Жизнь, похожая на мою. Обычаи делового оборота-1

Почтовый поезд останавливался на каждом полустанке. Выдавали встречающим почту - письма, посылки, газеты и выгружали хлеб в лотках, серые буханки и белые батоны. Их называли: буханка белого или серого хлеба - хлебом. А батон называли булкой.
Люди подсаживались в вагон с корзинами, ведрами и чемоданами. Путь менее 300 км поезд преодолевал часов за 12-ть. Пассажиры сидели по лавкам, дремали или смотрели в окно. Иногда земляки садились играть в карты, в подкидного дурака или козла. Поддатые парни и мужики чередой ходили по проходу в туалет или в тамбур покурить. Некоторые спали на верхних полках, без матраса, проводники не разрешали брать матрас без белья. Белье стоило один рубль. Это считалось не нужной роскошью. А я белье взял, постелил постель, разделся и лег. К семи утра подъехали к Саратову. Оделся, сдал белье проводнику, забрал свой билет и квитанцию с оплатой за постель.
Состав встал прямо у студгородка в 15-ти минутах ходьбы от моего дома. Проводник открыл мне дверь, хоть остановка не плановая, и я по насыпи, через пути, вышел на опушку леса, где в детстве гуляла с мамой, а потом мы бегали кроссы на лыжах в школе и играли в войну в детстве и раннем отрочестве.
Ночью был дождик и пыли не было. Вот я прошел лес и частный сектор, и вот мой панельный новый 9-ти этажный дом, и 1-й подъезд, и лифт, и дверь в коридор.
Звоню, дверь открывает жена в халате в рубчик, от нее пахнет молоком. Я обнимаю ее крепко и поднимаю на руки. Она мне говорит: «Тише, тише, Вова спит, только накормила и уложила его». Я говорю: «Вот и отлично», и понес её на диван. «Нет, подожди, иди в душ и прими ванну, я купила пену для ванны, и я тебе сейчас завтрак подам, прямо в ванну, поставь там табуретку, вместо стола».
Нам дали 2-х комнатную квартиру, одна комната 18-ть метров, а другая 9-ть и кухня 10-ть метров, а всего 42 метра кв., и лоджия была 6-ть метров.
Женились мы после 4-го курса и пока учились на 5-м, и жили отдельно, наши родители помогали нам деньгами по 50 рублей в месяц. Как только мы пошли работать, то от помощи отказались. Я настоял, и жена без энтузиазма меня поддержала. Наши родители были состоявшимися и весьма обеспеченными людьми. Мой папа к этому времени уже несколько лет был генеральным директором большого научно-производственного объединения, мама преподавателем и методистом.
Тёща была врачом в районном центре, оперирующем хирургом, заведовала гинекологией и одновременно поликлиническим отделением.
Тесть был заместителем военкома и ещё держал достаточно большую пасеку. Конечно они продолжали нам так или иначе помогать: продуктами и вещами.
Нам подарили к новоселью новый холодильник ЗИЛ и мебель: немецкую жилую комнату, состоящую из дивана, двух кресел, журнального столика, стола, 6-ти стульев и большой стенки с секретером и множеством полезных отделений для посуды, постели, одежды, книг и с красивым баром с зеркалами и синими полками.
У нас была импортная газовая плита и цветной телевизор. Большая ванна и гардероб в прихожей. Посуды и постельного белья навалом. Некоторые вещи я сберег до сих пор. Немецкая жилая комната стоит в моем кабинете в загородном доме и теперь.
Продуктами нам тоже помогали, конечно мы, вернее я, для вида отказывались, но с удовольствием брали и благодарили.
И у моих родителей был еще младший сын, и у её родителей была младшая дочь, но у нас был их общий внук, которого они, ещё сравнительно молодые люди, считали не только внуком, но каждые и своим младшим сыном. Ему и немецкую коляску, и кроватку, и всё лучшее, от врачей до игрушек.
Я разделся, принял душ, побрился, налил ванну с пеной и лег в неё, наслаждаясь горячей водой. Целый месяц я мылся только холодной, в полевых условиях на лужайке.
На пороге появилась жена в розовом фартуке и без лифчика, в руках она держала поднос с закуской в виде маленьких бутербродов с сыром, копченной колбасой и даже икрой и двумя большими рюмками с настойкой из водки, красного и желтого цвета.
Не заходя в ванную она с порога поставила поднос на табуретку.
Одна настойка была на вишне, а другая на лимонных корках.
Я сидел в ванной и выпивал, и закусывал, а она стояла на пороге и смотрела, как я ем.
Я всё съел и выпил, сказал: «Иди поближе».
Она ответила: «Сейчас поднос унесу.
Выпьешь ещё рюмку?»
«Выпью!»
Она забрала поднос и повернулась идти в кухню. Я увидел, что из одежды на ней один фартук, завязанный бантом на попе.
Она вернулась с рюмкой лимонной и зашла в ванную.
Тут я одной рукой схватил ее за руку, а второй взял рюмку.
Не отпуская жену, выпил и поставил рюмку на табуретку, а потом затянул жену в ванну.
Она было взвизгнула, но вспомнила, что сын спит.
Потом я целый день валялся на кровати, а вечером мы вышли погулять с коляской и сыном.
Завтра предстояло быть к 8-ми в мехколонне и держать ответ.
Но перед этим в 5-ть 30-ть надо в молочную кухню за молоком и кефиром.