Ведьма. Рожденная заново. Глава 38

Светлая комната, почти игрушечная кровать и разбросанная школьная форма. Первые месяцы в интернате я не могла спать, мне постоянно снилась мама. У каждой девочки была своя комната со всеми удобствами. Учителя строгие, но программа не доставляла проблем. Каждый вечер я делала домашнее задание, запирала сложный замок и ложилась спать. Но в одну ночь все изменилось. Легкий стук в дверь, затем меня повели куда-то, надев повязку на глаза. Говорили что-то про новый опыт, возможность расширить сознание, повзрослеть.
Сняли повязку. Темная комната в темно-синих тонах была поглощена полумраком. Большой круг в центре, словно сцена, а вокруг – обитые бархатом диванчики. Его облепили люди без одежды. Меня завели в центр и попытались снять ночную рубашку, но я завизжала и вырвалась. Я бежала по кругу, крича и плача, но вокруг раздавался лишь липкий смех. Жесткие руки, срывающие последнее сопротивление, боль, удары по лицу, и вкус крови на губах – мои последние воспоминания.

Открыв глаза, я снова оказалась в тёплых объятьях спальни Каина. Ужас и боль, сопровождавшие в кошмаре, постепенно отступали, словно влажность после дождя, напуганного летним солнцем. Откуда эти видения, одно кошмарнее другого? Вспоминая прошедшую ночь, на сердце становилось тепло. Впервые в жизни тело так ярко отзывалось на простой поцелуй. В животе неприятно заныло. Все-таки продолжение было мне нужно. А ему?
Сидеть без дела было невыносимо скучно, я стала изучать временное жилье. Кое-где уже собралась пыль. Порывшись в одном из ящиков, вроде как, хозяйственного назначения, я нашла пару мягких тряпок из микрофибры. Расправившись с пылью на шкафах и столах, захотелось продолжить. Монотонная, размеренная уборка помогала успокоить растущее чувство неудовлетворенности, но после небольшой нагрузки накатила усталость. Злая и разочарованная, я поковыляла к кровати. На диване в гостиной лежала сумка Лобанова. 
Ноги чувствовали себя лучше. Мысли о том, что во время взрыва мне полностью раздробило лодыжки, вызывали неприятное саднящее ощущение по всему телу. Но это чувство было иным: более тревожным и менее резким. Я села на мягкое шерстяное одеяло, осматривая ноги. Кожу все еще покрывали синяки, однако кости не выглядели сломанными. Все еще чувствовалась слабость, но боль ушла. Я коснулась пальцев на ногах, затем провела ладонью по голени, колену, поднимаясь к бедрам. Ноющее чувство внутри усилилось.   
Кожа под пальцами казалась мягкой и податливой, словно тесто. Слегка сжав пальцы, я закрыла глаза, позволяя сознанию уплыть и расслабиться. Внезапно кожу кольнул легкий холодок, затем ощущение распространилось по телу. Стянув шорты, я оставила лишь плотные спортивные трусики. Если бы Каин видел меня сейчас, что бы он сделал? Пальцы скользнули по тонкой хлопковой футболке, едва касаясь живота, поднимаясь вверх к груди, огибая ее, затем выше – к плечам, шее и губам. В определенный момент я перестала чувствовать руки, утонула в ощущениях, которые испытывала вчера по вине жестокого Каина Вуда. 
Чувства, который вызывал этот мужчина, были очень сильными, раздирающими на части. Его взгляд проникал под кожу, в самую суть, раздевая меня, открывая самое сокровенное – мысли и чувства. От него никогда ничего не укрывалось, Вуд читал меня с самого нашего знакомства, как открытую книгу. Вспоминая вчерашний вечер, я невольно застонала. Внутри разгоралось пламя, концентрирующееся внизу живота. Могу ли я этому сопротивляться? Мои ли это чувства или просто преклонение перед его силой? Сняв футболку, я коснулась пальцами оголенной груди. Волна удовольствия пронеслась по телу, словно электрический разряд.
Неужели я и правда так приятна на ощупь? Хочу больше. Сняв трусики, я удобно легла на мягкое одеяло и смущенно раздвинула ноги. Правая рука от груди переместилась к животу, затем ниже, к внутренней стороне бедра. Проникая в себя пальцами, я чувствовала, как самоконтроль разбивается вдребезги, дыхание сбивается и становится прерывистым, а руки уже действуют без моего ведома. Я хотела, чтобы это были не мои пальцы; жаждала, чтобы это были его руки.
- Каин, - сорвалось с губ прежде, чем я успела сама себя остановить.    
Волна удовольствия накрыла с головой, заставляя каждую клеточку пульсировать. Однако вместо приятной неги и удовлетворения появилась досада. Я быстро забралась под одеяло, свернулась калачиком и со слезами на глазах попыталась успокоиться. Странное чувство после оргазма, не правда ли? Так грустно и одиноко. Или это разочарование, что его нет сейчас рядом? Низ живота нервно сжимался в комок, требуя больше, значительно больше. Ты нужен мне, Каин Вуд.
Затем удалось ненадолго задремать. В квартире было оглушительно тихо, видимо, Лобанов все еще не вернулся. Интересно, Мухорт в курсе, где он? В тумбочке лежал оставленный колдуном мобильный, которым он сказал пользоваться только в крайнем случае. Я покрутила простенький смартфон в руках, потянулась и отправилась в душ. Включив настолько холодную воду, насколько кожа могла выдержать, в попытках унять подступающее беспокойство, я закрыла глаза, сосредотачиваясь на своей темной стороне, которая ликовала, словно армия беснующихся чертей в адском пламени.
Выкрутив ледяную воду на максимум, я чувствовала, как тонкие струйки прожигают каждую клеточку. Но и холод не мог унять подступающую тревогу. Что это за чувство? Выключив душ, я поставила одну ногу на влажный кафель, затем схватила полотенце. Холод пронзал до самых костей, словно ледяными ножами разрезая плоть на множество кусочков. Внезапно я почувствовала резкую, простреливающую боль в правом плече и тут же – в боку. Начав задыхаться, я в ужасе рухнула на твердый пол, чуть не сломав ногу и треснувшись лбом о твердую плитку.
Я не чувствовала страха, будто пролистывая ненужные эмоции. Наоборот, впервые ощущала такую собранность и четкость мыслей. Но боль не проходила. Через призму накатывающих горячих волн, я услышала голос:
«Прости, щеночек, если не вернусь к тебе».
Каин? Стиснув зубы, я осмотрела себя, скинув белое полотенце. Ни крови, ни ран – ничего. Что происходит? Тут меня осенило. Неужели я чувствую его боль? Это он ранен и истекает кровью? Нет! Не смей умирать! Последняя фраза вырвалась без моего ведома, исчезая в глухом пространстве ванной. Внезапно погас свет, сопровождаясь хрустом потолочной лампочки. Словно слепой котенок, я стала шарить руками в поисках полотенца. Заболела нога, на которую пришелся основной удар от падения. Я должна ему помочь! На глаза навернулись слезы от ощущения полной беспомощности и безысходности.
Мысли прервал настойчивый стук в дверь.
- Катя, ты в порядке? Свет вырубили, пойду посмотрю пробки, может выбило, - бодрый голос Лобанова немного успокоил.
Громко хлопнула входная дверь. По коже по-прежнему бегали мелкие искорки холода, не давая расслабиться. Я обернулась полотенцем и наощупь выбралась из ванной. Стоял день, рваный свет проникал сквозь небольшие щели в прозрачных шторах. Я быстрыми шагами, игнорируя боль, прошла к спальне, которая сейчас ощущалась маленьким островком спокойствия. Я еще раз осмотрела себя в зеркало: на опухшей лодыжке расползся внушительных размеров синяк, волосы взъерошились, а под глазами сияли черные мешки. Складывалось настойчивое ощущение, что кто-то или что-то забирает мои жизненные силы.
Рухнув на кровать, я закрыла глаза и отключилась.
***
Из сна выдрал настойчивый взгляд человека, нависшего над кроватью. Лобанов, не моргая, смотрел на меня. Протирая глаза, я чувствовала, как снова накатывает усталость. Врач не двигался.
- Катя, - сухим голосом, будто выдыхая каждое слово, сказал он, - мне нужно поговорить с тобой.
Что-то в его поведении было не так. Обычно мягкий, веселый, этот человек не вызывал страха, а сейчас каждое его слово отталкивало. Полотенце немного слезло, и я с опаской потуже закрепила его на груди. Лобанов рваной, шатающейся походкой направился к креслу, в котором ранее любил сидеть Каин. Я поднялась и приблизилась к двери.
- Куда ты пошла?! – возглас Лобанова прямым нокаутом отправил мое сердце в пятки.
Я почувствовала, как внутри все сжимается, переворачивается от ужаса.
- Я просто хочу поговорить, - сказал он, - выслушай.
Я смогла лишь кивнуть. В комнате не было предметов, которыми я бы смогла защититься. Послушаю его и брошусь наутек, вроде на кухне есть нож.
- Мне нужно взять твою кровь, - сказал он, - для всеобщего блага.
- Ну… Николай запретил вам это делать, - ответила я, тихонько нащупывая ручку.
- Я знаю. И я бы рад сдержать слово, - мужчина стал нервно заламывать руки, затем почесал затылок, - но это мне нужно. Вы все просто не понимаете.
Что с его рукой? Вся ладонь мужчины покрылась чем-то густым, красным, в нос ударила смесь пота и крови. Меня затошнило. Схватившись за ручку, я была готова бежать.
- Я все понимаю, - сказала я, глотая страх, - что с вашей головой, Виктор?
Как только я назвала профессора по имени, он задергался, словно в конвульсиях. Изо рта брызнула кровь, темная и очень пахучая. Тошнота подступала ближе, вокруг меня все поплыло, но я силой заставила себя сосредоточиться.
- Отдай мне кровь, - прошипел он, - я смогу спасти всех, спасти людей! Твоя жизнь ничего не значит!
С этими словами мужчина подскочил на кресле и ринулся на меня. Глаза налились кровью, а на пол капля за каплей падала алая жидкость. Я рванула ручку и выбежала в гостиную, с силой хлопая дверью. Лобанов взвыл, когда холодное дерево врезало по его руке. Вбежав на кухню, я схватила самый большой нож. Дыхание сбилось, ладони судорожно сжимали пластиковую рукоять. Я нырнула вниз, укрываясь за выступающей частью фасада кухонного гарнитура, однако из-за шкафа ничего не было видно.
Для начала нужно выровнять дыхание. Я попыталась дышать медленнее и более размеренно, несмотря на панику. Сейчас некому мне помочь. Я села на пол и закрыла лицо руками. Думай, Арефьева. Телефон! Я должна добраться до него и позвонить колдуну. Откуда-то сверху раздался лязгающий звук, словно кто-то затачивал нож.
- Выходи, ведьма, - вкрадчивым, наглым голосом почти пропел Лобанов, - мы тебя не тронем. Ты нужна генералу живой. Но сначала, я возьму немного крови.
Генералу? Я аккуратно выглянула из-за шкафа, как вдруг сзади скользкая, словно масляная, рука профессора сильно схватила мои волосы. Я вскрикнула больше от неожиданности, чем от боли. Он потянул на себя, я попыталась сопротивляться, но лишь неуклюже распласталась на полу. Лобанов грубо потащил меня куда-то по полу, крепко намотав волосы на кулак. Больная лодыжка ударилась об угол и разболелась сильнее. Я пыталась схватить держащую меня полную мужскую руку, но профессор был очень силен.
Швырнув меня об диван, он расхохотался, затем полез в сумку, судорожно доставая шприц, жгут и емкость для крови. Ударившись головой, я с трудом понимала, что происходит, однако рука все еще сжимала нож. Видимо, это мой единственный шанс выжить. Это уже не Лобанов, а монстр, что охотится на ведьму. Каин, жив ли ты? Имею ли я право звать тебя на помощь? На глаза навернулись слезы. Радовало то, что внезапно вспыхнувшая призрачная боль исчезла. Буду верить, что ты в порядке.
Лобанов схватил мою руку и стал грубо тереть ее дезинфицирующим раствором, приговаривая:
- Я получу ее. Кровь, спасающую жизни!
Как только шприц сверкнул в его руках, я поняла, что это лучший момент и с силой вонзила нож в горло профессора. Глаза мужчины расширились от удивления, он бросил инструменты и схватился за шею. Упыря нужно бить именно туда, так говорил Александр. Полный мужчина рухнул сначала на колени, затем на ковер. Кровь стала стремительно пропитывать высокий ворс, а врач смотрел перед собой мутными белыми глазами. Вверх поднимался тусклый темный дымок. Это они убили его – те, кто охотится за мной.
На дрожащих ногах, ковыляя и морщась, я подошла к бездыханному телу Лобанова и слегка толкнула ногой. Он не шевелился. Только сейчас я поняла, что все тело колотит, словно от озноба. В душе образовалась пустота, которую начала заполнять злость. Удар, затем второй, третий. Я лупила ногой труп человека, которого наивно посчитала другом, а из глаз лились потоки слез. Нет у меня друзей и быть не может. Выпустив ярость, я повалилась на пол. Тело по-прежнему лежало на ковре, затылок был разворочен. На миг даже показалось, что я увидела часть мозга. Перебарывая отвращение, я сорвала покрывало с кожаного дивана и бросила на труп.
Снаружи сгущалась ночь, а ни Мухорта, ни Каина все еще не было. Я чувствовала, что Вуд жив, так говорила интуиция. Лодыжка вся посинела и пульсировала все сильнее с каждой секундой. Коснувшись ее, я сморщилась. Нужно все-таки добраться до телефона. Никогда расстояние от гостиной до спальни не казалось таким долгим. Скула, по которой пришелся удар, саднила и неприятно горела. Пока Лобанов тащил меня до гостиной, я ребрами пересчитала все углы и плинтусы.
Взяв телефон в руки, я набрала номер колдуна. Спустя шесть гудков послышался усталый голос Мухорта, который показался настоящим спасением.
- В чем дело, ведьма?
- Лобанов, - прошептала я, - мертв.
- Понял, - сказал он, - ожидаемо. Я сейчас приеду.
Положив трубку, я прислонилась к ближайшей стене и села на пол, уткнувшись лицом в колени. Спустя десять минут огненный вихрь по имени Мухорт ворвался в квартиру. Я услышала усталый вздох, затем распахнулась дверь спальни. Он широкими шагами оказался передо мной и разлепил руки, скрывающие лицо.
- Что случилось? Катя, ты в порядке? – в глазах мужчины читалась искренняя забота, - хм.
Он почему-то внимательно смотрел на меня, но я не понимала, что не так. Спустя минуту колдун ушел, затем вернулся и укутал меня полотенцем. Я все это время была голая? Да плевать.
В уголках глаз блеснули слезы, которые я подавляла, как могла. Затем в голове возник вопрос. Я вцепилась в куртку мужчины и заглянула в глаза.
- Где Каин? С ним все в порядке? – в голосе слышалась дрожь и паника.
Он сначала непонимающе заморгал, затем взял мои руки в свои.
- Жить будет, не беспокойся. Даже спрашивать не буду, как узнала.
Я выдохнула и откинулась, прислоняясь уставшей спиной к холодной стене. Он жив, это главное. Колдун аккуратно подхватил меня и перенес на кровать.   
- Это ты его? – спросил он, взглядом указывая на гостиную, где лежал труп Лобанова.
- Они знают, что я здесь, - глухо произнесла я, - его убили, затем подняли. Я не знаю, кто это делает, но в покое они меня не оставят.
Я горько заплакала. Ощущение безопасности, которое создавала эта квартира, рассыпалось в прах. Каждый темный угол казался угрозой, словно оттуда мог выпрыгнуть мертвец. Колдун ушел в гостиную, оттуда послышался глухой звук, затем в спальню проник запах гари. Мухорт вернулся с аптечкой, затем забинтовал мою лодыжку и приложил лед к лицу. 
- Твои документы и виза готовы, - сказал он, - у Каина есть еще одно важное дело, и он заберет тебя отсюда, а пока я буду тебя защищать.
- Я хочу его увидеть, - прошептала я.
- Пока нельзя, подруга, - вздыхая, сказал колдун, - слишком опасно. Потерпи.
Я грустно взглянула в окно. Осенняя луна, такая далекая, обещала спокойный сон миллионам людей. И лишь мне – новые ночные кошмары.