Утро серого дождя

Что у вас нового? — спрашивает меня паблик.

А оно мне надо? — пожимаю я плечами в ответ.

Надо, — говорит дорога, — новое всегда интересно.

Врёт, — ворчит на дорогу кресло.

А за окном дождь. Унылый, серый, затяжной. Не люблю такой. За ним не видно солнца. За ним грустит мечта. И те не надо туда, ты не хочешь туда, ты как кот, раскрестился всеми лапами с хвостом заодно и не желаешь вылетать в форточку, но вылетаешь, брошенный собственной безжалостной рукой. А потому что - надо.

Вот так: не надо, но надо.

Вот такой вот парадокс.

И ты выходишь под дождь. И ты становишься дождём. И идёшь его путём. И смотришь его глазами. Заглядываешь в окна. В окно. Одно. Своё. Ты хотел бы в другое. Чужое. Её. Но её нет. А ты — есть. И есть твоё окно. И пустота внутри.

Внутри чего? Или кого? Где — за окном или в тебе?

Но вот чего точно нет, так это ответа.

И может показаться, что это навсегда. Что отныне это норма. Норма бытия. Твоего бытия. Хорошо, что у тебя в руке маленькая чашечка горячего чёрного кофе, а в другой - небольшой кусочек шоколада. С миндалём. И печеньем.

Ты делаешь маленький кусь шоколадки, небольшой щщллльь кофе. Ты закрываешь глаза и прислушиваешься. Дааа. Есть гудение, есть вибрация — ты почувствовал это даже раньше, когда держал турку над огнём — надежда ещё жива. А значит — ничего ещё не всё.

Простите, не расслышал вас. Что? Как я могу пить кофе, когда ушёл? Вас только это зацепило? Серьёзно? Рилли? Надошь! И поэтому перебили? О, как. А я с мысли сбился. На ровном месте потерялся. Теперь я ещё и потерян. Вас это не смущает?

Нет, ты слышал его? Ну вот зачем изображать из себя Шерлока Холмса с его любовью к деталям? Дедукционер недоделанный, прости господи. Я же говорил абстрактно, я же говорил душой. А где душа, там логику искать напрасный труд, скажи?

Блин, каждый хочет быть умным! И желательно за счёт другого. Чтобы что? Показаться себе фигурой? Что ты имеешь право на менторский голос? Так иди, вон, Дали пообсуждай, Пикассо, Мунка, наконец. Их миры тоже не найти за окном. Сплошной Босх, закрашенный Малевичем.

Как я могу пить кофе, когда ушёл?

Да легко!

Я всё могу. Апсалютна! Я демиург своей жизни. Особенно врать. Золотая олимпийская медаль в командном зачёте и два серебра в индивидуалке. И то только потому, что серебро больше люблю. Кроме если серебра дождя. Но опять-таки, вдруг он весёлый, звонкий, летний, заводной, как апельсин, то я — за! Пусть хоть стеной.

Стеной дождя серебрится по лужам.
И радугой после наводит мосты.
Между нами и счастьем.

А и хорошо, что я всё вру. И что мне никуда не надо. В эту серость. В эту хмарь. В эту грязь. В эти хмурые лица прохожих. И я сижу в любимом халате в любимом кресле. Хорошо же? Хорошо. Вот только ноги немного подмёрзли.

Я допил кофе и достал тёплые носки. Лето в шерстяных носках - это так по моему. И пусть. Главное, что мне тепло и уютно. И в моменте, и в целом. Просто дождь. Вот и давится тоскою это небо из тюбика с краской хмурового цвета. Прямо сюда. Прямо в эту строчку. Прямо поверх этого вопроса: что у вас нового?

А с какой целью интересуетесь?

9:06
31/07-21