Глава 15

Эдик, как старший по званию, стал докладывать о нашем прибытии, но командир, махнув рукой прервал его и приказал садиться на свободные места. В Ленинской комнате уже находились замполит, начальник штаба, начальник тыла и прапорщик Володя Дурновцев и почему-то, недавно вернувшийся из отпуска, штабной писарь Женя Попов. По всему выходило, что паниковали мы рано. И через минуту мы в этом убедились.
Оказалось, что из штаба корпуса пришел приказ "Об организации шефских концертов перед личным составом 211 узла связи и узла связи на запасном КП в городе Троицк, силами артистов Челябинской областной филармонии". Ответственность за организацию и проведение концертов возлагалась на командование челябинского и троицкого узлов связи. Правда обеспечение транспортом командование корпуса брало за себя. Для этого на все время выступлений закреплялся автобус ПАЗ с водителем.
Также в приказе был пункт, что своевременного решения вопросов установки и транспортировки музыкальной аппаратуры, ее сохранности и поддержания работоспособности" выделялось двое военнослужащих срочной службы (и далее опять по тексту приказа) "имеющие опыт работы с данной аппаратурой" далее шли наши с Лехой фамилии. Сообразив, что я его опять разыграл, каптер незаметно погрозил мне кулаком.
Исходя из приказа командующего округом, наш командир велел Жене Попову подготовить и представить на подпись через два часа после окончания совещания. Во как! Мы с Лехой принимали участие в совещании. Правда все наше участие заключалось в том, что мы с каптером говорили "Есть!", когда обсуждались вопросы за что отвечаем мы. Концерты были запланированы следующим образом. В четверг два концерта у нас в части. Один после обеда для личного состава заступающего на ночное дежурство и в суточный наряд. Второй концерт после ужина, для сменившихся с дневного дежурства и нарядов. В пятницу два таких же концерта на нашем приемном радиоцентре. В субботу два концерта в Троицке. Мы с каптером должны были в четверг утром, на выделенном ПАЗике, ехать в филармонию. Там организовываем погрузку, а проще говоря сами грузим аппаратуру и вместе с девушками едем к нам в часть. В пятницу едем, в ПРЦ ,а в субботу рано утром выезжаем в Троицк. Там девушки дают два концерта, мы ночуем и рано утром выезжаем обратно в Челябинск. Расстояние от Челябинска до Троицка было немного больше 100 километров. Вот вкратце то, что было в приказе относительно нас с Лехой. Казалось все было понятно. Но в приказе командующего округом был еще один пункт о том, что от 211 узла связи назначается ответственный из числа офицеров или прапорщиков, который должен был находиться вместе с нами и артистами с все время "гастролей". На эту должность рассматривалось две кандидатуры: прапорщик Дурновцев и лейтенант Азизов. Решили, что на такой "ответственной должности" должен был быть офицер, так как с него и спрос если что случится более серьезный чем с прапорщика. К тому же нужно было решать вопросы питания и проживания, а кто это мог сделать лучше, чем офицер из службы тыла. Так что Эдик оказался с нами в одной команде, к нашему большому удовольствию. Да и он обрадовался, так как по графику должен был заступать в наряд дежурным по части опять с субботы на воскресенье.
Видели бы вы лицо нашего ротного, старшего лейтенанта Майорова, когда через два часа посыльный принес из штаба приказ и раздал по экземпляру каждому командиру подразделения. По приказу командира части мы с Лехой на пятеро суток освобождались от дежурств, нарядов, парко-хозяйственных работ и на все это время поступали в распоряжение лейтенанта Азизова. Как было сказано в приказе "Для выполнения ответственного задания по эстетическому и культурному воспитанию личного состава, согласно плану утвержденного политотделом корпуса".
- Блин, ну почему опять только из моей роты? - орал в канцелярии Майоров. - А на дежурство мне кого, Пвлиша ставить? Он вам надежурит!
 Дело в том, что весной нам из родной свердловской учебки прислали трех сержантов. Двое из них были нормальные ребята. А вот как сержантом стал Павлиш, да еще и получил третий класс радиотелеграфиста, это неизвестно наверное до сих пор. Азбуку Морзе он кое-как выучил, но по скорости приема на третий класс явно не тянул. А при передаче ключом, его абру-кадабру н мог разобрать никто.  Это было все, что хочешь, но только не азбука Морзе. После парочки таких приемов и передач радиограмм на боевом дежурстве, Майорову вставили "клизму", за плохую профессиональную подготовку сержантского состава. Ротный попытался объяснить, что готовили его не у нас, но никто не стал его слушать. От греха подальше было решено на боевое дежурство Павлиша больше не посылать. Ну ладно, не на дежурство, так будет у меня через день в наряды ходить, придумал ротный. Но не тут то было. В свой первый же наряд дежурным по КПП, Павлиш умудрился пропустить на территорию части какого то подвыпившего мужичка. А этот мужичок сразу попался на глаза командиру части. Мужичка задержали. Оказалось к одному молодому солдатику приехал отец. Павлиша с позором сняли с наряда, а Майоров снова получил "клизму".  Дальше - больше. Согласно боевого расчета, при объявлении тревоги Павлиш менял дежурного по роте, который занимал свое место на КП. Тревога ждать себя не заставила. Да тут еще подкинули вводную "химическая опасность".  Это значило, что все, кто оставался на поверхности, должны были одеть противогазы. И вот представьте картину. Проверяющий генерал заходит к нам в роту, где кроме Павлиша, двух дневальных и старшины роты Передающего радиоцентра Васи Залупы никого не было. Да и как там оказался Вася тоже не понятно. И вот, увидев генерала и со страха чуть не обделавшись, это чудо с лычками младшего сержанта, забыв все уставы, забыв, что у него на роже обыкновенный солдатский противогаз, орет:
- Смирно! - и строевым шагом направляется к генералу, пытаясь через противогаз что-то доложить.
А тут еще как назло, на шум из спального отсека выходит прапорщик Залупа, да еще и без противогаза...
В общем по результатам учений командиру нашей части было указано на слабое знание уставов сержантским составом, а затем уже нашему ВРИО командира роты вставлена очередная  "клизма" от командира части. В наряды после этого Павлиша больше не ставили. Что бы он бесцельно не слонялся по роте, его временно отдали в распоряжение командира учебного взвода лейтенанта Горшенина. Вот и сидел этот младший сержант за последним столом в учебном классе и переписывал конспекты Горшенина.
Но я снова отвлекся.На вечерней поверке этот приказ зачитали всей роте. Конечно, нам с Лехой завидовали сослуживцы, некоторые даже довольно агрессивно показывали эту зависть. Но когда, после отбоя, мы рассказали ребятам, конечно не вдаваясь в подробности, что в части по нашей инициативе будет концерт ВИА, в котором играют одни девушки, все встало на свои места.
На следующий день, а это была еще среда, сразу после завтрака, нас забрал Эдик Азизов. Нужно было подготовить место для ночлега артистов, а также решить вопрос с их питанием. До обеда мы решали эти вопросы у нас на узле связи. Питание решили организовать в нашей столовой, но не в общем зале, а в специальной комнате, где иногда питались командир части и его заместители. Обычно эта комната стояла закрытой. Конечно же меню сильно отличалось от солдатского, да, наверное, и не стали бы девушки есть перловую кашу или по нашему "шрапнель", хотя наш повар очень вкусно ее готовил. Для организации питания артистов было составлено отдельное меню, а продукты лейтенант Азизов выдал из "особых" запасов.
Под сон было выделены две комнаты, в которых во время проверок ночевали проверяющие в звании ниже генерала. Но эти комнаты были полностью оборудованы всем необходимым. Там даже туалет был свой. К тому же была не только холодная, но и горячая вода.
После обеда мы на выделенном нам УАЗике поехали на ПРЦ. Там нас уже ждали. Начальник ПРЦ майор Рыбалко по деловому подошел к решению вопросов. Выступать артисты должны были в актовом зале ПРЦ, который был оборудован сценой и по размеру был не меньше актового зала на Узле связи. А с отдыхом, питанием и ночлегом, вопрос решался еще проще, Примерно в двухстах метрах от ПРЦ находилось небольшое озеро. На берегу этого озера стоял крепкий домик. Сюда приезжало порыбачить командование нашей части. Также сюда возили проверяющих, любителей рыбной ловли. Озеро находилось на территории воинской части и рыбалка для жителей окрестных деревень была закрыта. Рыбы в озере было полно. Клев был отменный в любое время года.
В этом доме все было подготовлено и даже была своя кухня. Так что к вечеру были решены все вопросы по выступлению на ПРЦ. Мы вернулись к себе в часть и с нетерпением стали ждать завтра.
Утром, после завтрака, мы с каптером переоделись в парадку и пошли в родную курилку, закурили и стали ждать Эдика.
Лейтенант Азизов появился минут через десять. Сказав нам, что ПАЗик уже приехал и ждет, он пошел в казарму, доложить Майорову, что мы поступили в его и сейчас убываем с территории части. Даже в курилке был слышен крик нашего ротного, когда он попытался объяснить Эдику, что он думает о концертах из-за которых на неделю рота должна лишиться лучших людей. Да! Нас с Лехой назвали лучшими! Черт возьми, но это было приятно.
У ворот КПП стоял новенький ПАЗик. Командование корпуса выделило автобус, который только что поступил в автопарк корпуса. Водитель автобуса, младший сержант нашего с Лехой призыва, доложил Азизову, что автомобиль исправен, полностью заправлен и к рейсу готов. Звали водителя Сергеем, а на кителе у него был знак "Военного специалиста 1 класса". Ну да другому водителю новенький автобус бы и не доверили.
По дороге в Челябинск я разговорился с Сергеем. К моему удивлению выяснилось, что мы с ним почти "земляки". Оказывается наш водитель, как и я, родился на Дальнем Востоке в городе Хабаровске. Его отец, как и мой был офицером. Дальше - больше. Сергей тоже 5 лет жил на Камчатке в поселке Елизово, куда из Хабаровска перевели служить его отца. Только в 1965 году моего отца перевели служить в Ригу, а отца Сергея послали служить на Камчатку в 1966 году. Мы даже нашли несколько общих знакомых. Все таки тесен наш мир!
Так под разговоры мы и не заметили, как доехали до филармонии. Девушки уже встречали нас у входа. Они познакомили нас с четвертой участницей их ВИА, барабанщицей по имени Таня, а мы их с водителем Сергеем.
Тут из филармонии вышел Илья Борисович и после приветствий заявил, что вся аппаратура собрана, сложенна, вот только грузить в автобус ее не кому, так как два филармонических грузчика с утра пораньше успели "наступить на пробку" и теперь ищут трояк на продолжение банкета. Наказаний за пьянку в рабочее время они не боялись, так как претендентов на те оклады, что платила филармония работникам физического труда, было очень мало. Но разве можно было напугать погрузочными работами солдат Советской армии второго года службы?! Мы с Лехой споро взялись за дело. Да и аппаратуры было не особо много. Кстати, Сергей с Эдиком вовсю нам помогали и ровно через полчаса вся аппаратура была загружена в автобус и складирована у задних дверей для облегчения разгрузки. Вслед за аппаратурой в автобус загрузились и мы, по парам рассевшись на сидениях. Илья Борисович уселся подальше от нас и всю дорогу что-то черкал и подсчитывал в своем блокнотике, невнятно бормоча себе под нос. На календаре была середина сентября, но южноуральская осень уже вовсю давала о себе знать. Из окон автобуса были видны красивейшие картины осенней природы. Вот так, любуясь видами из окна, украдкой целуясь и слушая невнятное бормотание администратора группы, мы и прибыли в родную часть. Сергей так припарковал автобус, что задние двери оказались прямо напротив дверей в актовый зал, где предстояло выступать девушкам. Там нас уже ждали командир части и замполит. Вышедшие из автобуса, милые артистки с удивлением смотрели на то, как Эдик, соблюдая все требования Устава, докладывал командиру о нашем прибытии. После чего, командир и замполит очень галантно, как и положено офицерам, представились девушкам.Далее по плану для нас была разгрузка и расстановка на сцене аппаратуры, а девушкам командир предложил небольшую экскурсию по части. Илья Борисович, сославшись на множество бухгалтерских дел, поблагодарив, от экскурсии отказался. Как только командир с замполитом и девушками ушли смотреть часть, Леха бегом смотался к нам в роту и через 5 минут вернулся с десятком молодых воинов из ученого взвода. Оказывается он еще вчера договорился об этом с лейтенантом Горшениным.
Ровно через десять минут вся аппаратура стояла на сцене.  Леха оставил двух бойцов охранять аппаратуру, а остальных отправил обратно на занятия.  Мы с ним быстренько сбегали в роту, где переоделись в заранее выстиранное и поглаженное х/б. В повседневной форме мы чувствовали себя намного комфортней чем в парадке, да и пилотка на голове намного легче и удобней фуражки. Ну а про обувь я уже много раз писал.
Мы вернулись в Актовый зал на несколько минут раньше замполита и девушек, командир по дороге, сославшись на дела, ретировался. Мы провели девушек на сцену, где, под их руководством, двое оставленных Лехой бойцов немного передвинули аппаратуру. Затем аппаратуру включили и девушки проверили инструменты и настроили гитары. К концерту почти все было готово. Закрыв на замок и опечатав двери Актового зала, Эдик связался с капитаном Преображенским, который должен был выделить охрану. Через пять минут у опечатанных дверей стояли два молодых бойца со штык - ножами на ремнях и слушали инструкции лейтенанта Эдика. Шутки шутками, а аппаратура стоила тысячи рублей. Убедившись, что часовые все усвоили, забрав из автобуса сладко спящего там Илью Борисовича, мы пошли показывать девушкам помещение, где они должны были готовиться к концертам, отдыхать и ночевать сегодняшнюю ночь. Увидев в одной из комнат солдатские койки, девушки с веселым смехом повалились на них. Для них ведь это было романтикой. Решено было, что в одной комнате девушки будут спать, а в другой "наводить марафет" перед выступлением и переодеваться в концертные костюмы, а ночью в этой комнате будет спать Илья Борисович. И тут оказалось, что кое-что мы все же упустили. Мы совсем не учли, что девушкам предстояло пройти в концертных костюмах довольно большое расстояние от комнат отдыха до Актового зала. Демонстрировать концертные костюмы до выступления девушки не хотели. Нужно было срочно искать выход. Мы с Лехой напрягли все свое, как сказали бы сейчас, креативное мышление и этот выход все же нашли, но об этом чуть позже. Тут прибежал салажонок из кухонного наряда и доложил, что командир приглашает артистов на обед. Мы отвели девушек и Илью Борисовича в столовую, где они отведали "солдатской" кухни в обществе командира, замполита и "упавшего им на хвост" начальника тыла капитана Сандлера, который, как истинный еврей, весь обед рассказывал анекдоты, чем очень веселил девушек.
Ну а мы тоже вкусили специально приготовленных блюд этой "солдатской" кухни, только в общем зале, правда за отдельным столом.
Закончив обед, мы проводили девушек готовиться к концерту. Через полчаса менялись дежурные смены, затем обед для сменившейся смены, небольшой перекур и построение для похода на концерт.