Ирэн. 66

      В монастыре им выделили экипаж и доставили их в Севастополь. Дорога заняла почти два часа.
 В Севастополе Димитриоса ожидала телеграмма от адвоката, давшего своё согласие на продажу ненужной, в общем-то, ему дачи, и запросившем несколько завышенную цену. Он приглашал Димитриоса в Москву для заключения сделки.
  - Вот видишь, дорогая! Скоро дача будет нашей!
 Ирэн захлопала в ладоши, Анна Васильевна тоже обрадовалась. Иван Яковлевич представил план модернизации здания, позволяющий проживающим наслаждаться всеми благами цивилизации и технического прогресса.
     Из Севастополя они вышли на пароходе в Одессу, Димитриос и Иван Яковлевич обсуждали по дороге,  где и как лучше расположить порт, как построить электростанцию, как наладить транспортное сообщение, где лучше разместить главную контору.
Иван Яковлевич предложил наладить морской путь для транспортировки грузов, как самый дешевый. Димитриос задумался, нужно было выстроить доставку и приём грузов так, чтобы снизить издержки, а не нарастить. Прежде, чем построить порт, предстояло обследовать близлежащие бухты и подобрать подходящую, исследовать её с гидрологами, найти строителей,-
  - Обязательно нужна железная дорога, хотя бы одноколейка, от Севастополя до Фиолента. На это можно попросить денег у военного ведомства, да и епархию подключить можно, пусть постараются для паломников. Создадим концессию, осилим проект. Года за три он окупиться. К виноградникам и винодельне самому придётся тянуть. Осилю ли? Порт, дороги? Может всё же морем лучше? Только продумать, как ему добираться до дачи? Гонять пароход невыгодно. Может Иван Яковлевич что-то предложит?


     В Одессу они прибыли после еврейского погрома. Город встретил их неприветливо: разбитыми витринами, заколоченными наспех досками, казачьими разъездами, испуганными и угрюмыми лицами прохожих.
    Димитриос предложил переселиться в дом его родителей, который он не успел продать, а от квартиры отказаться. Испуганные женщины согласились. Хотя им ничего не угрожало, они были подавлены и хотели быть в надёжном месте.
   Димитриос отвёз их домой и отправил распоряжение съезжать с квартиры. Екатерину Павловну он пригласил в свой дом экономкой, дав ей карт-бланш на найм прислуги. После всего отправился в контору и окунулся с головой в накопившиеся дела.
    Вечером, подведя итоги, поехал встретиться с Жаботинским, узнать, что произошло в их отсутствие и его мнение о событиях. Он застал друга как всегда в его любимой биллиардной. Дождавшись пока он закончит партию, выпил пива. Владимир подсел к другу, закурил. Обменялись ничего не значащими фразами, наконец Димитриос спросил,-
  - Что произошло в городе в моё отсутствие?
  Владимир невесело усмехнулся,-
 - Помазанник Божий обрадовал нас Манифестом, где даровал … и тому подобное… Народ и наиболее активная его часть, состоявшая, кто бы мог подумать, из студентов и евреев, возликовал,-
  - Революция свершилась!
   Стали праздновать – ходить с красными флагами, даже на здании городской Думы флажок свой повесили, заставляли перед ним на колени вставать, да кланяться, портреты царя рвали. Как тебе известно, всякое действие имеет своё противодействие – в противовес им, а может и по чьему-то наущению вышли монархисты с хоругвями, иконами, портретами Николая Александровича, обычные люди, мужчины, женщины, дети. Две толпы схлестнулись, сошлись поначалу в рукопашной, потом стали стрелять, убили мальчика, несшего икону. Люди потеряли человеческий облик, превратились в разъярённую толпу, двинулись по улице, сметая и круша всё на своём пути. Кто-то пустил слух, что мальчика застрелил еврей из самообороны. Стали бить стёкла в еврейских домах, лавках, магазинах. К ним тут же пристроились криминальные типы, мародёры Начался грабёж и убийства, полиция четыре дня бездействовала. Хотя нет, они разоружили самооборону и арестовали самых активных. Более трёхсот убитых мужчин, женщин, детей. Тётю Розу помнишь? Её убили, прямо на Привозе, её соседи, с которыми она стояла бок о бок столько лет. И в предместьях прокатились погромы, говорят, убили пятьсот человек. Кто ж точно подсчитает этих жидов?
    Димитриос слушал друга и сопереживал ему, но в душе был неприятный холодок,-
 - Как это - ставить людей на колени перед непонятным флагом? Как можно было стрелять в ребёнка несшего икону? Стрелять по людям?
Димитриос, выдержав паузу, спросил,-
 - Как считаешь, есть опасность повторения восстания, забастовок?
 - Думаю, нет. Обыватели напуганы, мои соплеменники бегут из города, в основном за границу – кто во Францию, кто в Америку, кто в Палестину. Я тоже подумываю уехать. Душно стало жить в Российской империи, воздуха не хватает. Твои родители и брат уехали, а ты не планируешь? И как твоё путешествие во Францию? Ты так и не рассказал мне о вашем войяже. Удалось ли тебе достичь своих целей?
  Во Владимире возобладал журналист, он достал блокнот и карандаш, готовясь сделать пометки для редакционной статьи.
   Димитриос кратко изложил ему их рейд по Лазурному берегу, о посещении казино, выигрыше Ирэн, о публике, населяющей курорты, о разрушенной вилле, об успехе Русского ресторана и наших вин.
  - Моё предприятие принесло успех, большой успех, но боюсь, выигрыш жены, обернётся моим проигрышем – ремонт дОрог, съел почти всю полученную прибыль. Осталась одна надежда на следующие поставки.
 - С твоей винодельни?
 - Ты уже в курсе?
 - Я же в «Одесских новостях», мимо меня муха не проскочит.
- Там, друг мой, всё нужно переделывать, дело обещает быть интересным, но вкладывать придётся очень много и развивать, развивать, развивать. Прибыль от этого предприятия я получу, пожалуй, лет через восемь-девять и то, если не будет революций и войн.
Жаботинский покачал головой,-
  - Чего никто не может гарантировать.
  - Даже Господь Бог,-
подумал про себя Димитриос.


   Вернувшись домой, и встретившись с Екатериной Павловной, он строго- настрого запретил ей и кому-либо из прислуги говорить о погроме и делиться этими сведениями с его женой и тёщей.
   Анну Васильевну он посвятил в эти печальные обстоятельства, взяв с неё слово, что она не расскажет Ирэн и не будет выезжать с ней в город, хотя бы неделю.
 - Сам я послезавтра поеду в Москву по делам, если Ирэн и Вы захотите сопровождать меня, я с радостью увезу вас из Одессы.
  -