Ассимиляция

Медиумический рассказ, записанный при помощи "яснослышания".

   Я пренебрёг советом. "Ну, кто бы мне помешал, - думал я, - устранить причину самому?" Дело было в том, что я заезжий игрок, то есть не живу здесь, а прихожусь внучатым племянником своей тётушке, я её называю "Морфина": она постоянно спит, даже когда меня встречает.
  - А-а, племянник (зевок), это ты (зевок), проходи, присаживайся: каким чёртом (зевок длительный) тебя занесло ко мне? – и, не дослушав, уходит (спать, конечно).
К ней я заезжал раз в полгода, затем почаще, почаще и совсем поселился: здесь мне удобно транжирить свои деньги, чужие и прочее и прочее. Тётка возражала, но я её не слушал – не выгонит, думал я, и напрасно: выгнала и ещё как. Я не описал ссору с ней, это немного возмутительно ругаться со своей тётушкой, поэтому не буду: выгнала и всё. Я поехал к друзьям. Оказалось, как только узнавали, что я выгнан своей тётей из дому, я сразу становлюсь ненужным никому. Идти мириться? Я пошёл. Как только вошёл в дом, сквозь позёвывания она всё-таки выставила меня обратно на улицу. Иду в гостиницу (благо здесь рядом) – "мест нет", говорят. "Мне надо..." – говорю. А у них для меня только один ответ припасён – "нет".
Иду в грусти и печали (вещи в клубе оставил, просил подержать на время), а навстречу мне улыбчивая барышня идёт. Я смекнул, что время ухаживания ещё не прошло и увязался за ней. Приличные девушки мне улыбаться не будут – в этом убедила меня ещё моя бабка (ныне покойная). Девица поулыбалась ещё, а как смекнула, что я за ней иду, приняла серьёзный вид и стала меня дразнить.
  - Вы что это за мной увязались? Думаете, я в туалет иду? Поищите себе, - она оглянулась, ища глазами... кустики, - хоть эти, - прыснула и прибавила шагу.
Я задумался над её словами, как услышал над своим ухом раскатистый смех.
  - Вам что, барин, не повезло? – злой мужик смотрел на меня и хохотал во всю мочь.
Даме могу простить, барышне тоже, а тут мужик смеётся. Ладно, думаю, стал себя оглядывать... и – о, боже! Я в одних трусах иду по улице: как это могло случиться? Я вспомнил всё, где я был. Так, иду я, значит... нет, не там... ещё память ведёт меня: не может быть! Я и там был без штанов... про девушку вспомнил (свои неумеренные аппетиты на неё), тётку я пропускаю: что с неё взять – вечно зевает? Дальше, гостиница (злонамеренный отказ, думал я тогда)... всё – дошло, вспомнил...  Надо ехать: не идти же так? Вот уже городовой поглядывает в мою сторону. Тётушкин особняк как раз напротив – бегу! Тётушка проснулась, как в первый раз, заливистым хохотом.
  - Андрюшенька, племянничек, как же так угораздило?
  - Нет времени, Марфина, надо честь спасать: вот адрес, там брюки остались. Примерял: веришь?
  - Как не поверить, Андрюша, ведь ты тут стоишь?
Слуга (с перекошенным лицом) получил записку, в которой я указывал своё местонахождение, и чтобы отдали вот этому человеку мою вещь.
  - Тётушка, одолжи...
  - На уж...
Вышло казусно, но против меня уголовное дело намечалось, я хотел...  Ну, конечно, всё вышло случайно: с меня сняли штаны (дорогущие), велели стоять смирно (принесут парусиновые брюки – обещали), я стоял, ждал, потом вспомнил, что должен забежать к другу, а про штаны забыл, даже про парусиновые. Иду себе, думаю, как ублажить друзей выдать мне кредит на деньги (в этот раз проиграл много) и хоть бы раз вспомнил, что на мне штанов нет! Солнце жарко палит – не холодно, вид не потрёпан (вижу только верх), всё – успокоился быстро, а тут одна за другой неприятности (отказ за отказом) и думать забыл...
Так закончилась эта история.
  - Ассимиляция, - сказал мой друг (как долг выплачен, все друзья вернулись), - теперь ты свой в этом городе, - но смеяться не стал, - а эта барышня моя знакомая, она мне рассказала... как могла, - он улыбнулся уголками губ, - я подумал о тебе, но история из твоих уст выглядит драматичней, - и дал мне денег за мою историю.
Поеду ли я домой к матушке? Поеду, но здесь я ассимилирован – жаль уезжать будет.