Священная песнь просветлённости

              Священная песнь просветлённости


 Великие посвящённые -
песнопевцы священной красоты
пробуждённости человечьих душ:

Зинаида Гиппиус —

               “Святое”

“Печали есть повсюду…
Мне надоели жалобы;
Стихов слагать не буду…
О, мне иное жало бы!”

Метафизические «надстрочия»:
 Душа пробуждённого человека, пребывающего на Земле во священном симфонизме богоблаженного жития, напоённого чарующей красотою богоявленности во «образе и подобии» изначального Истока, не разделяет себя и человечество во предвечном «конституционном» праве на просветлённое житие, и молитвенно взывает о пробуждении всех землян, многие их которых пребывают в тягучем сне богозабвенности, лишаясь первостепенных прав богочеловечности как превышней ценности отелесенного жития.

Отсего и взывает «помеченная» благодатию Божией живая душа о самых действенных методах воспомоществования братьям и сёстрам своим на Планете, прекрасно сознавая, что даже самые возвышенные «поэтические композиции» слов не могут сами по себя являть живое дело преображенности во душах братьев и сестёр «по плоти» на Земле...

“Пчелиного больнее,
Змеиного колючее…
Чтоб ранило вернее,-
И холодило, жгучее”

Метафизические «надстрочия»:
И испрашивает блаженный человек самые действенные средства для пробуждающего воздействия на природное естество человека, столь подверженное инерционным силам сопротивления качения времени,- дабы свершилась святая трансценденция, и плоть, сохраняя доброе здравие во предрешённых пределах земного жития, не препятствовала душам блаженно праздновать богочеловечность и вершить преблаженное со-житие во Золотом веке Божиих скрижалей внутри живых сердец...

“Не яд, не смерть в нем будет;
Но, с лаской утаенною,
Оно, впиваясь,- будит,
Лишь будит душу сонную”

Метафизические «надстрочия»:
Не во имя поругания плоти, не во насмешку над личностными ликами испрашивается «священное жало, коим изымается смерть»... высшая «эсхатология трансцендентальной акциденции» бытия человеческого вопрошает об обращении человекобожественности во богочеловечность как высшую бытийственную планетарную форму «образа и подобия» творца на Земле...

“Чтобы душа дрожала
От счастия бессловного…
Хочу — святого жала,
Божественно-любовного”

Метафизические «надстрочия»:
И нет более высокой «небосоциологической»  со-радостности пробуждённому человеку, нежели созерцание раскрытия «лепестковых струн бутонов»  человечьих душ,  обретающих чарующую «песенность тычинок во священной молчности пестиков» изумительных «цветков» мироздания, восходящих к богочеловечности во священном «саду» народов всея Земли, поющих единую «ответную» песнь Господней любви ко творению, одарённому священной благодатию «богопомазанности» временной плоти и вечным небесным Домом пробуждённых душ...

                . . .