Бог и библиотекарь 99 - ВВХ

Часы с четырьмя делениями на циферблате и единственной неуклюжей стрелкой показывали что-то между полуднем и ранним ужином. С тем же успехом они могли рассказывать анекдот викторианской эпохи – про леди на перекрестке или джентльмена, выходящего из бара по потолку. У англичан странный юмор, который оправдывает лишь то, что у прочих он в основном отсутствует.

Францишек, ерзавший битый час в ожидании хозяина кабинета, в конце концов поднял тощий зад с визитерского табурета и подался к двери в дальнем его конце, в которую вышел светлоглазый. Волс остался сидеть в углу.

Странно было видеть этого нахала в таком смятении. Францишек решил, что дело состоит либо в неведомой природе самого ящера, экзистенциально несовместимой с офисом (о, скольким он составит тогда родство!), или же светлоглазый, он же Великий Шеф, таит в себе нечто фундаментально жуткое, скрытое до неузнаваемости под серой и безобидной личиной. Впрочем, возможна сумма того и этого.

Францишек постучал. Подождал с минуту. Снова постучал, но так и не дождался ответа.

Тогда он медленно потянул за ручку и глянул в образовавшееся отверстие. Где ничего не увидел дельного, кроме поворота стены, окрашенной в токсичный зеленый цвет. Сверху из-за обшарпанного угла тускло мерцала лампа и тянуло подвальной сыростью. Коридор, в который вы нее захотите соваться без пущей надобности.

Также аккуратно Францишек затворил дверь. И, поскольку больше никого не было, адресовал вопрос компаньону, старавшемуся не отсвечивать и не шевелиться:

– Может, пойти проверить? Он, вроде, сказал про битву. Вдруг что-то случилось?

Волс мученически закатил глаза (скажем, учитывая анатомию его тела, пристально посмотрел на основание своего хвоста с подлунной стороны). Чувствовалось, что ящер закипает внутри.

– Именно это по-твоему нужно делать, когда кто-то сказал про битву? Идти проверить? – Процедил он, раздувая капюшонами ноздри. – Ты действительно книжный червь или все-таки бог войны?

Обидно признавать себя червяком, но, проанализировав силлогизм ящера, Францишек с ним согласился.

– Ну и?

– Вспомни что он еще сказал.

– Ничего не трогайте?

– Этого он не говорил. Увы.

– Ни о чем не беспокойтесь?

– Ха!

– Эмм… Все это – теперь ваше?

– Именно. В том-то весь кошмар! Он тебя НАЗНАЧИЛ.

– Кем?

– Нельзя произносить.

– Я никому не расскажу.

Ящер повторил фокус с рассматриванием хвоста.

– Достал своими ужимками! С меня хватит!

Францишек распахнул дверь и шагнул через порог с видом максимальной решимости, доступной библиотекарю, только что получившему повышение до… старшего библиотекаря? Архи-выдавателя-книжек?
«У них там, интересно, есть вообще иерархия?» – резонно спросите вы. «Понятия не имею», – отвечу я, кляня свое природное простодушие.

– Нельзя, потому что невозможно, – сухо ответил ящер.

Францишек остановился.

– Потому что ЭТО – не произносится. ОНО – не слово. Нельзя назвать.

– Все, что существует, можно назвать, – возразил библиотекарь назидательно, тут же почему-то представив свою несостоявшуюся невесту, в самом непристойном нуарном виде.

– Все, на что можно поглазеть через дырку в стене, – раздраженно ответил ящер, словно прочитав его греховные мысли. – А это… то, что останется от дырки, если убрать стену.

– Хрень какая-то…

– Самое близкое определение.

– И теперь я?..

– ВВХ. Великая Вселенская Хрень. Так тебя устроит?

– Нет!