Борька Курица

   Где-то классе в седьмом пришёл в Юркин класс новый ученик, второгодник Борька Кудаченков. Симпатичный, не многословный и вообще какой-то тихий парень. На фоне горластых друзей типа Вовки Сидорова по кличке Сидор, Женьки Ульянова по кличке Жека, он выглядел более чем скромно. Сидор тут же дал ему кликуху Борька Курица. Тот конечно не возражал.
Но что интересно, Борька не был каким-нибудь тупым или недалёким. Просто по части учёбы не любил напрягаться, а родителям было не до него, вот и расслабился до того, что оставили на второй год. А поскольку жил в собственном доме, в отличии от новых друзей, проживавших в комнатушках и коммуналках, вся компания наладилась частенько тусоваться у него, когда родители на работе. Поэтому при его мягком, покладистом характере вся шпана тянулась к нему. Ещё со школы так сложилось и продолжалось в более зрелом возрасте.
Юрка поступил в институт и отправился постигать химические науки в Казань, Борька, Сидор и Жека загремели в армию, короче компания распалась. Борька после армии уехал в Сибирь, зарабатывать бабки на нефтепромыслах, а Сидор вместе с Жекой остались мутить в родном городке. Что интересно, все трое стали классными сварщиками и зашибали не плохие по тем временам деньги. И вообще, сварщики считались элитой по пролетарской шкале.  Но конечно круче всех поднялся по это части Борька. Сибирь, она и есть Сибирь. А если ещё это нефть, да руки растут из того места, то тут вообще вопросов нет. Борька остался там навсегда и домой к родителям заезжал только иногда, летом. Вот тут уже оттягивался на всю катушку. Он так и не женился, а просто имел несколько любимых дам, которых и навещал периодически.
Была у них у всех, троих, одна школьная симпатия. Звали её Зинка. Симпатичная, разбитная, спортсменка. В общем палец в рот не клади. Юрка тоже за ней приударял. Тем более, что занимались у одного тренера по гимнастике. Но она всех отшивала напрочь. Юрку наверное из-за невысокого роста, а этих охламонов просто из-за их чрезмерной шустрости.
Так вот Борька в один из приездов решил подвалить к ней и, как ни странно, это ему удалось. Потом рассказывал:
- Лежим в кровати, часов пять утра, она и говорит: - Может поженимся?
А я ей: - А зачем, ведь нам и так хорошо!...
Она молча берет в охапку мою одежду и вместе с обувью выкидывает все с балкона!
- Так и пришлось в одних трусах бежать на улицу, хорошо, что в это время народу ещё мало...
Вот так Борька гужевал на малой родине с полными карманами денег, молодой, холостой, незарегистрированный.
Юрка, уже будучи старшекурсником как-то пересекся с Борисом и старыми друзьями. Он к тому времени прошёл в той же Сибири славную стройотрядовскую школу, прилично освоил гитару, и привез оттуда целую кучу песен.
В очередной приезд к нему заскочил Сидор с приятной новостью:
- Борька Курица прибыл, накрывает поляну, приходи с гитарой, будем писать твои песни!
На том и порешили, собраться по старой памяти у Борьки, попить водочки и записать на магнитофон новые песни. Кстати, для друзей было большим удивлением, что студент, спортсмен, теперь стал настоящим человеком, пьёт на равне со всеми, классно лабает на гитаре и поёт песни, которых они в Смоленской глубинке и не слыхивали. А репертуар у Юрки был весьма обширный, от студенческих и цыганских песен до крутого блатняка. Почти как у Высоцкого. Короче, Шансон во всех его проявлениях!
Борька пригласил ещё пару своих бывших зазноб, Люську и Нинку. Ну что, махнули по одной, другой, третьей, включили магнитофон и пошёл концерт по заявкам. Студент на кураже, да при достойной публике, расстарался на славу!  Потом стали петь все вместе, весь классический застольный репертуар. В общем оттянулись по полной!
Вот тут-то и произошёл забавный казус. Люська с Нинкой решили покурить на свежем воздухе. Вышли на улицу, там во дворе стояли детские металлические качели. Люська не нашла ничего лучшего, чем впереться на эти качели. И произошёл эффект лампочки. Это когда на спор предлагается засунуть в рот лампочку. Туда то она заходит без проблем, а вот обратно - это уж кому как повезет. Люська, справная, симпатичная блондинка,  с выдающимися формами, особенно в филейной части, втиснулась в качели. Телеса послушно перетекли узкое место и опять приняли привычную аппетитную форму. И её, при всей неземной красоте, просто заклинило! Качели были сварены на совесть, местным Левшой, из железного прутка толщиной сантиметра полтора. Туда все со скрипом вошло, а вот обратно, увы и ах! Уж как она ни пыхтела, как ни крутилась! Дохлый номер...
Стали звать мужиков. Вышла весёлая компания и сначала все покатились со смеху, потом стали соображать, а как же быть и что делать? Попытались для начала разгнуть спинку, но без упора, при таком добротном материале, да и с косого глаза ничего не получилось. Закурили, стали рассуждать, что да как. Ну и естественное дело, поскольку все были классными сварщиками ничего лучшего, чем вырезать газовым резаком, не придумали. Борька вспомнил, что у соседа такой прибор имеется. Сидор сразу сказал студенту, что бы тот со своими химическими советами не лез и не мутил воду, когда работают мастера, которые резаком могут отрезать пуговицу на ширинке и не испортить прикид!
На Люську смотреть было жалко, ресницы поплыли, волосы растрепались. Когда она въехала, что её ожидает, запричитала:
- Боря! Может не стоит? Я же сгорю!
А Борька ей: - Да как сгоришь! Здесь вот асбест подложим, здесь водой польем, все будет в ажуре!
И убыл за инструментом и оборудованием. Приволокли баллон с резаком, асбест, ломики и прочие слесарные принадлежности. Люську все успокаивали, как могли. У неё хмель давно прошёл и пожалуй она одна представляла реально, что её ожидает. Остальная полупьяная команда суетилась вокруг и других вариантов не видела и не предлагала. Все четко знали, что мастерство не пропьешь! Поэтому однозначно были уверены в верности радикального решения возникшей деликатной проблемы.
Предложили для храбрости Люске махнуть по маленькой, да и мастеру не мешало бы, чтоб рука не дрожала. Выпили все, кроме Люськи.
- У меня платье кримпленовое, новое, первый раз одела! У меня туфли югославские, ещё почти не ношеные! Вдруг на них капнет! - причитала она...
Но ответственный момент неумолимо приближался. Уже обложили задницу асбестом, уже полили где надо и не надо водой, уже наметили мелом, где резать, уже подтащили поближе баллон.
 Борька перекрестился, зажег спичку и поджег резак. Зашипело пламя, мастер разогнулся, чтоб приступить к акции. Увидев и услышав все это Люська звонко завизжала, и упершись в спинку из последних сил, выскочила из железных объятий!!!
Пьяная команда облегченно вздохнула! Все заорали, полезли Люську и Борьку обнимать, и без колебаний решили срочно за стол, обмыть чудесное вызволение из капкана и четкую работу спасательной бригады.
Так и расстались, на мажорной ноте. Борька опять уехал покорять свою Сибирь. Юрка знал, что по жизни, он аккуратно платил аллименты одной из своих зазноб, там подрастала дочь, но так и остался свободным художником и преданным любителем Шансона.
Эх, молодость - молодость! Где ты? Куда и зачем ушла? Все решалось на лету. Не было преград! Хотя и дров наломали так же изрядно...