Продолжение легенды о старинном селе Домашке

               
Продолжение рассказа об истории и жизни села Домашки Кинельского района Самарской области, начатого автором в книге «Легенды и были Домашки» (Самара, 2014).

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ОТ АВТОРА

Известно, что до недавних пор только две книги о прекрасной Домашке были выпущены за всю историю существования села. Это документально-художественная повесть С. М. Табачникова «Его звали Дедушкой» - о Ф.П. Антонове, вышедшая в 1989 году в Куйбышеве, и документальная повесть Ю.А. Смолякова «Восхождение» - о домашкинском колхозе, изданная в 1992 году в Кинеле. Первой из них, изданной тиражом 3000 экземпляров(!), нет теперь даже в сельской библиотеке. Да и вторая (тираж 1000 экз.) едва ли доступна массовому читателю.

Поскольку эти издания, даже при их наличии, не могли дать полной картины и раскрыть всю историческую действительность жизни и развития села, мне пришлось взять на себя смелость хоть немного поправить положение и написать свою книжку «Легенды и были Домашки», которая вышла в Самаре в 2014 году. В ней по возможности раскрыты малоизвестные или вовсе неизвестные страницы жизни села. Книга вышла за собственный счёт автора и бесплатно раздавалась жителям. Весь тираж (500 экз.) быстро разошёлся по селу.

Конечно, невозможно было охватить все вопросы. Многие из них так и остаются нераскрытыми. О Домашке можно и нужно написать ещё не одну книгу. К сожалению, многие материалы по истории села, полка и колхоза, собранные сельским учителем истории, краеведом Н.Д. Ишиным, сгорели при пожаре в сельском музее. Существует реальная угроза полного забвения собственной истории из-за утраты этих материалов и ухода из жизни сельских старожилов. Допустить этого нельзя, а таких энтузиастов, как Н.Д. Ишин, в селе пока больше нет. (Очень хотел бы ошибиться в этом утверждении).

После выхода книги «Легенды и были Домашки» была надежда, что найдётся кто-то неравнодушный, желающий продолжить сбор материалов и документов по истории села. Стоило бы записать и сохранить воспоминания оставшихся старожилов, которых с каждым годом становится всё меньше. Собрать бы по селу старые фотографии, которые пылятся где-нибудь на чердаках. Пора бы уже подумать и о воссоздании сельского музея…

Но прошло три года. Энтузиастов не нашлось, а время уходит. Уходят и люди, а с ними память. Безвозвратно теряется наша история. Поэтому снова написал что смог, снова за собственный счёт – в дар землякам.

В настоящей брошюре получили продолжение и развитие темы, затронутые в книжке «Легенды и были Домашки». Но есть и другие. В частности, впервые рассмотрены биография и судьба командира Домашкинского полка С.В. Сокола. По-своему изложена и биография комиссара полка Ф.П. Антонова. Фактически настоящая брошюра - это продолжение предыдущей. И читать её желательно после прочтения первой. Как и прежде, некоторые главы носят автобиографический характер. Но именно через них проглядывает история села и судьбы многих его жителей.

Протоиерей Сергий (С.А. Усков)
Апрель, 2017


БАЗАРНАЯ ПЛОЩАДЬ

Где находится Базарная площадь в Домашке? Думаю, сейчас не каждый ответит на этот вопрос. А ведь было время…

Сейчас это место и на площадь-то не похоже. Просто перекрёсток, где Большая улица у Дома культуры пересекается со Школьным переулком. До середины ХХ века здесь был центр села. Магазины, клуб, сельсовет, школа. По воскресеньям обязательно стихийный базар.

Ещё раньше, до революции, когда на месте Дома культуры была церковь, здесь, перед церковью, действительно была настоящая большая базарная площадь. Не одно столетие проводились на ней ярмарки и еженедельные базары. Причём, ярмарки проходили три раза в год, а базарным днём был каждый вторник. По воскресениям никакой торговли не было, ведь рядом находилась церковь. Ряд домов за церковью (теперь за Домом культуры) и сейчас называется Базарным переулком.

Напротив церкви стояло здание волостного правления, в котором позже размещался школьный спортзал. После строительства в 1970 году новой школы в бывшем спортзале расположился сельский музей, созданный стараниями учителя истории, краеведа Н.Д. Ишина. К сожалению, в результате пожара музей сгорел и здание бывшего волостного правления, простояв много лет в запустении, в 2014 году было снесено. На его месте сейчас построили трёхквартирный жилой дом. А бывшая базарная площадь, когда-то располагавшаяся между церковью и волостным правлением, является теперь территорией спортивного комплекса. В 1960-х годах, когда я учился ещё в деревянной школе, на этом месте был школьный сад.

Тем же летом 2014 года был снесён и стоявший в самом центре площади на углу кирпичный дом В.И. Василькина, в котором когда-то, до 1960-х годов, были промтоварный и продуктовый магазины, а затем, в течение многих лет, располагалась столовая (чайная). Теперь, с утратой этих двух исторических зданий, старый центр села окончательно потерял свой прежний вид, а базарная площадь прекратила существование.

Нынешний центр села сместился в другое место. Теперь он на перекрёстке улиц Садовой и Мельничной. Здесь теперь находятся сельсовет (Администрация), другие административные здания, магазины, почта, больница, аптека. Базары проводятся по средам на территории бывших колхозных мастерских.

Бывший колхоз в Домашке носил имя Ф.П. Антонова - организатора партизанского отряда, ставшего затем одним из полков Чапаевской дивизии. Фёдор Прохорович впоследствии был комиссаром и командиром Домашкинского полка. Его именем названа также одна из улиц Домашки. Ему установлен и памятник в селе.

 Меня всегда не покидало чувство какой-то несправедливости по отношению к другому человеку. Это Сергей Васильевич Сокол. Почему бы не назвать и его именем какую-нибудь улицу, или хотя бы переулок? Ведь этот бывший прапорщик вместе с Антоновым фактически являлся создателем в 1918 году партизанского отряда в Домашке. Именно он его сформировал. Он был его командиром. Он восстанавливал советскую власть в Домашке. Он затем формировал и Домашкинский полк. Он был и командиром этого полка. Заслуги его перед домашанами – немалые.

Ф.П. Антонов был при Соколе комиссаром отряда, затем полка. И лишь впоследствии командовал полком. Конечно, он наш земляк, да и погиб в бою. Его заслуги не подлежат сомнению. Он был талантливым организатором, оратором и командиром. Его слово поднимало бойцов и вело их в бой смело и решительно. Многих он сумел привлечь на свою сторону для борьбы с котрреволюцией.

Справедливым было воздать заслуженные почести и другим борцам за народное счастье. Отдать должное их памяти. Таких людей в Домашке было немало. В своё время школьные следопыты под руководством Н.Д. Ишина установили имена и разместили их в экспозиции музея и на памятном обелиске.

И всё же вернёмся к С.В. Соколу. Вся его бурная деятельность в Домашке связана со зданием волостного правления, где располагался штаб. Это здание стало потом школьным спортзалом, затем сельским музеем. Располагалось оно в нынешнем Школьном переулке. Этот переулок, выходивший на базарную площадь, был тогда центром всех событий. Теперь он практически не имеет никакого отношения к школе и его переименование ни для кого не было бы обидным. Неплохо бы звучало и выглядело: «переулок Сокола». К сожалению, многие жители села теперь не знают кто такой Сокол. Но если бы его имя зазвучало в селе, то это было бы не только справедливой данью памяти отважного командира, но и повысило интерес сельчан к истории родного края.

Что известно о Соколе? Не очень много. В основном только сведения об участии в боях и о перемещениях в ходе боёв в течение 1918-1919 годов. Хронологически этот период занимает менее двух лет его недолгой жизни.


КОМАНДИР СОКОЛ

Краткие, отрывочные, возможно и не совсем точные сведения, даёт нам интернет: СОКОЛ СЕРГЕЙ ВАСИЛЬЕВИЧ (год и место рождения неизвестны) служил прапорщиком в лейб-гвардии Кавалергардском полку старой (царской) армии. Член Российской Коммунистической партии большевиков – РКП(б). В 1918 году вступил в Домашкинский партизанский отряд, сформированный большевиком Ф.П. Антоновым из крестьян сёл Домашки, Утёвки, Максимовки, Съезжего, Богатого. Вёл бои в районе Бузулука в тылу белых армий. Вскоре стал командиром отряда.

«23 октября 1918 года в газете «Приволжская правда» командир Домашкинского партизанского отряда С.В. Сокол сообщил об истории возникновения отряда: «…когда стало известно о взятии Самары Красной Армией, они (партизаны) выбили белочехов вместе с 1-ым Николаевским кавалерийским полком и освободили с. Мочинское (с. Красносамарское) и Бариновку».[4](С.114).

После героического боя домашкинцев под Умёт-Грязным, приказом по 25 дивизии за № 116 от 9 октября 1918 года указывалось «…командующему партизанским отрядом тов. Соколу… предписывается из Интернационального полка и Домашкинского отряда сформировать полк и именовать его Домашкинским полком». По другим источникам «29 декабря приказом по 1-ой Самарской дивизии командиру С.В. Соколу поручено сформировать из интернационального полка и домашкинского партизанского отряда полк и именовать его «Домашкинский № 219». [4](c. 114).

Когда же действительно был приказ о создании полка? В октябре или декабре? Известно, что в ноябре 1918 года отряд влился в состав 1-й бригады (И.С. Кутякова) Самарской (Чапаевской) стрелковой дивизии. Известно также, что бой под Умёт-Грязным состоялся 8 декабря. Приказ о формировании полка был после этих событий, то есть, получается, в декабре 1918 года.

С того момента С.В. Сокол - командир 219-го Домашкинского полка 1-й бригады Самарской стрелковой дивизии (с марта 1919 – 73-й бригады 25-й стрелковой дивизии). Участвовал в наступлении на Уральск, Лбищенск. В марте 1919г. ранен в боях за Сломихинскую.

В составе 73-й бригады Южной группы Восточного фронта полк передислоцирован в район Оренбурга. В апреле 1919г. полк отличился в боях против белых в районе Ждамировки и Ключегорье, прорвав фронт белых в районе Бугуруслана (в составе Туркестанской армии). В мае-июне 1919 г. полк освободил Сапожкино, наступая на Бугульму. Затем вёл наступление на Белебей и Уфу. За взятие Уфы Президиум ВЦИК РСФСР наградил Домашкинский полк (как и все остальные полки Чапаевской дивизии) «Почётным Революционным Красным Знаменем».

Многие бойцы и командиры, участвовавшие в освобождении Уфы, были награждены орденами Красного Знамени. И прежде всего – командующий Южной группой войск М.В. Фрунзе и командир 25-й дивизии В.И. Чапаев. По представлению комиссара домашкинцев Ф.П. Антонова, боевые ордена получили командир 219-го Домашкинского полка С.В. Сокол и начальник полковой пулемётной команды А.З. Бурёнин.

В конце июня 1919 г. Домашкинский полк в составе дивизии вновь переброшен на фронт против уральских казаков. 13 июля 1919 г. полк успешно отразил контратаку 3-х полков белых в районе разъезда Ростошский (Ростоши), но понёс тяжёлые потери. В августе 1919 г. полк участвовал в успешном наступлении на Лбищенск.

В августе 1919 г. С.В. Сокол назначен комбригом и с августа по октябрь 1919 г. командовал 1-й и 2-й бригадами 25-й дивизии. После разгрома штаба дивизии в Лбищенске и гибели В.И. Чапаева (05.09.1919г.) С.В. Сокол со своей бригадой сумел соединиться с основной группой войск дивизии (командир И.С. Кутяков) и с большими потерями прорваться из окружения.

В октябре 1919 г. С.В. Сокола назначают командиром «конной группы» 25- дивизии. В группу входили кавалерийский полк, три кавалерийских дивизиона и Киргизская кавалерийская бригада. В тот же период он командует «северной группой» 25-й дивизии. Ведёт тяжёлые бои в районе Уральска.

С октября 1919 г. С.В. Сокол – командир Киргизской (казахской) кавалерийской бригады (район Шильной балки), действовавшей при 25-й стрелковой дивизии в тылу при наступлении на Гурьев.

 На этом все сведения о С.В. Соколе – как боевом командире - обрываются. Уточняется ещё, что он награждён орденом Красного Знамени (РСФСР) Приказом РВСР № 156 – 1919г. Умер в 1920 году.

Однако, по свидетельству Владимира Овчинникова – внучатого племянника жены Сокола – Сергей Васильевич не просто умер, а покончил жизнь самоубийством в Саратове одновременно с женой Овчинниковой Ольгой Александровной 1898 года рождения. По некоторым сведениям С.В. Соколу было в это время 24 года. Иными словами, приблизительно можно считать, что родился он в 1896 году.

По судьбе С.В. Сокола остаётся много вопросов. Где и когда он родился? Как оказался в Домашке? Когда, как и в какой должности окончил свой боевой путь? Почему в 1920 году оказался в Саратове? Какова причина самоубийства? Почему одновременно с женой? По взаимному ли согласию это произошло?

Особенно удивительно одновременное самоубийство. Что же такое могло произойти, чтобы молодые супруги предпочли такой конец? Неизвестно душевное состояние на тот момент самого С.В. Сокола, но жена его, О.А. Овчинникова (1898 – 1920), по свидетельству современников, была натурой очень цельной, оптимистичной, живой и умной, во всяком случае, вплоть до свадьбы. Это была девушка из богатого семейства, но знавшая многие труды, в том числе сестры милосердия. Из всех остальных вопросов попытаемся прояснить, как С.В. Сокол оказался в Домашке? Откуда и зачем он прибыл? Хотя полной ясности и здесь ожидать не приходится.

Некоторые сведения можно почерпнуть в книге Ю.А. Смолякова «Восхождение» - документальной повести о домашкинцах - изданной в 1992 году в Кинеле. В ней содержатся воспоминания одного из участников событий тех лет, командира пулемётной команды Домашкинского полка, кавалера ордена Красного Знамени А.З. Бурёнина. Андрей Захарович, повествуя об истории создания партизанского отряда в Домашке, отмечает: «Вскоре разрозненные группы Антонова, Сокола и Бурёнина были объединены в одну группу партизан. Командиром её стал офицер из Петрограда Сергей Васильевич Сокол, а комиссаром – Фёдор Прохорович Антонов» [2](с.21).

В другом месте, говоря о предупреждении сельских активистов, что ночью в Домашку прибудет отряд карателей, автор воспоминаний указывает: «В первую очередь Иван Носовский направился к Ивану Кийкову, у которого проживали на квартире его сослуживец, бывший прапорщик Сергей Сокол и коммунист Иосиф Шапель с женой, приехавшие из Петрограда» [2](с.32).

Возвращаясь к истории создания отряда, А.З. Бурёнин пишет: «Началось формирование партизанского отряда. Командиром избрали Сергея Васильевича Сокола, а комиссаром – Фёдора Прохоровича Антонова. Всего отряд насчитывал 36 человек. Имелось на вооружении 22 винтовки и несколько револьверов. Решено было месторасположением отряда, его штаба, считать озеро Семиконечное» [2](с. 34).

Обратим внимание и на эпизод с доставкой оружия из Самары, когда С.В. Сокол с пятью членами отряда привезли его ночью в Домашку [2](с.38): «В полночь добрались они до Домашки. Постучались к Кийкову Тимофею, у которого Сокол стоял на квартире». Здесь вроде бы возникает противоречие: почему к Тимофею, ведь ранее говорилось, что Сокол квартирует у Кийкова Ивана? Недоразумение разрешается далее [2](с.40): «Особенно внимательно они (враги) следили за домом старика Кийкова Тимофея Михайловича. С его приёмным сыном Иваном приехали из Петрограда сослуживец по бывшему лейб-гвардейскому полку Сокол Сергей Васильевич и коммунист Шапель Иосиф Яковлевич с женой. Сокол стал командиром, Шапель – партизаном».

Из приведённых выдержек текста воспоминаний понятно только то, что Сокол С.В. прибыл в Домашку из Петрограда. Но с какой целью? Неужели просто погостить у сослуживца Ивана Кийкова? На этот счёт никаких сведений нет. Но судя по тому, что его сразу же выбрали командиром группы, затем отряда и полка, можно предположить, что Сокол, являясь членом РКП(б), был направлен в село по заданию партии для организации борьбы с врагами советской власти. А знакомство с И. Кийковым послужило удачным прикрытием.

Возвращаясь к роли базарной площади в истории села, остановимся на освобождении Домашки от белоказаков [2](с.45): «В ночь на 7 сентября 1918 года партизанский отряд занял село Домашку. С рассветом к зданию волисполкома на базарную площадь потянулись сельчане. Часам к двенадцати на площади собралось много мужчин, женщин и детей. Ребятня забрались на заборы, крыши домов. Площадь гудела. На крыше волисполкома укрепили красный флаг. Вышел товарищ Сокол:

- Граждане! Объявляю Советскую власть в Домашке восстановленной. Но, учитывая сложную обстановку, село остаётся на военном положении…»

Но когда же и как С.В. Сокол оказался в Домашке? В книге С.М. Табачникова «Его звали Дедушкой» - документально-художественной повести, изданной в 1989 году в Куйбышеве - описывается возвращение в Домашку в ноябре 1917 года Ф.П. Антонова вместе с троими товарищами, в числе которых был и Сокол: «Двое из четырёх были чужими в этих местах. Сблизила их война, сдружило горе, смерть, бушевавшая на фронте, а сплотила революция в октябре семнадцатого года. Остальные двое – местные, домашкинские. Но все четверо решили идти сюда, на родину своего старшего товарища, который и сговорил их на это. Может, потому, что в родных местах ничего хорошего их не ждало, а может, подчинил их своей воле этот седой большевик, который сказал коротко и ясно:

- Пошли в мою родную Домашку делать Советскую власть.

Наверно, были и другие причины, да только шли они вместе, хотя ехали сюда разными путями. Бывший офицер зачем-то заезжал в Саратов – видимо кого-то искал, да не нашёл. Фамилия у него была звонкая: Сергей Васильевич Сокол, и ещё недавно в самом Петрограде именовался он прапорщиком Её Императорского Величества лейб-гвардии полка. Видали его солдаты в бою – отменно храбр был командир и, главное, никогда подчинённых не обижал, не признавал рукосуйства и надменности. Потому и выбрали его в солдатский комитет. Говорят, был он москвичём, а вот пошёл в Домашку, когда распустила революция старую армию, загрустил, видать, по земле, по вольной российской степи, и потянулся он за этим волжанином.

ИВАН ТИМОФЕЕВИЧ КИЙКОВ был здешним, домашкинским, и шёл он домой, а вот Иосиф Яковлевич Шапель, четвёртый из них, мало походил на военного – скорее из интеллигентов. Родные места его ещё были в военном огне, и сюда, на Волгу, его направила партия большевиков, членом которой он состоял. Тогда и согласился идти вместе со старым фронтовым товарищем, таким же окопником, как и он, Фёдором Прохоровичем Антоновым» [1](С.83).

 Написано возвышенно и несколько наивно. Такой уж стиль у автора. Так принято было писать в те годы (вплоть до 1990-х), всячески подчёркивая организующую и направляющую роль Коммунистической партии во всех событиях. Читая эти строки в книге «Его звали Дедушкой», нельзя забывать и о том, что это всё-таки документально-художественная повесть, в которой вполне могут иметь место и непроверенные факты, и мнение автора, и художественный вымысел. Поэтому не все сведения в ней являются достоверными и неоспоримыми.

О смерти С.В. Сокола в книге С. Табачникова сказано очень неопределённо, что ещё раз подтверждает сомнительность и отсутствие строгой документальности в этом повествовании. При чтении складывается впечатление, что Сергей Васильевич вовсе не умер или покончил с собой, а погиб в бою:

«С некоторых пор стал замечать Фёдор Прохорович, что с командиром полка стало происходить что-то неладное. То ли непривычная боевая обстановка, то ли буйная днепровская весна были тому причиной, то ли какая-то чернобровая казачка вышибла Сокола из седла. Привыкший к Сергею Васильевичу, как к родному человеку, Антонов пытался поговорить с ним, понять. Но на этот раз разговор не получался. Сергей уходил от него, ускользал, как уж. Сокол всегда воевал лихо, по-гусарски, а тут и вовсе потерял голову. Он бросался в атаку во главе каждой роты, с каждым взводом, а то и в одиночку. На что уж храбрый Андрей Бурёнин, и тот пожаловался комиссару:

- Уйми его, Дедушка. На каждую пулю лезет.

Сокол даже не играл со смертью в прятки, он будто искал её. Мол, на, бери меня, найди. И смерть нашла его…

Эх, весна, весна, что же ты наделала, какую яркую жизнь погасила...» [1](с.158).

Возможно, и даже вероятно, что автор книги сознательно наводит читателя на мысль о героической смерти бесстрашного командира, кавалера ордена Красного Знамени – в те времена самой высшей награды Советской России. Негоже было писать правду о вовсе негероической кончине такого отважного героя, члена Коммунистической партии. Ведь Соколу было всего 24 года. В боях он всегда был смел и отважен, выдерживал любые испытания. И проблема, скорее всего, возникла в личной жизни. Причём такая проблема, которую не смог вынести даже он. Не случайно он заезжал в Саратов ещё на пути в Домашку, кого-то пытался там найти. Не случайно и жизнь его оборвалась в Саратове вскоре после свадьбы…

Впрочем, возможны и другие причины. Ведь шла Гражданская война. Свои воевали против своих. Русские убивали русских. Сын восстал на отца, брат на брата. Не каждый мог такое выдержать. Тяжело было морально. В голове не укладывалось, как такое вообще возможно. Совесть бунтовала и мучилась. А муки совести невыносимы. И никакими наградами их не оправдаешь…

Много вопросов о судьбе полководца С. В. Сокола остаются открытыми. Но его короткая и яркая жизнь заслуживает того, чтобы это имя осталось в памяти домашан хотя бы в названии переулка, где находился штаб отряда, или улицы, где жил он у Тимофея и Ивана Кийковых. А ещё неплохо бы воссоздать сельский музей, в котором, в числе других героев, сделать экспозицию и о С.В. Соколе.


КОМИССАР АНТОНОВ

 Фёдор Прохорович Антонов родился 11 ноября 1874 года в семье Титова Прохора Антоновича - крестьянина села Домашки Бузулукского уезда Самарской губернии. Родители дали ему возможность окончить сельскую школу, а затем Самарское ремесленное училище по специальности столяра-краснодеревщика. Некоторое время Фёдор Титов работал писарем в Домашкинской волостной управе, где сделал себе документ, удостоверяющий личность, на имя Антонова Фёдора Прохоровича (по имени деда Антона).

В 1892 году поступил на Тимашевский сахарный завод, где проработал два года столяром. С этого времени он связал свою судьбу с рабочим классом, став активным борцом за его освобождение. Женился на односельчанке, девице Елене Кузьминичне (тесть Кузьма Егорович). В семье родилось четверо детей – Мария, Андрей, Анастасия, Зинаида.

В 1905 году Фёдор вступил в РСДРП - Российскую социал-демократическую рабочую партию, созданную и провозглашённую В.И. Лениным на 1-ом съезде в 1898 году. С 1917 года эта партия называлась РСДРП(б) – (большевиков). В 1918 году 7-й съезд переименовал её в Российскую Коммунистическую партию (большевиков) – РКП(б). С 1925 года (14-й съезд) – во Всесоюзную Коммунистическую партию (большевиков) – ВКП(б). С 1952 года (19-й съезд) – в Коммунистическую партию Советского Союза – КПСС.

В 1906 году Ф.П. Антонов выехал в Самару, работал на лесопильном заводе рабочим, принимал активное участие в забастовочном движении. В 1913 году, из-за преследования полиции, вынужден был покинуть Самару. Выехал в г. Баку, где также включился в активную революционную работу среди моряков. Но преследование полиции вынудило его покинуть и Баку. В 1914 году он эмигрировал в Персию и вновь проводил активную революционную работу. Был арестован, отправлен в Россию. Жандармским управлением был сослан в Астраханскую губернию под надзор полиции.

В 1917 году Фёдор Прохорович возвратился в Самарскую губернию. В начале ноября сельский сход в Домашке поддержал переход власти к большевикам. В январе 1918 года Ф. Антонов участвовал в работе 3-го Всероссийского съезда Советов в Петрограде, на котором был принят закон «О социализации земли».

Весной 1918 года Временное правительство бросило на борьбу с молодой советской властью части чехословацкого корпуса, сформированного из военнопленных чехов и словаков бывшей австро-венгерской армии. В результате была занята Самара. 9 июня в Самаре образовано демократическое правительство КОМУЧ (Комитет членов Учредительного собрания). Начались зверские расправы над большевиками. Белогвардейские мятежники, в том числе чехи и словаки, бесчинствовали в окрестных сёлах по всей губернии. Заняли и наше село. 25 июня во всех сёлах ликвидированы Советы депутатов (совдепы) и снова восстановлены земские управы.

Для борьбы с мятежом в том же 1918 году в окрестностях Домашки был создан партизанский отряд под командованием Сергея Сокола. Фёдор Антонов был одним из организаторов Домашкинского отряда, который позднее влился в бригаду И.С. Кутякова 25-й стрелковой (Чапаевской) дивизии. Впоследствии отряд был преобразован в 219-й Домашкинский полк, комиссаром которого являлся Фёдор Прохорович, а командиром С.В. Сокол. В сентябре 1918 года советская власть в Домашке была восстановлена. К концу мая 1919 года была освобождена вся территория Самарской губернии.

Затем 219-й полк был переброшен с Уральского фронта на Западный. Там Ф.П. Антонов был назначен командиром полка. Погиб 3 сентября 1920 года в бою с белополяками на реке Буг.


СЕЛЬСКИЙ ИСТОРИК

Мне пришлось потратить немало времени и усилий, чтобы написать предыдущие главы, касающиеся истории села. Причиной тому – полное отсутствие каких-либо материалов и сведений. Но как же так?! Ведь я прекрасно помню, что ещё в нашей старой деревянной школе был небольшой музей, в котором было много документов и артефактов. После строительства нового Дома культуры в 1965 году, музей был переведён в одну из его комнат на втором этаже. Но вскоре был разграблен, и многое было утеряно навсегда. Наконец, в 1970 году была построена новая школа, и появился «настоящий» музей в отдельном здании освободившегося школьного спортзала.

Не могу вспомнить, в каком году случился тот злополучный пожар, уничтоживший здания школьного корпуса начальных классов и музея. Произошло это в начале 2000-ных годов. Унылые стены потом долго стояли немым укором человеческой нерадивости и безответственности, пока не были снесены в 2014 году. Теперь музея нет. Нет и бесценных исторических материалов. Их нет ни в сельской библиотеке, ни в школе. Их нет нигде. Пропало столько трудов! Кто виноват?! С кого спросить?! Создатель и хранитель музея, вложивший в него всю душу, не перенёс бы этого. Хорошо, что это произошло не при его жизни. И теперь всё надо начинать заново…

Истории Домашкинского полка посвятил свою жизнь школьный учитель ИШИН НИКОЛАЙ ДМИТРИЕВИЧ. Он не только преподавал историю в школе. Он организовал кружок юных следопытов, ходил с учениками в походы по местам боёв, собирал материалы и изучал биографии многих домашкинцев, участвовавших в тех далёких событиях. Он создал в селе краеведческий музей, где находились богатейшие реликвии и документы. Был его директором и хранителем на общественных началах. Музей располагался в старинном здании бывшего волостного правления, позже отданного под спортзал при старой школе.

НИКОЛАЙ ДМИТРИЕВИЧ ИШИН (22.12.1914 - 16.06.1995) был учителем истории в Домашкинской школе. Участник Великой Отечественной войны 1941-1945 годов, создатель сельского краеведческого музея, прожил всю жизнь в родном селе.

Род Ишиных был чуть ли не самым большим в Домашке. Родня насчитывала 32 человека. Не случайно председатель колхоза М.А. Курочкин в 1950-х годах говорил: «Колхозное собрание отменяется - у Ишиных свадьба». Отец Николая Дмитриевича – Дмитрий Евдокимович Ишин - был выходцем из Пензенской губернии. У него было 10 детей: пятеро сыновей и пять дочерей. Николай был 9-ым ребёнком. С ними жили и родители матери (Анастасии Романовны), то есть в семье было 14 человек. Всю работу в поле и по хозяйству делали силами своей семьи, не привлекая наёмных работников. Впоследствии это спасло их от раскулачивания, хотя в хозяйстве было четыре лошади, четыре коровы, четыре верблюда, другая живность. Но, из-за отсутствия наёмных батраков, их нельзя было упрекнуть в эксплуатации человека человеком.

Во время Столыпинской земельной реформы (начало ХХ века) многие семьи из Домашки были переселены на хутор Солёный или Соляной, который официально именовался посёлком Верхне-Никольским. Уже тогда на хуторе было три семьи Ишиных. Николай Дмитриевич родился именно в этом посёлке. Когда лет через 30 (в 1936г.) вернулись в село с собственными семьями, то большинство поселились на улице Ежи (теперь Домашкинская).

Наша семья тоже жила на улице Домашкинской. Но я и не думал, что почти вся улица – это Ишины. Знал только две их семьи: Николая Дмитриевича, и его старшего брата Григория Дмитриевича (20.11.1912-20.09.2002). Знал потому, что их дети были моими сверстниками. С сыновьями Николая Дмитриевича – Вячеславом и Александром – мы дружили. С дочерьми Григория Дмитриевича – Еленой и Любовью – вместе учились.

Но были и другие семьи, имеющие отношение к Ишиным. Ведь дочери Дмитрия Евдокимовича - сёстры братьев Ишиных (Татьяна, Анна, Матрёна), при замужестве сменившие фамилии, тоже жили на нашей улице. Именно поэтому Макридины, Степашкины, Полстьяновы – это тоже Ишины. Четвёртая их сестра – Прасковья Дмитриевна (04.11.1894-16.07.1981) – из-за повреждённой ноги замуж не вышла и всю жизнь прожила в семье брата Григория. Пятая сестра – Мария – проживала на Мельничной улице. Работала на тракторе и даже молотобойцем в кузнице.

Но вернёмся к Николаю Дмитриевичу. В 1938 году он поступил в Куйбышевский педагогический институт. Из-за начавшейся войны выпуск студентов ускорили и 29 декабря 1941 года им вручили дипломы. Но сразу на фронт его не призвали из-за отсутствия пальцев на левой руке. Поэтому с 1 января 1942 года младший лейтенант Н.Д. Ишин был назначен помощником начальника политотдела Домашкинской МТС (машинно-тракторной станции, позже переименованной в «Сельхозтехнику»). Женился на Жемайловой Марии Владимировне (02.06.1923 – 23.04.2014), работавшей бухгалтером. К сожалению, их первенец Александр, родившийся в 1942 году, умер через 5 лет. После войны родилось ещё двое сыновей: Вячеслав – в 1947 году – и Александр – в 1949.

Полтора года работал Николай Дмитриевич в Домашкинской МТС. В июне 1943 года он всё же был призван в армию и попал на Ленинградский фронт, где командовал взводом инженерно-сапёрной роты. Войну закончил в Праге, но домой вернулся только в августе 1946 года.

Сразу был принят в Домашкинскую школу завучем и преподавателем истории, географии и Конституции СССР. С ноября 1946 года по май 1948 – он одновременно директор школы сельской молодёжи в Домашке. С мая 1948 по ноябрь 1949 – зав. отделом пропаганды Утёвского райкома партии.

Домашка в то время относилась к Утёвскому району, позже расформированному. Районный комитет партии строго следил за порядком по всем направлениям жизни района. В послевоенные годы остро не хватало преподавателей. Часто приходилось перемещать специалистов по территории района с места на место, чтобы не допустить сбоев в образовательном процессе. Это вплотную и непосредственно коснулось Н.Д. Ишина. С 1949 по 1952 – он уже завуч и преподаватель истории в Утёвской 7-летней школе. С 1952 по 1956 – директор и преподаватель истории Покровской 7-летней школы. С августа по ноябрь 1956 – преподаватель истории в Кулешовке. С ноября 1956 года - заведующий Широченской начальной школой. Семья не успевала переезжать . Обычно назначали внезапно и срочно. Поэтому из села в село часто приходилось ходить пешком, или на попутном транспорте, которого в те годы почти не было.

И только в январе 1957 года Николай Дмитриевич снова переведён, наконец, в родную Домашкинскую среднюю школу, где трудился ещё 20 лет до выхода на пенсию в 1977 году. Будучи пенсионером, неоднократно до конца жизни привлекался к работе в школе из-за нехватки учителей. Но главной его заботой в этот период был музей, которому он отдал все последние силы…

Сыновья Николая Дмитриевича – это мои друзья Слава (с 1947г.) и Саша (с 1949г.). В школьные годы мы все хорошо дружили, хотя учились в разных классах: Слава на год старше меня, а Саша на год младше. Вся трудовая деятельность Вячеслава связана с «Сельхозтехникой». Александр в течение 12 лет (1982-1994) был председателем сельсовета (Администрации) в Домашке. В юности я бывал в их доме часто и свободно. Родители не только не препятствовали этому, а напротив, одобряли нашу дружбу. Они вообще были людьми приветливыми и гостеприимными.

Незадолго до своей кончины тётя Маруся (Мария Владимировна) попросила меня исповедовать и причастить её. Я, конечно, с радостью исполнил просьбу, но был удивлён, так как не ожидал от неё этого. Мне казалось, религиозной она не была. Но Богу виднее. Значит, не случайно мы друг другу в жизни встретились. Теперь встречаемся на кладбище, где я посещаю и их могилы, и могилы всех Ишиных. А там их уже больше десятка, не считая родственников с другими фамилиями.


СТАРЫЕ ЛЕГЕНДЫ

Когда появилась Домашка? Почему она так называется? Ответить на эти вопросы я пытался ещё в своей книжке «Легенды и были Домашки», изданной в Самаре в 2014 году. Там приведено несколько легенд и версий о происхождении названия. Рассмотрены также и разные наименования: Никольская Слобода, Никольское, Домашкино, Дамашка, Адамашка…[4](c.19). Стараясь не упустить ни одного варианта, привожу здесь выдержку из книги С. Табачникова «Его звали Дедушкой»:

«Село это основано переселенцами из центральных губерний России в середине восемнадцатого века. Многие семьи приехали сюда из слободской Украины, отчего и говор пошёл певучий, с украинской примесью. И называлось село поначалу официально «Слобода Никольская», но умный составитель описания этой местности добавил в скобках: «Домашка тож». Кто и почему назвал село Домашкой, не запомнили люди. А догадок на сей счёт много. Сказывают, что один из переселенцев с Украины, покрутив ус, сказал, остановившись здесь: - Ось и нова домашка наша. Туточки и заживём.

Людям понравилось слово «Домашка». Уж очень оно уютное, уж очень отзывалась в нём тоска по родным местам, жажда своего, наконец-то, дома…» [1](С.11-12).

Вспомним, что названная книга – документально-художественная повесть, в которой автор вполне может допустить и приукрашивание, и выдумку. Да и нового в приведённой им версии тут практически нет. И помещается она здесь лишь для полноты картины.

Есть много других версий происхождения названия села. Одну из них Фёдору Прохоровичу Антонову якобы рассказывала его бабушка, которую сельчане называли турчанкой. Дед Антон привёз её с Крымской войны.

«Рассказывать бабуля была мастерицей, она и поведала Фёдору старую-престарую легенду. Дескать, давным-давно жила здесь девушка, которую звали Домашкой. Смелой, бесстрашной росла она. Стреляла из лука, владела копьём и мечом, лихо скакала на лошади. Ни в чём не уступала она своим сверстникам-мальчишкам. С годами расцвела её красота. Однажды,как сказывается в легенде, пришла беда лихая. Подобно чёрной туче, двигались из степей кочевники. Счёту им не было. Все на конях. Задумали они покорить русских поселян. Пришлось жителям бросить мирный труд и встать на защиту родного края. Все, стар и млад, взялись за оружие. И на общем сходе дружинники единодушно выбрали своим вожаком храбрую Домашку.

Вихрем наскочили кочевники, но их встретил град стрел. Много врагов замертво попадало на землю с разгорячённых коней. Озлобел враг, сделал второй, третий налёт. Таяли силы поселенцев. Сошлись противники врукопашную. На поле брани слышались звон мечей, треск ломающихся копий, ржание коней, стоны раненых. Бесстрашно рубится Домашка, поражая своим острым мечом незваных поработителей. Около храброй девушки осталась небольшая горсточка верных друзей.

– Спасайся, мы прикроем тебя! – кричат они ей.

– Буду биться до последнего дыхания! За мной!

Задумали кочевники взять Домашку живой. Один из них клубком подкатился ей под ноги. Навалились враги ей на плечи. Скрутили, связали. Долго глумились они над отважной русской девушкой, но она не просила пощады, глаза её горели ненавистью. А в ответ на предложение одноглазого верзилы выкупить её в наложницы Домашка плюнула в сторону нечестивого. Рассвирепевшие кочевники привязали на шею девушки тяжёлый камень и бросили в безымянную речку, которая с тех пор зовётся Домашкой» [1](С.13-14).

Эту легенду записали со слов старожилов села школьный учитель истории, неутомимый энтузиаст, краевед и создатель сельского музея Николай Дмитриевич Ишин и преподаватель истории сельского профучилища Анатолий Ильич Маслов. Они не только записали, но и по возможности литературно обработав легенду, поместили её в музее. С неё и начиналась музейная экспозиция. Она как бы открывала музей.

В несколько расширенном виде эту легенду приводит в своей книге «Восхождение» и Ю.А. Смоляков [2](С.4-5). В ещё более расширенном и полностью переработанном виде легенда помещена в моей книге «Легенды и были Домашки» [4](С.10-13).

В той же книжке, кроме основной «Легенды о храброй Домне», приводится ещё несколько ( не менее пяти) других легенд о происхождении названия села [4](С.8,15-19). И суть их не только в героизме бесстрашной Домны. Есть и другие. Например, от фамилии первых переселенцев Домниных. Или от прозвания отставных казаков – «домашей», не подлежащих призыву на службу по возрасту и потому сидящих дома. Есть легенда о караване с дорогими парчёвыми заморскими тканями («Адамашка»). Есть даже версия о том, что было две девушки (Домка и Машка) и название села составилось из их имён.

Примечателен вариант и о том, что Домашкой звали пленную турчанку, которую русский солдат взял в жёны и вёз домой. Интересный момент! В своей книге С.М. Табачников пишет о том, что дед Ф.П. Антонова привёз себе жену-турчанку с Крымской войны. Это совпадение? Или автор книги, для большей художественной выразительности, перенёс легенду на бабушку Фёдора Прохоровича?


ПОЧЕМУ «ЦАРЬКОВКА»?

 Есть в Домашке место на реке Самаре, которое исстари зовётся Царьковкой. Находится оно в конце улицы Самарской, где большая и красивая поляна, на которой ежегодно проводятся массовые праздничные гуляния. В советское время (при СССР) это были маёвки или День урожая. Теперь отмечают День села и другие праздники.

Рядом находится устье реки Домашки, то есть место, где эта небольшая речка впадает в руку Самару. Причём, устье это не единственное, а как минимум третье, что хорошо видно на этой поляне. По краю поляны со стороны села проходит овраг. Это, скорее всего, и есть первое устье. По противоположному краю поляны, ближе к реке Самаре, проходит второй овраг, менее глубокий. Он соединяется с глубоким оврагом (как бы впадает в него) у самой Самарки. Это второе устье.

Таким образом, несколько веков назад, речка Домашка впадала в Самарку по первому, затем по второму оврагам. Эти овраги в течение столетий проделала сама речка, находя своим водам более удобный путь к Самарке. То есть устье Домашки постепенно отодвигалось от первоначального до нынешнего, образовав красивую поляну. Сколько помню, поляну эту так и называли: «устья». Даже ещё проще, по-народному: «устя;», с ударением на «я». Так и говорили: «Ходил на устя;», или «Праздник был на устя;х».

Но вернёмся к «Царьковке». Откуда такое наименование? В честь какого царя? Причём тут вообще какой-то царь? И вдруг, случайно услышал другое произношение этого названия – «Церковка». На слух звучит почти похоже, но смысл совсем иной. И более правдоподобен. Ведь если никакой царь не причём, то церковь – совсем другое дело. Думаю, когда-то здесь, на берегу Самарки, - «на устя;х» - стояла небольшая деревянная часовня, которую в народе называли церковкой. В этой часовне богослужения совершались не так часто как в церкви, а лишь несколько раз в год.

Есть ли основания для такого предположения? Да, есть. Во-первых, моя первая учительница Н.Ф. Шаркова (Толкачёва) ещё в 1950-х годах неоднократно говорила нам (своим ученикам) что раньше в Домашке было две церкви. «Даже три» - как-то однажды уточнила она. – «Третья – деревянная у Самарки». Скорее всего, речь здесь шла именно о небольшой часовне, которую церковью не назовёшь, но которая внешне напоминала маленькую церковку.

Во-вторых, из каждой церкви, в ночь на Крещение, верующие Крестным ходом ходили «на Иордань», то есть к заранее приготовленной проруби для освящения воды на ближайшей реке. Церковь в Домашке в то время стояла на месте нынешнего Дома культуры. Поэтому вполне резонно предположить, что Крестный ход двигался из храма к часовне у Самарки для совершения водосвятного молебна. Именно поэтому часовня была построена здесь, а не в другом месте.

С закрытием церквей в 1930 году, часовня тоже исчезла. Со временем забылось даже точное место её нахождения. И даже название «Церковка» постепенно (по незнанию) превратилось в «Царьковку». Теперь это место называют по-разному, используя оба названия и совершенно не вникая в их смысл и происхождение.


СОКОЛОВ ЯР

Овраг в Домашке, что проходит рядом с селом по склону между полями и опускается к бывшему колхозному току и зернохранилищам, называется Соколов яр. Своё название он получил по фамилии владельца кирпичного завода (впоследствии сгоревшего), который брал из этого оврага глину для выделки кирпича. Было это в начале ХХ века. Сейчас мало кто знает, но так называемые Челышёвские дома в Самаре построены из домашкинского кирпича заводчика Соколова. Завод представлял собой станки для выделки кирпича, сараи для просушки и складирования готового кирпича, и печи для их обжига.

Весь этот небольшой заводик располагался у подножия оврага, где теперь можно видеть крупные железобетонные детали, уныло торчащие из земли. Они не имеют никакого отношения к заводу Соколова. Просто на этом месте уже гораздо позже (в советские 1980-е годы) пытались построить спиртзавод. Но начавшаяся Перестройка не позволила довести задуманное до конца. И теперь эти могучие, но жалкие остатки, молчаливо свидетельствуют о той трагической эпохе в судьбе нашего Отечества. Тогда не только многое осталось недостроенным и заброшенным, но развалилась и сама наша держава – Союз Советских Социалистических Республик (СССР).

Именем Соколова назывался и старый запущенный сад у кладбища, недалеко от бывшего кирпичного завода, тоже рядом с колхозным током. В наше время его называли бывшим колхозным садом. Рядом были какие-то ямы с остатками кирпича. Попадались и оплавленные в огне кирпичи то ли от обжига, то ли от пожара. Соколов сад долго хранил свою правильную четырёхугольную форму. Весной мы ходили сюда за цветущей черёмухой, а летом ели яблоки с одичавших яблонь. Место было уютное и красивое, а трава зелёная и мягкая. Здесь мы с друзьями готовились потом к выпускным школьным экзаменам. С тех пор я посещаю этот сад очень редко и только по пути на кладбище. К сожалению, сейчас там всё обезображено и завалено мусором. Кроме того, свалили и самые большие и красивые деревья, без которых теперь даже со стороны вид совершенно неузнаваемый и непривлекательный. Даже не верится, что это место было когда-то прекрасным садом…

На территорию сада каждую весну обрушивался поток талых вод из Соколова яра. По мере таяния снега овраг набухал, постепенно набирая мощь, и вдруг прорывался всею своею могучею силою. Хлынувшая вода заливала не только сад, но и кладбище, и колхозный ток, и часть территории до Мельничной улицы. Обычно это происходило ночью, и тогда со стороны яра слышался шум бушующих потоков. По селу сразу разлетался слух: «Соколов яр прорвался!».

Соколов яр – это одна из ярких страниц моего детства. Впервые, ещё в начальных классах (1950-е годы), мы вместе с учительницей поднялись в гору по склону вдоль этого оврага до самого его конца, вернее до самого начала, так как конец его был внизу. Вид на село сверху захватывал дух. Учительница Нина Фёдоровна давала каждому из нас посмотреть в бинокль на простирающуюся даль до самого горизонта. Кроме своей Домашки мы увидели за рекой Самарой и село Мочу (вскоре затем переименованную в село Красносамарское).

Село это основано в 1738 году при строительстве Самарской укреплённой линии крепостей. Первоначально именовалось Мочинской слободой. Основали поселение казаки-татары, переведённые сюда для охраны Оренбургского тракта с реки Мочи (Чапаевки). Подобные названия, имеющие тюркские корни, давались сырым, заболоченным местам. Они происходили от слов «мочага», «мочажина» и означали влажное место, нетопкое болото, низменный луг.

При взгляде на это село сразу бросились в глаза величественные церковные купола, даже издали впечатлившие нас и вызвавшие трепетное волнение. И это не смотря на то, что церковь в те времена была в запустении и ржавые купола вовсе не блестели. Храм этот – самый крупный из всех сельских в нашей области. Построен в 1892 году, освящён в честь Казанской иконы Божией Матери. До него, на этом месте, более 100 лет стояла деревянная церковь, построенная ещё в 1788 году.

 Детские впечатления остаются в нашей памяти на всю жизнь. И не только остаются, они не дают нам покоя, будоражат память, заставляют её чаще и чаще возвращаться к тем давним событиям. Так происходит со мной и в этом случае, связанном с Соколовым яром, Соколовым садом и той церковью. С тех давних, детских пор, каждое лето, сначала с друзьями, а потом уже с членами своей семьи, я стараюсь устроить пешую прогулку до Соколова яра и обязательно посмотреть на теперь уже сверкающие купола храма Божия. И дети мои, давно повзрослевшие, с нетерпением ждут очередного нашего похода, чтобы с высоты полюбоваться на прекрасный вид села, а главное на далёкую церковь в Красносамарском, которую они видят и любят с самого раннего детства.


КАМЕННАЯ БАШНЯ

Рядом с кладбищем в Домашке стоит круглая каменная башня. Когда-то она была покрыта шатровой деревянной крышей и в ней, в течение всей зимы, хранили кукурузный силос для кормления скота (коров). В 1930 - 1980-х годах здесь располагалась молочно-товарная ферма № 2 бывшего колхоза имени Ф.П. Антонова, и башня находилась на территории этой фермы.

Строили башню в 1930-х годах, когда разрушили церковь в центре села. Из церковного кирпича её и возвели. Можно сказать из священного камня. В то время она стала самым высоким сооружением в селе, каким до этого была только церковь.

Дно внутри башни было метра на два ниже уровня земли. В стене надземной части башни, от земли до самого верха, были квадратные проёмы вроде окон. Заготовленный силос сначала сваливали на дно в первое нижнее окно. По мере заполнения башни силосная масса достигала окна и поднималась всё выше. Тогда первое окно закрывали изнутри деревянным щитом, и сгружали силос во второе окно, затем в третье и так далее. Таким образом, вся башня заполнялась до самого верха. Расходовали корм зимой, начиная с верхнего окна, в обратном порядке.

Со временем заготавливать силос стали более удобным способом, храня его в силосных ямах, траншеях или буртах. Башня оказалась ненужной и много лет простояла пустой. Поскольку нижняя часть башни представляла собой довольно глубокую яму, в неё решили сливать отработанное моторное масло. Как ни глубока была эта яма, но со временем она наполнилась до краёв и грозила вылиться на землю через первое окно. Масло сливать сюда прекратили, и ещё много лет башня стояла наполненная чёрной вязкой массой. Подходить, и смотреть на это было жутко.

И вдруг башня сгорела. Вернее, сгорела только её деревянная крыша, а стены устояли. Видимо, кто-то, случайно или умышленно, поджёг тёмную густую жижу. Зрелище пожара было ужасным. Чёрные клубы дыма с высоким столбом пламени долго висели над селом. Неизвестно, сколько бы времени это продолжалось, если бы вызванные пожарные не погасили огонь. К сожалению, вся горючая масса выгореть не успела, а стала лишь ещё гуще.

Вид и состояние башни изнутри остались не менее жуткими, какими и пребывают до наших дней. Со стороны ничего особенного – башня как башня. А тем, кто не знает о её истории и предназначении даже интересно, что это за башня? Но осмелившимся подойти ближе открывается неприглядная картина. Лучше бы не тушить тот пожар, а дать полностью выгореть этой страшной яме.


ХЛЕБНЫЙ ЛАРЁК 

Первые годы нашей жизни в Домашке (середина 1950-х) было трудно с хлебом. Его привозили из другого села и продавали по буханке в одни руки. Но на всех всё равно не хватало. Особенно занявшим очередь последними. Сами пекли хлеб у себя дома лишь немногие. Зерно и мука были далеко не у всех. А у нас тем более. Мы ведь были приезжими.

Отец работал электриком на машинно-тракторной станции (МТС), позже переименованной в «Сельхозтехнику». И там каждому работающему продавали по полбуханки в день. Домой он приносил её уже частично съеденной. Невозможно было, купив хлеб, продолжать спокойно работать, глядя на него. Тогда все были голодными.

Мы, трое детей, «мал мала меньше», тоже ходили за хлебом в центр села. Мне было 6 лет, сестре Вале – 4 , брату Вене -2. Из дома уходили после обеда, чтобы занять очередь. Хлеб привозили вечером. Продавали только по одной буханке, не считаясь, что нас было трое. Возвращались мы уже затемно, тоже порядком обкусав свою долгожданную буханку. Невозможно было терпеть до дома, просидев целый день голодными в ожидании.

Уходя из дома за хлебом, мы брали с собой тёплую одежду даже летом, так как к вечеру было очень холодно, а сидеть в очереди и ждать приходилось очень долго. Обычно брали ватные телогрейки, которые в народе назывались «куфайки». Иногда брали валенки. Ходили-то всегда босиком, а к ночи голые ноги замерзали.

Очередь за хлебом располагалась вокруг продовольственного ларька. Это был небольшой деревянный киоск размером не больше обычной бани. Стоял он рядом с хозмагом. Внутри находился продавец и товары, а покупатели подходили к окошку с улицы. Сюда и привозили хлеб. Очередь сразу сжималась, образуя плотное тугое кольцо. Нам, малорослым, было трудно дотянуться до окошка. Но сплоховать было нельзя. Напряжённая колышущаяся людская масса тотчас выдавливала тебя из очереди. Допустить этого никак было невозможно. Потеряешь очередь и никому уже ничего не докажешь. А сестра с братом тут же рядом трутся. Надо следить, чтобы их ненароком не затоптали. А они уже пищат, есть хотят, с нетерпением ждут хлеба…

Сейчас, видя брошенный кусочек хлеба, или небрежное отношение к нему, я удивляюсь и возмущаюсь. Вспоминаю своё детство и наше отношение к хлебу. Мы кусками не разбрасывались.

Продавцом в ларьке, сколько помню, всегда была тётя Нина Андреева. Позже этот киоск приспособили под книжный магазин. Можно было даже внутрь заходить, хотя там повернуться было негде. А продавцом продолжала быть тётя Нина вплоть до сноса этой торговой точки. На её месте был построен большой промтоварный магазин. Теперь это здание бывшего магазина перепродано в частные руки. Но при взгляде на него я всегда вспоминаю маленький деревянный ларёк, оставивший заметный след в моей жизни.


БАБА ЛУША

Среди наших соседей в Домашке оказалась одинокая вдова – хохлушка Лукерья, эвакуированная с Украины во время войны. На время нашего переезда в Домашку (1952 г.) ей перевалило за 50. У неё было три сына, один из которых – Николай (1927-1949) - уже покоился на домашкинском кладбище. Прожив лишь 22 года, семью он завести не успел. Двое других - Иван и Василий - жили в Куйбышеве (Самаре). Мои молодые родители называли вдову тётей Лушей, а мы (детвора) – бабой Лушей. Соседи постарше звали Лукерьей, а то и просто Лушкой.

 Дом Лукерьи Михайловны Сиденко (1899-1986) находился напротив нашего, через улицу. Баба Луша была не слишком разговорчивой, с соседями общалась редко. Да и разговаривать с ней было нелегко. Она говорила только по-украински, что затрудняло взаимное понимание. Со временем получилось так, что она всё же больше стала общаться с нашей семьёй. Можно сказать, подружилась с нами. Родители всегда старались в чём-то помочь ей, так как сыновья приезжали редко. Когда мы с братом подросли, тоже стали помогать снег расчистить или ещё что-то. Поэтому, когда сыновья к ней всё-таки приезжали, то и они старались проявить к нам дружелюбие и благодарность.

Иногда они привозили к бабушке внука Витю (сына Ивана), который был нашим сверстником. Он был единственным ребёнком у своих родителей. Мы с ним дружили, и каждое лето проводили вместе. Соседи судачили: «к Лушке Иван приехал с сыном», или «к Лушке внука привезли». Слыша эти разговоры, уличная ребятня быстро придумала городскому мальчику кличку «Витя-Клушка», или просто «Клушка».

Мы знали, что покойного мужа бабы Луши звали Аким. Удивлялись, что в момент испуга она вскрикивала, невольно произнося его имя. Например, когда внезапно гром ударит, или что-то подобное произойдёт. Обычно в таких случаях у всех вырывается «Ой, мама!». А баба Луша вскрикивала «Ой, Аким!». Даже не так. По-украински у неё получалось «Ой, Акым!».

У другого сына бабы Луши – Василия – тоже был только один сын - Володя. Инвалид, он тяжело болел и не мог самостоятельно передвигаться. Умер рано, в молодые годы. Вскоре умерли и его родители. Внук Виктор Иванович (Клушка) и его мать тоже ушли в мир иной раньше времени. Баба Луша умерла в возрасте 87 лет. Похоронили её рядом с сыном Николаем. Из всех родственников какое-то время оставался лишь один Иван. А когда и он скончался в доме престарелых, письмо с извещением о смерти пришло в наш родительский дом, где теперь проживает наша сестра Валентина…

В моём синодике для поминовения усопших записаны имена членов этого, в общем-то обычного, семейства, ставшим частью и моей жизни. Во время богослужений в храме я молюсь за упокоение их душ. А бывая на кладбище, обязательно подхожу поклониться могиле бабы Луши и её сына Николая Акимовича.


МОТЯ БАЛАНДИНА

В детстве, когда мне было лет 12, соседка Анна (тётя Аня) попросила меня подменить её на работе. Мы жили в Домашке. Она работала телятницей в колхозе на второй ферме, где находилась силосная башня. И упросила меня несколько дней попасти за неё телят. Я согласился, хотя очень не хотелось рано вставать. Телячье стадо надо было выгонять на пастбище в 5 часов утра. Тётя Аня пообещала дать немного денег и успокоила меня, что я буду не один, а с её напарницей тётей Мотей. Услышав это редкое и, как мне показалось, смешное имя, я с лукавинкой подумал: «Ладно, посмотрим, что там за тётя Мотя».

Напарница – Баландина Матрёна - оказалась простой, скромной и очень тихой женщиной. Немолодой и некрасивой, но очень доброй и спокойной. Наверное, ей было уже за со;рок. Жила на Большой улице в стареньком домике. Меня она жалела. Видя, как я целый день маюсь в поле, иногда говорила:

- Устал? Иди домой пораньше, я одна загоню телят.
 Часто угощала меня простенькой едой, принесённой из дома. Причём заметил, что приносит она эту еду из-за меня. Понимала, что не откажусь, что у детей на воздухе аппетит отменный. Раньше не приносила, да и необходимости не было. Мы же в полдень пригоняли телят на ферму и часа на три уходили домой для обеда и отдыха. Телятам в самый зной тоже надо было побыть в тени.

Наша совместная работа продолжалась лишь несколько дней и вскоре я о ней уже не вспоминал. Но как-то случайно услышал разговор нескольких женщин. Насторожился, услышав имя своей бывшей напарницы. Речь шла о нелёгкой жизни Моти. Трудно было назвать её счастливой. Всю жизнь работала и не роптала на судьбу. Никого из родных нет. Замуж никогда не выходила. Никогда ни с кем не сожительствовала. Ничего предосудительного в её жизни не было. Была тихой, доброй, скромной и независтливой. Я хоть и был ещё фактически ребёнком, и многого в жизни не понимал, но случайно услышанные слова женщин тронули меня…

Как мудро устроена жизнь! Какие неожиданные моменты она преподносит! Несмотря на короткое время нашего знакомства, я всю жизнь вспоминаю тётю Мотю с уважением и признательностью. Став священником, теперь все эти годы ещё и молюсь за упокой её души.

Как-то жарким летним днём я бродил по домашкинскому кладбищу от могилы к могиле, выискивая знакомые имена и фамилии. Я делал это часто, да и теперь стараюсь делать по возможности. Останавливаясь у знакомых могил, вспоминаю всё, что в моей жизни было связано с погребёнными здесь покойниками. И вдруг на одном из крестов читаю: «Баландина Матрёна Ефимовна 1914 – 1963». Я, конечно, понимал, что её давно нет в живых. Но меня поразило другое. Оказывается, она умерла очень давно! Ещё в моём детстве! Буквально через 2-3 года после нашего знакомства! Не дожив даже до 50 лет! А со дня её смерти прошло уже ещё 50 лет! Почему-то об этом я никогда не задумывался. И на могиле её никогда не бывал. А теперь вдруг разволновался…

- Мир тебе, тётя Мотя, раба Божия Матрона. Вот как пришлось встретиться! Прости меня. Покойся с миром. Царство тебе Небесное!


ПОСЁЛОК МИЧУРИН

Километрах в десяти от Домашки, вниз по течению Самары, расположен посёлок Нижне-Никольский. Название его объясняется просто. Нижний – потому, что вниз по течению реки. Никольский – потому, что образован выходцами из Домашки, которая именовалась ещё и Никольской слободой, или просто селом Никольским, по названию местной церкви в честь Николая - Чудотворца.

Во время земельной реформы П.А. Столыпина в начале ХХ века крестьяне из села переселялись на выделенные им земли и строили там себе дома. Поэтому вокруг Домашки образовалось много таких посёлков. Их называли ещё отрубами или хуторами. Кроме Нижне-Никольского вниз по Самаре, в сторону Спиридоновки, были ещё Крестьянский, Лиманский, Резаковский, Бутурлымовский, Платовский. В другую сторону от села (в сторону Бариновки) появились посёлки Родниковский, Тверской, Широченский.

Позднее восемь семей из Широченского (С.С. Яцковский, И.В. Курочкин, Т.К. Носовский, П.В. Полстьянов, И.Н.Ковыршин, П.Г. Усатов, Г.Г. Григошкин и О.Г. Макридина) организовали отдельную коммуну. Построили между Широченским и Домашкой трёхквартирный дом из самана, где и поселились сначала все восемь семей. Потом построили общую столовую и другие дома. Все полевые работы коммунары выполняли сообща. У них вообще всё было общее. Поизносившись, они даже на базаре закупили 38 пар лаптей сразу для всех [2](С.55). К 1930 году Коммуна вошла в широченский колхоз «Путь к социализму», который позже присоединили к Домашке. Затем этот маленький посёлок Коммуна, как и почти все другие, прекратил своё существование.

Отдельно от всех этих посёлков, стоящих вдоль реки Самарки, был ещё посёлок Верхне-Никольский (Солёный или Соляной) – вверх по автотрассе на г. Самару, на горе у Чухлебова яра. Его судьба не только интересна, но драматична и даже трагична. Об этом подробно написано в книжке «Легенды и были Домашки» [4](С. 98-102).

Из всех названных здесь посёлков до нашего времени сохранились только Нижне-Никольский и Крестьянский. Да и те «на ладан дышат».

Во время коллективизации в 1930-е годы в Нижне-Никольском был создан колхоз «Красный Партизан», позже переименованный в колхоз имени Мичурина. По этой причине даже до настоящего времени, посёлок называют просто «Мичурин». Колхозы неоднократно укрупняли и разукрупняли. Поэтому «Мичурин» то входил в домашкинский колхоз, то вновь выходил из него. Последний раз объединение колхозов произошло в 1963 году, когда «Мичурин» окончательно вошёл в состав домашкинского колхоза имени Антонова в качестве 4-й бригады.

Жители посёлка не радовались слиянию колхозов. Пытались протестовать, справедливо полагая, что лучше быть небольшим, но самостоятельным хозяйством, чем отдалённой частью хоть и большого колхоза. А сам посёлок был тогда не таким уж и маленьким. По данным на 1961 год в нём проживало 378 человек. Около сотни домов красиво располагались вдоль берега озера. Имелась молочно-товарная ферма, свиноферма, овцеферма. На полях и фермах регулярно трудились более 50 постоянных работников.

Не зря беспокоились люди, понимая, что это начало конца. Посёлок постепенно умирает, хоть и медленнее других. Сейчас в нём едва ли наберётся 50 жителей. Все разъехались. Многие переехали в Домашку, перевезя свои дома или построив новые.

Такая же судьба постигла и посёлок Крестьянский. В 1961 году здесь проживало 124 человека, а сейчас только дачи. Когда-то и здесь был свой колхоз «Первая Низовка». То есть первый от Домашки вниз по течению. Поэтому в народе посёлок всегда называли просто Низовка.


СЛАДКИЙ УГОЛ

Двигаясь по автотрассе от села Домашки в сторону Бариновки,переехав мост около училища через речку Домашку, сразу можно увидеть справа от дороги, чуть в стороне, заброшенный колхозный сад. Возможно, немногие бывали в нём и даже не знают о его существовании. Но это довольно большой участок прямоугольной формы, окружённый лесопосадкой. Мне пришлось бывать здесь в школьные годы, когда мы трудились неподалёку на прополке свёклы. Помню, там был дом, вероятно - сторожка. Был и погреб, из которого нас угощали мочёными яблоками. Они были холодными и вкусными. В летний зной нам это было очень кстати.

Не знаю, много ли прибыли принёс сад колхозу, но в нём располагалась пасека, приносящая несомненный доход. Сад и пасека – очень удачное сочетание. Сладкая жизнь, настоящий райский уголок. Теперь не вспомнить, в каком году появилась пасека, и кто был первым пчеловодом. Но в 1950-х годах хозяйствовать на ней стал Владимир Прокофьевич Полстьянов. Он не был профессионалом, но держал пчёл в домашнем хозяйстве, то есть имел некоторый опыт. С учётом этого руководство колхоза и поручило ему этот важный участок. Вся пасека насчитывала тогда лишь 16 ульев. В 1959 году В.П. Полстьянов получил с каждого улья по 50 кг мёда и занял первое место в районе.

Пчелиное хозяйство постепенно разрасталось. Одному человеку справляться становилось всё труднее. Через 10 лет вторым пчеловодом на пасеке поручили быть Николаю Владимировичу Чемерёву. Это был мастер на все руки. Работал токарем, слесарем, мельником. С энтузиазмом взялся и за новое дело. Через несколько лет, вдвоём с В.П. Полстьяновым, они довели количество ульев на пасеке до 230. Получили с каждого улья по 90 кг мёда и заняли первое место не только в районе, но и в области.

Дальше – больше. Сладкая продукция пришлась по вкусу сельчанам. Душистое янтарное лакомство можно было выписать в конторе и получить на складе в счёт оплаты труда колхозников. Те, кто в колхозе не работал, могли купить его в магазине. Колхоз имел возможность продавать многие сотни килограммов мёда, получая хорошую прибыль. Кстати, прибыль от пчёл заключается не только в количестве мёда, но и в повышении урожайности подсолнечника и других культур благодаря опылению.

Со временем пчеловоды и руководство колхоза поняли, что увеличивать количество ульев на одной пасеке до бесконечности не имеет смысла. Лучше иметь несколько пасек, рассредоточенных по территории хозяйства с учётом расположения полей для опыления и максимального медосбора. Так, через несколько лет в колхозе имени Ф.П. Антонова вместо одной было уже 4 пасеки по 100 ульев. Появились и другие пчеловоды: М.А. Ткачёв, Ю.А. Чумаков, С.А. Кирилышев…

К сожалению, всё это было и прошло. Нет больше колхоза. Нет многого, что было раньше. Жаль! В нашем прошлом не всё было плохо. Много и хорошего ушло безвозвратно.


ТАМАРА ПЕТРОВНА

Самой любимой учительницей в школе была у нас Тамара Петровна Шишкина – в замужестве Гусева - (17.01.1940 – 07.04.1994). Это наша классная руководительница в старших классах, «выпустившая» нас из школы. Сама она в своё время тоже училась в нашей школе. Была старше нас только на 8 лет, поэтому я помню, что в течение двух лет (1955-1957), мы учились одновременно: я в первом и втором классах, а она в девятом и десятом. Наши классы находились рядом. Поэтому мы прекрасно знали всех старшеклассников.

Когда Тамара Петровна появилась в нашей школе уже в качестве учителя, мы очень обрадовались, особенно тому, что её назначили нашим классным руководителем. Она вела у нас математику и астрономию. Держала себя с нами на равных, не превозносилась, что мы особенно ценили. Не злоупотребляли таким её к нам отношением, нисколько не наглели, а только больше уважали и любили. Нам с ней было очень легко, и ей с нами тоже. Она признавалась даже, что и не надеялась получить такой класс. Думаю, что она тоже всех нас любила. Каждый ощущал её уважительное отношение к себе по каким-то, будто случайным, словам или действиям.

Астрономия была моим любимым предметом. Отвечал я всегда только на «отлично». Ставя в журнал мне очередную пятёрку, она говорила: «Ты всегда знаешь урок лучше меня». Я понимал, конечно, что это всего лишь похвала учителя за выученное задание, но было приятно.

Так Тамара Петровна выражала своё расположение ко мне. Она всегда умела видеть хорошее в каждом человеке. Как-то после школьного родительского собрания мои родители подошли к ней с вопросом: нет ли каких-либо нареканий в мой адрес? Я стоял в стороне, к разговору не прислушивался, но одну фразу своей учительницы услышал ясно: «Он у вас хороший». На самом деле не такой уж я был и хороший, но снова было приятно услышать доброе слово. В этот момент я мысленно был очень благодарен и признателен Тамаре Петровне. А чувство уважения к ней ещё больше возросло.

Наш класс на самом деле был необычным. Мы и вправду были хорошими. Не припомню другого класса, в котором бы до окончания школы (а нам было почти по 19 лет) не курил ни один парень. Не матерились, не хулиганили. Даже учителя удивлялись.

На другой день после выпускного вечера мы всем классом переправились на другой берег Самарки и устроили прощальный праздничный пикник. Тамара Петровна, конечно, была с нами. В этот день мы в последний раз были все вместе. Купались в Самарке, шутили, дурачились. Понимали, что уже завтра все разлетимся в разные стороны. О том не думали, что со многими больше не увидимся никогда. Думали, что наконец-то становимся взрослыми и самостоятельными. И впереди у нас замечательная жизнь…

Как мало мы знаем и ценим эту жизнь! Как мало дорожим людьми, встретившимися на жизненном пути! Как беспечно относимся к событиям! И как поздно начинаем об этом задумываться! Жизнь кажется бесконечной. Думаем, что всё главное и основное у нас ещё впереди. А годы уходят. Уходят и люди, с которыми когда-то рядом жил, учился, дружил, уважал и любил. И только спохватившись, понимаем, что многого уже не вернёшь.

О том, как живёт Тамара Петровна, мы тоже много не думали. Знали только, что у неё нет отца. Но почему его нет – не задумывались. А отец её – Пётр Петрович Шишкин (1915-1943) – до войны был учителем начальных классов. У него была бронь, его не призывали на фронт, но он хотел защищать страну и ушёл на войну 9 мая 1942 года, оставив жену с двумя дочками: двухлетней Тамарой и месячной Любой. Несколько месяцев учился в Ульяновском танковом училище. В ноябре или декабре 1942 года старший сержант, замполит П.П. Шишкин оказался на фронте под Ленинградом, где 14 января 1943 года погиб. Ему было всего 28.

Мама – Мария Ильинична – воспитывала дочерей одна. Такая жизнь в то время не была редкостью. Судьбы многих были похожи. Их определила война.

Работая учительницей в Домашке, Тамара Петровна вышла замуж, вырастила трёх дочерей.

Она умерла, не дожив до 55, проработав в школе более 30 лет. Для меня весть о её кончине была полной неожиданностью. Ведь всегда казалось, что впереди ещё много лет, что Тамара Петровна живёт и работает. А оказалось, что уже всё…

К сожалению, и к стыду своему, после окончания школы я её больше практически не видел. Даже на ежегодных вечерах выпускников ни разу не был при её жизни. Лишь один раз на вокзале в Самаре (в то время Куйбышеве) в ожидании поезда случайно встретились на несколько минут. А теперь только на кладбище. Её могилу я каждый раз посещаю с молитвой и мысленно прошу прощения. А на службах в храме молюсь об упокоении души.


МОЛОДАЯ УЧИТЕЛЬНИЦА

 Антонина Васильевна Кудашкина (Букреева) родилась 22 декабря 1935 года в Мордовском райцентре Атяшево. После учёбы в школе и педагогическом училище окончила Мордовский государственный университет в г. Саранске по специальности «русский язык и литература». В Домашкинскую школу попала в 1959 году по распределению и проработала в ней 34 года. Через год после приезда в село вышла замуж за мастера Домашкинского сельхозучилища Букреева Анатолия Егоровича (13.08.1934 – 23.07.1999). Родом он был из Малой Малышевки. После нескольких лет работы в училище трудился инженером в «Сельхозтехнике», затем в колхозе.

В 1959 году я окончил начальную школу, то есть 4 класса. Мы перешли в 5-й класс и нам сказали, что теперь у нас будет не одна учительница, а по каждому предмету свой учитель. Причём один из них будет классным руководителем. И вот, 1 сентября 1959 года, на первый урок в наш 5-й «а» класс вошла «новенькая» молодая учительница Антонина Васильевна Кудашкина. Представилась, сказала, что будет вести у нас русский язык и литературу, и будет нашим классным руководителем. Нам она сразу понравилась.

Но через 2-3 дня заходит к нам вдруг другая учительница (тоже из новеньких) и говорит, что теперь она будет нашим классным руководителем. Такого поворота мы никак не ожидали. Зачем нам другой руководитель?! Нам нужна только Антонина Васильевна! Поэтому наша реакция была бессознательной и быстрой. Словно сговорившись, весь класс, вдруг громко загудел. В общем гуле слышались и звуки разочарования «э-э-э…», и звуки неодобрения, даже недовольства «фу-у-у…». Конечно, с нашей стороны это было невежливым и некультурным. Но мы ещё не умели тогда лукавить и сдерживать эмоции и чувства…

Так Антонина Васильевна не стала нашим классным руководителем. Но русский язык и литературу вела у нас с 5-го по 11-й классы до самого выпуска в 1966 году. Вряд ли ей был известен тот эпизод с нашей реакцией на её замену. За многие десятилетия работы в школе она, скорее всего, вообще не помнит, что её назначали в наш класс на несколько дней. Для нас это было событием, а для неё и руководства школы – всего лишь рабочий момент. Мысленно оглядываясь назад, удивляюсь, какой серьёзной и мудрой была тогда Антонина Васильевна, как мы её уважали. А ведь на момент нашего выпуска её было всего 30 лет!

Почти 60 лет живёт она в Домашке. Село стало для неё родным. Здесь она нашла свою судьбу. Вырастила двоих детей, которыми вправе гордиться. Оба получили высшее образование. Старший – сын Сергей, 1961 года рождения – полковник. Ольга, 1965 года рождения, окончив медицинский университет – занимает высокое положение в медицинской сфере. У детей давно уже свои дети и внуки. Жизнь сложилась и идёт своим чередом.

По моей просьбе Антонина Васильевна составила краткие «Записки о прошлом», в которых скромно, избегая высоких слов, вспоминает нелёгкую карьеру педагога, делится своими впечатлениями и наблюдениями тех лет. На страницах рукописи учительницы виден человек-труженик, Учитель с большой буквы. Её простые записи – это часть истории нашего села и нашей родной школы.


ПЕРВЫЕ ГОДЫ
(Из записок А.В. Букреевой)

Впервые в Домашку я приехала 13 августа 1959 года. Сразу пришла в школу. Директором в это время была Кузовчикова Антонина Яковлевна – волевая, сильная духом женщина. Встретила меня не очень приветливо, настороженно. На второй же день попросила выйти на работу, хотя я должна была начинать только с 15 августа. В это время в школе шёл ремонт. Делали его сами учителя: белили, красили.

Школа была деревянная, очень ветхая, снаружи обмазанная глиной. Отопление печное. В каждом классе стояла голландка, которую протапливали технички рано утром, чтобы к 8 часам было более-менее тепло. Водопровода, канализации не было. Воду таскали из колодца, который находился во дворе школы.

Занятия проходили в три смены: 1-я смена с 8 часов до 13.30; 2-я смена с 14 до 19; 3-я смена - вечерняя – 3 раза в неделю занимались те, кто не имел законченного среднего образования, но занимал какую-то важную должность в селе.

Начался учебный год. Мне дали 5-й, 8-й, 10-й классы и классное руководство в 8-ом классе. 10-й класс был небольшой – всего 17 человек. Это самый малочисленный класс за все годы моей работы в школе. За партами сидели ребята с умными, пытливыми глазами, изучающими молодого педагога. Нужно было не подкачать: добросовестно готовиться к урокам, интересно и доходчиво объяснять новый материал, воспитывать интерес к чтению. 10 класс – это дети военных лет. Они были более сдержанными, уважительными, терпеливыми. Вопрос о дисциплине не стоял. У каждого была цель в жизни, к которой он стремился.

Мой 8-й класс был сборным и насчитывал 25 человек - дети из Бариновки, Парфёновки, Широченского, Мичурина, Поплавского и других посёлков. Жили они в основном на квартирах, у родственников. Класс был сильный: почти половина училась на 4 и 5, были и отличники. Русского языка как предмета тогда в старших классах не было, изучали только литературу. Тяга к чтению книг у тогдашних школьников была больше, чем у последующих поколений. Но, к сожалению, библиотеки, как школьная, так и сельская, были очень бедны.

В 5-ом классе учились более 30 человек. Это дети послевоенных лет. Шустрые мальчишки и девчонки. Нужно было установить с ними контакт, чтобы они относились к русскому языку, как к основному предмету, таковым он считался в то время. Много приходилось заниматься с отстающими во внеурочное время. Это было нелегко при трёхсменном режиме работы школы.

И потекли школьные будни: подготовка к урокам, проверка тетрадей, дежурство по школе и т. д. Так всю жизнь в трудах и заботах.

В течение первого года работы жила на частной квартире, в крохотной комнате, где помещались стол, кровать и огромный цветок «розан» в деревянной кадке. За перегородкой была ещё одна кровать, на которой спала Елизарова (Каплина) Александра Васильевна. Она работала пионервожатой в школе. Хозяйка квартиры - тётя Лена Костёнкова – очень добрая, душевная женщина. В селе её в шутку называли «бабкой Елькой». У неё обычно первое время жили многие молодые учителя. И до меня жили, и после меня. В доме было чисто и уютно, но зимой холодновато из-за нехватки топлива. Частыми были перебои с электричеством. Тогда приходилось работать при керосиновой лампе.

В 1960 году я вышла замуж и получила квартиру, в которой жил до меня завуч школы Виданов Михаил Павлович. Это пятистенный дом, разделённый на две квартиры. Одна часть дома досталась мне. Это комната, перегороженная дощатой перегородкой и печкой посередине. Радости не было предела! Но из-за этой квартиры пришлось пролить уйму слёз и потратить немало нервов, потому что на неё претендовала новый завуч. После многих разборок всё же меня оставили в покое.

 В 1960-х годах родились мои дети. Ни яслей, ни садика в селе не было. Декретные отпуска очень короткие (1,5 -2 месяца до родов и столько же после). Приходилось крутиться. Нелегко было, и работать, и детей воспитывать. Уговорили свекровь Анну Филипповну переехать из Малой Малышевки в Домашку. Проблема, наконец, была разрешена. Можно спокойно трудиться.

Рабочий день учителя не ограничивался уроками. Много времени занимали различные мероприятия, отвлекающие от основного учебного процесса: политзанятия (2 раза в месяц по 2 часа), кружок «Научный атеизм (2 раза в месяц по 2 часа), педсоветы, родительские собрания в классах, общешкольные родительские собрания, родительские собрания в сёлах Бариновке, Парфёновке, Мичурине, Широченском, Поплавском и других. Транспорта не было – передвигались на попутных грузовиках или пешком. В основном это доставалось молодым учителям.

В послевоенные годы и учителя, и дети жили бедно, скромно одевались. Девочки носили школьную форму: коричневое платье и чёрный фартук - по будням, белый же – в торжественных случаях. Форма мальчиков несколько раз менялась. В холодное время года мальчики ходили в пальто, а кто его не имел, - в обычных рабочих фуфайках. Лишь позже вошли в моду куртки, которые популярны и в настоящее время.

За 30 с лишним лет работы, как классный руководитель, выпустила много классов, но 3 класса вела с 4 и 5 класса по 10. Привыкаешь к ним, как к своим детям, поэтому до сих пор интересуюсь их судьбой.

Спортивные мероприятия и уроки физкультуры зимой проводились в кирпичном доме (спортзале), расположенном во дворе школы, в тёплое время года – на улице. В этом же здании проходили пионерские сборы, комсомольские и родительские собрания, КВН, диспуты, утренники и вечера. На Новый год в зале красовалась величественная ёлка с Дедом Морозом и Снегурочкой под ней.

Рядом со старой школой располагалась деревянная постройка. Это мастерские, где проводились уроки труда у мальчиков. Василий Михайлович Никулин обучал их основам столярного и слесарного дела.

Клуб в 1960-х годах в селе был очень старый, ветхий, с самодельными скамейками, расставленными в два ряда. Это культурный центр села. Здесь ежедневно показывали кинофильмы для детей и взрослых. После вечернего сеанса – танцы. По праздникам ставили концерты. Активными участниками были учителя, медики и другие жители села.

Село начало преображаться. Колхозники вместо трудодней стали получать деньги. Колхоз развивался, богател. В 1965 году построили добротный, просторный, кирпичный клуб – настоящий двухэтажный Дом культуры, который стоит и поныне. В этом же здании отвели место и сельской библиотеке, в которой много лет проработала Ситкова (Мищенкова) Александра Николаевна. Постепенно стал пополняться библиотечный фонд.

Так прошло 10 лет моей работы в Домашке…


НОВАЯ ШКОЛА
(Из записок А.В. Букреевой)

 В 1970 году, рядом со школой, за рекордно короткий срок была возведена новая современная школа. Здание огромное, двухэтажное, со спортивным и актовым залами, кухней и столовой, множеством просторных и светлых классов. Началась кабинетная система обучения. На первом этаже были просторный холл, раздевалка, кабинеты биологии, физики, химии, кабинет директора и кабинеты завучей. На втором этаже размещались три кабинета русского языка и литературы, кабинет английского языка, кабинеты истории, географии, математики, пионерская комната и библиотека. Теперь каждый урок проходил в «своём» кабинете.

Строили школу, как говорится, всем миром. Помогали технички, учителя, старшеклассники. Отмывали коридоры, классы, убирали мусор, чистили окна. К началу второй четверти всё было готово. Расставлена новая мебель гораздо красивее и удобнее старой. Занятия проходили в одну смену. Теперь стало больше времени для индивидуальных занятий, для подготовки и проведения внеклассных мероприятий.

В 1970-х годах, на месте старой деревянной школы, было построено кирпичное двухэтажное здание интерната. Теперь ученики из других сёл жили в интернате, а на выходные уезжали домой. Сейчас в этом здании находится начальная школа.

Много внимания в школе уделялось спорту и начальной военной подготовке. Спортзал не пустовал ни днём, ни вечером. Работали секции по волейболу, баскетболу и другим видам спорта. Команды участвовали в районных соревнованиях и часто занимали призовые места, особенно по волейболу. Любовь к военным и спортивным профессиям воспитывали Клименков Михаил Владимирович, Раннев Сергей Сергеевич, Курочкин Анатолий Иванович, Доронин Валерий Сергеевич и другие.

В советское время обучение и воспитание считались едиными. Поэтому воспитательному процессу, как на уроках, так и во внеклассное время, уделялось большое внимание. В школе складывались свои традиции. Ежегодно проводились предметные недели: неделя русского языка и литературы, физики, химии, математики, биологии и других предметов. Например, в неделю словесности проходили конкурсы чтецов, литературные утренники и вечера, посвящённые юбилейным датам. Рассказывали больше о жизни и творчестве писателей и поэтов, не изучаемых по программе, приглашали куйбышевских поэтов и писателей, писали конкурсные сочинения и т.д. Предметные недели проходили интересно, с удовольствием готовились к ним и учителя, и дети. Школьники стали больше интересоваться музыкой, искусством. Появились электропроигрыватели, магнитофоны, стало развиваться телевидение. Организовались ансамбли музыкальных инструментов, дискотеки.

В 1970-80 годы ещё были живы многие участники Великой Отечественной войны. Их часто приглашали в школу на классные часы, пионерские сборы, комсомольские мероприятия. Они делились воспоминаниями о своей фронтовой жизни, о подвигах боевых товарищей, о великом подвиге нашего народа, отстоявшего Родину от фашизма. Учителя и ученики собирали материал для сельского музея, создателем которого был участник Великой Отечественной войны, учитель истории Домашкинской средней школы Николай Дмитриевич Ишин. Собран огромный материал об истории села, о Домашкинском полке, входившем в Чапаевскую дивизию, сражавшемся против белогвардейцев во время Гражданской войны.

В оформлении стендов принимали участие Василий Иванович Куликов, Михаил Владимирович Клименков. Учащиеся старших классов посещали фронтовиков на дому, записывали их воспоминания. Учителя русского языка обрабатывали собранный материал и передавали Н.Д. Ишину для музея. Во время походов по родному краю учащиеся свои находки также несли в музей. В изыскании экспонатов участвовали и жители села. Но основная заслуга в этом великом деле принадлежала Николаю Дмитриевичу – историку, краеведу, проработавшему в школе несколько десятков лет. Он хотел оставить память о себе, о своих односельчанах, но неблагодарные потомки пустили прахом этот огромный труд людей.

Широко отмечали в школе и на селе День Победы. Чествовали ветеранов, награждали их юбилейными медалями, дарили подарки, цветы. У обелиска проводили митинг, несли вахту памяти старшие школьники. В клубе обычно устраивали концерты с участием, как взрослых, так и детей (учащихся музыкальной школы). Читали стихи, пели хоровые и сольные песни военных лет. Это стало традицией до настоящего времени, хотя ветеранов войны осталось единицы.

Вплоть до 1990-х годов комсомольцы сдавали «Ленинский зачёт», к которому тщательно готовились: подтягивались в учёбе, добросовестно выполняли общественные поручения, преуспевали в спорте. В классах были органы самоуправления: в 8-10 классах – комсорг, староста, члены комитета ВЛКСМ. Они были надёжными помощниками классного руководителя в организации всех классных и общешкольных мероприятий. Интересно проходили конкурсы агитбригад. Каждый старший класс готовил свою программу, свои номера художественной самодеятельности, показывал своё мастерство и изобретательность, свою смекалку.

ТРУД И ОТДЫХ

(Из записок А.В. Букреевой)

В годы моей работы в Домашке школа была с производственным обучением, поэтому трудовому воспитанию уделялось большое внимание. Дети с малых лет привлекались к посильному труду дома, в школе собирали лекарственные травы, макулатуру, металлолом, работали на пришкольном участке, производили уборку в своих классах. Пришкольный участок всегда был в хорошем состоянии. В этом заслуга Таисии Ивановны Ерёминой (Курочкиной) и других учителей, которые замещали её во время отпуска.

Начиная с 7 класса, ученики работали в производственном лагере. Он располагался в лесу, в живописном месте. Жили в дощатых домиках. Работали в поле до обеда. После вкусной пищи на свежем воздухе, отдохнув час-второй, шли купаться в сопровождении воспитателя или начальника лагеря. Вечером, после ужина, начинались развлекательные мероприятия. Было весело и интересно. Позже построили капитальные домики, которые оставались на месте и зимой. Из блоков были построены открытая столовая и кухня. Оборудованы спортплощадка и сцена. В передвижном вагончике была комната отдыха. Ежедневно выпускался «Боевой листок». Домики покрашены в разные цвета. Девочки-«художницы» разрисовали их, дали романтические названия: «Ромашка», «Василёк», «Незабудка» и т.д.

После окончания экзаменов в выпускных классах до 1 июля в течение 25 лет я работала в лагере. После утомительных трудов в классе, уймы тетрадей, над которыми я сидела день и ночь, лагерь мне казался райским уголком, где я отдыхала душой, хотя приходилось ходить пешком ежедневно по 5-6 километров. Инструктором производственного обучения был Каплин Виктор Васильевич. Преподавались предметы: «Тракторы и сельхозмашины» (теория и практика), «Растениеводство» и «Животноводство» (вела Т.И. Ерёмина).

Заработанные ребятами в лагере деньги шли на питание, остальные – в «общую копилку». Потом их использовали на экскурсии в музеи, театры, посещение ёлки в Самаре на Новый год, Ледового дворца и т.д. В каникулы совершали поездки по различным городам Союза. Награждали путёвками учащихся, которые отличились в учёбе, имели примерное поведение, хорошо трудились в лагере. Несколько раз плавали на теплоходе в Ульяновск, Казань, посещали Москву, Ригу, Ленинград, Киев, Грозный и много других. Эта традиция началась ещё при директоре школы Кузовчиковой Антонине Яковлевне и продолжилась при Тахтовой (Храмовой) Валентине Александровне, которая заменила её при уходе Антонины Яковлевны на пенсию.

Я благодарна судьбе, что мне довелось работать в одном коллективе с такими учителями, которые проработали в Домашкинской школе не один десяток лет. Это Антонина Яковлевна Кузовчикова (директор), Валентина Георгиевна Реснова (завуч по учебной работе), Вера Ивановна Денисова (завуч по производственному обучению), Нина Петровна Баринова и Любовь Ивановна Крамер (учителя русского языка и литературы). Это и Николай Дмитриевич Ишин, и Таисия Ивановна Ерёмина, и Валентина Алексеевна Холковская, и Зоя Николаевна Логинова, и Наталья Николаевна Доронина, и Мария Петровна Серпуховатова, и Нина Григорьевна Судоплатова. А также Сергей Сергеевич и Надежда Викторовна Ранневы, Александр Дмитриевич и Валентина Петровна Ходаковы, Ольга Егоровна Макридина и другие. Многих из них уже нет с нами. Светлая им память…

Шли годы, менялись поколения, менялись директора и завучи, менялись и школьные традиции. Меняются и ученики. Увлекаются компьютерами, телефонами, гаджетами. Мало читают, не развивают свою устную и письменную речь. Русский язык и литературу вытеснил из школьной программы английский язык, который учат теперь с младших классов до окончания школы. Мне, посвятившей жизнь русской словесности, грустно и печально. Обидно за наш великий и могучий язык и нашу замечательную литературу. Но такова современная школа…

ЛИТЕРАТУРА И ИСТОЧНИКИ

1. Табачников С. М. Его звали Дедушкой. Куйбышев, 1989.

2. Смоляков Ю. А. Восхождение. Кинель, 1992.

3. Кривобоков В. И., Кудряшова О. Н. История Междуречья. Самара, 2011.

4. Протоиерей Сергий Усков. Легенды и были Домашки. Самара, 2014.

5. Петрушин В. И. Главное русло судьбы. Страницы истории Нефтегорского района. Самара, 2006.


ОБ АВТОРЕ

Протоиерей Сергий (Усков Сергей Александрович) родился 13 января 1948 года в с. Богдановка Нефтегорского района. В 1952 году семья переехала в Домашку, где он окончил школу в 1966 году.

Окончил техникум связи и институт связи. Работал в Нефтегорске начальником районного узла связи и главным редактором районной газеты.

В 1995 году стал священником. Окончил Самарскую духовную семинарию и Московский Православный Богословский институт. Полгода служил в храмах г. Самары, затем около двух лет был настоятелем церкви с. Заплавное Борского района. С августа 1997 года по настоящее время – настоятель Свято-Серафимовского храма г. Новокуйбышевска.

В 2000 году награждён Наперсным (золотым) крестом, в 2001 году – Серебряным знаком святителя Алексия Московского. В 2004 - возведён в сан протоиерея. В 2014 - удостоен патриаршей награды «Крест с украшениями».

Автор книг «Путь к Новой жизни» (Самара, 2007), «Хранимое Богом село» (Самара, 2013), «Легенды и были Домашки» (Самара, 2014), «Бог всегда с нами» (Самара, 2015), «Продолжение легенды» (Самара, 2017).