Пипл хавает - дабл

                Целебджихад ком
     Заряжая акатуи в наспех выпотрошенную папиросу  " Сальве " Азиз, морщась и кривясь, будто откусил от крымского яблока, слышал отдаленный рокот торжествующего Абдулло, скачущего по тесному двору, засранному осколками и артефактами давно минувших эпох :
     - Вот за что Америка завидувает нас !
     Пробегая музыкальными пальцами по строгому овалу папиросы, подвигая и подбивая, смягчая и одномоментно подсушивая, время от времени поднося маленькое пламя китайской зажигалки к   "Сальве ", Азиз знал, что Абдулло наткнулся больно коленом на кардан от челябинского трактора, полузасыпанный шлакобетоном пятидесятых, но рядом стоял остов от холодильника  " Свияга ", а это меняло все в корне и сразу. Стоило посмотреть на остов, как приходило понимание непреклонной воли населяющего страну населения. Уж если они делали холодильники из легированного чугуна, то овечий навоз вместо ручника - самое то.
     - Ручник, - осклабился Азиз, мысленно хваля себя за предусмотрительность. Он заранее, еще до извлечения акатуев из багажника отечественной иномарки заткнул чуткие ноздри прожелтевшей ватой, хранимой по случаю в коробке из - под чехословацких полуботинок, тоже знаменующей собой когдатошнюю ( гадское слово ) мощь рухнувшей державы, доверчиво доверившейся предателям и заговорщикам, питаемым рукой ребят из Вашингтона, всецело озабоченных и заточенных на вред самому великому народу в джунглях, существующему все эти века, кажется, специально и эксклюзивно для наглядности. Как не надо. Русский ? На х...й пошел, ублюдок тупой. Мы, коренные американцы, двигаем науки и строим бизнеся лишь во зло вашей стране, боясь и завидувая, как отметил Абдулло, наткнувшись на кардан.
     - В жопу его себе засунь ! - крикнул Азиз, выглядывая в окно.
     Абдулло невидяще оглянулся и рухнул на колени, охватив нагретое заходящим солнцем тело холодильника обеими руками. " Камлать будет ", - мелькнула мышонком запоздалая мысль и Азиз пригнулся, испуганно вскрикнув.
     - О, рост экономики, - забубнел Абдулло, набрасывая себе на голову вместо привычного талеса  " найковскую " олимпийку, - о, крыса пропаганды и падаль грузинская из кооператива  " Апостол ", о, мразь и блевота двуногая, да прокляты будьте.
     - Иншалла, - отозвался с пола Азиз, с личной неприязнью ощущая себя вставшим на колени. Собрав разум воедино, он поднялся и удобно устроился на корточках, вертя папиросу в пальцах.
     - Азиз ! - провизжал Абдулло, почему - то нарушая устоявшийся уже ритуал нечестивцев.
     - Меня нет, - откликнулся Азиз, почесываясь, - я ушел в открытый космос.
     Окололунная база некромонгеров трещала по швам, кропотливо сваренным трудолюбивыми вагоностроителями и путиловцами - балтийцами, принимая в себя неизбежный наплыв страждущих, ринувшихся из уставшей бояться и завидувать Америки прямиком в Салехард. Даже Мария Шарапова и Анютка Курникова, высокомерно плюнув в сторону рыжей Ландер, покорно стояли в колоссальной, уходящей за отвалы Моря Сичкина очереди, змеевидно сбегающей, минуя кратеры Океана Рагозина, с отрогов Горы Ахмат, чтобы уткнуться занявшими первые места счастливчиками в плексигласовый купол базы, секретно и для введения в заблуждение наименованной  " окололунной ".
     - В очередь, гниды, - хозяйски покрикивал кургузый мужичок в резиновых сапогах, вальяжно похаживая по периметру базы, - в очередь.
     Моднейший и наикрасивейший триколор с палеологским двоеглавым орлом горделиво развевался в безвоздушной атмосфере Луны, вызывая у подглядывающего из дырки в луне Бедфорда боязнь и завидование.
     - Суки рваные, - шептал на английском девятнадцатого века колонист и конфидент Великого Лунария, - встали с колен.
     - Говно, - ответил ему Кейворд, поспешно прожевывая гриб, - Бедфорд. Какое же мы все же говно рядом с русскими и жидами, и производящими подобную чепуху.
     Он ткнул в гипсокартоновый плакат, кривобоко прикрывающий огромную помойную яму, не производящую вообще ни х...я. Не блистающую благосостоянием народцев, не отличающуюся уровнем и качеством с продолжительностью жизни, но великую, как и все тута, да проклята будет погань во веки веков. Аминь.