Умопомрачение. Гл. 29 Закон на лопатки

   Шацкий внимательно просматривал протоколы дознания, а при необходимости включал фонограмму.
 — Любопытная складывается история, — подумал он. — Вместе с приватизацией квартир в многоквартирном доме людям автоматически отходит паритет - равенство прав на благоприятное жилище всех и каждого. Оно продумано научным коллективом и изложено в проекте застройки дома, утверждаемого на Ученом Совете.По сути, проект — ЗАКОН застройки дома. И его концепцию в одночасье стали ломать в интересах развития рынка жилья. Заменили на идеологию рынка, где каждый сам по себе, объясняя это улучшением привлекательности приватизированных квартир.
  Привлекательность жилища не может быть обеспечена вне связи с действующим проектом застройки дома. И, тем не менее, прошло!! - А чтобы неминуемые отрицательные последствия разрушения дома изнутри в результате переустройства его частей и общей домовой инфраструктуры, имеющей скрытое положение, не стали очевидны в ближайшей перспективе, правила ремонта приватизированных квартир дополнили разработкой для них нового проекта. Действующий проект застройки — основу эксплуатации и ремонта дома, основу комфорта жизни для всех — отправили в ссылку! Концепцию комфорта жизни в многоквартирном доме, не имеющую спора о праве, потребовали, у пострадавших от переустройства общего имуществ, подтверждать в суде. Чиновники, ответственные за управление домом и его коммунальной инфраструктуры и ведущие теневой бизнес на ее отчуждении, остались в стороне. Идиотизм!..
 
   Законы рынка, находящиеся в постоянном движении и внедряемые в управление многоэтажным домом, противоречат упорядоченной по своей сути атмосфере жизни людей, проживающих под одной крышей!-  Благоприятные условия жизни каждой семьи зависят от состояния общей доли имущества в квартире соседа и потому обоснованно запрещены законом к отчуждению. Но рыночные отношения оказались сильнее. В угоду им был принят закон "О порядке переустройства помещений в жилых домах", очень сомнительный по своему содержанию и больше похожий на инструкцию по ремонту общей недвижимости. Тем не менее, подобие на закон пересилило проект застройки и стало определяющим в коллизиях с порчей дома при переустройстве его частей. Действующий проект дома убрали с глаз подальше!..
   Идеологии и концепции могут иметь противоречия. Другое дело законы. Они не имеют такой привилегии. Ни один из них не должен противоречить другому. Однако закон "О порядке переустройства помещений" стал основным раздражающим фактором в управлении многоквартирным домом, вызывающим острые чувства между жильцами дома и теми, кто этим домом управляет. Чиновники насаждают отношения в доме - без правил в свою пользу и в пользу прибывающих в мегаполис мигрантов, способных платить!..
  Все эти мысли вихрем обрушились на генерала после ознакомления с законом "О порядке переустройства жилых помещений" и стенограммами бесед следователей с федеральными судьями.
 — Пригласите ко мне Абеле, — попросил он секретаря.
 — Какое у вас впечатление от закона "О порядке переустройства...", — спросил Шацкий Эрику Карловну.
 — Самое отрицательное. И в этой связи, можно понять депутатов Государственной Думы, которые инициировали отмену этого закона.
 — Что из этого получилось?
 — Победили лоббисты. Депутаты обратились в Конституционный Суд.
 — И-и?
 — Безуспешно. Рынок оказался сильнее целесообразности защиты жилищного фонда и прав граждан!
 — А вам не приходило в голову, что наступила пора пересмотреть положения этого закона?
 — Вполне актуальная мысль. Тем более, что его можно разработать на другой, более рациональной и технически совершенной основе.
 — Каким образом?
 — Одновременным капитальным ремонтом квартир в доме по новому проектному решению. Безусловно, этот вариант менее привлекателен для тех, кто протаскивал закон 999 через Думу. Но городу и его гражданам он несет реальную пользу уже тем, что сохраняет паритет жилищных прав граждан в многоквартирном доме.
 — Пометьте у себя, — сказал Шацкий. — Мысль надо развить для доклада в Государственной Думе и Законодательном Собрании.
— Хорошо.

  — А что вы скажете по поводу наших встреч со служанками Фемиды? — спросил генерал.
 — Ну, протоколы еще не обработаны. Но общее впечатление — самое неблагоприятное. Все, с кем мы встречались, люди двойной морали. Работают вне правового поля! - Беспринципно берут дела чужой юрисдикции, имитируют их исковое производство при отсутствии такой необходимости. Манипулируют обстоятельствами. Изымают из дел факты с уголовной подоплекой. Помогают чиновникам скрывать ущерб, причиненный их действиями общему имуществу дома. Фабрикуют судебные решения! - Могут принять любое, которое им закажут. Всех их надо мести метлой с теплых мест. Но ведь у них, как я понимаю, высокие покровители. Начнутся вопли: «Некому работать. А работы выше крыши»...   Очевидно, откуда берется, эта работа. По одному делу выносят шесть — восемь псевдорешений! - Получается, видимость работы. На самом деле, работают вхолостую. Но главное — дискредитируют такой работой судебную систему!
 — М-да, — вышагивая по ковру, выпускал пар Шацкий. — Действительно, впечатление куд, как тяжелое. Жестко вы их, однако. Из того, что вы сейчас сказали, вытекают вопросы, требующие серьезной проработки до того, как их вынести на верхний уровень. Ведь прежде, чем обратиться к нам, люди шли с жалобами в управу, жилищную инспекцию, префектуру… И там, их никто не услышал!- Почему? — Шацкий вопросительно смотрел на Абеле.
 — Деньги, — ответила Эрика Карловна. — Последние два десятка лет в ЖКХ шли экономические процессы с большими вливаниями денежных средств при запаздывании законодательной базы в пробелах по организационным вопросам. Это провоцировало воровство и мошенничество! Несколько реорганизаций и смена унитарных предприятий по управлению многоквартирными домами при органах местного самоуправления на управляющие компании со старыми кадрами не прибавили опыта в управлении жилищным комплексом, а только еще больше раскачали маховик вседозволенности чиновников. Организационная неразбериха стала прорехой, через которую уходили деньги, направляемые государством на поддержание многоквартирного фонда. Ничем другим, как просеиванием средств, которые сами шли к ним в руки, чиновники не занимались.
   И есть основания полагать, что никто за этим не следил! Сами за собой чиновники следить не будут. А жалобы граждан на управление общим имуществом, раскрывающие подоплеку хищений, прокуратура не брала. Мы, например, только по жалобе Максимовых насчитали больше двух десятков фактов нарушений законодательства по управлению многоквартирными домами. Окружная жилищная инспекция набралась смелости сознаться в прокуратуру, что не рассматривала их жалобы. Но окружная прокуратура сделала вид, что не заметила признания в бездействии, и со ссылкой на инспекцию заявляет, что не видит фактов правовых нарушений в управлении многоквартирным домом и нарушения жилищного права заявителя. Ничего не видит двенадцать лет!

   — Это самая удобная позиция прокуратуры. Дальше-то, как оказалось, хода нет. Простым гражданам остается только констатировать: Основной закон, федеральное жилищное законодательство и органы, призванные обеспечивать верховенство закона, — не работают. Безусловно, не отсутствие правонарушений, а нечто другое мешает органам надзора видеть факты, поднять на поверхность причинно-следственные связи между ними и применить закон.
 — Что усматриваете?
 — Полагаю, сговор. Прокуратура имеет свой почерк уклонения от дел уголовного производства. В работе с организациями, подлежащими проверке на исполнение нормативных актов, она повсеместно использует принцип неопределенности. Это проявляется следующим образом. Имея факты хронического неисполнения нормативно-правовых актов со стороны жилищной инспекции, влекущего нарушение жилищных прав граждан, прокуратура не ставит вопрос об их проверке и установлении мотивации. Она договаривается с руководителем ведомства, в котором установлены нарушения нормативно-правового характера, чтобы он сам «провел проверку» жалобы.
 — Так это же неверно по существу, — заметил генерал. — Прокуратура поручает свою работу — проверку исполнения закона — тому, кто его нарушает. Таким образом, нарушитель проверяет самого себя!
 — Ну, да. Естественно, поручение не конкретное, не полное, без привязки к закону и двух слов: –« Провести проверку»
 — А какая должна последовать реакция?
 — Полагаю, это должна быть команда на предоставление документов по ремонту частей дома, ликвидации аварии в коммуникациях дома и устранении всех нарушений – технических, жилищных, правовых, вытекающих из требований федерального жилищного законодательства. Прокуратура обязана проверить исполнение закона всеми фигурантами, засветившимися по делу с порчей дома и укрывательством данного факта, в том числе и судебных клерков!- Провести чистку документов по делу.
  Противоречие документов закону отслеживается по строчкам актов исполнительной власти, ее ответов заявителю, судебных решений. Ни одно слово в документах не должно противоречить положениям Основного Закона. Если такое в действиях органов власти и суда присутствует, то принятое решение — антиконституционно! - Такие документы изымаются. Прокуратура обязывает управляющую компанию оформить надлежащие документы согласно реальному положению дела и ввести ситуацию в правовое поле. Департамент городского хозяйства — привести поврежденные части дома в первоначальное состояние.

   — Отвлечемся на время от управляющей компании, — сказал Шацкий. — Она — исполнитель чужой воли. Нас сейчас больше волнует суд, преступная связь, прикрывающая разрушение жилищного фонда и выходящая боком для государства и граждан, — нахмурился Шацкий, что означало его внутреннее раздраженное состояние.
 — Сомневаюсь, что у судей есть четкое представление о составе городской недвижимости в многоквартирном доме и средствах ее ремонта, — покачала головой Эрика Карловна. — Это касается и приватизированных квартир, и их наполнения элементами, относимыми к общей недвижимости. Я тут посмотрела справочники по интересующему нас предмету и нашла массу расхождений в определении предмета управления.
 — Пожалуйста, поясните, — попросил Шацкий.
 — Серьезно занимался этим вопросом Марка Анатольевич. Пригласите его.
   Шацкий отдал распоряжение.
 — На бытовом уровне и в рыночных операциях квартиры называют недвижимостью. Это правильно, если исходить из того, что квартира часть общей недвижимости на участке земли…
   В этот момент в кабинет вошел Казаков.
 — С другой стороны, — продолжила Эрика Карловна,— строители определяют квартиру, как совокупность помещений, имеющих отдельный выход, и в этой редакции, принятой в управлении многоквартирными домами, из состава приватизированной квартиры, ограниченной конструкциями и напичканной деталями инженерной инфраструктуры, оные как бы «выпадают» из состава общей недвижимости дома, и становятся объектом скрытых интересов чиновников. Это незаметное, на первый взгляд, обстоятельство субъективного характера совпадает с их стремлением — по признаку приватизации квартиры — привязать негативные последствия порчи дома и его частей к частному праву... Если для управления городской недвижимостью первичны проект и технические условия застройки, то по отношению к приватизированной квартире эти условия чиновники искусственно изымают! И делают приватизированные квартиры объектом коммерческой деятельности, в первую очередь, государственной жилищной инспекции по оформлению новых проектов. Это называется развитием рынка жилищных услуг. А на самом деле — это слияние рынка с государственными структурами! Из этой абсурдной идеи, смею предположить, и вырос закон "О порядке переустройства жилых помещений!, а позднее — и дополнения к нему в более откровенном виде.
  — Что скажете, Марк Анатольевич?

  — Закон 999, действительно, подогнали к условиям рынка, поставив право собственности на квартиру, в составе которой очень много элементов, не подлежащих приватизации, — например, ограждающие конструкции с наполнителем — впереди действующего проекта и технического регламента по содержанию и эксплуатации дома.
При этом, средства на текущий ремонт конструкций в составе приватизированных квартир остались в городской казне. Их «использование» по назначению растянули на долгие двадцать пять лет! И умудрялись при этом обходить стороной заявления граждан о повреждении частей дома и оставлять людей в беде! -Почему это произошло? Полагаю, из-за несовершенства организационно-технического управления многоквартирными домами и коррупции. Никто не назовет нам истинную причину. Но что нельзя оправдать, так это то, что, многоквартирный жилой фонд, изначально являющийся собственностью города, переданный в управление муниципальной власти и ее структур, до сих пор не имеет единого организационно-правового регламента управления! И это при том, что защита коммунальной инфраструктуры по компетенции возложена на субъекты федерального уровня с правом получения средств на текущий ремонт.
 — Как я понимаю, в многоквартирном доме есть несколько видов работ, требующих государственных вливаний, — поинтересовался Шацкий.
 — Правильно понимаете.
 — Когда произошел отрыв чиновников от практических полномочий?
 — С началом приватизации квартир. Полномочия ведомств, ведущих ЖКХ, передали жилищной инспекции, которая к тому же вела МВК, созданную при Правительстве мегаполиса, которая затем оказалась прикреплена к управам. С этого момента вопросы ремонта общего имущества стали решать чиновники управы, без тормоза со стороны жилищной инспекции через КоАП и прокуратуру! Управа и жилищная инспекция выступали не в соподчинении одна другой, а как напарники относительно судьбы городской недвижимости, минуя главного субъекта права — собственника квартиры, вовлеченного рублем в процесс содержания неприватизируемых частей дома, ставших по материальному признаку общим имуществом жильцов, но не принадлежащих им юридически! - А принадлежать жильцам они не могут ни при каких обстоятельствах в силу необходимости обеспечения безопасности жизни самих граждан. В этом главное правовое противоречие в управлении коммунальной инфраструктурой дома, остающейся, с одной стороны, городской недвижимостью, а с другой — приватизированными метрами квартир граждан.

   — Как я понимаю из ваших слов, — заметил Шацкий, — приватизация квартир стала неким «забором», за которым может происходить все, что угодно с общей недвижимостью без всякой возможности заглянуть за него. А чиновники, ответственные за переустройство, порчу и отчуждение социально значимых частей дома, по сути, отстранились от ответственности за состояние жилищного фонда.
 — Правильно понимаете. Управляющие компании — коммерческое звено. Они заняты получением прибыли. Им, по большому счету, нет дела до того, что происходит с домом, с его частями, с функцией инженерного оборудования! А те, кто, пусть даже невольно, совершил отступление от правил ремонта, затрагивающих общее имущество дома, и принес ему вред, уже не могут ничего исправить. Чиновники убедили их в «отсутствии» нарушений, пообещали заступничество путем неисполнения надлежащих документов, обманом забрали деньги на восстановительные работы! А поскольку возможности граждан в устранении повреждений конструктивного характера городской недвижимости ограничены рублем, допустивший правонарушение будет сопротивляться любому новому отъему у него денежных средств. Будет делать все, что ему велят чиновники. Тем более, что понимает — поврежденное имущество всецело находится в их управлении. И только в их власти донести факт порчи дома до федерального центра и решить вопрос текущего капитального ремонта дома с выделением средств на эти цели. Однако будучи соучастниками порчи дома, делать это они не будут! - Что касается потерпевшего, то ему не дотянутся до федерального центра управления текущим ремонтом. Между ним и центром воздвигнута непробиваемая стена.
 — Увы, это правда, — заметила Абеле. — Если бы это было не так, мы бы не имели такого наплыва жалоб от граждан и неприятных встреч с федеральными судьями.

 — Что вы подразумеваете под стеной? — спросил Шацкий.
 — Искусственное препятствие из лживых актов и псевдосудебных решений, созданное группой субъектов права и мешающее повороту ситуации в правовое поле, — пояснил Марк.
 — Есть две линейки, отвечающие за капитальный ремонт городской недвижимости, каждая из которых состоит из ряда звеньев. Первая — управляющая компания, управа, префектура, и только затем — Управление городского хозяйства. Вторая линейка — управляющая компания, жилищная инспекция, прокуратура, органы внутренних дел. Обе линейки объединяет сговор и цементирует районный суд через изготовление мифических решений по заказу муниципальной власти. Искусственно созданная коррумпированная система при отсутствии МВК, которая бы помогала гражданам. Добавьте отсутствие нормативных документов учета о порче дома, и на разрешение проблемы можно вешать стопудовую гирю! - Скорее разобьешь лоб и потеряешь здоровье, нежели чего-то сможешь добиться. Фактически, потерпевшие оказываются перед фактом отъема у них благоустроенного жилья. И никакой государственной защиты!
 — Так. Все это очень серьезно, — констатировал Шацкий. — Спасибо. Вынужден прервать наш разговор. Сейчас начнется правительственный час. О прокуратуре поговорим в следующий раз. https://e-shirokova.ru/

***