Не-у-дачник

НЕ-У-ДАЧНИК

Деревенская комедия

Действующие лица:
Елизавета Васильевна – одинокая женщина
Роза Львовна – одинокая женщина, подруга Елизаветы Александровны
Катька-самокатька – соперница
Фёдор Прокопьевич Апполонов-Пролетарский – поэт-неудачник
 
КАРТИНА ПЕРВАЯ

Дачный посёлок «Лазурный берег». На заднике нарисован дачный сюжет: домики, деревья, небо…
На авансцене  лавочка. На ней сидит Елизавета и Роза и грызут семечки.
На другой половине сцены веранда: стол, стуья.
Е л и з а в е т а. Роза, ты на базар сегодня ходила?
Р о з а. Ходила.
Е л и з а в е т а. А ты ходила покупать, продавать или просто?
Р о з а. Я просто ходила.
Е л и з а в е т а. Роза Львовна, не дурите мне голову. Я вас знаю столько лет: вы никогда не ходите просто.
Р о з а. Елизавета Александровна, как можно дурить то, чего нет и никогда не было.
Е л и з а в е т а. Это ты сейчас про что, Роза?
Р о з а. А ты про что?
Е л и з а в е т а. Хорошо, допустим  ты просто ходила. А зачем?
Р о з а. Да мало ли зачем? Твоё любопытство, Лизавета – это что-то паранормальное. Просто пошла на базар ходить. У меня есть  время и у меня есть ноги. И чего мне не пойти на базар?
Е л и з а в е т а. Катька-самокатька мне сказала, что ты чем-то интересовалась. Вернее, кем-то.
Р о з а. Катька наговорит. Катька тебе не сказала, что она сама кем-то интересовалась?
Е л и з а в е т а. Катька – знатная сплетница. Так, Роза, это всё меняет. Мы-то с тобой давние подруги. Вот для тебя мне ничего не жалко. А Катьке – фиг с маслом.
Р о з а. Катьке точно фиг с маслом. И мне для тебя ничего не жалко. Но у Катьки бонус – Катька чуток помоложе нас будет. Да и пошустрее.
Е л и з а в е т а. Катька – та ещё зараза. И почему всё ей? У неё уже два мужа было.
Р о з а. Потому, Лизавета, что для Катьки барьеров не существует. И красных линий у неё нет. Вертихвостка бессовестная.
Е л и з а в е т а. Не вертихвостка она, Роза. Катька, по моему разумению, – падшая женщина. Прямо падает на мужиков.
Р о з а. Тогда не падшая. Вешалка она. Она на них вешается, зараза. Но этого мы ей не отдадим.
Е л и з а в е т а. Этого мы себе оставим, точно.
Р о з а. Точно. Этого я оставлю себе.
Е л и з а в е т а. Себе? Ты себя в зеркало видела?
Р о з а. Мне зеркало не нужно. Я тебя вижу Лизавета. Он на тебя и не взглянет, каланча.
Е л и з а в е т а. А что в тебе такого, что его взгляд притянуло бы? Метр с кепкой, интеллект нулевой, хоть и училка. А он, всё же, поэт. А все поэты – романтики. Ему нужна интеллигентная, умная, статная женщина, с которой не стыдно на люди выйти.
Р о з а. Это ты интеллигентная? В каком таком месте? Ему нужна маленькая, уютная, домашняя и добрая. А ты – злая. Поэтому, Лизавета, мужиков после Вани у тебя-то и не было. Мне вообще непонятно, как он с тобой пять лет прожил?
Е л и з а в е т а. Счастливо прожил. Пока к тебе не ушёл. Это ты из него бомжа сделала. И всего-то за пять лет.
Р о з а. Зато моя пятилетка подарила мне Димочку. И это не я из него бомжа сделала. Это он у Катьки пить стал.
Е л и з а в е т а. Да, зараза эта Катька. У нее все мужики пить начинали.
Р о з а. Да, Катька – зараза. А и как с ней мужику жить-то, если не пить?
Выезжает Катька на самокате. Роза и Елизавета сделали наигранную улыбку.
Р о з а (шёпотом Елизавете). О, легка на помине. (Улыбается Катьке). Батюшки, Катерина Петровна пожаловала!
Е л и з а в е т а. Что скажешь, самокатница?
К а т ь к а. А чего говорить-то? Поджидаете, или караулите?
Р о з а. Больно надо. Сидим, вишь, разговоры разговариваем. О том, о сём.
К а т ь к а. Знаю я ваши разговоры. Только Этого, бабоньки, голыми руками не возьмёшь. Мужик кручёный, бывалый. У них, у поэтов-то этих, всё как-то не по-людски. Уж в чём-в чём, а в этих вопросах я профессор.
Е л и з а в е т а. Во-первых, в нашем Лазурном береге никто твоих профессорских корочек не видел. А во-вторых, если знаешь чего, не темни, рассказывай.
К а т ь к а. И с чего это я вам рассказывать буду? Хотя, чего уж там, могу и рассказать: вы обе не конкурентоспособные мне, красавице: каланча да метр с кепкой.
Р о з а. Мы ещё какие конкурентоспособные, Катюха. Просто борьба должна быть принципиально честной.
Е л и з а в е т а. Не твой вариант, Катя. На вид он мужчина порядочный, а твоя репутация впереди тебя бежит. Каждый первый в нашей «Лазурном береге»  скажет, что ты – женщина ветреная. Даже гулящая.
Р о з а. А каждый второй это подтвердит.
К а т ь к а. А вот это вы сейчас обидеть меня хотите или просто завидуете? Ладно, посмотрим ещё. Я ставлю на себя. У меня красота и возраст.
Р о з а. А у меня дом.
Е л и з а в е т а. А у меня бизнес. Экотуризм!
К а т ь к а  и  Р о з а (хохочут). Умора! Сдавать сарай строителям – это сейчас называется экотуризмом! От твоих экотуристов одни проблемы в нашем посёлке-то: то пьют, то матерятся на весь посёлок, то по огородам лазят.
Появляется Фёдор с авоськой, говоритпо телефону. Женщины замолкают. Прихорашиваются.
Ф ё д о р. Да, Николай, я тебя слышу, слышу… Да, дом держу в порядке – не заси... (Замечает женщин, выпрямляется,  становится импозантным мужчиной). Дом в чистоте, Коля, не волнуйся. Ты меня знаешь. Какие собаки, какие коты? И змей не держу. На базар хожу. В магазин тоже. Сам и готовлю. (Смотрит на женщин.) Ну, пока сам. А там – как пойдёт? Да,ты же знаешь: я сейчас в творческом кризисе, но это уже не раз бывало! Мне нужны эмоции, страсти… Стихи, брат, это штука не простая. Тут полёт нужен! Да нет, не в прямом смысле полёт – душа лететь должна. А здесь такая природа дивная, воздух прямо медовый, закаты пурпурные. Утром просыпаюсь, в окно смотрю: красота неземная. Женщины у вас красивые? Вижу, вижу. Красавицы, как на подбор! Ну, это как пойдёт. Сердцу, понимаешь ли, не прикажешь. Да, я ещё ого-го! Плюс имя, что немаловажно.  Значит, вы с Людмилой приезжаете через месяц? Да, я думаю успею восстановиться: язву нужно подлечить, витаминами наполниться, ну и музу поймать.
Фёдор кладёт телефон в карман, поворачивается к женщинам.
Ф ё д о р. Здравствуйте, голубушки!
К а т ь к а, Р о з а, Е л и з а в е т а: Здравствуйте!
Е л и з а в е т а: Никак, вы наш новый сосед будете?
Ф ё д о р. Буду. Дачу у друга на время оккупировал. Разрешите представиться: Фёдор Прокопьевич Апполонов-Пролетарский, поэт, прозаик, писатель одним словом. Известный. Может слышали?
Женщины переглянулись.
К а т ь к а (нашлась первая). Конечно слышали! А как не слышать-то? Все в посёлке говорят: поэт у Кольки поселился.
,Р о з а. Д не про то, Катя. Но только слышали, Фёдор Прокопьевич! Читали!
Е л и з а в е т а. Зачитывались, Фёдор Прокопьич. Сижу, бывало, уютными зимними вечерами, пью чай с самодельным вареньем и травами, музыка приятная играет. А я беру вашу книжку и ну давай читать! И так на душе хорошо становится!
Р о з а. А я, бывало, напеку пирогов с капустой  да с яблоками, налью кофе, сижу на веранде вечером, когда закат пурпурный-то, и томик ваших стихов читаю.
К а т ь к а. А я, бывало, после баньки выйду, в пруду, что во дворе у меня вырыт, окунусь, вся такая чистая, с пылу с жару – ну, чем не муза для подходящего мужчины!
Е л и з а в е т а. Надолго ли к нам в «Лазурный берег» пожаловали?
Ф ё д о р. На месячишко, пока Николай с женой с Турции не вернутся.
К а т ь к а. И сдалась ему эта Турция? У нас тут, в Лазурном, и Турция, и Испания, и Франция в одном флаконе. А вы писать будете?
Ф ё д о р. Отдыхать в первую очередь. Устал! Сборники, издательства, радио, телевидение, встречи с читателями… Устал.
К а т ь к а. А приходите ко мне вечерком! Почитаете что-нибудь сами! Не каждый день на известных поэтов натыкаешься!
Р о з а  с  Е л и з а в е т о й. Спасибо, Катюха, за приглашение! Придём, а то как же!
К а т ь к а. Так я не вас зову, бабоньки!
Р о з а. А мы тоже хотим поэта великого послушать.
Е л и з а в е т а. Ну да, пока он живой-то. А то куда не посмотришь – одни покойники.
Ф ё д о р. Не спорьте, дамы! Я с удовольствием приду и почитаю вам что-нибудь романтическое! Какой адресок-то?
К а т ь к а (недовольно посмотрев на женщин). Улица Берёзовая, 5.
Ф ё д о р. Буду-с непременно! За сим разрешите откланяться.
Уходит.
Е л и з а в е т а. Слышали, что он Кольке сказал: приехал, дескать, язву подлечить, витаминами наполниться и музу поймать.
К а т ь к а. Ладно, давайте играть честно. Я буду за музу ответственная. На мою территорию попрошу не лезть.
Р о з а. Хорошо, тогда я – за язву.
Е л и з а в е т а. Ну, а я – за витамины, ладно. И пусть победит сильнейшая.
Женщины разошлись в разные стороны.

КАРТИНА ВТОРАЯ

Стол на веранде. Катька суетится, накрывает стол скатертью, ставит приборы. Она нарядно, но нелепо одета. Приходит Роза оглядывает Катьку,кривится, ставит на стол пироги. Приходит Елизавета, ставит тарелку с помидорами огурцами и зеленью.
К а т ь к а. Ну, садитесь, раз пришли.
Е л и з а в е т а. Кать, а ты чего так расфуфырилась. Ты уверена, что муза именно так должна выглядеть?
К а т ь к а. Уверена. А ты, Лизавета, уверена, что этот веник хоть кого-то может вдохновить на творчество?
Е л и з а в е т а. А то! Понюхай, как пахнет? Твои духи перешибает!
Р о з а. Это вы ещё мои пироги не пробовали.
К а т ь к а. Тю! Тесто для язвы – смерть. Так что зря ты, Сирень Крокодиловна, старалась.
Е л и з а в е т а. Я вообще не уверена, что он пожалует.
К а т ь к а. Жрать захочет – ещё как пожалует.
Появляется Фёдор Прокопьевич. В руке, тетрадка. В другой руке три цветочка. Он здоровается, дарит женщинам по цветочку.
Ф ё д о р. Ну те-с, куда прикажете сесть?
К а т я. Да что вы, Фёдор Прокопьевич. Кто же вам приказывать-то будет.
Пока Катька кокетничает, Лиза делает манипуляции со стульями и они с Розой садятся так, что пустой стул остаётся между ними. Катька поворачивается и быстро садится на этот стул. Фёдор садится сбоку.
Р о з а. Дорогой Фёдор Прокопьевич! Мы очень рады, что вы посетили наш «Лазурный берег»! Это большая честь для всего нашего посёлка. Отведайте свежих пирогов! Только сейчас из печки.
Ф ё д о р. Спасибо…
Р о з а. Роза Львовна.
Ф ё д о р. Спасибо, Роза Львовна. Знатные пироги! Такие только моя матушка стряпала.
Е л и з а в е т а. Да что там пироги, дорогой Фёдор Прокопьевич! Тесто, как говорится, (можно сказать «гритца») в бока, а витамины, как говорится, в сердце! Разрешите предложить вам овощей собственного происхождения.
Ф ё д о р. Спасибо…
Е л и з а в е т а. Елизавета Васильна!
Ф ё д о р. Спасибо, Елизавета Васильна! Не откажусь! Страсть, как люблю свеженькое, да с грядочки!
К а т ь к а. Ну, пучком зелени разве удивишь гостя высокого! Я вот тут намедни стишок сочинила. Не изволите ли послушать?
Елизавета с Розой замерли.
 Ф ё д о р (засовывая в рот пирог и заедая его зеленью, с набитым ртом). Отчего же не послушать? Послушаю с удовольствием!
К а т ь к а (гордо достала из лифчика сложенный лист, развернула, встала в позу).
Уж скоро осень на дворе,
А мне чего-то вдруг не спится.
Я замуж выйду в сентябре.
Уж засиделась я в девицах.

А сердце ноет от того,
Что грудь мою сжимает блуза…
Сидит поэт… А у него
Исчезла вдруг куда-то муза…

Роза и Елизавета уставились на Катьку в недоумении. Фёдор внимательно посмотрел на Катьку.

К а т ь к а. Ну как?
Ф ё д о р. Знаете…
К а т ь к а. Екатерина… Можно просто Катя. Чай не старушка я, чтоб по отчеству меня звать.
Ф ё д о р. Знаете, Катя, неплохо, неплохо! Очень даже неплохо! Немного смысл просел во втором столбце, а так совсем неплохо. А вы писали когда-нибудь раньше стихи?
Е л и з а в е т а. Прям, писала она стихи. Да и не она это вовсе. Списала где-то.
Р о з а. Такие стихи каждый дурак написать может!
Катька метнулась за кулисы, выбегает с тоненькой тетрадкой и ручкой.
К а т ь к а. Пиши! Ну, давай!
Ф ё д о р. А что, интересно! Эдак у нас поэтический батл  получится.
К а т ь к а. Что получится? Мы женщины порядочные, в этих ваших батлах не участвуем.
Ф ё д о р. Батл – это новомодное слово, но совсем безвредное. Это битва такая, поэтическая. Соревнование.
К а т ь к а. А…
Е л и з а в е т а. Читать интернет, Катюха, надо. И мне тащи ручку. Я тоже хочу в батле участвовать.

Катька нехотя пошла за ручкой.

Р о з а (вздохнула, взяла ручку, задумалась, стала быстро писать)
К а т ь к а. А пока они пишут, Фёдор, не пройтись ли нам к пруду!
Ф ё д о р (дожёвывая). Отчего не пройтись? Давайте пройдёмся.
Р о з а. А зачем к пруду? А я уже и написала!

Елизавета с завистью посмотрела на Розу. Она не может написать ни строчки.

Р о з а (читает с выражением).

Я вчера пожарила картошку.
Грибов туда я положила много.
И съела всё. Остались только крошки.
Ну не выбрасывать же. Я их тоже съела.

Ф ё д о р. Начало так прямо сама жизнь, Роза Львовна.
Р о з а. Можно просто Роза.
Ф ё д о р. А вот рифма в конце просела …
Р о з а. А как нужно-то было, чтобы не просела?
Ф ё д о р. Ну-ка, дайте-ка мне начало!
Р о з а (читает с выражением).
Я вчера пожарила картошку.
Грибов туда я положила много.
И съела всё. Остались только крошки.
Ф ё д о р. Стоп! Ни слова!

И съела всё. Остались только крошки.
А впереди ждала меня дорога!

Все захлопали в ладоши и посмотрели на Елизавету.

Е л и з а в е т а (отчаялась что-либо написать, растерявшись выпалила). Зато я петь умею лучше этих двух.
Ф ё д о р. А ну, угостите нас хорошей песней, Елизавета Ва…
Е л и з а в е т а. Просто Лиза.

Поёт песню:
Едем, едем в соседнее село на дискотеку… 

Ф ё д о р. Восторг, Елизавета! Вот это вы  выдали! Ай да самородки! Кстати, откуда название такое у вашего посёлка? «Лазурный берег» – это  побережье Франции, если мне не изменяет память. Там ещё расположено княжество Монако, кажется.
Р о з а. Да, это Юго-восток Средиземного моря. Тянется, практически, до границы с Италией. Его ещё называют «Французской Ривьерой». Изумительной красоты места, я вам скажу.
Ф ё д о р. Вот это да! Откуда такие познания, Роза Львовна? Вы были на Французской Ривьере?
К а т ь к а. Прям, была она. Наша Розочка – училка по географии. Если её не остановить, она сейчас про климат начнёт рассказывать.
Р о з а. К стати, насчёт климата…
Ф ё д о р (быстро прерывает). Ну и почему ваш посёлок так называется?
Е л и з а в е т а. Я объясню. Я  работаю в экотуристическом бизнесе и по долгу службы провожу экскурсии. Когда-то, очень давно, наша речка была не заросшей речушкой, как сейчас, а прекрасной рекой. И вода в ней была бирюзового цвета. Если погода солнечная – прямо бирюза настоящая. И прибыл в наши края купец один из Багдада. И влюбился он без памяти в девушку красивую. Но был купец этот женат, и жена ждала его на Родине, в Багдаде. И девушка полюбила купца всем сердцем. Купец честь по чести отписал жене письмо: дескать, встретил я здесь, на «Лазурном берегу», свою единственную любовь. И я решил остаться на этом берегу на веки вечные.
К а т ь к а. Лизавета, чо кота за хвост тянешь? Короче, получила баба его это письмо, да и отравилась с горя. Тогда это модно было. Чуть что не так – хлобыстнул ядку, и всё, прошла любовь, плакать некому. А купец этот, как узнал, что она к тому же ещё и на сносях была, подошёл к берегу и бултых в воду. А девушка за ним бежала, да не успела затормозить – туда же, прямо с обрыва. Тут и сказке конец, а кто верит – молодец.
Р о з а. Но вода у нас в реке на самом деле чистая бирюза. Лазу;рь – это один из оттенков голубого цвета, это, если смешать минерал азурита и краситель азур…
К а т ь к а. Роза, хватит интеллектом хвастаться.  Давайте поэтичнее скажу: Лазурь – это как цвет неба в ясный день.
Е л и з а в е т а. Ну вот с тех пор и называется наш посёлок «Лазурный берег».  А ещё говорят, кто ночью на тот обрыв выйдет, того муза посещает и он такое вытворять начинает!
Р о з а. Не вытворять, Фёдор Прокопьевич, а творить. Лизавета это имела в виду. И, кстати, это не доказанный факт.
Ф ё д о р. Куда, вы говорите, выйти-то надо?
К а т ь к а. А никуда вам, Федя, выходить и не надо. Муз на обрыве не бывает. Они все сюда, в посёлок сбежали. Кому охота с покойниками якшаться.
Ф ё д о р. С какими покойниками?
К а т ь к а. Ну с этим, мужиком из Багдада и двумя его бабами. Так вот, одна муза возле моего прудика всё вертится. Так и норовит поэта какого-нибудь встретить. Но она обычно по ночам ходит. И свет от неё идёт… Тоже лазурный, между прочим. А вы думаете, отчего я стихи стала писать? Это я музу подхватила.

Фёдор недоверчиво посмотрел на Катьку. Роза и Елизавета рассмеялись. Фёдор тоже стал похихикивать. Присоединилась Катька и они все стали хохотать. Заливаясь смехом, Катька закричала:
К а т ь к а. А не потанцевать ли нам, Фёдор Прокопьевич?
Ф ё д о р. Так я же стихи вам почитать хотел…
Е л и з а в е т а. Ладно, быстренько читайте свои стишки и потанцуем! 
Женщины расселись по местам.
Ф ё д о р (взял в руки тетрадь, стал листать). Что ж вам почитать-то, товарищи женщины?
К а т ь к а. А любовная лирика у вас имеется?
Ф ё д о р. А то как же. Ну вот, хотя бы это…

В лесу  Берёзой Ветер любовался.
Его манила красотой своей.
И Ветер-мОлодец, нетерпеливый, рвался
Увидеть наготу её ветвей…

Берёза ветви скромно опустила,
Серёжками достала до земли
И Ветру прямо в руки угодила!
Любовь познать вдвоём они смогли!

Он улетел, он как фантом растаял –
Как будто бы и не было его.
Берёза вся иссохлась, ожидая
Любимого красавца своего…

Роза всхлипнула. Катька с Елизаветой стали аплодировать и кричать «Браво!»
Фёдор поклонился.

Е л и з а в е т а. Ну, а теперь танцы! Объявляю белый танец. Катька, включи музыку. Разрешите пригласить вас, Фёдор Прокопьевич!
Ф ё д о р. С удовольствием!
Катька поставила на телефоне музыку. Фёдор с Елизаветой в танце дошли до авансцены.
Е л и з а в е т а. Простите, вы женаты?
Ф ё д о р. По последней жене я вдовец.
Фёдора подхватила Роза.
Р о з а. А сколько у вас было жён?
Ф ё д о р. Не буду скрывать. Три. Двух первых я удачно выдал замуж… Одну за начальника главка, вторую за заместителя губернатора. Я – человек известный, у меня связи, знаете ли…
К а т ь к а (перехватила Фёдора). Фёдор, можно я вас буду без отчества называть? Вы совсем ведь ещё не старый. Бороду сбрить – и прям юнец!
Бабу найти – и под венец.
Вы меня прямо заразили стихотворениями. Так и хочется писать!
С музыкой все расходятся.

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

Три женщины собираются у скамейки. Катька хмурая.

Р о з а. Катюха, ты чего не в духе?
Е л и з а в е т а. Да поняла она, что Прокопьевич ей не светит, вот и не в духе.
К а т ь к а. Она вам, бабоньки, по ходу, тоже не светит.
Р о з а. Это ещё почему?
К а т ь к а. Да есть у него кто-то. Голову он нам дурит.
Е л и з а в е т а. Как поняла?
К а т ь к а. Своими ушами слышала. Подошла  к дому, окна нараспашку, жара ведь, так слышу – он говорит с кем-то. А женский голос, такой, не очень приятный, ему отвечает. Баба, по ходу, курит.
Р о з а. Да ты что? А чего же её никто не видел? Он уже две недели с нами зажигает. Каждый вечер то у меня, то у Лизаветы, то у тебя. Чего ж она, в доме сидит, что ли?
К а т ь к а. Вот тебе крест, слышала.
Е л и з а в е т а. Колись, Катюха, что слышала?
К а т ь к а (вздохнула). Имя у неё странное: «Гугуша».
«Гугуша ты моя, – говорит он ей, –красавица ненаглядная»!
Р о з а. Врёшь! Нет такого имени.
К а т ь к а. Вот те крест! Может, кличка такая. Я своего третьего мужа Дракошей звала.
Е л и з а в е т а. Ну при чём здесь твой Дракоша? Не тяни кота за хвост, Катя.
К а т ь к а. Короче, она ему и говорит: «Феденька,  супу дай!» Он ее: «Гугуша супчика захотела?»
А она ему: «Жадина ты, Федя!»
А он ей: «А хлеб маслом помазать?»
А она ему: « Гугуша масло любит».
Е л и з а в е т а. Странно… Игры, что ль у них ролевые?
Р о з а. Это как?
Е л и з а в е т а. Интернет смотреть надо. Они в роль входят, и ну давай играть в непотребство.
К а т ь к а. Похоже на то. Ну, короче, он, видимо, ей хлеб маслом помазал, а она и говорит: « Не то масло! Неси свежее!» И опять: «Феденька жадина!»
Он ей: «Гугуша, какая ты красивая?»
Она ему: «Гугуша очень красивая!»
А вы тут раскудахтались: пироги, витамины, муза…
Е л и з а в е т а. Роза, не слушай Катьку – это она специально сейчас наговаривает на мужика: нас от него отворачивает.
Р о з а (подозрительно смотрит на Катьку). Катя, это правда?

К а т ь к а (хотела огрызнуться, но увидела Фёдора). Вот он сам и идёт, собственной персоной, гад.
Появляется Фёдор. Он радостно спешит к женщинам, Они вопросительно смотрят на ухажёра.
Ф ё д о р. Здравствуйте, голубушки! Погулять вышли?
К а т ь к а. А если и погулять, так что? У нас есть время, и есть ноги – отчего не погулять?
Р о з а. Катьку не слушайте, Фёдор Прокопьевич. Она сегодня не в духе. Как настроение? Что написали? Чем нас сегодня порадуете?
Ф ё д о р. Да уж, начал роман писать. Деревенский. Это сейчас очень востребовано в литературном мире. Надеюсь к осени закончить.
Е л и з а в е т а. А книжечку подарите?
Ф ё д о р. Обязательно! Вы мне тут такой курорт устроили – я же должен буду как-то вас отблагодарить.
К а т ь к а. Во-во, курорт. А скажите, Фёдор Прокопьевич, отчего это вы нас к себе не приглашаете?
Ф ё д о р (смутился). Так дом-то не мой, друга моего. Был бы мой – добро пожаловать. А так неловко как-то.
К а т ь к а. Да мы женщины аккуратные, чистоплотные. Мусорить не будем. А то две недели уж колбасимся, а как великие поэты в жизни живут – понятия не имеем.
Ф ё д о р. Да как живут? Как все живут. Вот приедете ко мне в город, я с радостью вас к себе позову. Ну правда, неловко как-то.
Р о з а. Ну, тогда ко  мне заходите. Только завтра. Я сегодня уберусь, пирог вот затеяла новый. Завтра и отведаете.
Ф ё д о р. Ну и договорились! Завтра, так завтра. До свидания, голубушки!
Фёдор уходит. Женщины переглянулись.
Е л и з а в е т а. Похоже на правду. Катька, ты сегодня опять пойди и послушай. И к нам сразу. Мы тебя у Розы ждать будем.
К а т ь к а. Ладно. Нужно его, подлеца, на чистую воду вывести. Интересно, а чего он ей кликуху такую дал?  Ну, я понятно: мой, когда «перцовочку» на грудь приниимал, огнём дышать начинал. Потому я его Дракошей звала. А Гугуша, это производная от какого имени, как вы думаете?
Р о з а. Может, Галя?
Е л и з а в е т а. Галя навряд ли. Гуга, Гага, Гуша…
Р о з а. Груша! Есть такое имя. Грушенька – Гугушенька. 
К а т ь к а. И много ты Груш в своей жизни встречала?
Р о з а. Ни одной… Но у Достоевского, в «Братьях Карамазовых», Грушенька как раз таки и была. А Груша – производная от Агафьи, кажется.
Е л и з а в е т а. Так, имя узнали. Агафья. Ну чего он прячет-то её? Куда честнее было бы объяснить, представить обществу… Ладно, разбегаемся и ждём тебя, Катерина.

КАРТИНА ЧЕТВЁРТАЯ

На сцене полумрак. Катька свистит. Женщины выходят.

Р о з а. Ну?
К а т ь к а. Есть Агафья. Ну очень странная тётка.
Е л и з а в е т а. Ну?
К а т ь к а. Чо ты мне нукаешь? Не запрягала и не нукай. Запыхалась я. Выдала себя – чихнула. У меня ж аллергия на гвоздику, а у Кольки, другана его, вся клумба этой гвоздикой засажена. Короче, он ей говорит: «Гугуша, знаешь, я кто?»
Она ему ласково так, с любовью: «Феденька мой!»
Он ей: «Я, Гугуша, неудачник. Сел роман писать – три строчки написал. Не идёт и всё тут».
Р о з а. А она?
К а т ь к а. Она и говорит: «Пироги неси, неудачник».
А он ей: «какие пироги Гугушенька хочет? С капустой или с картошечкой?»
Женщины с жалостью посмотрели на Розу.
Р о з а. Это что, он мои пирожки своей Гугуше скармливает?
К а т ь к а. По ходу твои…
Р о з а. Я сейчас пойду к нему и разнесу их гнездо разврата к чёртовой матери!
Е л и з а в е т а. Стой! Стой, Роза! Ну, а что потом было, Катюха?
К а т ь к а. Потом я чихнула. И побежала. А они с Гугушенькой  остались твои пироги доедать.
Р о з а. Ну, бабоньки, разозлил он меня. Ох и разозлил. Я ему завтра пирог испеку. И Гугушеньке его гостинец передам. Вот гад! Извращенец.
Е л и з а в е т а. Сейчас принесу. Ещё какой извращенец. А Колька, вроде, порядочный.
К а т ь к а. А Колька тут причём?
Е л и з а в е т а. Скажи мне кто твой друг, и я скажу, кто ты.
Р о з а. Видимо, Колька тоже извращенец. Хоть и профессор. Всё, до завтра, подруженьки.

КАРТИНА ПЯТАЯ.

Стол на веранде. Меняются только скатерти. Можно видео на заднике пускать.
Все сидят за столом, Фёдор Прокопьевич стоя читает стихи.
Ф ё д о р. Ну, пожалуй, ещё это… Про любовь.
К а т ь к а. С Агафьей?
Елизавета ткнула Катьку в бок.
Ф ё д о р.
Подарю я венок из цветов белоснежных,
и наряд из лазури чарующих снов.
Ты придёшь на свидание облаком нежным,
Я осыплю цветами тебя васильков.

Ты откроешь глаза цвета розовых лилий,
Твои волосы – светлая, зрелая рожь…
Небо мягкое, низкое, отблеск лишь синий.
Познавая меня, жизнь суть познаёшь…

Женщины смотрят на Фёдора и не аплодируют.

Ф ё д о р. Не понравилось?
Р о з а. Простите, Фёдор Прокопьевич, а как это: «глаза цвета розовых лилий»? Розовые, что ли?
Ф ё д о р. Понимаете, Розочка, это метафора.
К а т ь к а. Мы – женщины простые, вы нам прямо скажите: глаза розовые или нет?
Ф ё д о р. Да нет же. Но в лучах, понимаете ли, красного заката, они, как бы, розовые.
Е л и з а в е т а. А как это: «придёшь на свидание облаком нежным»? То ли была, то ли не было? Пряталась, что ли?
Ф ё д о р. Растаяла… Вроде есть, а вроде и нет, привиделось…
К а т ь к а. Как вы хорошо сказали, Фёдор Прокопьевич! Вроде есть, а вроде бы и нет. Прямо как Агафья…
Елизавета опять пнула Катьку.
Ф ё д о р. Что- то со стихами сегодня не получается. А, может, споём?
Р о з а. А, может, пирога отведаем? С яблоками и корицей.
Ф ё д о р. Прекрасно! И не лень вам, Роза, пироги печь каждый день?
Р о з а. Это необычный пирог. Чудный. Я вам его с собой заверну. Чтобы позавтракали. Его в микроволновку – он как из печки будет.
Ф ё д о р. Вот спасибо! А ну-ка, дайте-ка мне кусочек!
Нюхает, пробует. Катька тоже за кусочком потянулась, но Роза её по руке стукнула. Катька смекнула, и убрала руку.
Р о з а (положила кусок в коробочку и протянула Фёдору). На здоровье, Фёдор Провопьевич! Спасибо за чудесный вечер! Спасть пора.
Ф ё д о р (удивился, поставил не допитый чай). Так вечер только начался, Розочка!

Р о з а. Да не здоровится мне сегодня, простыла, видимо.
Фёдор прихватил мешочек, откланялся, ушёл.
Е л и з а в е т а. Ты чего туда положила, Роза?
Р о з а. Травку твою, Лиза, что ты мне давала недавно. Ночь у него и его Гугуши неспокойная будет. Нечего порядочных женщин за нос водить. Катька, мы тут посидим, а ты давай, беги, послушай, как эта стерва мой пирог есть будет.

Катька побежала.Через какое-то время прибегает.

Е л и з а в е т а. Ну, что, съела?
К а т ь к а. А то! Он пришёл и говорит: «Гугуша, выходи, разбойница? Феденька тебе пирожка принёс вкусного».
А она ему: «Феденька,  супу дай!»
Р о з а. А интересно, что за суп он варит, если она всё время супу хочет?
К а т ь к а. Какая разница? Суп и суп. Он ей: «Скушай пирожка с яблочком!»
А она ему: «Пирожок не тот».
Р о з а. Привередливая баба, однако. Так съела?
К а т ь к а. Завтра узнаем. Пошли спать, бабы.

КАРТИНА ПЯТАЯ

Сирена «Скорой помощи». Женщины бегут через сцену.
К а т ь к а (на бегу). Травка, травка. Розка, да ты потравила их, кажется.
Р о з а. Да это же ты, Лизка, мне траву притащила…
Е л и з а в е т а. Да зачем ты всю её туда бухнула? Там стебелька хватило бы одного…
Р о з а. Так я для него и его Гугушеньки. Чтоб наверняка…
Подбегают к кулисам.
Р о з а. Катька, иди ты. Разузнай.
К а т ь к а. Сама и иди. Меня повяжут, а вы на свободе гулять будете?
Е л и з а в е т а. Сидите тут. Тихо чтоб мне. Сама пойду.
Катька с Розой замерли в ожидании…  Появляется растерянная Елизавета с клеткой в руке. В клетке лежит попугай. Голос попугая женский,  в записи.
П о п у г а й. Гугуша хочет какать… Гугуша бедный. Феденька красавчик. Гугуша пирожок ела. Феденька неудачник. Феденька неудачник….»
Р о з а. Что это, Лизавета.
Е л и з а в е т а. Знакомьтесь: Гугуша. Тридцать лет, пол женский. Весь дом загажен… Там ногу поставить негде. Колька же предупреждал его: ни кота ни собаки…
К а т ь к а. Так Гугуша не кот и не собака, Лизавета…
П о п у г а й. «Феденька неудачник. Гугуша супу хочет. Пирожок не тот. Гугуша бедный. Феденька неудачник…»
Звучит песня: «Едем, едем в соседнее село на дискотеку»

5 июля, 2021 г.
Клайпеда, Литва.
 



Песня «Гугуша» https://www.youtube.com/watch?v=eiPptiarIAs