Дезинсекция

ДЕЗИНСЕКЦИЯ

Много ли ребёнку для счастья надо? Леночка уже года три всё клянчила у родителей какое-нибудь домашнее животное завести, а тут вдруг две большие клетки, полные белых мышек. Как говорится, не было ни гроша, да вдруг – алтын. Да и мышки все как на подбор, ласковые, контактные, по руке на плечико забираются и в ухо дышат. За право запрыгнуть в детскую ладошку первой забавно дерутся. Вот оно – счастье! Сказка!
А всему виною дезинсекция. В лаборатории концерна «Здоровье», в которой работал Роман Эдуардович Цыганков – папа Леночки, проводилась обработка помещений. В виварии лаборатории завелись какие-то странные насекомые, то ли мураши, то ли мокрицы, и появилась опасность, что контакт этих мелких тварей с подопытными мышами может повлиять на результаты наблюдений и привести к неправильным итогам. Потому было принято решение вызвать дезинсекторов, и всем учёным отдали их подопечных на дом, на целую неделю.
Квартира Цыганковых состояла из половины шестикомнатной квартиры некогда купеческого дома. В советские времена двухэтажный дом на Конторской улице, состоящий  из двух квартир, каждая из которых занимала целый этаж, был заселён сразу двенадцатью семьями. Правда потом постепенно из коммуналок после войны начали отселять людей, и в результате получилось две трёхкомнатные квартиры, две двушки и две однушки. Одну из трёхкомнатных и унаследовала супруга Романа – Ада Васильевна. 
***
Итак! Представляете восторг ребёнка, когда он приходит из детского сада, а дома гурьба белых розовоухих мышей? Это был дикий восторг на грани катарсиса!
- Доча, – наставляла мама Ада Васильевна, – если гуляешь с мышками, не забывай потом закрывать клетки и каждый раз мой ручки после них.
- Хорошо, мамочка, – радостно соглашалась Лена с мамой, – а можно их покупать в ванночке?
- Это ты у папы спроси.
Папа, услышав желание дочки поработать мышиным банщиком, запротестовал.
- Нет, Леночка, не нужно, вдруг простудятся, заболеют, и у нас двухмесячное наблюдение пойдёт насмарку, мы ведь не сможем понять, отчего у них нарушилось самочувствие, от простуды или от тех витаминок, которые мы на них испытываем.
Но зато мышкам пришлось осваивать: домик Барби, мототрек для маленьких машинок, и даже большая часть подопытных микимаусов покаталась в игрушечном школьном автобусе.
А через пару дней случилось ЧП. Роман Эдуардович пришёл домой, а его белые подопечные предстали вовсе не белыми – а разноцветными. Всех цветов радуги. Просто Леночка решила, что белым мышкам не помешало бы принарядиться, и аккуратненько разукрасила всех акварельными красками. При этом дочка постаралась и подобрала для каждой индивидуальный оттенок.
Ада Васильевна, увидев, как супруг схватился за сердце, предупредительно заявила:
- Милый, только без криков, криком делу не поможешь, это простые акварельные краски, безопасные, не ядовитые, я специально такие брала, на случай если дитё наестся, чтоб не было повода для переживаний.
- Ада, но как же я их сдавать понесу? Что я скажу шефу, когда он увидит эту радужную банду?
- Не беспокойся, к тому времени она сойдёт, – успокоила его жена.
На следующий день – другое происшествие. Леночка, поиграв с мышками, забыла закрыть клетки, и около двадцати подопечных разбежались, кто куда. Ада Васильевна, дожидаясь мужа с работы, была вся как на иголках, опасаясь скандала, готовилась к самому худшему, поэтому спрятала единственный в доме кожаный ремень. Они с Леночкой обследовали все комнаты, но нашли только двух беглянок, куда смылись остальные, было не понятно. Но когда Роман Эдуардович заявился домой, и узнал о бегстве, воспринял всё со спокойным сердцем.
- Это не беда, – сказал он умиротворённым тоном, – у них кормёжка каждые двенадцать часов, это их самый главный инстинкт, к восьми все соберутся.
Ада Васильевна отнеслась к этому с недоверием, но действительно, к 20:00 все мыши вернулись в свои клетки. Они ползли со всех сторон: и с балкона, и с чердака, и из под пола. После этого случая Леночка закрывать дверцы не забывала.
Неделя пролетела быстро, и в один из дней, когда Ада Васильевна привела дочку из садика домой, их ожидала опустевшая жилплощадь. Хвостатые квартиранты съехали на место постоянной дислокации в виварий. На память у Леночки остался только рисунок с изображением разноцветных мышек, который она нарисовала в садике, когда воспитатель дала им задание нарисовать своих домашних питомцев.
В принципе, история на этом могла бы и закончиться, но не так всё просто.
***
Прошло около трёх месяцев. Однажды вечером, когда Роман Эдуардович, придя с работы, уплетал котлеты с пшеничной кашей, заметил, что у супруги настроение выше крыши. Не удержавшись, он поинтересовался:
- Адочка, а что это ты так раздухарилась? Аж светишься от веселья.
- Ой, Рома, тут сегодня на лестнице в подъезде услышала, как к нашему соседу Лёлику приходили барыги какие-то с бутылкой, а он их не пустил.
Дело в том, что их сосед Алексей Гаврилович, в золотые времена востребованный специалист на Турбинном заводе, ныне прозябал в однушке, в которую переселился после того, как пропил свою трёхкомнатную квартиру в доме царской постройки на Мало-Гончаровской улице. После сокращения Алексей Гаврилович покатился вниз по социальной лестнице, и к шестидесяти годам из представительного начальника теплообменного цеха трансформировался в забулдыгу, которого все от мала до велика кликали Лёликом.
- И знаешь, почему он своих собутыльников отшил?
- Ну? – напрягся Роман, – не томи.
- Говорит: «Парни, я больше не бухаю, завязал я!», те начали допытываться, почему, да как, а он им говорит: «Всё, допился я до мышей разноцветных! Просыпаюсь с похмелюги ближе к вечеру, а на мне мыши сидят, одна синяя, одна красная. Я перепугался, вскочил и на балкон выбежал, а там ещё несколько мышей, и зелёные, и оранжевые, и розовые, и голубые, а одна вообще в горошек! После этого понял, пить мне больше нельзя». Те поругались с ним напоследок и ушли.
- А ведь действительно, – сказал Роман Эдуардович, – за последнее время он как-то просветлился, за стенкой никто не скандалит, не буянит. Ты представляешь, его жена, прежде чем уйти от него, трижды его кодировала и к бабкам возила, не помогало.
- Да, – добавила Ада Васильевна, – а нужно-то было всего-навсего разукрасить акварельными красками белых мышей.
У Романа тоже весело стало на душе, от того, какой эффект принесла дезинсекция.
Но среди ночи Цыганков вдруг не выдержал и, растормошив супругу, спросил:
- Ада, я не понял, а откуда у него мышь в горошек взялась?
- Да я же откуда знаю, у страха глаза велики, вот и напридумывал себе с перепугу. Спи давай, мышь в горошек!
И Роман Эдуардович, продолжая блаженненько улыбаться, вновь погрузился в сон.