Самка богомола

(Первая часть)

«Как же я на тебя зол, как же ты меня бесишь!
Знаешь, что я сейчас делаю? Несу в руках пакет с бутылками и собираюсь снова бухать!
Из-за тебя, да! Дура!»
Написав это короткое электронное письмо своей девушке, с которой только что поругался около станции  метро «Гостиный двор», я не задумываясь нажал на кнопку «отправить». Тут же позвонил своим товарищам с предложением встретиться, на что мне ответили безмолвным согласием и назначенным временем. После зажал боковую кнопку на телефоне, на экране высветился ползунок с выключением, потянул за него большим пальцем правой руки и убрал телефон в карман джинсовой куртки. Уже около входной двери достал ключи и вставил в замок, прокрутил несколько раз и вошёл.
В квартире гремел телевизор. Пахло какими-то жухлыми листьями вперемешку с потерявшей вкус мятной жвачкой и коровьим навозом. Сделав шаг в пустоту, я тут же вляпался во что-то твёрдое, и в тоже время жидкое - кошачье дерьмо. Матернувшись чем-то похожим на «еб твою мать» и побросав пакеты с бутылками, начал аккуратно снимать левый кроссовок с повреждённой подошвой и на одной ноге попрыгал в ванну, чтобы скорее избавиться от прилипшей к низу коричневой вязкости. Отыскав глазами лысую щетку для мытья ванны, я крепко за неё взялся и принялся яростно тереть середину подошвы, расшвыривая по сторонам кусочки. Везде были следы дерьма - дрожащие от злобы веки, бледные губы, шторка в ванной с цветными кругами, зеркало в пластиковой окантовке цвета раннего неба, унитаз со следами ржавчины и грязи, плитка на стенах, плитка на полу.
-Сука! Да как же это уже заебало!
Смахнув кусочки дерьма с лица, точнее размазав сильнее, я все побросал на пол и забежал в общую комнату. Там беззаботно сидела соседка в домашнем наряде старика и попивала из горлышка коричневой пластиковой бутылки пиво «Жигулевское». Масляными пальцами она поглаживала засмотканного кота. Увидев это, я ринулся к ней, схватил животное за шкирку и выкинул в окно этот старый и бесполезный мешок с кормом «Китекэт».
Соседка не успела ничего промямлить, только заморгала быстро-быстро глазами и медленно подняла пьяную голову с расфокусировкой на меня. Со всего размаху я зарядил ей сильную затрещину.

Пространство автомобиля было задымлено. Мы сидели втроём склонившись над смартфоном, курили с закрытыми окнами сигареты «Кент 6» и набирали в адресной строке буквы сайта с отборными шалавами. Нам его подсказал один товарищ, бывший зэк, который и сидел за торговлю этими же девчонками. Так тупо, думали мы тогда, но что поделать, он знает, что советует.
Машина стояла одиноко в порту. Ночь. Вообще ни души.
В руках материализовались по два пластиковых стаканчиках, где в одни чей-то рукой разлилась прозрачная жидкость с запахом дешевого спирта, а в другие томатный сок.
Хряпнули с двух рук, затянулись, хряпнули.
-Хорошо-о! - протяжно сказал Витёк. - Хорошо-о! Так что там с шалавами то, мы какую выбрали в итоге?
-Да есть тут одна чернявенькая, ехать только далеко, но по деньгам мы с ней сойдё...
-Так поехали, епта! Чо в порту то сидеть и тупо бухать? Решили же, что девчонку втроем натянем, вот и поехали!
Отозвавшийся Фарид завёл ключом машину, залпом выпил уже подготовленный пластиковый стаканчик с наполненной жидкостью, опустил вниз ручник и с силой нажал на педаль газа. Колёса завизжали и машина рванула в ночной Петербург.
Фонари, эти ледяные глаза, молчаливо освещали нам дорогу, когда мы проезжали по улицам Васильевского острова, проспектам Петроградской стороны и ещё каких-то районов. В открытые окна мы кричали проносящимся мимо прохожим и другим автомобилям куда едем.
-Мы едем трахаться! Втроём на одну!
Так же параллельно наша компания допивала мой алкогольный запас уже из горла, передавая по кругу эту стеклянную трубку мира, которая в данный момент связывала нашу дружбу крепким канатом.
-Траа-хаа-тьсяя!
Когда же бутылка закончилась на мне, и дабы не трезветь от свежего городского воздуха, я предложил заехать в знакомый мне ночник, чтобы приобрести еще пару порций допинга. Это предложение одобрили хором, включая меня, протяжным словом «кааайф». Меня уважительно и больно хлопнул по двум плечам Витёк, который вальяжно сидел на заднем сиденье и кричал в окно больше всех, собрав руки у рта на манер рупора.
-Траа-хаа-тьсяя!
За окнами продолжали мелькать достопримечательности Петербурга - дома старого фонда, различные памятники и музеи. В какой-то момент мне показалось, что все одинаковое и мы просто кружимся на небольшом пятачке города, тупо бухаем в машине и выкрикиваем непотребности в адрес прохожих, посылая их к черту или куда ещё подальше. Но пару минут спустя мы все же остановились у ночника, который был вне данного культурного наследия, где-то в подворотне центральной улицы города, вдали от посторонних глаз и не посвящённых плебеев.
В этом месте работал индус по имени Денис. Я никогда не спрашивал у него почему, а почему Денис? Не спрашивал в моменты напускной алкогольной тоски по утерянным дням, в моменты невероятной злобы, когда во мне клокотала ненависть и на что толком я тогда не понимал, в моменты, когда мне было просто отлично, или плевать. Я приходил к нему очень пьяным, говорил о своём наболевшем и не спрашивал его ни о чем.
Этот славный индус мне всегда улыбался и очень долго тряс своей кофейной конечностью мою смуглую руку, когда в знак приветствия и невероятной к нему любви, я тянул ее к нему.
-Привет, Денис! Как у тебя дела? Пробьёшь нам две бутылки водки среднего сегмента?
-Привет! Дела - каеф! Пяцот за бутылку нормально? За две - один тысяча нормально?
Он безумно улыбался. Но так счастливо.
-Отлично, и пакет со стаканчиками ещё добавь к сумме. В подарок? Спасибо! Я ещё забегу на днях. Все-все, нам бежать пора.
Подойдя к машине с пакетом я увидел, что Витёк ужи спит крепким сном на заднем сиденье. Слабак.
Открыв дверь, я сел на пассажирское переднее место и выдохнул скопившийся в лёгких воздух вместе с коротким утробным звуком. Мы с Фаридом отвинтили крышку одной бутылки и начали попеременно выпивать с горлышка, иногда затягиваясь последними оставшимися сигаретами и томатным соком из коробки. Мы стояли на обочине одной из главных городских артерий города и пили с горла водку за «пяцот» рублей из ночника. И разве, скажите мне, это не одно из критериев счастья?
Неожиданно Фарид повернулся ко мне и спросил:
-Ты все еще хочешь трахаться?
-В смысле, конечно. Зачем мы все это затевали то? Спрашивали, катались...
-Я уже не очень.
-Ну естественно… Блять, я тебя понял. Просто довези меня до точки и можешь ехать спокойно, заодно этого трахальщика отвезёшь спать.
Он завёл машину и молча повёз меня до дома, находившегося где-то в районе станции метро Комендантский проспект.
Вновь дома старого фонда мелькают за автомобильным окном, к которому я от скуки прислонился своим лбом.
По приезду первым из машины выскочил Фарид. Он открыл мне дверь и, пожимая мою правую руку, торжественно вручил оставшуюся бутылку водки (первую мы, естественно, допили по пути) и пачку презервативов «Гусарские» с увеличенным размером.
-Это тебе. Не подхвати там ничего, понял?
-Что?
-Ну «спидарак» какой-то, или че там у них, у шалав этих?
-Ты дурак? Все, бля, езжай отсюда. Да, давай, пока!
Машина лениво заскрежетала шинами по асфальту, когда я уже начал набирать номер квартиры, клацая по кнопкам домофона.
-Да? Алло?
-Эт-это я, открывайте…
-Кто я? Я никого не жду, вы ошиблись квартирой, всего доброго!
-Стойте! Это я! Мы договаривались сегодня трахаться за деньги! Слышите?
Дверь домофона открылась с протяжным «пи-пи-пи».

Свет от улицы озарил первые ступени и тут же исчез. Я стоял во мраке подъезда, перекинув одну ногу через деревянный порог, подтянув следом вторую. Вообще ничего видно. Сильно топнув, я издал грохот, тем самым включил свет на этаже и начал подниматься медленно на пятый этаж, пытаясь больше не шуметь. К сожалению, это не вышло, так как свет постоянно гас и приглушенно топать приходилось на каждой лестничной площадке.
«Эти шалавы, проститутки, жрицы любви, они же все понимают в этой жизни. Понимают все через секс и боль с отвратительными мужиками, смотря, буквально, как через костёр на субботнике, где сгорают пачки сухариков, пластиковые бутылки от пива, презервативы.
Они видят каждое мужское состояние, которое проносят через свое тело и внутреннюю плоть, оставаясь выпотрошенными наружу с этими мятыми купюрами. Плевать все на них хотели, на все, что они там думают в своих протраханных бошках, конечно. Никто не думает об их моральном и физическом состоянии, об их боли и слабости. А они все понимают, вообще все в этой жизни!
Если когда-нибудь я встречу такую женщину на улице и буду знать по походке, внешнему виду, что она одна из таких, знающих, то я не буду плевать на неё, а подойду и скажу на ухо - спасибо, держись!»
Пятый этаж. Я ещё раз проверил телефон, чтобы убедиться в его выключенном состоянии, убрал его вновь в карман и нажал на кнопку дверного звонка. Несколько секунд томящегося времени и мне открывает знакомое лицо - густые чёрные волосы по шею, глубоко посаженные глаза, длинный слегка крючковатый нос, оттопыренные уши, пухловатые губы с ровными белыми зубами и слегка увеличенными в размерах двумя первыми. Тонкая шея, ярко выраженные ключицы. Остальную фигуру я не смог идентифицировать, так как человек стоял на пороге в длинной мешковатой футболке с надписью на ней «Металлика».
Ещё она была выше меня.
-Вы ****утый? Нет, ну, скажите, ****утый?
-Э, в смысле?
-Вы бы ещё на всю улицу крикнули, что здесь трахаются за деньги, а потом пробежались по парадной и сообщили остальным жильцам нашего, на секундочку, элитного дома эту радостную (она сделала движение двумя пальцами, продемонстрировав кавычки) новость.
-Извините, пожа-пожалуйста, я просто не знал, как объяснить зачем я приехал…
-Проходите. Вторая дверь. Там садитесь на диван и ждите меня. И ничего не трогайте. Прошу.
В прихожей я снял свои кроссовки и поставил их на указанное длинным пальцем место, где стояли в ряд сплошные туфли на высоком каблуке. Их было настолько много, что мои бело-оранжевые кроссовки фирмы «рибок» выглядели грубыми завоевателеми этого цветастого женского мирка на шпильках.
Пройдя по длинному тёмному коридору ко второй двери, споткнувшись об какую-то мяукающую живность, я вошёл внутрь.
Куча мелких фонариков с воспоминаниями ударили мне по глазам. Они были повсюду - белая стена, белый потолок, немногочисленные стеллажи, бесполезные книги, шкаф, горчичного цвета диван, разбросанная канцелярия и огромные полотна ватмана, на которых были изображены здания в вперемешку с гравюрами. Я не успел толком осмотреться, как Она вошла следом.
-Садись на диван, малыш. Водка есть?
-Мы уже на «ты»? Мм… да… кхм… водка есть, держи.
Мы сели на диван. Лёгким движением кисти она со хрустом открутила крышку бутылки, поднесла горлышко ко рту и сделала несколько средних по продолжительности глотков. Немного поморщившись и занюхнув рукавом футболки, она передала бутылку мне. Я проделал те же процедуры, только глотки мои были чуть продолжительнее и занюхнуть мне нужно было рукавом свитера.
Мы молча сидели и рассматривали друг друга. Я не мог вспомнить, откуда я ее знаю, где же видел…, все такое знакомое вокруг.
Вспомнил!
-Ты не помнишь меня, да? Или помнишь? Мы как-то встречались с тобой несколько лет. У нас было все хорошо, говорили о свадьбе…, ну а потом я тебе бросила. Мне тогда вдруг показалось, что ты тянешь меня на дно своими домашними посиделками, проблемами с головой и алкоголизмом, когда у меня только начались успехи на моем поприще.
Она взглядом показала на стол с канцелярией и бумагой.
-Ты сломала кучу деталей во мне. Я долго восстанавливался и все равно с трудом могу сейчас нормально встречаться с девуш…
-Я закончила свой университет, ты же помнишь, где я училась? Воот. Попробовала здесь пару проектов - не понравилось. Поэтому и решила твёрдо уехать за границу. Мне казалось, что там все лучше. Да и мама сильно подталкивала к этой идеи, говорила, что поможет во всем.
-Ты сломала мне жизнь. Ты, бля, вообще слышишь меня?
-И вот пожив там какое-то время, не добившись, естественно, ничего и потратив огромную сумму денег, которые дала мне на первое время мама, я с помощью приобретённых там друзей и каких-то займов вернулась сюда. Здесь уже занялась вот таким вот заработком… Мама то умерла, пока я каталась…
-Э, ну и зачем ты мне все это рассказываешь?
-Мне казалось, что…, что тебе это будет интересно…
-Ага. Понятно. Снова за меня решаешь, как тогда? Да мне наплевать, что там у тебя и как, слышишь? У меня все отлично, а ты мне больше никто! Читай по губам - ты мне больше никто, я пришёл только за услугой, не за разговорами. Теперь слышно меня? Слышно?
У неё по щекам прокатились слёзы. Она медленно вытащила у меня из рук бутылку и сделала два глотка с увеличенным интервалом. Тяжело подышав, она повторила процедуру, явно пытаясь допить до конца.
Уловив это желание, я рывком выхватил бутылку из ее цепких рук и, так как там оставалось несколько нужных мне сейчас капель, осушил до конца.
Поводил языком по кругу, пытаясь собрать все.
Она вытерла ладонями лицо и встала.
-Ты, кстати, куришь ещё? У меня остались хорошие сигареты… кхм… «оттуда».
Она жестом показала большим пальцем себе за спину и начала снимать целлофановую обертку с пачки, откуда то появившуюся у неё в руках. Достав сигарету и тут же закурив она протянула мне синюю пачку с названием «Gitanes», где был изображён темный силуэт женщины, которую обволакивал прозрачный дым. Я покрутил в руках эту коробочку с элитными трубками, и, несмотря на то, что бросил курить, все же достал одну. Подкурил, но слишком сильно затянулся, поэтому тут же начал кашлять.
Изрядно выпивая весь вечер крепкий алкоголь и курив более-менее лёгкие сигареты, я будто прятал это все состояние в задний карман брюк, так как чувствовал себя отлично. Сейчас же, сделав пару сильных затяжек и хорошо прокашлявшись, меня будто накрыли беспросветным саваном и начали бить тупым тяжёлым предметом по голове. Все начало плыть, все начало переворачиваться с ног на голову, все изменилось.
Она смеялась. Все плыло.
Я держался за голову одной рукой, пытаясь остановить эту круговерть, другой держался за постельное белье на диване.
-Ну чо, ма-лыыш, дам тебе сегодня бесплатно, как говориться, в последний раз меня трахнешь и разойдёмся.
-Отлично… Ох, бля, что за курево у тебя? Башка плывет невероятно…
-Остались ещё оттуда, хорошие, да? Настоящие сигареты, в которых нормальный табак, а не ваши эти, соломенные. Ну и я немного «сюрприза» подсыпала, чтобы приход был интереснее.
Она разразилась дебильным хохотом и кинула свою бесформенную футболку куда-то в угол.
Я стал раздеваться. Медленно положил свою футболку оранжевого цвета на пол, где уже валялись мои светло-голубые брюки из магазина «Юникло», темно-синие трусы и коротенькие чёрные носки неизвестной мне фирмы. Все так же держась одной рукой за голову, я кое-как улёгся на диван, взял один презерватив, порвал упаковку и начал напяливать его на свой эрегированный член. Он сильно разбух от всего, поэтому, несмотря на буквенное обозначение «XL», у меня с трудом получалось экипироваться резиновой защитой.
Как только мне удалось, шалава тут же прыгнула и, без прелюдий с оральным сексом, начала скакать на члене вверх-вниз, подобно болванчику с трясущейся башкой на приборной панели в автомобиле. Она игралась со мной, вытаскивая из себя мой член, била им по жопе и вставляла обратно во влажную вагину. Целовала меня в соски, шею, губы. Вновь вытаскивала, крепко сжимала у основания, не давая быстро кончить, и снова вставляла.
Когда я был в ней, она попеременно каждой из своих рук, ласкала мою мошонку.
Все это должно было уже закончиться. Видя это, как я все-таки иду к финалу, шалава больно шлепнула меня по лицу и разразилась диким хохотом, от которого начали трястись стёкла в единственной оконной раме. Постепенно смех стал превращаться в некий насекомий стрекот и ее тело начало ускорено деформироваться. Ее швыряло из стороны в сторону на моем члене, шея с диким хрустом проворачивалась на возможные градусы, а руки начали превращаться в хватательные ноги зелёного цвета, где виднелись агрессивно настроенные шипы.
Я лежал на спине с ярко-красной щекой и с прикрытыми веками наблюдал этот актёрский дебют человека, которого я уже давно вышвырнул из своего воспалённого мозга. Мне показалось, что все это забавно, поэтому я очень тупо улыбнулся.
Ее голова начала зеленеть, глаза выкатились на бок и начали увеличиваться в размерах. Тело удлинилось…
Она превратилась в огромного богомола.
Не дав мне кончить, позволив только пернуть напоследок, она схватила меня передними хватательными лапками за шею и откусила мне голову, вырвав с мясом шейные позвонки. Кровь фонтаном брызнула на постельное белье, диван, стены, потолок и многочисленные куски ватмана со срезами зданий.
Она держала оторванную часть в своей челюсти и густые капли падали на мое обмякшее тело. Слегка похрустев, она выплюнула голову, которая ударилась об ножку стола, и, как в пинболе, отлетела в угол к ее футболке.

Проснувшись, я лежал в куче кошачьего дерьма и булькал им.
Кот смотрел на меня и улыбался.
Дверной звонок разрывался за спиной.