Приключения в селе Бузаево. История третья

История третья, в которой говорится о соседе дяде Саше, дороге к озеру,о рыбалке и прогнозе погоды.

 Здоровая, как Адам, баба плыла по коридору и задрала голову вверх:"Так, там паутину уберите и там". Ярко накрашенные губы и закрученная в кудри голова расплылась в синеве облаком.

 Сидя на прогнившем крыльце и закинув голову вверх, я представлял себе Царство Небесное.
 
  Не так, как представляла его бабушка, читая молитвы, а так, как может представить больное воображение, извращенное гаджетами. Шедшая по забору кошка вздыбилась:" Не кощунствуй!"

  В облаках улыбнулась чья-то  харя и ветер погнал ее за глаза. А поднимать голову и смотреть вдаль не хотелось.   
И куда поплыла эта харя, знает только девушка из прогноза погоды, с хорошими ножками под короткой юбкой. Только она знает как меняется и преобладает ветер. И ещё шепелявый очкарик на НТВ.

  Стоял сентябрь. Начинали выползать грибы. Наутро у нас была запланированна рыбалка. Но до этого, мы захотели сходить на бузаевское озеро. Весной, в прошлом году,по пути на озеро мы повстречали одетого в сплошной брезент мужичка:

   - Ну,что? Поймал?- спросили мы его.

   - Ага,- отвечал брезентовый и открыл пакет, в котором трепыхались хвосты: карасики. Но главную находку мужик бережно прятал у живота. - Вот совелушку пригрел.

  Вцепившись в рубаху, округляя воспаленные глаза, на нас смотрел маленький савенок.

  - Заболел, друган! Но ничего, мы его подлечим. И радуясь своему чувству и теплу у живота, незнакомец скрылся на дороге, превращаясь постепенно в точку в огоньках домов...

            
  Мы поднялись на пригорок. Сосед, дядя Саня, что-то вычищал из трубы комбайна длинной проволокой. Рядом с ним стоял мужичок, который с сочувствием поглядывал на это занятие."Что за хрень прилетела?",-сказал дядя Саша, в очередной раз вышкрябывая из трубы остатки зерна. От усталости его мотало, но он, колыхнувшись, вновь продолжал работать. Заметив меня с сыном, поздоровался и удивился нашему появлению в Бузаево.

  "Здорово! Вы что пропали?Уборочная давно уж закончилась! Зачем приехали?"- проговорил сосед своим сильным скрипучим и звонким голосом. Село Бузаево для него родное. Много лет он проработал в МЧС, выезжал на пожары.

  Дядя Саня всю жизнь мечтал работать на селе, на пенсии у него появилась возможность полностью посвятить свою жизнь сельскому хозяйству, и бросать это занятие не собирался.

 Зиму он жил в Саранске, а лето и осень приезжал в деревню. Потихоньку восстановил технику,"поднял" землю, занялся пчеловодством. В последние года его усилия стали приносить плоды. Дядя Саша стал индивидуальным предпринимателем: продавал мед на ярмарке в Дубенках, желающим вспахивал землю, засеивал поля зерновыми культурами. Годов ему, чтобы не соврать, было за полтиник. В МЧС рано уходят на пенсию. Но, несмотря на свой возраст, Александр был все время в движении.

  В прошлом Новом году, когда я на лавке напротив светтехстроевской елки, поглощал водку"Огурец" и закусывал её какой то красной капустой с названием "васаби", Александр прошёл мимо меня в спортивной одежде, в руках у него были лыжи, гордо показывающие в небо развёрнутыми концами, словно ладошками, в которых хранилось сердце.

  Дядя Саня посмотрел на меня невидящими глазами: он не понимал, как можно пить в разгар новогодних праздников, когда столько интересного и удивительного рядом.

  Вот и сейчас, разглядывая меня и сына, он удивлялся нашей праздной жизни. А что делать? Ведь у нас всего два дня выходных, а дядя Александр - пенсионер. А на пенсии жизнь только начинается, и Саша не собирался бездействовать, - он был в постоянном труде и поиске заработка, и двух сыновей своих, уже взрослых, приучал к тому же. Практически вдвоём, с младшим сыном, они поставили новый сруб - будущий дом.

   "По старой технологии строим, вдвоём!"- не без гордости восклицал дядя Саня. Но прежде чем поставить сруб, он отстроил огромный, квадратов в двести, гараж-ангар под сельхозтехнику, и купил в Чувашии новую баньку, в которой полагалось не только мыться, но и жить, пока не достроится, не осядет и не окрепнет новый дом, поставленный в тот же год под крышу.

  "Пойдем",- сказал я Владу, который с интересом наблюдал за занятием землепашца. Каждому своё. И заниматься надо тем, к чему влечёт тебя душа. А нас она влекла в дикие поля, в заброшенные леса, на озеро с заилинным дном.

  Нужно было понять: хочешь ли ты жить во всем этом, способен ли? И тем самым раз и навсегда отбросить шальное желание:"Да брось ты все, да переезжай в деревню!"

 Даже дядя Саша не живёт в деревне - он дачник, и осваивает бузаеские просторы лишь на сезон. Но со временем собирается переехать насовсем.
  Только старики не покидают деревеньку, оставаясь на зиму, оставаясь умирать...

            

   Дорога к озеру вела через поле, изрытое оврагами. В одном из них, слева, протекал родник.

  Уложенная дощечками заводь тихо мурлыкала, подпевая ветру в золотой листве. Вот листок упал в заводь и, подталкиваемый изнутри невидимой силой, закружился в осеннем танце.   
На ветке березы висела белая эмалированная кружка, чтобы утолить жажду странника.

  Справа от дороги располагалось пчелиная пасека дяди Сани, а также поле, им возделываемое. Впереди озеро, за ним куций лес, в котором не было грибов. Скорее это был не лес, а сосновые посадки. Да и озеро представляло тоже искусственный водоем. Пруд это,а не озеро.

  За грибами, обычно, ходили в ломацкий лес, в дали от деревни.
 
  В бузаевском озере рыба была, но самый клев был по весне, а не в промозглую осень.

  Между тем, мы прошли все озеро от края и до края, изрядно нахватавшись репьев, и присмотрели место, с которого будем закидывать удочки.

  Пришли домой, перекусили, и от нечего делать, я стал учить сына играть в подкидного дурака.

  "Папа, а разве в карты играть хорошо?" - спросил он меня.

  И я отвечал:"Если не на деньги, то не возбраняется. А так - любая игра на деньги, вызывающая азарт, желание не прекращать игру, - плохая игра. И не важно карты это или спортивные ставки, или бытовой спор".

  Стемнело. Мы вышли во двор и стали перекидывать баскетбольный мяч друг другу. Некоторое время, при свете лампочки из окна дома и полной луны в белом облаке, мы ловили и кидали мячик.

 Затем пошёл мелкий дождь, и мяч стал похож на скользкую рыбу, ныряющую в темноту.  Забытый на месяц в деревне,и вновь обретенный, мяч уже не радовал сына. Он был ему нужен тогда, в момент тренировки, в момент движения, стремления к физической и духовной красоте. А сейчас Влад смотрел на мяч, как на друга, предавшего его: равнодушно, без эмоций.
 
 Все эмоции перегорели,в голове образовалась каша. И как её расхлебывать - знал лишь один Господь.

  Между тем следовало отправляться спать, и мячик-рыба, мелькнув мокрой чешуей в лунной дымке, притулился у заваленки.

 Удочки, готовые к походу, дежурили у дверей. С вечера я сварил манку на костре, раскатав её на металлическом протвине, смазанным подсолнечным маслом. Все было готово, и мы с лёгкой душой отправились ко сну.

  Маленький холодильник довольно урчал, под полом пискнула мышь, за окном бродили тени акации.


   С утра было холодно. Но проснулся я ни от холода, и ни от дребежжания мобильного будильника, а от крика Влада, спавшего на кресле:"А! Мышь!"

  Сын стоял у кресла и разглядывал тёмное пространство, в которое проникал рассвет. За окном аллело. Кровавая рана проливала в небо свет.