Простите-извините!

Скорый поезд «Москва – Владивосток» находится в пути уже третьи сутки. Проводница десятого вагона Нина Васильевна работает не покладая рук: то мусор вынесет на очередной станции, то вымоет пол в туалете и наведёт порядок в душе, то будит пассажиров, прибывших к месту назначения ночью.

Много шума доносилось из третьего купе, в котором находились солдаты, отслужившие в армии. Они весело играли на гитаре, пили, сытно ели, рассказывали армейские байки и заразительно хохотали. В седьмом купе, наоборот, громко  спорили и даже чуть не подрались два бойких пенсионера, не пришедшие к единому мнению по политическим вопросам. В купе номер пять часто плакала маленькая девочка, которая со своей молодой мамочкой впервые ехала поездом и пугалась мелькания огней ночью за окном, а особенно внезапного сигнала тепловоза: Чух-чух-чух…Ту-тууууу!!! Её успокаивали добрые, отзывчивые женщины из соседних купе, которым надоел детский плач. Наконец, заинтересовала её девушка из четвёртого купе, когда принесла огромного зайца – мягкую игрушку - подарок жениха. Эта девушка из соседнего купе тоже создавала соседям беспокойство: из её наушников слишком громко слышались советы известной блогерши о том, как в погоне за карьерой не растерять счастье в личной жизни.


В самом тихом купе под номером шесть прекрасно уживались четыре спокойных пассажира, которые радовали своим поведением проводницу Нину Васильевну, миловидную сероглазую женщину с прекрасными русыми волосами, аккуратно собранными в пучок. На верхней полке спал уже третьи сутки от самой столицы полный рыжеволосый пассажир. Напротив него, тоже на верхней полке расположился интеллигентный старичок в очках Иван Иванович с длинной шевелюрой реденьких, седых, но кудрявых волос, который глядел в окно и всё время что-то писал в небольшом ноутбуке. По наблюдениям Нины Васильевны, он был похож на писателя и, видимо, сочинял истории. Нижние полки занимали супруги Силкины: Вера, стройная, фигуристая женщина лет сорока пяти в лёгком халатике, и Виктор, её ровесник с усами и серьёзным выражением на лице. Они уже съели все свои ароматные запасы продуктов: копчёную курицу, варёные яйца, колбасу, свежие огурцы и помидоры, чтобы ничего не пропало, и увлечённо занялись любимыми делами – жена вязала на спицах, муж читал детектив. Вот такими спокойными пассажирами, как они, были бы все в вагоне, мечтала Нина Васильевна, которой до выхода на заслуженную пенсию остался один месяц.


На четвёртые сутки в Новосибирске, когда поезд остановился на двадцать минут, полный, добродушный рыжеволосый пассажир из шестого купе, хорошенько выспавшись, вышел в своих тапочках сорок шестого размера, огромной красной майке, полосатых шортах с крупными цветами на перрон за пончиками. Через некоторое время Нина Васильевна, надышавшись свежим воздухом, поторопила пассажиров вагона, прогуливающихся рядом, занять свои места. Все вернулись в купе с кондиционерами с большим удовольствием, потому что на улице стояла июльская жара тридцать градусов. Среди гуляющих не видно было полного рыжеволосого пассажира. Видимо, всё же поднялся по ступенькам в тамбур, подумала проводница. На перроне объявили: «Внимание, пассажиры! Скорый поезд Москва – Владивосток» отправляется с третьего пути». Через несколько минут Вера из шестого купе, не услышав привычного храпа над своей полкой, заглянула наверх и не увидела  никого. Она перестала вязать кофточку и переглянулась с мужем: «Витя, пройдись по вагону. Нашего соседа нет!» Тот оторвался от чтения интересного детектива: «Может, он просто доехал до своего города Новосибирска? Вещи здесь?» Они подняли Верину полку — огромная пухлая сумка была на месте. Значит, должен вернуться. Виктор с книгой вышел в коридор. Прошло десять минут. «Не пришёл?» — засовывает голову в открытую дверь купе Виктор. — Я всюду его разыскиваю, как в воду канул».


Вера помчалась к проводнице: «Наш сосед не вернулся! Вышел в Новосибирске и пропал!» У Нины Васильевны заколотилось сердце в нехорошем предчувствии. Я ведь знала, что спокойных пассажиров не бывает, подумала она. Вдруг «бух-бух-бух», аж вагон затрясся. Это возвращается с хвоста поезда тяжело дышащий, запыхавшийся рыжеволосый пассажир в мокрой красной майке. Видимо, бежал, подумала опытная проводница Нина Васильевна.
— Где же вы были? — волнуется Вера.
— Простите – извините, я арбуз купил, предлагаю откушать, — гостеприимно предлагает он. Разрезали, съели, полосатик оказался сладкий, спелый. Ближе познакомились друг с другом. Рыжеволосый Михал Михалыч рассказал, что чуть не опоздал, заблудившись у вокзала, едва успел запрыгнуть в последний вагон.


И полез Михаил Михайлович зачем-то  в обуви на верхнюю полку. Вдруг у него тапок как упадёт и сорок шестым размером задевает Верино ухо! А другой тапок врезал по носу Виктору. «Ой»! — закричали Вера и Виктор.
— Простите-извините, — бормочет Михал Михалыч, нагнувшись с верхней полки над Верой. И сваливается кувырком на пол. Но удачно, никого не задел, только шишку набил на лбу. Снова полез, охая. Только Михаил улёгся, тут же стал ворочаться туда-сюда: с правого бока на левый, с левого на правый.  Пришла пора выйти в туалет после съеденного арбуза, но неудобно будить соседку. Он терпит, терпит, не спускается. Вера проснулась:
— Что за шум? Михал Михалыч, что случилось?
— «Простите – извините, я срочно спускаюсь вниз. А поезд на повороте – «чу-чу-чу-чух! – покачнулся, и Михал Михалыч неуклюже наступил Вере на руку, а Виктору на ногу. «А-а-а!» — вскрикнули они одновременно на весь вагон. «Простите-извините»! — забормотал Михал Михалыч и помчался вон из купе по вагону, бухая тапками сорок шестого размера: «Бух-бух-бух-бух!».

Вдруг слышатся громкие удары на весь вагон: «Бах - бабах!», снова: «Бах-бабах!» Проводница Нина Васильевна вскакивает со своей полки и догадывается, что это, конечно же, беспокойный пассажир из шестого купе громко стучит в её дверь.
— Что случилось? — выглядывает она.
— Почему вы так надолго закрылись в туалете? — спрашивает он.
— Но туалет в другой стороне. Это мой кабинет! — ворчит недовольная проводница.
— Простите-извините! — пассажир топает громко: «Бух-бух-бух!» в обратном направлении. Нина Васильевна чувствует, что на этом дело не закончится. Вздремнуть ей уже не придётся. Но странно! Подозрительная тишина продолжается минут пятьдесят, пока к Нине Васильевне не бежит Верочка из шестого купе: «Наш сосед Михал Михалыч снова пропал! Ушёл и не вернулся!»


Нина Васильевна стала  успокаивать Веру. В конце концов, рыжий - не ребёнок, нечего за него волноваться. Женщины выпили сначала настойку валерианки, потом чаю, потом ещё чего-то и перестали тревожиться, даже порадовались наступившей тишине. Как вдруг догадались, что вернулся Михал Михалыч. А как догадались? Очень просто. Послышался возмущённый голос пенсионера из седьмого купе: «Куда вы лезете? Это моя полка и я здесь спал, пока вы меня не разбудили!»
— Простите-извините! Я перепутал номер купе, — лопочет наш «герой».


Вагон вздрогнул, это забухали тапки Михал Михалыча: «Бух – бух - бух». 
— Михал Михалыч, где Вы так долго бродили? — спокойно интересуется Вера.
— В другом конце состава. Я до машинистов дошёл.
— Зачем? — удивляется Вера.
— Случайно перепутал направление движения. Ушёл не в ту сторону, — объясняет он.
— Вот же наше купе, заходите, — говорит Вера и будит только что уснувшего мужа.
— Виктор, прошу тебя, поменяйся с Михал Михалычем. Пока он нас не передавил, — шепчет она супругу в ухо. Виктор неохотно предлагает ему своё место и легко лезет наверх. Михал Михалыч не возражает, заваливается на нижнюю правую полку. Вера, как обычно, пользуется  берушами, но спит чутко и отчётливо слышит, как сосед долго ворочается: то на правый бок, то на левый.

Ей снится кошмарный сон, что она находится в тесной берлоге с огромным медведем. Вдруг медведь как заревёт у самого уха: «Помогите! Душат!» Вера вскакивает: «Что такое?!» Проводница в одном левом тапке, чуть не проскочив мимо беспокойного купе, распахивает его во всю ширь. Её взору предстаёт страшная картина, а именно: огромная незнакомая полосатая морда смотрит красными глазами и рычит на неё с правой нижней полки. Нина Васильевна слышит свой громкий истошный вопль: «Караул!!!» Вера догадывается, что Михал Михалыч, ворочавшись, нечаянным образом попал лицом в карман свесившегося сверху плаща Ивана Ивановича. Михаил стоит на четвереньках, руками запутавшись в простыне, и орёт на весь вагон вместе с проводницей. Вера хватает его за левую ногу, а проводница за правую, и они тянут на себя Михал Михалыча, задыхающегося  в плаще, который намотался вокруг его огромной рыжей головы. Пассажиры высовываются из своих комнат со всклокоченными от бессонницы волосами, надевают очки, тапки, спешат на крики о помощи в шестое купе.

Пострадавший каким-то образом изловчился, чтобы защититься, высвободил руки из простыни и, ухватившись за плотную зелёную занавеску, рванул её на себя, сорвав металлическую перекладину, которая больно пришлась прямо по лбу Виктору с верхней полки. Он вдобавок ещё ударился головой о потолок в этой тесноте. Две шишки обеспечены, думает он, неожиданно резко открыв окно, куда мгновенно засасывает ночным ветром шевелюру никому не мешающего Ивана Иваныча. Проводница тут же  шагнула к окну и решительно закрыла его, отхватив последние кудри писателя - его гордость, остатки молодости, отчего он громко и безутешно заплакал. Окончательно проснувшийся Михал Михалыч по-доброму гладит его по короткой стрижке и шепчет: «Простите-извините!»


Нина Васильевна успокоила пассажиров, попросив разойтись по своим местам. Снова заснули. Михал Михалыч лёг головой к двери. Ему снится, что он пошёл на охоту без ружья и увидел огромного уссурийского тигра с жёлтыми глазами и открывшейся пастью. На самом деле, это в окно без занавески, которую он порывисто сорвал, светят огни мчавшихся мимо поездов. Михаил, испугавшись тигра, кричит что было сил: «Маааа-мааа!!!» Проводница в одном правом тапке, чуть не проскочив мимо беспокойного купе, распахивает его во всю ширь. Мгновенно оценив ситуацию, метнулась к себе, сорвала занавеску и быстро завесила окно в шестом купе, недавно так любимом ею. Пассажиры высовываются из своих комнат со всклокоченными ото сна волосами, надевают очки, тапки, спешат на крики о помощи. Опытная Нина Васильевна успокаивает пассажиров, попросив разойтись по своим местам. Некоторые снова заснули. Молодая мама из пятого купе разнервничалась и никак не может успокоиться этой долгой ночью. Дочке передаётся беспокойство мамы, и она громко расплакалась. Её не могут унять ни добрые женщины, ни мягкий пушистый игрушечный зайка. Мама просто валится с ног от усталости. Михал Михалыч произносит традиционное: «Простите - извините», берёт малышку на руки, она замолкает.  Он топает по коридору, стараясь наступать мягко, и даже разувается, чтобы не разбудить крошку Оленьку. В вагоне стихли все звуки, кроме работающего кондиционера и убаюкивающей песни заботливого няни. Он напевает, раскачивая малышку из стороны в сторону: «А-а-а! А-а-а! А-а-а!» И вдруг как закричит: «А-А-А!!!», не заметив в одеяльце Оленьку. Первой примчалась задремавшая было проводница, которая узнала голос Михал Михалыча. Она ловко поднимает лежащий под ногами плотный свёрток со спокойно спящим младенцем, потерянным Михал Михалычем, и передаёт его обезумевшей маме, подбежавшей с другой стороны. Пассажиры высовываются из своих комнат со всклокоченными от бессонницы волосами, надевают очки, тапки, спеша на крик. Внимательная Нина Васильевна успокаивает пассажиров, попросив разойтись по своим местам.

Наконец наступает долгожданное утро.
— Поезд прибыл во Владивосток, — бодрым голосом сообщает проводница.
Самым первым из десятого вагона со своей пухлой сумкой и шишкой на лбу топает туфлями сорок шестого размера Михал Михалыч, приговаривая: «Простите-извините». Извиняться есть за что. Никто не выспался, все зевают, пьют таблетки от головной боли. Особенно пострадали пассажиры из «тихого» шестого купе. Виктор приобрёл две огромные шишки на лбу. У Веры появился синяк на руке, покраснело ухо. Иван Иваныч, который подробно описал всё происходящее, лишился последних кудрей, а короткая стрижка ему никогда не шла из-за больших оттопыренных ушей. Отрастут ли новые волосы? Он заметил, что самыми отдохнувшими и радостными выглядят солдаты из третьего купе. Они всю ночь спали, ни о чём не беспокоясь, привыкнув ценить редкие минутки отдыха. 
 «Увольняюсь сегодня же, срочно, не заходя домой», — твёрдо решила терпеливая проводница Нина Васильевна. Этот рейс она запомнит навсегда.