30 лет распаду СССР

          В этом году исполняется 30 лет распаду СССР и предшествующим  событиям в стране. Привожу воспоминания очевидца случившегося, понятно, что они носят  субъективный характер. 
          Понедельник 19 августа 1991 года, прекрасный солнечный теплый день на исходе лета. Вадим встал как обычно в 7 утра, принял душ,  позавтракал и начал собираться, чтобы к 9 прибыть на работу.  Ничего не предвещало бури, обычно во второй половине августа в то время многие из больших руководителей были в отпусках, остальной народ тоже старался куда-нибудь, да отъехать, поэтому это время считалось довольно спокойным.               
          Около 8 утра позвонил коллега и порекомендовал послушать новости. Ничего не поняв, Вадим включил ТВ, дикторы зачитывали обращение какого-то Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП), сразу вопросов стало хоть отбавляй. Весьма туманное объяснение того, куда же делся президент СССР М.Горбачев, болен, отстранен или в отпуске. Если это переворот, то удивляет личность руководителя ГКЧП вице-президента СССР Г. Янаева, бывшего комсомольского и профсоюзного работника. Мужик он может быть и неплохой, но на роль спасателя Отечества все-таки не тянул, лидер подобного мероприятия должен обладать определенной харизмой, сильными личными качествами и авторитетом, хотя бы у части общества. Если брать ситуацию с отношением населения Москвы того времени, то его рейтинг был крайне низок. При этом и телевизионщики  еще и удружили, во время пресс-конференции на всю страну показали его трясущиеся руки.
          Вадим по роду своей работы много встречался с людьми самых разных социальных категорий и неплохо  представлял  настрой населения в Москве того времени. В столице имелся постоянный дефицит продовольственных товаров, действовала талонная система, а еще можно вспомнить ранее провалившуюся и доведшую до озлобления часть населения антиалкогольную компанию. При этом в плане снабжения населения продовольствием Правительство СССР  вело крайне неудачную экономическую политику, в результате чего после многочисленных докладов и речей на съездах и конференциях к финалу перестройки пришло с пустыми полками и деньгами, за которые мало что можно купить.
          В результате значительная часть населения Москвы и других крупных городов была против М.Горбачева и его функционеров. Бывший первый секретарь Московского горкома КПСС Б.Ельцин стал своеобразным символом этого противостояния и пользовался поддержкой большинства москвичей. Кстати, руководство Политбюро ЦК КПСС само и назначило Б.Ельцина на столь важную должность руководителя московской парторганизации, подложив тем самым под себя мину замедленного действия.
          На многочисленные митинги демократов, проходивших тогда довольно часто в Лужниках и на Манежной площади, ходили десятки тысяч человек. Многие жители регулярно ездили на эти мероприятия, где с восторгом слушали Б.Ельцина, Г.Старовойтову, Г.Попова  и горячо им аплодировали. Вадим как-то встретил своих соседей, которые вместе с дочкой шли на один из таких митингов. Свою гражданскую позицию они объяснили очень просто: «мы всю жизнь мучились, хотим, чтобы у дочки было нормальное будущее, поэтому мы за демократов!». Правда после прихода демократов к власти они постепенно как-то все переосмыслили и стали ходить уже на другие митинги, проклиная уже новую власть и таких тогда было много.
          По некоторым опросам, рейтинг «Демократической России» в столице в то время был довольно высок, их кандидаты без особых проблем побеждали на выборах в центральных округах Москвы.  При этом огромный вклад в эти цифры на том историческом этапе внесла и наша популярная пресса. Ежедневные газеты в основном публиковали негативные материалы о положении в стране, излюбленные объекты критики — руководство СССР, правоохранительные органы и требования убрать монополию КПСС. Толстые литературные журналы на перегонки размещали произведения, которые ранее не печатались в СССР, понятно, что это были вещи в целом с критическим отношением к советской действительности. Это уже потом после начала реформ 90-х популярность этой организации  и связанных с ней демократических партий стал падать и постепенно упала так низко, что они перестали даже проходить в Государственную Думу Российской Федерации. Поэтому неудивительно, что реакция абсолютного большинства жителей Москвы на создание ГКЧП была отрицательной, да еще в таком составе.
          Вадим поехал  на работу, в Москву уже входила военная техника и занимала позиции согласно каким-то планам, этим однако все и ограничилось. Советским людям введение танков и бронетранспортеров в города было знакомо главным образом по кадрам кинохроники о военных переворотах где-нибудь в Латинской Америке и других странах. Солдаты так и не могли понять своей миссии, у бронетехники стали собираться демократически мыслящие граждане, которые начали вести пропагандистскую работу. Было видно, что все это мероприятие по вводу войск готовилось в кабинетах людьми весьма далекими от реальной жизни и каких-либо  политических очков ГКЧП явно не принесло.
          В остальном  все шло как обычно, удивительно, что вопрос о введении чрезвычайного положения не был даже поставлен на рассмотрение Верховного Совета СССР, который мог бы своим решением узаконить действия ГКЧП, либо их отменить.  Никаких указаний и объяснений на работе у Вадима начальство тоже не давало, попили чаю и принялись за решение текущих проблем.       
          С каждым часом в воздухе все больше пахло катастрофой, складывалось впечатление, что лидеры ГКЧП просто не знали, что делать, тем самым весьма грубо подставили своих сторонников во властных структурах и союзных республиках, которые оказали им поддержку и выступили с заявлениями.        
          20 августа Вадим оказался в эпицентре противостояния у Белого дома там собралось много народа, сразу стало ясно, что войска штурмовать здание не будут, время для какой-либо зачистки было уже давно упущено, а сейчас никто не захочет войти в историю подобным образом.        
          На третий день он отправился по делам в город, видит военная техника из столицы выходит, народ собирается толпами, люди ликуют и радостно обсуждают между собой новость о том, что «путчисты двинулись в аэропорт, чтобы сбежать из страны»,  выдвигаются самые экзотические версии побега. Вернулся на работу, сказал своим коллегам, что, вероятно, «ГКЧП крышка», начальство очень удивилось, объяснило, что идет «плановый вывод войск за МКАД». По пути встретил одного из руководителей, который продвигал идею нейтралитета в данной ситуации. 
          Пришло сообщение, что лидеры ГКЧП зачем-то помчались в Крым к М. Горбачеву, что на переворот явно не похоже, где это вообще было видано, чтобы путчисты поехали на поклон к свергнутому ими главе государства, это, наверное, чуть ли не единственный случай в истории.
          Уже вечером 21 августа в центре города собралась толпа, которая начала крушить памятники. Пользуясь благоприятным предлогом на волне всеобщего ликования тут же запретили КПСС. Вадим хорошо понимал, что, как не крути, но КПСС в то время был единственных каркасом на котором собственно и держался весь Советский Союз, стоит его демонтировать и все сразу мгновенно рухнет. Вместо того, чтобы заранее начать создавать в союзных республиках политические партии и движения, направленные на сохранение в той или иной степени Союзного государства, готовить их лидеров, М. Горбачев и некоторые национальные партийные кадры  начали спешно создавать «Народные фронты в поддержку перестройки». При этом было совершенно ясно, что эти организации перестройкой не ограничатся, контролировать их не удастся, а конкретная их цель будет объявлена позже — независимость. Знающие люди при встречах неоднократно говорили Вадиму, что  Народные фронты в союзных республиках «в спешном порядке были созданы по приказу из Москвы местными национальными партийными кадрами и республиканскими структурами КГБ, а так бы они сами еще года три  самоорганизовывались».
         Мало того, силовые структуры СССР, видимо, чтобы создать М.Горбачеву «облик демократа на Западе», провели компанию по досрочному освобождению ранее осужденных т. н. диссидентов,  которые выходили на свободу в обмен на обещание «хорошего поведения». Понятно, что от своих взглядов они не отошли, свою прежнюю политическую деятельность они все равно будут продолжать (да ничего другого они делать просто не умели), а назад их возвратить власть уже не могла. Как показали дальнейшие события эти лица также сыграли определенную роль в распаде страны.
          Немного о роли КГБ СССР в этот период. После событий 1953 года КПСС установила тесный надзор над органами госбезопасности, много людей туда пришло по партийному набору, заняли руководящие должности. По сложившейся практике руководители организации входили в Политбюро, а ближайшие заместители являлись членами ЦК КПСС. Сотрудникам постоянно внушалась мысль, что они являются «вооруженным отрядом партии» и главное в их работе было направлять записки по наиболее важным вопросам государственной безопасности в ЦК КПСС и безукоризненно выполнять решения вышестоящих партийных органов, которые считались непогрешимыми. Понятно, что при такой организации дела вся информация оседала у М.Горбачева и его помощников.               
          22 августа  к Вадиму явились следователи с задачей выявить сторонников ГКЧП во властных структурах, удивительно какая перемена произошла с некоторыми из этих служивых людей, всего за несколько дней они из умеренных консерваторов превратились в ярых поборников демократии. В конце концов виновники ими были назначены, главным образом те, кто на свою беду готовил какие-то планы и принимал участие в совещаниях в период ГКЧП. Поплатились также и те, кто на служебных совещаниях озвучивал документы ГКЧП. Некоторые из начальников на совещаниях поступили более прагматично, кроме материалов ГКЧП зачитывали также обращения Б.Ельцина, документы его сторонников и таким образом сохранили свои должности. Месяц в СМИ по инерции шла компания по осуждению главарей и пособников ГКЧП, потом она стихла. Фактически получилось так, что эта история с ГКЧП только ускорила распад страны, какими бы благими целями авторы этого мероприятия не руководствовались.               
          2 сентября 1991 года спешно созывается 5 (внеочередной) Съезд народных депутатов СССР, при этом Председатель Верховного Совета ССР  А.Лукъянов 29 августа был арестован (ему приписывали роль «серого кардинала») вместе с членами ГКЧП, в связи с чем в работе этого органа принять участие никак не мог. По предложению М.Горбачева съезд передает всю власть не предусмотренному Конституцией СССР Государственному Совету СССР. Одним из первых решений этого органа стала 6 сентября признание независимости Латвии, Литвы и Эстонии (все это в спешке, в обход принятого 3.04.1990 года Закона СССР № 1409-г «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзных республик из СССР).  Никто не подумал о переговорах по  поводу прав русскоязычного населения в этих республиках, ни о судьбах людей, работавших в правоохранительных органах и федеральных структурах, которые стали жертвами «политики запретов на профессии», ни о последующем развитии событий, связанных с возможным законодательным закреплением нейтрального статуса этих государств и их невступлении в будущем в военные блоки.
          В этих республиках уже несколько лет как установилось «своеобразное двоевластие», федеральные правоохранительные органы и структуры там работали, националисты ничего с ними сделать не могли и ограничивались информационной войной и проведением массовых митингов, на штурм зданий федеральных органов им идти запретили их западные кураторы и стратеги. Да и  вступать в прямую конфронтацию с федералами было не в их интересах, у кого первого не выдержали бы нервы в этой ситуации, тот бы и проиграл.   Чтобы получить независимость они были готовы пойти на существенные уступки. Но увы, независимость им свалилась на голову нежданно-негаданно без каких-либо условий. Вадим так и не понял причины этой спешки, единственное логическое предположение, что М.Горбачев, так и Б.Ельцин не хотели осложнять отношения с США и западноевропейскими странами, которые давно и настойчиво выступали за независимость Прибалтики. Таким образом, можно констатировать, что выход прибалтийских республик без соблюдения соответствующих юридических процедур и явился первым шагом к распаду СССР и показал соответствующий пример всем остальным.          
          В период сентября-декабря  1991 года двоевластие де-факто имело место в самой России как среди государственных, так и правоохранительных органов. Продолжали работать союзные структуры, активно формировались соответствующие органы и в новой России. При этом, как и в любой кризисный период оказалось довольно много людей, которые в этих условиях пытались сделать карьеру, гадая, что будет выгоднее перейти на службу уже к новой власти или остаться на прежнем месте.
          А второй шаг к распаду СССР был уже в Беловежской пуще, когда тогдашние лидеры России, Украины и Белоруссии, преследуя свои собственные цели по избавлению от М. Горбачева и союзной власти, просто поставили последнюю точку и подписали документ об образовании СНГ. При этом некоторые авторы документа на первоначальном этапе заявляли, что речь идет об обновленном Союзе с единым экономическим пространством, вооруженными силами и т. д., поэтому народ даже и не сразу понял, что произошел фактический распад СССР. Напротив, по некоторым опросам, рейтинг Б.Ельцина среди населения в России сразу после этого договора вырос. 12 декабря 1991 года депутаты Верховного Совета РСФСР ратифицировали это соглашение подавляющим большинством голосов. При этом от  результатов проведенного 17 марта 1991 года референдума тогдашние политики просто отмахнулись как от назойливой мухи, заменив его новым.
         В свою очередь лидеры Украины  внушали населению мысль, что «Украина давно уже кормит всю Россию» и в силу своего географического положения и плодородных земель самостоятельно будет жить намного богаче, чем нищая Россия и другие республики. Действительно, в советское время уровень жизни на Украине был куда выше, чем в соседних с ней областях Центральной России, откуда народ в течение многих лет ездил за продуктами в Москву. Приблизительно то же самое говорили и лидеры других союзных республик, обещая различные блага при независимости и повышение уровня жизни и реальных доходов населения.  Поэтому народ в основной массе и голосовал на всех проводимых в союзных республиках референдумах и опросах «за хорошую и сытную жизнь, как в Европе, против ограбления и дискриминации со стороны Москвы»», при этом все зависело от того, как  грамотно для организаторов был сформулирован сам вопрос. 
          В этой ситуации руководители среднеазиатских союзных республики по большому счету оказались «заложниками ситуации», но и они тоже были не прочь избавиться от власти Москвы, глупо кому-то подчиняться, если можно единолично править в своих владениях.
          М. Горбачев в этот период остался один, без реальной власти и какой-либо поддержки, опереться он мог только на группу своих помощников. Многие прежние его сподвижники после ГКЧП были арестованы или уволены, а вновь назначенные чиновники по согласованию с республиканскими властями в эту конфликтную ситуации не стали вмешиваться. Просто удивительно, как же можно было так за 6 лет, непрерывно перестраиваясь,  растерять всю свою огромную власть.
          Увы, его уход и переговоры с Б.Ельциным больше напоминали почетную капитуляцию.               
          25 декабря он выступил с прощальной речью, заявил о несогласие с распадом СССР и о своей добровольной отставке. Понятно, что основной вклад на данном этапе в это событие внесла «беловежская тройка», которая действовала вполне осознанно. Вместе с тем историческую ответственность за все прошедшее вместе с М.Горбачевым должны разделить и те высшие партийные советские функционеры, которые долгое время продвигали его к власти. Судя по всему, на занимаемой должности в сложные времена он просто оказался не на своем месте.
          Уже потом месяц за месяцем людям стало ясно, что произошло с Союзом, армию просто растащили по национальным квартирам, потом содержать ее должным образом некоторые республики не смогли. Хуже всего, что и ядерное оружие оказалось на территории ряда союзных республик, что могло просто закончиться катастрофой и затем потребовалось много времени, чтобы решить эту проблему.
          А то что уровень жизни, заработная плата граждан и пенсии в дальнейшем в большинстве республик оказались ниже, чем в России об этом лидеры новоявленных государств предпочли не упоминать, довольно быстро забыв о своих предвыборных обещаниях, своих целей они достигли. Верхи как всегда оказалась в крупном выигрыше, а низы стали выплывать как могли, многие вынуждены были в поисках работы уехать за границу. Более того, в различных точках бывшего СССР вспыхнули вооруженные конфликты, главным образом на межнациональной основе, в результате чего масса людей погибла и другие вынуждены были оставить свои дома и бежать.
          У Вадима сложилось мнение, что и в самой России задача сохранения СССР  не занимала умы большинства населения, были более злободневные и насущные проблемы, которые касались каждого, надо было как-то выживать в этих условиях. Хватало и людей, которые были просто рады отделению некоторых республик, полагая, что теперь то уж мы будем продавать им нефть, газ и другие полезные ископаемые  по мировым ценам и за счет этого  жить лучше их. Другие ратовали за тесный союз России, Украины, Белоруссии и Казахстана, остальные их интересовали мало.
          В целом можно констатировать, что распад СССР прошел в Российской Федерации как-то буднично, в Москве и других крупных российских городах практически никто так и не вышел на митинги протеста ни после беловежских соглашений, ни после отречения М. Горбачева от власти. В то же время для историков это явилось крупнейшим событием конца 20 века, видимо, так и будет трактоваться и в дальнейшем.
          29 декабря Вадим вышел с работы холодным зимним вечером и наткнулся на пустой продовольственный магазин в самом центре Москвы, в котором у одного из отделов вдруг начала образовываться очередь. Выяснилось, что в продажу без талонов выбросили сосиски за 2 рубля 90 копеек.  Люди брали эти сосиски и были счастливы, что им так повезло. В очереди разговоры были главным образом о предстоящей в январе либерализации  цен, все чувствовали, что наступает новая эпоха.               
          Весьма символично, что с Новым наступающим 1992 годом соотечественников по первой программе телевидения поздравил в этот раз не лидер государства, а сатирик Михаил Задорнов.