что она не могла знать, как девочку назвали её расстрелянные родители. Мама, которая вырастила и воспитала её одна, потому, что её молодой муж погиб в первые дни войны.
– А как она её назвала?
– А назвала она её Викторией, что в переводе с латыни означает Победа.
– Как и тебя? – удивился Виктор, – а потом… Что было дальше?
– А дальше был самый счастливый день. День Победы. Об этом стало известно ранним утром. Люди, кто, в чём одет, выскакивали на улицу с криками «Ура». Все знакомые и незнакомые, и просто прохожие целовались, поздравляя друг друга с Победой. Военные стреляли в воздух, и все плакали от счастья, что дожили до этого счастливого дня.
– А дальше? Что было дальше с этой девушкой и девочкой?
Мама внимательно посмотрела на сына и после недолгого молчания ответила.
– А дальше девочка выросла. Отучилась в школе, потом в училище, а потом вышла замуж и родила тебя. И дали мы тебе имя Виктор, что значит победитель.
Витёк онемел от такой новости. Он смотрел то на маму, то на вошедшую в комнату бабушку широко раскрытыми от удивления глазами и никак не мог понять, что мама рассказала ему свою историю. Историю её спасения. Историю их семьи, в которой произошло то, что никогда не забудется, потому что о том, что происходило тогда, в те далёкие, но тяжёлые годы, надо помнить всегда.
Он обнял свою бабушку, а она, расплакавшись и от воспоминаний, и от его ласковых слов, вышла из комнаты. Виктор сел за свой старенький письменный стол, открыл тетрадь и написал заголовок сочинения: «Никто не забыт. Ничто не забыто».

С того дня прошло сорок пять лет. Теперь его внук Санька, сидит у компьютера и сожалеет, что в его семье нет героев. Что его прадедов расстреляли, но за это медали не дают.
– Знаешь, Санька, есть такие подвиги, за которые дают самую главную медаль. Называется она – память. Я расскажу тебе сейчас историю… историю нашей семьи.
               Через некоторое время, задумчивый Санька написал в тетради заголовок заданного сочинения: «Никто не забыт. Ничто не забыто».