Оправданное преступление

"Зло, зло! Пустое слово!
Кто это может знать,
Где зло, а где добро?
Одним нравится одно,
Другим другое."


И к сожалению, был он где-то прав,
Ведь кто-то любит убивать,
Не видя в этом злого предрассудка,
Как Чикатило санитаром был,
И чистил социум от грязи.


Но каждый раз,  когда кого-то убивают,
И говорят о благе том,
О том,  как Гитлер убивал евреев,
Другие нации он тоже бил,
Им не казалось, нет, не немцам,
Те видели в своем  вожде мессию,
Спасителя их душ и экономики, что пала,


Тем, кто убийству подлежал,
Кого нацист уничтожал,
Кого убил маньяк-убийца,
И у кого украли всё,
Им не казалось, это чем-то,
Что называлося добро.



Так что не надо всё ж лукавить,
И говорить, что непонятно,
Что есть  такое зло и где добро,
Когда б маньяка папу с мамой,
Изрешетили жертвы те,
Кого он резал, мучил, вешал,
Маньяк бы не сказал, что это хорошо,



Когда у вора бы украли,
Всё,  что  нажил  воруя он,
Навряд ли он сказал бы,
Что  то пустое   было слово.
Пустым бывает,  правда, зло,
То зло, что причиняют  вам на ровном месте,
То зло, которое вершится ради зла,


Но как же  можно говорить,
Что слово зло пустое?
Когда б язык тому же оторвали просто так,
Или за то, что крамолой такой,
Снабдил умы людские.
Он драматургом  был,
И вряд ли бы сказал,
Что было то добро во имя блага,
Тот вырванный  его  язык.


Конечно, когда то зло направлено против другого,
Оно покажется иным, пустым,
Которому всегда найдутся  оправдания,
Виновных в том, что женщину избил,
Избил и изнасиловал её  утробу,
В чем ясно,  виновата лишь она,
И это тоже то пустое слово.


А как же те слова  “не укради”,
Не укради чужую душу,
Которая способна убивать,
И “не убий”?  То тоже  пустословье?
Которое читают каждый день,
Потом же просто, видно, забывают,
Идут, крадут и убивают,
Опять потом же вспоминают,


Но это не пустые все ж слова!
Когда сначала знали, что творили,
Вершили зло и говорили,
Что не понятно, что ж оно,
А следом вспомнив правду жизни,
Всё выступали против зла,
Против маньяка и убийцы,
Против насильника всех тех,
Кто не  считал такое добрым делом,



Вору,  убийце, может, стоило примерить,
Всё  то,  что  он назвал добром,
Отрезав себе руку, сказать спасибо и себе,
За ту порубленную руку,
Которой он не сможет больше убивать,
Иль красть  всё, что чужое,




Так что то зло, что в мире есть,
Не на пустом возникло месте,
И не пустые то слова,
Лишь зло оно пустое,
Которое творится ради зла,
И даже от того не замирает.


Лукавил драматург,
Посеяв в головах людских сомнение,
О том,  что каждый видит мир по своему,
Тем самым оправдал он чье-то преступленье.


01.08.2021
Марина Леванте