Песня о моей молодости

Смотрю детективы!
Люблю!
Какие сюзеты!
Какие лица!
Какие характеры!
А как жизненно!
И вот сижу я себе тихо и как бы думаю:
- Регулярно показывают ситуацию – у мужчины совсем нет денег! И, чтобы их «заработать» он вынужден идти «на дело»!!
Странно!
Что же это у нас – нельзя жить по человечески не ходя «на дело»?
Чтобы купить квартиру – это где и кем надо работать?
Это сколько же надо получать в месяц?
Объяснюсь.
На дело я не ходил.
У меня есть удивительный документ, приобщенный судом в качестве доказательства по моему иску к администрации города (!) о том, что я не имел и трёх минут позвонить из города У. в город К. в течение нескольких лет!!! И знаете, почему не имел минут?
А так был занят!!!!!
То есть несколько лет не мог позвонить по телефону, потому что всё время реально вкалывал на своего работодателя. А работодателем была… Россия!
Нет, Вы только не спешите.
Не торопитесь.
Вникните.
Из этого документа однозначно вытекает, что я несколько лет (точнее – двенадцать!) непрерывно, не покладая рук и ног трудился!
То есть выполнял непосредственно свои трудовые функции! Двенадцать лет! Без передышки!
Не имея и трёх минут на междугородний телефонный звонок!
Наш родной трижды отечественный суд пмринял этот документ в качестве доказательства в гражданском процессе!
Кто знаком с нашим родным правосудием не даст соврать: наши суды какие попало бумажки к делам не приобщают!
Тётенька судья мою бумажку исследовала дотошно. И печати, и подписи! И на дату смотрела на просвет.
И на реквизиты. Уж не знаю – звонила или нет, но если бы позвонила, ей бы точно подтвердили.
Почему?
Да потому что именно так я и работал.
Вкалывал!
Трудился!
Не покладая…
Недосыпал.
Перемещался с третьей космической.
Одновременно пребывал в трёх, а то и сразу в пяти местах!
А теперь интересный вопрос: а что там в ведомости на зарплату?
Увы!
Мне нечем вас порадовать.
Это как в домино.
В детективах и боевичках под «принципом домино» понимают падения доминошек по цепочке.
А у нас в державе торжествует другой «принцып дамино» - «пусто – пусто»!
За долгие годы мне так и не довелось найти достойную работу  обеспечивающую не то что достойную, а даже и просто жизнь.
Если работать на одной работе – на жизнь точно не хватит!
В 1978 году, работая содовщиком пятого разряда на СРК-2 СЦБК я размышлял о том, как суметь проплатить за комнатенку, в которой мы прозябали, задолженность в размере 45 рублей!
В месяц я получал от 280 до 360.
Оклад инженера был 130-160 рублей.
При этом работать в две смены разрешали не более шести смен сверхурочно.
Мы решали вопрос просто.
Когда смена заканчивалась в СЦБК мы шли на СЛДК и там отрабатывали вторую смену на бревнах или укладке пакетов. Досочка шесть метров в длину.
Поднимаете, переносите два-четыре метра и аккуратно укладываете её в будущий пакет. Тысяча досочек это аккурат смена и двадцать рупий прибавки к жалованию.
Ужас был в том, что денег не хватало!!
Реальная жизнь с двумя младенцами стоила гораздо дороже! Ситуации с избытком денег в семье мною не наблюдались. При этом супруга тоже таки работала!
Ежедневно. Добросовестно. Честно. И получала вполне приличную по мнению государства зарплату.
То есть двое молодых, сильных, энергичных имея три хорошо оплачиваемые работы не были в состоянии полноценно содержать себя и своё потомство.
И не потому, а потому что!
И вокруг нас был огромный город с огромной историей в котором не могли заработать на свою достойную жизнь!
Мне тут один комментатор намекнул, что де мол надо бы было подумать о пенсии, трудясь там и тогда.
Спорить не о чем!
О какой пенсии можно мечтать, если в двадцать шесть лет позвоночник не даёт пошевельнуться, а связки на руках оборваны?
На одной моей работе редкий мужчина выстаивал год. Я продержался три и остался без здорового позвоночника и без рук! При этом я горжусь той работой! Одиннадцать тысяч досок в смену!
Крючком! С разворотом всего тела. Силовое точное движение! Я бы еще годик поработал, но… торцовку ликвидировали! О ней у меня есть небольшой рассказ: «Гибель четвёртой торцовки».
Если сильно повезёт – сможете прочесть!
Именно на этой торцовке и именно во время этой головокружительной работы я открыл свои Мерцающие шахматы, одновременно описывая творения Теофраста (Богоречивого) на древнегреческом языке и конспектируя Иммануила Канта на немецком.
Да!
Именно там я размышлял о пространстве и времени как категориях чистого разума!
Доски были чистые!
Разум был чистым!
Зарплата по ведомости была грязной, но на руки мы получали опять таки чистыми.
А после смены я спешил на вторую работу в родной целлюлозно-бумажный комбинат!
И плав с температурой 950 градусов Цельсия летел сквозь лётки капельками и прошивал насквозь мою брезентовую робу.
И мы дышали теми испарениямим, что окружали родной котёл.
И думали о чём угодно, но только не о заведомо недостижимой пенсии.
Вообще работать на трёх работах – это абсолютно по нашему!
И умирать не дожив до пенсии – тоже по нашему.
И переставать удивляться дикостям вяло текущего «законодательства» тоже по нашему.
Вы только вдумайтесь: в стране с запасами леса, превосходящими потребности всей планеты мужику не позволялось тихо выйти в поле и поставить свой дом самостоятельно.
Жить в лесу и не иметь леса на дом!!
И не рассказывайте мне сказок.
Это были «законы» воров, которые просто грабили родину и её народ и торговали лесом за границу.
У России есть мировой рычаг в экономике:
Перестаньте продавать лес!
Вообще!
Остановите вывоз леса за границу.
Сажайте каждого, кто рискнёт!
Вскоре вы обнаружите, что наши зарубежные партнёры не могут жить без нашего леса!
Им его просто негде более брать!
Зачем мне деньги?
У нас есть лес.
Дайте возможность самому себе построить свой дом со своей собственной печкой!
И Бог с ней, с пенсией!
Доживу на печке в своей избёнке!
И не надо мне про отведение территории.
У нас территории столько, что просто оторопь берёт!
Это же надо было додуматься: сооружать для нищих, ободранных, оболганных, оклеветанных  барачные посёлки с колючей проволокой и вооружё1нной охраной.
И что?
Кто их них дожил до этой пенсии?
И какая она – пенсия – у них?
Я готов поделиться воспоминаниями о тех, кто рядом со мной трудясь размышлял о пенсии.
Вот тут моя первая бригада.
Вот тут моя вторая бригада.
А вот здесь зарезали Гену.
А вот тут взорвали Колю.
Мозги Миши и Жорика я отскребал вот тут.
Мише было 50, Жорику 20.
Насчёт пенсии нужны подробности?
Вот Ильюшка. Неплохо писал.
В сорок семь…
Вот Алёшка. И писал неплохо, и Малые Карелы восстанавливал… до пенсии не дотянул.
Мне трудно это объяснить.
Мне иногда очень стыдно перед ними.
Я ничем не лучше их и очень-очень-очень многих других, не доживших до…
Очень часто душа против происходящего, а мозг всё понимает и всему находит правильное объяснение.
Вот меня убивали на станции метро «Белорусский вокзал». Что обидно? А то, что я понимаю – им надл глде-то и на ком-то тренироваться. Мне крупно не повезло. Я вытащил свой чёрный лотерейный билет. Какое-то число нас так и пропадает.
А сердцу больно.
И то, что я тогда выжил – не просто чудо, но чудо чудное! Бог есть! И никакого иного объяснения спасения тогда у меня нет.
И я не хочу идти на дело.
Не хочу.
Я буду вкалывать, пока ходят ножки и смотрят глазки.

Помните Льва Ошанина?

«Пока я ходить умею,
Пока глядеть я умею,
Пока я дышать умею…»

Как точно сказал Александр Твардовский когда мне было 13 лет:

«Я знаю, никакой моей вины…
Я знаю, никакой моей вины
В том, что другие не пришли с войны,
В то, что они — кто старше, кто моложе —
Остались там, и не о том же речь,
Что я их мог, но не сумел сберечь, —
Речь не о том, но всё же, всё же, всё же…»