Туапсе - город на горах, между гор и по склонам го

Жаль, что здесь нельзя выложить весь объём фотографий к очерку. В ВК выложен полноценно.

Туапсе - город на горах, между гор и по склонам гор. 22 года спуся...

      Попрощавшись с друзьями, такси нас привезло на Белореченский вокзал - сие сооружение охраняется так, как будто это важнейший в стране стратегический объект, люди-полицейские со всех сторон, уже на подходе, как приказали – все в чёрных масках. Пройдя через рамку металлодетектора и просветив сумки рентгеном, вышли на перрон к кассе, купив билеты, в ожидании стоим, глазеем по сторонам. Такого количества камер видеонаблюдения я во всей Белоречке не видел. Забегая вперёд – на следующих станциях, порой, даже вокзальчика нет, просто как автобусная остановка. Раннее утро, облака не дают пробиться солнечному свету, попритихший с вечера ветер играет в волосах жены, пассажиров на перроне человека четыре, не холодно. Накануне мы выяснили, что электричка до Туапсе идёт 3 часа с одной «большой» остановкой, в пять минут. А мы же курящие… На перроне в это время какой-то мужик с невозмутим видом задымил сигаретой встав возле урны. Я оглянулся: люди в форме ходят, знаки о запрете висят, камеры пишут, в урне – окурки. Значит, всё-таки можно. Подошла «Ласточка» - красивый современный поезд красно-серой раскраски, с покатым большим лобовым стеклом - «мордой» напоминает улыбающегося японца. 

      В это время объявляют, что наш транспорт прибывает на второй путь, стоянка три минуты. Ирина немного на нервах, но быстро ориентируемся - нам по верхнему переходу и через пару минут садимся в кресла в пустом вагоне. Салон чистый, сиденья целые, даже надписей маркером никаких нет, две проводницы с острым колющим взором и кассовым аппаратом наперевес, всегда парой, проходятся по вагонам, обилечивая каждого.

      Около получаса ехали скучая - вид из окна уже привычный нам, в салоне мы и ещё два человека. Проезжаем хутора, лысые деревья, какие-то речушки, открытые солнцу участки уже покрываются зеленью, но ещё вперемешку со старой листвой. В очередной раз поезд делает остановку у небольшой станции и тишина заканчивается: бряцая ломами, кирками, лопатами и другим шанцевым инструментом вваливается толпа в форме работников РЖД, говоря телевизионным языком - «лица кавказской национальности». Быстро заполонив большую часть вагонных сидений своими телами и разложив вещи, галдёж начался неимоверный. По салону разнёсся запах мазута и ещё каких-то технических средств, чуть позже к ним присоединился аромат кофе, чая с травами и какой-то выпечки.  Вид за окном в это время уже сменился на горный массив и мы, не обращая внимания на разговоры о железнодорожных работах, автомобилях и женщинах, наблюдали за проплывающими пейзажами: вблизи небольшие сопки на фоне более рослых, покатые склоны тёмно-зелёного цвета со снежной проседью, постоянно меняющиеся линии высокого извилистого горизонта – необъяснимое, для каждого своё, понимание красоты гор. «Проплывали» небольшие поселения, растянутые вдоль путей то на равнине, то «растёкшиеся» по горной местности; горы сменяли друг друга с малых на большие, порой поражая высотой и величественностью, самые высокие скрывались в апрельских серых облаках. 

      Вдруг в салоне включился свет и через минуту за окном наступила «ночь» - мы въехали в тоннель, стук колёс и гул стали громче, на стёклах появились отражения сидящих, коим подобное абсолютно привычно – никто даже не среагировал на заметную смену. На всём протяжении пути работники – попутчики наши, выходили, новые заходили, но общее их количество уменьшилось только на подъезде к Туапсе.

      Электричка всё так же двигалась не спеша, размеренно слегка покачиваясь и равномерно стуча колёсами по стыкам рельс, сменяя названия станций мелькающих за окном, иногда не привычных северным людям: то именные, например, «Пшиш», «Гойтх», «Индюк», то просто «1744 км». Чем ближе побережье, тем крупнее поселения, тем чаще мелькали остатки каких-то больших производств, со времён СССР. Единожды проехали мимо большой равнины меж гор, сплошь засаженной плодовыми деревьями ровными рядами, меж которых стояло стадо чёрно-белых коров, поедая свежую весеннюю  траву.

      Остановки в «пять минут» мы так и не дождались, но на какой-то станции по салону разлетелся запах курева, под ложечкой засосало, оглянувшись посмотреть на тамбур, увидел курящего мужика у раскрытых дверей, и в этот момент мимо него прошла поездная стюардесса. Так, и тут значит можно!

      И вот уже слева наперегонки с нами побежала речка Туапсе, извиваясь руслом и берегами, в народе её зовут более ласково – Туапсинка. Проехав поселение «Холодный родник» поезд делает поворот, и показались первые большие, круглые хранилища нефти – начало Туапсинской нефтебазы, к морю она расширяется, занимая солидную часть города, в длину километров пять. Наш транспорт ещё раз клацнул колёсами и остановился напротив бело-жёлтого здания с арочными окнами, колоннами и четырьмя конусными башенками на крыше центрального корпуса, и большой надписью «Туапсе» по центру фасада. Из вагона вышли только мы, всего людей на перрон выскочило десятка два. Как принято говорить: в душе что-то затрепетало - последний раз я по этому перрону ходил 22 года назад. Изменения заметны: перрон вымощен брусчаткой с неким подобием рисунка и стал гораздо больше, само здание отремонтировано и окрашено, тогда вроде серым было… Чистенько. Пройдя по забытым внутренностям вокзала, выходим на привокзальную круглую площадь… Вот тут Ирине пришлось меня одёрнуть, т.к. я сильно замедлил ход, а ей не терпелось увидеть маму. Я не узнал ничего! Я помню, что надо пройти полквартала налево мимо торгашей и ты у дома тёщи, помню там, рядом, был городской рынок. Меня торопили. Всё незнакомо: новые здания из тонированного стекла и бетона, новая автопарковка в пять этажей – вот она-то и закрыла вид на тёщин дом. А вот торговые ряды вдоль дороги остались, но их привели в нормальный вид, построив новое длинное помещение со стеклянными фасадами, заменив тем самым ряд палаток, тентов и киосков.

      Рынок тут – это я понял, уловив запах – запах туапсинского рынка остался прежний: пахнет выпечкой, пряностями и специями – они превалируют, к ним добавьте ароматы цветов, фруктов-овощей, запах новой одежды и разогретого асфальта да помножить на морской солёный воздух и всё это перемешать. Кроме как здесь, я такого аромата не слышал нигде. Он не противный, он запоминающийся. Да, взглянув на фасад – рынок тот же! Да и выцветшая вывеска та же!

      Встреча с Ириной мамой, к слову, тёща хоть и жалуется на болячки, но голос звонкий, весёлый; в «дурака» дурит, извините за тавтологию, только следи, до недавнего времени постоянно ходила на танцы и только на каблуках. Обед под разговоры и вишнёвую наливку на троих, и мы чуть ли не понеслись на море. Самое первое большое изменение, после выхода с вокзала – это отстроили огромный, метров 40 высотой почти в центре, балкерный терминал сине-серого цвета, с двускатной крышей перекрывший вид на море, наверно, четверти населению старой части города. Выглядит очень уродливо и убого. Территория обнесена 5-метровым забором с завитушками колючки по верху, кругом камеры – охраняется как Кремль. Сюда вагонами везут химудобрения, загружают в танкеры и развозят в другие страны по морю - это всё в акватории порта, здесь же и нефтеналивной терминал, а вдоль всего этого – городская набережная. Выводы делайте сами.

      По пути на пляж проходишь по обновлённому мосту через мутную ещё Туапсинку – за всё время от дома с него впервые видно море в лёгкой дымке, после дорога плавным широким поворотом уходит вправо. Я смутно вспоминаю «верхнюю дорогу», по которой тогда пробирались: тропинка вдоль железки - её протоптали страждущие загорать у моря, т.к. в то время пляж пытались сделать платным, но, естественно, не получилось. Вспоминалась и нижняя - по ней-то мы и пошли. Раньше, по пути на пляж вдоль дороги росли алычовые деревья, стояли старые гаражи, пыльная тропинка, идёшь на пляж или обратно - заодно и жёлтой алычи наелся. Ж/д пути нынче огорожены забором с колючкой и понатыканными кругом камерами наблюдения. До пляжа совсем недалеко - и вновь изменений много: довольно широкий  теперь тротуар выложен плиткой (тогда – асфальт видавший виды), справа парапеты, ограждающие мутное устье реки - ранее тут катались на небольших педальных катамаранах. Небольшой скверик слева со скамейками и декоративными кустами, за ним новая гостиница в два этажа тонированных стёкол, далее кафешка, справа: строения советского типа – вот они-то тут всегда, последнее – столовая с простым и понятным для всех названием «Столовая» ещё советскими объёмными буквами по фасаду – ее я помню. Здесь всегда были мелкие ларьки, но они сейчас закрыты – не сезон. Пройдя мимо всего этого, шаг ускоряется сам собой, т.к. открывается вид на изумрудно-серое в барашках море, ветер становится сильнее, облизнув губы - ощущаешь слабый привкус соли. Вдыхаешь…  Идеально ровный горизонт, прерываемый крохотными прямоугольничками - корабли на рейде. Здравствуй, море!

      Вспомнился Хемингуэй, «Старик и море», почему-то именно это произведение первым всегда приходит на память при виде морской глади. «Мысленно он всегда звал море la mar, как зовут его по-испански люди, которые его любят».
Выходим на просторную заасфальтированную территорию. Справа бело-синее большое здание с огромными окнами, вроде как бассейн или спорт-комплекс, торцом чуть ли не уходит в море – его не было в те года, налево - пляж. Он претерпел большие изменения: по верху вдоль пляжа, как и ранее, проходит железная дорога, теперь только огорожена 3Д-забором, ниже, метров на восемь, мощёный плиткой широкий пешеходный тротуар с парапетом, скамейками для отдыха и наслаждения видами, уходит далеко, метров 500-600. Сегодня хоть и ветрено, но гуляющие люди встречаются. Ещё ниже – сам пляж. Волнорезов из насыпанных больших камней раньше не было, самый первый - какой-то причудливой формы, приглядевшись: видишь в конструкции из старого, уже разбитого бетона форму корабля, видимо, пытались кафе сделать. Ветер довольно сильный, небо в серых облаках, волна с полметра. По ступенькам спустились на галечную поверхность. Пляж ещё не убран,  мусор и куски деревьев повсюду – зимние шторма много чего несут на берег человеческого…  Шум набегающих волн, перекатывающиеся камушки, лёгкий гул, подставляешь лицо ветру и редким брызгам, дышишь полной грудью пропитанной северными ветрами. Даже не верится – мы снова у моря! Фото на память.

      Вспоминается, как накупавшись в солёной воде, перейдя через железку, мы с Ириной поднимались в гору по лесу и набирали там кизил для себя и ещё маленького сына. Обернувшись, осознаёшь, что места уже совсем не знакомы - на склоне прибрежных гор и в расщелинах видны дома – нынче застроены все свободные доступные участки, проложены к ним крутыми уклонами дороги, всё сдаётся отдыхающим – «первая линия». Капиталистическая коммерциализация, как вирус, захватила умы. 

      Вообще, Туапсе - это город на горах, между гор и по склонам гор. За 22 года только одна гора осталась необжитой, прямо над городом, но дорога там видна. Разросся Туапсе очень сильно, на горе справа, если спиной к морю, многоэтажные человейники района «Звездный», почти вся обозримая местность с низу до верху усыпана разноцветием крыш и стен в основном частного сектора, а старая часть почти без изменений, в то время тут итак всё очень плотно было застроено, но о ней ниже. Мы гостевались у Ириной мамы на ул. Г.Петровой – теперь это уютный пешеходный бульвар со скамейками уже в это время чистыми, с неспешно прогуливающимися людьми, с цветами, кустами, нависающими раскидистыми кронами деревьев, вечером освещается фонарями в круглых плафонах. Раньше здесь всё было оккупировано торгашами-лавочниками, теперь же магазины по первым этажам вдоль бульвара.

      Если центром города считать огромную и красивую площадь Октябрьской революции возле набережной вдоль порта, то от неё улицы паутиной расходятся к горам. Тут, кстати, ещё одно новшество – диспетчерская порта: высоченная башня с круглым помещением в самой верхней части, сплошь из синего треугольного и квадратного стекла, за эту форму в народе её прозвали «Чупа-Чупс» - лучше и не придумаешь. Виды оттуда шикарные, но объект под бдительным взором стражей. Одна из центральных улиц – это Маршала Жукова. Все первые этажи, абсолютно все по обе стороны улицы - магазины, услуги и прочий сбор денсредств с народа. Вывески фасадов стараются «перекричать» друг друга, заманивая покупашек – для усиления эффекта используются все методы: одежда вывешивается на окна и двери, штендеры - как полоса препятствий, иные часть товара выносят на латки, у кого-то музыка тише, у кого-то громче, и только рыбному магазину на всю рекламу наплевать – его по запаху определяют. Доходит иногда до абсурда: вместо положенного указателя улицы и номера дома – вывеска. От такого количества реклам нижний уровень улиц выглядит как калейдоскоп.  И таких улиц много, особенно в старой части, а старая часть удобная – она равнинная и чуть выше уровня моря, т.е. сюда народ стекает по закону физики. У меня сложилось впечатление, что он, народ, не вытекает отсюда никогда  – ещё не сезон, а все магазины открыты, народу на улицах полно даже при мелком дожде, в кафешках столики заняты. Автодороги в городе узкие и извилистые – полоса туда, полоса – обратно, за редким исключением есть третья для стоянок авто. Движение уже сейчас плотное, в центре пробки. Страстей автомобилистам добавляет железная дорога, проходящая вдоль набережной и пересекающая затем полгорода вдоль нефтебазы. Когда тянут состав из 100 или 200 вагонов, то пробка на долго - два раза за день такое точно случается. С парковкой в центре большая беда, а гаишников много, за время прогулок мы раз по пять за день видели, как автомобили грузят на эвакуатор. А это ещё не сезон. 

      Сильно бросается в глаза большое количество попрошаек, одетых как дервиши, правда, дервиши несли ещё и философскую мысль, а эти просто денег просят, иногда нагло. Очень много бездомных кошек, хотя таких братьев наших меньших полно во всех приморских городах, где мы были – облезлые, подраненные, без хвоста или уха, одноглазые, хромые, попадаются целые, но все откормленные и ходят по улицам важно, как мэры. 

      Следующим шагом в первый день нашего пребывания здесь стал поиск съёмной квартиры на четыре дня. Вот тут интернет в помощь или ходить и смотреть на фасады – на них частенько висят номера телефонов. Основной критерий нашего выбора – рядом с домом Ириной мамы. Начали с гостиниц. 2500 рэ – сутки. Господа, ну не сезон же ещё! Курить нельзя, пить тоже - отпадает. Ирина «ушла» в смартфон. Договорились на встречу. Подошли по адресу. Открываем калитку: меж бетонных стен лестница ведёт на уровень второго этажа, сверху нас ждёт женщина, родившаяся на Кавказе. Поднявшись, оглядываюсь: справа помещение квадратов пять со столом, шкафами, плиткой, холодильником и худым мужиком, курящим за столом, прямо проход вглубь, слева дверь, ещё чуть левее и назад над лестницей – узкий коридор-терраса с тремя дверями. Уходим вглубь - нас проводят небольшим коридором с низкими потолками, по пути хозяйка закрывает приоткрытые две двери. Заходим в комнату квадратов девять: потолок чуть более двух метров высотой – рукой достаю, локоть согнут, кровать, телевизор, шкаф, окно размером с телевизор, стены в пвх-панелях, на полу - кафель, соседняя комната – душ-кабина и унитаз с умывальником – одному тесно. Запах спёртости в помещении. Стоимость 1600 в сутки. Выслушав, при разговоре, небольшой рассказ о мафии и поняв, что мы не от того, кто нам звонил и кто ей звонил, а сами по себе (во я завернул! Понятно?), нам предложили комнату подешевле – за 800. Мы вернулись к курящему до сих пор мужику и прошли по коридору-террасе: первая дверь – общая кухонька квадрата три, следующая – комната на две кровати и шкаф, при открытии замка которой из третьей двери выглянуло тело тётки с очень недовольным лицом. В общем – маленький горный аул. Пообещав подумать, мы ретировались. Вечерело…

      Позвонив ещё по нескольким номерам, направляемся по адресу. Уставшие с дороги и от впечатлений – нам уже было всё равно, лишь бы без соседей и с хоть каким-то комфортом. Нашли за 1000 совсем рядом с Площадью Ленина, договорились, оплатили. После открытия двери попадаешь на кухоньку-прихоженькую квадрата четыре от силы, направо дверь-гармошка очень китайского производства, за ней санузел, в котором уместилась ванна метровой длины и унитаз, на стенах видавшие виды панели. Прямо – комната с двумя диванами по разным углам, стол с телевизором, шкаф и холодильник. Диван кое-как расправился и принял нормальное положение после двух ударов рукой по механизму. Телик работает, интернет, хоть и тормознутый очень, но есть. Ремонт сделан давно и не совсем как надо, мягко выражаясь, после дождя стена за диваном намокла, а обои там отошли ещё раньше, мебель явно пережила не одну тысячу людских тел, холодильник гудит на постоянку – автоматика не работает, а в ванной стоять приходилось не шевелясь – она просто стоит на кирпичах, ты в ней как в лодке качаешься. В сезон это бунгало будут сдавать за 2500-3000 в сутки. Сходили в магазин за лёгким перекусом и отдыхать. Вырубились быстро. Утром, открыв занавески, почувствовали себя Мастером и Маргаритой – мы в полуподвале, вид – на старые каменные сараи с узкими покосившимися дверками, ну хоть кусок неба в облаках виднелся. Главное – недалеко от тёщи. Нам всё равно, да и других предложений не было, мы тут даже еду не собираемся готовить, только переночевать, т.к. у Ириной мамы всего комната, тесно да и разница в возрасте.

      Туапсе – город с древней и интересной историей, в ноябре 1917 г. – первый из городов Краснодарского края, где провозгласили Советскую власть, во время Великой отечественной войны город имел ключевое значение и был сильно разрушен, здесь командовал обороной легендарный маршал Жуков. До этого, веками ранее, тут был невольничий рынок, одно время главенствовала Османская империя… На площади Октябрьской революции и в городе есть статуи военным морякам и солдатам, памятники, но современный американский капитализм вносит своё – кафешки да забегаловки с магазинами уводят взор и мысли от истории, заставляя людей отвлекаться на запахи бургеров и современную попсовую музыку. Как-то от молодого человека услышал современную фразу, он обращался к своему приятелю: «Включи музло!» Вот, очень правильное определение современной попсе – музло, корень в этом слове - «зло», приставка «му» - мычим зло. Пройдя через Каменный цветок и поднявшись по длинной лестнице, мы побывали у Вечного огня, памятника зенитному расчёту, чуть далее, обойдя вокруг церкви - братская могила. Чтоб заманивать сюда молодёжь и отдыхающих – сделана смотровая площадка – вид хороший, но вот это сине-серое убогое строение с химозой... Рядышком – краеведческий музей, на его территории сложены пушки да ядра времён Петра, старинные якоря и дольмен. В Городском парке даже сейчас, в начале апреля, довольно уютно, трава зеленеет, слышна переливающаяся трель птах, некоторые кусты уже пошли в цвет и Ирину не оторвать от фотографирования. Высокие раскидистые деревья над головой кронами скрывают весеннюю облачность. Из динамиков слышна негромкая приятная уху музыка, скамейки чисты и свободны, туалет ещё закрыт, чуть далее на лавочке парочка в таких положениях, что мы решили идти в другую сторону, дабы не мешать им целоваться, благо для них - народу немного. Возле концертного зала, вокруг него этот парк, стоит старый телевизор доступный для всех, вернее, его корпус с открывающимся стеклом и на ножках, и надпись: «Телевизор – зло, книги – жизнь», внутри на двух полочках несколько томов, т.е. бери, читай бесплатно, есть ненужные – принеси и положи сюда для других. Мудро и правильно! Мы были тут летом 22 года назад, парк стал ещё насыщенней. 

      Гуляя по городу пешком передвигаешься то вверх по склону, то вниз, мышцы на ногах начинают болеть там, где ты даже не подозревал, что они там есть, ноги к вечеру гудят от пят до шеи. Застройка домов очень плотная и когда смотришь с возвышенности вниз, то кажется, что перепрыгивая с крыши на крышу, как по большим ступенькам, ты быстрее доберёшься до дороги внизу. Скверов и парков мало, в основном они в старом городе, мы посетили ещё один на ул.Ленина – это даже не сквер, а довольно уютная площадка со скамейками и знаками «Курить запрещено» для отдыха под небольшими, но очень красивыми зацветающими кустами, Ирина пока все растения не запечатлела в смартфон, не успокоилась. На западной окраине город пересекает речка Паук – тоненький ручеёк с широким руслом и высокими бетонными берегами. Это сейчас так, а после ливней и смерчей Паучок превращается в полноводную реку с бурлящим потоком, Туапсинка, вообще-то, с таким же норовом, всё-таки это горные реки.

      Набережная. Я нагулял тут не один километр ещё тогда, а Ирина итого более. Хоть и порт с его химией да нефтью ныне, а всё равно приятно прогуляться, отчасти из-за того, что море, в более осознанном возрасте, я увидел тут, а первый раз в детстве, лет 10-11 мне было, в Ялте, тогда первое, что сделал – это попробовал вкус воды – действительно, солёная! Признайтесь, все так делали, впервые в жизни попав на море в детстве. Воспоминания навевают всё тот же, уже давно не работающий, корабль-кафе «Лазурит» в бело-синей раскраске с заваренными теперь дверями и иллюминаторами, и расписанным пацанятами надписями, всё так же рыбачки на том же месте толпой тягают рыбу, дёргая удочки-поплавочки ежеминутно, определяя по Ныркам, что косяк кефали заглянул в порт. Даже начавшийся мелкий дождь им абсолютно не помеха – они как атрибут Туапсе. За «Лазуритом» раньше дети постоянно купались, ныряя с криками с укрепительных камней. У пирса балкерного терминала под загрузкой стоит пришвартованный огромный импортный сухогруз, два буксира снуют вокруг танкера, выводят его в открытое море – когда ещё увидишь такое зрелище! Истеричные чайки метаются над акваторией в своей беспокойной манере. Антонов в голове запел: «Море, море – мир бездонный, пенный шелест волн прибрежных…» Набережная пуста - нет шатров со столами и стульями, нет ещё буйной торговли, толпы отдыхающих и живой музыки, не слышны громкие возгласы «Чурчхела», «Пахвала», «Кукуруза»…   

      Будете здесь – обязательно посетите Скалу Слёз – я уже писал очерк об этом. Красивейшее место, особенно летом!

      Полторы недели живу без интернета, не читаю постов о мусорках, о дорогах, о ЖКХ, не вижу и не слышу новостей – где жизнь в этом государстве просто прекрасна при больших средних зарплатах, не забиваю мозг клиповой информацией, вокруг жизнь в реальности! Ничего в сознании не изменилось без инета, а вот мысли стали чище. Туапсе провожал нас дождиком. Мягко покачиваясь в салоне уютного автобуса с весёлым, колоритным кавказцем лет 60 за рулём, мы ехали серпантинами в следующий пункт - Геленджик, а далее Анапа через Новороссийск.